Текст книги "Штурмы Великой Отечественной. Городской бой, он трудный самый"

Автор книги: Валентин Рунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Круговая оборона города разбивалась на четыре участка – „Восток“, „Юг“, „Запад“, „Север“. Восточным участком командовал сам Коннель, южным – майор Холдфельд, западным – бывший заместитель начальника 5-й офицерской школы майор Эверест, северным – майор Шрез.

Исполняя волю Гитлера, командование гарнизона решило удерживать город до последнего солдата. Кроме фортов, дотов, дзотов, к ведению уличных боев приспосабливались жилые дома и другие постройки. В городе находилось много складов с вооружением, различными боеприпасами и продовольствием, что позволяло гарнизону вести длительные бои в условиях полного окружения.

Приспосабливая крепость к тактике современной войны, немецкие военные специалисты на танкоопасных направлениях вокруг города отрыли противотанковые рвы, создали полевые огневые позиции с расчетом прострела дорог и подступов к противотанковым рвам. Вдоль дорог противник оборудовал огневые точки, расположенные в шахматном порядке. В них устанавливались противотанковые орудия и станковые пулеметы. Так, на шоссе Курник – Познань па протяжении 4 километров мы обнаружили до 40 пулеметных ячеек. За ячейками располагались огневые позиции для противотанковых орудий с круговым обстрелом. Все полевые сооружения связывались общей системой огня с фортами крепости, расположенными вокруг города…

…Атака с севера 23 января частями 39-й гвардейской стрелковой при мощной поддержке всей имеющейся артиллерии особого успеха не имела. С запада мы атак не вели, сознательно оставляя здесь выход, надеясь, что противник воспользуется им и двинется из крепости. Но наши расчеты не оправдались: враг не собирался покидать город. Мы поняли, что за Познань придется драться. Предстояло провести перестройку боевых порядков, возродить сталинградские штурмовые группы и отряды. Стрелки, саперы, огнеметчики, разведчики, танкисты, артиллеристы, входившие в штурмовые группы, получали свои специфические задачи и в тесном взаимодействии уничтожали тот или иной вражеский очаг сопротивления.

28 января мы повторили штурм. Кроме четырех дивизий и средств усилений 8-й гвардейской армии, в нем приняли участие две дивизии, переданные в мое подчинение из 69-й армии. Чтобы избежать лишних потерь, гитлеровцам накануне штурма был предъявлен ультиматум следующего содержания:

„К офицерам и солдатам окруженного гарнизона города Познань. Город Познань окружен, и для вас нет выхода из него. Я, генерал Чуйков, предлагаю вам немедленно сложить оружие и сдаться в плен. Я гарантирую вам жизнь и возвращение на родину после войны. В противном случае вы будете уничтожены, и по вашей вине вместе с вами погибнут многие жители города Познань. Поднимите белые флаги и смело идите в направлении наших войск“.

Белых флагов мы не увидели. Пришлось убеждать противника силой оружия. Артиллерия и авиация наносили удары по крепостным сооружениям (городские строения мы не трогали). Танки действовали вместе со стрелковыми подразделениями. Мы не жалели снарядов из захваченных трофейных запасов. Все наземные сооружения форта Цитадель были сметены с лица земли. Гарнизоны фортов забились в подземные казематы. Наши штурмовые группы и отряды получили на усиление батареи тяжелых орудий калибром 152 и 203 миллиметра.

К 5 февраля штурмовые группы полностью очистили от противника жилые районы города. Цитадель, восточная часть района Шулинг, Хвалищево и Гловио оставались еще в осаде. В этот день стало известно, что у соседа справа – 61-й армии – в районе крепости Шнайдемюль (Пиле) оружейный гарнизон противника внезапно ночью всеми силами атаковал блокирующие войска. На ликвидацию этой вылазки из 8-й гвардейской армии была взята 11-я танковая бригада. Для предотвращения подобных попыток со стороны познанского гарнизона противника мы усилили ночные действия штурмовых групп, а выходы из фортов и равелинов плотно перекрыли огнем артиллерии.

После 12 февраля главное внимание было приковано к Цитадели – центру обороны познанского гарнизона. По мере приближения наших войск к этому центру упорство сопротивления противника возрастало. Можно подумать: зачем нужно было упорно драться за Цитадель, не лучше было бы ее блокировать и брать измором? Дело в том, что рядом с Цитаделью находился узел железных дорог, который был крайне необходим для подвоза снабжения всех войск фронта. Поэтому штурм Цитадели продолжался до полной ликвидации в ней противника.

В самой Цитадели укрывалось около 12 тысяч солдат и офицеров во главе с двумя комендантами – экс-комендантом генералом Маттерном и матерым нацистом генералом Коннелем. Она размещалась на холме, господствовала над городом. Форты и равелины были укрыты трехметровым слоем земли. Подступы к внутренним фортам и равелинам прикрывались широким и глубоким рвом. Этот ров простреливался фланговым огнем из казематов через бойницы, невидимые со стороны наступавших. Стены рва высотой 5–8 метров были выложены кирпичом. Танки не могли преодолеть это препятствие. На помощь им подтянули тяжелые орудия. С дистанции триста метров они били по Цитадели. Но даже 203-миллиметровые снаряды, ударяясь в стены, особого разрушения не производили, а, попадая в насыпи над перекрытиями фортов и казематов, оставляли только воронки.

Общий штурм, начавшийся 18 февраля, длился четверо суток безостановочно, днем и ночью. В дело были пущены огнеметы. Однако подавить огневые точки с помощью ранцевых огнеметов не удавалось. Огнеметчики не смогли подползти к краю рва, а струя огнесмеси, пущенная с расстояния 20–25 метров, практических результатов не дала. Тогда было принято решение применить бочки с взрывчаткой. Под прикрытием огня пехотинцев 5–6 саперов ползком выкатывали такую бочку к краю рва, поджигали запал и сталкивали ее в сторону амбразур. Взрыв оглушал фашистских пулеметчиков. Пользуясь ослаблением огня, саперы спускали лестницы в ров и наводили переправу. Пехотинцы по лестницам взбирались на крепостной вал и окапывались на его южном склоне, а местами и на самом гребне.

В 16 часов 19 февраля саперам поставили задачу перекинуть через крепостной ров мост, по которому могла бы пройти полковая артиллерия. Мост на козловых опорах решили построить против проломов в стене и в валу, пробитых артиллерией большой мощности. С наступлением темноты саперы поднесли ко рву заранее заготовленные части моста, но вскоре работа прервалась, так как противник непрерывно обстреливал пролом фаустпатронами и пулеметами. Быстро принимается новое решение. В результате мощного взрыва на время замолк редут № 1. Этим воспользовались саперы. В темноте они соорудили мост. Правда, просуществовал он недолго. Противник разрушил его. К утру 21 февраля мост был восстановлен. В полдень приступили к постройке тридцатитонного моста для танков…

Был канун Дня Красной Армии. Несмотря на тяжелые бои, у людей было предпраздничное настроение, оно поддерживалось предчувствием близкой победы. Вечером 22 февраля в одной из комнат городского театра собрались командиры корпусов и дивизий.

В это время командира 74-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Баканова вызвали к телефону. Вернувшись, он доложил, что звонили от центральных ворот Цитадели. Туда прибыли парламентеры. Баканов попросил разрешения съездить и принять их. Вскоре он сообщил, что гарнизон крепости сдается и что возле него находится бывший комендант крепости генерал Маттерн. Спустя четверть часа в комнату, в которой мы заседали, пыхтя, как паровоз, и еле втиснувшись в дверь, вошел генерал-майор Маттерн. Это была туша пудов на восемь. Отдышавшись, он передал мне записку от коменданта крепости генерала Коннеля, который просил советское командование оказать помощь раненым.

– А где сам Коннель?

– Застрелился.

Когда я спросил, как себя чувствует генерал Маттерн, он пожал плечами:

– Мне что, я не член нацистской партии, зря не стал бы проливать кровь, зная безнадежность сопротивления. Гитлеру капут!

Маттерн рассказал, что из 60 тысяч немецких солдат и офицеров, находившихся в Познани, осталось боеспособных около 12 тысяч. Они сдаются на милость победителя. Всего же в боях за Познань пленено было 23 500 солдат и офицеров. Захвачены были большие трофеи.

В день славного двадцатисемилетия Красной Армии – 23 февраля 1945 года – столица нашей Родины отметила победу советских войск в Познани 20 залпами из 224 орудий.

Итак, завершились последние бои и сражения на территории, где войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов при содействии объединений 2-го Белорусского и 4-го Украинского фронтов была успешно проведена Висло-Одерская операция».

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА

КОМЕНДАНТА КРЕПОСТИ ПОЗНАНЬ

ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА Э. МАТТЕРНА

9 марта 1945 г.

Эрнст Маттерн (Ernst Mattern) родился в 1890 г. в Пруссии, профессиональный военный, образование – среднее, женат, имеет детей. На военную службу вступил в 1907 г. Окончил унтер-офицерскую школу. В войне 1914–1918 гг. участвовал в качестве унтер-офицера. Звание лейтенанта получил в 1919 г. С 1920 по 1934 г. служил в полицейских частях. В 1934 г. получил звание майора и был на командной работе в пехотных частях. В 1937 г. – командир запасного полка в Бреславле. В 1940 г. получил звание полковника и назначен начальником военно-технической школы. В 1941 г. командовал 183-м пп 63-й пд на советско-германском фронте и был ранен. В 1942 г. – командир запасного полка (112-го зап. полка) во Франции. В 1943 г. – командир учебного лагеря «Вартелагер». С октября 1944 г. по 31 января 1945 г. – комендант крепости Познань. Звание генерал-майора получил в октябре 1944 г.

«Вопрос: При каких обстоятельствах вы сдались в плен?

Ответ: К исходу дня 22.02.1945 г. мой участок обороны оказался полностью изолированным. Телефонная связь оборвалась, радиосвязи не было. Я дважды посылал связных к коменданту крепости генерал-лейтенанту Коннелю, но они не могли пройти, так как все проходы были либо заняты русскими, либо завалены, либо просматривались и простреливались. Боеспособных людей у меня оставалось всего около 120 человек. Была масса раненых. Начинались пожары, которые нельзя было тушить, в частности, из-за отсутствия воды. Я решил капитулировать и на рассвете послал своего адъютанта с белым флагом, поручив передать русскому командованию, что я нахожусь в лазарете не потому, что я болен, а как знак того, что прекратил сопротивление и что отдаю себя в распоряжение русского командования. О решении генерал-лейтенанта Коннеля капитулировать я узнал лишь в плену. Я полагаю, что капитуляция участка обороны началась независимо от этого решения. Штурм, предпринятый русскими 22.02.1945 г., сломил у наших солдат и офицеров волю к сопротивлению.

Вопрос: Ваше мнение о перспективах войны?

Ответ: Война проиграна. Это особенно ясно стало для меня после того, как русские вышли на р. Одер. Сейчас происходит добивание лежачего. Собственно говоря, проигрыш войны стал несомненен после выхода русских на р. Вислу, но тогда, т. к. никто из немцев не хотел поражения, в сердцах у всех еще таилась надежда на то, что действительно русских удастся удержать на р. Висла и добиться компромиссного мира. Грозные предвестники поражения появились, впрочем, еще раньше. Уже в 1942–1943 гг.».

…Февраль 1945 года. Нижне-Силезская наступательная операция войск 1-го Украинского фронта (командующий – войсками маршал И.С. Конев). Вспоминает член Военного совета фронта генерал-полковник Константин Васильевич Крайнюков:

«В ходе Нижне-Силезской наступательной операции мы стремились не только и не столько окружить группировку немцев в районе Бреслау, сколько прорвать и сокрушить оборону врага на одерском рубеже, далее – стремительным броском достичь реки Нейсе и выйти на южные подступы к Берлину. Эту большую и трудную задачу войска фронта выполнили успешно.

Но надо честно признаться, что неприятельские крепости сильно мешали нам, усложняя выполнение главной боевой задачи. Мы прекрасно знали намерения немецко-фашистского командования и не поддавались на его уловки, наращивали удары на главном операционном направлении. И все же 40-тысячной группировке противника в Бреслау отчасти удалось растянуть наш фронт и на некоторое время задержать продвижение 5-й гвардейской и 21-й армий. Я уже не говорю о 6-й армии под командованием генерала В.А. Глуздовского, которой пришлось непосредственно заниматься осадой и штурмом города-крепости Бреслау, вести там очень тяжелые уличные бои…

Штаб 6-й армии, возглавляемый генерал-майором Ф.Д. Кулешовым, разработал указания по ведению уличных боев. Документ был размножен типографским способом и разослан во все части. В нем отмечалось, что наступательный бой в крупном городе является одним из самых сложных и требует всесторонней подготовки, тщательной разведки. Он складывается из ряда отдельных атак, в ходе которых небольшие подразделения, штурмовые группы и отряды решают самостоятельные задачи, захватывая те или иные объекты. В городском бою основной тактической единицей стал штурмовой отряд. Его состав: стрелковый батальон, две 152-мм самоходно-артиллерийские установки, или два танка ИС, или же два 203-мм орудия, одна батарея 76-мм орудий, группа разрушения в составе 14–16 саперов с 800–900 килограммами взрывчатки, группа поджога в составе 12–15 бойцов, вооруженных ранцевыми огнеметами, а также группа задымления – 3 человека с дымсредствами».

Справедливости ради надо признать, что первые дни штурма Бреслау прошли неудачно для советских войск, которые понесли большие потери, но не овладели ни одним вражеским опорным пунктом. Маршал И.С. Конев приказал прекратить штурм, приступить к осаде города-крепости.

В частях и соединениях проводились тактические занятия, боевые стрельбы. Особое внимание уделялось сколачиванию штурмовых отрядов и групп. Поделились боевым опытом участники боев в Тернополе, Перемышле. В многотиражках печатались выдержки из выступлений генерала В. И. Чуйкова:

«Тактика штурмовой группы основана на быстроте действий, натиске, широкой инициативе и дерзости каждого бойца. Гибкость в тактике необходима этим группам, потому что, ворвавшись в укрепленное здание, попав в лабиринт занятых противником комнат, они встречаются с массой неожиданностей. Здесь вступает в силу неумолимое правило: успевай поворачивайся! На каждом шагу бойца подстерегает опасность. Не беда – в каждый угол комнаты гранату, и вперед! Очередь из автомата по остаткам потолка; мало – гранату, и опять вперед! Другая комната – гранату! Поворот – еще гранату! Прочесывай автоматом. И не медли!

Уже внутри самого объекта противник может перейти в контратаку. Не бойся! Ты уже взял инициативу, она в твоих руках. Действуй злее гранатой, автоматом, ножом и лопатой. Бой внутри дома бешеный».

Василий Иванович эмоционально и образно описал полный неожиданностей бешеный бой в зданиях, где в каждой комнате и на каждой лестничной клетке, буквально на каждом шагу солдата подстерегают опасности; и атакующий боец должен прокладывать себе путь огнем и гранатой, ножом, штыком, лопатой. Но советские войска, штурмовавшие Бреслау, имели более совершенную боевою технику, более мощное вооружение, чем защитники Сталинграда. Это внесло определенные коррективы и в тактику городского боя.

Таким образом, осада Бреслау не была пассивной. Артиллерия наносила удары по врагу. Непрерывно действовали и штурмовые группы. Такая активность достигалась за счет резервных штурмовых групп и вторых эшелонов. Это сильно изматывало и изнуряло противника, понижало его боеспособность. Решительные наступательные действия наземных войск были подкреплены массированными ударами авиации. Желая избежать кровопролития, советское командование предъявило ультиматум. Мы предполагали, что гитлеровские генералы попытаются скрыть от солдатской массы документ, содержавший в своей основе гуманные предложения. Советское командование гарантировало жизнь и безопасность всем прекратившим сопротивление немецким солдатам, офицерам и генералам.

Как стало известно позднее, генерал-фельдмаршал Шернер, возглавлявший группу немецко-фашистских армий «Центр», по радио категорически запретил командующему обороной Бреслау генералу от инфантерии К. Никгофу принимать ультиматум и вступать с нами в какие-либо переговоры. Нацистский генерал-фельдмаршал Ф. Шернер, замысливший облегчить участь своей группировки, приказал гарнизону крепости Бреслау прорываться на юг, на соединение с его войсками. Он даже обещал нанести встречный удар силами 17-й немецкой армии. Гитлеровцы предприняли несколько разведывательных попыток, однако безуспешно.

Верил ли Шернер в успех прорыва? На этот вопрос трудно ответить. Вначале 40-тысячный гарнизон Бреслау обрек на смерть Адольф Гитлер. Потом его мерзкое дело продолжил Шернер. И он предпочел бросить в мясорубку тысячи немецких солдат, лишь бы недопустить их сдачи в плен.

Тем временем срок ультиматума истек. С рассвета 6 мая советские войска после 81 суток осады всей своей мощью устремились на врага. В 18 часов 45 минут крепость капитулировала. Число пленных превысило 38 тысяч солдат и офицеров. Безвозвратные потери советских войск составили более 800 человек.

Таким образом, уже вступив на территорию Восточной Европы, советские войска получили новую серьезную проблему, связанную со штурмом городов-крепостей, основу которых составляли древние оборонительные сооружения и каменные здания. В таких городах противник получал возможность обороняться не только в крупном каменном сооружении, но и в каждом здании. Возникла необходимость подготовки и ведения уличных боев, потребовавшая особой тактики действий штурмовыми отрядами и штурмовыми группами. Данная тактика предъявляла повышенные требования к вопросам организации и ведения боя, к поддержанию взаимодействия между войсками, действующими на разобщенных направлениях, и управлению разнородными силами.

Штурм Будапешта

Наступила последняя военная осень 1944 года. Красная Армия успешно наступала на всем советско-германском фронте. 23 сентября 1944 года передовые части левого крыла 2-го Украинского фронта (командующий – генерал-полковник Р.Я. Малиновский) вступили на территорию Венгрии в районе города Баттонья (95 км восточнее реки Тиса у города Сегед). Они пытались развить наступление в глубь страны, но, столкнувшись с упорнейшим противодействием противника, продвигались медленно. К концу месяца советским войскам удалось расширить прорыв до 80 км, продвинуться от 5 до 20 км и овладеть городами Элек и Мако. Но на большее у них не хватало сил.

Венгрия была одним из союзников Германии во Второй мировой войне, до декабря 1944 года являлась королевством без короля. Государством управлял временный правитель, бывший контр-адмирал М. Хорти, провозглашенный в 1920 году регентом. В 1939 году Венгрия присоединилась к Антикоминтерновскому пакту, а затем и к Берлинскому пакту 1940 года, участвовала в расчленении Чехословакии, в нападении на Югославию и СССР. За верность Третьему рейху Венгрия получила часть Словакии, Закарпатскую Украину, Северную Трансильванию и часть Югославии.

С приближением Красной Армии к территории Румынии правители Венгрии начали проводить политику балансирования, рассчитанную на поддержку США и Англии в случае проигрыша войны Германией. Берлин, чтобы предотвратить эти колебания, 19 марта 1944 года отдал приказ своим войскам оккупировать Венгрию. В Будапешт прибыл немецкий посол Э. Везенмайер, ставший, по сути, полновластным гитлеровским наместником в стране.

К Будапешту были подтянуты верные Хорти войска, нащупывалась возможность установления контактов с советскими передовыми частями и совместных действий армий против гитлеровцев. 15 октября 1944 года М. Хорти выступил по национальному радио и объявил о выходе страны из войны, о заключении Венгрией предварительного перемирия и о назначении нового командующего венгерской армией.

Однако планам вывода Венгрии из войны не суждено было сбыться. Нацисты, стремясь предотвратить потерю последнего серьезного союзника и опираясь на близкую им партию «Скрещенные стрелы», решили осуществить государственный переворот и установить фашистский прогитлеровский режим. В первой половине дня 15 октября особый отряд гестапо во главе с матерым диверсантом О. Скорцени под предлогом встречи с югославскими партизанами заманил в ловушку Хорти-младшего, который был вывезен из страны, а затем попал в концлагерь Маутхаузен. Сын Хорти стал орудием шантажа и давления на 76-летнего регента. Почти одновременно с этой акцией начальник Генштаба вермахта направил ультиматум начальнику Генштаба венгерской армии с требованием немедленно отменить недавно изданный приказ венгерским частям об открытии линии фронта перед советскими войсками.

16 октября 1944 года, спасая свою жизнь и жизнь своей семьи, М. Хорти подписал в королевском дворце документ об отречении от власти и передаче поста главы Государства гитлеровскому ставленнику – отставному Полковнику Генштаба, главарю венгерских фашистов Ф. Салаши. Хорти же вместе с семьей был вывезен в Германию, где содержался под «охраной» гестапо.

Акция по выводу Венгрии из войны была недостаточно подготовлена в военном и организационном отношениях: ни заявление Хорти по радио, ни приказ по войскам не содержали указаний на конкретные действия. Для большинства сторонников разрыва с Германией события 15 октября явились неожиданностью. И хотя эти события, как говорилось в одном из полицейских донесений, «привели в движение организации Сопротивления в Будапеште», объединявшие «большую часть рабочих, круги левой ориентации и те общественные силы, которые считают нецелесообразным продолжение войны», силы венгерских антифашистов оказались слишком слабыми и раздробленными, чтобы оказать достойное сопротивление гитлеровцам и путчистам.

К решительным и самостоятельным действиям не удалось прибегнуть даже таким преданным сторонникам выхода Венгрии из войны, как командующие 1-й и 2-й венгерскими армиями. Генерал Л. Вереш оказался арестованным спустя несколько часов после начала путча. Такая же участь ожидала и генерала Б. Далноки-Миклоша. Однако в это время он вместе с начальником своего штаба находился на переговорах в расположении штаба 4-го Украинского фронта. Поэтому Миклош оттуда обратился к своим солдатам, призывая их повернуть оружие против немцев. Однако на этот призыв откликнулось всего около 10 тысяч солдат.

Салашистский путч, установление открытого фашистского режима и меры «по наведению порядка» привели к аресту тысяч антифашистов из самых различных групп населения. Особым преследованиям подвергались коммунисты, левые социал-демократы и деятели профсоюзов. Ф. Салаши, именовавший себя «вождем партии», исполнял все желания гитлеровцев. Он пообещал Гитлеру выставить до полутора миллионов солдат, обязал все население с 14 до 70 лет принудительно трудиться для военных нужд.

Опираясь на салашистов, немцам удалось быстро сменить неугодных им командующих армиями, командиров соединений и частей, установить контроль над венгерскими вооруженными силами и провести тотальную мобилизацию. Это вызвало усиление сопротивления венгерских войск на фронте. Одновременно Гитлер перебросил части четырех танковых дивизий к Будапешту. Столь жестокое отношение Германии к своему последнему сражавшемуся союзнику в Европе обусловливалось не только военно-политическими, но и экономическими соображениями. Дело в том, что после потери Плоешти и Румынии 80 % нефти в рейх поступало из венгерских и австрийских источников. Без этой нефти Германия не смогла бы продолжать войну.

В целях предотвращения прорыва Красной Армии в Венгрию, Австрию и Южную Германию, а также для обеспечения вывода немецких войск из Греции, Албании и южных районов Югославии гитлеровское командование срочно создавало оборону на границе Венгрии с Румынией и Болгарией. Эта задача была возложена на войска группы армий «Юг» под командованием генерала Г. Фриснера (с 28 декабря – генерала О. Велера) и часть сил группы армий «Ф» (командующий – фельдмаршал М. Вейхс). В эту группировку входили 6-я и 8-я немецкие, 2-я и 3-я венгерские армии, располагавшие 3500 орудиями и минометами, 300 танками и 550 самолетами.

Одновременно гитлеровское командование срочно возводило оборонительные сооружения на путях возможного наступления Красной Армии. Войска и местное население вдоль границы и в глубине страны строили несколько рубежей обороны: первый – на границе, второй – на западном берегу Тисы и третий – на правом берегу Дуная. В систему последнего включались и укрепления, созданные на подступах к Будапешту. А к юго-западу от венгерской столицы возводилась «линия Маргариты» по рубежу: озеро Балатон и Веленце до излучины Дуная у города Виц, далее до чехословацкой границы эта линия состояла из трех полос обороны. Так основательно готовилась территория последней союзницы Третьего рейха в Европе к отражению ударов Красной Армии, войска которой приближались к границам Венгрии.

Чтобы не допустить Красную Армию в Венгрию, немецкое командование планировало нанести ряд контрударов. В директиве германского Генерального штаба Сухопутных войск от 30 сентября перед группой армий «Юг» была поставлена задача ударом из района Дебрецена разгромить советские войска, вышедшие к румыно-венгерской границе на участке между Орадя и Мако и достичь такого рубежа, который мог бы быть удержан в течение зимы незначительными силами. После этого предполагалось провести перегруппировку войск для нанесения удара в южном направлении с целью захвата выходов из Южных Карпат. Такими действиями мыслилось закрыть русским частям путь в Северную Трансильванию и Средне-Дунайскую низменность.

В сложившейся обстановке были уточнены задачи и советским войскам. 3 октября Ставка ВГК приказала 2-му Украинскому фронту нанести удары в северном и северо-западном направлениях в обход венгерского города Дебрецен с запада и востока.

Одновременно Ставка передала в состав фронта 46-ю армию, а также усилила его войска механизированным и двумя кавалерийскими корпусами, артиллерийской дивизией прорыва, авиацией и маршевым пополнением.

Командующий 2-м Украинским фронтом маршал Р.Я. Малиновский, получив указания Ставки, сразу же приступил к подготовке первой наступательной операции на территории Венгрии, получившей название Дебреценской и проводившейся без всякой оперативной паузы. По замыслу, главный удар наносился в центре фронта силами 53-й общевойсковой, 6-й гвардейской танковой, 1-й румынской армий и конно-механизированной группы генерала И.А. Плиева из района южнее Орадя, Баттонья в направлении Дебрецена. Войска правого крыла фронта продолжали наступать в тыл восточно-карпатской группировки противника, а левого крыла – обеспечивали наступление главных сил фронта с юга.

К началу операции войска 2-го Украинского фронта превосходили противника: в людях – в 3 раза, в орудиях и минометах – в 2,9, в танках и САУ – в 2,5 и в самолетах – в 2 раза. Но, несмотря на столь значительное преимущество, их ожидало немало трудностей: на ряде участков им предстояло наступать в условиях горно-лесистой местности, вести бои в населенных пунктах с прочными каменными строениями, превращенными в мощные узлы обороны.

Дебреценская операция началась 6 октября 1944 года. В ходе ее успешно действовали 53-я армия генерала И.М. Манагарова и конно-механизированная группа генерала И.А. Плиева. Они уже в первый день прорвали главную полосу обороны и к исходу третьего дня наступления продвинулись на 100 км на север. Действия же 6-й гвардейской танковой армии генерала А. Г. Кравченко оказались крайне неудачными. Наступая в первом эшелоне, она встретила очень сильное сопротивление противника, потеряла значительное число танков и целую неделю не могла продвинуться к г. Орадя. В такой обстановке маршал Р.Я. Малиновский был вынужден отвлечь главные силы генерала Плиева от задачи наступления на Дебрецен. Он круто повернул их на юго-восток. К исходу 12 октября группа Плиева во взаимодействии с 33-м стрелковым корпусом овладела городом Орадя – мощным опорным пунктом врага на Дебреценском направлении.

К этому же времени советские войска очистили венгерское левобережье Тисы к югу от Дебрецена, освободили Сегед и Клуж. Продвигаясь в направлении Сату-Маре, Чоп, они содействовали наступлению 4-го Украинского фронта в Карпатах. 20 октября войска центра 2-го Украинского фронта овладели Дебреценом. Передовые части группы Плиева вышли на р. Тиса и перерезали пути отхода 1-й, 2-й венгерским и 8-й немецкой армиям.

Чтобы избежать окружения, противник силами двух танковых корпусов нанес контрудар по флангам группы Плиева и перерезал ее коммуникации южнее Ньиредьхазы. После тяжелых пятидневных боев советские войска оставили Ньиредьхазу и 27 октября соединились с основными силами фронта.

К исходу 28 октября войска под командованием маршала Р.Я. Малиновского, преодолев сильное противодействие немецко-венгерских соединений, на правом крыле приблизились к Тисе, на центральном участке вышли на восточный берег реки, а на левом крыле форсировали ее. При этом в междуречье Тиса – Дунай был захвачен крупный плацдарм – около 120 км по фронту и от 20 до 100 км в глубину. В течение 23 дней они продвинулись на 130–275 км и создали предпосылки для наступления на Будапешт. Взаимодействуя с соединениями венгерской армии, советские войска разгромили 10 вражеских дивизий, взяв в плен более 42 тысяч человек. Потери 2-го Украинского фронта в Дебреценской операции составили свыше 84 тысяч человек.

Выход советских соединений в район Дебрецена вынудил гитлеровское командование начать отвод своих войск перед центром и левым крылом 4-го Украинского фронта в Карпатах. Здесь с частью штаба перешел на советскую сторону командующий 1-й венгерской армией генерал Б. Миклош, который отдал приказ подчиненным ему частям прекратить сопротивление и поднять белый флаг.

По предложению маршала Советского Союза С.К. Тимошенко с приказом Миклоша через линию фронта были направлены десять пленных венгерских офицеров. Однако надежды Ставки ВГК на перемирие и выход Венгрии из войны не оправдались. В двадцатых числах октября советская разведка получила достоверные сведения о карательных мерах Гитлера, предпринятых к Венгрии, о смещении Хорти, о приказе войскам венгерской армии назначенного на его место Салаши сражаться до последнего с советскими войсками. И этот приказ строго выполнялся. Исходя из этого, Ставка ВГК приказала советским войскам «действовать на поле боя против венгерских войск так, как и против немецких».