Текст книги "Судоплатов. 1920 год (СИ)"

Автор книги: Вадим Чинцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Судоплатов. 1920 год.

Глава 1

Владимир Григорьевич Орлов был потомственный дворянин. Начальное образование получил в Варшаве, в Первой образцовой Апухтинской гимназии. Одновременно с ним в гимназии обучались Борис Савинков и Иван Каляев. Окончил юридический факультет Варшавского университета. Участник Русско-японской войны. После войны вернулся в Варшаву, где стал следователем по политическим делам – в частности, его подследственным был Дзержинский. В 1912 году он уже был действительным статским советником и следователем по особо важным делам. С началом Первой мировой войны Орлов был переведён в контрразведку, работал под началом генерала Батюшина. Являлся членом Верховной следственной комиссии по делам военного министра Сухомлинова, полковника Мясоедова, «сахарных спекулянтов» Рубинштейна и Доброго, которые обвинялись в переводе денежных средств в Германию и Австро-Венгрию.

После Октябрьской революции Орлов, по поручению генерала Алексеева, смог устроиться в Петроградскую ЧК по подложным документам (на имя Болеслава Орлинского). Он был назначен на должность председателя центральной уголовно-следственной комиссии, неоднократно лично общался с Дзержинским. Он вспомнил Орлова, отметив: « Это очень хорошо, Орлов, что вы сейчас на нашей стороне. Нам нужны такие квалифицированные юристы, как вы. Если вам когда-нибудь что-то понадобится, обращайтесь прямо ко мне в Москву».

Орлову удалось создать тайную антибольшевистскую сеть (около 80 агентов) и войти в контакт с представителями стран Антанты и Центральных держав в Петрограде, которым смог передавать некоторые сведения о деятельности ВЧК, организовать переброску офицеров из Петрограда в Добровольческую армию. Крупным успехом Орлова считалось создание картотеки с фотографиями и ориентировками на большевистских агентов и агитаторов, которая также была передана на Дон. Одним из контактов Орлова был английский разведчик Сидней Рейли.

В сентябре 1918 года Орлов, из-за опасности провала, бежал в Финляндию, откуда выехал на Юг, добравшись до Одессы в феврале 1919 года. В Одессе он был назначен начальником контрразведывательного отделения начальника штаба Добровольческой армии Одесского района. Отделение под руководством Орлова добилось крупных успехов, которые приписывались неутомимому усердию его начальника: в Одессе практически в полном составе были разгромлены подпольная большевистская организация и отделение Иностранной коллегии. Сидней Рейли упоминал, что Орлов в своей работе в Одессе не придерживался формальной правовой процедуры – дела арестованных им большевистских агитаторов не всегда передавались судебным органам.

После оставления Одессы Орлов прибыл в Константинополь, где поступил в распоряжение генерал-квартирмейстера ВСЮР. Затем перебрался в Екатеринодар, в штаб Деникина. В декабре 1919 года Орлов принял должность начальника контрразведывательной части особого отделения Генштаба ВСЮР. Чуть позднее Орлов стал одним из руководителем врангелевской контрразведки. На этом посту он добился существенной реорганизации белогвардейских спецслужб, последовательно вёл контрразведывательную работу против ВЧК и Коминтерна, перенеся её главным образом за пределы территории бывшей Российской империи.

В день нападения красных диверсантов на ставку Главнокомандующего Орлов был в Севастополе, где встречался с Рейли, прибывшем из Лондона с деньгами для поддержки белого движения.

Сначала Орлову было затруднительно понять кто же напал на здание штаба. Слова о двух мальчишках он поначалу пропустил мимо ушей – обычные побирушки, ничего заслуживающего влияния. Однако допрос князя Оболенского расставил все по своим местам. По словам князя именно двое мальчишек, один из которых выдавал себя за брата его товарища князя Голицына, и совершили нападение на штаб, воспользовавшись гранатами, доставленными в контрразведку после изъятия у солдата, решившего их обменять на рыбу.

– Вы поймите, господин Орлов! Эти дети просто сущие дьяволы! – князь потрогал затылок – Пока один своей песнью отвлек наше внимание, второй умудрился как заправский карманник вытащить у меня и штабс-капитана наши револьверы!

– Что за песню спел этот самозванец? – Орлов затянулся турецкой папиросой, наслаждаясь ароматом табака.

– Эта песня посвящена как ни странно мне и поручику князю Голицыну! Черт побери, но ее слова всколыхнули мой разум! Меня будто разорвали надвое, я еще тогда охренел: как этот сопляк смог написать такой романс!

– Вы сможете его напеть? – в Орлове проснулось любопытство.

Черт, меня потом здорово ударили по голове, но слава Богу, я всегда отличался хорошей памятью! – князь напел, а Орлов записал слова романса.

– Интересно! Это определенно написал не красный поэт! С другой стороны, песня нова и я уверен, что ее слова здесь, в Крыму никто не знает. Интересно! – еще раз повторил Орлов и затянулся, выпуская колечки дыма. Значит эти сопляки были хорошо подготовлены?

– Так точно! У меня мелькнула мысль, что их обучением наверняка занимался какой-то казак из пластун – очень уж эти казаки любят эти ухватки, знавал я одного такого мастера, он даже наносил удары ногами как в французском боксе! Помимо этого они умеют пользоваться гранатами и хорошо стреляют, как потом я узнал.

– Да уж! – поморщился Орлов – Тактика у них просто страшная, они швыряли гранаты направо и налево, не гнушались добивать раненных офицеров! И спокойно ушли, не выдав себя и не выразив подозрительности у солдат. Хотел бы я с ними встретиться! Кто еще видел этих диверсантов?

– Генерал-майор Гончаренко. Его эти малолетние мерзавцы связали и засунули ему в рот кляп. Но сегодня Георгий Иванович куда-то пропал!

Орлов тут же насторожился – Что значит пропал?

– Мы расстались вчера, в кабаке немного выпили и помянули погибших после этой варварской бойни. Господин генерал попросил гитару и вышел на сцену, где спел этот чертов романс! После его незапланированного выступления какой-то прапорщик попытался обвинить генерала в трусости. Ему не понравился последний куплет. Так Георгий Иванович набил ему морду и ушел в в странном настрое. Черт! Неужели он решил…

– Что же вы замолчали? Что решил?

– Этот самозванный князь предложил нам сдаться красным, обещая нам жизнь, скорее всего генерал решил сдаться красным.

Орлов поднял трубку телефона – Орлов у аппарата: Срочно дать в розыск данные по генералу-майору Гончаренко. И постарайтесь взять его живым! Выполняйте!

Однако генерал Гончаренко дураком не был и решил бежать в красную Россию через Турцию. Добравшись до Севастополя, он взял билет на пароход до Константинополя, до отправления которого оставалось целых пять часов. Поэтому генерал решил прогуляться по набережной. Наша группа тоже добралась до этого портового города, пытаясь здесь найти желающего заработать контрабандиста. Федор косил под больного, мы ему загипсовали ногу ниже колена и он на костылях, приобретенных на барахолке, смело гулял с нами, Аркаша надел очки с толстыми линзами, в расчете, что на такого очкарика не позарится ни одна мобилизационная комиссия. Артузов и Эйтингон ожидали нас в трех километрах от города, на одном из диких пляжей.

Когда мы с Серым увидели шагающего нам навстречу генерала, резко остановились и увидев курящих офицеров, бросились к ним – Дяденьки, дайте закурить!

Один из них сунул нам пару папирос и пошли дальше. Генерал же определенно нас «срисовал», подошел к нам и кивнул – Доброго дня, молодые люди!

Федор начал осматриваться в поисках путей отступления, но я почувствовал, что агрессии в генерале нет и подал знак «ждем» – И вам не хворать, господин генерал!

Гончаренко тоже закурил и произнес – Я решил последовать вашему совету, мои юные друзья, вот хочу покинуть Белый Юг через Константинополь.

Я мысленно потер руки – нам опять несказанно повезло – Георгий Иванович, а может вы заодно захватите с собой и нашу компанию? Правда у нас трое человек призывного возраста.

– Значит нужны билеты на шестерых? Ну что же это не проблема, пойдемте за вашими друзьями.

По дороге мы успели пообщаться и из слов генерала я узнал, что не все руководство контрразведки белых ушло на небеса – Авантюрист Орлов, в свое время облапошивший самого Дзержинского, волею случая не был в ставке и теперь он единственный из профессионалов теперь предпринимает все, чтобы нас заполучить в свои руки.

Я от неожиданной мысли почесал репу.

– Генерал, мне срочно нужна граната F1 и шкатулка с замком, в которую с трудом но поместится граната вместе с ввернутым запалом.

За гранатой генерал заглянул в ближайшую военную часть, а шкатулку купил в антикварном магазине. Выложив внутренность шкатулки тряпьем, на дающим гранате болтаться внутри, я выдернул кольцо, и придерживая чеку, закрыл крышку. Ключом запер шкатулку и написал письмо «Господин Орлов! Предлагаю нескромную сумму в валюте за сущий пустяк: Прошу забыть о момем существовании, генерал-майор Гончаренко.»

Генерал расписался, присвистнув от удивления по мере моих махинаций с гранатой. Запечатав письмо в конверт сургучом, вложив в него предварительно ключ от шкатулки, я попросил – Георгий Иванович, вы должны отправить к Орлову посыльного, который лично вручит ему ее и подтвердит, что передали ее именно вы.

Генерал тяжело вздохнул – Пусть земля ему будет пухом, прости Господи грехи мои тяжкие! – выполнив мою просьбу, он провел нашу ДРГ до пристани, приобрел нам билеты и мы поднялись на борт парохода.

Орлов был в мыле – Он буквально разрывался, хотя и вызвал в Феодосию контрразведчиков из других городов. В его кабинет заглянул дежурный офицер – Для вас посылка от генерала Гончаренко. За ним протиснулся прапорщик с таким сивушным запахом, будто пил самогон не отрываясь дня три – Позвольте, ваше высокоблагородие! Вам господин генерал-майор просил вручить лично!

Получив шкатулку и письмо, Орлов спросил – Значит генерал Гончаренко лично просил передать мне вот это?

– Так точно! В Севастополе вручил, видно куда-то торопился, раз не смог сам доставить!

– Свободен! – отмахнувшись от прапора, отдавшего честь и поспешившего по своим делам, Орлов распечатал конверт и достал из него ключ и письмо. Прочитав, ухмыльнулся – Откупиться хотите, господин генерал! -взглянув на часы вздохнул – Наверняка сукин сын уже давно отправился в Турцию! Нужно будет дать нашему представительству в Стамбуле телеграмму о его задержании.

Открыв ключом замок, Орлов откинул крышку и, услышав щелчок, широко раскрыл глаза, вид гранаты успел родить в голове Орлова только одну мысль – Пиздец!

Гибель правительства Юга России вместе с Врангелем и его штабом повлияла на тех беляков, кто был раздираем противоречиями и колебался между желанием прекратить эту бессмысленную войну и присягой, данной здесь, в Крыму. Целые полки переходили на сторону красных вместе со своими офицерами и Главком Каменев отдал приказ о наступлении. Крым был захвачен за три дня, так как Красная армия практически не встретила сопротивления.

С подачи Сталина и с поддержкой его Дзержинского всем добровольно сдавшимся была гарантирована амнистия. А тут еще и постановление Совнаркома о разрешении сельскохозяйственных и производственных артелей! Многие решили попробовать себя на стезе предпринимательства, как грибы после дождя появились артели по производство скобяных товаров, обуви и одежды, мини-артели из нескольких человек (в основном члены одной семьи) открыли трактиры, пекарни, колбасные и молочные цеха на селе.

Всех бывших беляков тут же направляли для создания новой армии, которая должна была пополнить Западный фронт: Совнарком решил, что пришло время надрать зазнавшимся польским панам задницу и опять же по требованию Сталина комфронта назначили Фрунзе, поставив на его место руководить Туркестанским фронтом Ворошилова.

Фрунзе первым делом потребовал от разведки фронта точную информацию по полякам. В ответ получил дулю. Вернее бесполезный доклад начальника разведки фронта, из которого комфронта понял – этот еврей может быть кем угодно, только не руководителем разведки. Пообщавшись с начальником агентурного отделения политотдела Реввоенсовета Западного фронта Сташевским, Фрунзе своим приказом назначил Артура Карловича начальником регистрационного (разведывательного) отдела штаба фронта.

Новый начальник разведки развил деятельную работу по созданию отдельной роты разведки, подчинявшейся непосредственно ему. В число разведроты в основном вошли пластуны и охотники из Сибири.

Выявив места дислокации воинских польских частей, Фрунзе доложил Совнаркому – Общая численность польской армии оценивается в семьсот тридцать семьсот сорок тысяч человек, из которых польское командование сосредоточило шесть армий численностью под сто пятьдесят тысяч штыков и сабель при 4157 пулеметах и 894 орудий против войск Западного и Юго-Западного фронтов Красной Армии Советской России.

Против Польши было сосредоточено почти триста тысяч человека, 666 орудий и 3208 пулеметов; из них на Западном фронте 49 610 штыков и сабель, 430 орудий и 1976 пулеметов и на Юго-Западном фронте (командующий Егоров) 15 654 штыка и сабли, 236 орудий и 1232 пулемета. Таким образом, польские войска превосходили части Красной Армии в начале войны в два с половиной раза.

В случае же создания новой армии из числа белых, ее численность ожидалась где-то в двадцать пять тысяч человек, 200 орудий, 45 бронемашин и танков, 14 бронепоездов и 45 самолётов (все это было захвачено в Крыму).

Совнарком постановил расформировать Южный фронт (Войска Южного фронта имели 146,4 тысячи штыков, 40,2 тысячи сабель, 985 орудий, 4435 пулеметов, 57 бронемашин, 17 бронепоездов и 45 самолетов) и начать передислокацию всего этого добра, перераспределив войска и вооружение между Западным и Юго-Западным фронтами. Но наступление решили начать имеющимися силами.

Главный удар по польским войскам намечалось нанести северней Полесья силами Западного фронта. Осуществление вспомогательного удара в направлении Ровно, Брест возлагалось на войска Юго-Западного фронта. Первыми перешли в наступление войска Западного фронта.

Но успешно начатое (войска продвинулись на 50–80 км), оно продолжалось недолго. Поляки как и в РИ сначала остановили продвижение войск Красной Армии, а затем в начале июня отбросили их на исходные позиции.

Успешно прошло наступление войск Юго-Западного фронта, ударной силой которого была 1-я Конная армия Буденного. Конную армию под командованием Чапаева перебросили на Западный фронт и поляки надломились! Сначала был освобожден Киев и Польские войска начали отходить по всему фронту. К Первому марта фронт проходил по линии Сарны, Ровно, Проскуров, Каменец-Подольский.

Используя успех Юго-Западного фронта, перешли в новое наступление войска Западного фронта, в составе которых было девяносто семь тысячи активных штыков и сабель. Войскам Западного фронта противостояли 1-я и 4-я польские армии и полесская группа, которые вместе имели около 72,5 тысячи человек. Успешно продвигаясь вперед, части Красной Армии освободили от польских войск Минск, Барановичи, Гродно, Пинск и Волковыск.

Из Константинополя наша группа, к которой невольно присоединился генерал Гончаренко, отправилась в Бухарест. На год раньше чем РИ, 10 февраля 1920 года в Бухаресте произошёл мощный взрыв – сработала бомба, заложенная в здании Сената Румынии руками украинских коммунистов. Жертвами стали министр юстиции и три сенатора. Президент сената, еще два министра и несколько сенаторов получили ранения. Количество погибших могло быть значительно больше, но к достоинствам румынских сенаторов не входила пунктуальность – многие не пришли на работу вовремя. Как выяснило следствие, главной мишенью террористов был румынский поэт и ультраправый политик министр внутренних дел Октавиан Гога, который и погиб, захватив с собой еще несколько человек.

Организаторами теракта были три коммуниста еврейского происхождения: Макс Гольдштейн, Саул Осиас и Леон Лихтблау. Все они были сотрудниками тайного Зарубежного отдела ЦК КП(б)У – Закордота. Его задачей было всеми правдами и неправдами нести коммунизм соседям УССР. Закордот срежиссировал взрыв в Сенате – надеялись, что он станет пусковым крючком для антиправительственных выступлений. Но это не сработало.

После этого взрыва в Румынии конкретно озверела контрразведка Сигуранца. Из-за связей румынской коммунистической партии (РКП) с Коминтерном и её пропаганды возвращения Бессарабии Советскому Союзу, её поддержка среди населения была минимальной. Это обстоятельство играло на руку сотрудникам королевской тайной полиции, внедрявшим свою агентуру в ряды РКП. Поэтому мы не могли позволить себе обратиться за помощью к местным коммунистам.

PS Прошу не забывать жать на сердечко на странице книги! Ваша благодарность для меня бесценна!!!

Глава 2

В Румынии после мировой войны огромными темпами развивалась спекуляция, вызванная тем, что в стране помимо леев ходили и русские деньги и австро-венгерские кроны. Очень плохо было с продовольствием, не хватало хлеба. В Бухаресте мы наблюдали такую картину – ежедневно нескончаемые вереницы людей брели по улицам в поисках съестного, но простояв несколько часов в очередях, возвращались с ничем.

Мы выстояли в очереди в железнодорожной кассе, купив билеты на территорию захваченной Румынией Бессарабии, а именно в Кишинев. 29 декабря 1919 года румынский парламент принял закон об аннексии Трансильвании, Буковины и Бессарабии. Когда мы уже заняли места в вагоне третьего класса, заняв места в купе с жёсткими диванами и полками. Первоначально видно вагон был двухъярусным, однако позже их расширили и добавили третий ярус. Вагон был оборудован системой водяного отопления, санузлом, и двумя открытыми входными площадками на концах. Тут открылась дверь и мордастый мужчина лет сорока втиснулся в наш купе – Господа, мне срочно нужно в Кишинев, прошу вас взять меня с собой! Я уже договорился с кондуктором, но свободных мест нет, разрешите немного потеснить вас и составить вам компанию?

Наум недовольно скривил лицо – И кто же вы такой, милостивый государь?

– Я Исаак Розельфельд, в Бессарабии сейчас можно по дешевке приобрести участок земли и я не хочу оказаться последним.

– И сколько же вы готовы заплатить, господин Розельфельд?

Еврей замялся – Ну скажем стоимости одного места! Серый усмехнулся и Федор с Артуром дружно отрицательно покачали головой.

Еврей вцепился в руку Наума – Хорошо, я готов поделиться своими продуктовыми припасами! Сало и хлеб в это непростое время, так как?

Я вмешался – Если так, то добро пожаловать на борт!

Розельфельд сел со мной, Аркашей, Серым и генералом. Наум, Федор и Артур сидели напротив. Аркадий с федором минут через тридцать улеглись на вторые полки.

В дороге нежданный пассажир раскрыл газету и ткнул в нее пальцем – Вы только подумайте! Красные, захватив Крым, потребовали у Махно разоружить свою армию, а тот взял и приперся в Бессарабию! Как вам такой кунштюк? А я еще гадаю почему моя Сара перед дорогой не хотела меня отпускать, уверяя, что ее сердце неспокойно.

Я заинтересовался новой информацией – И что же румыны? Как они отреагировали на этот кунштюк?

– Здесь написано, что правительство пытается принять меры к разоружению банды Махно, но вот только пока не знает как это сделать!

Серый, у которого заурчало в животе, не выдержал – Господин Розельфельд! Похоже пора достать ваш узелок с салом! Так есть хотца, что аж живот к позвоночнику прилип!

Еврей было сделал вид, что не слышал, увлеченно продолжая читать газетку, Серый тогда достал из голенища сапог свою финку и направил ее конец на еврея – Давайте я нарежу ваше сало. У меня очень острый нож.

Серый от души нарезал и хлеб и сало толстыми ломтями, поровну разделив между всеми нами. Мы с аппетитом ухайдакали халявные бутеры с салом. Генерал из своего саквояжа достал колоду карт и мы увлеченно начали играть в дурака. Генерал играл просто мастерски, постоянно вешая кому-то из нас шестерки на погоны. Часа через три наш состав стал резко тормозить, мы прильнули к окну и увидели несколько десятков конных, которые неслись наперерез поезду. По моим прикидкам до Кишинева оставалось всего то километров сорок-пятьдесят.

Еврей спал с лица – Все, нам конец! Это наверняка бандиты Махно!

Действительно, скорей всего так оно и было, эти бандиты окружили остановившийся состав и время от времени постреливали в воздух.

Один их махновцев, гарцуя на своем черном как ночь жеребце в матросской бескозырке крикнул – Выходим, господа хорошие! Длительность задержки вашего путешествия зависит только от вас!

Несколько неприцельных выстрелов по окнам вагонов подстегнули пассажиров и они, проклиная бандитов, потянулись наружу.

Наша компания отчего-то привлекла главаря, одетого в матросскую бескозырку, возглавляющего нападавших. – Смотри-ка! Похоже у нас тут белый офицерик, правда он отчего-то в штатском, но от меня не скрыть военную выправку! Ого, да с ним какой-то мордастый жид! Вот вас я вместе и отправлю к апостолу Павлу! – рассмеявшись, матрос соскочил с коня и направился к нам.

Федор неверяще рассматривал махновца, потом заорал – Федос! Щусь Федос!

Матрос резко остановился и развернулся к Федору – Якорь мне в бухту! Федя Семенчук! Ты откуда, тут, браток? – Щусь придерживался экстравагантного стиля: его конь был украшен лентами, цветами и жемчужными ожерельями на ногах. Сам он облачился в шитый гусарский мундир, матросская бескозырка сдвинута на затылок, на шее носил кавказский кинжал, за поясом была старинная сабля и револьвер Кольта.

Федор указал на нас – С друзьями возвращаюсь на родину, а вот какого хрена ты тут груши околачиваешь?

Сенька покачал головой – У батьки Махно я теперь, как и все наши матросы-анархисты, я теперь у него правая рука. А вот с какого перепугу этот офицерик стал твоим другом?

– Выручил он нас в Крыму, спас от контрразведки белых, теперь вместе пробираемся на Русь-матушку.

– А энтот христопродавец тоже с вами? – матрос ткнул нагайкой в еврея и тот в испуге сник.

– Попутчик, с нами в вагоне ехал.

Матрос скомандовал – Тогда с тебя, жид выкуп, который пойдет на содержание нашей революционной армии. И не заставляй меня забрать причитающийся нам выкуп с мертвого тела!

Еще почти час махновцы грабили пассажиров, их вожак болтал с Федором, вспоминая совместную службу на военном корабле – А помнишь как боцман, сука такая, попытался посчитать мне зубы?

Федор кивнул – Ты на следующий день боцмана в люк толкнул и он ногу сломал. Вот он тогда орал, пытаясь выяснить личность своего обидчика! Друзья, наш Федос был чемпионом по французскому боксу и борьбе, хорошо знает джиу-джитсу, он способен победить любого противника быстрым захватом без особого на то напряжения. Правда я теперь тоже всяким приемчикам обучился. Федос, ты как, поможешь нам перебраться на территорию, освобожденную красными?

– А то! С ветерком домчим, вот только сначала мне Нестору Ивановичу доложиться надо! Сядете на наших заводных, специально их побольше взяли в расчете на богатую добычу, а тут ни мануфактуры, ни барахла нормального. Нищета одна! То ли дело на Украине гулять! Ох и зажиточный народ попадался. Ты мне скажи, что за дети с вами? Этот вьюноша так и жмется к ним, стараясь своей спиной их прикрыть.

Федор покачал указательным пальцем – Это же дети полка Паша и Сережа! Знаешь какие они боевитые? Паша вообще снайпер, из пулемета может целую дуэль устроить. А Аркадий командир нашей группы. Мы собственно в Крыму разведку вели, а то товарищ Троцкий, лично наградивший меня именным маузером, ни хрена не знал диспозиций белых на полуострове.

– Ясно все, значит вы соглядатаями в Крым отправились, я охреневаю с твоего Троцкого – детей в тыл к белым посылать! А этот офицерик значит вас спас! И в каких чинах ваш спаситель?

Я чуть не матернулся, когда наш спутник представился – Генерал-майор Гончаренко к вашим услугам!

– Генерал! Вот ты удачно к нам попал! Батька давно беляков не расстреливал.

Федор рванул за рукав бывшего друга – Ты охренел, что ли? Друг называется. Я ж тебе объяснил – генерал свой мужик оказался, решил в Красной Армии послужить.

Махновец отстранился – Бля, а красных генералов мы еще точно ни разу не расстреливали. Ладно, шучу! Главное, чтобы он сам про свой генеральский чин молчал. Похоже экспроприация закончилась, по коням! Мы заняли монастырь в Кодрах, в сорока км от Кишинева. Долгое время вроде как этот монастырь был резиденцией митрополита Молдовы. Вокруг монастыря леса, если что прекрасное место для обороны.

Мы последовали примеру махновцев и оседлали предложенных лошадок. Минут через двадцать мы добрались до монастыря, в котором была церковь и величественный собор, в соседнем селе также стояла церковь. Обитель стоит у пруда. А еще дальше виднелись горы. В двухэтажном доме Митрополита Махно устроил свой штаб. Здание имело часы над вторым этажом. Весь двор и все постройки забиты лошадьми и махновцами. У главного въезда у ворот стоят два орудия, у которых у костра греется человек десять, при этом распивая самогон из огромной бутыли. Над воротами плакат: Анархия – мать порядка!

Федос нас проводил в здание – У меня здесь комната, в ней я вас и поселю. А завтра мы и отправимся через границу!

– Это нахрена же ты, Щусь, через границу собрался? – к нам подошел крепкий мужик, немного похожий на Котовского своей круглой наголо обритой головой.

Федос поморщился – Позвольте представить нашего начальника контрразведки Революционной повстанческой армии Украины Леву Задова! Кстати, тоже жид, но свой жид, брат анархист!

Задов выдвинулся вперед – Зиньковский Лев Николаевич! И кого же ты к нам привел, братишка? Это вот вылитый полковник! А может даже генерал! Остальные краснюки до мозга костей. Даже эти дети вовсе не дети, ты посмотри в их глаза убийц. Ты кого привел, Сеня?

Матрос открыл дверь и указал нам внутрь – Располагайтесь, я скажу своему товарищу пару слов!

Мы зашли в комнатушку, в которой стояла застеленная кровать и у маленького окна на деревянной бочке стоял пулемет Максим с заправленной лентой, смотрящий своим рылом на улицу.

А я приоткрыл дверь и подслушивал разговор Задова с другом нашего Федора.

– Федос, ты не охренел? Тащишь в штаб красных диверсантов?

– Проспись, Лева, какие нахрен диверсанты?

– А кого по твоему после уничтожения Врангеля со всем его окружением разыскивали белые по всему Крыму? Вот мои хлопцы сорвали со столба.

Щусь принял бумагу, на которой был напечатан текст – «Разыскиваются за нападение на Генеральный штаб Русской Армии красные диверсанты, каждому около двенадцати лет, могут просить милостыню, особо опасны и вооружены. Вознаграждение по двести рублей золотом за каждого!»

– И с чего ты взял, что это они?

– А вот пойдем к батьке, он тебе все и разъяснит!

Голоса удалились и я отошел от двери – Похоже пулемет придется развернуть все же к двери!

Вернувшийся Щусь мрачно махнул рукой – Вас батька к себе на разговор приглашает, не бойтесь – я вас в обиду братьям Задовым не дам! А то взяли манеру хватать и истязать! – обратив внимание на пулемет, развернутый нами, сплюнул – Я слово даю, никто вас и пальцем не тронет!

Махно был одет в полувоенный френч, перетянутый ремнями, его шевелюра придавала тридцати двухлетнему Нестору некоторое обаяние – Садитесь, гости дорогие, в ногах правды нет! – фразу эту Махно сказал на жутком суржике, но мы ее все же поняли – Значит большевики стали использовать детей для красного террора!

Федор не выдержал – Это только с виду они дети, а белых режут только кровь в разные стороны летит!

Махно кивнул – Я в курсе! И мне честно говоря досадно, что мужскую работу взвалили на детей!

Аркаша усмехнулся и Махно это задело – И что же тебя насмешило, хлопец? Ты у них командир вроде как?

Оба брата Задовых поглядывали на нас искоса, поигрывая маузерами в своих руках – Все таки я бы их пустил в расход, батька – высказался Данило, а его брат Лев пихнул его в бок – Поперек батьки не лезь, оболтус!

Махно вздохнул – С кем мне приходится работать! Обидели меня ваши товарищи! Сам Троцкий объявил меня врагом революции!

Я не сдержался – Возможно скоро Троцкого самого объявят врагом, а товарищи Задовы послужат в бывшей ЧК, которая сейчас наркомат безопасности.

Махно окинул меня взглядом – Странно, но я почему-то тебе верю! Если бы еще ваш Ленин дал моим бойцам как и белякам амнистию, то я бы с радостью вернулся назад на Украину. Жаль, что анархическая идея умрет, но я готов пойти на это. Нам нечего делать в Румынии, здесь чужая земля. Ко мне уже приезжали представители Антанты: они хотят что бы мы вместе с румынами воевали с красными после их вторжения в Польшу. Румыны пока сомневаются, все же Россия не Венгрия, в которой они покончили с Венгерской советской республикой!

Я пожал плечами – Так наведите здесь, в Бессарабии революционный порядок, устройте обнаглевшим румынам райскую жизнь, почаще отправляя в рай их вояк! Этим вы сможете получить полное прощение за свою политику противостояния большевизму. Если совсем станет туго, то вы сможете укрыться на советской территории. России позарез нужен возврат Бессарабии, проведите рейд по тылам румынской армии! Я обещаю, что мы замолвим за вас словечко лично перед товарищем Дзержинским! А товарищи Задовы, извините Зиньковские, смогут работать по своей специализации: разведка и контрразведка в НГБ.

Москва. Кремль.

На Совнаркоме подводили итоги наступления Красной Армии на Польшу. Ленин неожиданно спросил – После захвата Варшавы что нам делать с Польшей?

Троцкий ухмыльнулся – Я предлагаю создать Польскую социалистическую республику. Огонь революции наконец-то добрался до Европы! Осталось повторить революцию в соседней Германии, а дальше пламя революции распространится само.

Сталин хмыкнул и заметил – Я предлагаю урезать территорию Польши, включив в состав России города Краков и Львов, а так же обратно вернуть захваченные Гродно и Вильнюс. Я за то, чтобы товарищ Троцкий возглавит новую республику, которая должна выплатить России контрибуцию, сумму которой необходимо определить, исходя из потерь, которые понесла наша страна из-за нападения Польши.

Троцкий возмутился – Какие еще контрибуции? Что за ерунда!

Дзержинский не сдержался – А как еще наша республика должна компенсировать потери в результате польской агрессии? Товарищ Сталин прав, Польша должна понести наказание за агрессию своих политиков. И то, что Польша станет социалистической, не значит отмену репараций!

Ленин хотел было поддержать Троцкого, но в нем перевесило чувство неприятия Льва Давыдовича, поэтому вождь веско сказал – Давайте голосовать!