Текст книги "Искусство доминировать"

Автор книги: Вадим Шлахтер

Соавторы: Сергей Хольнов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5. О пользе лицедейства

Не так давно один из авторов этой книги провел со двенадцатилетним сынишкой очередную назидательную беседу. Поводом для нее послужила встреча мальчика со своим школьным приятелем; «случайным» ее свидетелем стал отец. Попытаемся передать вам этот диалог с этнографической точностью. Отец: Кстати, Алеша, сегодня я немножко тебя «отнаблюдал» – покуда ты общался со своим закадычным другом. С точки зрения элементарной психологии, твоя эффективность приблизительно равнялась нулю, вернее, даже имела отрицательное значение.

Сын: Почему?! (Сын нарочито таращит глаза.) Отец: Ну, хотя бы потому, что беседу с Андреем ты начал с бесцельных оправданий, заранее ставя себя в подчиненное положение. И чего ты намеревался этим добиться?! Запомни: оправдания никогда и ни в ком не стимулируют добрых чувств. Твой приятель промолчал, но у него заметно сузились зрачки – следовательно, твой лепет он воспринял критически. Все еще не понимаешь? Тогда проделаем опыт. Сядь напротив меня и представь, что я – это ты, а ты – это Андрюша. При этом будешь мне возражать. Поехали!

– Андрей, ты, конечно, извини, но я не успел «скинуть» тебе на дискету эту «игрушку». Мать с утра отправила меня за молоком, а потом усадила за уроки… И что ты еще ему наплел? Ах, да. Потом я занял компьютер и тебя к нему не подпустил. Так? Теперь возражай. Тебе ведь очень хочется мне возразить.

Сын: Хочется. (В роли приятеля): – Ну, мог бы заняться этим и вчера, и даже позавчера вечером – времени у тебя было достаточно. А теперь я опять остался без этой «игрушки»! И вообще, у тебя всегда одно и то же – то времени не хватило, то компьютер занят, то мать не разрешила…

Отец: Хватит-хватит… Совершенно верно! Оправдании уже сами по себе побуждают твоего собеседника возразить, оспорить их, а значит, только повышают его антагонизм и негативное, к тебе отношение.

Сын: А что мне было ему сказать?

Отец: Ничего. Сказал бы: извини, завтра сделаю. Но и это – не все. Тебе зачем-то потребовалось перемежать оправдания хвастовством – ну, этой своей победой на Олимпиаде.

Сын: Хм.. .Я просто ему сказал…

Отец: Совершенно верно, ты сказал просто или, точнее, просто так, а именно этого никогда и не следует делать. Представь, что родители купят какому-нибудь твоему другу – допустим, Ване – новый компьютер, и он тебе тут же об этом доложит. Что ты почувствуешь?

Сын: Ну, наверно, порадуюсь за него.

Отец: Врешь! Если компьютер будег «круче» нашего, ты ощутишь досаду, а коли он окажется слабее, то ты невольно позлорадствуешь: а у меня, мол, компьютер лучше. И та, и другая эмоция – пусть и мимолетная – твоего расположения к Ване не укрепят. Тем более, не следует выставлять на показ свой успех. Всего лучше, когда ни друзья твои, ни враги даже и не помышляют, что ты способен на что-нибудь этакое. Выставляться глупо. Ты все понял, сын.

Сын: Понял, папа.

В данную минуту мальчик, наверное, действительно кое-что для себя уяснил. Но это отнюдь не значит, что, допустим, через неделю он не повторит те же элементарные ошибки. Чтобы действовать, воистину, безупречно, или с максимальной эффективностью в каждом конкретном случае, следует раз и навсегда принять для себя настроение-воина, или психическую позицию охотника за силой, который противостоит самой Жизни и потому всегда начеку

Будем считать, что, во-первых, данная установка уже превратилась для вас в непреложную истину, и, во-вторых уже достаточно «раскачали» свою психику, чтобы свободно выполнять психотехники – те, о которых мы уже вам 'рассказали, и те, которые мы намерены вам вскоре предложить. Иными словами., ваша подготовка закончилась; отныне мы будем обсуждать только реальные действия.

Начнем с того., что у всякого из нас в этой жизни существует несколько привычных ролей; у кого-то таковых больше, а у кого-то, естественно, меньше, но у каждого они есть. Любая роль нз личного репертуара используется человеком лишь при каких-то определенных обстоятельствах или же при контактах с конкретными лицами, а еще точнее, при взаимодействии с биологическими объектами, которые, в свою очередь, в общении с этим человеком также исполняют определенные роли. Причем, напялив на себя очередное обличие, мы не только ведем себя и ощущаем адекватно принятому образу, но одновременно навязываем своему партнеру его роль, которая должна соответствовать нашей. К примеру, если молодая женщина, вступая в контакт с молодым же мужчиной, избирает для себя роль Золушки, то ему (если, конечно, он принимает ее игру) ничего другого не остается, как изобразить принца.

Далее, по признаку психологического соотношения с окружающими весь наш репертуар можно условно поделить на три основные ролевые группы: роли доминантные, равноправные и рецессивные (подчиненные). Причем актерский диапазон человека зачастую весьма широк. Например, типичный Диктатор в мире внешнем, скажем, на службе, может запросто удовольствоваться в кругу своей семьи какой-нибудь рецессивной ролью. Правда, такое случается не особенно часто. Зато при контактах с собственным начальством любой Диктатор бывает вынужден моментально поменять свою доминантную роль на какую – то рецессивную.

Итак, коли, уж, мы упомянули образ Диктатор, то с него и начнем наш краткий разбор основных ролей человека в обществе. Безусловно, это – наиболее динамичная из доминантных ролей. Лидер, напяливший ее на себя, как правило, очень энергичен, решителен, крайне авторитарен и нетерпелив. Подчиненным бывает непросто его понять, хотя самому ему кажется, что он изъясняется ясно и конкретно. В общении же с ними Диктатор не утруждает себя подбором деликатных выражений и легко срывается на крик. В то же время он стремится вникнуть во все мелочи и постоянно контролирует действия всех и каждого в своем окружении. В этом смысле Диктатор — великий экспансионист.

Основная его «слабинка» – это потаенная жалостливость. Диктатора довольно легко вызвать на сочувствие, если только ему не перечить. А потому для эффективного взаимодействия с ним очень подходит рецессивная роль Униженные и оскорбленные, особенно в женском исполнении (в этом варианте она обозначена нами как сиротка Каст).

Яркий пример типичного Диктатора — это некогда «свергнутый» со всех своих «тронов» Н.С Хрущев.

А вот исполнителя другой доминантной роли – ее мы назвали Барин — «взять» на жалость рассчитывать не приходится. Потому как его бы и самого в пору пожалеть. Человек загружен до предела; причем все его дела имеют если не вселенское, так, уж, по меньшей мере, планетарное значение. Вообще-то, Барин — человек разносторонне просвещенный, но при такой жизни у любого сдадут нервы. А тут еще вы со своей белибердой…

Чтобы воздействовать на Барина, нужно ему немного подыграть. А для этого неплохо подходит подчиненная роль Доверенный слуга.

Очень эффективна – конечно, в надлежащем исполнении – еще одна доминантная роль, названная нами Добрый дядюшка. На такого человека просто немыслимо обижаться или же испытывать к нему какие-то негативные эмоции, когда он делает что-то не так или же, напротив, не делает того, что вам насущно необходимо. Ведь он так благосклонен и внимателен к вам. Пожалуй, чересчур говорлив – не позволяет и слова вставить, – но у каждого сыщутся недостатки. Расспросил вас о жене, о сыне, о теще, вспомнил даже про вашу кошку – и все это при том, что очень занят. В общем, вы и на этот раз так и не успели изложить ему свое дело.

А Благодетеля (следующая доминантная роль) подчи-[ненные стремятся обойти стороной. Его, бедолагу, никто не ценит; а он радеет буквально за каждого своего сотрудника (или члена семьи). Вон, к примеру, цветочный горшок в офисе переставил с одного окна на другое – проявил заботу о вас, – чтобы цветок вам свет не заслонял. А вы приходите со своими неуместными требованиями…

Перейдем к равноправным ролям. Очень эффективен бывает образ Железного парня (разумеется, при надлежащем исполнении). По сути, это – одна из модификаций психического карате, Железный парень совершенно не воспринимает то, о чем ему толкует собеседник. Последний обычно выходит из себя и перебивает Железного парня, а тот, умолкнув па время, преспокойно пропускает все доводы собеседника мимо ушей. Выждав, покуда тот выпустит пар, Железный парень продолжает затем гнуть свое, причем точно с того же самого места, на котором остановился.

Другой эффективной равноправной ролью является довольно расхожий образ, который мы условно обозначили, как Приятель начальника (или жены начальника, а может, министра здравоохранения). Его исполнителю не обойтись без ноток мягкой авторитарности в голосе. При этом лучше «работают» косвенные указания на особое значение своей персоны. «Мы с Иваном Ивановичем о вас вспоминали; в принципе он к вам неплохо относится…»

Следующую роль, которая иногда тоже «срабатывает», к равноправных можно отнести лишь условно, поскольку ее исполнителю все-таки приходится самому «подойти» к объекту воздействия, оправдывая этот свой подход внешними обстоятельствами. Данный образ мы условно назвали Лидер в беде. Для него также характерна мягкая торитарность, или, можно сказать, благородные интонации в голосе. Мол, ему с его опытом (а может, и с положением или же с репутацией и т.п.) в этой досадной ситуации поможет всякий. Но он не желает быть обязанным «абы кому» и потому обратился к достойному человеку.

Пожалуй, Шут — это наиболее эффективная из подчиненных ролей. Она превосходно сочетается с большинством доминантных образов (и Диктатора., и Доброго дядюшки, и даже Барина); но для ее успешного использования необходима серьезная психологическая подготовка. (Шуты от Бога в наше время редки.) Главное преимущество Шута в том, что ему дозволено говорить все. К тому же, на то он и Шут, чтобы «резать» правду-матку без какой-либо корысти. Следовательно, лидер склонен прислушиваться к его словам и доверять им более, нежели логичным рассуждениям своих штатных советников, которые, возможно, и отмечены печатью мудрости, но, уж, никак не печатью бескорыстия. Кроме того, Шуту прощается абсолютно все, ибо сердиться на него – это шутовство.

Следующая подчиненная роль Униженные и оскорбленные, как правило, легче дается женщинам (в их исполнении этот образ нами обозначен как Сиротка Хасси). Тут уместно любое самоуничижение, признание прошлых, настоящих и даже будущих ошибок с умеренным акцентом на собственных страданиях – пусть и заслуженных. Сиротка Хасси обычно легко смягчает Диктатора к, в конце концов, понуждает сменить гнев на милость даже Благодетеля.

Что же касается Барина, то в общении с ним куда больше преимуществ у Доверенного слуги. Эта подчиненная роль строится на органичном сочетании подчеркнутой почтительности в обращении с долей доверительности и понимания. Таков, например, типичный старый слуга в какой-нибудь английской экранизации собственной классики или же в пародии на таковую.

Наконец, в отдельных случаях неплохо «работает» роль Скандалист. Правда, подходит она только для определенных ситуаций, и воспользоваться ею для косвенного шантажа какого-то конкретного лидера, как правило, удается лишь однажды. Вот пример такой ситуации. Ваш босс под любыми благовидными предлогами откладывает подписание вашего заявления на отпуск, а вы уже взяли билет на самолет… И вот, улучив минутку, когда шеф принимает у себя в кабинете каких-то особо почитаемых заказчиков, перед которыми ему, естественно, никак нельзя ударить в грязь лицом, вы, мягко отстраняв секретаршу, наперевес со своим заявлением врываетесь в указанный кабинет. Скорее всего, ваш босс не станет даже уточнять, что именно он подписывает…

Покуда мы говорили лишь о тех ролях, которые совсем не связаны или связаны только косвенно со сферой деятельности их исполнителей. Мы хотим сказать, что Диктатором могут быть равным образом как тот, кто подвизается, допустим, в области торговли, так и тот, кто руководит каким-нибудь творческим союзом. Причем эти оба Диктатора могут иметь при себе и по Шуту. Однако некоторые виды занятий накладывают на человека особый отпечаток, или же, иными словами, закладывают в его подсознание определенные модели восприятия и реакций. Так, у кадровых военных, как правило, развито подсознательное ощущение жесткой иерархии и сопутствующие ему чувства кастовости и баланса авторитарности – собственной и чужой, – готовность повелевать и умение беспрекословно подчиняться. Кроме того, в любой армии существует ритуал; связанные с ним действия, становясь автоматическими, то есть, выпадая из сознательной сферы восприятия человека, могут влиять на него подобно снотворному. Все это позволяет грамотному психооператору легко манипулировать человеком в погонах.

Приведем пример. Один из авторов этой книги (в данном случае будем величать его Сутгестором) был приглашен на прием к некоему военнослужащему (назовем его Генералом), имевшему немалый чин и занимавшему высокую должность в одном закрытом учреждении. Встреча была назначена на одиннадцать ноль-ноль. Примерно за пять минут до этого времени Суггестор подошел к пропускному пункту и обратился к дежурному в сдержанно-авторитарной манере:

– Прапорщик, я вызван Генералом на одиннадцать ноль-ноль. Прошу вас, свяжитесь с ним…

На лице прапорщика заиграла растерянная улыбка, и он не очень уверенно произнес:

– Генерал, кажется, еще не прибыл…

– Не может быть, – протянул Суггестор, как бы рассуждая сам с собою, и тут же отчеканил: – Хорошо. Тогда вызовите дежурного офицера.

Когда же таковой появился, Суггестор, не оставляя прапорщику времени что-либо ему объяснить, все так же уверенно произнес:

– Капитан, проводите меня в кабинет Генерала.

– Следуйте за мной, – с готовностью согласился капитан, и они вдвоем поднялись на третий этаж и прошли по коридору к нужной двери.

– Это здесь? – спросил Суггестор.

– Так точно, – ответил капитан.

Визитер потянул ручку двери, которая подалась, и заглянул в кабинет: он был пуст. Затем, не позволяя своему провожатому в этом удостовериться, Суггестор уверенно туда прошел и, прежде чем захлопнуть дверь у того перед носом, решительно произнес:

– Благодарю вас, капитан! Можете идти.

Четвертью часа позже Генерал появился в своем кабинете. По дороге на службу он застрял в автомобильной пробке и потому задержался. Между прочим, на пропускном пункте ему даже не доложили, что некто его уже поджидает. Видимо, старшина с капитаном, наскоро посовещавшись, выяснили, что ни тот, ни другой толком не знают, кого именно они сообща сопроводили в генеральский кабинет – визитер-то никому из них даже не представился. Бот и порешили служивые вообще умолчать об этом эпизоде. Суггесгор же, в свою очередь, тоже никак не объяснил Генералу это свое прямо-таки сверхъестественное проникновение средь бела дня в «режимное» военное учреждение. Так, между прочим, и вырастают легенды.

Аналогичный психический комплекс (конечно, с некоторыми собственными нюансами) можно обнаружить и в любом сотруднике милиции: от рядового до генерала. Совсем недавно, когда уже начата была эта глава, другой из авторов «Искусства доминировать» (назовем его в данном случае Сочинителем) был отправлен своею спутницей жизни (которая сама по себе отличный психолог, и муками творчества ее не обморочить) за хлебом. Добежав до ближайшего хлебного ларька, Сочинитель уже полез было в карман за мелочью, как откуда ни возьмись к ларьку подкатила машина с фиолетовой «мигалкой» на крыше. Продавщица засуетилась и мигом выскочила из ларька навстречу милицейскому лейтенанту, вылезшему из машины с «мигалкой». Тот потребовал от нее какие-то документы и, пошелестев бумагами, видимо, остался ими не доволен.

– Садитесь в машину, будем разбираться, – сухо предложил он продавщице.

Бедняжке, по всей видимости, ужасно не хотелось этого делать, и она запричитала, указывая на Сочинителя: мол, люди ждут, а в машину – это надолго и т.д. и т.п. Следовало немедленно что-то предпринять, ибо Сочиниелю, как вы сами понимаете, отнюдь не «светило» тащиться к другому ларьку. Бесполезный «скулеж» продавцы он прервал целенаправленной репликой, произведенной со сдержанной авторитарностью во втором голосовом режиме:

– Тут рассуждать нечего. Лейтенант – на службе!

Продавщица обратила было досаду на Сочинителя – вот, мол, о них же заботишься, – но на сей раз была оста-новлена лейтенантом. Все так же сухо и даже не взглянув на шственного покупателя у ларька, он бросил:

– Сначала обслужите людей, а потом – ко мне в машину! В данном случае в психике лейтенанта «сработал» иной санизм, который, тем не менее, следует отнести все к тоже комплексу «службиста». Во-первых, в офицере взыгралo корпоративное чувство, поскольку реплика Сочинителя, якобы, выдавала в нем самом человека военного – пусть и в штатской одежде. Во-вторых, было простимули-ровано тщеславие лейтенанта, связанное с его погонами.

Вообще-то, при вынужденном взаимодействии со стражами закона и порядка желательно соблюдать некоторые-простые правила. Во-первых, не стоит жестикулировать; во всяком случае, не следует поднимать руки выше пояса. Их лучше убрать за спину или же свободно опустить вдоль тела. Во-вторых, держаться с представителями власти следует очень корректно, но и с достоинством. Говорить с ними лучше в первом или во втором голосовом режиме, сочетая безукоризненную вежливость со сдержанной авторитарностью тона. Самое подходящее обращение к сотруднику милиции – «офицер» или (с легким оттенком фамильярности) «командир».

С самого начала неплохо поинтересоваться: «А с кем я имею дело? Офицер, предъявите ваши документы». К предъявленному удостоверению не следует тянуться руками; тем не менее, его нужно внимательно прочитать и, возможно, выписать в свои блокнот кое-какие данные из него. Еще лучше тут же позвонить по мобильному телефону и сообщить кому-нибудь из приятелей примерно следующее: «Если я не перезвоню через десять минут, свяжись, пожалуйста, с Иваном Иванычем из управления». В общем, следует ненавязчиво дать человеку почувствовать, что его затея может обернуться для него неприятностями. В этом смысле, полезно бывает между делом задать и такой вопрос: «Простите, вы из какого отделения? Ах, так. Значит, служите под началом Игнатьева?»

Теперь – о вынужденном контакте со следователем. Нет-нет, не вскакивайте со стула в благородном негодовании! Известная поговорка никому не рекомендует зарекаться не только от сумы, но и от кое-чего похуже. Итак, следователи бывают двух сортов; вернее, вступив с вами в служебный контакт, следователь будет исполнять одну из двух, ролей: рубахи-парня или же цепного пса. (Можете не сомневаться в том, что он постарается избрать наиболее опасный для вас образ.) Первый рассеянно-сентиментален: мол, и рад бы я тебя, приятель, отпустить, да, вот, улики не позволяют. .. Второй «жмет», как танк: «Здесь вопросы задаю только я!» Или: «Отвечай конкретно – о чем тебя спрашивают И перед тем, и перед другим оправдываться не следует ни в коем случае. Всего лучше „зациклиться“ на каком-то несоответствии, пусть даже и мнимом, или же „давить“ на отсутствие у вас побудительного мотива для совершения инкриминируемого вам действия. Например, годится такой мотив: „Да вы только посмотрите на меня и на него… Если бы я действительно его ударил, так он бы размазался по стенке!“ Или такой: „Взгляните, я всюду таскаю с собой иот этот мобильный телефон. Он стоит побольше раза в три этой смехотворной суммы. Какой же смысл мне ее брать?!“

С давних пор известен прием психологической обработки биологических объектов, использующий действия в паре по схеме «добрый – злой». Он основан на инстинктивном стремлении человека тянуться от явного «злодея» к болеее мягкому оппоненту, искать у него поддержки. Еще не гак давно прием этот был в основном достоянием различных спецслужб, полиции или – в России – органов НКВД, КГБ и т.п. Сегодня же его используют вообще все, кому., как говорится, не лень: и разнообразные неформальные „силовые структуры, которых развелось ныне несметное число, и особые службы магнатов большого бизнеса или политики, и даже охранные подразделения, казалось бы, самых добропорядочных фирм, торгующих, допустим, продуктами питания для детей. Интересно, что этот прием, уже столько раз описанный в книгах и наглядно-продемонстрированный с телеэкранов, все еще неплохо эаботает». (А это лишний раз доказывает, что в экстренных ситуациях подкорка нашего головного мозга преобладает над его корой.)

Итак, предположим, что на вас осуществляется силовой эгакат» по схеме «добрый-злой». Как вы думаете, кто глав-в этой паре? Ну, конечно же, «добряк». «Злодей» лишь издает и поддерживает необходимый для воздействия на вас психоэмоциональный фон. Следовательно, к нему вам и надлежит преимущественно апеллировать. Постарайтесь говорить именно со злодеем, как бы трудно это ни было, Ваш нестандартный ход, несомненно, внесет замешательство в ряды противника и вынудит ваших оппонентов изменить тактику и пуститься в «импровизации». Неплохо также время от времени чем-либо озадачивать «злодея», создавая помехи для его стереотипа (он – «злодей», вы – «жертва»). К примеру, вы можете изобразить, будто бы вам знакомо его лицо, и вы силитесь припомнить, где и когда вы с ним прежде встречались.

В жизни нам то и дело приходится выдерживать чьи-то «накаты», а это неизбежно связано с растратой бесценной психической энергии, которую нам надлежит беречь. В тех случаях, когда вам угрожает агрессия со стороны кого-либо из близких или же из числа ваших хороших знакомых, как правило, оправдывает себя превентивная стратегия. К примеру, вы собрались' домой значительно позже, нежели вам надлежит это делать, согласно семейному уставу. Разумеется, вам уже известен прогноз погоды в вашем доме на ближайшие часы. Вы точно знаете, что именно и каким тоном сообщит вам супруга, и можете даже предположить, какая из тарелок на этот раз разлетится вдребезги о кухонный пол. Ну, а коли так, то в вашем распоряжении – стратегия упреждающих действий, неуклонно придерживаясь которой, вы сможете уйти из-под «наката» жены. Мы не станем вдаваться в детали – они индивидуальны. В общих же чертах эта стратегия сводится к следующему: «Ну, почему опять не заварен кофе?! Я так устал, я так измотан… Мне до печеночных колик надоели все эти встречи, беседы, переговоры – вся эта бесконечная возня. Забросить бы дела к чертовой матери и хоть недельку пожить, как человек! Но, вот, не получается, ибо я вынужден думать о тебе, о нас, о нашем будущем…»

Между прочим, данная стратегия универсальна, и, если вы – женщина, и вам необходимо выбраться из-под «наката» мужа, так сказать, с минимальными потерями, то кто вам мешает аналогичным образом озаботиться, скажем, его ..дее здоровьем или – еще лучше – здоровьем ваших детей, подумать о будущем семьи – только, конечно, по-своему, по-женски?! Хотя, наверное, не нам учить прекрасную половину человечества столь естественным для нее приемам психического манипулирования.

Следующая тема, на которой мы остановимся в этой главе, – методика внедрения в неблагоприятно настроенную группу. В данном случае мы, прежде всего, подразумеваем обычную молодежную группу, как теперь говорят, «по интересам». Но это может быть и просто дворовая компания, и команда спортсменов, и группа рабочих на стройке, а возможно, и какая-то иная неформальная (или же не просто формальная) группа людей, отношения между которы-. ми сложились, так сказать, стихийно и точно так же распределены роли.

Поначалу немного теории. Каждую такую группу составляют следующие элементы, или звенья:

1. Центральное звено, или же просто центр, то есть неформальный лидер. Обычно это – экстраверт активного типа, который, будто бы и не прилагая к тому особых усилий, пользуется в группе авторитетом и может принимать решения, которые остальные ее члены склонны выполнять;

2. Инициатор, или, по-иному, активное звено. Это – наиболее динамичная фигура в группе, так сказать, ее идейный вдохновитель, или «заводила». Интересно, что инициатор, не смотря на все потуги, лидирующего положения не добивается практически никогда. Для этого ему недостает, с одной стороны, ощущения реальности, а с другой, психической силы;

3. Пассивное звено. Этот флегматик и не думает претендовать на какую-то иную роль в своей группе, хотя зачастую именно он наиболее крепкий в физическом отношении парень в ней;

4. Наконец, координатор. Это именно тот молчаливый и, как правило, не самый заметный в группе человек, которого только и послушается центр в нужный момент. Это онможет сказать: «Все, хватит, Алеша!» Или, потянув лидера за рукав, увести его (а вместе с ним и всю группу), что называется, подальше от греха.

Никогда не спешите подойти к группе. Остановитесь поодаль и немного понаблюдайте за нею: постарайтеа сразу же разобраться, кто есть кто. Вступив, наконец, на их территорию, не обращайтесь к этим людям с какими-либо обобщающими определениями в качестве обращения. Тп не годится ни одно из них – ни вычурное «господа», ли ностальгическое «товарищи», ни панибратское «мужики». И, конечно, не вздумайте протягивать руку для рукопожатия. Первая ваша задача – разделить группу. А потому спокойно спросите: «Кто у вас старший, с кем можно поговорить?» Или: «Кто у вас основной?» Как правило, центр при этом промолчит, но остальные на него невольно покосятся. Бот на этой-то фигуре и следует теперь сконцентрировать основное внимание.

Учтите, с лидером ни в коем случае нельзя вести переговоры в присутствии группы. А потому вы должны каким-либо образом заставить его немного отойти от приятелей вместе с вами. Как этого добиться? Допустим., можно сыграть на непримиримом отношении любого лидера к глаголу «бояться». Но проделать это нужно опять-таки очень аккуратно. Например, так: «Да, ты не бойся, я денег взаймы не попрошу!»

На вопросы о себе следует отвечать уклончиво и нейтральным тоном. Допустим, таким образом: «Неужели им еще не догадались?! А догадаться несложно…» Возможный демарш инициатора, связанный с вашим стремлением временно завладеть персоной лидера, нетрудно парировать такой, к примеру, фразой: «Подожди, не видишь, с человеком говорю!»

Итак, вы отводите лидера в сторону и быстренько завоевываете его расположение любым способом из арсенала суггестора или же сочетанием таковых. Тут подойдут и подстройка под идеальный образ, и легкие формы внушения, и стимуляция его самолюбия. Затем – уже вместе с центром – вы возвращаетесь назад к группе. Это очень отственный момент. Постарайтесь на шаг опередить своего спутника (именно на шаг – не более) и заговорить с групой первым. Пусть у людей создастся впечатление, что между собой договорились о чем-то важном. Вот теперь ркс можно с ними знакомиться, можете даже подавать им руку.

Затем (уже прямо в группе) вы прорабатываете пассивное звено. Вслед за ним – активное, инициатора (иначе он может проявить не нужную, на ваш взгляд, активность). Кстати, активное и пассивное звенья обычно держатся в фуште рядом и точно так же – центральное звено и координатор. Наконец, вы переходите и к нему (иначе координатор может задать невзначай вполне резонный вопрос: а чю этот мужик среди нас делает?). Такова схема проникновения в группу незнакомых людей, которые, в общем-то, не желают вас знать.

Что же касается внедрения в какую-либо формально организованную структуру – коммерческую фирму, творческий союз, общественную или религиозную организацию, и политическую партию и т.д. – с последующим завоевани-: ем в ней высокого положения (вплоть до положения лидера), то эта серьезная акция требует, конечно, несоизмеримо .больших затрат времени и психических сил. Она также (предполагает применение различных методов психологического воздействия на отдельные элементы, составляющие opганизацию. Причем все эти конкретные методы объединены единой стратегией, в основе которой – планомерная эмоциональная стимуляция сотрудников (членов) организации и косвенное внушение им определенных надежд, связанных с вашей персоной. Подробнее об этом мы побеседуем в следующей главе. А покуда мы лишь вкратце перечислим основные средства воздействия на чужое сознание (из арсенала суггестора или психоолератора), котовы уже овладели или же постепенно овладеваете. Во-первых, это – прямое словесное внушение, или кодирование, являющееся одним из основных вербальных методов манипулирования биологическими объектами. Во-вторых, вы уже владеете (или должны владеть) невербальными методами зомбирования человека мыслящего, создания у него психической зависимости от вашей персоны (путем воздействия на эротический центр у лиц противоположного пола или же – независимо от пола – затем неоднократного введения человека мыслящего в состояние ступора).

Далее у нас идут подстройка под идеальный образ техника весьма эффективная для завоевания симпатий, также метод вербального программирования на угодное вам решение.

Для нейтрализации агрессивно настроенных по отношению к вам лиц у вас уже припасены приемы психического айкидо и карате.

Наконец, наиболее усердные наши читатели, вероятно, уже в какой-то мере овладели и технологией «Психическое зеркало», и методом самокодирования на психическое воздействие, в невербальной техникой воздействия взглядом. Как видите, у вас уже накоплен некоторый арсенал средств, позволяющий вам доминировать над прочими человеками мыслящими.

Но, конечно же, при выборе метода воздействия на тот или иной биологический объект вы должны строго придерживается золотого правила лсихооператора: в каждом конкретном случае выбирать наиболее простой путь к цели.

Мы уже рассмотрели в этой главе некоторые конкретные виды психических «накатов», которые приходится парировать современному человеку. Коснемся теяерь еше одного, с которым преимущественно сталкиваются прел приниматели, или же лица, каким-либо образом связаннь с бизнесом, с коммерческой деятельностью. Речь пойдет посягательствах неформальных силовых структур на солидную часть доходов частных фирм под предлогом особого рода услуг, связанных с охраной их деятельности

– Официально такие действия называются вымогательством,

– Полуофициально рэкетом, а не официально «крышей».

В принципе стратегия поведения с лицами, явившимися предъявить права на часть ваших денежных средств, аналогична той, которую мы уже изложили, рассказывая вам о правилах поведения во время вынужденных контактов с сотрудниками милиции, со следователями, а также и вообще с какими-либо представителями власти., осуществляющими психологический нажим на вас, в частности, по схеме «добрый-злой». (Между прочим, данный метод очень широко сегодня применяется именно «силовиками-неформалами».) Однако тактика взаимодействия с «неформалами» имеет .свои нюансы, которые мы и попытаемся вам сейчас продемонстрировать на примерах, почерпнутых нами из жизни.