Текст книги "Вспомнить все"

Автор книги: Вадим Тарасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Что-то горячее ударило в левый глаз. Чудовищная боль пронзила голову. Хью скорее почувствовал, чем услышал, как хрустнула нога у охранника. Ничего не видя, с залитым кровью лицом, Брэдлоу на четвереньках долез до двери, ведущей в подвал, и головой открыл ее. Что-то сильно ударило сзади, и американец покатился по каменным ступеням вниз.

Там же.

7.29 по местному времени.

– Стив, включай мигалку, сирену и давай на дом, – Джордж Клиффорд выхватил из кобуры пистолет.

Благостное балтиморское утро рассек истошный вой сирены. Черный автомобиль резко развернулся, взвизгнула резина, и две тонны стали и пластика вынесли входные ворота во двор.

– Том, приготовь оружие.

Оставшиеся двадцать метров до дома машина проскочила за несколько секунд.

– Стив, тарань машиной дверь.

– Есть, сэр.

Тяжелый автомобиль с ходу ударил в ступеньки крыльца. Могучая инерция, сминая колеса, ломая подвеску, потащила машину вверх. Тяжелый бампер смачно врезался в дубовую дверь.

К счастью, прошли те смутные времена, где каждый дом действительно представлял собой крепость. И его жители с удовольствием выливали на головы атакующих расплавленную смолу, когда те копошились у массивных, сделанных на совесть дверей, пытаясь их высадить. В двадцать втором веке двери носили, в основном, скорее декоративный, чем защитный характер. От непрошеных гостей дом защищался надежной умной электроникой и полицейскими из ближайшего отделения.

Не стали исключением и двери в этом доме. Под мощным ударом они, не раздумывая, рухнули.

– Стив, сдай назад. Том, со мной в дом.

Покалеченный автомобиль отполз назад, и в открывшийся проем устремились Джордж Клиффорд и Том Валенса. Откуда-то с холла прогремели выстрелы, и пуля с силой ударила Джорджа в грудь.

«Нет, все же правильно начальство заставляет носить броники чуть ли не вместо нижнего белья».

Бежавший чуть сзади Том болезненно вскрикнул. Одновременно рядом с домом раздался сильный взрыв.

«Стив!» – движением, доведенным до автоматизма, цеэрушник растянулся на полу, головой вперед, и с ожесточением дважды выстрелил перед собой.

Наконец он разглядел стрелявшего – мужчина в черном пиджаке лежал около лестницы, ведущей на второй этаж. Том тут же откатился вправо. Вовремя! Пуля впилась в пол в том месте, где он только что был. Неожиданно в метре от него распахнулась дверь, и тут же раздалось несколько выстрелов. Пули одновременно попали американцу в шею и руку.

– Шицзун[19]19
  Шицзун – наставник (кит.).


[Закрыть] в безопасности, – услышал он, теряя сознание.

– Добей американца.

«Черта с два!» – уже ничего не видя перед собой, Клиффорд с силой вдавил спусковой курок, и безотказный «кольт» разразился очередью, выплевывая раз за разом кусочки стремительного металла. Раздался грохот, взрыв, удар – и на мгновение расцветший яркими красками мир рухнул в черную бездну.

Спецназу «Дельта» практически не пришлось применять свои боевые навыки. Получив информацию о происходящем бое, пилот опустил вертолет прямо на крышу дома, ломая ее своим бронированным брюхом. В образовавшийся проем прыгнули спецназовцы. Их встретил единственный пистолетный выстрел. Несколько тихих хлопков в ответ, и лежащий в холле человек последний раз дернулся в агонии. Держа оружие наготове, бойцы «Дельты» начали обследовать дом.

Двое мужчин в форме полиции лежали у проломленной входной двери. Мужчина, оказавший сопротивление, лежал у лестницы, ведущей на второй этаж. И еще один у распахнутой двери в подвал. Наведенный на них универсальный сканер бесстрастно показывал на своем экране безмятежную синеву – лежащие люди были мертвы.

– Командир, наверху чисто.

– Понял. Бугай и Лось, обследовать подвал.

– Командир, во дворе чисто. У входа взорванный автомобиль. Похоже, саданули с гранатомета. Внутри труп.

– Понял.

– Командир, в подвале объект! Жив!

Командир подразделения «Дельта» подполковник Уильям Блэк кинулся в подвал. Брэдлоу лежал в конце ступенек.

– Ранение в голову, – шкафоподобный Бугай, склонившись над ним, озабоченно смотрел на маленький экран индивидуального универсального сканера. – Нужна срочная операция.

Блэк, лихорадочно вытащив свой сканер, нажал на нем кнопку.

«Хью Брэдлоу. Полковник ЦРУ. Личный идентификационный код 68AW31UB677R» – вспыхнуло на экране.

– Первый, я молния. Объект найден. Находится в тяжелом состоянии. Ранение в голову.

– Срочно в ближайший госпиталь.

– Слушаюсь, – подполковник выключил рацию. – Ребята, несите его быстро наверх.

Когда его стали поднимать, Брэдлоу застонал:

– Не дайте… не дайте старику уйти… он все знает… не дайте ему уйти… он все знает.

– Командир, что это он?

– Бредит. Чего стали? Быстро наверх!

Через минуту вертолет с бойцами «Дельты» и Хью Брэдлоу на борту уже карабкался в небо. Его стрекочущий звук заглушили сирены полицейских машин, подъезжающих к разгромленному дому.

Отель «OldFaithful».

19.50 по местному времени.

– Джек, нам надо с тобой серьезно поговорить, – говоря это, женщина с пультом в руке не сводит глаз с экрана телевизора.

– Опять из-за Дика? – Мужчина, намерившийся уже зайти в другую комнату, замер у открытой двери, повернув голову к жене.

– Из-за него наша дочь плохо занимается. Целыми днями с этой собакой. Ее невозможно усадить за компьютер. – Повинуясь движениям накрашенного пальчика, жмущего кнопки на пульте дистанционного управления, на экране телевизора сменяя друг друга, мелькают телевизионные каналы.

– Почему ты решила, что наша дочь плохо занимается? По крайней мере, в школе на нее не жалуются.

– Вот именно, по крайней мере. Ты что считаешь, что школьных знаний в наше время будет достаточно, чтобы поступить в престижный вуз? Или ты сможешь со своей зарплаты оплатить ее обучение в Гарварде?

Мужчина подошел к дивану и сел рядом с женщиной.

– Грета, ну сколько раз тебе можно говорить, что Ника еще маленькая девочка и ей еще рано думать о престижных вузах? Ей еще необходимо определиться со своими интересами в жизни.

– Она уже определилась, – женщина горько улыбнулась, – ее интересы в жизни – это собака.

– Грета, не преувеличивай. Ника просто любит животных, и все. И по-моему, мы должны только радоваться этому.

– Я и радуюсь, – вновь горькая улыбка скользнула по лицу женщины. – Мои подруги, наоборот, жалуются, что их детей невозможно оторвать от компьютера, приходиться пароли ставить на таймеры отключения.

– И что в этом хорошего? Целыми днями только и делают, что в компьютерные игры играют.

– Да в компьютерные, но развивающие игры. И по телевизору говорят, что с помощью компьютера можно намного больше и быстрее получить необходимую информацию, чем через твои любимые книги. К которым ты еще и дочь приучил. Книги и собаки, какой архаизм! – Накрашенный пальчик в последний раз нажал кнопку и замер. На плазменном, в полстены экране телевизора красивая женщина, упав на огромную кровать, горько рыдала. Загорелые, обнаженные руки, украшенные массивными браслетами, комкали покрытое крупными и яркими золотистыми узорами покрывало. Первый телевизионный канал в прайм-тайм начал показ семьдесят второй серии сверхпопулярного сериала «Любовь и ненависть». Мужчина облегченно украдкой вздохнул – на сегодня обсуждение стратегии воспитания любимого чада закончилось. Открытая дверь манила в другую комнату уютным диваном, лежащей на столе раскрытой книгой и баночкой «Сильвер Буллит» в холодильнике.

* * *

Легкая рябь пробежала по экрану – безупречная прямая электронного луча сломалась, изогнулась, образовав частокол невысоких пиков. Электронный шторм бушевал недолго. И вот вновь безмятежная гладь электронного луча.

Внизу под ним вспыхнули строчки, уверяющие, что все нормально и причин для беспокойства нет. Компьютер не врал – причин для беспокойства не было. Да он и не мог врать. Мгновенно соединяя внутри себя миллионы логических цепочек, он лишь выдавал полученное решение. Не более. Но сколько раз уже бывало, что безупречные логические схемы рушились, словно карточные домики, от какого-нибудь толчка – неучтенной, а часто неправильно истолкованной информации.

Ведь легкая рябь на воде может быть не только следствием легкого, освежающего ветерка, но и результатом чего-то огромного, проплывшего внизу.

Глава 4
ОТСЧЕТ ПОШЕЛ

Перестаньте орать, я сейчас приду!

К-ф «Трое в лодке, не считая собаки»

Рим. Ватикан.

28 августа 2193 года. Среда.

9.50 по местному времени.

На стене зала Реджа Апостольского дворца висел указатель «to Sistine Chapel». Иван Иванович мысленно усмехнулся. Он знал, что за его спиной, на другой стене висит точно такой же указатель, показывающий прямо в противоположную сторону.

«Надо будет распорядиться, чтобы навели в этом деле порядок. А то туристы ходят и смеются. А это плохо. В главном христианском центре, рядом с могилой святого Петра уместно восхищение, поклонение и трепет, но никак не смех», – госсекретарь Ватикана Иван Поддубный неожиданно поймал себя на мысли, что он только что планировал свои будущие действия как папа. А это было далеко не так. Только сегодня начнет работать конклав, и кого предпочтут две трети коллегии кардиналов, одному Богу известно. Кандидатур две. Он и кардинал-камерленго Франсуа Миньон. И, положа руку на сердце, следует признать, что у его визави шансы предпочтительнее. Многие поддерживают взгляды этого французского кардинала на взаимоотношения христианства с другими религиями, в первую очередь с исламом. Взгляды, основанные на компромиссе, на ублаготворении ислама, сдаче ему многих позиций, превращающие христианство чуть ли не одно из ответвлений ислама. Словом, по Миньону, лучше жить на коленях, чем умереть стоя. Многим кардиналам импонирует и то, что француз обещает отменить энциклику Павла X «О второй жизни», где прямо говорилось, что вторая жизнь, полученная по решению Главного компьютера ООН, есть тяжкий грех. И, естественно, не будет настаивать на извлечении чипа сбора информации из голов священнослужителей. Более того, он пообещал ходатайствовать перед Советом развития ООН о восстановлении этих чипов у тех церковных функционеров, которые их уже успели снять. А кардиналы, как показывает история, имеют неплохой, вернее стопроцентный шанс на получение второй жизни. Он же, Иван Поддубный, известен как непримиримый борец за чистоту христианской веры, за отказ от второй жизни, получаемой по решению бездушной машины. За эти взгляды он завоевал большую популярность у простых верующих, но вызвал недовольство у многих кардиналов, которые, увы, и решают судьбу папской тиары. Однако положение его не так безнадежно – и надежду на благоприятный для себя исход дает именно его популярность в народе. Кардиналы не могут не считаться с настроением верующих, на вспыхивающие в толпе на площади Святого Петра, ждущей результаты выборов нового папы, выкрики: «Поддубный! Поддубный!» Как бы то ни было, госсекретарь Ватикана Иван Поддубный, бывший архиепископ Киевский и Львовский, шел в Сикстинскую капеллу, чтобы в последний раз убедиться, что там все готово к выборам. Через два часа туда, с пением древнего григорианского гимна «Veni, creator spiritus»[20]20
  Гряди, Душе Святой (лат.).


[Закрыть] проследуют кардиналы-выборщики.

Выйдя во внутренний двор Апостольского дворца, госсекретарь Ватикана взглядом уперся в знаменитую статую Лаокоона.

«А я ведь могу разделить судьбу троянского прорицателя и жреца, – эта неожиданная мысль заставила Поддубного остановиться. – Тот предостерегал защитников Трои от того, чтобы доверять коварным грекам. Я предостерегаю христиан от того, чтобы они верили, будто уступки в вопросах веры уменьшат агрессивность мусульман. Тот погиб от двух морских змеев, посланных греческими богами. А я от рук убийц, посланных Аллахом?»

Щедрое итальянское солнце не в силах было стереть с лица мраморного Лаокоона предсмертный ужас человека, задыхающегося в смертельных объятиях страшных рептилий. И тут русичу вспомнилось другое лицо. Лицо святого Петра с росписи Микеланджело в капелле Паолина, где он привык молиться каждое утро.

Пустынная холмистая местность – там сейчас высится громада собора Святого Петра. Недоброе светлое небо с рваными тучами. Толпа людей окружила массивный крест. У подножия креста землекоп. Зияет черная яма. На кресте, вниз головою, распят человек – апостол Петр, бывший рыбак и будущий святой. Немолодой, седоголовый, он яростно, невзирая на боль, широко открытыми глазами смотрит на этот грешный мир, на римских центурионов. Народ в ужасе толпится вокруг. Ужасен, невыносим гневный взор сподвижника Христа. Надбровья сомкнулись. Две жесткие морщины прочертили крутой лоб. И ни капли страдания. Ненависть, одна только ненависть и ярость в светлых, широко открытых глазах. Вой ветра. Топот и ржание коней. Апостол могуч. Еще бурлит горячая кровь по жилам. Еще ходят буграми могучие мышцы, напряженные до предела. Он молчит. Но взор его поражает сильнее крика. От этого взгляда не уйти никуда. Он словно пригвождает тебя к невидимому кресту – и ты ощущаешь всю мелочность и ничтожность своего бытия. Пусть гвозди пробили его живую плоть, но он еще жив и готов принять лютую казнь без содрогания. Дух Петра не покорен!

«Вот так надлежит встречать смерть – не покорно и кротко, а так, чтобы содрогались твои враги. Вот так следует относиться к врагам – не «возлюби ближнего своего», а с ненавистью и яростью. И тысячу раз я, Иван Поддубный, прав, заявлявший и заявляющий – Европа была, есть и будет христианской. И если надо, христиане, как их предки, не побоятся пролить за это и свою кровь. Но если не побоятся своей крови, то не испугаются и чужой», – ободренный этими мыслями госсекретарь Ватикана русич Иван Поддубный зашагал по направлению к Сикстинской капелле.

Ровно в поддень по среднеевропейскому времени камерленго Франсуа Миньон произнес традиционное: «Extra omnes!»[21]21
  Лишних прошу выйти вон (лат.).


[Закрыть] Небольшие двери Сикстинской капеллы закрылись. Щелкнули замки по обеим сторонам дверей. Выборы двести восемьдесят пятого Папы Римского начались.

Пекин. Чжуннаньхай. Рабочий кабинет

Председателя КНР Ли Чжаосина.

19.01 по местному времени.

За многие века цивилизации строители многому научились. И если ветхозаветные представители этой специальности обожглись на строительстве легендарной Вавилонской башни, то их потомки уже уверенно возводили египетские пирамиды и висячие сады Семирамиды. А потомки этих потомков оставили после себя огромный купол собора Святого Петра в Риме и ажурную красоту Эйфелевой башни в Париже. Следующие поколения возводили небоскребы, уносящиеся ввысь на сотни метров, прокладывали тоннели и мосты, соединяющие континенты.

Многому научились строители. Научились они строить и рабочие кабинеты для сильных мира сего. От помпезной роскоши кабинетов древних владык к неуловимой изысканности, наглядной простоте современных центров управления государствами. Но простоте кажущейся. Это простота когтей на лапах льва. Да, здесь не увидишь золота на мебели и портьерах. И на стенах не висят тяжеловесные холсты с ликами античных героев, а в нишах не стоят мраморные, бронзовые или золотые статуи богов или тех же героев. Вместо золота кабинеты наполнила хитроумная электроника, следящая как за поведением и даже мыслями посетителей, так и за самочувствием хозяина. А вместо золотой статуи Зевса неброский чемоданчик в соседней комнате с красной кнопкой внутри. Нажатие на эту кнопку приведет в действие такие силы, по сравнению с которыми бог-громовержец выглядел бы просто мальчиком с коробком спичек. Но как раньше, так и сейчас в этих кабинетах решались судьбы людей, народов и государств.

– Ван Цзябао, ты еще позавчера утверждал, что все следы уничтожены и этого Брэдлоу не найти. А на следующий день американцы его находят. Это что, насмешка?

Хотя собеседники сидели на одном уровне, разделенные длинным столом, слова, казалось, взлетали вверх и тут же рушились вниз на другой конец стола, на сидящего там человека.

– Товарищ Председатель, это моя вина в том, что американцы так быстро нашли Брэдлоу, – министр государственной безопасности Ван Цзябао говорил медленно, тихо, словно продавливая слова через обрушившийся на него державный гнев. – Но мы успели скачать информацию, полученную им в гиперпространстве.

– А ты уверен, что информация правдива? Что-то я не очень верю сведениям, добытым чуть ли не во время перестрелки.

– Товарищ Тунг Чи Хва «расколол» мозг американца за несколько минут до того, как американцы ворвались в дом.

– Информацию ты передал для анализа нашим ученым?

– Еще нет. Я хотел согласовать с вами, товарищ Председатель, список лиц, которые могут быть допущены к этой информации, – Ван Цзябао торопливо открыл лежащий перед ним ноутбук.

– Никакого списка не надо, – подумав, решил Ли Чжаосин. – Передай эту информацию нашему уважаемому ученому Чэнь Шуйбяню. А он сам решит, как проверить ее достоверность. Только поторопи его. И завтра же отчет ученых должен быть у меня на столе. – Хозяин кабинета задумался. – И не только отчет, – наконец продолжил он. Если ученые подтвердят правдивость этой информации, то кроме отчета представишь план действий по использованию этой информации. Ты все понял?

– Да, товарищ Председатель.

– Тогда можешь идти. И я надеюсь, что больше неожиданностей я от тебя не услышу, и по проекту «Путь к победе» в том числе, – слова говорившего будто впивались в мозг посетителя.

Уже у самой двери на министра государственной безопасности Ван Цзябао вновь обрушился сверху рык владыки:

– Постой.

– Да, товарищ Председатель…

– План мероприятий представишь независимо от того, что там скажут ученые. Слишком все заманчиво, чтобы прислушиваться к мнению простых смертных, пусть даже ученых.

– Слушаюсь, товарищ Председатель.

Дверь за Ван Цзябао закрылась. Председатель КНР Ли Чжаосин задумчиво смотрел перед собой. Вот его взгляд, скользнув по столу, переместился на экран монитора. Внизу экрана светилось маленькое изображение тигра – акустическая система кабинета работала в режиме «Владыка».

«Владыка… Эта информация позволит мне всему миру доносить свою волю в режиме „Владыка", а не только в этом кабинете. Это позволит наконец-то восстановить справедливость. Евразия – это прежде всего Азия… с резервациями для европейцев».

Тигр внизу экрана безмолвно сидел на задних лапах.

«Что ж, чтобы тигр полюбил тебя, надо почаще чесать ему голову»[22]22
  Чесать голову тигра – китайская поговорка, обозначающая «делать опасное дело».


[Закрыть].

Киев. Мариинский дворец.

Малый зал совещаний Президента Объединенной Руси.

12.55 по местному времени.

Грушенко вдруг почувствовал, что узел галстука неприятно давит шею. Он протянул руку и чуть сдвинул узел вбок. Еще раз оглядев сидящих за длинным столом пятерых мужчин, он продолжил вести заседание Совета национальной безопасности:

– Следовательно, вы, Игорь Владимирович, присоединяетесь к Олегу Олеговичу в мнении, что Ковзана следует отпустить в Америку, как того просят американцы.

Министр иностранных дел Объединенной Руси Игорь Владимирович Мельничук согласно кивнул головой:

– Да, Владимир Владимирович, я согласен с министром обороны Олегом Олеговичем Куценко, что следует разрешить Ковзану прибыть в Америку. В противном случае, мы можем серьезно осложнить отношения с этой страной.

– А вы, Вадим Петрович, как считаете? – Грушенко перевел взгляд на министра внутренних дел Симоненко.

Тот, чуть отодвинув стоящий перед ним ноутбук, тихо проговорил:

– Я согласен с Олегом Олеговичем и Игорем Владимировичем, просьбу американцев следует удовлетворить. Пусть Ковзан летит в Америку. Если он, конечно, согласен.

Произнеся это, Симоненко вновь пододвинул к себе свой ноутбук.

– Итак, трое высказались «за». Нас тут шестеро.

– Рекомендации Совета национальной безопасности носят рекомендательный характер. Президент имеет право к ним и не прислушиваться, – глядя прямо перед собой, подал реплику директор Службы безопасности Олег Николаевич Пустовойтенко.

– Спасибо за напоминание, Олег Николаевич. Но я и так хорошо помню свои права и свою ответственность. И прежде чем принять решение, я хотел бы узнать мнение всех присутствующих, – Президент Объединенной Руси вопросительно посмотрел на Пустовойтенко.

Директор Службы безопасности повернул лицо в сторону Президента, твердо глядя ему в глаза, отчетливо произнес:

– Я против того, чтобы Ковзана сейчас отправлять в Америку.

«Бомм» – в наступившей тишине старинные часы отчетливо отбили один час.

– Поясните ваше мнение, Олег Николаевич.

– Ковзан является носителем чрезвычайно важной информации, подчеркиваю – чрезвычайно важной. Американцы не уберегли своего человека, побывавшего в гиперпространстве. У себя на родине его похитили, и что-то там похитители с ним сделали. Во время освобождения он был тяжело ранен в голову. Теперь они просят послать к ним Ковзана. Как говорится, здрасьте, приехали. А где гарантия того, что и с Ковзаном ничего подобного не произойдет? И тогда что? Триллионы рублей на ветер?

– Но, Олег Николаевич, – вступил в дискуссию премьер-министр Павел Иосифович Рудьковский, – американцы утверждают, что этот их Брэдлоу что-то вспомнил, но смутно, неопределенно. Ему начало представляться, что какая-то серьезнейшая опасность угрожает Соединенным Штатам, причем эта опасность находится внутри страны. Кроме того, они утверждают, что и похитители также что-то вытянули из его головы. Поэтому вполне вероятно, что и они знают об этой опасности и, может быть, более полно, чем американцы. На мой взгляд, положение у них действительно сложилось критическое – в короткий срок понять характер этой опасности и предотвратить ее.

– А вы не боитесь, что и нашей стране может угрожать опасность и в случае ЧП с Ковзаном мы также можем оказаться в критической ситуации?

– Боюсь, Олег Николаевич, – премьер-министр даже как-то виновато улыбнулся. – Но я еще больше боюсь, что нашим бездействием мы не только наверняка серьезно осложним отношения со Штатами. Что уже само по себе крайне нежелательно. Не забывайте, что наш суммарный с американцами экономический потенциал больше, чем китайский. Но по отдельности…

– Американцы тоже это понимают.

– Но мы ближе к Китаю, – и вновь премьер-министр чуть виновато улыбнулся, словно и он нес ответственность за то, что русские землепроходцы в шестнадцатом веке огнем, мечом и огненной водой завоевали для страны половину ее территории, опередив всех, но тем самым и сделав ее соседкой Китая. – Кроме того, опасность может угрожать и нам самим. А нашим бездействием…

– Я согласен с Павлом Иосифовичем, – Президент Объединенной Руси Грушенко решил поставить окончательную точку в этом заседании Совета национальной безопасности. – Во-первых, мы так и не смогли вытянуть хоть что-то с Ковзана. Удовлетворив просьбу американцев, мы политически выигрываем. В противном случае, мы рискуем остаться у разбитого корыта. И информацию не получим, и с американцами рассоримся. Во-вторых, если даже на самом деле опасность угрожает Штатам и только им, то их ослабление автоматически означает ослабление и нас перед Китаем. Ну и в третьих, совместно с Брэдлоу, так сказать, ориентируясь на местности, у Ковзана больше шансов вспомнить. – Грушенко сделал паузу, оглядев всех присутствующих, и, вернув узел галстука на прежнее место, закончил: – Если ему, конечно, есть что вспоминать. Заседание Совета объявляю закрытым.

«Если американцам угрожает опасность и китайцы об этом знают, – Грушенко смотрел на выходящих из зала людей, – то они своего не упустят. Будут бить, пока не завалят, упорство этой нации известно всем, – дверь за последним человеком закрылась, – правда, возможно, что завалят со всей цивилизацией».

Президент Объединенной Руси неожиданно для себя осознал, что верит в эту смутную информацию, доставленную чуть ли не из-за изнанки Вселенной.

Шестьдесят километров от Киева.

Объект «Ясный» Службы безопасности Украины.

14.20 по местному времени.

Роскошный черный автомобиль замер буквально в метре около массивных зеленых ворот, словно в недоумении – как, он вынужден остановиться перед закрытыми воротами? Что, в этой стране есть ворота, которые перед ним, перед этими номерами на бампере могут оставаться закрытыми? И, словно опомнившись, ворота чуть заметно вздрогнули и услужливо распахнулись. Черный четырехколесный красавец медленно пересек двор и остановился около длинного двухэтажного здания. Хорошо замаскированные видеокамеры мгновенно передали изображения появившихся из машины двух людей компьютеру. В доли секунды, сравнив сто тридцать шесть антропологических параметров каждого из людей со своей базой данных, он вынес благосклонный вердикт: «Пропустить».

Зайдя в здание, люди проследовали по просторному коридору, в конце которого была дверь, украшенная табличкой «Комната отдыха». Один из приехавших решительно, без стука открыл ее и вошел.

– Здравствуйте, Борис, – директор Службы безопасности Олег Николаевич Пустовойтенко пожал руку Ковзану. – Здравствуйте, Фекла, – улыбнулся он девушке.

Вслед за ним в комнату отдыха вошел академик Хохлов, дружески улыбнувшись и кивнув девушке и парню. Все расселись в кресла, расставленные около небольшого стола с фруктами и минеральной водой.

– Ну как ваш новый объект, Фекла? Поддается?

– Работаем, Олег Николаевич. Но надо признаться, это крепкий орешек, – девушка улыбнулась и посмотрела на Бориса. – Но я уверена, в конце концов я его разгрызу. У меня тут возникла одна идея. Завтра попробую ее применить.

– Завтра может не получиться, Фекла, – Хохлов посмотрел на девушку.

– Что-то случилось?

– Случилось, – вместо академика ответил Пустовойтенко, – американцы нашли и освободили Брэдлоу.

– Хью освободили!

– Да, Борис, освободили. Но при освобождении его серьезно ранили. Американцы сообщили нам, что пуля попала в голову и он чудом остался жив.

– Ну, тому, что он остался жив, я и не удивляюсь, он же любимец Бога, как-никак, – Хохлов чуть улыбнулся. – Я боюсь, что как бы ранение не повредило информацию, находящуюся в его голове. Все же ранение в голову.

– А я боюсь другого. Часть информации, которую он получил в гиперпространстве, стала известна его похитителям, – Пустовойтенко чуть вздохнул.

– Они сумели добраться до этой информации? – В интонации девушки слышалось одновременно нотки удивления и уязвленного самолюбия. – Ошибка исключена?

– Ошибка не исключена, Фекла. Но после воздействия на Брэдлоу одним человеком он сумел кое-что вспомнить.

– Что? – синхронно воскликнули парень и девушка.

– Соединенным Штатам угрожает серьезная опасность. Источник опасности находится на территории страны. Больше, к сожалению, Брэдлоу пока вспомнить не может.

В комнате отдыха повисла тишина. Каждый обдумывал услышанное.

– А с кем связаны похитители, Олег Николаевич? – первым нарушил тишину Ковзан.

– Никого в живых при освобождении Брэдлоу захватить не удалось, Борис. Нескольким похитителям удалось скрыться. А все убитые были европейцы.

– А что было записано в их чипах сбора информации?

– Чипов не было. По крайней мере, так утверждают американцы.

– А тот человек, который смог извлечь информацию из головы Брэдлоу, скрылся?

– Да, Фекла. Ему удалось уйти. И по утверждению Брэдлоу, это был китаец.

– Я так и думал, – Борис Ковзан в досаде ударил рукой об руку.

– Теперь вы понимаете, как обеспокоены американцы? – Пустовойтенко обвел сидящих в кресле людей. – Неопределенная, но от этого не менее беспокойная информация о серьезной опасности, нависшей над их страной, плюс большая вероятность того, что этой информацией обладает и Китай.

– Я им не завидую, – Борис взял со стола апельсин и стал задумчиво вертеть его в руках.

– И поэтому они просят у нас помощи, – теперь директор Службы безопасности смотрел только на Ковзана.

Их глаза встретились.

– Я должен лететь в Америку?

– Да, Борис. Может, там, у них, вместе с Брэдлоу ты вспомнишь информацию, полученную в черной дыре. Скажу откровенно, я был против твоей отправки. Ты сейчас слишком дорого стоишь, чтобы тобой рисковать. Но Президент рассудил иначе. Он считает, что ослабление Соединенных Штатов ведет и к нашему ослаблению. – Пустовойтенко сделал паузу. – Уж слишком силен сейчас Китай, – наконец продолжил он. – И остаться с ним один на один… – директор Службы безопасности досадливо покачал головой.

– Президент прав, – тихо сказал Борис. – На каждого нашего приходится пятнадцать китайцев, вооруженных не хуже. В нашем положении, чтобы выжить, я бы и с дьяволом заключил союз.

– Боря, ты уже заключил союз с более могущественным партнером, – академик Хохлов на мгновение сделал паузу, – ты заключил союз с Богом, – наконец закончил он. – Вот только надо его ратифицировать.

– Я так понимаю, Борис Иванович, что вы согласны лететь в Америку? – Пустовойтенко вопросительно смотрел на Ковзана.

– Ну надо же ратифицировать наш Договор с Высшей Силой, – Борис чуть улыбнулся. – В конце концов, когда-то же надо докопаться до сути того, что нам сказал Бог, взломать последнюю оболочку, укрывающую его информацию, – сильные пальцы пилота Военно-космического флота Объединенной Руси разорвали апельсин на две части. Брызнул сок.

Взгляды всех невольно остановились на этом истекающем соком апельсине.

Впоследствии все участники разговора признавались, что в этот момент у каждого из них возникло смутное чувство того, что они вот-вот поймут, угадают суть происходящего. Но это было потом…

Вашингтон. Белый дом. Овальный кабинет.

10.00 по местному времени.

– Билл, русичи дали согласие на прилет своего Ковзана к нам. Мне только что звонил Президент Грушенко. Завтра утром он уже будет здесь.

На экране видеофона было видно, как директор ЦРУ Билл Ред, не скрываясь, облегченно вздохнул.

– Не буду скрывать, господин Президент, это действительно приятная новость.

– Да Билл, это приятная новость. Откровенно говоря, я боялся, что они нам откажут.

Директор ЦРУ никак не отреагировал на эту реплику Президента.

– И скажу тебе, мне это очень не понравилось, что Президент Соединенных Штатов Америки боится, что ему могут отказать.

«Это увесистый камешек в мой огород. Нет, как только закончу эту эпопею с информацией от Бога, уйду в отставку. Есть вещи и поприятнее, чем защищать страну от разных напастей, например китайцев».

– Президенту Соединенных Штатов не стоит гм… опасаться, что ему откажут. Наша страна достаточно сильна, чтобы внушать к себе почтение.

– Пока сильна, Билл, – Чейз на несколько секунд замолчал.

Сидя у себя в кабинете, в Лэнгли, Ред на экране видеофона наблюдал, как Президент задумчиво стучит пальцами по столу.

«А все эти события с гиперпространством, с астероидом, с китайцами закалили Президента. Он стал действительно ковбоем»[23]23
  Ковбой – кодовое имя Президента, используемое для радиопереговоров сотрудников Секретной службы – структурного подразделения, сотрудники которого отвечают за физическую безопасность высших государственных лиц страны и членов их семей. Особого смысла в это кодовое имя не вкладывалось. Просто его было легко произносить и распознавать по радиосвязи.


[Закрыть].

– Билл, русич прилетает завтра. Я возлагаю на тебя персональную ответственность за его безопасность.