Текст книги "Волк с планеты Земля. Трилогия"

Автор книги: Вадим Тарасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 68 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]

Директор службы Государственной безопасности, стараясь быть спокойным, ввел в компьютер свой код доступа и через пару мгновений уже был в центральном архиве данных. Еще пара нажатий клавиш, и на экране возникла таблица всех рейсов на Гамед за последний год. Вот он, этот рейс – восьмого числа шестнадцатого месяца. Сарб дал команду компьютеру показать ему всю информацию об этом рейсе.

Транспортный бот, заваленный трупами, распахнутая настежь рубка управления… Бригадный генерал уже не раз наблюдал подобные картины, поэтому, скользнув равнодушным взглядом по изображению, он закрыл этот файл – не то. Нужный файл был следующий. Сначала шли фотографии погибших – на экране замелькали посиневшие лица с широко раскрытыми ртами и с глубокими царапинами на шее – люди раздирали ногтями себе горло в тщетной попытке сделать еще хотя бы один глоток. Потом пошли фотографии трупов со следами ранений, сделанных лазерным лучом. У некоторых из них были, как на фотографиях предыдущих трупов, посиневшее лицо и широко раскрытый рот – эти были только ранены лазерным лучом, а погибли они от удушья.

«Охраны там уже не было. Среди заключенных бластер был только у моего агента. Значит, стрелял он», – и Сарб тут же увидел лицо своего человека. Луч, выпущенный из бластера, попал ему в висок. – А кто же убил его? На следующей фотографии была сделана пометка, что в руках этого человека был обнаружен бластер. Бригадный генерал узнал на ней бывшего сокамерника Кедрова. Начальник службы Государственной безопасности умышленно подсадил его к землянину. Он должен был просто ввести Кедрова в курс дела, рассказать об основах устройства мира, в который тот попал. Тогда с землянином было бы легче работать. И даже не надо было того просить об этом или заставлять. Скука, обычная человеческая потребность в общении и такое же человеческое желание просветить более отсталого товарища, одновременно почувствовав свое превосходство, – и всю необходимую информацию Кедров получил как на блюдечке.

Но не поэтому директор управления Государственной безопасности долго и с облегчением рассматривал эту фотографию.

«Я так и знал», – Сарб еще раз прочел подпись под фотографией: «Андрей Кедров. Регистрационный номер 68435. Чел. Сектор 39878. Звездная система 6754. Звезда 53. Планета 3».

Уже спокойно, как игрок, доигрывающий выигрышную партию, бригадный генерал начал просматривать фотографии оставшихся в живых заключенных. На седьмой фотографии он увидел знакомое лицо землянина.

«Бахруд Бранул, – прочел он подпись под фотографией. – Регистрационный номер 66321. Чел. Сектор 12352. Звездная система 342. Звезда 123. Планета 2».

«И зачем ты захотел исчезнуть для меня? Так и не смог решить для себя, передаю я через тебя челам правдивую информацию или нет? – директор Службы Государственной безопасности увеличил фотографию, пытаясь разглядеть выражение лица Кедрова. – Нет, причина не в этом. Для тебя челы с других звездных систем – что дальние родственники, о которых ты раньше и не слышал. А какие родственные чувства можно проявлять к такой родне? Только сугубый интерес – какая доля наследства тебе причитается после их смерти. Для тебя мое предложение – отличный шанс вновь оказаться на своей планете, и ты не должен был его упускать. Не должен. И тем не менее, ты решил затеряться от меня. И где затеряться. На Гамеде! Считай, на предпоследней остановке. Последняя, конечная – смерть. Нет, тут что-то не так. А может, он не от меня пытался скрыться? А от кого еще? Кроме меня он никого у нас и не знает, – Сарб начал догадываться о мотивах поведения землянина. – Вот именно, никого! Он практически ничего не знает о других влиятельных людях нашего государства, об интригах между ними. Все правильно. Когда операция пошла не по моему плану, этот чел решил, что в игру вмешался кто-то еще, не желающий, чтобы он попал к своим. И скрывался он от этого мифического врага. Изобретательно скрывался. Молодец! Я с самого начала в нем не ошибся. Жаль, что он не крок, жаль. Впрочем, это я уже говорил. Так, теперь действовать. Время еще есть».

Директор службы Государственной безопасности сладко, до хруста костей потянулся и резко ткнул кнопку связи с адъютантом:

– Немедленно гиперсообщение на Гамед. Заключенного Бахруда Бранула, регистрационный номер 66321 от работ на руднике немедленно отстранить, поместить в карантинный отсек и ждать дальнейших указаний. Подпись моя. И второе. Готовьте корабль на Гамед. Вылет сегодня. Все ясно?

– Какой корабль?

«Вот именно, какой? Кому можно поручить это дело? Эх, Ларри, Ларри, и угораздило же тебя на этого Варка нарваться», – Сарб досадливо поморщился.

– Готовьте мой «Адмирал Сарб». Нагряну-ка я на Гамед с внеплановой проверкой.

– Слушаюсь, господин генерал.

«А на месте и решу, как этого чела к своим переправить. И его заодно еще раз прощупаю».

Андрей Кедров внимательно посмотрел на своего напарника, зачем-то выждал, когда проблесковый маячок тягача скроется за поворотом и, наконец, ответил спокойным тоном:

– А ты не боишься, что о нашем разговоре узнают кроки? – и он дотронулся рукой до «ошейника».

– Связь же повреждена.

– А когда приедем? Наверняка эти штуки могут хранить, а потом сбрасывать информацию.

– Могут, – с улыбкой согласился Лю. – Но я не собираюсь возвращаться. Вернее, я возвращусь на базу, но чтобы оттуда прорваться наверх.

– То есть, сейчас мы с тобой все обсудим и сразу начнем действовать?

– Да, – Лю уже не улыбался.

– А если я не соглашусь?

– То есть, ты не хочешь больше посидеть в сортире у своей мамы?

– Хочу, Лю. Очень хочу! Поэтому – излагай.

– Кроки восстания тут внизу, на руднике, не боятся, – напарник Андрея говорил быстро, уверенно, как о давно хорошо продуманном деле. – Чуть что – перекрыли кислород, и все. Поэтому охрана внизу минимальна. Больше для того, чтобы мы между собой не подрались и не обижали кроков-заключенных.

«Точно. В концлагерях тоже охрана была минимальна. Очень редкие заключенные решались на побег. Куда бежать? Везде чужие. А если поймают, запытают до смерти».

– Хорошо, пусть мы захватили базу. Наверх-то нам не прорваться. Я, когда меня сюда вниз везли, хорошо разглядел тот щит наверху. Кроки, наверное, его специально всем нам показывают, чтобы отбить всякую охоту рыпаться. Такой щит лучеметом не возьмешь, комбайном не прогрызешь и транспортером не протаранишь. Такую громадину разве что ядерным взрывом можно сорвать с места.

– Правильно, Бахруд. Его ядерным взрывом и придется подрывать.

– Меня не Бахрудом зовут, а Андреем.

Лю только улыбнулся в ответ. Похоже, истинное имя Андрея для него не было новостью.

«Точно читает мысли. Откуда он тогда узнал русские буквы?»

– А у тебя что, атомная бомба есть? Плохо обыскали?

– Обыскали меня хорошо, – Лю не обращал внимания на сарказм своего напарника и говорил серьезно, без малейшей и тени улыбки. – Но атомная бомба у меня есть.

– Где? – удивленно вскричал землянин.

– Тут, – Лю постучал рукой по шлему, – остается только сделать.

– А-а-а, – энтузиазм землянина явно пошел на убыль. – Не знаю, но атомная бомба, сделанная на коленке, – что-то мне мало в это верится.

– Как это – «на коленке»?

– Из подручных средств. Из этого комбайна, например.

– Без комбайна не обойдемся.

Андрей внимательно посмотрел на своего напарника. Его не покидало ощущение, что все это понарошку. Что Лю вот-вот рассмеется, хлопнет его по плечу и скажет: «Как я тебя, старик, разыграл!». Но сидящий в своей кабине чел был абсолютно серьезен и внимательно, без улыбки смотрел на Кедрова с экрана монитора.

– Давай, говори, – землянин больше не иронизировал.

Лю говорил минут двадцать, если надо, подробно отвечая на вопросы Андрея. И с каждой минутой у землянина росло чувство, что побег возможен. Какие шансы на успех? А он не бухгалтер, чтобы считать. Он лучше вместо подсчетов займется более необходимым делом – созданием атомной бомбы и доставкой ее к щиту. Ну и утихомириванием тех вражин, которые попытаются этому помешать. Положа руку на сердце, в своих способностях относительно третьей задачи российский офицер-десантник был более уверен, чем в двух первых. Ну, ничего, прорвемся. Вот именно, ничего. Андрею вдруг вспомнился случай, услышанный им на лекции по военной истории. Когда канцлера Германии Бисмарка упрекали за слишком мягкое отношение к России, он отвечал: «В Германии только я один говорю „ничего!“, а в России – весь народ». И вспоминал случай, когда русский ямщик с таким ветерком вез его в Петербург, что чуть не покалечил. И при этом он все приговаривал: «Ничего-о!».

«Ох, и погуляем мы на руднике! Надолго кроки запомнят. Ничего, все будет хорошо!» – весело-агрессивно скалясь, россиянин положил руки на рычаги управления комбайном. Многотонная, десятитысячесильная машина вздрогнула и начала движение. Поднимаясь на манипуляторе, фреза начала нацеливаться на стальной белый бочонок, стоявший прямо посередине подземной пустоты.

– Хррр, – пластины фрезы из твердосплавного материала начали крошить ретрансляционную станцию.

Андрей добавил усилие на фрезу, и через полминуты из станции посыпались искры и повалил дым.

– Готова! – Лю с монитора улыбался Кедрову. – Теперь «ошейники» на нас точно не настучат.

– Если только кроки не заявятся сюда с ремонтом.

– Это было бы даже лучше.

– Согласен. Но чудес не бывает. Чтобы сбежать отсюда, нам придется пройти все ступеньки. Перескочить не получится, – землянин плавно развернул многотонную махину комбайна и подвел его к стене. Работа закипела.

Но Садхр, которому поклонялись челы, и земной Бог на пару решили, очевидно, все же оказать небольшую услугу своим чадам – чудо произошло. Кроки оперативно приехали ремонтировать отдаленный ретранслятор.

– Смена на подходе, – проблесковый маячок транспортера первым, как всегда, заметил Лю.

– Ты смотри, смена пролетела – не заметил.

– Что ты хочешь, последняя! В любом случае – последняя.

Мужчины через экраны мониторов взглянули друг другу в глаза, как бы спрашивая друг друга: «Ну что, напарник, ты готов?». Пауза… и губы двух людей, рожденных в сотнях тысяч световых лет друг от друга, раздвинулись в дружеских улыбках: «Готов, напарник, готов. На меня ты можешь положиться».

– Андрей, кроки! – и вновь глазастый Лю обнаружил опасность первым.

Вслед за транспортером со сменным экипажем, из-за поворота показалась машина охранного персонала – такая же гусеничная платформа, но только с тремя кабинами: в двух сидело по кроку, третья была пуста. И рядом с кабинами, где сидели кроки, было установлено по одной мощной лазерной установке.

– Твою мать! – Андрей рванул комбайн с места, как есть, не слаживая раздвинутый метров на сто пятьдесят манипулятор, заслоняя от подъезжающих кроков изувеченную ими ретрансляционную станцию.

Если кроки увидят ее, то сразу поймут, что Андрей и Лю что-то замыслили и прикажут им выйти из комбайна и перейти в пустующую кабину. Тогда все, что называется, приехали – на машине охранников в карцер. Неподчинение – почти мгновенная смерть. Против двух стомегаваттных лазеров не попрешь. Уделают, как слепого котенка. Все это российский офицер просчитал мгновенно – еще пара секунд, и туша комбайна загородила покореженную стальную бочку.

– Молодец, – раздался в шлеме Кедрова голос Лю.

Тот лишь махнул головой – все еще было впереди. Он сделал лишь первый, и пока правильный ход. А сколько таких ходов еще впереди? Только, в отличие от шахмат, кроки поставят мат после первого же неправильного хода.

Транспортер со сменным экипажем остановился, не доезжая до комбайна метров тридцать. Еще чуть дальше остановились кроки.

«Правильно, сволочи, поступают. Даже если я как-то умудрюсь к ним приблизиться, то протаранить их не смогу – транспортер помешает».

– Что случилось? – раздалось по рации.

– При смене предыдущего экипажа комбайна были атакованы серой волной, несколькими серыми волнами, – говоря, Кедров лихорадочно думал, что делать.

«Да, застали врасплох, как салаг. Понадеялись на трусость врагов, думали, что сюда они явятся не скоро, а то и вовсе не явятся. Пришлют вместо себя нашего брата чела с новым ретранслятором, и все дела. Да, лейтенант Кедров, недооценил ты противника. Ну, что двойку будем ставить, или попробуешь выпутаться?» – землянин чуть ли не услышал голос подполковника Новоземельцева, преподавателя тактической подготовки. «Будем выпутываться, товарищ подполковник. Будем выпутываться».

– Это мы знаем, – коммутатор на шее Андрея переводил каркающие звуки чужой речи. – Что это за странные маневры перед нашим прибытием?

Кедров бросил быстрый красноречивый взгляд на Лю – помоги, напарник!

Тот, прикусив губу, молчал.

«Черт! А, где наша не пропадала. Попробую включить дурку».

– Я и сам не пойму. После атаки серой волны, мой напарник как-то странно стал себя вести. Пару раз ни с того ни с сего переводил управление на себя и совершал примерно такие, как сейчас, странные маневры.

«Поверят или нет? Если нет, то сейчас последует команда выйти из комбайна, а если да….».

– Понятно. С вашим напарником будем разбираться на базе. А сейчас произвести смену экипажа! Первыми меняются вторые члены экипажа.

«Вроде поверили. А толку? Черт, что же делать? Направили прямо в лоб две лазерных пушки, не рыпнешься», – Андрей, стиснув зубы, наблюдал, как транспортер со сменным экипажем, подъехал вплотную к комбайну. Люк в одной из его кабин открылся, и второй оператор следующего экипажа заспешил к кабине Лю.

Землянин скользнул взглядом по монитору внутренней связи – напарник, не мигая, смотрел на него. Андрея даже показалось, что даже как-то испытывающее. Мол, справишься с этой ситуацией или нет. И этот взгляд, может быть, даже почудившийся, подстегнул Кедрова.

«Справлюсь!» – еще даже не план действий, а уверенность, что он выпутается из создавшейся ситуации, заставили российского офицера улыбнуться напарнику и красноречиво чуть кивнуть головой – меняйся, все будет нормально.

Лю, как и положено, быстро выскочил из своей кабины и бегом бросился к освободившейся кабине транспортера. А к Андрею уже спешил командир сменного экипажа.

Шаг, второй, третий – и в голове землянина окончательно выкристаллизовалась спасительная трехходовка. Чел уже подошел к его кабине.

«Пора! Извините, комрады, но по-другому никак», – Кедров резко рванул один из рычагов управления комбайном на себя, а второй – тут же – от себя.

Почти синхронные две вспышки лазерных лучей. Дернулся в своем кресле второго оператора только что сменивший Лю чел. Рядом с кабиной Андрея рухнул его командир, невольно закрывший землянина своим телом и уже не видевший, как вращающаяся фреза обрушивается на кабину с кроком. И что для круглой бездушной железяки, привыкшей часами, сутками крошить твердую породу Гамеда, какое-то высокопрочное стекло?

Вопль крока резанул по барабанным перепонкам и тут же оборвался. Пятитонная громадина почти мгновенно смолола податливую человеческую плоть.

– Ударом лома по спине соперника ему все же удалось переломить ход схватки, – оскалившись, пробормотал землянин.

И вновь русские руки рванули рычаги управления манипулятором.

«Не успева-а-а-ю!» – Андрей, словно в замедленном кино, смотрел, как разворачивается на него ствол лазера.

Транспортер, стоящий между кроковской машиной и комбайном, казалось, прыгнул – Лю, наплевав на все инструкции, с нуля перевел двигатель тягача в форсажный режим. Стотонная машина, словно задираясь, боднула свою подружку. Вспышка лазерного луча, и атмосфера со свистом Гамеда ворвалась в кабину Андрея, прессуя менее плотный кислород заодно с азотом.

Крок не растерялся и быстро переприцелился. А фрезе Андрея нужны были еще целых полторы секунды до новой цели. Транспортер бессильно вращал гусеницами, упершись в бок кроковской машины.

– Не стреляй! – эфир прорезал отчаянный крик Лю.

Ничего не понимающий Кедров в каком-то оцепенении продолжал давить на рычаги управления.

«А вспышку луча не увижу – как не слышишь выстрела, которым тебя убивают».

Вращающаяся фреза легко смешала в одно целое стекло, пластик, сталь и органику – все компоненты, которые присутствовали в кабине. Только почему-то второй крок вообще не кричал.

Тугой громовой удар, легко ворвавшийся в кабину через оплавленное лазерное отверстие, больно ударил по ушам. И только через секунду земной мозг сумел, наконец, овладеть ситуацией.

– Напарник, ну ты даешь! Даже в такой ситуации почувствовал серую волну! А я то думал, к чему это: «Не стреляй»? – хриплый голос Кедрова нарушил эфирное молчание после пяти минуты напряженного ожидания атаки следующей серой волны.

– Ты тоже хорош! В твоих руках фреза лучше всякого бластера!

Еще несколько минут люди приходили в себя после такой драматической схватки.

– Ну что, поехали на базу? А то нас там, наверное, заждались. Жаль комбайн оставлять. Там бы наверняка пригодился.

– Нельзя, Андрей. Кроки сразу насторожатся.

– Это понятно. Ладно, Лю, прикрой меня. Пойду, пошарю в машине кроков. Может, какое оружие найду.

– Это было бы замечательно.

Землянин подошел к изувеченной им машине. Почти зажмурив глаза, почти на ощупь, он искал бластер в том, что когда-то называлось человеком.

«Хорошо, хоть в костюме. А если бы голыми руками?» – россиянин с трудом подавил рвотный рефлекс.

– Есть! – Андрей победно поднял правую руку вверх с зажатым в ней оружием, залитым кровью.

– Пользоваться можешь? – деловито спросил Лю.

– Вроде бы, уже доводилось, – Кедров внимательно смотрел на бластер, отдаленно напоминающий маузер.

«Так, это, наверняка, курок. А где же предохранитель? Должен же быть? Оружие есть оружие. Общая схема применения должна быть одна и та же, – российский офицер крутил оружие в руках, нажимая на разные выступающие части. Оружие казалось монолитным – никаких движущих частей Андрей не обнаружил.

– Предохранитель ищешь?

– Угу, – Кедров уже даже не удивился способности своего напарника читать мысли.

– Сильно надави на курок. Вот и все.

Прицелившись куда-то в темноту, землянин нажал на курок. Последовала яркая вспышка.

«Порядок в танковых частях!»

– Немного неудобно. Тугой курок. При частой стрельбе устанешь.

– Второй раз будет намного легче. Предохранитель ты снял первым нажатием. Если пауза в стрельбе будет больше определенного времени, оружие автоматически вновь встанет на предохранитель.

«Хорошая система», – профессионально оценил лейтенант спецназа России.

– Ты второй бластер ищи, не теряй время.

– Хорошо устроился. Сам в кресле сидит, а я в кроковской требухе копайся.

– Хорошо, давай буду копаться я, – предложил Лю.

– Да сиди уж. Уж очень у тебя хорошо получается чуять серую волну, – Андрей махнул рукой.

– То-то.

– Есть! – Кедров показал своему напарнику второй бластер. – Ого-го! Держитесь, кроки! Теперь мы вооружены и очень опасны!

– Андрей, поехали, – поторопил его напарник. – Надо спешить.

Пристыковав к транспортеру бункер с рудой, уже через пятнадцать минут Кедров и Лю держали курс на базу. Позади них остались изувеченная машина охраны с обезображенными трупами ее хозяев и их родной комбайн с трупами сменного экипажа. Для того, чтобы хоть как-то их похоронить, не было ни времени, ни сил. Впереди у этих двоих людей на транспортере была база с вооруженными кроками, а еще дальше массивный стальной щит, преграждавший им путь на поверхность Гамеда, на свободу.

– Андрей, можно вопрос?

– Давай, только вслушивайся. Обидно будет, если именно сейчас получим рентгеновский луч, – сжимая рычаги управления, Кедров внимательно смотрел вперед. До базы оставалось километров десять.

– Не волнуйся, не получим. Ты долго колебался, когда придумал, как обезвредить этих двух кроков?

– Ни мгновения. Я понял, о чем ты хочешь меня спросить. Да, мне ребят из нашего сменного экипажа жалко. Но меня там, на моей Земле, учили: уничтожая врага, забудь о жалости и милосердии. Это относится как к врагам, так и к своим. Ты должен действовать рационально – добиться победы минимальной ценой. В противном случае, ты никогда не сможешь послать товарища на смерть, зная, что при этом ты выполнишь поставленную задачу и убережешь десятки других жизней.

– Хорошо вас там учат на Земле. Качественно, – Лю усмехнулся.

– А теперь у меня вопрос. Почему ты, почувствовав серую волну, дал ей возможность раз выстрелить? А вдруг бы она ударила не по кроку, а по мне или тебе?

– Ну, во-первых, не было другого выхода. Разметай я серую волну, в следующее мгновение крок бы убил тебя, а потом меня.

– А во-вторых? – землянин на секунду бросил взгляд на напарника.

– Я уже давно понял, что серая волна разумна или подчиняется какому-нибудь разуму.

– Разумная планета?

– Может быть. А разум поступает разумно. Кто заставляет нас добывать руду, тем самым терзая планету? Кроки, – тут же ответил на свой вопрос Лю. – Поэтому серая волна в первую очередь старается уничтожать именно их.

– А почему ж она не напала на них, еще когда они ехали к нам?

– Не знаю. Эта разумная жизнь не все время же атакует. Может, не было возможностей, а может… может, хотела, чтобы у нас появилось оружие, – напарник Андрея усмехнулся.

Усмехнулся и Кедров этой шутке.

«В каждой шутке есть доля шутки», – почему-то вспомнилось ему поговорка.

– Вот она. Давай, – услышал он голос Лю.

Посмотрев вперед, Кедров понял, что имел в виду его напарник.

– Сейчас рихтанем! – землянин с удовольствием, чуть довернув тягач, наехал гусеницей на белый корпус ретрансляционной станции. – А теперь контрольный выстрел в затылочек, – лихо развернувшись, Андрей саданул по уже сплющенной станции второй гусеницей. – Думаю, что передавать она уже не будет.

– Точно, – согласился Лю. – Давай здесь и будем ждать.

Транспортер замер около изувеченной им ретрансляционной станции. Потянулись минуты ожидания в огромной подземной пещере, слегка освещенной сотнями прожекторов, установленных по ее периметру.

Землянин сидел, откинувшись на спинку кресла, держа руку на кнопке включения пневмопушек. Над прозрачным куполом кабины, в нескольких десятках метров клубилась темнота, готовая в любое мгновение выплюнуть серого убийцу. Убаюкивающим зеленым светом прямо на стекле кабины светились показания величины радиации.

«Сто восемьдесят. А сколько это будет в наших родных рентгенах в час? Судя по нашим тяжеленным защитным костюмам, речь идет отнюдь не о „предельно допустимых дозах излучения для гражданского населения“, – Кедрову вспомнились слова препода на лекции по оказанию первой помощи. – Эх, золотое время было».

Под приколы, шуточки и всеобщее здоровое ржание будущие десантники учились делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Некоторые из курсантов в очередное увольнение грозились посетить классных девочек по сто баксов в час, чтобы хорошо закрепить теорию. Приглашали и его, Андрея. Он тогда отказался. Тогда у него еще была Люда.

«Люда…», – вычеркнутый из сердца, заклейменный как предатель образ девушки всплыл в памяти мужчины. Невыносимо захотелось прижать ее к себе, растрепать густые длинные волосы, впиться губами в нежные губки, схватить в охапку, утащить куда-нибудь на сеновал и больше не сдерживать своих желаний и рук.

– Едут, – остужающе раздалось в шлеме.

Разрезая темноту лучами фар, к ним приближался транспортер. Как и договаривались, Кедров вылез из кабины и пошел к нему навстречу. И едва тяжелая машина замерла на месте, он ловко вскочил на нее и подошел к командирской кабине.

– Вылазь, – последовала короткая команда, подкрепленная для убедительности покачиванием бластера перед глазами перепуганного чела.

Командир недавно сменившегося экипажа безропотно вылез из кабины.

– Давай, лезь в мою кабину.

Чел бегом кинулся к транспортеру Кедрова.

– Тебя тоже это касается, – дуло бластера уже смотрело на второго члена экипажа.

Второй чел быстро засеменил к кабине Люка.

Напарник землянина, подождав, пока Андрей занял место в кабине, вылез из своей:

– Стоять здесь в течение двух часов. Иначе… – лазерный луч сверкнул рядом с ухом перепуганного чела.

Довольный произведенным эффектом, Лю подошел к штырю антенны и, поднатужившись, вырвал ее из гнезда. Перед тем, как сесть в свободную кабину чужого транспортера, он показал ошеломленным челам два растопыренных пальца на вытянутой к ним руке – два часа.

– Ну что, будут стоять два часа? – Андрей умело перестыковал контейнера с рудой и сразу же разо-гнал чужой тягач до максимальной скорости.

– Два не два, а час точно будут стоять, приходить в себя. Нам хватит.

Андрей и Лю поступили правильно. Увидев прибывающий на базу транспортер с того комбайна, к которому была послана машина охраны, но без нее, кроки естественно бы насторожились. А так для них это был обычный сменный экипаж, прибывающий на базу для отдыха.

Они сразу решили не брать с собой челов, высаженных со своего транспортера. Во-первых, уже просто не было времени объяснять им, что к чему. Во-вторых, на чем их везти на базу? На засвеченном транспортере?

«Извините, ребята. Но в этот раз без вас. Еще, может, благодарить будете, если у нас не получится. Живы останетесь. Еще три-пять лет тут протянете. Нет, не будут они нас благодарить. Потому что мы вырвемся отсюда. Обязательно вырвемся», – сжав губы, Андрей Кедров гнал транспортер на базу.

– Андрей, надо снять «ошейник».

Землянин лишь согласно кивнул своему напарнику. Находящийся на шее предмет в мгновенье мог оказаться убийцей своего хозяина, вернее, подопечного. Настоящие хозяева этого тонкого и легкого колечка находились на базе. И вполне могло оказаться так, что по какому-то кодированному сигналу это колечко могло убить или, по крайней мере, обездвижить своего подопечного. Электрический ток, какой-нибудь газ или обычный взрыв – мало ли какая начинка скрывается под блестящей поверхностью коммутатора.

Правда, они лишатся возможности общаться. Но выбора не было.

Опыт снятия «ошейника» у Кедрова уже имелся. Больше не говоря ни слова, он быстро снял с себя шлем, нащупал рукой стальной ободок, поднес к нему бластер и решительно нажал на курок. Не обращая внимания на боль в шее, российский офицер, поднатужившись, разогнул кольцо и снял его.

Его напарник внимательно наблюдал за всеми этими манипуляциями. Увидев, что Андрей отбросил от себя изувеченный коммутатор, он жестом показал, чтобы тот сделал то же самое с его «ошейником».

«Да, чем развитее цивилизация, тем нежнее ее члены», – мелькнуло в голове у землянина, и тут же ему стало неловко. Ведь Лю вполне мог прочесть эти его мысли.

«Ну извини, браток. Ляпнул – не подумал. Мало ли по каким причинам ты сам не можешь его снять», – Кедров с трудом втиснулся в кабину к напарнику.

Лю тут же снял с себя шлем. Ободряюще улыбнувшись, русский поднес бластер к шее чела. Вспышка. И вот уже еще один коммутатор оказался без своего подопечного. Транспортер продолжал свой путь на базу.

– Папка, ты только вернись. Обязательно вернись, – Эльдира прижалась к груди отца.

– Ну конечно, вернусь.

– Нет, ты поклянись, что ты вернешься. Учти, если это будет не так, – девушка старательно избегала слов «не вернешься», – то еще немало фроловских парней будет валяться под помостом на Празднике Любви.

– Ну тогда точно вернусь. Клянусь! – ДарВул засмеялся и нежно похлопал дочь по широкой спине. – Ну все, Дирка, дай мне с мамой попрощаться, – Главный командор легко отстранил дочь и подошел к жене.

– Прощай, Сарфула.

– До свидания, Главный командор.

Мужчина улыбнулся и молча обнял женщину.

– Береги Дирку. Она у нас хорошая девушка, только бедовая.

– Вся в тебя.

– Ну все, мне пора…

– Матрул…

– Да, Сафи.

– Ты возвращайся, обязательно возвращайся! Я не могу без тебя, родной, – плечи женщины затряслись в рыдании.

– Ну вот, и ты туда же. Вернусь я, вернусь.

И всю дорогу в космопорт Главный командор продолжал повторять про себя эти слова: «Вернусь я, вернусь».

А через пять часов, уже на орбите, наблюдая простирающуюся под ним родную Матею, твердым властным голосом он скомандовал:

– Ввести полетное задание.

– Полетное задание введено.

– Объявляю десятиминутную готовность к гиперпространственному прыжку.

Рейд фролов на Гамед начался.

Транспортер медленно въехал в ворота базы. Сразу за ними располагалась специальная транспортная площадка. Андрей и Лю должны были поставить туда тягач с контейнером, после чего в сопровождении двоих охранников проследовать в свой отсек жилой зоны.

Замедляя ход, транспортер подъезжал к месту стоянки. Метр, полметра до белой разметочной полосы.

«Ну, поехали!» – Андрей, что называется, до полика утопил педаль газа. Многотонная махина резво рванула вперед. Чуть потянув на себя левый рычаг, Андрей подмял гусеницами крока из обслуживающего персонала и через секунду в бок ударил машину охраны. Высунувшийся из кабины Лю тут же двумя выстрелами прикончил в ней опешивших кроков.

Теперь взялся за бластер Андрей. Несколько выстрелов, и на транспортной площадке не осталось ни одного вооруженного крока. А его напарник, выкинув труп крока, уже положил руки на пульт управления машиной охраны.

Завыла сирена.

«Ну, сейчас начнется», – Андрей, выбравшись из транспортера, быстро взобрался по лестнице на козловой кран. Этим краном перегружались контейнеры с рудой на специальный автопоезд, который затем доставлял их на поверхность планеты.

Андрей и Лю отлично понимали, что единственный шанс вырваться на поверхность Гамеда – это действовать быстро, решительно, дерзко. Максимально используя фактор неожиданности. Помогало им и то, что они досконально знали всю технологию работ на базе, так как уже не первый раз доставляли туда руду.

Ударом ноги землянин распахнул дверь. В кресле машиниста крана сидел перепуганный крок. Российский офицер бластером указал на контейнер на транспортере. Затем указал на поезд. Крок поспешно обернулся к пульту управления. Через пять минут контейнер уже стоял на платформе поезда.

Охрана рудника, получив сигнал тревоги с транспортной площадки, попыталась было проникнуть туда. Но Лю, комфортно обосновавшись в машине охраны, щедро поливал два прохода, ведущие к нему, «горячими» квантами лазерных лучей.

В это время на транспортной площадке находились еще два экипажа челов, вернувшихся со смены. Ничего толком не понимая, но видя, что их товарищи убивают ненавистных кроков, они, подобрав оружие, присоединились к ним. В принципе, другого выхода у них не было, вернее, им его не оставили Лю и Андрей. Челы отлично понимали, что кроки уже не будут разбираться, кто начал восстание и кто принимал в нем участие. Все челы, находившиеся на транспортной площадке в тот момент, когда Андрей раздавил первого крока, автоматически подлежали уничтожению. Поэтому, похватав оружие у убитых охранников, они быстро, без лишних проволочек пристрелили безоружных кроков из технического персонала.