Текст книги "Взхоббит, или Путь в никуда"

Автор книги: Вадим Румянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Румянцев Вадим
Взхоббит, или Путь в никуда

Вадим Румянцев

Взхоббит,

или

Путь в никуда

Посвящается каждому,

кто узнает себя

в одном из героев.

1. Нежданные гости

Жил-был в норе под землёй хоббит. Не в какой-то там мерзкой грязной сырой норе, где со всех сторон торчат хвосты червей и противно пахнет плесенью, но и не в сухой песчаной голой норе, где не на что сесть и нечего съесть. Нет, нора была хоббичья, а значит, ещё хуже.

Она начиналась идеально круглым иллюминатором, который хоббит выкрасил в зелёный цвет (а точнее – в цвет хаки) и использовал как дверь. Иногда иллюминатор с грохотом падал внутрь, и тогда открывался проход в длинный коридор, похожий на железнодорожный туннель, правда, без гари и дыма, но зато с пятнами мазута на полу и с разбросанными в беспорядке вдоль стен шпалами; всюду были прибиты крючочки для гостей, которых хоббит очень любил (правда, нельзя сказать, чтобы гости отвечали ему взаимностью). Туннель вился всё дальше и дальше, но никто из немногих родственников хоббита, отправившихся его исследовать, обратно не вернулся, и куда он (туннель) уходил -не знал никто. Временами хоббит жалел об исследователях, с тоской глядя на пустые крючочки, которые предназначались для них. Хоббит не признавал восхождений по лестницам, поэтому все комнаты располагались на одном этаже: спальни, ванные, погреба, кладовые (целая куча кладовых), сокровищницы, карцеры, застенки, камеры пыток, тюремные камеры, камеры предварительного заключения и даже залы суда – всё это находилось поблизости друг от друга, чтобы, в случае чего, идти было недалеко. Лучшие камеры, то есть комнаты, находились по левую руку, и только в них имелись окна – глубокие круглые окошечки, через которые зимой в нору влетал снег, а весной, в оттепель, выливалась талая вода. Так происходила уборка норы.

Наш хоббит был весьма состоятельным взломщиком по фамилии Бэггинс (фамилию он унаследовал от предков-карманников). Бэггинсы проживали в окрестностях Холма с незапамятных времён и считались привычной напастью, с которой надо было мириться. Бэггинсы не позволяли себе ничего неожиданного: они занимались рэкетом два раза в месяц, и что скажет Бэггинс, если попытаться не отдавать деньги, можно было угадать, не спрашивая. Но мы вам расскажем историю о том, как одного из Бэггинсов втянули-таки в мокрое дело. Может быть, он и окончательно потерял совесть, но зато приобрёл... впрочем, увидите сами, приобрёл он что-нибудь в конце-концов или нет (не забудьте о серебряных ложечках!).

Матушка нашего хоббита... кстати, что такое хоббит? Пожалуй, стоит рассказать о них поподробнее. Так вот, в старые добрые времена на Земле было до хрена всякой нечисти – привидения, зомби, драконы, маги, мыслящая плесень и ещё куча всего. Все они были мутантами и впоследствии вымерли, а кто оставался в живых – тех докончили люди – просто, чтоб не мучились. Ну вот, и хоббиты тоже тогда были. Хоббиты – это уродливые толстые карлики, иногда с курчавыми волосами на голове, но чаще – совсем лысые, зато на ногах – отвратительная чёрная шерсть растёт у них всегда. Стричь эту шерсть они не умеют, поэтому ходят всегда босиком. Шерсть цепляется за различные предметы и вырывается клочьями, иногда даже вместе с блохами. У хоббитов три основных занятия – еда, сон и воровство, которое они уважительно называют "бизнесом". Хоббиты – такие искусные воры, что изредка их нанимают другие жители Средиземья – ограбить банк или сорвать крупный куш в притоне. Но бывает это редко, никому не охота связываться с хоббитами, ещё и сам в дураках останешься.

Но случилось так, что в одно прекрасное утро, когда Бильбо Бэггинс сидел в иллюминаторе и курил травку, мимо проходил Гэндальф. Гэндальф! Если вы слыхали хотя бы четверть того, что слыхал про него я, а я вообще ничего про него не слыхал, то уже поймёте, что вряд ли нашёлся бы хотя бы один полицейский в Средиземье, с радостью не пустивший бы ему пулю в лоб. Но Гэндальф, благодаря врождённой способности превращаться в вешалку, вошедшей в легенды, ловко скрывался от полиции.

Между нашими героями произошёл такой разговор:

– Good morning! I had no idea you were still in business! – Пробормотал Бильбо.

– Еге ж! – Ответил Гэндальф. – Я Гандальф, а Гандальф – це я! Подумати лишень, – дожився, що син Беладонни Тук вiдбрикується вiд мене "добрими ранками" так наче я припхався до нього пiд вiкно гудзики продавати!

– Come tomorrow! Good bye! – Заключил Бильбо и задраил иллюминатор. После чего мрачно посмотрел на стену, ткнул пальцем в один из крючочков и медленно проговорил: "Гэндальф, чай, среда!". Сам с собой он разговаривал по-русски.

На следующий день Гэндальф напихал в нору Бильбо гномов – существ, похожих на хоббитов, но чуть менее уродливых и ещё более жадных, – и, когда те, спев свою коронную песню в переводе И. Комаровой, перебили всё, что было в норе, вся шайка решила отправиться браконьерствовать. А также заниматься пьянством, разбоем, мародёрством, кутежами, распутством, чёрной магией, выборами в Верховный Совет и любым другим мелким хулиганством, какое только придёт в голову. Они решили покинуть Хоббитанию на следующее утро. В сердцах мирных хоббитов впервые появилась надежда, и утром Бильбо был единственным, кто мог ещё кое-как держаться на ногах. Компания двинулась в трактир.

2. Баранье жаркое

К вечеру они покинули трактир. Бильбо любовно поглаживал жилетный карман, набитый гномьими долговыми расписками. Гномы уныло трусили вперёд на позаимствованных у трактирщика пони, понуро свесив головы.

"И что только им не нравится? – Размышлял Бильбо. – Я оставил этим сквалыгам целую четырнадцатую часть!". В тот день хоббит был щедр, как никогда.

Несчастнее остальных выглядел гном Двалин, одежду которого Бильбо пустил на носовые платки. Двалину приходилось путешествовать в нижнем белье, под свист и улюлюканье толпы. Гэндальф, который познакомил хоббитов со Взломщиком, благоразумно скрылся, а против самогО хоббита ни один гном выступать не решался.

Через некоторое время пошёл дождь, и настроение у Бильбо испортилось. Он с горя съел все продукты и утопил пони Двалина в реке, после чего гному пришлось бежать за отрядом трусцой. Зато теперь он напоминал спортсмена из ДСО "Трудовые резервы", и состояние его гардероба менее шокировало окружающих.

Внезапно Балин, которому Бильбо, испытывавший к нему симпатию, позволял глядеть по сторонам, увидел в лесу огонь. Гномы с надеждой посмотрели на Бильбо. У них появился реальный шанс согреться и поесть. Хоббита это волновало мало, но издеваться над гномами ему уже поднадоело, а тут можно было поразвлечься с теми, кто разжёг огонь. Хоббит плотоядно облизнул толстые губы.

– Стойте здесь, – приказал он спутникам, – а я пойду и посмотрю, что там к чему.

Взгляды гномов потухли, а Двалин обречённо застонал, за что и получил от Бильбо увесистую затрещину. Но ослушаться они, конечно, не посмели.

А Бильбо Бэггинс, продираясь через кустарник, теряя клочья шерсти и изрыгая смачные проклятия, направился к источнику света. Вот что он увидел.

На поляне вокруг большого костра сидели три огромных тролля. Поляна была завалена банками с ветчиной "Made in USA", блоками жевательной резинки, бутылками "Пепси" и прочей снедью, а тролли вели непринуждённую беседу.

– Послушайте, мистер Берт, – говорил один из них, -какое я нашёл чудесное доказательство своей вчерашней теоремы...

– Ну-ну, Том, это очень интересно!

– Так вот, мы хотим показать, что для любого целого положительного N, большего двух,..

Эта болтовня надоела Бильбо. Он высморкался в один из своих новых платков, вышел на поляну и направился к мирно что-то чертящему и ничего не подозревающему Вильяму. Засунув руку в вильямов карман, Взломщик извлёк оттуда пачку бумажных листов.

– Не тронь мои чертежи! – Испуганно закричал Вильям, но было уже поздно. Увидев, что это всего-навсего какие-то каракули, Бильбо швырнул бумаги в огонь.

– Но послушайте, молодой человек... – попытался было вступить в беседу Берт.

Бильбо достал свой кривой зазубренный меч и перерезал Берту горло. Через минуту та же судьба постигла и двух других троллей. Бильбо вытер меч об одежду Тома и устроился у костра. Вскоре он уже окончательно пришёл в хорошее настроение, закусывал, пил принесённый с собой во фляге самогон и орал непристойные хоббитские песни.

Но тут из-за деревьев появился Двалин, а за ним и остальные гномы. Хоббит испустил разъярённый вопль и кинулся на подельщиков. После непродолжительной драки оглушённые гномы с натянутыми на головы мешками валялись вповалку у костра, а Бильбо пил самогон и рассматривал свой зуб, выбитый Торином. Он размышлял, как бы поизощрённее прикончить гномов, чтобы другим неповадно было, когда что-то тяжёлое упало ему на голову, и он отключился. Это вернулся Гэндальф.

Гэндальф побросал бесчувственных гномов и хоббита на телегу, сам залез туда же, взял возжи, и, напевая "Гей, гей, казачок!", направил сей экипаж к Последнему Домашнему Приюту.

Пони побрели за ним. Они чувствовали в Гэндальфе родственную душу.

3. Передышка

Когда Бильбо проснулся, он почувствовал, что крепко связан, валяется на дне телеги, придавленный сверху Бифуром, Бофуром и спящим Бомбуром, а телега едет неведомо куда. Из кустов раздавались противные эльфийские голоса, распевающие всякие гадости на украинском языке:

Сон липне до вiч!

Поїхать – дурниця,

То краще лишиться

I слухати, й чути,

Щоб гарно заснути,

цю пiсню -

ха-ха!

Наконец, телега остановилась, Гэндальф сбросил Взломщика на землю, приставил к его горлу меч и торжественно проговорил:

– Ах ты, фраер дерьмовый! Корешков моих замочить вздумал? Да я ж тебя, падло, так уделаю, что мать твоя дохлая поганая не узнает! Да ты ж у меня всю житуху свою собачью на лекарства работать будешь! Да я...

Гэндальф ещё некоторое время пораспространялся про Беладонну Тук, матушку нашего хоббита, затем остриём меча разрезал верёвки и напоследок пнул Бильбо в лицо своим чёрным армейским ботинком 48-го размера. Бильбо промолчал, но обиду решил запомнить.

Через некоторое время вся компания была на ногах, и они направились к Элронду. Хотя Гэндальф и был рядом, гномы старались держаться от м-ра Бэггинса подальше; в рассудительности им отказать было нельзя.

Пьяный раздолбай валялся на полу в прихожей. Гэндальф некоторое время молча смотрел на него, а затем вдруг со всего размаху врезал Владыке Раздола по голове посохом. Раздался металлический звон, и Элронд открыл глаза. Некоторое время ушло у него на анализ ситуации, но, как только этот вычислительный процесс был завершён, Элронд вскочил, вытянул руки по швам и стал сбивчиво бормотать что-то вроде: "Студент Элронд Полуэльф по Вашему приказанию прибыл".

Гэндальф небрежным жестом вытащил какую-то карту из потайного кармана Торина и протянул её Элронду со словами:

– Ну? Чего молчишь, свинья?!

Раздолбай осторожно взял карту, внимательно осмотрел водяные знаки и промолвил:

– Так я и знал! Это – лунные буквы. Их выдумал скотина-Феанор, чтобы читать можно было только раз в год, и то при ясной луне... А уж тучи-то нагонять он умел... Так он постоянно издевался над всеми. У-у, зараза! Был бы он жив, с каким удовольствием его сбежалось бы бить всё Средиземье, ну, кроме, может быть, Тёмных сил, с которыми он, как известно, был кореш в натуре!!!

– Это точно, – Поддержал Гэндальф, шмыгнув носом. – Я, конечно, фанат до всяких там Палантиров, Силь... ну, то есть других разных фенечек, но Феанора, собаку, сдал бы на руки Мандосу без всякого зазрения совести... А кстати, что там написано?

Этот вопрос явно поставил Элронда в тупик. Некоторое время он беззвучно шевелил губами, читая по складам. Затем сказал:

– Ну, короче, придёте к Одинокой Горе, там всё и увидите. А лунные буквы – это просто отметка о copyright'е. Феанор, говорят, был большим фанатом до авторского права. Ведь в Мордоре почему небесного Сильмариля не видно? К ним как раз штамп предприятия-изготовителя повёрнут. Я, каждый раз, как бываю в Барад-Дуре, всё этот камешек разглядеть пытаюсь. Да хоть бы хны!

– Да-а... – Ностальгически протянул Гэндальф. – Бывало, сидишь в Чёрной Башне, весело, песни поёшь: "Аш назг...".

– Но-но, полегче! – Перебил его Элронд. – Ещё не хватало, чтобы ты у меня дома на чёрном наречии песни пел! Я, как-никак, эльф, да ещё и в Белом Совете!

– Ладно-ладно, – Примирительно произнёс маг. – Уж и детство вспомнить нельзя! Я, может, в Мордоре уже недели две, как не был... Меня, может, тоска заедает... А-а, пропади оно всё пропадом! Ну, чего стоите, вперёд! – Заорал он на гномов и хоббита. – Думали, я вас на пикник приглашаю?! Фигушки, вы у меня ещё увидите небо в алмазах! – И с этими словами он стал пинками ног выгонять на улицу упирающихся спутников. Вскоре отряд уже понуро бежал к Туманным Горам, а Гэндальф ехал сзади на белой лошади и плевал в отстающих струями огня из посоха. Приключения продолжались.

4. Через гору и под горой

Не прошло и двух дней, как гномы и хоббит, подгоняемые садистом-Гэндальфом, добрались до Мглистых Гор. Как водится, они попали под дождик и спрятались в уютной пещере со светящейся зелёной рунической надписью "ВЫХОД" над входом. Ночью все гномы заснули, Бильбо притворился спящим, а Гэндальф улетел в Барад-Дур на мордорском военном вертолёте. И тут...

В задней стене пещеры открылась трещина, превратилась в широкий проход, и оттуда посыпались гоблины. Это были ужасные толкинутые гоблины Мглистых Гор, страшные сказки о которых рассказывались по всему Средиземью. На голове у каждого был хайратник, руки, ноги и шея увешаны разнообразными фенечками, а на боку висел жуткого вида двуручник – деревянный либо алюминиевый. И самое ужасное – в отличие от всех остальных народов Средиземья, разговаривавших по-русски (изредка по-английски и по-украински), гоблины употребляли страшный, отвратительно звучащий язык, который почему-то называли вестроном. Короче говоря, не прошло и трёх минут, как спящие гномы и притворяющийся спящим хоббит были связаны, взяты в плен и с весёлой песней "Ах, И ЭТО – наше Средиземье!" доставлены к Верховному Гоблину.

Пещера Верховного Гоблина представляла собою зрелище скорее поучительное, нежели отталкивающее. Примерно половина присутствующих занималась плетением хитроумных бисерных фенечек, примерно другая половина – оживлённой работой на персоналках. Время от времени раздавались вскрики: "Отойди от света, ты не полиэтиленовый!" и "Ах ты, чёрт, не коннектится, зараза!".

Пинками ног гномов и хоббита уложили ниц перед Верховным Гоблином (на боку Верховного Гоблина красовался длинный стеклотекстолитовый меч). По ходу дела охранник небрежным жестом вытащил карту из потайного кармана Торина и передал Верховному. Верховный внимательно осмотрел водяные знаки и изрёк:

– Так я и знал. Это – лунные буквы. Их выдумал скотина-Феанор, чтобы читать можно было только раз в год, и то при ясной луне... А уж тучи-то нагонять он умел... Так он постоянно издевался над всеми. У-у, зараза! Был бы он жив, с каким удовольствием его сбежалось бы бить всё Средиземье, ну, кроме, может быть, Светлых сил, с которыми он, как известно, был кореш в натуре!!!

Бильбо показалось, что нечто похожее он уже где-то слышал, но где именно – припомнить не смог. А Верховный Гоблин продолжал:

– Но, впрочем, это всё – фигня. Я знаю, что вы таскали с собой эту бумажку ненарочно, – Он достал зажигалку, поджёг карту и дождался, пока она полностью сгорит. Затем выкинул золу в стоящую неподалёку пустую сахарницу. – И вообще, мы теперь с Мордором почитай что и не общаемся, – Он с неудовольствием взглянул на сахарницу с золой. "Точно, нет коннекта", – подтвердил кто-то сзади.

– А поймали мы вас, – продолжал Верховный, – не корысти ради, а токмо чтобы приобщить к достижениям мировой культуры. – Он роздал каждому из пленников по экземпляру ниенниной "Чёрной Хроники". – Вот, читайте на здоровье! А кто не будет читать внимательно, – обратился он к охраннику, – тех бросить в яму со Змейсами и Пиявсами...

– Слышь, Верховный! – Раздался голос сзади. – Тут какой-то Глюк звонил, новый прикол закачал, "Бесконечная дорога" называется. Говорит, круто.

– Ну, и "Дорогу" тоже прочтёте, – Решил Верховный Гоблин. После чего взял гитару и принялся фальшиво напевать:

По волнам, по волнам к Западным пределам

Путь ляжет нам вперёд по гребням белым...

Да, в такую жуткую переделку Торин и К° попадали впервые. Слушать пение Верховного Гоблина с пищанием модема на заднем плане, да ещё при этом внимательно что-то читать, стараясь не думать о встрече со Змейсами и Пиявсами – это мог бы выдержать только истинный толкинист. Наши герои к таковым не относились. Они приготовились к мучительной смерти...

В это время в помещение вошёл Гэндальф. Он невозмутимо направился к Верховному Гоблину, энергично пресёк попытки охраны его остановить и заявил:

– Меняю вот этих отщепенцев на крутую игруху "The Lord of the Rings ]I[". С руководством.

– Но... – Попытался было вставить своё начальственное слово Верховный.

– Никаких "но", – Проговорил голос сзади. – Мои ребята хакнули вторую серию уже две недели назад, им что-то делать надо. А то опять вирусы писать начнём. И никакой Лозинский не поможет, мы ведь в Средиземье...

Эта угроза мгновенно подействовала. Верховный собственноручно развязал пленников и трясущимися руками перехватил на лету брошенную Гэндальфом пачку дискет. "А руководство?" -заныл было он. Гэндальф бросил ему брошюрку с витиеватой надписью "Властители Колец" на обложке, и вся команда покинула помещение. Верховный Гоблин покраснел, побледнел, издал какой-то нечленораздельный звук и упал на пол. Он был мёртв.

5. Загадки в темноте

Пока Торин и К° пробирались по тёмным туннелям, Бильбо размышлял следующим образом: "Карты у Торина больше нет. Пути наружу гномы не знают, мерзкий хвастун Гэндальф – тем более. В дороге от гномов одни неприятности, а болван-волшебник -тот просто враг. Да ещё я сдуру пообещал этим недотёпам четырнадцатую часть... Пожалуй, лучше будет бросить их здесь, а самому добраться до Одинокой Горы, убить дракона и забрать все сокровища себе. Тем более, что идти уже недалеко осталось".

Бильбо не сомневался, что сможет в одиночку справиться с драконом – ведь он, как-никак, был хоббитом. Выбраться же из-под Мглистых Гор ему тоже не составляло особого труда: лабиринт гоблинских туннелей был не более чем детскими забавами в песочнице по сравнению с ужасной норой Под Холмом. Итак, Взломщик незаметно отстал от бывших компаньонов и свернул в первый попавшийся боковой туннель. Он был голоден, а потому быстро добрался до ближайшей населённой пещеры, перебил всех находившихся там гоблинов и плотно пообедал захваченными припасами. Он считал себя существом цивилизованным, и потому мяса гоблинов не ел.

Наевшись и выспавшись, Бильбо пошёл дальше. Вскоре он услышал шлёпанье мокрых босых ног по каменному полу. В хоббите проснулось профессиональное любопытство, и он побежал на звук.

Он добежал до подземного озера, где его взгляду открылось сидящее на берегу убогое забитое существо – нечто среднее между выпускником 8 класса, студентом во время сессии и оператором СМ-4. Это был Горлум.

Бильбо был сыт и находился в благодушном настроении, а потому не стал сразу же убивать Горлума, решив послушать сначала его невнятное бормотание; благо, Горлум его ещё не заметил.

– Да, моя прелесть, – Шипел Горлум. – Горлум! Вот как теперь они называют нас... А ведь тогда, давно, на Самом дальнем западе, они все валялись у нас в ноженьках, и просили Их, и требовали, и умоляли... Да-ссс... Но мы не отдали Их мерс-ским пискунишкам, правда, моя прелесть? Мы спрятали Их в высокой баш-шне... И тогда пришёл он, ненавис-стный, чёрный, и убил вс-сех, и Их забрал... Да-ссс, с ним одним мы бы ещё справилис-сь, но они были вдвоём... вдвоём с-с-с этим пиявс-сом... пившим кровушку наш-шего мира... А те, пискунишки, не сделали ничего, да-ссс, ничего, моя прелес-сть. Они только размахивали с-своими мерс-скими, мерс-скими ручками и кричали на нас-с. А потом, когда мы попыталис-сь всё исправить, на нас ополчились вс-се... И Они с-сгинули навеки. Навс-сегда, моя прелес-сть, навс-сегда...

Бильбо всегда относил себя к представителям скорее интеллигенции, нежели пролетариата, а потому соображал быстро.

– Так ты и есть Феанор? – Спросил он громко.

Горлум вздрогнул, но быстро пришёл в себя и прошипел: -Так-с-с... С-с-с-с... Они знают, как нас-с звали раньш-ше, моя прелес-сть. Они знают наш-ше прОклятое нольдорс-ское имя... Ну что ш-ш-ш, а мы знаем, как зовут их-х-х. Бильбо Бэггинс-с, с-с-собственной перс-соной. Ну ш-што ш-ш-ш... Тогда пус-сть возьмёт, пус-с-скай возьмёт от нас-с на память подарочек. Вот это маленькое блес-стящ-щее золотое колечко...

И Горлум протянул Бильбо Кольцо. Бильбо, нимало не задумываясь, схватил его и осторожно положил в карман.

– Ха! – Заявил он. – Да ты, Феанор, видно, не такая уж мерзкая и бедная тварюга! Ну, спасибо за подарочек, я тобой доволен. Придёт время, может, и сочтёмся, – Добавил он фальшиво.

– Пус-сть они не благодарят нас-с, не надо, – Отозвался Горлум. – Колечко им поможет, да-ссс, оно даст им невидимость. А благодарнос-стей не надо... Кто знает, да, кто знает, не пожалеет ли он о своём с-с-спасибочке... Ведь он ещ-щё не видит, да-ссс, чтО это колечко с ним с-сделает. Да и с племянничком его... Плохо, да, плохо будет племянничку Фродуш-шке... Но зато кое-ш-што навеки с-сгинет, с-сгинет в огненной пропас-сти, хоть огонь там и совсем ненастоящ-щий... Да, как прощ-щитаютс-ся эти выс-скочки-майяриш-шки! – Горлум противно зашипел и засмеялся.

Бильбо его последних слов не понял, да и не хотел понимать. Зато он прекрасно осознал, что Кольцо даёт невидимость, да и вообще – вещичка не из последних. Находясь в самом своём радостном настроении, он пробежал последнюю пару туннелей, быстренько перебил охрану и оказался на свободе.

6. Из огня да в полымя

Выбравшись из гоблинских туннелей, м-р Бэггинс бодро зашагал на восток. Ему было немного неприятно покидать уютные подземные казематы, чем-то напоминающие его собственную нору, и выбираться на противный солнечный свет, но настроение хоббита всё равно оставалось хорошим. Он, наконец, отделался от компаньонов и теперь мог забрать всё гномье богатство себе, а, кроме того, приобрёл нового дружка – Бильбо неплохо знал древнюю историю и полагал, что Феанор – мужик что надо и сможет надавать по кумполу любому, даже ненавистным Саквиль-Бэггинсам. Однако, Бильбо всё время приходила в голову одна неприятная мысль – а не должен ли он вернуться назад, к гоблинам, найти гномов и волшебника и лично проследить, чтобы бывшие соратники уже не смогли никуда убежать. Не то, чтобы ему была неприятна перспектива вновь оказаться под землёй – нет, совсем напротив, – но уж очень хотелось завладеть сокровищами как можно быстрее... И только хоббит окончательно пришёл к мысли, что гоблины великолепно справятся с работой самостоятельно, как услышал противный голос Гэндальфа.

– Зрештою, вiн мiй друг, – распалялся волшебник, – i непоганий малюк. Я почуваю себе вiдповiдальним за нього. Ох, якби ж ви не загубили його в тунелях!

– Немає тепер з нами Викрадача, хай йому абищо! – Злорадно проговорил голос Дори.

Эта его реплика спасла жизнь ему и его товарищам, хотя никто из них об этом так и не узнал. К тому времени невидимый Бильбо с Кольцом Всевластья на оттопыренном среднем пальце левой руки уже подкрался к гномам, намереваясь преспокойно придушить по одиночке всю компанию. Но наглые слова Дори совершенно вывели его из себя. Хоббит сорвал с пальца Кольцо, диким, почти неузнаваемым голосом взревел: "А Взломщик тут как тут!", швырнул Кольцо на землю и бросился к ближайшему гному (это был многострадальный Двалин). Но Кольцо Всевластья, обидевшись на такое обращение, решило сыграть с Бильбо одну из своих знаменитых подлых штучек. Хоббит поскользнулся на Кольце и распластался во весь рост в колючих зарослях терновника. Кольцо противно захихикало. Чей-то голос ехидно заметил: "Это не Олимпийские игры!".

Что такое Олимпийские игры, никто из присутствующих (кроме, разумеется, Гэндальфа) не знал, да и не хотел знать – не до того было. Хоббит вскочил, подобрал Кольцо, кинул его себе в карман, взревел: "Терновый куст – мой дом родной! За Родину! За товарища Ким Ир Сена! За счастливое детство хоббитов!" и бросился вслед за удирающими компаньонами...

Короче говоря, через полчаса гномы и волшебник сидели, трясясь от страха, на верхушках деревьев, а мистер Бильбо Бэггинс бегал по поляне и выкрикивал непристойные угрозы. Добраться до ненавистного ему МЯСА он не мог, поскольку даже самые нижние ветви деревьев обламывались под тяжестью накачанной мускулатуры хоббита. Через некоторое время Взломщику надоело бегать и ругаться, он сел посередине поляны и задумался. Гномы и волшебник боялись пошевелиться, так как слух у Бильбо был отменный, он тут же засекал нарушителя спокойствия и что-то записывал в свою записную книжечку. Хоббит ещё с четверть часа просидел молча, затем закричал: "Эврика!" и опять замолчал. В голове у Взломщика созрел дьявольски коварный план.

Отлучиться с поляны для претворения своего плана в жизнь он не мог, поэтому ему оставалось сидеть и ждать, пока либо появятся помощники, либо его враги попадают с деревьев от голода и усталости. В любом случае хоббит был в выигрыше. Он нехорошо усмехнулся и принялся ждать. Скреннирующий мутант Гэндальф сумел прочесть его мысли и испустил крик отчаяния. Выхода не было.

Как показала практика, помощники появились раньше. На поляну робко вступила делегация толкинутых гоблинов и направилась к Бильбо, тщательно игнорируя умоляющие взгляды Торина и К°. Бильбо удовлетворённо улыбнулся. Ждать осталось недолго.

А ещё через час вокруг каждого дерева было сложено по исполинской куче хвороста, собранного услужливыми гоблинами, а Бильбо гордо стоял в центре поляны, держа в руках зажигалку, и готовился к произнесению заключительной речи.

– Пятнадцать птиц... – Начал он. Хоббиты плохо умели считать.

Но тут произошло нечто непредвиденное. С неба спикировал орёл с малограмотной надписью "Manve Air Force" на фюзеляже, схватил Гэндальфа и взмыл вверх. Затем другой такой же орёл схватил Торина, затем... Короче говоря, Бильбо успел только в отчаянном прыжке схватить за ноги Дори, который улетал последним. Хоббит надеялся, что орёл такой тяжести не выдержит. Но, с характерным скрипом, птица взмыла вверх. Бильбо нецензурно выругался, повис на левой руке, а правой принялся неторопливо и со знанием дела вырезать на ноге у Дори надпись "РИНАЛЬДО", совершенно игнорируя отчаянные вопли "Ноги, мои ноги!", испускаемые несчастным. Занимаясь таким художественным промыслом, Бильбо пришёл к выводу, что ссориться с орлами не стоит – это давало шанс получить бесплатные билетики в Валинор для себя и своих родственников. С кровной местью приходилось для пользы дела подождать. Поэтому, приземлившись, хоббит брезгливо перешагнул через Дори, подошёл к дрожащему Гэндальфу и дружески хлопнул его по спине (отчего маг чуть не упал со скалы). Совершив этот достославный акт примирения, Бильбо тут же улёгся спать, оглашая окрестные горы неслыханным доселе в здешних краях раскатистым хоббитским храпом. Он был уверен в себе, как десять Миклухо-Маклаев.

7. Небывалое пристанище,

или Взломщик без маски

Из всей компании хоббит, как и следовало ожидать, проснулся первым. По старой привычке, оставшейся от въевшейся в плоть и кровь Инструкции № 486/16 Пятого Изенгардского Управления, он ничем не подал виду, что больше не спит, а остался лежать и слушать с закрытыми глазами. Какое отношение мистер Бильбо Бэггинс имел к Пятому Управлению, Вы, дорогой читатель, узнаете чуть позже, а сейчас давайте прислушаемся вместе с ним.

Беседовали Повелитель Орлов и его Первый Заместитель (по крайней мере, так их звания можно было бы перевести на языки гуманоидов). Бильбо в своё время изучал язык орлов во Второй Специальной школе Изенгарда, а потому понимал смысл беседы без труда.

– Наверняка, придурковатый старикан попросит нас отнести всю компанию к гадкому медведю, – Говорил Первый Зам. – И сейчас мы не сможем ему отказать – с ним хоббит...

– Да уж, этот волосатый ниндзя здесь совершенно некстати, – Проворчал Повелитель Орлов. – Если бы не он, мы бы давно выклевали этим омерзяям глаза, а потом получили бы с родственников выкуп за трупы. А теперь придётся отдавать их подлому медведю. Хотя, погоди... Вот что я придумал: мы отнесём их на скалу Каррок и там оставим, пообещав, что скажем о них медведю. Но делать этого мы, конечно, не будем. Без помощи медведя выбраться со скалы они не смогут – кругом холодная вода, а гномы не умеют плавать. Скоро они помрут от голода и начнут вонять, запах дойдёт до медведя, и ему будет плохо. А глаза им выклевать мы всегда успеем.

Тут Бильбо не выдержал и закашлялся. Хотя в Пятом Управлении ему и читали курс негуманоидной логики, но на практике он сталкивался с ней впервые. Даже привычные ему ужасы Хоббитании меркли перед омерзительной мелочной расчётливостью этих птиц. Ради того, чтобы досадить какому-то медведю (в духе мелкого вредительства на кухне в коммуналке), они готовы были бросить умирать с голоду всю компанию. Спору нет, гномы и, в особенности, классово чуждый Гэндальф были хоббиту глубоко отвратительны, и он сам собирался сделать с ними что-нибудь такое, но поведение орлов возмутило его до глубины души. К счастью, разрушить их планы было легко...

От кашля Бильбо проснулся Гэндальф, сам хоббит перестал притворяться спящим, и милым птичкам наконец пришлось замолчать. Ни лёгкий завтрак, ни переговоры не заняли много времени, и вскоре Торин и К° были доставлены на скалу. Орлы улетели.

– И что же нам теперь делать? – Робко спросил Балин. В ответ Бильбо любезно разъяснил остальным смысл услышанного утром. Гномы были в панике. Гэндальф недоумённо вертел головой и хлопал глазами – происходящее, как обычно, доходило до него медленно.

– Но вы не бойтесь, – Заявил Бильбо, когда в ситуацию врубился даже Гэндальф. – На этот раз я вас спасу. – И, не слушая восторженных выкриков Гэндальфа и льстивых речей подхалимов-гномов, хоббит прыгнул со скалы в воду и быстро поплыл к берегу.

Но не успел он одолеть и половины расстояния, как в небе над ним появились орлы. Славные любимцы Манве пикировали с высоты на хоббита и пытались нанести ему удары клювом, так что Бильбо приходилось бОльшую часть времени плыть под водой. В целом, картина сильно напоминала фильм Хичкока "Птицы", от воспоминаний о котором хоббиту, впрочем, было не намного легче. Его спасла только негуманоидная орлиная логика. Глупые птицы не смогли додуматься нападать молча.