Текст книги "Сделай и живи спокойно 4 (СИ)"

Автор книги: Вадим Демидов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Тёщи дома не было. Напрасно я стучался в дверь, никто мне её не открыл. Потоптавшись, как два неприкаянных балбеса и ничего не добившись, мы не сговариваясь спустились во двор. Фиг её знает, куда Конкордия Прохоровна исчезла. Она женщина свободная и имеет право на свою личную жизнь. Чего мне-то лезть? Жаль что так вышло и она не прочитает статью одной из первых. Но – что тут поделаешь? Будет читать вместе со всеми.

Товарищ Ломарь неожиданно заявил, что он замёрз и не прочь выпить, чего-нибудь горяченького. Пришлось топать до дома. Отказать участковому можно, но всё-таки лучше не надо. Хороший человек, занимающий конкретную должность, который в последствии всегда может пригодиться. Тем более, что ничего плохого я от него не видел. Скорее наоборот. В общем – пошли мы потихоньку, к моему мотоциклу. Придётся толкать это германское изобретение вручную. Чего его заводить-то? Тут идти всего-ничего – метров пятьдесят. Дотолкаю.

Стоило выйти со двора на улицу, как пошёл дождь. Мать его... Весенний подарочек растудыть его в качель. Внезапно пошёл и так же неожиданно закончился. Пока ругались на погоду, пока шли – всё прекратилось. Посмотрели друг на друга и рассмеялись. Идиотизм натуральный. Могли же остаться у тёщи, где спокойно переждать эту неприятность. Так нет – нам нужно идти. Эх!

Вдвоём затолкали мотоцикл во двор. Только подошли к крыльцу, как из дверей, с виноватым видом, выскользнул Витас. Ага! Вообще-то он должен быть во дворе. Интересненько, да?! Вместо того, чтобы охранять – сидим дома и фиг знает чем занимаемся! Но – поругаться на пса мне не дали.

Конкордия Прохоровна выбежала на крыльцо и у меня резко закончились все слова. Картина, конечно, была... Смешная? Забавная? Комичная? Не могу подобрать слова. Скорее всего, всё вместе и одинаково подходяще. Вкратце это выглядело как будто на пекарне произошёл взрыв. А пекарь в это время месил тесто. Или пытался замесить. В общем – тёща была вся в муке и саже. Причём белые и чёрные пятна были везде. Особенно много на лице и руках. Да-с... Тут по моему даже статья в Комсомольской правде не поможет успокоиться.

Если я растерялся и немного протупил – не зная что делать, то участковый сразу же бросился помогать и успокаивать. Ну, а что? Ему по должности положено. Слава компартии обошлось без лишних криков и переживаний. Зашли в дом и сразу же на кухню. Я же обещал Петру Сергеевичу горячего чая. Вот и пора сдержать обещание.

Блин! Что за день-то такой? Вроде бы радость огромная – про меня в газете напечатали, а всё идёт вкривь и вкось. И не только у меня. Вон Конкордия Прохоровна не знала, что я основную заслонку закрыл, когда пошёл провожать Риту. Это нужно, чтобы дом не выстудило. А она решила пирогов испечь, в преддверии вечернего собрания. Ну... и всё. Дальше череда мелких и дурацких происшествий. Дрова не захотели по-нормальному гореть – дым попёр со всех щелей. Начала ковырять кочергой в топке. Случайно рукой задела пеструнок (берестяная ёмкость цилиндрической формы с крышкой) с мукой. Он упал тёще на голову. Тут Витас забежал, в надежде чего-нибудь вкусненькое перехватить. Дым на кухне испугал собаку, а тут Конкордия Прохоровна вся в муке и с кочергой в руках. Обрадовался пёс, бросился к знакомому человеку и случайно опрокинул ведро с водой. Ну и так далее пока не пришли мы, с товарищем участковым. Вымокшие под коротким весенним дождиком. Дурдом.

Пришлось стахановскими методами наводить порядок. Очень помогли газеты. Тёща и Пётр Сергеевич сначала всё прочитали, порадовались и каким-то неуловимым способом пришли в норму. Прошла та растерянность в глазах и появилось желание созидательной направленности, у них. А мне ничего не оставалось, как только заняться печкой. Ничего сложного, только заслонку открыть, да дрова в топке перебрать. Сделал за десять минут.

Прибрались быстро. Хотя, я думал, что это затянется надолго. Всё-таки мука и сажа плохо отмываются. Только Конкордия Прохоровна про это видимо не знала и уборка прошла с максимальной скоростью. Дальше пили чай и веселились. Вспоминали. Перечитывали статью в комсомолке. От меня требовали всяких подробностей. А что я мог рассказать? У меня в тот момент голова была занята совсем другими мыслями. Запомнилась только суета вокруг и дурацкие вопросы от журналистов. Участковый наконец-то согласился, что с такой занятостью, как у меня, посещение собраний уличкома – это лишнее. Но – тут же, строгим голосом добавил:

– Вилор! Дом и территорию вокруг нужно привести в порядок!

– Да я, как бы не против, нужно только время выбрать, – мне удалось, всё это произнести спокойно, – в ближайшее время займусь. Только подскажите, где брать краску и побелку?

Пётр Сергеевич пообещал всё узнать и уточнить. Потом мы ещё немного поболтали, пока участковый не обратил внимание на рисунки. Те самые, что были на печке. Моя попытка изобразить рабочую схему УПК. Объяснять ничего не пришлось. Эту обязанность на себя взяла моя тёща. Между прочим, у неё это вышло замечательно. Я даже сам заслушался, чего уж говорить про нашего участкового. Спокойно, внятно и с какой-то присущей женщинам дотошностью. Всё разложила по полочкам и даже немного добавила от себя (про пошив девочками всякой рабочей одежды). Вот ведь... Не думал, что Конкордию Прохоровну так зацепила, моя идея по устройству учебного комбината. Честно признаюсь, я не удержался и улучив момент, смотался к себе, чтобы взять рабочую тетрадь. Потом слушал и записывал. Вот где она научилась – так доходчиво и понятно излагать свои мысли? Да-с... Как много нам открытий чудных...

Пётр Сергеевич проникся моей идеей. Спросил разрешение поприсутствовать на вечернем собрании. Я не стал отказывать, только предупредил, что именно сегодня будут обсуждаться разные технические вопросы. Короче – будет не всё понятно. Участковый всё понял и не обиделся. Минут пять посидел, подумал и высказался, что ему идея понравилась. Обещал любую помощь, если вдруг возникнет такая необходимость. Потом как-то быстро собрался и ушёл. Тёща продолжила заниматься выпечкой и ещё какими-то изысками кулинарии, готовясь к вечеру. Мне же делать было нечего.

До того как идти встречать Риту ещё три часа. У меня почти всё готово для вечерних дебатов. Что делать, в оставшееся время, я пока не решил. Есть несколько вариантов. Можно съездить к мастеру Лепестоку и решить наконец-то проблему с растворомешалкой на большой объем смеси. Можно сгонять к Катерине и попробовать аккуратно узнать – что это за поиски мелкокалиберного оружия идут в городе? У Собкина спрашивать, по этой теме, как-то не комильфо. Вдруг смекнёт что к чему. А оно мне надо? И вообще – не нравится мне эта активность МГБ. Не то, чтобы я опасался за себя. У меня всё, на эту тему, нормально. Но и непонятки тоже нервов не прибавляют. Хотелось бы подробностей, чтобы спать спокойно. Буду думать.

Решал, решал и сделал всё по другому. Так уж вышло, что неожиданно кое-что вспомнил. Чуть с места не сорвался с криком «Мать твою!» – но удержался. И правильно сделал. Не всё в нашей жизни решается мгновенно. Иногда нужно некоторое время, чтобы в итоге получилось то, что задумал.

Карандаши, тетрадь, линейку и десяток чистых листов бумаги – это всё, что нужно. Все упаковываю в планшет – не дай бог опять дождь пойдёт. Всю малину и бумагу мне испортит. Зачем мне это? Лучше потерпеть неудобный мини-портфель на боку, чем рисовать на сырой бумаге. Так, вроде всё. Конкордии Прохоровне говорить про мою цель – ничего не буду. Пусть занимается своими кулинарными делами. Но – о том, что уеду ненадолго, конечно же скажу. Надеюсь, что успею всюду: по делам съездить и Риту встретить. Понеслось.

До Азаровского детского дома добраться легко. Всего-лишь держись старого Калужского тракта и точно не промахнёшься. Главное это знать, где свернуть. А там уже рукой подать. Дорогу я знал, где нужный поворот тоже, так что доеду без проблем. Как только отъехал от дома, на душе сразу стало спокойно. Этому есть только одно объяснение – я всё делаю правильно! Значит продолжаем работать в том же духе.

Сам детдом это бывшая усадьба помещика Г. Даниловича. Советская власть отдала детям всё, что ранее принадлежало калужскому миллионеру. Сам дом, огромный яблоневый сад, участок с редкими видами деревьев, все хозяйственные постройки, пруд с карасями, сосновую аллею, несколько участков пахотных земель и почти гектар соснового бора. В общем – территория огромная. Построить, на ней, можно много чего. Меня же интересовала дорога, что шла от сада до ближайшей деревни и земля по обе стороны от неё. Мой опыт мне подсказывает, что строить лучше всего вдоль этой грунтовки. Меньше проблем с логистикой и экологами. Хотя, в этом времени, про этих товарищей, по моему, никто не слышал. Так что один вопрос сам собой решился. Но – всё равно, кроки нарисовать нужно. Много времени это не займёт. Чего там трудного-то?

Доехал за сорок минут. Проезжая мимо усадьбы вызвал фурор у местных мальчишек. Они играли в лапту на поле. А увидев меня бросились вдогонку. Понимаю их, но – останавливаться не собираюсь. Пользуясь послезнанием Вилора – стоит только остановиться и ты пропал. Не отстанут. Пока всех не покатаешь на мотоцикле. Дети – что с ними поделаешь? Проехал мимо сада и сразу оказался на нужной дороге. Всё – теперь только работа.

Давненько я такими делами не занимался. Хотя, результат говорит об обратном. А что? Опыт, как говорится, не пропьёшь. Руки всё помнят. Хорошо, что я догадался взять планшет. Он тем и удобен, что его можно использовать, как подкладка под лист бумаги. Встроенный компас прекрасно помогает в ориентировании. В общем – почти справился. Несколько специальных значков и отметок, проставлю дома в удобной обстановке. Так что, можно сказать – всё! Контрольный осмотр и можно ехать. Планшет на плечо и...

– Вот ты и попался стукач ментовский! – раздался голос из-за спины.

Глава 20

Глава 20

Еду домой, думаю и не могу понять – чего людям не хватает? Ведь, я не для себя, всё это дело с УПК задумал. Нет, если копнуть глубоко и рассмотреть с разных сторон, то и для себя конечно. Тут не поспоришь. Но – в первую очередь это всё задумано для выпускников детдома. Так какого уху евшего Гюйгенса мне постоянно не везёт с теорией вероятностей? Никого не трогал. Тихо, мирно и спокойно занимался прикладной топографией и... на тебе! Откуда-то вылезли эти малолетки. Да-да, те самые, которых мы, в прошлый раз, слегка поколотили вместе с Катериной. Из-за которых, собственно и началась вся эта эпопея с детским домом. Да и пофиг на них – в данный момент, они были мне не противники. Просто вместе с ними был вполне себе взрослый парень. Такой, знаете ли, предводитель племени молокососов. Весь из себя грозный и косящий под уголовного авторитета. Судя по внешности этот крендель был цыганом. Не знаю, как я это определил – не суть. Одно, я могу сказать точно! Помните Яшку-цыгана из фильма "Неуловимые мстители"? Так вот, этот цыган, на Яшку не был похож, совершенно! Другой типаж. Но, что-то всё же присутствовало, неуловимое и присуще только этому народу. Сразу скажу, что к цыганам я отношусь нормально. Встречаются и среди них уроды, куда уж без них, но – мне почему-то чаще попадались нормальные ребята. Так вот этот гражданин, цыганской наружности, тоже не был большой проблемой, для меня. Справился бы и с ним. Отвлёкся я просто некстати, в самый неподходящий момент. Точнее отвлекли. А ещё точнее – попытались и... у них почти получилось меня уронить.

Когда меня окликнули, я уже почти собрался уезжать. Поэтому пришлось вылезти из-за руля и поставить мотоцикл на подножку. Народ безмолвствовал и чего-то ждал. Пришлось сделать шаг к компании. Надо же разобраться – с какой это стати я стукач ментовский? Отвлёк меня цыган, своими претензиями:

– Эй, гаджо! – парень вместе со словами, активно пытался что-то изобразить пальцами, – не хорошо маленьких обижать и в милицию их сдавать. Не по понятиям это. Надо бы возместить...

"Ща я тебе возмещу" – промелькнула мысль в голове. Следом за этим, меня швырнуло вперёд, от сильнейшего удара. Слава средней полосе России, дорога была неасфальтированная и мелкие ямки присутствовали в избытке. Прежде чем получить по спине, я слегка споткнулся и инстинктивно немного наклонился вперёд. Наверное это меня и спасло. В противном случае удар пришёлся бы по голове. Короче, получив импульс от удара, я, с распростёртыми объятиями, влетел в детдомовцев. Цыган успел отскочить. Да и вообще, пока я разбирался с пацанвой, он не сделал ни одной попытки вмешаться. Не знаю – то ли трус, то ли хотел остаться чистеньким, встречу как-нибудь тогда спрошу. А когда малолетки легли сбитыми кеглями, быстро исчез в близлежащих кустах. Главное, что всё это происходило молча. Чё за чё – я так и не понял, а мелкота молчала. Спрашивал строго, только всё было без толку. Единственное, что удалось понять – наша встреча была случайна. Увидели, вроде как узнали, решили разобраться. Про то, что это был за цыган с ними – молчали. Сопели, пыхтели, мотали головами, но – ни одного внятного слова не произнесли. Делать нечего. Поднял ребят, отряхнул от грязи и пинками проводил в сторону детского дома. Конечно же пообещал вернуться и за всё спросить. Теперь вот еду и недоумеваю. Душу греет мысль, что, наверное, не все в детском доме такие, как эта троица. Иначе, вся моя идея, с УПК, может накрыться медным тазом.

– I’m not going away.

I’m not going.

I’m not going away.

I’m not going.

Ору в полный голос. Слова песни Оззи Осборна, как никогда подходят под моё настроение. А роща всё стерпит, чего ей. Она и не к такому привыкла. К тому же, мне, здесь стесняться некого. И по фиг, что я не умею петь – тут это не критично! Специально ведь свернул с прямого пути. Мне нужно дать волю своим эмоциям. То есть, если по простому, поорать и обязательно погромче. Почему бы не здесь это сделать? Комсомольская роща всё ещё является участком пригородного леса. Да и название, этому кусочку леса, пока не дали. Роща необустроенная и без лавочек, с кучей молодой поросли лещины и бузины. Народ, в этом времени, здесь не гуляет. Коров гоняют в пойму Яченки подкормить прошлогодней травкой – вот и всё. Так что могу орать всё что хочу! К тому же смысл этих строк, как нельзя лучше, подходит под моё настроение. Я не сдамся! Не отступлю! Пофиг на этих мелких хулиганов. Они – это не все детдомовцы. Надеюсь, что только эта троица попала под влияние улицы и грезит блатной романтикой. В противном случае мне придётся тяжело. Но – я знаю, что у меня всё получится.

Единственная более-менее проходимая тропа, по которой я сейчас передвигаюсь, изобилует выступающими корнями и противопехотными минами крупнорогатого происхождения. А ещё здесь кое-где лежат кучки снега. Рыхлого и крупнозернистого, грязного с примесью всякого лесного мусора, но – всё же снега. Я прямо-таки глазам своим не поверил, когда увидел в первый раз. Хотя, чему тут удивляться? Конец марта на улице. Снег, вон, редко, но – всё же бывает, что с неба падает. Так что всё нормально.

Как я и ожидал, тропа вывела, на вполне нормальную дорогу. Вид, конечно, у меня был не очень... Можно даже сказать – очень не очень. Ну, а что? Лес – он и в Африке лес. Это ещё повезло, что большую часть, я проехал на мотоцикле. В противном случае, при передвижении пешком, был бы похож на библейского Адама. Такой же весь из глины и грязи. Зато мой внутренний мир обрёл гармонию, а мысли опять приняли правильное направление. Сейчас встречу Риту, поговорим с ней по пути домой и я окончательно буду готов к вечернему собранию. Всё-таки красивая девушка, а уж тем более красивая жена – это дополнительный стимул, для любого нормального мужика.

Полчаса и я уже возле техникума. На моих часах пятнадцать тридцать, самое время. С минуты на минуту должна показаться Марго. Надеюсь, что её ничто сегодня не задержит. Хотелось бы чутка прогуляться. Зарядиться порцией свежего воздуха и впитать немножко ультрафиолета. Солнышко хоть и ненадолго, но – всё же появляется из-за облаков.

Какой всё-таки у нас народ любопытный. Пока ждал, человек тридцать подошли и поинтересовались по поводу статьи в газете. Сначала пробовал отвечать, что всё напечатанное является и для меня шоком тоже. Только никто не поверил и вопросы сыпались один за другим. Пришлось подождать, когда наберётся побольше народу и рассказывать удобоваримую версию. И всё равно допрос продолжался пока не пришла Рита. Тут уж меня никто не мог остановить. В общем – прорвались.

Про инцидент с детдомовцами рассказывать не стал. Незачем беременной жене об этом знать. Да и что она может посоветовать? Проработать ребят на комсомольском собрании? Так это не поможет. Сам разберусь. У меня в той жизни, кто только не работал в бригаде. Попробую своими методами действовать. А там посмотрим. Сейчас же у нас полезная, со всех сторон, прогулка. Ещё не известно, что вечером на собрании будет. Так что нужно запастись положительными эмоциями. Ну и про кислород с ультрафиолетом не забываем тоже.

К дому подходили весёлые и голодные. Рита, за сто метров до дома своей матери, начала мечтать и рассуждать – чем нас сегодня будет угощать Конкордия Прохоровна? Мне ничего не оставалось, как только поддержать супругу и внести своё видение этого сказочного момента. Да и чего там – сейчас придём и всё увидим, а заодно и попробуем.

Только вот ничего у нас не вышло. Потому что возле наших ворот творилось что-то невообразимое. Четыре автомобиля и среди них знакомый мне ЗиМ – 101. Там же стояли две "Победы", одна с красной полосой и надписью "милиция". Куча людей перемещающаяся туда-сюда. Народ таскал какие-то ящики и коробки, разгружая грузовой ЗиС – 151. Сказать что я офигел – это ничего не сказать.

Подумав несколько секунд, я оставил мотоцикл возле тёщиного дома. Риту тоже хотел там оставить, только – не на ту напал. Скандала и истерики не было. Была гордо поднятая голова и слова, сказанные тоном не терпящим возражения:

– Там и мой дом тоже! Пошли разбираться вместе.

Я не подкаблучник, но – жену свою люблю и почти всегда с ней соглашаюсь. Здесь мне возразить было нечего. Пошли вдвоём.

Разобрались быстро. Да и чего там было разбираться? Главное было найти источник информации. Им оказался Фёдор. Давно, кстати, с ним не виделся. Поручкались и он нам рассказал, всё что сам знал. В общем – вчерашнее собрание наделало много шума и заставило всех, наших, комсомольских начальников задуматься. После раздумий стало понятно, что мысли, озвученные на собрании, это хороший шанс заявить о себе. Вот и решили наши калужские комсомольцы всех уровней: начиная с секретаря горкома и заканчивая комсоргом строительной бригады "Калужстроя", помочь с воплощением моей идеи. Но – сначала нужно было посоветоваться. Понеслись звонки в Москву. Звонили всем, кому только было возможно. Даже до товарища Михайлова дозвонились. Не говоря уже о Крапивине. В общем – Москва тоже возбудилась и захотела поучаствовать. На принятие решения понадобилось всего-то пара часов. Решили, сначала, небольшой группой съездить и посмотреть, а уже потом, думать. Потом, как всегда всё переиграли. Поэтому в Калугу, чтобы взять всё под контроль, поехали все кто захотел. Блин! Даже не знаю что сказать. Как-то всё стремительно происходит и, между прочим, без моего непосредственного участия. И вот где тут, посреди этого дурдома, моё место? Ладно, пойдём в дом посмотрим – что и как?

Кое-как с женой пробрались в дом. А там... Настоящий генштаб в момент наступления врага. Все чего-то бегают. Кто-то орёт на кого-то. Какая-то молоденькая комсомолка сидит за кухонным столом и громко печатает на печатной машинке. На стенах висят плакаты. Фотограф снимает всё, что я нарисовал, на стенке печки. Крапивин и Михайлов вырывают друг у друга телефонную трубку(откуда у меня дома взялся телефон это ещё нужно разобраться). Собкин и Исипова спорят с Сергачёвым, а Молодецкий и Данилов ржут как кони. В этом хаосе, единственный островок спокойствия, находился возле плиты. Там, сохраняя невозмутимый вид, готовила Конкордия Прохоровна. Ей-то что? Сейчас я приду и во всём разберусь. Ага. Разобрался, блин. Кто бы мне помог, со всей этой чехардой разобраться.

Наконец-то на меня обратили внимание. Первым это сделал Николай Александрович Михайлов первый секретарь ЦК ВЛКСМ. Вот он-то, нафига сюда припёрся? Что у него помощников нету – что ли? Дал команду и за тебя всё сделают. Так нет – надо обязательно влезть самому. Какая тут, от него помощь может быть? Скорее наоборот лишнюю суету создаёт своим присутствием. Люди бегают, стараются сделать всё быстро и организовано, а результат оставляет желать лучшего. А впрочем, о чём это я? Может у них здесь всё идёт так как нужно, а я именно тот кто всем мешается.

– Вилор, – начал разговор Михайлов, – опять ты учудил. Хотя, хочу заметить, идея УПК на базе детского дома, заинтересовала многих. Я советовался по телефону с Кафтанововым Сергеем Васильевичем и могу заверить, что он всецело на твоей стороне.

– А кто это? – спросил я.

– Ну, Вилор, – удивился Николай Александрович, – ты даёшь! Не знать министра образования, это что-то.

– Зато мне прекрасно известно, – с улыбкой ответил я, – сколько сена кушает одна корова в день.

– Ха! Рассмешил, – с умным видом, произнёс Михайлов, – это любой дурак знает.

– Любой не любой, – добавил я, – а только всё равно не все знают.

– Ты где пропадал? – поинтересовался секретарь ЦК ВЛКСМ, – мы приехали, а тебя нету. Непорядок. По идее только тебя и ждём. Люди готовы обсудить то, что ты задумал. Не беспокойся, основные моменты все знают. Поэтому остановись на том, что необходимо в первую очередь. Постараемся всё решить.

Как же мне не охота опять повторять вчерашний доклад. Не успокаивает и то, что требуется озвучить всего-лишь основы. Кто бы знал. Вот только других вариантов у меня нету. Надо бы потянуть время, чтобы найти вчерашние записи и подготовиться.

– Кстати, Николай Александрович, хочу познакомить вас с моей женой, – я выдвинул из-за спины Риту. Ну, а что она там стоит? Пусть хоть с вождём всех комсомольцев познакомится. Будет потом всю жизнь вспоминать и детям рассказывать.

Можно сказать, что именно с этого момента, начинается новый этап моей жизни. Если я правильно понял, то, по идее, уже завтра можно начинать заниматься УПК. Всё решится прямо сейчас. Я специально посмотрел на часы. Шестнадцать пятьдесят, без десяти минут пять часов вечера. Нужно записать, в рабочую тетрадь, точное время, для истории так сказать. В старости буду сидеть в кресле-качалке и вспоминать с чего всё началось и сколько было времени. Эх! Дожить бы до того момента. Столько всего предстоит сделать, что дух захватывает. Ладно, хватит рефлексировать нужно дело делать.

Пока Марго, о чём-то беседует с Михайловым, метаюсь между первым и вторым этажом. Пытаюсь найти вчерашние записи. Фиг его знает куда я их засунул. Вроде лежали на кухонном столе. Сейчас там девчонка сидит с пишущей машинкой. Мои записи она не видела. Да, что ж такое-то? А может кто-то из гостей вчерашних или сегодняшних забрал?

Наконец-то нашёлся хоть один действительно дельный человек. Крапивину надоело стоять без дела и он решил организовать дополнительные сидения в комнате. Народу-то до фига собралось. Где им всем сидеть? А ведь ещё нужно сделать так, чтобы людям было удобно и желательно хорошо видно. В общем – Сергей Вадимович навёл более-менее относительный порядок. Я даже позавидовал такой его способности. Сразу видно, что человек занимает своё место не зря. Опытный.

Бумаги нашлись. Сидений в комнате прибавилось. Люди все в нетерпении. Атмосфера нервная и очень напряжённая. Можно начинать.

Через десять минут я понял, что сегодняшнее собрание в корне отличается от вчерашнего. Вчера был обзор, где я описывал схему учебно-производственного комбината и его возможности. Сегодня, на каждое моё предложение, тут же следовали предложения как это сделать и кого нужно подключить для большего эффекта. Девушка за печатной машинкой щёлкала клавишами не останавливаясь. Помощница Крапивина Маша, по команде начальника, составляла необходимые заявки и распоряжения, которые моментально нумеровались и подшивались в особую папку. Насколько я понимаю, этим бумагам не хватает только подписи и печати, чтобы стать настоящими документами.

Два с половиной часа непрерывных споров и генерации идей закончились. Время пролетело хоть и незаметно, но – энергии все потратили немерено. Пришла пора немного отдохнуть. Конкордия Прохоровна как будто бы что-то почувствовала и в полный голос объявила перерыв. Не ошиблась. Все девчата подхватились и стали помогать моей тёще. Слава Конституции, меня, как основного хранителя информации, освободили от всей этой суеты. Комсомолки сами прекрасно справились. Гости остались довольны бутербродами и крепким чаем. Потом курильщики потянулись во двор, на перекур. Там обсуждение продолжилось. Правда не так яро, зато более эмоционально. На улице не приходилось сдерживаться и можно было употреблять довольно крепкие словечки. Там-то мне и досталось от Крапивина. Этот секретарь московского горкома комсомола наехал на меня по полной программе. Обидно ему, видите ли, за то, что я с ним не посоветовался. Догадался, что я эту идею с УПК, ещё в Москве придумал. Кое-как отговорился. Вроде успокоился, но – обещал, что не забудет и при первом удобном случае припомнить. Да и ладно. Лишь бы дело заработало.

После того как все вернулись, приступили к основной задаче сегодняшнего вечера. Это создание устава УПК. Тут я отдал все нити дискуссии, более подкованным товарищам. Тут собрались такие зубры комсомольской организации, что я, как дилетант, мог спокойно наблюдать за всем со стороны и не напрягаться. Всё равно я в этом не разбираюсь.

Основной документ новой организации рождался в муках. Столько было сломано воображаемых копий и взорвано куча подводных камней, что не передать словами. Люди собрались опытные и спорили по делу, по крайней мере мне так кажется. Я наверное половину слов таких не слышал, которые они употребляли. Впрочем мне не часто приходилось участвовать в создании таких документов. Можно сказать, что вообще никогда не принимал участие. Поэтому знание всяких словечек это прерогатива вот этих самых людей. За временем никто не следил, кроме Конкордии Прохоровны. Да и то ей это было необходимо из-за присутствия в доме двух беременных женщин: Катерины и Марго. Моя тёща следила за ними и кормила девушек вовремя. Собственно и все остальные, тоже не оставались голодными. Просто кушали не отрываясь от споров. Вредно? Зато время не теряли!

Закончилось всё в районе полуночи. Устав УПК был почти готов. Остались небольшие уточнения, которые можно будет внести завтра, когда мы все поедем в детский дом. Представляю как удивится директор, когда увидит всю нашу толпу. Кстати, сегодня до него так и не смогли дозвониться. Ничего завтра разберёмся. Теперь у нас забота другая. Нужно найти место для ночёвки. Местные ладно, сами дойдут до дома. А что делать с москвичами, я не знаю. Нет, если они не против, то можно на полу постелить. Из сарая наносить сена – это на пол, а чем накрыться придумаем. Только местный участковый предложил другое решение. Он пробежался по соседям и нашёл куда можно впихнуть столичных гостей. Тут и надо-то, место всего-лишь на одну ночь. Ладно, с этим разобрались. Кстати, парочку человек забрала к себе Конкордия Прохоровна. Ей сам бог велел. Одна комната у неё свободна.

Думал, что отрублюсь сразу же, как только лягу в постель. Не фига! В отличии от жены, которая отключилась моментально, на меня напала бессонница. Мысли всякие одолели: о изготовлении кирпича, о новых трудностях, о строительстве домов и, в конце концов, о проекте домов который ещё нужно каким-то образом изобразить. Но – мне не привыкать – справлюсь. Мы прорабы ко всяким трудностям привычные.

В самый последний момент, на той самой грани, когда уже почти засыпаешь, я кое-что понял. Сегодня закончился ещё один этап моей жизни. Завтра наступает новый. Правильно дед сказал – спокойной жизни у меня не будет. Посмотрим. Трудности я люблю. Без них жизнь не такая интересная. А пока спать, завтра тяжёлый день...

Конец 4 книги.

Продолжение будет...