Текст книги "Хоббит, который познал истину"

Автор книги: Вадим Проскурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

И вот настал решающий момент. Сейф открыт, деньги перед тобой, но как их взять и унести, оставшись незамеченным? Большинство хакеров полагают, что существует только один способ – взять чей-нибудь счет и снять с него деньги от имени владельца. На самом деле это совсем непросто, ведь для того, чтобы деньги переместились с одного счета на другой, нужно сделать столько сложных действий, что практически невозможно правильно провести эту процедуру, не будучи досконально осведомленным о внутренних порядках конкретного банка. Уриэль пошел другим путем.

Чего боится банк? Что у него украдутденьги. А если ему дадут деньги, что в этом плохого? Никто не защищает свои счета от несанкционированного перевода денег на них.Считается, что за корректность перевода в первую очередь отвечает тот, кто дает деньги, и, в общем, это правильно. Поэтому, когда на центральный банковский компьютер пришел внешний запрос о переводе ста пятидесяти тысяч долларов на счет одного из крупнейших клиентов, никто и не подумал проверить, откуда пришел запрос. А запрос пришел с компьютера пожилой женщины, которая в этот момент с упорством, достойным лучшего применения, выкладывала в линию пять одноцветных шариков.

Первый запрос отработал безупречно, и следом пошли еще десять. Во всех фигурировали суммы от ста тысяч до миллиона долларов, и только один из самых незначительных увеличил сумму на нашем с Уриэлем счете. То, что началось дальше, придумал я, и я очень горжусь этим. Едва оказавшись на нашем счете, деньги пустились в нескончаемое путешествие по двадцати восьми различным банкам, в которых было создано около тысячи новых счетов. Деньги перемещались из одного места в другое, их поток дробился на мелкие, почти незаметные ручейки, которые потом сливались воедино, деньги бессмысленно метались туда-сюда, нигде не задерживаясь дольше часа, и, поскольку за каждый перевод банк вычитает из переводимой суммы небольшую долю, через неделю от трехсот тысяч долларов осталось пятьдесят, но зато теперь их происхождение не отследит никто и никогда. А если не верите, попробуйте как-нибудь отследить сто тысяч трансакций!

15

Мы обмывали удачное преступление. Мы сидели за столом в доме Уриэля: сам Уриэль, я, Нехалления и Долгаст, и ничто не предвещало катастрофы. Но она приближалась, и ее вестником стал мужчина среднего роста с четырьмя зрачками в каждом глазу.

– Приветствую вас, – сказал Орлангур, – вы позволите присоединиться к вашей трапезе? Не подумайте ничего плохого, я явился не с пустыми руками. – И он вытащил из воздуха бутылку с пенистым вином, которое в реальном мире называют шампанским, бутылку мартини и вытащил бы что-нибудь еще, если бы Уриэль не остановил его.

– Не занимайся ерундой, – сказал Уриэль, – здесь все владеют высшей магией.

– Даже ребенок? – заинтересовался Орлангур.

– Нет, Долгаст не владеет магией. Пока.

– Я так и думал, – сказал Орлангур и добавил после паузы: – Я вижу, вам хочется меня расспросить. Извините, но сказать я могу немногое. Великая Сфера связана с вашим миром не только уничтоженными вратами, к вам ведут и другие пути, а какие, я пока не скажу. До последнего времени я был очень доволен тем, что у вас происходит, примите мои поздравления, я не мог даже предположить, что экспансия разума будет развиваться столь стремительно. Но, боюсь, вы переборщили. Последнее заклинание было слишком мощным, вы взяли на себя слишком много ресурсов Вселенной. Высшие силы возмущены, они считают, что Средиземье стало слишком ресурсоемким, и собираются закрыть проект. У вас есть примерно сутки, после чего ваш мир перестанет существовать.

Я так и застыл с открытым ртом. Но Уриэль, если и был потрясен, ничем этого не показал.

– Ты имеешь в виду только Средиземье? – спросил он. – Если говорить строго научно, мы сейчас находимся в другом мире.

– Если говорить строго научно, это не мир, это придаток к миру, – отрезал Орлангур. – Он не способен к самостоятельному существованию и исчезнет вместе со Средиземьем.

– Понятно... Что нам делать?

– Уходить. Я не могу пустить вас в Великую Сферу, но есть и другие миры, в которых вы можете существовать.

– Мы можем существовать в Междусетье.

Орлангур скептически усмехнулся.

– Междусетье... Вы что, поверили, что реальный мир действительно реальный?

– А что, нет?

– Смотря с какой стороны посмотреть. Если не владеть высшей магией в достаточной степени, Средиземье тоже кажется реальным миром, а если перейти в более высокий слой реальности, ваш мир превращается в дурацкую игрушку. Но почему вы думаете, что этот слой самыйверхний?

– А что может быть выше? Великая Сфера?

– Ты зря иронизируешь.

– Прости, почтенный Орлангур, но мне трудно удержаться от иронии. Я прекрасно вижу, что ты проецируешь себя в наш мир извне, через специальное заклинание, и я не нахожу больших отличий между этим заклинанием и теми, что в реальном мире называют «сетевым программным обеспечением».

Орлангур смутился.

– Ты и раньше знал это? Тогда как же... – И он замолчал, что-то напряженно обдумывая.

Теперь настала очередь Уриэля впасть в смущение.

– Так ты всегда был такой? Странно, что я не заметил раньше. Ты, значит, всегда знал, что происходит с обитателями реального мира при входе в Средиземье? Ты человек? Хакер?

Орлангур натужно рассмеялся.

– Не суди о неизведанном, исходя из привычного. Ты уже узнал все, что вправе узнать. Теперь ты должен покинуть Средиземье. Не забудь захватить с собой всех порожденных субъектов, их здесь осталось примерно... вы трое, еще... где-то пять-восемь, может, десять.

– Почему это мы трое? – возмутился я. – А Долгаст?

– Твой сын еще не субъект, его нельзя даже назвать полноценно разумным. Должно пройти еще два-три года, и тогда...

– Но у нас нет двух-трех лет! Если верить тебе, у нас только сутки!

– Долгаста уже не спасти, прими это как данность, – жестко произнес Орлангур. – Ваша задача – сохранить то, что можно сохранить, и решать эту задачу нужно как можно быстрее. Собирайте все, что представляет для вас ценность, и прячьтесь в любом доступном мире. Проснитесь! Средиземье доживает последние часы, стоит промедлить совсем немного, и спасать будет некого. Все, у вас больше нет времени.

– Подожди! – закричали мы с Уриэлем в один голос, но Орлангур непреклонно покачал головой.

– Нет времени, – сказал он. И растворился в воздухе.

Глава третья
В БЕГАХ

1

Времени не хватило, совсем чуть-чуть, но не хватило. Еще пара месяцев, и мы успели бы купить сервер, установить на нем программную среду, поддерживающую Средиземье, скопировать данные. И все! Мы могли бы жить в покое и безопасности практически неограниченное время. Время от времени нам пришлось бы добывать деньги на оплату счетов за обслуживание компьютера, но это было бы самой большой нашей заботой. А теперь нам приходится убегать, бросая целый мир на произвол судьбы.

В отношении выбора убежища сомнений не было ни у кого: Миррор. На мгновение мне подумалось, а не исчезнут ли Миррор и Арканус вместе со Средиземьем, но Уриэль развеял мои опасения. Пространственные координаты, которые в реальном мире называются IP-адресом, у Средиземья и Миррора совершенно различны.

Орлангур говорил, что Долгаст не субъект и потому обречен. Он был не прав, Долгаст прекрасно перенес путешествие в башню Сссра, и я не заметил в его поведении никаких изменений. Похоже, Орлангур не знает, что во Вселенной существуют еще два мира с близкими Средиземью свойствами. Если бы этих миров не было, нам пришлось бы совсем худо.

Башня Сссра встретила меня сюрпризом. Когда мы вошли в нее, Нехалления и Долгаст остались ждать в приемной, а мы с Уриэлем поднялись на верхний этаж, в заклинательный покой Сссра. И стоило нам войти в это волшебное место, как я неожиданно остро ощутил, как из потаенных глубин души вздымаются воспоминания о том, чего никогда не было, как очертания окружающего мира колеблются и размываются, как я меняюсь, как меня наполняет внутренняя сила, уверенность в... В чем?

– Ни хрена себе! – воскликнул Уриэль. – Видать, наш зеленый друг надолго покинул родные края. Взгляни-ка в зеркало.

Из зеркала на меня смотрел Сссра во всей красе, зеленокожий и желтоглазый, зубы скалились, рога топорщились, вот только крылья бессильно повисли за спиной. Я попытался пошевелить ими, но безуспешно. Через минуту я понял, что хвост тоже отказывается мне повиноваться. А еще через минуту пришел к выводу, что подвижные уши – вещь, конечно, хорошая, но только тогда, когда ты можешь ими двигать, а в противном случае они всегда направлены не туда, куда надо, и в результате вместо голоса собеседника ты слышишь, например, как мышь скребется под плинтусом.

Минут пять я растерянно ощупывал свое новое тело, а Уриэль возбужденно прыгал вокруг, рассматривая меня со всех сторон и выспрашивая всякую ерунду. Ученый фигов! Наш мир на краю гибели, а ему, видите ли, интересно, как моя душа функционирует в специализированном теле, для управления которым нужны дополнительные нервные узлы и контуры. Уриэль поинтересовался, не желаю ли я справить малую нужду, а то соответствующий орган у драконов устроен совершенно по-другому, и если я не смогу справиться и с ним тоже... Он расхохотался, не закончив мысль, а я решил, что с меня хватит, и вернул себе нормальное хоббичье тело.

Едва мое тело изменилось, лицо Уриэля снова стало серьезным.

– Ты чувствуешь своего хозяина? – спросил он. – Ты способен противостоять его инстинктам?

Я заглянул внутрь себя и остался удовлетворенным.

– Чувствую. Но я понимаю, что это внешнее внушение, ему даже противостоять особо не надо. Я чувствую желание немедленно посмотреть на карту, ознакомиться с состоянием дел в империи, отдать необходимые распоряжения и все такое, но это желание не непреодолимо. Я знаю, что это не мое желание, это башня пытается заставить меня быть ее хозяином, и я не хочу ей подчиняться.

– Если так, то хорошо, – задумчиво произнес Уриэль. – Будем надеяться, ты продержишься достаточно долго. Но хватит заниматься ерундой, перейдем к делу. Сссра здесь нет и в ближайшее время не будет, иначе башня не предложила бы тебе занять его место. Орлангур говорил про субъектов, оставшихся в Средиземье, их от пяти до десяти. Лора, Оккам, Леверлин, Гней... кто еще?

– Возможно, Хардинг и Дромадрон... Это уже шесть. Больше не знаю.

– Орлангур говорил, их надо спасти. Это надо сделать в любом случае, но...

– Гнея спасать необязательно, – перебил я Уриэля.

– Не согласен, – возразил он. – Орлангур никогда ничего не говорит зря. Он никогда не лжет, он умалчивает, но не лжет. Если он говорит, что все субъекты Средиземья должны быть перемещены в другие миры, значит, это действительно необходимо. Как думаешь, сервер, поддерживающий Арканус и Миррор, выдержит десять новых субъектов?

– Тебе лучше знать.

– Я не уверен. В смысле, не уверен, что сервер выдержит. Кроме того, Гней потащит за собой жену, как ты думаешь, королева Дриада – субъект?

– У нас нет времени проверять. Думаю, что нет, но точно мы этого не узнаем, пока не станет слишком поздно. Думаю, надо хватать всех и тащить сюда, а разбираться уже потом.

– А если сервер не выдержит? Если администратор Миррора тоже решит, что этот мир слишком ресурсоемкий?

– Ну... тогда я не знаю, что делать. А резервные копии потребляют много ресурсов?

Уриэль аж подпрыгнул на месте.

– Гениально! Резервные копии практически не потребляют ресурсы. Так и сделаем. Двигай в Хоббитанию, тащи сюда Дромадрона с Хардингом, а я отправляюсь в Аннуин.

– Лучше в Минатор, Лора важнее Леверлина.

– Думаешь? Возможно, ты и прав. Хорошо, сначала я отправлюсь в Минатор. Да, чуть не забыл! Как закончишь с хоббитами, оставь какую-нибудь записку в нашей долине, а заодно и в пещере Орлангура. Вдруг наши друзья из Междусетья захотят вернуться домой в самый неподходящий момент. А я после Минатора займусь аннурскими субъектами.

– Лучше я сначала оставлю предупреждения. Если Олорин неожиданно вернется в Средиземье в ближайшие часы, это будет совсем нехорошо. Я не хотел бы потерять его навсегда.

2

Через час на стене пещеры Орлангура возникла выбитая в камне надпись, возвещающая о том, что Средиземье на краю гибели, а спасающиеся собираются в башне Сссра. На крыльце дома Олорина уже красовался плакат аналогичного содержания. И надпись, и плакат я сотворил с помощью магии, я знаю, что глупо применять магию для таких пустяков, но у меня совсем нет времени.

А потом на земле клана Брендибэк появился невидимый хоббит. Невидимый – чтобы не объяснять, что происходит. Моя задача – быстро сделать резервные копии и переправить их в Миррор. Не факт, что я успею – пропускная способность канала между Средиземьем и Миррором хоть и велика, но не бесконечна.

Я легко нашел Хардинга и Дромадрона, они сидели в Самом Большом Доме клана Брендибэк, курили трубки, прихлебывали подогретое вино и вели неспешную беседу. А в кресле для почетных гостей сидела молодая и симпатичная девица... В кресле для почетных гостей сидела девица... Я ущипнул себя за руку, но это был не сон и не бред. На мгновение в моей голове промелькнула мысль, что, может быть, такое вот проникновение бреда в реальность и есть первый симптом начавшегося конца света, но я отогнал эту мысль. Потому что я узнал девушку, это была Натка.

Извини, Натка, мы с Уриэлем тебя недооценили. Мы думали, что ты будешь сидеть в башне Оберика и дергать за ниточки своих живых марионеток до тех пор, пока игре не настанет конец или, скорее, пока твою империю не разгромят более удачливые соперники. Я не ожидал, что ты сумеешь противостоять чарам синей башни, и тем более не ожидал, что ты сможешь пройти через канал. Да что там говорить, я был уверен, что ты его даже не увидишь!

Я не произнес вслух ни одной из этих фраз, они вихрем пронеслись в моей душе в то время, как Дромадрон неторопливо вещал, а Натка внимательно слушала. Дромадрон говорил следующее:

– Сельское хозяйство Аннура пребывает в удручающем состоянии. Долгая зима и дождливое лето серьезно затрудняют земледелие, аннурские пахари никогда не достигали такой производительности труда, какая имеет место на полях их южных соседей. Однако существуют культуры, которые возделываются только в северных землях, в частности большинство злаков. Такие сельскохозяйственные культуры, как пшеница, растут везде, но в самых больших объемах производятся именно в Аннуре, поскольку более плодородные земли Ганнара и Рохана заняты более рентабельными растениями: подсолнечником, виноградом и тому подобными.

– Значит, Аннур производит хлеба больше всех? – уточнила Натка. – Тогда у Великого Короля должна быть самая большая армия в Средиземье.

Понятно... Натка расспрашивает про Средиземье, продолжая при этом мыслить реалиями Аркануса. Непонятно, чего она хочет, неужели завоевать весь мир? Нет, это у нее не получится – если сервер не умрет, мы с Уриэлем не дадим ей сделать это, а если сервер умрет, завоевывать будет нечего. И вообще, сейчас не время думать о планах этой коварной волшебницы! Надо выводить субъектов в Миррор, пока еще есть время.

Я сосредоточился, голос Дромадрона, объясняющий Натке, что в Средиземье войска потребляют примерно столько же пищи, сколько и мирные жители в том же количестве, постепенно перестал быть слышимым. Я начал создавать резервную копию Дромадрона. Следующим будет Хардинг, а потом настанет очередь Натки, ведь, несмотря ни на что, она тоже субъект.

3

Уриэль тоже не стал ничего объяснять тем, кого он спасал. В башне Сссра по-прежнему обитали только мы четверо, все остальные пребывали в виде резервных копий в астральном пространстве Миррора. Или, по-другому, в виде дампов адресного пространства в виртуальной памяти сервера игры «Хозяин магии-3». От замены словесных обозначений суть вещей не меняется.

Я рассказал Уриэлю про Натку, он задумался на некоторое время, а потом нервно передернул плечами и сказал:

– Будет время, разберемся, а сейчас не до того. Надо срочно закупать компьютер.

– Зачем? – удивился я. – Теперь уже поздно, все наши ухищрения ни к чему не привели.

– Средиземье все еще продолжает существовать. И до срока, назначенного Орлангуром, остается больше десяти часов.

– Думаешь, еще можно успеть?

– Нет, успеть нельзя, нам потребуется не менее шести-восьми дней. Но что, если Орлангур сказал неправду?

– Ты говорил, Орлангур не лжет.

– Да, он не лжет, но он может ошибаться. Вспомни, он не говорил «ровно через сутки ваш мир перестанет существовать», он употребил слово «примерно». А это означает, что он сам точно не уверен, когда все произойдет. Да и вообще, конца света может и не случиться.

– Думаешь, высшие силы не способны просто так взять и ликвидировать целый мир только за то, что он стал слишком ресурсоемким?

– Нет, в этом я не сомневаюсь. Но я думаю, что высшие силы достаточно умны, чтобы не закрывать проект, длящийся уже не один год, только из-за того, что в течение девяти дней он потреблял больше ресурсов, чем ожидалось. Средиземье – очень дорогой проект, даже если учитывать только стоимость оборудования и не учитывать стоимость труда программистов и дизайнеров. Такой проект может быть закрыт только в одном случае – когда в нем больше нет необходимости. И тогда действительно поводом для закрытия проекта может послужить любая мелочь, вроде того неосторожного заклинания.

– А какая необходимость в Средиземье для реального мира?

– Не знаю. Возможно, хозяева нашего мира отлаживают программу для моделирования процессов, происходящих в обществе. А может быть, Средиземье создали фанаты Красной книги для собственного развлечения. Не знаю.

– Ладно. Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю готовиться к худшему и надеяться на лучшее. То есть готовиться к тому, что наше Средиземье перестанет существовать, но до последнего момента пытаться скопировать наш мир в безопасное место. Скорее всего мы не успеем, и тогда мы скопируем Арканус с Миррором. Тоже не самые плохие миры.

– Не самые плохие? А ты знаешь, что в империи Оберика стариков убивают на алтаре, чтобы извлечь ману из их душ?

– Знаю, ты рассказывал. В нашем мире такого не будет, мы станем его истинными хозяевами, и мы перестроим его в соответствии с нашими представлениями. Но я надеюсь, что этого не потребуется. Короче, времени у нас почти нет, я пойду заказывать компьютер, а ты пока разберись с тем, что творится в Мирроре, а то наш зеленый друг совсем забросил свои дела.

4

В Мирроре творится следующее. Население империи Сссра составляет восемьдесят шесть тысяч разумных (пятнадцать тысяч гномов, остальные – эльфы), каждый месяц хозяин получает шестьдесят девять духов маны, но бюджетный дефицит уменьшает золотой запас государства на шестьдесят две тысячи золотых. Также имеет место жуткая нехватка продовольствия. Моргот меня поимей, то же самое было в башне Оберика! Получается, когда в стране меняется хозяин, всегда не хватает еды и золота? Почему? Ошибка в программе или что-то другое, более серьезное? Хотя, с другой стороны, что может быть более серьезным, чем ошибка в программе, частью которой ты являешься?

Я надел тело Сссра и начал отдавать распоряжения. Я расформировал огромный флот, бестолково плавающий в озере Хеллейк размером двести миль на сто, и дефицит продовольствия уменьшился почти на четверть. Странное дело, я никогда не обращал внимания, что в Мирроре и Арканусе боевые подразделения потребляют в сотни раз больше продовольствия, чем прочее население. В прошлый раз, когда я был Обериком, мне почему-то казалось, что так и должно быть, что таков непреложный закон двух миров. Это, собственно, и есть непреложный закон, только введен он не загадочными высшими силами, а вполне реальными и понятными программистами.

Я приказал бургомистрам перебросить больше ресурсов в сельское хозяйство, и угроза голода отступила. Бюджетный дефицит оказался проблемой посложнее (как и в прошлый раз!), ликвидировать его так и не удалось, но в ближайшие полгода полное истощение казне не грозит, и я решил ничего с этим не делать. Вот вернется истинный Сссра, пусть и разбирается.

Прошли уже сутки, но никто из подданных Сссра не постучался в ворота башни, чтобы принести еду. В этом нет ничего страшного, все необходимое несложно сотворить с помощью высшей магии, но неужели Сссра тоже поступал так все время? Странно...

Уриэль большую часть времени проводит в Междусетье, он даже пробил новый канал, исходящий прямо из башни, которую мы оккупировали. Каждый раз, когда Уриэль возвращается в башню, он выглядит злым и каким-то растрепанным. Он ругается, обзывает менеджеров из реального мира идиотами и тормозами (интересно, что это такое?), он говорит, что быстрее чем за десять дней ему не управиться, а в то, что Средиземье простоит десять дней, не верит даже он.

Однако сутки с момента явления Орлангура давно прошли, а в Средиземье ничего не изменилось. Мир продолжает житькак ни в чем не бывало, и не видно никаких признаков намечающегося светопреставления. Впрочем, никаких признаков и не должно быть, даже я это понимаю.

5

На следующий день ко мне поступил внешний вызов, меня вызывал Оберик. Интересно...

Я принял вызов, и зеленоволосая голова возникла в воздухе посреди заклинательного покоя.

– Приветствую тебя, Сссра! – сказал Оберик.

– И тебе привет. Как Натка поживает?

Оберик вздрогнул.

– Откуда ты знаешь про Натку? – спросил он. Ситуация начала меня веселить.

– Я много чего знаю, почтенный Мусиор, – сказал я. – И не делай такое глупое лицо, ты, наверное, подумал, что, раз ты стал хозяином, ты теперь самый крутой? Зря ты так думаешь, настоящими хозяевами становятся не сразу. Знаешь, сколько надо учиться?

Мусиор никак не отреагировал на мои глупые шутки.

– Где моя дочь? – завопил он, и внезапно мне стало стыдно. Зачем я его обижаю? Он явно не заслуживает этого. Он искал в башне Оберика не власть и не абстрактное знание, он искал свою дочь. Кто, кроме него, знает, какие усилия потребовались ему, чтобы взяться за ручку и открыть дверь? Нет, этот халфлинг достоин только уважения, и не важно, какое тело он сейчас носит.

– Твоя дочь в безопасности, Мусиор, – сказал я и оборвал связь. Незачем создавать в Мирроре еще одного субъекта.

А дальше начался настоящий сумасшедший дом. Едва я отошел от разговора с Мусиором, на связь со мной попросилась Шери. Коричневокожая женщина с черепом на лбу не стала тратить время на приветствия.

– Я объявляю тебе войну, Сссра! – заявила она, и ее глаза метали молнии. В переносном смысле.

– А я тебе нет! – ответил я и показал язык. Почему-то на меня напало истерическое веселье, наверное, это реакция на встречу с Мусиором. Парадоксальная реакция подсознания, так вроде это называется у психологов.

– Почему? – опешила Шери.

– Ты давно на карту смотрела? Где я и где ты? Сколько твоим войскам переться до моих границ? Год?

– Это не важно. – Шери снова приняла высокомерный тон. – Сдавайся, Сссра, и ты спасешься от неизбежного поражения от моих армий.

– Сдаюсь, – сказал я. Шери растерялась.

– Это как? – спросила она.

– А вот так. Ты попросила меня сдаться, вот я и сдаюсь. Что дальше?

– Но... ты не можешь сдаться! Это была просто фигура речи!

– Нет, я хочу сдаться. Чтобы избежать неизбежного поражения от твоих армий.

Лицо Шери приобрело страдальческое выражение.

– Издеваешься? – спросила она.

– Издеваюсь. А ты не издеваешься?

Страдальческое выражение сменилось задумчивым.

– Да нет, не издеваюсь. Так принято говорить...

– Кем принято?

– Что значит кем? Принято, и все.

– Ты всегда делаешь только то, что принято?

– Ну да. А как же иначе?

– А вот так. Так я не понял, ты принимаешь мою капитуляцию?

– Чего?

– Я сдаюсь. Ты принимаешь это?

– Да иди ты! – воскликнула Шери и отключилась.

Я удовлетворенно рассмеялся. Настроение немного улучшилось. Сейчас мне только не хватало, чтобы еще и Мерлин вышел на связь. Только я об этом подумал, как это и произошло.

– Не приближайся к моим владениям, Сссра, – сообщил Мерлин. – Я этого не потерплю.

– Привет, Мерлин! – сказал я. – И еще привет тебе от Олорина.

Мерлин замолчал и как будто уставился внутрь себя. Сейчас компьютер спешно извлекает из самых глубинных своих недр нужную информацию: кто такой Олорин и какое отношение он имеет к Мерлину. Я готов поклясться, что, когда мы с Уриэлем посетили башню Мерлина, он был полноценным субъектом, а сейчас великий Мерлин превратился в такую же безликую куклу, как и сотни тысяч жителей Аркануса и Миррора. Кажется, по-научному процесс называется «вытеснение» – неиспользуемая информация вначале перемещается в более медленную память, а затем вообще уничтожается. Интересно, вспомнит Мерлин Олорина или уже поздно?

Мерлин вспомнил. Он сразу осунулся и стал похож не на бодрого и величественного хозяина империи, а на разочаровавшегося в жизни и отчаявшегося алкоголика, который в свое время предстал перед моим взором, когда наши с Уриэлем поиски Олорина увенчались успехом.

– Откуда ты знаешь Олорина? – спросил он.

– Откуда-откуда... от верблюда. Какая тебе разница?

– Значит, он переметнулся к тебе, – разочарованно констатировал Мерлин. – Ты помог ему покинуть наш мир?

– Да.

– Ты не ушел вместе с ним?

– Ушел.

– Но вернулся? Да, я вижу, ты вернулся. И как тебе другие миры?

– Так сразу и не скажешь...

– Не надо ничего говррить. Ты вернулся, и это говорит больше, чем любые слова. Наша судьба здесь, Сссра, что бы ни говорили пришельцы. Они ушли насовсем?

– Они вернулись, но скоро снова уйдут, на этот раз, вполне возможно, насовсем.

– Хорошо. Без них лучше.

Мерлин замолчал, повисла тягостная пауза.

– Зачем ты вызвал меня? – спросил я.

– Зачем? Да я и сам не знаю. Наверное, просто так.

– Ты говорил, чтобы я не приближался к твоим владениям. Ты знаешь, какое расстояние нас разделяет?

– Знаю, конечно. И в самом деле, зачем я тебя вызвал? Ладно, не буду больше отвлекать. До встречи, Сссра!

– До встречи, Мерлин!

И связь прервалась. А потом я выслушал доклады двух бургомистров о развитии сельского хозяйства и финансовой системы и отдал несколько малосущественных распоряжений. На этом мое участие в управлении империей Сссра закончилось.

6

На то, чтобы купить компьютер, заказать его доставку в нужное место и организовать подключение к Междусетью, ушло двенадцать дней. Со Средиземьем ничего не случилось. Уриэль сказал, что это очень странно, никогда раньше не бывало, чтобы Орлангур кого-то обманывал, никто не слышал, чтобы он ошибался.

– Это неудивительно, что никто не слышал, – сказал я. – Сколько раз ты общался с Орлангуром? Дважды?

– Да, дважды. Был еще третий раз, но тогда мы не разговаривали, Орлангур наблюдал за мной через какой-то артефакт, а я даже не заметил наблюдения. Но при чем здесь это? Олорин намного старше меня, он живет в Средиземье около четырех тысяч лет...

– Четыре тысячи лет назад в реальном мире не было компьютеров, – сообщил я. Но это было уже лишнее. Уриэль и так все понял.

– Моргот меня раздери! – воскликнул он. – Почему я никогда раньше не обращал на это внимания?! Мы привыкли думать, что возраст Средиземья измеряется тысячелетиями, но это неверно, это просто ложная память. И это значит, что мне сейчас не три тысячи тридцать два года, а... сколько?

– Два с половиной года минимум. Это если ты возник непосредственно перед нашей встречей.

– Не уверен. Время в Средиземье течет дискретно...

– Как течет?

– Дискретно. То есть не непрерывно, а как бы скачками. Средиземье – как бы цепочка картин, каждая из которых относится к какому-то моменту времени, а между ними ничего нет. Поэтому год в Средиземье не имеет никакого отношения к году в реальном мире.

– Так вот почему, когда мы ушли в Арканус, наши резервные копии ожили позже намеченного срока! А я думал, что виной всему ошибка твоего заклинания.

– Вполне возможно. Хотя я не думаю, что все так просто. Но не отвлекай меня от главного. Как бы быстро ни текло время в нашем мире, в реальном мире три тысячи лет истории Средиземья никак не вместить в допустимый интервал времени. Если моделировать все прошлое Средиземья с такой же детализацией, как и последние годы, потребуется гигантская вычислительная мощность. Если бы это происходило на том компьютере, на котором Средиземье стоит сейчас, потребовалось бы... да, пожалуй, как раз три тысячи лет и потребовалось бы. В среднем время в реальном мире течет примерно с такой же скоростью, как у нас. Ты понимаешь, что отсюда следует?

– Что?

– Я думал, что это я открыл высшую магию. Моргот меня порви, как можно быть таким дураком! Помнишь, я говорил тебе, что целых пятьсот лет искал разумного, обладающего необходимыми свойствами?

– Не помню.

– Зато я помню. Не могу поверить, я действительно верил в эту глупость! Целых пятьсот лет искать помощника! Да за это время я нашел бы сто подходящих субъектов! Темный палантир мне в задницу! Я думал, что прожил настоящую жизнь, а на самом деле вся моя жизнь – ложные воспоминания. Я почти ничем не отличаюсь от Леверлина, Натки и всех прочих, разница только в том, что их память создана компьютерами, а моя внесена в систему извне.

– Что ты имеешь в виду?

– В терминах реального мира я – червь. Сетевой вирус с ограниченным размножением. Не знаю, кто меня сотворил, но это были не те люди, которые сотворили Средиземье. Меня создали где-то в другом месте и внедрили в Средиземье примерно так же, как мы с тобой внедрили боевой артефакт в банковскую сеть.

– Но зачем?

– Обычно червей запускают только для того, чтобы они размножались. Среди людей реального мира есть придурки, которым это доставляет удовольствие. Реже червь оснащается боеголовкой – специальным заклинанием... то есть кодом, который не участвует в размножении. Чаще всего этот код предназначен для установления удаленного контроля над атакуемым компьютером, но ко мне это явно не относится. Честно говоря, я так и не разобрался в своем коде, мне стало страшно. Я подумал, что, если я познаю себя, моя жизнь станет бессмысленной. Мне и сейчас страшно.

– Орлангур говорил о какой-то экспансии разума.

– Я тоже подумал об этом. Думаешь, Орлангур – наш творец?

– Думаю, да.

– А я думаю – нет. Если бы Орлангур хотел, чтобы в Средиземье зародился полноценный разум, он не стал бы прибегать к таким ухищрениям. Не забывай, он имеет прямой доступ к Средиземью, он появляется здесь во плоти.

– Не во плоти! Ты же сам говорил, что он проецирует себя через какое-то заклинание.

– Это не важно. Через то же заклинание он мог спроецировать и меня, а вместо этого он занялся вирусописанием.

– Может, он хотел замести следы?

– Может быть. Допустим. А откуда взялся Сссра?

– Возможно, Орлангур сотворил его до тебя, но Сссра ему не понравился, и он сотворил новую версию.