Текст книги "В глубь земли"

Автор книги: Вадим Охотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
КРОТ

Несмотря на воскресный день, три друга встали раньше обычного.

Богдыханов проснулся первым, подскочил к кровати, на которой спал Корелин, и принялся его трясти. Такая же участь постигла и Гогу Шереметьева, издававшего чуть слышный храп.

Комната, хорошо освещенная ярким весенним солнцем, наполнилась ворчанием и вздохами людей, разбуженных от сладкого сна. Затем послышался скрип открываемого окна, а за ним – разноголосый уличный шум.

– Все-таки ты страшная мямля, Саша, – говорил Богдыханов, натягивая брюки. – Рыбы резвящиеся… Птицы парящие… Леонардо да Винчи… – продолжал он, подражая голосу Корелина. – Надо было бы говорить просто! Так, мол, и так. Для разведки земных недр мы предлагаем…

– Ты тоже хорош, – огрызался Корелин, сонно потягиваясь. – Главинжа обидел? Крота выпустил? Как ты думаешь, Гога, кто из нас больше виновен?

– Гм-мм… – ответил Шереметьев, по своему обыкновению внимательно посмотрев на потолок. – Оба…

– Неужели… – продолжал Корелин, делая гимнастические движения, – неужели я не должен был начать с объяснения гармонически целого природы и техники? Внушить Араму Григорьевичу высокую закономерность нашего предложения… Вот какую благородную задачу я ставил перед собой, – закончил он, приседая и делая выдох.

– А я бы начал иначе! – не унимался Богдыханов. – Я бы сказал: «Вот вам, товарищ главный инженер, крот. Животное невзрачное. А тем не менее обратите внимание на его глупое стремление жить под землей. Что из этого следует?»

– Это у тебя самого «глупое стремление»… Кто же так говорит! – отпарировал Корелин, делая выброс правой ногой.

На первый взгляд было трудно объяснить, что объединяет этих трех студентов. Характеры были у них самые различные. Александр Корелин – восторженно и романтически настроенный юноша – любил природу и обожал поэзию. Правда, это не мешало ему также увлекаться наукой и техникой. Но технику любил он так-то по-своему – тоже романтически. Он мог любоваться машиной и сложной конструкцией, как красивой игрой человеческой мысли. Даже в самой примитивной машине он видел искусство.

Богдыханов был страстный поклонник техники, но он никогда не подозревал, что техника может быть искусством. Машину он признавал только такую, которая дает хорошую производительность. Удачное решение математической задачи ему правилось только в том случае, если оно помогало усовершенствовать какие-нибудь механизмы и притом в самое ближайшее время. Любимым его занятием было строить что-либо своими собственными руками.

Полною противоположностью им обоим был Гога Шереметьев. Больше всего на свете он любил математику. О нем шутя говорили, что на машины он смотрел, главным образом, как на подходящий случай, чтобы выводить формулы.

В обычной жизни Гога был на редкость неразговорчивым человеком. Но нужно было его видеть, когда представлялась возможность что-либо объяснить, пользуясь формулами. Гога преображался, глаза начинали гореть, и потоку его красноречия мог позавидовать самый блестящий оратор.

По-видимому, все трое дружили потому, что каждый видел в остальных какую-либо особенность, отсутствующую в нем самом. Широкий размах Корелина, практицизм Богдыханова и математические способности Шереметьева, соединенные воедино, представляли немалую силу. Но самой главной силой, объединявшей трех друзей, была глубокая любовь к своей родине и желание сделать для нее как можно больше, как можно лучше использовать свои способности.

И вот случай как будто бы представился.

Началось все с того, что три друга, прибывшие недавно на практику в научно-исследовательский институт, встретили в поле учеников местного ремесленного училища. Ребята с веселым криком несли какого-то пойманного ими зверька.

– Что это у вас? – заинтересовался Корелин.

– Крота из норы вытащили, – ответил ремесленник.

Корелин внимательно присмотрелся к зверьку. Веретенообразное тело крота было сильно и мускулисто. Чем-то этот маленький подземный житель напоминал торпеду или подводную лодку.

– Вот гадость! – заметил Богдыханов.

– Гм-мм… – протянул Гога. На том разговор было и кончился, и затихшие на минуту ребята шумно продолжали свой путь.

– Позвольте… Позвольте! – неожиданно воскликнул Корелин, останавливаясь. – Товарищи! А ведь это идея!!! Посмотрите вот на эту парящую птицу, – продолжал он, указывая куда-то в небо. – Что она вам напоминает? А?

– Коршуна! – твердо заявил Богдыханов.

– Да нет, Коля, не то! Чудеснейшая идея!.. Замечательная идея!.. Вы только послушайте меня!

И Корелин вдохновенно заговорил, сильно жестикулируя и высоко подняв голову с развевающейся на ветру шевелюрой. Казалось, что он декламирует.

Затем все трое бросились догонять ремесленников.

Ребята отдали крота не сразу. Они поинтересовались, зачем понадобилось животное, и только когда убедились, что с него не собираются снимать шкуру, вручили его студентам.

Так было положено начало удивительным опытам, о которых мы рассказали в начале нашего повествования.

Но вот вчера друзей постигла двойная неудача. Прежде всего, очень странным и смешным оказалось их первое объяснение с главным инженером. Надо думать, что они оставили о себе не совсем выгодное впечатление у научного руководителя института. Затем пропал единственный экземпляр крота. Уборщица, направленная в кабинет Геворкяна сразу же после того, как его покинули находившиеся там люди, возвратилась ни с чем. Она обшарила все уголки и твердо заявила, что никакого крота там нет.

…Этим ранним воскресным утром друзья, прежде всего, вспомнили о своей потере.

– Надо немедленно доставать второго, – предложил Корелин, когда утренний туалет оказался законченным.

– Может быть, на первое время и без него обойдемся, Саша. Главинжу и так можно все объяснить… – не совсем уверенно проговорил Богдыханов.

– Нет! Нет! Что вы? – возмутился Корелин. – Разве можно! Только в лаборатории все будет наглядно и убедительно…

Сразу же после завтрака, перед тем как отправиться в поле, студенты решили зайти за ремесленником Петей, из рук которого они получили крота.

– Нам необходимо видеть Петю! – приветливо проговорил Корелин, когда после непродолжительного стука приоткрылась входная дверь в маленьком одноэтажном домике.

– Быть может, к нам зайдете? – забеспокоился хозяин, пропуская гостей вперед. Это был уже знакомый нам старик Панферыч, дедушка Петьки.

– Убежал у нас крот, Петечка! – воскликнул Корелин, обращаясь к мальчику, сидящему за столом, накрытым для чаепития. – Помоги нам поймать еще одного. Поможешь?

– А зачем это вам кроты понадобились? – вмешался Панферыч.

– Надо, дедушка, – пробасил Богдыханов. – Хотим их поставить на службу науке.

– Ишь ты! – удивился Панферыч. – Резать, значит, будете?

– Зачем резать? – продолжал Богдыханов. – Это раньше, изучая организм животного, естественно, приходилось его резать. А теперь наука располагает Другими, более совершенными средствами.

– Н-нда-а… – протянул Панферыч, теребя свою бородку и недоверчиво посматривая на студентов.

Петька, так и не допив чай, сорвался с места и выскочил из комнаты.

– Ребят позову! – крикнул он на ходу, скрываясь за дверью.

– Так, так… – продолжал Панферыч, жестом предлагая гостям садиться. – Мудрят теперь очень много. Иногда такое делают, что и не поймешь, для чего. Вот, например, позавчера. Идем мы ночью по коридору с главным инженером, товарищем Геворкяном. Все как будто в порядке. Только посмотрел я в окно… Батюшки! Скелет движется. Наверно, уже слышали про эту историю? Так это я первый все обнаружил!

Будь Панферыч более наблюдательным, он, наверное, заметил бы, с каким вниманием и беспокойством слушают рассказ его гости.

– А что сказал главный инженер? – осторожно спросил Корелин.

– Вначале рассердился. «Безобразие, – говорит. – Не для того эта лаборатория существует». Потом отошел. «Не допускаю мысли, – говорит, – что это простое хулиганство. Пойдем, Панферыч, здесь разобраться надо». Подошли мы, значит, к лаборатории, она уж закрыта…

Дверь отворилась, и в комнату вошло несколько ремесленников, запыхавшихся и улыбающихся. Они притащили с собой лопаты и какие-то снасти, похожие на рыболовные.

– Ребята! – произнес Корелин. – Нам для научных опытов опять нужен крот. Согласны ли вы поймать это животное?

– Согласны! – ответили ремесленники хором.

– А что с ним делать будете? Может, объясните? А то помогать неинтересно… – послышался чей-то писклявый голос.

– Это, ребята, тайна, – важно ответил Богдыханов. – Считайте грубо и ориентировочно, что мы хотим его приспособить для разведки подземных богатств!

Участок пустующего поля, на котором, по уверению мальчиков, можно было поймать крота, находился совсем недалеко от поселка. Студенты и ватага ребят быстро подошли к нему, свернув в сторону от асфальтированного шоссе.

За время сравнительно краткого пути ремесленники уже успели основательно подружиться со своими спутниками. Им очень понравился Корелин, развлекавший их во время дороги рассказами о науке. Понравился и Богдыханов, шутивший все время. Лишь один Гога отпугивал ребят своей неразговорчивостью. Он, правда, пытался развлечь их тем, что предложил решить сложнейшую алгебраическую задачу, но эта попытка оказалась безуспешной.

Первым заметил норку крота Петя.

– Точно, крот! – кричал он, подзывая остальных.

Все остановились возле небольшого отверстия в земле, близ которого находилась небольшая кучка засохшей земли.

– Наверное, неглубоко ушел, – заметил кто-то из ребят – Мало земли вытащил на поверхность.

– Ну и чудак, – чувствуя свое превосходство, усмехнулся Петька. – Сразу видно, что ничего не понимаешь. Земли наверху всегда бывает немного, хоть бы крот и ушел очень глубоко.

– А куда же он землю девает? – не унимался ремесленник. – Ест, что ли?

Петя потупился и повернулся к Корелину, как бы ища у него защиты.

– Не ссорьтесь, ребята! Сейчас я вам все объясню, – весело проговорил Корелин, присаживаясь на корточки перед норкой. – Как вам известно из естествознания…

– Ну зачем ты опять начинаешь издалека? Зачем тебе естественная история? – перебил его Богдыханов. – Говори проще: распирает, мол, крот землю, да и все! Понимаете, ребята? Сначала грызет ее зубами, разрыхляет, превращает ее в порошок, а затем распирает лапами по сторонам. Как вот если палку пихать в сырую землю. Ведь тоже образуется дырка. А на поверхность кроту землю выбрасывать незачем.

– Крот увеличивает коэффициент уплотнения земля вокруг своей норки… – твердо заявил Гога, обращаясь к ремесленникам.

Весело зазвенели лопаты. Ребята принялись за раскопки. Одновременно с этим были расставлены дежурные у других норок на тот случай, если животное появится в одной из них.

– Дядя! А как вы приспособите кротов для разведки? – обратился к Корелину один из ремесленников.

– Позже, ребята, узнаете, – ответил Корелин, хитро улыбаясь. – Хотите, я лучше вам расскажу о жизни кротов. Может быть, вы и сами догадаетесь.

Корелин уселся на высокую кочку и начал говорить громко, стараясь, чтобы его слышали все:

– Вас интересует, чем питается крот? Пожалуйста, Я вам расскажу. В основном – дождевыми червями. Как он может видеть под землей, где находятся черви? Ему совершенно не надо их видеть. Он их чует по запаху. У него удивительно тонкое обоняние. Вы представляете, на несколько метров под землей он чувствует запах червей! И вот он начинает проделывать свой ход. Вообще работа у него очень тяжелая. Сколько надо затратить усилий, чтобы двигаться под землей! Крот должен съесть в сутки такое количество червей, сколько весит он сам. Чтобы добыть себе пищу, ему приходится проделывать ходы, иногда длиной до сотни метров, от своего подземного жилища.

– А я понял! – перебил Корелина один из мальчиков. – Это вроде, как собаки ищут на войне мины по запаху. Раз вы говорите, что у крота обоняние очень хорошее, так это так и будет…

– Не мешай! Потом будешь догадываться, – ответил Корелин. – Ты слушай дальше. Знаешь ли ты, как кроты дерутся?

– Царапаются лапами, – уверенно заметил тот же мальчик.

– Царапаться-то царапаются и даже грызутся, а вот где это происходит? – продолжал Корелин. – Представьте себе, под землей! Предположим, два крота решили подраться. И вот они начинают вместе выгрызать под землей круглое пространство. Так сказать, устраивают себе ринг. Когда работу закончат, отдохнут немного и начинают драться! А! Каково? – с воодушевлением продолжал молодой энтузиаст. – Вы думаете, что крот спит зимой, как некоторые животные? Ничего подобного. Не спит! Охотится за червями, которые на зиму поглубже зарылись в землю. Правда, охотиться ему уже труднее, но крот – хитрый. Он на всякий случай, если, предположим, будет мало добычи, устраивает себе консервный завод. Лишних, пойманных летом червей он прессует лапами в круглые шарики и хранит их всю зиму. Как видите, ребята, почти вся жизнь у крота проходит под землей…

Солнце уже поднялось высоко, и в воздухе стало душно. Однако, несмотря на то, что уже третий раз ремесленники принимались за раскопки, найти крота не удавалось. Вымощенное сухой травой подземное жилище крота оказывалось пустым. Очевидно, он успевал уходить в один из своих бесчисленных ходов.

К вечеру охотники за кротами вернулись домой с пустыми руками, усталые и недовольные.

– В неудачное время приходим мы со своим предложением… – тихо говорил Богдыханов, сидя на кровати.

– Да, действительно… – соглашался Корелин. – Сейчас весь институт будет занят телевизионным буром. Эх, чорт!.. Неужели придется ждать?

Когда совсем стемнело, в дверь постучали. Пришел Петя с товарищами. Оказалось, что они снова пробовали поймать крота, но неудачно.

У Пети, правда, уже намечался новый план нападения на кротовое убежище, но не успели ребята поделиться этим планом с Корелиным, как снова послышался стук, на этот раз громкий и уверенный.

– Вы что тут, в жмурки играете? – раздался басистый голос. – О, да здесь, кажется, целое собрание!

Все узнали по голосу Батю.

Он был не один. Вместе с ним в комнату вошел еще кто-то.

– Можете не зажигать свет, раз вам нравится сидеть в темноте, – продолжал Батя. – Так даже уютнее. Вот где бы только нам сесть?

Корелин вскочил и, произнося какие-то приветственные слова, усадил гостей на диване.

– Ну, товарищи изобретатели-естествоиспытатели, – снова заговорил Батя, поудобнее усаживаясь. – Как ваши успехи? Много ли наловили кротов?

– Ни одного не поймали сегодня… – грустно ответил один из ремесленников. – Трудно ловить их. Вот, может быть, завтра, после учебы…

– Да… – ответил Батя. – Трудности всюду бывают. Без них ни одно дето не обходится… Но расскажите, пожалуйста, зачем вам нужны кроты?

– Товарищ Батя! – немного взволнованно заговорил Корелин. – Наше предложение связано с зоологией… и с точки зрения возможности…

Он вскочил с места и принялся говорить с жаром. Теперь, наконец, его речь потекла равномерно и очень связно. Говорил он уверенно и легко излагал свои мысли. Как зачарованные, слушали его ремесленники. Они просто этого не ожидали. Не ожидал и Батя. Не наивная и беспомощная фантазия была в речи Корелина, а совершенно зрелая техническая идея.

– Как тебе это нравится? – обратился Батя к товарищу, вошедшему в комнату вместе с ним.

– Здорово! – ответил тот. – Чего же вы раньше молчали? Вот странный народ!

По голосу в говорившем узнали секретаря комсомольской организации института, товарища Семенова.

– Может быть, к главинжу пойдем все вместе? – предложил Корелин. – И сразу приступим к работе.

– Подождите… подождите… – задумчиво проговорил Батя. – Одну минутку…

Батя задумался, а затем неожиданно для всех заявил решительно:

– Не выйдет! Ничего не выйдет… Сейчас с этим делом к Араму Григорьевичу итти нельзя. Вы же знаете, что институт перегружен очень срочным заданием. А работать над этим тоже надо немедленно. Вот тут и соображайте…

– Товарищ Батя! Что значит – институт перегружен? А разве наше предложение не имеет государственного значения?

– Только не торопитесь, – спокойно продолжал Батя. – Разве я говорю, что ваше предложение не нужно осуществлять?

Послышалось чирканье спички, и лицо Бати озарилось мигающим огоньком. Он закуривал трубку.

– Товарищ Семенов! – снова послышался его голос сквозь пыхтение трубки. – Какие у тебя будут предложения?

– Разрешите мне сказать… – обратился к присутствующим Петька, до сих пор тихо сидевший в углу. – Мы вот тут слышали, что вначале нужно изготовить маленькую модель. Так сказать, для проверки… Так вот мы, ученики ремесленного училища, беремся это сделать. Обязуемся все детали делать точно…

– Ну, вот и чудесно! – воскликнул Семенов. – Замечательная инициатива! Комсомольцы придут вам на помощь, когда вам будет трудно. Как, товарищ Батя?

– Правильно! Я так и ожидал. Модель-то ведь нужно построить действительно маленькую. Ребята справятся вполне. А вот когда будут первые результата, тогда, я так думаю, весь институт переключится на эго дело. К тому времени, наверное, с телебуром уже все будет кончено. Конструкторы вам нужны для помощи или расчетчики?

– Не надо конструкторов, сами справимся, – пробасил Богдыханов.

– Расчетчик? Гм-мм! А я на что?.. – пробурчал Гога.

– Все замечательно у нас складывается, – продолжал Батя. – Только у меня будет к вам маленькая просьба. Главного инженера к этому делу, как я уже говорил, привлекать сейчас не следует. Давайте пока все держать в секрете… А ты договорись по этому поводу, товарищ Семенов, с начальником ремесленного училища. Слышите, ребята? Язык за зубами, понятно? – закончил Батя.

– Понятно! – зашумели ребята.

Комната, освещенная только чуть светлым квадратом окна, казалась необыкновенно уютной. Она напоминала взрослым детские годы, когда в такой вот обстановке лучше всего рассказываются интересные сказки.

И никто не заметил в полумраке, как Батя развязал маленький мешочек, осторожно извлек оттуда крота и пустил его под диван.

– Что это у вас тут лазит по ногам? – вдруг серьезно проговорил он. – Крысы, что ли?..

Включили свет.

Удивленные студенты увидели своего крота, ползающего по полу.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГОСТЬ ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ

Бурно кипела работа в институте. Главный инженер, осунувшийся от бессонных ночей, носился из цеха и цех. Приближалось окончание интереснейшей работы.

Через несколько дней должны состояться первые испытания телевизионного турбобура.

Коллектив института работал превосходно. Не было причины пожаловаться, что кто-нибудь относится к делу плохо или с недостаточным рвением. «Три мушкетера» показали в работе больше, чем от них ожидал Геворкян, и он проникся к ним уважением.

Но ему не было известно, что совсем рядом с институтскими корпусами, в местном ремесленном училище, идет не менее напряженная работа. Восемь учеников ремесленного училища мастерят какую-то маленькую и совсем непримечательную на вид, но замысловатую машину.

Не знал главный инженер и о том, что по окончании рабочего дня в конструкторском бюро «три мушкетера» неизменно появляются в мастерских ремесленного училища. Переодевшись в комбинезоны, они вместе с учениками-ремесленниками работают там над той же машиной.

Часто в мастерских появляется секретарь комсомольской организации института Семенов. Он внимательно наблюдает за работой «мушкетеров» и учеников. Иногда на помощь к ремесленникам приходят молодые ребята-комсомольцы, опытные слесари и токари.

Официально эта работа числилась в номенклатуре ремесленного училища под словом «кот».

Вначале Корелин предложил назвать ее «крот», но Семенов запротестовал, так как это могло рассекретить все дело. Пришлось из слова «крот» выбросить букву «р», и таким образом получился «кот».

Когда любопытные спрашивали заведующего мастерскими, что такое «кот» и для чего он изготовляется, то он обычно отвечал так:

– Чего же тут непонятного? Раз называется кот, то уж ясно, что это новый усовершенствованный прибор для ловли мышей. Мышеловка, одним словом…

Любопытные качали головами и хитро улыбались. Каждому было ясно, что изготовляемая модель предназначалась для чего угодно, только не для уничтожения грызунов.

Действительно, стоило только посмотреть на маленькую машину, чтобы окончательно убедиться в этом. Стальной цилиндр, длиною около полуметра, был окружен спиральной трубой. Впереди цилиндра, у его части, сужающейся в конус, торчал ряд острых резцов, напоминавший зубы какого-то животного. Сзади цилиндра располагались металлические пластинки, похожие на плавники рыбы. К этому надо добавить, что внутри механизма находился электромотор, часто жужжавший при опробовании машины. Для подачи электроэнергии внутри механизма, по-видимому, находилась катушка с проводом, так как многие видели, как ребята часто вытягивали из машины очень длинный шнур, перед тем как присоединить его к аккумулятору.

С некоторых пор, особенно по выходным дням, студенты вместе с ребятами стали вывозить свою машину в поле. Обычно они возвращались перепачканные землей, но веселые и довольные.

Были дни, когда строителей непонятной машины охватывало уныние. Это были дни неудач. Тогда неизменно среди них появлялся Батя. Он ободрял и успокаивал юных строителей «кота».

– Не торопитесь особенно, – говорил он им. – Необязательно, чтобы ваша машина была готова именно к началу испытания телевизионного бура! Не беда, если она будет готова и позже.

Но строители «крота» твердо решили закончить постройку машины именно к началу испытания телевизионные бура. На этот счет у них был свой план.

Наконец наступил долгожданный и торжественный для всего института день.

С самого утра на испытательной площадке, расположенной недалеко от института, царило оживление. Устанавливались разборные металлические сооружения. В широкой походной палатке монтировалась аппаратура.

При входе на площадку, огороженную высоким дощатым забором, стоял Панферыч и проверял пропуска.

– Праздник нынче большой! – обратился он к проходившему мимо Корелину. – Как у вас там, все будет исправно?

– Все будет в порядке, дедушка, – буркнул Корелин.

Он казался необычайно озабоченным.

Затем Панферыч, к своему удивлению, увидел, что Корелин о чем-то разговаривает с его внуком Петей недалеко от проходной будки. Не ускользнуло от его внимания и то, что Петя вдруг, непонятно почему, бросился бежать со всех ног и скрылся за ближайшим холмом, покрытым мелким зеленым кустарником.

Еще больше удивился Панферыч, когда услышал, как Батя, подойдя к проходной, по-видимому, специально для того, чтобы встретить возвращавшегося Корелина, тихо спросил:

– О сигнале условились?

– Да. Петя – связным… – ответил Корелин едва слышно, оглядываясь по сторонам.

Последние приготовления приходили к концу.

Металлическая конструкция, расположенная по середине площадки, отражающая своими никелированными деталями бесчисленные солнечные блики, слегка вздрагивала от работающего мотора. И, наконец, после взмаха руки главного инженера послышалось ворчание турбобура.

Длинный стальной цилиндр стал быстро погружаться в землю. Рядом образовались лужа воды. Это грязевой раствор, поступивший в турбобур под давлением, совершил свою работу – привел во вращение турбину и теперь, смачивая землю, выступает наружу.

Но не погружением бура интересуется большинство собравшихся. Это они видели много раз. Сотрудники столпились у палатки, завидуя тем, кто находится внутри. Там расположен телевизионный экран. На нем сейчас появится совершенно необычное изображение. Радиолокационный прибор, заключенный в коробке турбобура, уже пронизывает землю радиоволнами. Они, отражаясь от толщи земли, снова воспринимаются радиолокатором, и к телевизору поступают по проводам электрические сигналы, несущие с собой изображение подземного мира.

Из палатки уже слышатся радостные возгласы:

– Глина! Вот вам глина… А теперь известняк! Вот, справа.

Толпа напирает к входу в палатку.

– Арам Григорьевич! Как работает дальномер? – кричит кто-то, стиснутый толпой, но не теряющий надежды проникнуть поближе к входу. Всем становился ясно, что это конструктор дальномера.

– Чорт бы вас забрал, всех телевизионщиков, – сердито ворчит кто-то. – Не могли сделать такой экран, чтобы всем было видно…

– А вы сами попробуйте… – огрызается в ответ кто-то другой.

Бур уже погрузился на значительную глубину, и ворчания машины, грызущей землю, не стало слышно. Только тихо журчала вода, выходившая из-под земли через просверленное отверстие и выносившая с собой частицы разрыхленной породы.

Главный инженер сидел на стуле перед экраном и, казалось, безучастно смотрел на него. Слишком сильное напряжение воли пришлось перенести ему за последнее время. Испытание будет продолжаться долго. За это время телевизионный бур достигнет огромной глубины – около пяти километров. Но уже теперь было ясно, что прибор работает хорошо и ожидать каких-либо осложнений не приходится. Геворкян устало отвечал на поздравления и рукопожатия.

– Подбодрись, Арам… – тихо сказал ему Батя. – Выйдем из палатки на воздух.

Появление главного инженера и Бати было встречено радостной овацией всех сотрудников.

Но именно в этот момент старик Панферыч заметил, что мирное течение торжества грозит нарушиться и, что было всего досаднее старику, главным виновником этого оказался не кто иной, как его собственный внук!

Несколько ремесленников приблизились к забору испытательной площадки. Среди них был и Петька. Он подозрительно осматривался и, как показалось Панферычу, собирался залезть на забор. Панферыч энергично погрозил внуку кулаком.

– Обрати, Арам, внимание на шум под землей, – сказал Батя, обращаясь к главному инженеру. – Слышишь?

Несмотря на многоголосый говор собравшихся, было отчетливо слышно, как из-под земли доносится слабое ворчание. Оно постепенно усиливалось и становилось все более отчетливым.

– Что это? – удивленно спросил Геворкян, обращаясь к присутствующим.

Все замерли.

Ворчание стало совсем громким. Несколько человек, наклоняясь ближе к земле, принялись искать место, откуда шум слышался громче всего. Оказалось – почти рядом с палаткой.

Явление казалось необъяснимым. Люди окружили таинственное место плотным кольцом и разговаривали вполголоса, теряясь в догадках. Между тем на телевизионном экране, находившемся палатке, картина подземного мира становилась все более сказочной. Бур успел опуститься сравнительно глубоко.

Два геолога, приглашенные на первое испытание телевизионного бура, быстро записывали в блокноты свои наблюдения.

– Нельзя ли потише пустить вашу машину? – молился один из них, обращаясь к дежурному инженеру.

– Вот когда передадим бур вам на эксплоатацию, тогда и будете пускать его с любой скоростью, – ответил тот, вежливо улыбаясь. – Сейчас мы должны достичь наибольшей глубины в кратчайший срок. У нас кое задание. Надо же проверить машину!

Недовольные геологи принялись еще быстрее чертить карандашами.

Тем временем странный шум из-под земли становился все громче и громче.

– Земля приподымается, товарищи! – закричал кто-то, отступая немного назад.

А через несколько секунд совершенно явственно зашевелилась земля, как бы вздымаясь под влиянием невидимой подъемной силы. И вдруг на поверхности показались блестящие части какого-то механизма…

Люди стояли, как зачарованные, наблюдая появление из-под земли необыкновенного гостя. Мгновение – и машина целиком выползла на поверхность и беспомощно, словно рыба, вынутая из воды, продолжала шевелить своими металлическими лопастями. Острые металлические зубы, расположенные впереди цилиндра, блестящего, словно лемех плуга, также продолжали вращаться. Машина ерзала по земле, натягивая при этом электрический провод, выходивший из образовавшейся норы.

– Ты понимаешь что-нибудь? – обратился к Бате главный инженер, хватая его за руку.

– Понимаю, – спокойно ответил Батя, отводя Геворкяна в сторону.

– Тогда объясни мне, пожалуйста… В чем дело?

– Все очень просто, – продолжал Батя. – Ты помнишь предложение трех практикантов? Они хотели применить для разведки крота. Ну, так вот он и есть, этот крот! Только механический…

– Почему же мне ничего не было известно раньше?

Батя, улыбаясь, взял Геворкяна под руку.

– Дорогой мой Арам! – продолжал он. – Да разве можно было тебе сообщать о такой вещи! Ты бы увлекся немедленно. А это помешало бы тебе работать над телевизионным буром. Разве мы тебя не знаем. Ты же сам всегда говоришь, что работать нужно сосредоточенно, только над осуществлением одной идеи. Не разбрасываться. Ну вот! Эту первую маленькую модель сделали ученики ремесленного училища. А теперь…

Но Геворкян уже не слушал Батю. Усталое выражение его лица сменилось бодрым и оживленным. Ярким блеском загорелись глаза. Он быстро подошел к механическому кроту и, для того чтобы его лучше рассмотреть, опустился перед ним на колени.

Еще теснее сомкнулось кольцо изумленных зрителей.

«Птицы парящие… Рыбы резвящиеся…» – мелькало в голове у инженера, вспомнившего беседу со студентами. Теперь стало ясно, что они хотели тогда сказать. Их предложение родилось из знания зоологии. Да первый ли это случай? Нет, не первый. Действительно, Леонардо да Винчи анатомировал голубей, чтобы изучить механизм их полета. Действительно, принцип погружения и всплывания подводной лодки позаимствован от рыб. Подобие плавательного пузыря рыбы, меняющего ее удельный вес, имеется и у подводной лодки и выполняет те же функции. Даже внешняя форма современной подводной лодки напоминает рыбу.

Нет, этот случай не первый, когда природа подсказывает человеку решение технической задачи.

Геворкян вспомнил, что много лет назад один изобретатель придумал нож, который не тупится никогда. Автора даже нельзя было назвать изобретателем. Он был зоолог. Его занимала проблема: почему у животных-грызунов не тупятся зубы и как они их точат? Оказалось, что зуб грызуна устроен особенным образом. Он состоит из слоев различной крепости. Более крепкий слой находится в сердцевине и со всех сторон обложен слоями помягче. Быстрее срабатываются наружные, мягкие слои, а крепкая сердцевина все время возвышается над ними, как горный пик, и зуб всегда остается острым. Изобретатель сделал резец из слоев тончайшей стали. В середине он расположил самую крепкую сталь, а по бокам помягче. Таким образом, резец всегда остается острым, пока им работают.

И вот теперь перед Геворкяном была машина, которая почти точно копирует работу крота под землей. Зубы, расположенные впереди, разрыхляют породу. Своим корпусом механический крот распирает землю по сторонам. Для движения вперед у машины, словно у крота, имеются «задние лапы», которыми она упирается в землю.

Опытнейший инженер, Геворкян сразу понял, какое огромное значение имеет для техники бурения новый аппарат. Ведь до сих пор почти все инструменты для проходки земли только разрыхляли, крошили ее. Затем разрыхленную породу приходилось удалять, подымать наверх при помощи самых различных приспособлений. Эта же машина распирает землю по бокам, точно так, как это делает крот. В толщине мягкой земли она может передвигаться свободно. Это настоящая подземная лодка!..