Текст книги "Время бесцветной крови (СИ)"

Автор книги: Вадим Филоненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Да есть у нас кандидатура, – ответил Олег. Игорь не видел в темноте его лица, но ему показалось, что взгляд шамана устремлен на Кирилла.

– Значит, ваш Медведь все же получит свою жертву, – пробормотал Шатун.

– Обязательно. И очень скоро.

В голосе Олега прозвучала такая уверенность пополам с жестокостью, что Игорю стало страшно. Он уцепился за рукоять ножа, пытаясь вернуть себе утраченное самообладание.

– Понятно... А костюмы снежного человека вы когда будете надевать?

– Чего? – удивился Антон. – Какие костюмы?

– Ладно, хватит болтать, – прервал их Олег. – Раз уж наш проницательный журналист меня раскусил, не будем больше валять дурака и сразу перейдем к первому обряду... Кирилл, Игорь, вы раздевайтесь, а я пока налажу костер.

– Что значит, раздевайтесь? – насторожился Игорь.

– Надо снять кепку, куртку, футболку, кроссовки и носки, а брюки можно оставить, – объяснил Олег. – Вас сейчас разрисовывать будут.

– Да не бойся ты, – усмехнулся Антон. – Сейчас ничего страшного с тобой не произойдет, все страшное будет чуть позже. – Он пристроил на землю рюкзак и вытащил из него какие-то длинные тюбики. – Это всего-навсего краска. Я вначале раскрашу вас с Кирюхой, а потом мы с Олегом разрисуем друг друга.

Костер казался диковинным цветком, расцветшим среди ночи. Игорь не знал, какие ветки Олег подбросил в костер, но дыма почти не было, а среди прочих оттенков огня преобладали красные. Шатун прищурился – слишком ярко. Почти невозможно в упор смотреть на этот огонь. Может, у него что-то с глазами? Он украдкой огляделся. У остальных, похоже, не было таких проблем. Они сидели, широко раскрыв глаза, и неотрывно смотрели на огонь. Их не смущала весьма ощутимая ночная прохлада, не отвлекала нудная мошкара. Обнаженные торсы и лица всех четверых покрывали красочные разводы. У всех, кроме Игоря, на груди висели бусы из клыков и клочков шерсти, а возле руки Антона на земле покоилось ружье.

Мальчик и шаманы сидели молча, неподвижно, даже не моргая, и только Игорь не находил себе места, чувствуя себя чертовски неуютно здесь, в ночи, в тайге, выполняя непонятные ритуалы на пути к... чему? Жертвоприношению? Смерти от странной болезни? Или все же исцелению и жизни?

Игорь поерзал. Сидеть по-японски – на собственных пятках, упираясь босыми пальцами ног и коленями в жесткий камень, – оказалось не очень-то удобно. Затем перевел взгляд повыше, так, чтобы видеть лишь верхушку красного огня. А из головы у него не шли ружья. Одно – лежащее возле руки Антона, и второе – оставшееся возле рюкзака Олега...

Внезапно темные хищные тени отделились от стены непроницаемого мрака и закружили хороводом вокруг сидящих неподвижно людей. Волки обегали круг, тычась холодными мокрыми носами в спины. Игорь каждый раз вздрагивал и непроизвольно сжимался от их прикосновений, но не смел уклониться или отодвинуться. А звери по очереди завершали круг и садились за спиной мальчика.

Игорь не удержался и тихонько спросил у Олега:

– А почему волки сели только возле Кирилла?

Олег оторвался от созерцания костра и взглянул на Игоря. В глазах шамана заплясали красноватые отблески пламени, придавая ему потусторонний вид.

– Сейчас не время для вопросов, Игорь... Этот обряд призван установить твою связь с окружающим миром, с лесом, с горами. Впусти в себя ночь, расслабься, позволь твоей душе освободиться.

– Я не могу. У меня не получается, – неожиданно для себя самого признался Шатун.

Тотчас один из сидящих возле Кирилла волков поднялся, подошел к Игорю и нежно ткнулся носом ему в щеку. Игорь отшатнулся, закрываясь рукой.

– Машка, не балуй, – одернул волчицу Олег.

Антон едва заметно усмехнулся. Кирилл отчетливо хихикнул. Волчица примерилась и игриво лизнула Игоря в нос.

– Я кому сказал! – повысил голос Олег. – Ему надо помочь, а не... В общем, брысь на место!

Волчица отскочила, оглянулась на Игоря и послушно вернулась к Кириллу. А к Шатуну степенно подошел другой волк. Матерый. Солидный. Основательный. Чем-то он напоминал покойного деда Захара, словно душа погибшего человека вселилась в тело волка.

Игорь помотал головой. Ну и сравнения лезут в голову!

Зверь сел и посмотрел человеку в лицо. Игорь впервые увидел так близко глаза волка – бледно-желтые, с темным ободком и огромными, мерцающими, как северное сияние, зрачками. Эти зрачки гипнотизировали, затягивали в себя. Игорю показалось, что он стоит на краю бездонного светящегося колодца. Он взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, но все же соскользнул вниз. От стремительного падения перехватило дыхание, сердце подпрыгнуло к горлу. Это длилось короткий миг, а потом Игорь снова оказался сидящим у костра, только мир вокруг него переменился. Ночь уже не казалась пугающей, мошкара куда-то исчезла, звезды стали огромными и очень-очень яркими. Их свет рассеивал ночную тьму так, что Игорь отчетливо различал скалы, деревья, даже притаившуюся среди веток белку.

Шатун вдруг почувствовал себя зверем – сильным, собранным, как взведенная пружина. Этот лес внезапно стал его домом – родным, знакомым и в тоже время неизведанным. Игорю захотелось вскочить на все четыре лапы и мягко заскользить среди скал и сосен, вынюхивая чутким звериным носом запахи, исследуя, изучая территорию, которая вот-вот будет принадлежать ему по праву...

Игорь с силой втянул ноздрями ночной воздух и едва не застонал от разочарования, осознав, что он не зверь, что все это ему только почудилось. Он дико позавидовал сидящему рядом волку. Он с радостью поменялся бы с ним сейчас обличиями.

Волк раскрыл и тут же закрыл пасть, будто улыбнулся и посмотрел на костер. Игорь тоже перевел взгляд на огонь. По-прежнему ярко красный, теперь он не вызывал рези в глазах, наоборот, притягивал взор. Огонь напоминал кровь – вкусную, горячую. Ее хотелось пить, лакать, наслаждаться запахом и вкусом.

Игорь облизнулся. Он снова почувствовал себя зверем. Хищником. Ему снова захотелось опуститься на все четыре лапы и заскользить по притихшему ночному лесу. Только теперь вперед его гнала не жажда исследования, а совсем другая жажда...

– Что ты видишь в огне? – внезапно раздался у него в голове тихий голос Олега. Именно в голове. Игорь мог бы поклясться, что вслух шаман этих слов не произносил. – Скажи, что ты видишь?

– Кровь, – одними губами прошептал Игорь.

Голос замолчал, а Олег едва заметно повернул голову в сторону Кирилла.

"Интересно, а что увидел в огне Кирилл?" – успел подумать Шатун, но тут Олег упруго поднялся на ноги и пошел к мальчику. В руках шаман держал тонкий длинный кинжал.

"Вот оно! Начинается!" Игорь подобрался, нашарил на поясе рукоять ножа и приготовился броситься на Олега, краем глаза замечая, как рука Антона сомкнулась на прикладе ружья.

"Плевать, пусть стреляет! Кирюху в обиду не дам!" Игорь вскочил на ноги, но Олег вдруг отвернулся от сидящего неподвижно мальчика и сунул лезвие в пламя костра. Подержал и протянул кинжал Кириллу. Тот помедлил и взял. Его лицо было сосредоточенным, а брови нахмурены.

Мальчик оглянулся на волков, будто ища их поддержки, посмотрел на Олега, закусил губу и медленно провел лезвием по своей груди – от одного плеча до другого. На коже мальчика вспухла красная полоска, побежала кровь, но он не проронил ни звука, только напряженное лицо и закушенная губа выдавали его волнение и боль. Олег одобрительно кивнул, забрал кинжал и подал Кириллу ту самую деревянную фигурку медведя, которую мальчик принес с собой. Кирилл осторожно прижал фигурку к груди, и Шатун не поверил своим глазам – деревяшка впитывала кровь, как губка!

Кирилл заговорил громким, звенящим от волнения голосом:

– Я принимаю Медведя. Я изгоняю Медведя. Я отдаю свою кровь Медведю. Я клянусь не отдавать Медведю чужую кровь. Я готов предстать перед Медведем и отдать ему свое тело и душу, если так велят мне шаманы. Я клянусь перед Медведем на своей крови.

Кирилл замолчал и отнял деревяшку от груди. Кровь больше не текла, и рана неправдоподобно быстро покрывалась засыхающей корочкой крови.

Олег улыбнулся мальчику.

– Хорошо. Медведь принял твои слова.

Кирюха всхлипнул и радостно повернулся к волкам. Звери ластились к нему, лизали руки и лицо.

Олег несколько мгновений смотрел на них, а потом подошел к Игорю с кинжалом в руке. Шатун машинально отметил, что лезвие абсолютно чистое – ни капли Кирюхиной крови. "Другой кинжал, что ли?" – успел изумиться он. Но тут Олег сунул клинок в пламя, и Игорь снова поразился – рука шамана погрузилась в огонь, но Олег даже не поморщился, словно пламя не жгло, а ласкало!

– Запомнил, что надо делать? – спросил Олег, протягивая Игорю кинжал.

– А?.. Э... Да... Нет... Себя по груди... А слова? Их тоже говорить?

– Обязательно.

– Я не помню...

– Я подскажу. Давай!

Игорь взял кинжал за костяную рукоять и едва не вскрикнул – кость была холодна, как лед! Рука сразу онемела, а зубы отбили нервную дробь.

– Не тяни, – поторопил Олег. – Смелее, ну!

На Игоря смотрели все: Антон, Олег, Кирилл, волки. Смотрели с ожиданием и непонятной тревогой. Губы мальчика шевельнулись.

– Не бойтесь. Это не очень больно, – прочел Игорь и внезапно успокоился. Он подмигнул Кириллу и решительно чиркнул лезвием себя по груди...

Глава 5

...Перед глазами у него все плыло от ужаса. В один причудливый хоровод сливались припорошенные снегом ветки кедров, застывшие в печальном карауле белые острые пики Двух Братьев, торжественно-хмурые лица шаманов, закаменевшее, не выражающее ни единого чувства лицо брата. А возле ног чернела зловещая дыра, из которой бил в ноздри спертый звериный запах и доносилось громкое сердитое ворчание. Он посмотрел на дыру и всхлипнул. Там – ужас. Там – смерть. А от жизни его отделяют четверо решительно настроенных мужчин с ружьями за спиной и рогатинами наперевес. Рогатины сделаны так, чтобы наносить болезненные, но не смертельные порезы. Бросаться на рогатины бесполезно – умереть, не умрешь, а лишь продлишь агонию.

Он тяжело сглотнул и взмолился:

– Пощадите! Лучше пристрелите, а?

Вместо ответа в бок воткнулось острое жало рогатины. Он отшатнулся, оказавшись еще ближе к темной вонючей дыре, и внезапно его босые ноги ощутили горячее дыхание встающего в полный рост разъяренного медведя...

– А теперь спать! – скомандовал Олег.

Игорь потянулся к футболке, но вожак остановил его.

– Нет, одеваться сейчас нельзя.

– А когда можно?

– Утром. Когда проснешься.

– Ага. – Игорь задумался. – Я так понимаю, палатку мы тоже ставить не будем?

– Какую палатку? – дурашливо вскинул бровь Олег. – Я с собой палатку не брал. И Антон тоже. А ты? Ты разве брал с собой палатку?

– Я взял спальный мешок, – сказал Шатун, – и буду спать в нем.

– Нет, – посерьезнел Олег. – Я не шучу, Игорь. Эту ночь тебе придется провести без спального мешка, без палатки, почти без одежды и прочих благ цивилизации, иначе весь наш обряд пойдет насмарку.

– Значит, всю ночь не спать?

– Напротив, тебе необходимо уснуть.

– Прямо на земле, что ли? – удивился Игорь и посмотрел на Кирюху. Мальчик деловито сооружал себе подобие лежака из разлапистых мягких веток и мха. – Мне так же делать?

– Дело твое, – ответил Олег. – Хочешь, как Кирюха, а хочешь, как мы с Антоном.

Игорь посмотрел на Антона. Тот растянулся на земле у костра, положил руки за голову и закрыл глаза. Может, уже спал, может, притворялся.

Шатун помедлил, а потом нерешительно улегся на землю. Лежать было очень не удобно. Голую спину кололи мелкие камешки, шишки, иголки. Игорь повернулся на бок, но так стало только хуже – в плечо вонзился острый край камня, а по голой спине сразу поползли какие-то насекомые, неприятно щекоча кожу. Шатун вспомнил о знаменитых таежных клещах и едва удержался, чтобы не вскочить на ноги. Он снова перевернулся на спину и, по примеру Антона, положил руки за голову.

– Ладно, так и быть, можешь на первый раз подстелить под спину и голову одежду, – разрешил наблюдающий за его мучениями Олег.

– Обойдусь, – упрямо буркнул Игорь и закрыл глаза.

С той стороны, где лежал Антон, раздался ехидный смешок, а Олег недовольно сказал:

– Ну, как хочешь. Только знай: тебе необходимо выспаться, иначе ты не выдержишь завтрашний переход. Мы пойдем очень быстро, учти. Отстанешь, ждать не будем.

– Пошел к черту, – вполголоса пробормотал Шатун, не заботясь о том, услышит Олег его слова или нет.

Как ни странно, Игорь уснул довольно быстро, словно всю жизнь так и спал – на голой земле у костра. Его сон был крепок и в тоже время по-звериному чуток. Он слышал, как вставали по очереди Олег и Антон – проверяли костер. А под утро Антон оделся и куда-то ушел. Вернулся довольно быстро, и Шатуну в ноздри ударил запах свежей крови. Игорь открыл глаза и приподнялся на локте.

Утро только начиналось. В низинах гнездился туман, а воздух сохранял ночную свежесть и прохладу. Костер по-прежнему горел. Возле костра на корточках сидел Антон и деловито свежевал тушку какого-то зверька.

– Проснулся? – весело поинтересовался он. – Как спалось?

– Отлично, – честно ответил Игорь и почесал грудь, ощутив под пальцами такой знакомый короткий мех.

– Снова зарастаешь, – констатировал Антон. – Ничего, теперь это даже к лучшему.

Проснулся Олег, упруго вскочил на ноги и приблизился к Игорю.

– Ну-ка встань, я тебя осмотрю.

– Ты что, врач? – огрызнулся Шатун, но приказ выполнил.

– Я не врач. Я шаман, – совершенно серьезно ответил Олег, разглядывая зрачки Игоря. – Высунь язык... Горло не болит? А голова? Жар есть? А озноб? Говоришь, спал хорошо... – Олег пощупал Игорю пульс. – А ведь ты молодец. Я не ожидал, был уверен, что ты не выдержишь. Но ты оказался крепче, чем я думал. Молодец!

Олег дружески похлопал Игоря по плечу, и тот не удержался от довольной улыбки – похвала оказалась для него неожиданно приятной. Шатун вдруг с удивлением осознал, что ему крайне важно заслужить уважение Олега. Именно Олега – не Антона. Оказалось, что Игорю очень хочется, чтобы Олег признал в нем равного!

Шатун поразился – как же, оказывается, он изменился! Если бы несколько дней назад ему сказали, что он будет из кожи вон лезть, пытаясь заслужить одобрение местного егеря, Игорь рассмеялся бы тому фантазеру в лицо. Но теперь подобная мысль не вызывала у него смеха...

– Я так спал, так спал! – радостно завопил Кирюха. – Я спал, как зверь!

– Ты спал, как человек! – резко одернул его Олег. – Понял? Ты человек! Никогда не забывай об этом!

– Я... не то имел в виду... – забормотал мальчик и растерянно потер ладони о коленки.

– Чешется? – озабоченно спросил Олег. – Ну-ка, задери штанину.

Кирюха закатал брючину, и Игорь ахнул – ногу мальчика покрывал серый короткий мех!

Олег внимательно оглядел Кирилла, посмотрел зрачки, пощупал пульс, дотронулся рукой до лба.

– Жара нет? А озноба? Голова не болит?

– Нет.

– Ладно, иди умываться. Родник за тем утесом. Игорь, иди с ним.

– А? – обрел дар речи Шатун. – Олег, что все это значит?!

– Ты же обещал без вопросов, – с досадой напомнил тот, но посмотрел в ошеломленное лицо Игоря и смягчился. – Ладно, Кирюха, иди один, а мы тебя догоним... Игорь, а что тебя так потрясло? Да, Кирюха такой же, как ты. А ты оборотень. Мог бы и сам догадаться.

– Не может быть! – замотал головой Игорь. – Это все сказки! Оборотней в природе не существует!

– Не существует, говоришь? – Олег выразительно провел пальцем по короткому меху, покрывающему торс Игоря. – Ну, ну...

– Я знаю, это сделал со мной мой отец... Он провел какой-то генетический эксперимент и... Я думал, что такой один... Откуда же взялся второй... – Игорь замялся. Слово "оборотень" никак не желало слетать с языка.

Олег досадливо покрутил головой.

– Не хотел я рассказывать тебе раньше времени, ну да ладно... Достань-ка ту свою фотографию... Смотри. Этот у плетня – твой настоящий отец, а Кирюха – твой племянник, понял?

– Н-нет... То есть да... Что значит, отец?! Мой отец – Шатун Георгий Иванович!

– Георгий Иванович тебе не отец. Вот твой настоящий отец.

Игорь ошалелым взглядом впился в фотографию, а Олег продолжал:

– Твоего настоящего отца звали Сергеем. У него было два сына: ты и твой брат Михаил. Тебя Георгий Иванович увез в Москву, а Михаил остался. Он был постарше и наотрез отказался уезжать... А потом у Михаила родился сын – Кирилл.

– Погоди. А почему мой родной отец позволил увезти меня?

– Он к тому времени был уже мертв. Его убили по приказу тогдашних шаманов... Это все долго рассказывать. Потерпи. Вот в Медвежьи Ключи придем, там ты все и узнаешь. А сейчас пойдем умываться, а то уже завтракать пора.

Игорь схватил Олега за руку, останавливая.

– Скажи, а зачем... этот... Георгий Иванович увез меня отсюда? И вообще, как он узнал обо мне? Он воспитал меня, как сына, я всю жизнь считал его отцом. Хорошим отцом! У меня и отчество его... А та странная операция? Я же помню! Он оперировал меня. Зачем? Я что, болел?

– Нет, тогда ты как раз был здоров. А Георгий Иванович... Он работал врачом в Урюске. А про оборотней, конечно, знал, он же наш, охряпинский. Он все хотел разгадать тайну оборотней, считал, что это болезнь такая. Он пытался найти средство, чтобы исцелить тебя. Но, как видно, сделал только хуже. Если бы не эта, как ты говоришь, операция, твое первое превращение произошло бы в возрасте десяти-одиннадцати лет и протекало бы гораздо легче – так, как сейчас у Кирилла – без лихорадки и осложнений, которые едва не прикончили тебя.

– Мужики! Хорош болтать, – прервал их Антон. – Мясо вот-вот дожарится.

– А я уже умылся! – радостно завопил Кирилл, плюхаясь на землю рядом с Антоном. – Вкусно пахнет. Аж слюнки текут!

– Пойдем, – поторопил Игоря Олег. – Только зубную щетку не забудь. И полотенце прихвати.

Игорь торопливо выудил из рюкзака умывальные принадлежности и пошел за шаманом, а в голове у него теснился целый рой беспорядочных мыслей.

– Олег, скажи, а где сейчас мой брат... Михаил, да? В Ключах? А моя мать? А мать Кирилла? А дед Захар, выходит, Кирюхе не родной? Ведь он был шаманом и судя по возрасту... Неужели! Да... Все сходится. Ведь он был одним из тех, кто приказал убить моего настоящего отца, да? Моего отца и родного деда Кирюхи! Его убили по приказу деда Захара! Наверное, принесли в жертву этому вашему Медведю? Но почему именно его? Потому что он был оборотнем? По какому вообще принципу выбирается эта самая жертва?

– Ты забросал меня вопросами! – возмутился Олег. – Куда ты так торопишься? Скоро все узнаешь. Я же говорю, вот придем в Ключи и тогда...

– Скажи хотя бы, где мой брат? – взмолился Игорь. – Он жив?

– Нет. Он погиб год назад, сорвался со скалы. А мать Кирюхи умерла еще раньше, при родах... А дед Захар и впрямь Кирюхе не родной. Он взял мальчика к себе, когда тот остался сиротой... Ну, вот мы и пришли. – Олег опустился на корточки возле родника. Достал из кармана складную зубную щетку и тюбик зубной пасты. – Игорь, ты чего застыл? Ты умываться будешь или как?

– А?.. Да, конечно.

Ледяная вода сразу свела челюсти и вызвала ломоту в зубах, но Игорь почти не обратил на это внимания. Он яростно тер щеткой зубы, а мысли его крутились вокруг деда Захара – шамана, по приказу которого убили его родного отца и деда Кирюхи...

Олег все поглядывал на него и, наконец, не выдержал:

– Может, щетку лучше все же пастой намазать? Или в Москве сейчас мода такая, зубы с мылом мыть?

Игорь спохватился, тщательно прополоскал набитый мыльной пеной рот, зачерпнул полные пригоршни ледяной воды и плеснул себе в лицо. Стало немного легче.

– М-да... Игорь, да не мучайся ты так, – сочувственно сказал Олег. – Поверь, быть оборотнем не так уж и плохо.

– Меня мучает не это.

– А что?

– Дед Захар... Он нравился мне. Не могу поверить, что он приказал...

– Понятно... Да, ты прав. Именно дед Захар приговорил твоего отца к смерти. Но это был его долг, как шамана. Пойми, шаманы для того и нужны, чтобы поддерживать порядок. Чтобы присматривать за оборотнями и не позволять им забыть, что они – люди, не звери. А твой отец забыл об этом. Он переступил запретную черту и... Дед Захар не мог поступить иначе. Так же как не мог не взять Кирюху к себе, когда тот остался сиротой.

Они помолчали. Где-то в вышине заверещала белка, громко журчал родник.

– Твоего отца, я имею в виду Сергея, на фотографии узнали наши старики, охряпинские, – заговорил Олег. – Когда ты в бреду валялся, я им снимок показал. Они и рассказали, что тогда произошло. Сам-то я ту историю не помню, маленький был. Мы же с тобой почти ровесники. Тебе тогда четыре года было, а мне три... Ну, вот... Мы сопоставили те события с твоей "болезнью" и поняли, кто же ты такой на самом деле.

– Значит, моего отца звали Сергеем... Выходит, я Сергеевич. Игорь Сергеевич... А фамилия? У оборотней вообще фамилии-то есть?

– Все у них есть. – Олег с досадой покрутил головой. – Сколько раз тебе повторять: оборотни – люди. Вот есть негры, есть китайцы, есть евреи, а есть оборотни. Понял?

– Понял, – вздохнул Игорь. – А моя мать? Она жива?

– Нет. И вообще, Кирюха – твой единственный кровный родственник... Все. Хватит разговоров. Пошли завтракать.

Игорь не тронулся с места. Он вспомнил фотографию. Так вот каким был его отец! И, вероятно, таким скоро станет и он сам. Вот только навсегда или на время? Игорь вдруг испугался, что всю оставшуюся жизнь проживет в облике чудовища – снежного человека! Он схватил Олега за плечо.

– Послушай, а оборотни бывают людьми?

– Они и есть люди! Что ж ты никак не поймешь-то! – резко осадил его Олег. – Ты человек, не зверь. Постарайся никогда не забывать об этом!

– Да я не о том. Я хотел спросить, буду ли попеременно то заросшим, то голым? Или как обрасту шерстью, так и останусь таким до конца жизни? – путано забормотал Игорь.

– А, вот ты о чем!.. Будешь попеременно. У оборотней есть свои фазы или, как мы их называем, времена... Слушай, ты опять втравил меня в игру "вопросы-ответы"! – возмутился Олег и рассмеялся: – Нет, ну журналист он журналист и есть. Как пиявка, честное слово. Пока все не вытянешь, не отстанешь!

Игорь пиявку проигнорировал и спросил:

– А что за фазы такие?

– Все! – Олег поднял руку решительным жестом. – На этот раз действительно хватит. Нам некогда. Нам до вечера еще надо сорок км оттопать.

– Сколько?!

– Сорок. И даже чуть побольше.

– Кирюха не выдержит, – покачал головой Игорь и подумал: "Я тоже!"

– Выдержит, – усмехнулся Олег. – Оборотни – народ крепкий.

Они шли весь день. Подъемы сменялись спусками, и тогда Олег заставлял их бежать. Несколько раз останавливались у родников – попить воды, но засиживаться Олег им не давал – поднимал и гнал дальше. К вечеру устали все, даже Антон и сам Олег, но, несмотря на сгущающиеся сумерки, шаманы и не думали останавливаться.

Игорь всю дорогу пребывал в некоем подобии транса, он думал о своем настоящем отце, о брате, о Кирилле и о том человеке, которого всю жизнь считал отцом. Его мысли бежали по кругу, а тело само, без участия разума, совершало необходимые движения. Может, именно поэтому его шаг был мягок, движения экономны, а дыхание размеряно.

Это не ускользнуло от внимания шаманов: Олег посматривал на него с одобрением, а во взгляде Антона сквозила глубокая задумчивость.

Погруженный в свои мысли Игорь этих взглядов не замечал. Как не замечал и мест, по которым шел. И даже наступившая ночь не сбила его с ритма, словно он, подобно шаманам, научился видеть в темноте. Очнулся он от прикосновения руки Олега и его насмешливых слов:

– Стой! Куда ты так разогнался-то? Несешься, как угорелый. Мы за тобой еле поспеваем.

– Почему за мной? – смутился Игорь. – Ты же первым идешь, а я иду за тобой.

– Ты не идешь, а на пятки мне наступаешь! – рассмеялся Олег. – Все, пора делать привал. Игорь, Кирилл, отдыхайте, а мы с Антоном займемся костром и ужином.

Игорь сел, привалясь спиной к валуну, и вытянул ноги, только сейчас ощутив, насколько сильно он устал. Под руку ему подкатился Кирилл, пристроил голову на плечо и тут же засопел, засыпая.

Шатун смотрел на обретенного родственника и думал о том, кто же все-таки убил деда Захара, и почему Антон сказал, что убийца идет с ними. То, что Кирилл оборотень, многое меняло. Из фантастических фильмов Игорь вынес твердое убеждение, что оборотни намного сильнее людей. И, судя по всему, так оно и есть. Доказательство тому их сегодняшний переход. Ну какой, скажите, десятилетний мальчишка сможет пройти по тайге и горам почти пятьдесят километров за один день?! А Кирилл прошел. Значит, теоретически он смог бы нанести и те самые удары топором – сил у него бы хватило. И мотив, слабенький, но есть – месть за родственника. Правда, месть сильно запоздалая, но все же...

Игорь сосредоточился, вспоминая. Вот он прощается с дедом Захаром. Выходит в сени. Чувствует чужое дыхание... Так... Мальчик, естественно, гораздо ниже Игоря, так что его дыхание оказалось бы на уровне живота. Шатун покачал головой: нет, его ударил взрослый. Или... или все же подросток, но вставший, к примеру, на табурет!

Игорь нахмурился и посмотрел на мирно посапывающего племянника. Он или не он? "Надо бы рассказать о своих подозрениях Олегу", – вяло подумал Шатун, но усталость взяла свое – на разговоры сил не оставалось.

Олег разбудил Игоря и Кирилла на рассвете и, пока Антон варил на костре кашу, дотошно произвел шаманский, как пошутил Игорь, осмотр. Меховой покров у Кирилла подобрался уже к животу, но чувствовал он себя превосходно. Игоря же сильно лихорадило, мехом у него покрылось все тело, кроме головы.

– Так. С тобой, Игорь, придется повозиться, – вынес вердикт Олег. – Отвар сварить не получится, но мы что-нибудь придумаем... Антон, бери Кирилла и веди его прямиком в Ключи, а мы с Игорем сделаем небольшой крюк к Соленой, а то до Ключей он может и не дойти.

– Понял, – кивнул Антон, помешивая кашу.

– Игорь, а ты внимательно следи за своими ощущениями. Если заболит голова, сразу скажи мне, понял?

– Н-нет... А она что, должна заболеть?

– А как же! Пойми, у тебя идет перестройка организма. Скоро дело дойдет до головы. Видел же на фото – вместо лица будет морда. Это внешние изменения...

– А будут еще и внутренние? – спросил Игорь. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше.

– Будут и внутренние, – "успокоил" его Олег. – У тебя должна деформироваться гортань. Учти, пока ты будешь в обличие зверя, не сможешь говорить.

– А лаять? – мрачно пошутил Игорь.

– Лаять вряд ли, а рычать сможешь, – серьезно ответил Олег. – Зато у тебя обострятся обоняние и слух. Изменится зрение...

– Буду видеть в темноте?

– И это тоже. Но не только... Помнишь, во время приступа ты сказал, что твоя кровь бесцветная?

Игорь кивнул.

– Тогда бесцветной стала не только кровь, ведь так? Весь мир потерял краски. Ты смотрел тогда глазами зверя...

– Время бесцветной крови, – медленно сказал Игорь. – Так вот что это такое...

– Да. Так мы называем время, когда оборотень принимает личину зверя. Мы говорим: для него пришло время бесцветной крови. Время Медведя. Но и это еще не все...

– Каша готова, – перебил Антон. – Давайте завтракать...

Речка и впрямь оказалась соленой. С некоторым изумлением Игорь зачерпнул ладонью пахнущую йодом воду и поднес к губам. Вода морская, сомнений нет. Если забыть, что дело происходит в Сибири, можно легко представить себя стоящим на берегу какого-нибудь теплого моря. Только чаек не хватает. И деревья другие: пихты вместо кипарисов и сосны вместо пальм. Но берег песчаный, и солнце жарит во всю.

– Вода действительно по составу очень близка к морской, – подтвердил Олег. – В шестидесятых годах сюда приезжали ученые и установили этот факт совершенно определенно. Даже хотели построить здесь правительственный санаторий.

– И что? Почему не построили?

– А на фиг нам здесь санаторий? – хмыкнул Олег. – Знаешь, сколько пришлось повозиться, чтобы сорвать их планы? Мне отец рассказывал, здесь такое творилось! Прямо интриги мадридского двора! Едва до боевых действий не дошло. Но, к счастью, обошлось. Ограничилось психологическими, вернее мистическими атаками. В результате один из ученых в психушку угодил, за компанию с парой чиновников. На том дело и заглохло.

– Да-а... А где у речки исток? Откуда в ней берется морская вода?

– А хрен ее знает. Вроде Соленая является продолжением какой-то подземной реки, а та уже течет прямиком из океана... Тихого вроде...

– Где мы и где Тихий океан, – возразил Игорь. – И потом, реки не берут начало в океанах, а, наоборот, в них впадают.

Олег пожал плечами.

– Ну, я не знаю, как там в остальных, но что в нашей реке вода морская – это факт.

– Факт, – согласился Игорь. – А можно в ней искупаться?

– Нужно. Я тебя за тем и привел. Ты купайся, а я пока кое-какую травку поищу.

Игорь всегда любил воду, хорошо плавал и нырял. И теперь он с удовольствием пересекал необычную реку, чувствуя, как лихорадка отступает, а мускулы наливаются силой. Река была довольно широка и глубока, так что плавать в ней было удовольствием.

Достигнув середины реки, Игорь вдруг почувствовал тревожный холодок между лопаток и закрутился на месте, осматриваясь. Чутье громко кричало, что на берегу притаился враг. Игорь почти физически ощущал на себе его прицельный взгляд. Шатун развернулся и торопливо поплыл к берегу. Он всегда слушался своих предчувствий.

По мере приближения к берегу ощущение, будто стоишь под прицелом, усиливалось. Последние метры Игорь преодолел одним мощным рывком. Выскочил на берег и, памятуя мудрое правило спецназовца Лехи Павлова: "Лучше перебдеть, чем недобдеть", в кувырке ушел за ствол очень кстати оказавшейся поблизости сосны. Поискал взглядом Олега. Тот, ни о чем не подозревая, спокойно шел к берегу, помахивая пучком какой-то травы, а между ним и огромным валуном, за которым притаилась опасность, лежало открытое простреливаемое пространство. Шатун ясно видел высунувшийся ствол ружья, который хищно нацелился на шамана.

Кричать было поздно, и Игорь сделал последнее, что ему оставалось – выскочил из-за сосны и прыгнул, сбивая Олега с ног. И в этот миг прогремел выстрел. Спина Игоря взорвалась дикой болью, а Олег змеиным движением выскользнул из-под оборотня и бросился к валуну, на ходу заряжая свое ружье.

Шатун сжался в ожидании выстрелов, но их почему-то не последовало. Олег скрылся из глаз, и Игорь услышал громкие голоса. Очень знакомые голоса. Превозмогая боль, Игорь поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел к валуну.

Первое, что он увидел – ружья. Одно из них находилось в руках Олега, а второе... Второе держал Кирилл, весьма недвусмысленно направив дуло Олегу в грудь. Антон, безоружный, стоял рядом с Олегом и держался за окровавленный бок, по которому явно полоснули ножом.