Текст книги "Подражающие молниям"

Автор книги: В. Красногоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Направленный взрыв не только преграждает плотинами путь водным потокам, но еще чаще делает противоположную работу, хотя не менее нужную – прокладывает новые русла для рек и каналов. Недаром самый мощный в мире взрыв прозвучал не в Медео и не в Байпазе, не при сооружении плотин, а при строительстве канала. Этот взрыв также был проведен в нашей стране. При прокладке Аму-Бухарского канала встретился чрезвычайно трудный скальный участок длиной тридцать четыре километра. Землеройные машины были бессильны перед огромным гранитным массивом. И тогда решено было разбить скалы ударами сверхмощных взрывов. Чтобы пройти весь участок, понадобилось всего четыре взрыва. Масштабы каждого из них потрясали воображение. 28 июля 1964 года наступил памятный день в истории взрывчатых веществ: скалы были раздроблены взрывом заряда весом 9320 тонн. Никогда еще в мире ни до, ни после этого дня не взрывалось одновременно такое количество взрывчатых веществ. Но этот взрыв делался не ради рекорда: ведь в одно мгновение он образовал канал глубиной 12 метров и длиной 14 километров. Трудно вообразить, сколько рук, лет и механизмов понадобилось бы, чтобы совершить эту работу без взрывчатых веществ.

Скорость – одно из главных достоинств взрывных работ. Иногда она решает все. Примером тому служат аварийные работы по предотвращению наводнения при обвале на реке Зеравшан. Это случилось 25 апреля 1966 года. Как говорили еще древние римляне, капля не силою камень долбит, но частотою падения. Десятки веков долбила вода Зеравшана гору Дориварз, пока наконец подточенная гора – двадцать пять миллионов .кубометров грунта – не свалилась в реку. Мгновенно у запруды образовалось озеро, которое начало расти с угрожающей быстротой. Специалисты быстро определили, что уже через неделю может произойти катастрофа: скопившиеся воды, не найдя себе выхода, должны были– неминуемо прорвать завал и затопить предприятия, поселки, плодородные поля. Нужно было действовать, и действовать быстро. Непрерывно заседали три правительственные комиссии. Уже первого мая прозвучал первый салют – взрывчатые вещества начали сооружать Зеравшану новое русло. Работы шли днем и ночью. Через пять суток все было кончено. Шестого мая в тринадцать часов заключительный взрыв разрушил перемычку, и воды реки устремились в обводный канал. Опасность, нависшая над целым краем, была устранена. Сходным путем при помощи взрывов было предотвращено наводнение в районе среднеазиатской реки Ангрен в 1948 году.

Взрывы, о которых мы рассказали или которые по недостатку места оставили без внимания, неповторимы по масштабам потребленных взрывчатых веществ и количеству произведенной работы, по размаху поставленных и решенных ими экономических и общественных проблем. Но было бы ошибкой считать, что взрывчатые вещества привлекаются для решения только уникальных грандиозных задач сенсационного характера, что взрывы совершаются лишь при ярком свете юпитеров, а их гулкое эхо услужливо записывается для благодарных потомков на магнитофонную пленку. Вовсе нет. Основная работа взрыва повседневна и буднична, он всегда в рабочей блузе и лишь очень редко – в парадной I одежде. Мелкие и средние взрывы раздаются в нашей стране ежедневно и ежечасно. Прокладываются дороги, воздвигаются насыпи, делаются уступы на горных склонах, пробиваются туннели, предотвращаются обвалы, роются ямы, канавы, котлованы, и во всем этом участвует взрыв. Взрывы проводятся и на выброс, и на сброс, и на рыхление, и на уплотнение. Взрывают и целые трассы, подрывают и, выражаясь жаргоном взрывников, «отдельности» – пни, валуны, одиночные препятствия. Сколько таких работ проводится у нас? Тысячи? Десятки тысяч? И можно ли считать эти работы мелкими?

Вот пример. Крошечные заряды дробят каменистый грунт в горах, чтобы сделать лунки для деревьев. Взрывчатые вещества не только рыхлят скалу, но и удобряют ее продуктами взрыва. Через несколько лет на каменистом пустыре расцветет фруктовый сад, который даст радость многим поколениям. Мелочь?

В тридцатые годы с помощью взрывов из Вахшской долины изгнали... малярию. Двухсоткилометровая сеть осушительных каналов позволила не только очистить край от комаров и мошки, но и превратить болотистые удушливые низины в сады и хлопчатники.

В районах освоения целинных земель взрывным способом создано около четырехсот искусственных озер. Создать водоем может один взрывник с небольшой группой помощников. Акт творения занимает всего три дня. Сначала небольшими зарядами образуют ямы – камеры. В них закладывают большие заряды – всего около двух вагонов взрывчатки. Завершающие взрывы образуют озеро объемом 50—70 тысяч кубических метров.

Две трети площади Советского Союза занимают районы вечной мерзлоты. Чтобы строить в таких грунтах, приходится дробить их взрывом даже летом. Но очень часто перед строителями возникает обратная задача: нужно уплотнить рыхлый или болотистый грунт, чтобы не осело и не разрушилось будущее тяжелое сооружение. И опять на помощь приходят взрывчатые вещества: удар хорошо рассчитанного взрыва уплотняет землю лучше любого трамбовочного устройства.

Грунты и горные породы – самая распространенная, но далеко не единственная среда, в которой совершаются взрывы. У взрывчатых веществ есть множество других областей мирного применения. Например, взрыв тушит пожары (недаром говорят – «клин клином вышибают»), В нашей стране взрывчатые вещества впервые были применены для тушения огня в 1931 году, когда взрыв пятидесяти килограммов динамита погасил пожар на нефтяной скважине в Майкопе, бушевавший девять месяцев. С тех пор взрыв неоднократно успешно спасал промыслы от уничтожения огнем.

Незаменимы взрывчатые вещества и при тушении лесных пожаров. Пламя в лесу распространяется иногда с быстротой курьерского поезда, и остановить его можно лишь одним способом – быстро отсечь горящий участок от основного массива широкими просеками и защитными канавами. Рубить лес обычно нет времени, и топор заменяют тротилом. Маленькие шашки привязывают шпагатом к мощным стволам, и взрывник одним ударом валит десятки деревьев. Взрывы же помогают мгновенно проложить защитные рвы. Таким путем было спасено от гибели множество лесов и лесных деревень.

В последние годы взрыв нашел себе новые неожиданные профессии: он пришел теперь на машиностроительные заводы и занялся обработкой металлов. Взрывчатые вещества и металл не раз встречались между собой и раньше, и каждый раз неравный бой кончался нокаутом. Перебитые надвое стальные ноги мостов, пробитые черепа танков, раздробленные ребра балок и арматуры – вот обычный итог этих встреч.

Но времена изменились, и взрывчатые вещества стали терпимее относиться к своему старому противнику и даже протягивать ему руку помощи. В последние годы все больше появляется сверхпрочных тугоплавких сплавов, которые трудно обрабатывать традиционными методами. Уже нержавеющую сталь достаточно трудно гнуть и сваривать, а новейшие материалы часто вообще не поддаются обычной обработке. Другая черта современного машиностроения – возрастание числа больших уникальных деталей, на изготовление которых уходит много сил н средств, потому что для их обработки нет смысла специально строить огромные станки и прессы. Да и не всегда такие станки способны справиться с большой деталью сложной формы...

Но взрыв может все. Он без труда штампует и режет любой металл, упрочняет и сваривает изделия любой формы и из любого материала, вальцует, пробивает отверстия, ставит заклепки. Штамповка взрывом была предложена еще в сороковые годы в Харьковском авиационном институте и десятилетие спустя стала успешно применяться при изготовлении разнообразных деталей, особенно крупных частей самолетов и ракет. Достоинства взрывной штамповки трудно перечислить. Этот метод прост, точен, скор, дешев, позволяет обрабатывать любые материалы, даже закаленные стали и титановые сплавы. Он не требует мощных дорогих прессов – нужны только матрицы (формы для будущих изделий). Матрицы изготовляют из бетона, пластмасс и даже из... льда. Ледяные матрицы легки, дешевы и позволяют получить изделия с очень точным соблюдением размеров. Так при штамповке взрывом сошлись «лед и пламень», и оказалось, что они «не столь различны меж собой».

Сущность взрывной штамповки очень проста. Заготовку (например, стальной лист) помещают на матрицу, закрепляют ее, располагают над ней заряд, опускают все это в воду и взрывают. От удара взрыва лист принимает форму матрицы. Таким образом из нержавеющих сталей и сплавов изготовляют днища аппаратов сложной конфигурации, оболочки из сотовых панелей и многое другое. Цена взрывной штамповочной установки в пятьдесят раз ниже, чем стоимость пресса.

Изучение свойств изделий, полученных взрывной штамповкой, обнаружило, что они обладают повышенной прочностью. Это натолкнуло на мысль использовать взрыв для другой цели – упрочнения металлов. Оказалось, что хорошо рассчитанный взрыв не только не разрушает металл, но даже повышает его прочность, твердость, выносливость и износостойкость. Поскольку изделие может иметь очень сложную форму, лучше всего применять для упрочнения мягкие листовые взрывчатые вещества, напоминающие линолеум. Они режутся ножом и при укладке на деталь хорошо повторяют ее очертания. После взрыва поверхностная прочность металлов возрастает иногда более чем вдвое. В нашей стране этот метод успешно используется для упрочнения деталей камнедробилок, зубьев экскаваторных ковшей, крестовин, различного инструмента. Благодаря взрывному упрочнению срок их службы возрастает.

Слабое место многих изделий – сварные швы. Их можно упрочнить взрывом обыкновенного детонирующего шнура. Однако взрывы позволяют не только усиливать сварные швы, они и сами могут сваривать металлы. При этом открываются широчайшие технические и экономические возможности. Впервые эффект взрывной сварки металлов наблюдал еще в 1946—1947 годах академик М. А. Лаврентьев в Киеве. В 1960—1961 годах ученики Лаврентьева, работая в Институте гидродинамики Сибирского отделения АН СССР, определили принципиальные условия, при которых возможна сварка взрывом. С тех пор эта отрасль техники сделала гигантский скачок. За разработку теоретических и практических основ нового метода сварки доктор технических наук А. А. Дерибас удостоен Ленинской премии.

Сварку проводят обычно в так называемых взрывных камерах. Допустим, необходимо приварить друг к другу два листа. На поверхность одного из них помещают взрывчатое вещество. Свариваемые листы располагают под некоторым углом друг к другу и взрывают заряд. Взрыв не разрушает деталь, а с силой бросает ее на другой лист. Она летит со скоростью пули, ударяется о лист и накрепко приваривается к нему. Весь рабочий процесс, включая подготовку, длится 25—30 секунд.

У взрывной сварки много преимуществ, и молниеносная скорость – не главное из них. Основное достоинство взрыва заключается в том, что он позволяет соединять металлы, которые не удается сваривать иным образом, например сталь и свинец, алюминий и нержавеющую сталь, сталь и медь, медь и медь и так далее. Взрыв дает возможность соединять очень большие поверхности. Так, с его помощью можно покрыть большой лист из обычной стали тонким слоем нержавейки и использовать этот двухслойный (а если надо, то и многослойный) лист в любых конструкциях, где требуется нержавеющая сталь. Преимущества применения таких биметаллических изделий очевидны. Они позволяют не растрачивать напрасно тысячи тонн дорогих легированных сплавов. Обычная сталь, покрытая тонким слоем титана, становится вечным металлом. И наконец, у взрывной сварки есть еще одно достоинство – высокая прочность швов. Сварка металлов взрывом получила широкое развитие и за рубежом, особенно в США. Обработка металлов – профессия для взрыва сравнительно новая. Тут предстоит решить еще немало проблем, но и перспективы открываются самые заманчивые.

Мы отчасти знаем теперь, как взрыв ищет, добывает и строит. Остается выполнить свое последнее обещание и рассказать о том, как и зачем взрыв разрушает. Эта сторона взрывного дела наиболее известна. Однако мы будем говорить не о смертоносных разрушениях военных лет, а о тех случаях – к счастью, весьма нередких,– когда разрушение находится в диалектическом единстве со своей противоположностью – созиданием.

В 1548—1572 годах пороховые взрывы, проведенные под руководством Николая Тарле, разрушили пороги на Немане и расчистили для судоходства. Это были первые в мире взрывы, имевшие исключительно мирный характер. С тех пор расчистка и углубление каменистых фарватеров стало почетной привилегией взрывчатых веществ. С их участием были снесены пороги на Ангаре, убран со дна Оби гранитный хребет, мешавший судоходству, построена гавань на Байкале. В 1959 году канадские взрывники с помощью тысячи двухсот тонн динамита разрушили «Несчастье капитанов» – грозную подводную скалу Рипл-Рок, погубившую не один корабль.

Взрывы на реках и морях часто используются и для дробления льда. Как известно, в нашей стране насчитывается около ста тысяч рек с общей длиной два с половиной миллиона километров. Ледоходы причиняют большой вред речным сооружениям и наносят немалые убытки. Особенно неистовы ледяные заторы. Раньше в часы опасности приходилось пилить лед пилами, но теперь взрывы и тут стоят на страже, вовремя спасая мосты, речные суда и пристани. В северных морях взрывчатые вещества дробят льды, с которыми не в силах справиться даже самые мощные ледоколы. В 1966 году только взрывы смогли разрушить ледовый плен, в котором оказался ледокол «Москва» у берегов Сахалина. С помощью взрывов снимают иногда с мелей корабли.

Еще одна область применения «речных» взрывов – борьба с заторами при лесосплаве. На одной из рек Урала застряли однажды десятки тысяч бревен. Сто восемьдесят человек с баграми в руках несколько суток пытались развести затор по бревнышку, но так и не смогли с ним справиться. Взрывами шести зарядов аммонита это удалось сделать за десять минут.

Разрушительное действие взрыва очень часто используется при реконструкции городов и предприятий для сноса старых зданий, фундаментов, труб и других сооружений. Главная трудность при проведении этих работ состоит в том, что объекты, подлежащие сносу, находятся обычно в опасном соседстве с жилыми зданиями или действующими цехами фабрик и заводов. Поэтому такие взрывы должны проводиться весьма элегантно, без всякой лихости. Блестящий пример мастерства взрывников был продемонстрирован при сносе большого ветхого собора в Ленинграде. Церковь мешала строительству метро, и ее пришлось убрать. Эту работу сделали 930 небольших зарядов. Они прозвучали ночью, тихо, «вполголоса». Ни один кирпич, ни один осколок не вылетел наружу – все обрушилось внутрь здания. Жители квартир, расположенных всего в нескольких метрах от места взрыва, даже не проснулись.

При взрывах на разрушение, а также при обработке металлов часто используются так называемые кумулятивные заряды, предложенные капитаном Д. И. Андриевским в 1865 году. Слово «кумулятивный» означает «собирающий, накапливающий». И действительно, кумулятивный заряд как бы концентрирует энергию взрыва и направляет ее узким лучом. Эффект кумуляции основан на соударении взрывных волн. При этом достигаются иногда совершенно фантастические давления и скорости – 600 миллионов атмосфер и 90 километров в секунду! Эти космические величины не могут быть получены никакими другими средствами. Кумулятивные заряды являются не только превосходным бронебойным тараном, но и широко применимы в мирных целях. Ими можно пробивать отверстия в стальных плитах, стенах и перекрытиях, перерезать металлические балки, стержни, листы.

У взрыва около ста мирных специальностей, и рассказать о них обо всех совершенно невозможно. Днем и ночью трудятся взрывчатые вещества, преображая лик нашей планеты и отвоевывая у нее ее богатства. За то время, пока вы прочитали последнюю страницу этой главы, на земном шаре прозвучало несколько тысяч взрывов. И каждый из них – это тонны полезных ископаемых, десятки метров каналов и дорог, это новая плотина или котлован. Взрывчатые вещества всегда за работой.

ТЫСЯЧА СОЛНЦ ПОД ЗЕМЛЕЙ

Очевидно, что обычные – химические – взрывчатые вещества имеют предел своих технических и экономических возможностей. Это стало ясно уже много лет назад. Но человеку всегда присуще стремление к невозможному, и чаще всего в этом стремлении он добивается своего. Так случилось и в истории взрыва. В результате полувековых усилий гениальнейших умов нашего времени невозможное создано: разве мог кто-нибудь представить себе, что мы в силах получить температуру десять миллионов градусов и давление миллиард атмосфер?

Наша книга посвящена химическим взрывчатым веществам, а не ядерным. Атомный взрыв имеет свои особенности, свои проблемы, свое прошлое и свое будущее. Рассказывать обо всем этом нужно в другом месте. Но при всем различии между обычными и ядерными взрывами между ними есть определенная связь, общность целей, сходство во многих внешних проявлениях (ударная волна, сейсмические эффекты и так далее). Использование обоих видов взрыва для созидательных целей– это выражение одной и той же идеи, воплощаемой разными средствами.

Первые атомные бомбы взорвались в августе 1945 года над Хиросимой и Нагасаки, погубив десятки тысяч мирных жителей. С тех пор ядерный взрыв стал символом преступного массового уничтожения людей. Летчик, сбросивший бомбу на японский город, сошел с ума, замученный укорами совести. К сожалению, не у всех совесть оказалась столь же чувствительной, и атомный шантаж на много лет стал одним из рычагов международной дипломатии американского империализма. Новым притязателям на мировое господство казалось, что, имей атомную бомбу и мощную бомбардировочную авиацию, они могут диктовать свою волю всем, и в первую очередь, конечно, Советскому Союзу.

Наша страна в ту тяжкую послевоенную пору была, занята восстановлением народного хозяйства. Однако, положение в мире вынуждало значительные силы и средства направить на то, чтобы развеять всяческие иллюзии о возможности разговаривать с нами языком атомных угроз. В короткий срок была ликвидирована монополия США на обладание атомной бомбой, созданы эффективные средства доставки ядерного оружия к цели.

Но еще в разгар «холодной войны», развязанной поборниками «войны горячей», Советское правительство первым торжественно заявило, что ядерные взрывы должны служить не войне, а миру. Предложение о мирном использовании атомного взрыва было сделано в выступлении главы советской делегации в ООН в ноябре 1949 года. Впоследствии в нашей стране была разработана «Программа промышленного применения подземных ядерных взрывов в народном хозяйстве», в соответствии с которой ныне ведутся теоретические и экспериментальные исследования, давшие уже многие плодотворные результаты.

Проложенная нашей страной дорога мирному атому привела к договору о подземных ядерных взрывах в мирных целях. Договор, открывший новую страницу в биографии мирного атома, был одновременно подписан в Москве и в Вашингтоне 28 мая 1976 года.

Неоценимая польза, которую могут принести ядерные заряды, обусловлена их исключительными достоинствами. По сравнению с обычными взрывчатыми веществами здесь все возведено в квадрат, в куб, в десятую степень. Энергию ядерного взрыва принято оценивать тротиловым эквивалентом – количеством тротила в тысячах или миллионах тонн (в килотоннах и мегатоннах), взрыв которого равноценен взрыву ядерного устройства. Для зарядов обычных взрывчатых веществ вес порядка тысячи тонн является предельным, уникальным, редким, а атомные бомбы мощностью в одну килотонну считаются самыми мелкими. Ядерные заряды средней силы имеют тротиловый эквивалент до тысячи килотонн, а предельная мощность испытанных ядерных устройств составляет сто мегатонн. При взрыве одного из «рядовых» ядерных зарядов (100 килотонн) выброс грунта составил более пяти миллионов кубометров – втрое больше, чем при уникальном взрыве в Медео!

Огромная энергия единичного заряда – не единственное преимущество ядерных веществ над химическими. Аппетиты промышленности и транспорта растут.

Для осуществления некоторых крупных проектов планируются серии взрывов с суммарной мощностью во много десятков мегатонн. Могут ли обычные взрывчатые вещества ответить на этот вызов, если их мировое производство составляет всего одну-две мегатонны в год? Ведь это количество равноценно одному-единственному ядерному заряду средней мощности. Вот почему расщепление атомного ядра дает человеку куда более обширные ресурсы энергии, чем химические взрывчатки, а следовательно, предоставляет и безгранично более широкие возможности.

Но разве нельзя производить взрывчатые вещества не миллионами, а сотнями миллионов тонн? В принципе можно, но этому мешают прозаические финансовые соображения: мы ужа говорили, что стоимость энергии в химических взрывчатых веществах очень высока, в ядерном заряде она ниже. Даже самые небольшие ядерные заряды экономичнее, чем тысячетонные громады тротила. Если же речь идет о крупных зарядах, то обычные взрывчатые вещества не выдерживают с ними никакой конкуренции: стоимость ядерного устройства мощностью 5 килотонн в десять раз, а мощностью 10 мегатонн – в десять тысяч раз ниже, чем стоимость соответствующего количества тротила. Считается, что в среднем современные ядерные заряды сокращают затраты на энергию взрыва по сравнению с тротилом в 3300 раз.

У ядерных взрывчатых устройств есть еще одно важнейшее достоинство – компактность. Мощный ядерный заряд можно без труда заложить в узкую скважину, а для размещения гигантских зарядов аммонита или тротила нужно долбить просторные штольни. На эту работу уходит немало времени и средств, а иногда выполнить ее совсем невозможно – если, например, взрыв хотят провести на многокилометровой глубине. Недешево обходится и перевозка массивных зарядов, особенно в тех труднодоступных районах, где нет удобных путей сообщения (а как раз в таких районах чаще всего и проводят крупные взрывы).

Для созидательных целей могут использоваться только подземные ядерные взрывы – взрыв в воздухе не несет ничего, кроме тотального уничтожения. У подземного взрыва есть две разновидности, принципиально отличающиеся друг от друга. Если заряд заложен неглубоко (на несколько десятков метров), то при его детонации грунт выбрасывается на поверхность и образуется внушительная воронка. Такие подземные взрывы наружного действия называют взрывами на выброс.

Но подземный взрыв можно провести и по-другому. Если заряд заглубить не на десятки, а на сотни метров, и даже на километры, то его мощи не хватит, чтобы пробить перекрывающую толщу горных пород. После взрыва на поверхности не будет заметно никаких существенных изменений – разве что кое-где немножко вспучится и вздыбится земля. Такие взрывы со скрытым, «замаскированным» действием называют камуфлетными (от французского камуфляж – маскировка). Вся сила камуфлетных взрывов уходит на дробление под землей горных пород и образование колоссальных пустот, которые можно использовать различным образом. Камуфлетные взрывы применяются иногда и в обычном взрывном деле.

Из двух разновидностей подземного ядерного взрыва самые заманчивые перспективы, разумеется, открывают взрывы на выброс. Они позволили бы решить самые разнообразные задачи в области горного и строительного дела – вскрытие месторождений, сооружение гаваней, возведение плотин, дамб, насыпей, прокладку каналов. Но взрывы наружного действия влекут за собой радиоактивное заражение атмосферы, и их применение пока невозможно хотя бы с юридической точки зрения, потому что они подпадают под действие известного Московского договора о запрещении ядерных взрывов в атмосфере, космическом пространстве и под водой. Пока не будут созданы специальные ядерные устройства и методы их взрыва, обеспечивающие полную безопасность населения, животного и растительного мира, промышленных и природных объектов от всех поражающих факторов ядерного взрыва, не приходится надеяться на промышленное использование взрывов наружного действия. Поэтому исследования в этой области ограничиваются пока изучением принципиальных возможностей.

А возможности колоссальны. Уже разработаны детальные проекты сооружения с помощью ядерных взрывов морских гаваней на Аляске и в Австралии, строительства каналов в Северной Америке, устройства проходов в горах для автомобильных и железных дорог в США. Одним из наиболее впечатляющих проектов применения ядерных взрывов на выброс является план строительства второго Панамского канала. По проекту для сооружения новой трассы длиной 73,5 километра потребуется 294 заряда мощностью от 100 килотонн до 10 мегатонн. По существу, это будет не канал, а пролив: он не будет иметь шлюзов, а ширина его – 300 метров– втрое превысит ширину существующего канала. Трасса находится на безопасном расстоянии от населенных пунктов.

Стоимость строительства этого грандиозного сооружения составила бы всего 620 миллионов долларов – почти в четыре раза меньше, чем реконструкция существующего канала обычными методами.

При самом экономичном варианте второго Панамского канала потребуются заряды общей мощностью 166,4 мегатонны. Если бы взрывы проводились обычными методами, то всей промышленности западного мира потребовалось бы 160 лет, чтобы произвести равноценное количество взрывчатых веществ. Чтобы разместить их под землей, понадобилось бы выработать штольни объемом 250 миллионов кубометров, на что ушли бы многие десятки лет интенсивной работы.

В 1963 году в США разработан проект «Кэрриол», предусматривающий прокладку автомобильной и железнодорожной дороги через гору Бристоль в штате Калифорния. Для осуществления проекта в скалах нужно прорубить траншею длиной более трех километров, глубиной до 110 и шириной до 400 метров. С этой работой справились бы 22 ядерных устройства общей мощностью 1730 килотонн. В подобных проектах и планах за рубежом нет недостатка.

Ряд промышленных проектов использования ядерных взрывов на выброс разработан в нашей стране. Из них самым значительным является намечаемая переброска вод северных рек в Волгу.

Чтобы восполнить растущую потребность Волги в воде и спасти Каспийское море от высыхания, планируется переброска на юг избыточных вод другой могучей реки – Печоры. Для этого через высокий Печоро-Колвинский водораздел нужно проложить канал длиной 112 километров. По расчетам, этот труд могли бы взять на себя 250 ядерных зарядов.

С помощью ядерных взрывов можно было бы создать искусственные озера в пустынных районах Советского Союза. Например, двум зарядам мощностью по 150 килотонн по силам создание водохранилища емкостью 30 миллионов кубических метров. Благотворная, роль, которую сможет сыграть такое пресное море в преображении пустыни, не нуждается в пояснении.

Повторяем еще раз – подземные взрывы наружного действия смогут найти практическое применение только тогда, когда будет исключена возможность радиоактивного заражения атмосферы. В этом направлении ученые и ведут сейчас свои исследования. Одним из самых простых путей снижения радиоактивности является такое заглубление зарядов, при котором совершается меньше полезной работы, но зато сводится к минимуму прорыв радиоактивных газов. Экспериментальные взрывы показали, что выброс в атмосферу составляет всего 4—10 процентов от выделившейся радиоактивности. Остальные радиоактивные продукты взрыва остаются захороненными под землей. Уже через несколько суток после детонации ядерного заряда можно начинать земляные работы на месте взрыва, не опасаясь радиоактивного поражения.

Действенный прием борьбы с радиоактивным облаком – выбор благоприятных погодных условий. При отсутствии ветра 90 процентов радиоактивных примесей, выброшенных в атмосферу, в течение нескольких часов оседает в районе взрыва, что исключает распространение радиоактивных осадков. Однако самым решительным средством борьбы с лучевой опасностью является разработка «чистых» зарядов, взрыв которых не дает радиоактивных продуктов. Принципиальная возможность создания таких зарядов существует. Появление их ожидается в ближайшем будущем. До тех же пор пока это не произошло, в промышленности будут применять только камуфлетные ядерные взрывы.

Поскольку камуфлетные взрывы не проявляют никакого видимого эффекта и не перемещают грунтов, о применении их для строительства каналов, плотин, гаваней и других наземных сооружений не может быть и речи. Поэтому и области их использования не столь широки, как у взрывов на выброс. Камуфлетные взрывы проводятся в полностью зажатой среде, оказывающем мощное сопротивление ударной волне. Поэтому их дробящее действие в пять-шесть раз меньше, чем у взрывов наружного действия: ведь горной породе некуда податься, отступить. Но у глубоко заложенных зарядом есть решающее преимущество – радиоактивные продукты взрыва не выходят на поверхность.

При подземном ядерном взрыве протекают довольна своеобразные явления. Выделение энергии происходит за непостижимо малый промежуток времени–менее чем за одну миллионную долю секунды. И в этот краткий миг температура успевает подняться до многих миллионов градусов, а давление – до сотен миллионов атмосфер. «Ярче тысячи солнц» вспыхивает под землей ядерный взрыв, и горные породы, не выдержав его натиска, испаряются, плавятся, сжимаются, дробятся. Ядерный взрыв раздвигает гранитный массив с такой же легкостью, как мальчик надувает мыльный пузырь. В земной глуби образуется гигантская шарообразная пустота диаметром несколько десятков метров. Через несколько секунд (а иногда и часов) кровля искусственной пещеры обваливается, и образуется «труба обрушения» – огромный вертикальный цилиндрический канал, заполненный дробленой породой.

Возможность дробления с помощью ядерного взрыва фантастических количеств руды и горючих ископаемых привлекла прежде всего горняков. В США двадцать фирм объединили свои усилия, чтобы разработать метод подготовки горючих сланцев к переработке с помощью ядерных взрывов. Как известно, запасы органического вещества, накопленного в горючих сланцах, в десятки раз превышают ресурсы нефти. Переработка сланцев раньше была менее выгодна, чем добыча нефти, но в последнее время в условиях энергетического кризиса, потрясшего капиталистический мир, и непрерывного роста цен на нефть интерес к этому виду топлива оживился. Ведь только одно сланцевое месторождение Грин Ривер, расположенное на стыке штатов Колорадо, Юта и Вайоминг, содержит в три раза больше потенциального жидкого топлива, чем все разведанные месторождения нефти в мире, и в 39 раз больше, чем нефтяные запасы США. При потреблении нефти на уровне 1980 года месторождение Грин Ривер обеспечит топливом Соединенные Штаты в течение 368 лет. Если сланцы перерабатывать в газ, а не в смолу, то потенциальные запасы газа в этом месторождении составят 170 триллионов кубометров, что в 8 раз больше мировых запасов газа и в 21 раз – запасов США.