Текст книги "Развал СССР - причины и последствия"

Автор книги: В. Громов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

* * *

Замечательны многочисленные фотографии, мало кому известные и никогда у нас не публиковавшиеся. Что бросается в глаза? На них практически нет трезвых людей. Бани и пленэр, пикники и застолья, рыбалка и пляж, теннис и охота, приемы и похмелье – такова многотрудная жизнь "всенародно избранной демократии" с повадками Ельцина и его домочадцев, министров и егерей, обслуги и дворни. Десятки обязанностей, возложенных на президента Конституцией, которые никому нельзя перепоручать, законодательствование, предполагающее личное изучение президентом сотен и тысяч страниц ежедневно и выработка решений, служебное общение с министрами, губернаторами, политиками, дипломатами, главами многочисленных государств мира, банкирами, предпринимателями, деятелями науки и культуры, наконец все то, что именуется в официальной прессе "работой с документами" – все это, как следует из труда Коржакова, есть мираж, фикция, иллюзия.

Мы не видим ни в тексте, ни на фотографиях Ельцина за исполнением своих должностных обязанностей. Книга и перо, серьезный собеседник и вдумчивый консультант, "мозговые штурмы" и рабочие совещания, чтение или размышление – сюжеты, которых нет и не может быть возле человека, для которого автор был не только самым доверенным помощником, но и членом Семьи, другом, ставшим в буквальном смысле "кровным братом". "В знак верности" Ельцин и Коржаков по-мальчишески "дважды резали руки и смешивали кровь" (с.223).

Если же внимательно и неспешно всмотреться в лица и сцены, которые попали в объектив и застыли в кадрах книги, то обнаруживается нечто объединяющее. Объединяет их постоянное присутствие алкоголя на столах и следы опьянения на физиономиях. Читателю не найти в них главного, что должно отличать членов высшей государственной администрации от большинства так называемых простых граждан, интеллекта, признака напряженной умственной работы, общей культуры, в конце концов. Все, кто оказался в объективе фотоаппарата (а позируют они с видимым удовольствием), находятся в расслабленном состоянии "кайфа", полученного от уютного времяпрепровождения. "Кайф" лежит печатью на лицах и фигурах вне зависимости от возраста и государственного ранга, изобличается в костюмах – майках, шортах, трусах или пижамах. Хари вместо лиц, телеса вместо тел! Не каждодневный труд во благо Отечества, а непрерывный отдых, изнурение едой, вином и весельем изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год – вот их образ жизни.

Перед читателем оказываются не высшие должностные лица страны, вот уже 10 лет находящейся в состоянии все углубляющегося, изматывающего кризиса, а теплая компания ни в чем себе не отказывающих дачников, которым ни до чего нет дела, вся страсть которых уходит на то, чтобы наслаждаться дармовым достатком и казенной роскошью.

Текст книги приобретает, таким образом, не самостоятельное, а вспомогательное значение, оказывается в действительности всего лишь подстрочным комментарием к фотографиям, который завершает общую картину духовно-нравственного и общественно-политического разложения режима. Вот несколько наиболее запоминающихся и ярких примеров.

1987 г. Ельцин выступил на пленуме ЦК КПСС, чуть позже на пленуме Московского горкома, где неожиданно "признал прежнее поведение ошибочным, покаялся перед партией". Оказывается, Ельцин заболел, и в тот день, когда проходил второй пленум, был в больнице. "Перед отъездом врач влил в Ельцина смертельную дозу баралгина", после чего он "перестал реагировать на окружающих и напоминал загипнотизированного лунатика". В таком состоянии и выступал. Врач Д.Д. Нечаев, о котором идет речь, затем стал личным врачом Черномырдина. Автор книги вскользь замечает, что "вся семья ненавидела этого человека", а Ельцин, увидев его раз вместе с Черномырдиным, "просто остолбенел" (с.65-66). Вот только автор запамятовал написать о насильственной смерти Нечаева в 1994 г., тайна которой так и остается за семью печатями.

1991 г. Незадолго до начала первых выборов президента в РСФСР Ельцин колеблется – кого избрать вице-президентом? Первый кандидат Бурбулис, "выдававший себя за проницательного психолога, интеллигентного философа". Но он все сам испортил. Живя в подмосковном Архангельском, там же, где и семья Ельцина, он однажды, находясь в компании с женой и младшей дочерью своего шефа, "во время тоста начал материться", а затем "от спиртного ему сделалось дурно, и он, особо не стесняясь, отошел в угол комнаты и очистил желудок, а затем как ни в чем не бывало продолжил тост" (с.120-121).

1991 г. Тайная вечеря в Вискулях, так называемый "беловежский сговор". В каком состоянии были три политика, прозванные зубрами, когда они принимали решение развалить СССР? Вся "троица", свидетельствует Коржаков, была разгорячена "беловежскими напитками" (с.128). Так вот спьяну и принимали решения.

События августа 1991 г. Ночь с 20 на 21 в подвале Белого дома. "Там нас ждал накрытый стол", – вспоминает автор, – было человек 20, включая Лужкова с женой, мэра Москвы Попова." "Горячих блюд не подавали, жевали бутерброды, запивая их либо водой, либо водкой с коньяком". Застолье было настолько горячим, что Попов так "захмелел", что его "двое дюжих молодцов... еле вынесли под руки..., а уборщицы жаловались, что с трудом отмыли помещение после визита Гавриила Харитоновича" (с.95-96).

Сразу после "судьбоносного августа" Горбачев и Ельцин назначают теперь высших чиновников СССР сообща, так сказать дуэтом. Кого определить на КГБ? "Единодушно" сошлись на Бакатине. Коржаков пишет: "Потом многие думали, что именно Бакатин по своей инициативе разрушил одну из самых мощных спецслужб мира. Но это очередное заблуждение. Он просто добросовестно выполнил поставленную перед ним "историческую" задачу" (с.117-118).

"Записки президента" Ельцина приносят большой доход. Как гонорары оказываются в распоряжении автора бестселлера? Их черным налом "тысяч по шестнадцать долларов... ежемесячно приносит литературный обработчик мемуаров" В. Юмашев, теперешний глава президентской Администрации. Ельцин "складывал деньги в свой сейф" (с.136-137).

Эпопея с московской квартирой Ельциных в доме на Рублевском шоссе. Соседями президента стали не работники "кремлевской больницы", для кого он строился, а самые близкие соратники, особо нуждавшиеся в улучшении жилищных условий – Шахрай, Сосковец, тот же Юмашев, Грачев, Черномырдин, Тарпищев, Лужков, Барсуков, Ресин, Гайдар. Баранникову здесь дали квартиру, но после "сделки с совестью", якобы совершенной осенью 1993 г., отобрали, и эту квартиру получил верный Ерин. Сатирику Задорнову отказать не могли, так как у него "был очень плохой район" и "в подъезде пьяницы туалет устроили", но главное "Миша умел развеселить Бориса Николаевича: потешно падал на корте, нарочно промахивался, острил". Казанник "уже мебель на 80 тысяч у.е. привез в одну из квартир", но в связи с амнистией "для участников событий 93-года повел себя странно, подвел президента, Ельцин ему в квартире отказал" (с.140-146).

Нереализованный в марте 1993 г. "опус" – особый порядок управления страной. Планировалось арестовать Съезд народных депутатов РФ, если он проголосует за выражение недоверия Ельцину. Но как это сделать? Отключить в Кремлевском дворце, где он тогда заседал, "свет, воду тепло и канализацию". Выкурить депутатов "из помещений хлорпикрином, расставив на балконах канистры", поскольку "противогазов у парламентариев нет". Вынести их из зала и на автобусах увезти куда-нибудь подальше. "Борис Николаевич утвердил план без колебаний" (с.158-159).

Но не пришлось план реализовывать: нужного количества голосов для "импичмента" не набралось. И тогда "все собрались в белой столовой, на третьем этаже. Там были Черномырдин, Грачев, Илюшин, Баранников... Посидели минут сорок, выпили за победу, хорошо закусили и мирно разошлись" (с.160).

Почему Хасбулатов и Ельцин стали из друзей врагами, откуда такое противостояние, расстрел здания парламента, сотни жертв? Да потому, что однажды Руслан Имранович совершил "роковую бестактность". В сауну, где находился и Ельцин, он пригласил своего массажиста. "Я уже знал, пишет Коржаков, – Хасбулатова он долго терпеть не станет" (с.155).

Подготовка государственного переворота в начале сентября 1993 г. Все буднично, спокойно, размеренно – проблемы решаются на даче с охотой, сауной, ужином. Составлен документ с известным номером 1400. "Указ одобрили все", он "никому не показался ни антиконституционным, ни экстремистским" (с.155-156).

Как вел себя Ельцин в ночь с 3 на 4 октября 1993 года? Оказывается, "часов около одиннадцати он пошел поспать" (в этот момент "мятежники" штурмовали Останкино). Ночью, когда выяснилось, что и Грачев у себя в здании Минобороны спал, ничего не предпринимая, Ельцина "пришлось разбудить", съездить в Министерство обороны, "выбить десять танков", принять "решение о штурме", после чего, вернувшись в Кремль, "Борис Николаевич опять заснул в задней комнате" (с.166-170).

После того как Белый дом был расстрелян и сожжен, а "главарей мятежа" сдали "с рук на руки в Лефортовскую тюрьму", Коржаков с Барсуковым, "приехав в Кремль на доклад, Президента не застали в кабинете", так как "он был в банкетном зале". Коржаков пишет, что "с удивлением обнаружил, что торжество в честь победы началось задолго до победы и уже подходит к концу" (с.198).

Как происходило пиршество победителей, начавшееся по объяснению кремлевских официантов "с четырех часов дня", когда автор "делал самую неприятную работу"? Мемуарист скуп: военачальникам "налили до краев по большому фужеру водки" и "мы присоединились к общему веселью", Грачев "сиял с рюмкой в руке", Филатов был "пьяненький". Получив от Барсукова на память "личную трубку Хасбулатова", Ельцин ее "швырнул в угол с такой силой, что глиняная вещица разлетелась на мелкие кусочки" (там же).

Накануне президентских выборов Ельцин решил назначить вице-премьера Сосковца руководителем избирательной кампании. Коржаков возражает: "А как же правительство? Он же один из немногих, кто там по-настоящему работает!" Ответ Ельцина: "А мне наср... на это правительство, мне главное – выборы выиграть" (с.320).

За несколько месяцев до президентских выборов 1996 г. Березовский наставляет Барсукова, начальника ФСК: "...если вы не понимаете, что мы пришли к власти, то мы вас просто уберем. Вам придется служить нашим деньгам, капиталу" (с.289). Чуть позже в разговоре с Черномырдиным Коржаков повторяет слова Чубайса, которые были сказаны тому же Барсукову: "Если этот президент не будет выполнять того, что мы ему скажем, то поменяем президента" (с.367).

После задержания коробки с полумиллионом долларов на КПП Дворца правительства, связанного с этим скандала и публичного заявления Чубайса о том, что это "заговор" против демократии, а он к этим деньгам отношения не имеет, между Чубайсом и Г. Рогозиным, замом Коржакова, состоялся такой разговор. Чубайс: Георгий Георгиевич, попроси, чтобы мне деньги вернули. Это же мои 500 тысяч. Рогозин: Как же так, Анатолий Борисович!? Вы же сказали, что эти деньги подкинули. Чубайс: Ты же сам понимаешь, что это не так (с.21).

О нравах "команды реформаторов", борцов за демократию, врагов тоталитаризма и прочая, и прочая, и прочая можно сказать одним словом – пьют. Несколько примеров для восстановления аппетита.

Ельцин после "странного путча" 1991 г. выгоняет Горбачева из Кремля. Совещаются. "Они часа три заседали в кабинете, им подавали для расслабления коньячок и кофе" (с.129).

То, что предшествовало Шеноннскому инциденту. Находясь в Вашингтоне, во время завтрака с Клинтоном Ельцин "опустошил несколько бокалов", оказавшись в самолете, отметили "очередную дипломатическую победу", при этом, как пишет летописец, "выпили совсем немного" (с.205,208-209). Ночью, в полете, находясь над Атлантикой, за 3 часа до запланированной встречи в Дублине, Ельцин "встал, упал, описался". Жена нашла его "лежащим без движения" (с.209). Дальше разворачивается такая сцена. Коржаков находит своего патрона "неподвижно лежащим на полу, с бледным, безжизненным лицом", приподнимает, подлезает снизу, заползает на кровать. Диагноз врачей – сильный сердечный приступ или микроинсульт (с.210). Что было дальше в аэропорту – всем известно. Роль президента пришлось исполнить Сосковцу.

Берлин, 30 августа 1994. Эвакуация (в сущности бегство) русских войск. Ельцин прибыл с официальным визитом. Утром "Борис Николаевич уже устал", "расслабился перед церемонией". Нашатырь, парикмахер "шеф вроде протрезвел". Но днем "солнце пекло, как в пустыне". Затем возложение венков и парад. "Во время обеда он выпил много сухого вина, а солнце усиливало действие напитка". В результате – "президент резвился: гоготал сочным баритоном, раскованно жестикулировал и нес откровенную ахинею". С чего бы это? Потому что на параде "наши воины маршировали несравненно лучше солдат бундесвера". Апофеоз – под улюлюканье и вопли немецких зевак Ельцин начал "музицировать около мэрии вместе с оркестром полиции Берлина", что выражалось сначала в дирижировании "палочкой", потом в пении куплетов из "Калинки-малинки" (с.211-219).

Вот Коржаков с Барсуковым принимают своих "американских коллег" из секретной службы охраны президента США – Боурона и Гриффина. Русское сало, мясные деликатесы, "каждый выпил граммов по семьсот" (с.225). Коржаков встречается с Явлинским. "Я предложил выпить шампанского. За два часа мы выпили бутылки три" (с.248). Еще одна встреча "примерно за год до выборов": "я достал бутылку водки..." (там же).

Поездка Ельцина в Красноярск. Экскурсия по Енисею на трехпалубном теплоходе. Пресс-секретарь Костиков, находясь "в подпитии", конечно же "не мог не дурачиться". Команда Ельцина Бородину, Барсукову и Шевченко – Костикова за борт!, – тут же выполненная. Затем человеколюбивый приказ "шефа": немедленно угостить Костикова, чтобы не простудился (с.253-254).

Решается вопрос о том, кого назначить начальником ФСК. Выбирают Барсукова, приглашают на обед. "Ельцин приказал принести бутылочку" (с.275). Если Ельцин, делится автор наблюдениями, "хотел выпить", он "приглашал кого-нибудь из доверенных людей на прием. Встречи Ельцина с Черномырдиным, например, всегда заканчивались для Ельцина необходимым расслаблением". И здесь же: у Виктора Степановича мат был нормальным языком общения (с.303,309). Бывали дни, когда "президент вызывал кого-нибудь из дежурных в приемной и приказывал: – Иди и купи" (с.304).

Еще один пассаж. "Не дать водки вообще, увы, было невозможно. Даже после шунтирования, несмотря на строжайший запрет врачей, Наина Иосифовна проносила супругу коньячок" (с.304).

Блиц-поездка Ельцина в Грозный накануне выборов в 1996 г. Лобов, представитель Ельцина в Чечне, "устроил в Ханкале потрясающий обед. Столько яств на приеме в Кремле не отведаешь" (с.314).

Спичрайтер Ельцина, составлявшая ему речи, Пихоя заглядывает как-то в президентский буфет. "Она, видимо, уже отметила чей-то юбилей и пребывала в слегка хмельном состоянии" (с.321).

Шумейко и Баранников выколачивают из Коржакова визу на проекте указа о назначении "генерала Димы" (скандально известного Якубовского, ныне находящегося в тюрьме по приговору суда) координатором правительства по всем силовым структурам "Мы выпили коньяка бутылки четыре" (с.378).

Весной 1995 г. Коржакову сделали операцию по поводу грыжи. Через день его посетил Ельцин: "приехал в пять, уехал около одиннадцати". Что же там делал президент в течение шести часов? "Прямо в палате накрыли стол. Пришлось выпивать" (с.392).

Ельцин встречается с Кучмой в подмосковном Старом Огареве. Накануне президентских выборов на Украине. "После ужина уже обоих пришлось в прямом смысле сначала поддерживать, а Кучму потом и выносить. Шеф же, выходя из дома, не удержал равновесия и полетел головой вперед, прямо на дверной косяк" (с.393).

Увидев Коржакова уже после его отставки на хоккейном матче, Черномырдин уединился в комнате отдыха, где "выпил одну за другой четыре рюмки водки" (с.386).

Однако пьянство, в волнах которого постоянно пребывает президентское окружение вместе со своим принципалом, не отменило еще одного качества, существовавшего на Руси издревле. Помните вещее слово историка Карамзина, сказанное почти два века тому назад, – воруют. Воруют, не просыхая, и пьют, не останавливая казнокрадства, воровства, мошенничества, злоупотребления властью.

В 1992 г. Ельциным улучшали жилищные условия, предложив представительскую квартиру Горбачева – апартаменты в шесть комнат. "Спальни французских королев поблекли бы рядом с будуаром Раисы Максимовны... Спальный гарнитур из карельской березы с изящной инкрустацией... потом перевезли на личную дачу Ельциных" (с.136).

О даче Ельцина в Барвихе-4. "Огромная территория огорожена. За забором – речушка, мостики, сады, детские площадки, вольер для собак, тренажерный зал и теннисный корт". "Наина подозревала, что Раиса всю мебель с казенной дачи куда-то вывезла" (с.139). Из Барвихи вскоре съехали, когда увидели, что из себя представляет Огарево, в котором один лишь главный дом – роскошный особняк с царской обстановкой (с.140,232).

Сколотив некий кондоминиум единомышленников для заселения дома на Рублевском шоссе, Ельцин устроил "коллективное новоселье в Доме приемов на Ленинских горах. Весело было. Все пришли со своими семьями. Прекрасно поужинали. Играл президентский оркестр, и мы танцевали. Поздравляли друг друга с удачным бесплатным приобретением" (с.146).

Не понравился президентский Ил-62, доставшийся от Горбачева. Ни роскоши, ни комфорта в отделке салона. Пришлось Управлению делами в 1993 г. выделить полмиллиона долларов. Самолет-таки не приняли отсутствовал отдельный президентский санузел. Отделали в Швейцарии другой самолет – Ил-96 (с.206-207). За ценой, по обыкновению, наверное, не постояли. Да и кому считать-то. Дочь Ельцина – Татьяна Дьяченко. Самая сильная черта – "обожает подарки". Березовский преподнес ей сначала "Ниву", потом "Шевроле" (с.284). И приняла, и возможно, не только от него.

Начальнику аналитической службы Группы "Мост" и телеконцерна НТВ Ф.Д. Бобкову, в прошлом – зам председателю КГБ СССР, Гусинский выплачивает "десять тысяч долларов в месяц" (с.296). В год это составляет не менее 0,7 млрд. рублей. Неплохо устраиваются г-да чекисты, очень неплохо. Что же касается баснословного состояния Гусинского, то его происхождение – "народная" приватизация.

Коржакову поручено контролировать финансовые дела избирательной кампании. Он пишет: "если бы в штабе так открыто и нахально не воровали, никакого скандала, связанного с деньгами для избирательной кампании Ельцина, не случилось бы" (с.325).

Накануне первого тура президентских выборов Ельцин устраивает в резиденции в Старом Огарево банкеты с командой Чубайса. Туда приглашаются Гусинский, Березовский, Малашенко, Сатаров и др. Дочери Ельцина Татьяне, пишет Коржаков, "хотелось показать себя хозяйкой, принять этих деятелей за казенный счет как можно роскошнее" (с.327).

Мелкий штришок в этом заливном блюде бывшего "борца с привилегиями". Когда переехал из Свердловска в Москву, "сразу выхлопотал для семьи Лены" – старшей дочери – "отдельную жилплощадь" (с.354).

"Голубая" команда. Интересный эпизод из придворной жизни: "Костиков создал аппарат пресс-службы. В основном он приглашал на работу представителей сексуальных меньшинств. За это команду пресс-секретаря стали звать "голубой"." и дальше "Одного такого "представителя" пришлось лечить, тщательно скрывая от журналистов причину недомогания. Сотрудника президентской пресс-службы доставили в больницу в тяжелом состоянии. Нашли его рано утром около своего дома. Кто-то переломал парню едва ли не все косточки, а затем выкинул из окна. Выяснилось, что у этого, тоже, наверное, "талантливого и дерзкого" журналиста проходили на квартире гомосексуальные оргии. Во время одной из них бедолагу связали и стали мучить – для полного, как оказалось, сексуального удовлетворения. А потом выбросили из окна третьего этажа. Сотрудник пресс-службы остался жив. Его допросили, и он сам во всем признался."

Для тех, кто интересуется распорядком жизни, привычками или характером Ельцина, вот они в предельно конспективном изложении: спать ложится в десять вечера; в час ночи пробуждается; днем после обеда засыпает; проснувшись ночью и надев "тоненький японский халат", "куролесит" (с.202). Любит вкусно и обильно поесть, обожает жирное мясо, "свинину предпочитает жареную, с ободком из сала", "баранину просит сочную, непременно рульку" (с.302). Капризен, замечания выражает злобным тоном, вечно ноет (с.319). Обожает разговоры о себе (с.320). Телевизор не смотрит, газет не читает (с.328). Случаются "приступы безудержного сочинительства" (с.332). Если выпивает на жаре – становится агрессивным (с.334). Танцевать не умел никогда (с.357). Млеет от комплиментов (с.208). Предельно пунктуален (с.237).

Словом, книга Коржакова не оставляет никаких сомнений в том, что Ельцин – глубоко и неизлечимо больной человек, страдающий, и достаточно давно, множеством серьезных недугов. Он инвалид с детских лет. Всем известно, что отсутствие трех пальцев на левой руке – не результат какого-нибудь ординарного несчастного случая, а от взрыва гранаты, из-за которого так же погиб другой ребенок. У него "травмирована спина" (с.152), он наполовину лишен слуха, так как одно ухо у него совсем не слышит (с.78), он перенес пять инфарктов (с.248,274-275), причем наиболее серьезный из них был за несколько дней до второго тура президентских выборов 1996 г. (с.298,319). Незадолго до первого тура выборов здоровье его резко ухудшилось (с.333). История Ельцинских болезней – это "четыре увесистых, толстых тома, сантиметров по пятнадцати каждый" (с.202).

Отсюда серьезные основания полагать, что главный герой "свидетельских показаний начальника Третьего отделения канцелярии Его Величества" не мог участвовать в президентской кампании 1996 г., по крайней мере во втором туре выборов, из-за так называемого медицинского критерия, установленного в отношении любого лица, являющегося президентом или претендующего им стать, статьей 92 Конституции РФ 1993 года. Даже Коржаков это ясно понимал (с.23). Впрочем, это должно быть отдельной темой, заслуживающей специального расследования.

Распространение книги Коржакова заставило засуетиться, задергаться, заурчать так называемую творческую интеллигенцию. Как отреагировать, вот в чем вопрос. Не заметить нельзя: книга расходится со скоростью 5 тыс. в день. Обрушиться на нее с привычно-площадной бранью, свойственной наиболее похабному изданию столицы и ее самому чиновному почитателю – значит сделать ей дополнительную рекламу. У нас все еще принято сочувствовать тому, что критикуется. Высмеять, отшутиться? Но тогда придется вести речь не о самой книге, а лишь о ее авторе. Так и делается. Жанр, который использован автором, обязывает читателя не терять бдительности. Их нельзя отождествлять. У читателя не должно создаваться впечатления, что Коржаков сам по себе заслуживает какого-то уважительного отношения. Отнюдь. Это человек, не случайно оказавшийся в свите Ельцина. Описывая гнусности, связанные с повседневной, обыденной жизнью режима, он ничуть не раскаивается, что участвовал в деятельности, которую невозможно ни понять, ни оправдать, ни простить. Пособнику очень трудно выдать себя за свидетеля, потерпевшего, тем более за прокурора или судью.

Книга, таким образом, не показание, которое можно принимать на веру. Там многое отсутствует, отдельные эпизоды искажены, имеются двусмысленные намеки, понятные лишь посвященным в кремлевские тайны. Ничего не написано про ГКЧП-3, "созданное по указанию Ельцина весной 96-го, про назначение Дмитрия Якубовского, про финансирование семьи президента" (с.8). Какую жуткую тайну скрывают три "конспиративные" встречи Ельцина, участником которых был только Коржаков? Не зря он их упоминает (с.162). 4 октября 1993 г. "Альфа" пошла на захват Дома Советов России лишь после того, как был застрелен один из ее офицеров. Коржаков ссылается на "снайперов мятежников" (с.173-176), прекрасно зная, что их не существовало в природе, и следовательно, офицера могли пристрелить только свои. Коржаков, руководившей всей операцией, обо всем прекрасно осведомлен (с.174), но откровенно наводит тень на плетень.

И все-таки есть в ней 2 абзаца, которые можно привести почти полностью. Во всяком случае в них можно найти ключ к внутреннему авторскому миру. "После августовского путча мне казалось, что России выпал счастливый лотерейный билет. Такие выигрыши бывают в истории раз в тысячу лет. Власть почти бескровно перешла в руки демократов, вся страна жаждала перемен. И Ельцин действительно мог использовать этот "золотой" шанс.. У него было все, чтобы грамотно провести реформы, предотвратить коррупцию, улучшить жизнь миллионов россиян. Но Борис Николаевич поразительно быстро был сломлен всем тем, что сопутствует неорганиченной власти: лестью, материальными благами, полной бесконтрольностью... И все обещанные народу перемены свелись, в сущности, к бесконечным перестановкам в высших эшелонах власти. Причем после очередной порции отставок и новых назначений во власть попадали люди, все меньше и меньше склонные следовать государственным интересам. Они лоббировали интересы кого угодно: коммерческих структур, иностранных инвесторов, бандитов, личные, наконец. Да и Ельцин все чаще при принятии решений исходил из потребностей семейного клана, а не государства" (с.359).

Заканчивается книга платоническим диалогом автора с хозяином, в котором отставленный генерал сводит счеты со своей бывшей жизнью:

"...надоели все эти мистификации и про ваше здоровье, и про интенсивный труд во имя Отечества. Раньше мы с вами думали, что обманываем людей ради продолжения реформ, ради демократии... А нынче ясно, что все это вранье нужно лишь вашей семье да горстке людей, приватизировавших власть..." (с.394).

Познакомившемуся с книгой Коржакова, описывающего с грустью, любовью и "отчасти местью" 11 лет столичной "великосветской" придворной политики, напрашивается иная фраза: противно жить в этом городе, господа.

6. ЧЕРНЫЙ СПИСОК

Мы не простим и не забудем никогда!

Савитри Деви

Итак, давайте назовем главных виновников развала СССР, тотального ограбления народа и всем прочего, происшедшего с нашей Родиной за 10 лет иудиной перестройки:

1. Политики:

– Горбачев;

– Ельцин;

– Яковлев;

– Гайдар;

– Чубайс;

– Черномырдин;

– Бурбулис;

– Шахрай;

– Илюшин;

– Козырев;

– Кравчук;

– Шушкевич;

– Немцов;

– Юмашев;

– Попов;

– Лужков.

2. Силовики:

– Бакатин;

– Баранников;

– Коржаков;

– Грачев.

3. Олигархи:

– Гусинский;

– Березовский;

– Тодоровский;

– Ходорковский;

– Вяхирев;

– Потанин;

– Малкин;

– Фридман.

4. СМИ:

– Киселев;

– Доренко;

– Сванидзе.

Все они заочно приговариваются к публичной смертной казни!

7. НЕ СДАВАТЬСЯ!

Наш праздник – Великой Октябрьской социалистической революции, День 7 ноября, был объявлен в "примиренческом" указе как день согласия и примирения. Как можно примириться с геноцидом российского народа об этом президент не подумал? Неужели он и его окружение надеются, что народ простит им убитых при расстреле Верховного Совета, простит неисчислимые жертвы реформ, простит Чечню?! Такое никогда не прощается и не забывается. И никогда 7 ноября не будет вашим режимным праздником умиротворения богатых и бедных, грабителей и ограбленных, угнетателей и угнетенных. Это наш пролетарский праздник, и на своих демонстрациях и митингах, мы высоко поднимем наши лозунги и провозгласим: "Да здравствует социалистическая революция!" Великий Октябрь дает нам силы бороться и дальше за социальные права трудящихся.

Мы против вашего правления, против разорения России, против вашей "демократической" диктатуры, против продажи матушки-земли. Вы продали совесть и честь, и мы не простим.

Ельцина и его режим не спасут ни крепкие запоры его многочисленных резиденций, ни огромная, превосходящая всякие разумные пределы охрана, ни зарубежные хозяева. Всех их ждет публичная смертная казнь!