Текст книги "На грани риска (сборник)"

Автор книги: В Волович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Осторожно, чтобы не порвать набухшие от воды страницы, лейтенант Филтон раскрыл переплет... и вскрикнул от радости.

Столь удивительно сохранившийся документ, так называемые "акульи бумаги", и по сей день лежит под стеклом витрины Ямайского института в Кингстоне, привлекая внимание туристов.

Пустой желудок заставлял акул нападать на людей. Это объяснение ни у кого не вызывало сомнений. Итак, голод – очевидная причина. Но единственная ли? Многие случаи столкновения человека с хищницами никак не укладывались в привычную схему. То повреждения, полученные людьми, не были похожи на укусы, а напоминали глубокие порезы, словно по телу прошлась гребенка из отточенных лезвий, то пловцы, обеспокоенные неожиданным царапаньем, выйдя из воды, с испугом обнаруживали на коже обширные ссадины и царапины, происхождение которых не вызывало сомнений.

Многое в поведении акул остается непонятным. То они равнодушно скользят мимо истекающего кровью беспомощного пловца, не проявляя к нему никакого интереса, то устремляются в атаку на вооруженного ныряльщика. То они спокойно проплывают рядом с куском окровавленного мяса, то остервенело накидываются на тряпку, пропитанную мазутом.

"Поведение акул никак невозможно предсказать, – писал У. Уиллис. – Я видел, как одна акула бросила голову дельфина и вместо нее проглотила чулок, смоченный в керосине, которым я пользовался для чистки фонаря".

Порой акула впадает в какое-то необъяснимое бешенство – "пищевое безумие", как его назвал профессор Перри Жильберт. В слепой ярости набрасывается она на любой предмет, лежащий на ее пути, будь то лодка, ящик, плавающее бревно, пустой бидон или клочок бумаги. Эта всесокрушающая злоба чем-то напоминает состояние, называемое малайцами "амок" – "припадок бессмысленной, кровожадной мономании, которую нельзя сравнить ни с каким видом алкогольного отравления" – так описал его Стефан Цвейг. Но вот прошел этот странный припадок, и акула, как ни в чем не бывало, возвращается к своим товаркам.

Обычно же акула весьма осмотрительна и, встретив незнакомый предмет, подолгу кружит неподалеку, выясняя, не опасен ли он. Но, уверившись в своей силе и превосходстве, она суживает круги. Когда же акула решила атаковать, ее грудные плавники опускаются вниз под углом шестьдесят градусов, нос чуть приподнимается, спина горбится, и она, плавно изгибаясь в такт движениям хвоста, устремляется вперед. Лишь однажды смельчаку-оператору удалось заснять этот момент на пленке, но это едва не стоило ему жизни. Затем следует могучий рывок вперед, и акула хватает свою жертву. По наблюдениям Э. Эйбль-Эйбесфельда*, хищница, собираясь напасть, мотает головой, "словно заранее смакуя лакомый кусочек, подобно тому как мы глотаем слюнки перед витриной кондитерского магазина". Но иногда акула с ходу наносит своей жертве удар рылом. Проверяет ли она этим съедобность предмета или, может быть, хочет оглушить добычу? Но последствия, как правило, бывают печальными.

* Известный ученый из ГДР – зоолог, моревед и этолог.

Природа наделила акул идеальным инструментом для убийства. Их челюсти, усаженные частоколом зазубренных по краям треугольных зубов, обладают огромной силой. Четырехметровая акула может начисто отхватить ногу, а шестиметровая без труда перекусывает человека пополам. В зависимости от вида акулы в ее пасти насчитывается от нескольких десятков до нескольких тысяч зубов, как, например, у гигантской акулы или китовой. Зубы располагаются в пять, шесть, а иногда в полтора десятка рядов. Так, у кархародона в первом (рабочем) ряду их от 24 до 26, а остальные загнуты внутрь пасти и находятся, так сказать, про запас. По мере стирания передних зубов задние занимают их место, словно патроны в обойме.

Биологам Лениеровской морской лаборатории в океанариуме на Бимини (Багамские острова) удалось измерить мощь акульих челюстей. Десять суток они морили голодом тигровую акулу, и, когда хищница буквально обезумела от голода, ей вместо мяса бросили специальный динамометр. Это был алюминиевый цилиндр, в котором между внешней оболочкой и стальными обоймами поместили шарики из нержавеющей стали. Приманкой служило специальное пластмассовое покрытие. Акула набросилась на добычу. Челюсти ее стиснули динамометр с силой, превысившей две тысячи атмосфер. Американские ихтиологи определили, что каждый зуб акулы давит с силой три тонны на один квадратный сантиметр.

Нападая, акула сначала вонзает в тело жертвы зубы нижней челюсти, словно насаживая ее на вилку. Зубы верхней челюсти, выдающейся вперед, благодаря поворотам головы и вращательным движениям тела, как нож, кромсают ткани, нанося ужасные раны. Вот почему так высок процент смертельных исходов акульих атак. Так, из 790 случаев нападения, изученных доктором Л. Шульцем, больше половины окончились гибелью людей.

Но порой небольшие, казалось бы, совсем безопасные для жизни укусы неожиданно приводили к печальному концу. У раненого, если медицинская помощь запаздывала, вскоре повышалась температура, начинался озноб. Состояние его быстро ухудшалось, и он погибал – на этот раз от заражения крови. Оказалось, что акулью пасть населяют вирулентные гемолитические бактерии – целые полчища этих не видимых простым глазом убийц.

Чем же руководствуется акула в поисках пищи: обонянием, зрением, слухом? Многие специалисты считают, что ведущую роль, определяющую поведение хищницы, играет обоняние. Ее огромные обонятельные доли в мозгу обеспечивают поразительную способность распознавать запахи на большом расстоянии. Акула может определить присутствие посторонних веществ в воде в концентрации один на несколько миллионов. Например, один грамм крови, растворенный в 600 тысячах литров воды, акула "унюхивает" на расстоянии 500 метров. Ее плоская книзу морда с широко открытыми ноздрями, выдвинутыми далеко вперед, воспринимает бесчисленные запахи моря, помогая найти пищу, даже если она находится "за тридевять земель".

Зрению тоже принадлежит немаловажная роль в поведении акулы. Правда, акулы довольно близоруки, совершенно не разбираются в красках и на большой дистанции мало полагаются на свои глаза. Однако, чем меньше расстояние до цели, тем выше значение этого органа чувств, что во многом объясняется анатомическими особенностями органа зрения акулы.

Как известно, глаз животных имеет световоспринимающие клетки двух типов – колбочки и палочки. Первые обеспечивают дневное зрение, от них зависят его острота и способность различать цвета. Вторые отвечают за ночное зрение. Так как вся жизнь акул проходит преимущественно в среде с пониженной освещенностью, то в процессе многовекового приспособления к этим условиям глаза приобрели определенные особенности. Так, установлено, что у большинства акул в сетчатке глаза колбочек или очень мало, или они вовсе отсутствуют. После этого не приходится удивляться, что акулы не блещут остротой зрения и совсем не разбираются в красках. Зато палочек в сетчатке изобилие. Они обеспечивают глазу очень высокую чувствительность, которая усиливается с помощью особого зеркалоподобного слоя из кристаллов гуанина, выстилающего сетчатую оболочку глаза. Свет, входящий в глаз, отражаясь от него, словно от зеркала, обратно в сетчатку, повторно раздражает зрительные клетки. Поэтому даже при самом тусклом освещении акула великолепно различает не только объект, но и малейшее его движение, особенно если фон контрастный. Акула легко приспосабливается к резким изменениям света, и чувствительность глаза к свету после восьмичасового пребывания в темноте возрастает почти в миллион раз. Хотя акула не разбирается в цвете предметов, но тем не менее она отлично реагирует на яркость и контрастность их окраски. Было замечено, что хищницы в изобилии попадают в белые сети, избегая голубых и зеленых.

Не случайно негры-ныряльщики на Антильских островах перед спуском под воду тщательно чернят ступни и ладони, которые у них значительно светлее, чем остальная кожа. Греки-водолазы с западного берега Флориды всем расцветкам гидрокостюмов предпочитают черные.

Конрад Лимбо, большой знаток акул, отмечал, что тигровые и белые акулы значительно чаще нападали на людей, обутых в зеленые ласты, и проявляли полное равнодушие к людям в черных и темно-коричневых. Эта черта характера акул хорошо известна австралийским купальщикам. Поэтому, прежде чем войти в воду, они оставляют на берегу все, что может привлечь внимание хищниц, кольца, браслеты, бусы и серьги.

И все же вопреки убедительным доказательствам японки – собирательницы жемчуга (амы) облачаются в курточку, юбку и шапочку ярко-белого цвета в твердой уверенности, что именно белое отпугивает акул и морских змей.

Где же истина? Вопрос об отношении акул к цвету весьма волновал конструкторов морского спасательного снаряжения. Ведь спасательные лодки, плоты и жилеты изготавливаются из материалов самой броской раскраски красной, желтой, оранжевой. На голубом фоне океана ярко окрашенное снаряжение заметнее для поисковых самолетов. Но яркие предметы привлекают хищниц, значит, никто не может гарантировать, что акулы оставят в покое спасательную лодку. Это требовало немедленной проверки. Ранним летним утром от флоридского берега отчалила странная флотилия. Впереди двигался небольшой катер, а следом на буксире тянулся целый караван спасательных лодок, плотов, манекенов, одетых в разноцветные надувные жилеты. Наконец катер остановился. Неподалеку от него на глубине двух метров завис серый металлический шар подводной лаборатории "море – море". Сквозь ее широкие иллюминаторы хорошо было видно поле предстоящего "сражения". Наблюдатели приготовили кинокамеры. Чтобы привлечь акул, в воду бросили кашицу, приготовленную из мяса бонито. Ждать пришлось недолго. Привлеченные ароматом угощения, хищницы примчались со всех сторон. С каждой минутой их компания увеличивалась.

Правда, вели они себя по-разному. Голубые то собирались стаями по тридцать – сорок штук вблизи катера, то кружили хоровод у капсулы подводной лаборатории. Время от времени одна-две из них отделялись от общей компании, наскакивали на лодку или жилет и, куснув, улепетывали прочь. Мако вели себя иначе. Они вылетали из глубины, словно торпеды, и набрасывались на яркое снаряжение. Уже с десяток разодранных жилетов колыхалось на поверхности воды, пострадали и манекены. Хищницы продолжали атаку на все, что было окрашено в желтое и красное. Но черных лодок и жилетов акулы просто не замечали.

Однако не только зрением и обонянием пользуется акула в своих непрестанных поисках пиши. Природа наделила хищницу органом, позволяющим улавливать малейшие колебания воды на большом расстоянии, вызванные бьющейся рыбой, падением тяжелых предметов, взрывами и т. п. Не случайно во время морских катастроф акулы появляются невесть откуда у места происшествия, чтобы устроить свой кровавый пир.

В конце 1973 года вблизи эквадорского порта Гуаякиль разыгралась трагедия. Морской паром "Хамберли" был настолько старым и ветхим, что местная страховая компания отказала владельцу в страховке. Но бизнес есть бизнес, и, отправляясь в очередной рейс, капитан решил выжать из дряхлой посудины все возможное. Приняв на борт более трехсот пассажиров вместо положенных шестидесяти, он отошел от причала. Но в пятидесяти пяти милях от берега паром дал течь и стал быстро погружаться. Взывая о помощи, сотни людей барахтались в воде. Акулы не заставили себя ждать. Пока подоспела помощь, жертвами хищниц стали более 150 человек.

Что же это за чувствительный орган, совмещающий в себе комбинацию своеобразных биологических сонара и радара? Это так называемая латеральная, или боковая, линия. Она состоит из тончайших каналов, лежащих почти под кожей по обеим сторонам тела акулы. Вдоль тянутся пучки нервных узлов ганглиев, из которых в полость каналов, заполненную жидкостью, входят структуры, напоминающие волоски.

А есть ли у акул слух? Многие биологи были убеждены, что акулы лишены способности воспринимать подводные звуки. Однако известно, что жители Соломоновых островов привлекают акул специальными трещотками прикрепленными к длинному шесту пустыми кокосовыми орехами, которые они опускают в воду и периодически встряхивают. Доказать, что акулы слышат, удалось американскому биологу Д. Нельсону. Он записал на магнитную пленку "крики" загарпуненного каменного окуня и воспроизвел их под водой у подножия рифа. Через некоторое время к белому шарику репродуктора подплыли одна за другой акулы, привлеченные звуками. Опыт с успехом повторили многократно, пока акулы не убедились "в обмане" и перестали обращать внимание на репродуктор.

И в конце концов выяснилось даже, что акулы не только слышат, но даже своеобразно реагируют на музыку. Например, плавные композиции типа "Колыбельной" Брамса привлекают хищниц к источнику звука. При этом рыбины как бы впадают в транс, переворачиваются с боку на бок, вращают глазами, плавно водят хвостом. Современная же эстрадная музыка отпугивает их.

У акул имеется еще один орган чувств, назначение которого долгое время оставалось неясным. Еще в 1663 году итальянский анатом Мальпиги обнаружил на передней части головы акулы, особенно в области рыла, множество крохотных отверстий, напоминающих поры. Они вели в тонкие трубки-ампулы, выстланные изнутри клетками. Эти образования были исследованы пятнадцать лет спустя Стефано Лорензини и названы его именем. Одни считали, что с их помощью акула определяет изменения солености воды, другие – что ампулы Лорензини своеобразный глубиномер, реагирующий на колебания гидростатического давления, третьи полагали, что функция ампул – восприятие температуры.

В 1962 году Р. В. Мюррей высказал мысль, что ампулы – это необычайно чувствительный орган электрорецепции, улавливающий изменения электрического поля в окружающей воде величиной в одну миллионную вольта на сантиметр. С. Дичграф решил проверить правильность идеи Мюррея. В аквариум с акулами неоднократно опускали металлическую пластину, и акулы всякий раз явно "нервничали". К появлению стеклянной пластины они остались безразличны. Да, Мюррей прав!

Позже ученые заключили, что ампулы Лорензини – орган чувств, реагирующий на самые различные раздражители: температуру, соленость, гидростатическое давление и, наконец, на изменение электрического поля. Весьма вероятно, что с помощью ампул акула за несколько сантиметров от цели по электрическим импульсам, испускаемым биологическим объектом, определяет характер добычи.

С каждым годом все ширились знания об акулах, и все же во многом характер их оставался загадкой. "Никогда не известно, что акула намерена предпринять", – гласит золотое правило подводных пловцов, и с ним согласно большинство специалистов.

"В результате моих встреч с акулами, – свидетельствует Жак Кусто, а их было более ста, и встречался я с самыми разными видами – я вывел два заключения: первое – чем ближе мы знакомимся с акулами, тем меньше о них знаем; второе – никогда нельзя предугадать, что сделает акула". Но если акула, повстречавшаяся вам, настроена агрессивно, можно ли заставить ее отказаться от своих первоначальных намерений? Биологи отвечают: да! Давно замечено, что акулы обычно осторожны и даже трусливы. Они нередко подолгу ходят вокруг облюбованного предмета и не станут атаковать, прежде чем не убедятся, что объект нападения – существо, уступающее им в силе. Значит, надо "убедить" акулу в своем превосходстве. Эти акульи повадки во многом напоминают поведение собаки, атакующей чужого. Обратись испуганный человек в бегство, и собака наверняка набросится на него. Но если прохожий не робкого десятка и невозмутимо наблюдает за агрессией собаки, она, как правило, не решается на него напасть.

"Встретившись с акулой лицом к лицу, – гласят правила, – не колотите беспорядочно по воде, не пытайтесь удрать от акулы – это бесполезно и лишь ускорит роковую развязку. Какие бы чувства вас ни обуревали в этот момент, пересильте страх и постарайтесь "убедить" акулу в том, что сила на вашей стороне".

Но любую теорию лучше всего подкрепляет сама жизнь. Теплоход "Капитан Белоусов", обогнув мыс Доброй Надежды, вошел в Индийский океан и взял курс на Сингапур. Моторист Валерий Косяк вышел на палубу подышать свежим воздухом, как вдруг грохочущий зеленый вал обрушился на судно и... Когда Валерий пришел в себя, судно уже удалилось на солидное расстояние. Он попробовал позвать на помощь, но крик потонул в грохоте волн. Вода была теплой. Он быстро сбросил одежду и неторопливыми стежками поплыл в сторону уходившего судна. Уверенность, что вот-вот его хватятся, вернутся и спасут, придавала ему силы.

Но испытание мужества только начиналось. "Минут через пять, – вспоминал он потом, – я почувствовал резкий удар по ногам. Словно по ним прошлись наждаком. И вдруг – еще удар, еще сильнее. Меня перевернуло, будто я сделал сальто. Открываю глаза – передо мной тупое, похожее на свиное, рыло. Оно тут же метнулось в сторону, и я увидел свинцово-серое туловище. Не сразу дошло, что это акула. А когда дошло, то акул уже было несколько. Длиной примерно по три – пять метров. Я оцепенел, я ждал нападения. Почему-то ждал его сзади и почему-то решил, что начнут именно с ног. Они торпедами заходили вокруг, и я тоже закружился по горизонтали, чтобы отвести ноги от зубов или удара.

В голове мелькнуло: "А не набрать ли в рот воды и погрузиться навсегда. Лучше такая смерть, чем быть изорванным на куски..." Но нет! Я буду жить, я должен жить. Самые тяжелые чувства пришлись на мгновения, когда я испытывал состояние, близкое к шоковому. Но акулы не торопились нападать, и я понемногу стал приходить в себя. Весь сжался, а они ходят вокруг меня метрах в пяти-шести. То плавно, небрежно, как бы лениво, то делая стремительные рывки. Но сколько так может продолжаться? Только не паниковать, была не была – погребу вперед! Не тронули! Но и круг не расступился, просто он, став чуть шире, продвинулся ровно на столько метров, на сколько я проплыл. Про себя я их и ругал и ласкал, приказывал, даже грозил им и умолял их, но не держался на одном месте. Однако и не торопился. Понимал: от акул мне не уйти, поэтому надо попытаться сберечь силы до возвращения судна". И он сохранил силы, победив страх и смертельную опасность.

Через четыре часа судно вернулось, и Валерия, измученного неимоверным не столько физическим, сколько психическим напряжением, подняли на борт.

А если акула не отказалась от своих планов? Как быть тогда?

Памятки, руководства для моряков и летчиков, инструкции для подводных пловцов и охотников пестрят многочисленными советами: отпугните акул обманным движением, соедините ладони рук и сильно хлопайте ими по воде, пускайте пузыри. Ганс Хасс, известный подводный охотник, в своей книге "Мы выходим из моря" писал: "Мы сделали открытие, что подплывающих акул можно отпугнуть с близкого расстояния криком под водой".

Однако все эти способы далеко не всегда отпугивают хищниц.

Кусто и Дюма не испытывали особого волнения при виде направлявшейся к ним большой серой акулы. Однако попытки напугать ее не дали результата. Акула продолжала приближаться с недвусмысленными намерениями. Тут уж им стало не до шуток! "Мы с Дюма лихорадочно рылись в памяти, пытаясь найти средство отогнать акулу. "Надо бурно жестикулировать", – советовал один деятель службы спасения на водах. Мы замахали руками. Серая и бровью не повела. "Их можно напугать, пуская пузыри воздуха", – наставлял нас знакомый водолаз. Дюма выждал, когда акула окажется совсем близко, и сделал энергичный выдох. Никакого впечатления. "Кричите во всю глотку", – поучал Ганс Хасс. Мы орали до хрипоты. Акула, казалось, оглохла. "Стоит акуле глотнуть уксуснокислой меди, и она поспешит удалиться на почтительное расстояние", – утверждал один офицер военно-воздушных сил. Наша приятельница, не моргнув глазом, пересекла отравленную воду и смотрела на нас спокойным, оценивающим взглядом".

К счастью, это подводное приключение закончилось благополучно. Нередко финал бывает иным и первая встреча с акулой оказывается последней. Впрочем, при особом везении... Жарким летним полднем 1967 года Генри Бурс, житель Мельбурна, купался неподалеку от берега. Акула появилась неожиданно и набросилась на пловца. От страшной боли в ноге он потерял сознание. Очнулся Бурс уже в палате больницы. "Где я? Что со мной?" Взгляд его упал на конец кровати. "Нога! Где моя нога?" Вскрикнув, он мгновенно вспомнил все, что произошло. "Повезло тебе, парень, – сказал хирург, успокоительно похлопывая Генри по плечу. – Считай, что ты в рубашке родился. Ну что такое нога? В общем-то, пустяки. Главное, голова осталась цела. А нога – раздобудем тебе отличный протез, и ты не только ходить – плавать будешь".

Прошла зима, и Генри впервые после долгого перерыва вновь появился на пляже. Вдоволь наплававшись, он уже решил повернуть к берегу, как вдруг с патрульного катера раздался предостерегающий крик. Бурс обернулся и с ужасом увидел огромный спинной плавник, мчавшийся прямо на него. Акула накинулась на жертву. Раздался громкий хруст, и хищница уплыла прочь, унося в пасти... откушенный протез.

Если акула напала на вас – не теряйтесь, рекомендуют специальные инструкции. Ударьте ее ногой в жабры: они весьма уязвимы – или хлопните кулаком ей по носу: он очень чувствителен. А еще лучше – поднырните под акулу и распорите ей брюхо ударом ножа, и т. д. и т. п. Как хороши такие советы на бумаге. Но попробуйте применить их на практике, когда на тебя со скоростью экспресса мчится этакая громадина. Надо думать, что Ганс Хасс все же прав, утверждая, что "схватка с акулой – дело безнадежное". Справиться с акулой в ее родной стихии – действительно нелегкое дело, но бросить вызов акульей стае – для этого нужны особое мужество и бесстрашие.

Фиджийцы Джозатеки Тонизау и Муаира Навити охотились на рыб с копьем в пяти милях от берега у кораллового рифа. Океан кишел рыбой. Друзья улеглись на живот и, натянув маски, опустили головы в воду, высматривая добычу. Время от времени один из них бесшумно соскальзывал в воду, держа наготове длинное тонкое копье. Они так увлеклись охотой, что не заметили, как подкралась акула. Пронзив копьем корифену, Муаира вынырнул на поверхность и стал снимать с наконечника трепещущую рыбу. И в этот момент акула вцепилась ему в ногу. Громко вскрикнув, Муаира выскочил из воды и упал навзничь. Из рваной раны хлестала кровь. Джозатеки сорвал набедренную повязку и перетянул ногу друга выше колена. Кровотечение уменьшилось, но Джозатеки понимал, что лишь быстрая помощь врача может спасти жизнь Муаиры. Но как добраться до берега? Привлеченная запахом крови, вокруг рифа собралась стая нетерпеливых хищниц. И все же Джозатеки решился. Взвалив на спину искалеченного друга, он смело опустился в воду и тяжело поплыл, оставляя позади себя кровавый шлейф. Акулы устремились за ним. Отбиваясь копьем от наседавших хищниц, Джозатеки медленно продвигался вперед. Сорок пять минут продолжалось это испытание смертью. И человек победил. Жизнь Муаиры была спасена. Месяц спустя под торжественный бой барабанов губернатор вручил отважному фиджийцу Джозатеки Тонизау медаль Георга.

Поскольку выиграть единоборство с акулой почти невозможно, гораздо проще не вступать в близкое знакомство с ними. Не фамильярничайте с акулами, наставляют знатоки. Помните, что даже самая крохотная из них может нанести серьезное увечье. Удержитесь от соблазна ухватить акулу за хвост, всадить ей в бок гарпун или, тем паче, прокатиться на ней верхом. Убив рыбу, не таскайте ее с собой на кукане или в мешке. Заметив акулу, не ждите, чтобы она сама проявляла к вам интерес. Не устраивайте ночных купаний в местах, где появляются акулы. Не входите в воду, имея царапины или кровоточащие раны. Тем же, кто оказался в водах, населенных акулами, помимо своего желания, рекомендуется, не теряя времени, взобраться в шлюпку. Конечно, прежде всего надо позаботиться о раненых. Это не только повеление гуманности, но и требование здравого смысла. Пока раненый находится в воде, его кровь будет постоянно привлекать акул.

Если нет никаких спасательных средств или их отнесло на значительное расстояние, потерпевшим рекомендуется не снимать одежду и особенно обувь, как бы она ни стесняла движений. Уберечь от акульих зубов они, конечно, не уберегут, но от ссадин при столкновении с шершавой акульей шкурой несомненно. Кроме того, уже давно было замечено, что акулы гораздо реже атакуют одетого человека, чем обнаженного. Впрочем, оказавшись в шлюпке, тоже надо соблюдать правила предосторожности. Порой хищницы отваживались нападать на людей, находившихся в лодках. Так, неподалеку от южноафриканского порта Мосселбай раненная гарпуном четырехметровая тигровая акула проломила днище лодки, в которой находились шестеро рыбаков, и, если бы не случайно оказавшийся поблизости катер, история могла закончиться печально. А у берегов другого материка – Австралийского в лодку жителя штата Квинсленд, катавшегося с дочкой, прыгнула полутораметровая мако. Но отец не растерялся, и несколько ударов топором усмирили разбушевавшуюся хищницу.

И тем не менее человеку, находящемуся в лодке, не надо искушать судьбу, привлекая акул легкомысленным поведением: рыбачить, если поблизости шныряют акулы, опускать за борт ноги... Совершенно очевидно, что, выбрасывая за борт пищевые остатки, мусор, и в особенности смоченную кровью вату или бинт, рассылаешь окрестным акулам приглашение пожаловать на обед.

И все же жертвам авиационных катастроф и кораблекрушений одних советов, как бы они ни были мудры, было недостаточно. Требовалось что-то посущественнее и понадежнее, чем параграфы инструкций и памяток.

Однако человечество было занято множеством более важных проблем и заняться акульей ему было недосуг.

Ее черед пришел, когда пламя войны уже второй год полыхало над Тихим океаном.

Погружались в пучину вод развороченные торпедами корабли, падали, оставляя в небе дымный след, самолеты, исчезали в волнах, срезанные пулеметными очередями, морские пехотинцы.

И вдруг в разгар военных операций у американцев неожиданно появился новый враг – враг, не предусмотренный никакими уставами. Это был страх перед акулами. Он, словно эпидемия, мгновенно распространился среди солдат и матросов экспедиционных войск, "разлагая, – по свидетельству Бюллетеня ВВС США, – моральный дух армии". Положение стало настолько серьезным, что президент Соединенных Штатов Франклин Рузвельт распорядился немедленно приступить к разработке средств против акул. Группа ученых из Вудс-Холмского океанографического института во Флориде приступила к работе. Одно за другим были испробованы 78 различных веществ: красителей, химических раздражителей, отравляющих газов. Акулы порой дохли, не выдержав действия ядовитых снадобий, однако "отпугиваться" никак не желали.

В бесплодных поисках проходила неделя за неделей. И вдруг... Эврика! Акулы, обыкновенные дохлые акулы – вот средство, которое отпугнет живых акул. Ведь многим биологам и морякам давно известно, что акулы не переносят запаха мяса своих дохлых товарок. Стало быть, в гниющем мясе и содержится то самое вещество, которое может отпугивать хищниц. Теперь дело оставалось за химиками. Они без труда выяснили, что этот загадочный препарат – обычный уксуснокислый аммоний. Именно он отпугивал акул, раздражая их обоняние.

Может быть, одновременно воздействовать и на глаза акулы, так как вблизи цели она руководствуется в первую очередь зрением? Не случайно же акулы обходят стороной спрутов, каракатиц и других моллюсков, вооруженных "бомбой" с чернильной жидкостью. Решено было создать порошок из двух компонентов – уксуснокислой меди и сильного красителя нигрозина.

Первая, разлагаясь в воде, образовывала уксусную кислоту, отбивавшую акулам аппетит; второй создавал черное облако, скрывавшее человека от акульих взоров.

Итак, репеллент, получивший громкое название "истребитель акул", был готов. Оставалось выяснить, как относятся к нему сами акулы.

В океанариуме действие репеллента выглядело весьма эффективно. Хищницы улепетывали прочь, лишь только в воду бросали пакет с порошком. Однако как он действует в открытом океане, в комбинации "человек – акула", оставалось неясным.

В 1947 году, перед тем как отправиться в путешествие на плоту "Кон-Тики", Тур Хейердал посетил английскую военную миссию. Военный врач, рьяный поборник "истребителя акул", настойчиво советовал путешественникам запастись репеллентом.

– Вам достаточно будет всыпать в воду несколько щепоток порошка, если акула станет слишком нахальной, и она тотчас же исчезнет.

– Сэр, – вежливо спросил я, – мы можем положиться на этот порошок?

– Ну, – улыбаясь сказал англичанин, – это именно то, что мы хотим выяснить.

То же самое решили выяснить и мы во время плавания в Индийском океане. Корабль подошел к гидрологическому бую, и, как обычно, научные отряды приступили к работе. А мы тем временем притащили на палубу груду пакетов с репеллентом и целое ведро окровавленных кусков корифены. Условия работы были превосходными. У самого борта, как рыбки в аквариуме, плавало штук тридцать акул всех мастей и размеров.

Едва мясо шлепнулось в воду, акулы устремились к нему со всех сторон. И куда только девалась их флегма. Еще несколько кусков было сожрано с такой же быстротой. Затем мы разрезали ножницами предохранительные оболочки и бросили вниз пакет с нигрозином. Нигрозин быстро растворялся, расходясь во все стороны черными, похожими на дым клубами. Вскоре на кристально чистом покрывале океана образовалась огромная черная колеблющаяся клякса.

Тем временем ломоть мяса корифены был привязан к поплавку из белого пенопласта и брошен в самый центр кляксы. Не прошло и пяти секунд, как в самой середине "отравленной" зоны появилась морда большой акулы. Щелкнули челюсти, и мясо, и пенопласт исчезли в акульей глотке. Чуть позже мы повторили все с начала. Однако акулы вопреки инструкциям поедали приманку, не обращая внимания на уксусную кислоту и черное облако нигрозина. Эксперимент не нуждался в комментариях. Впрочем, в душу специалистов по акулам уже давно стали закрадываться сомнения в возможности создания эффективного препарата подобного рода. И хотя создавались все новые и новые репелленты, воз с места не сдвигался. По-прежнему неясным оставался существенный вопрос: какой ширины должна быть защитная зона, образующаяся при растворении в воде репеллента? Изучение этой проблемы с применением моделирования и математики показало, что, будь препарат на несколько порядков токсичнее цианистого калия, даже в этом случае ни парализовать, ни убить акулу за те мгновения, которые она двигается в облаке репеллента, он не успеет. Если же и будет найдено какое-то сверхъядовитое вещество, то пловец станет его жертвой прежде, чем попадет в пасть к акуле.