Текст книги "Луи Дагер и Жозеф Ньепс. Их жизнь и открытия в связи с историей развития фотографии"

Автор книги: В. Буринский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

5) Вираж, или сообщение изображению лучшей окраски. Обыкновенно цвет полученного негативного изображения бывает неприятно рыжий; для получения более приятного цвета, – что вместе с тем делает изображение более отчетливым, – и прибегают к виражу; и наконец

6) Тираж, или печатание позитивного изображения.

Впрочем, печатание позитивов как конечная цель и результат всей фотографической процедуры выделяется в отдельный процесс, в свою очередь распадающийся на несколько приемов: 1) изготавливают светочувствительную позитивную бумагу, которая, впрочем, с развитием технического производства принадлежностей фотографии теперь уже изготавливается на фабриках и продается в готовом виде; 2) изготовленную бумагу с положенным на нее негативом кладут в так называемую копирную раму и выставляют на свет; 3) для придания отпечатанному изображению красивого цвета его подвергают виражу; 4) открашенное уже изображение подвергают обработке закрепляющим раствором, чтобы оно осталось без изменения от дальнейшего действия света; 5) готовый позитив тщательно промывается водою, высушивается и наклеивается на картон.

Глава V

Фотография. – Успехи, сделанные светописью в первые пятьдесят лет ее существования. – Современное состояние фотографии

Указанные выше существенные недостатки дагеротипии и между ними главным образом невозможность воспроизведения однажды полученного изображения послужили ближайшим поводом к новым поискам и применению новых способов, причем светопись получила теперь быстро ею усвоенное название фотографии, в котором уже нет напоминания об имени ее первого изобретателя.

Прежде чем обратиться к описанию современного состояния фотографии, перечислим вкратце, в историческом порядке, постепенно появляющиеся улучшения способов светописи, путем которых она пришла к своим нынешним поистине блестящим результатам.

Мы видели уже, что вскоре после обнародования открытия Дагера английский физик Фокс Тальбот прислал секретарю Парижской академии Араго заявление, в котором утверждал, что ему первому принадлежит открытие способа воспроизводить получаемые камерой-обскурой изображения. Но претензия Тальбота на первенство не подтверждается обстоятельствами. Известно, что уже в 1827 году, находясь в Лондоне, Ньепс показывал ботанику Бауэру свои гелиографические пластинки и даже представил в британское Королевское общество не принятые последним к рассмотрению записки. Поэтому нет ничего невероятного в том предположении, что сама мысль о светописи явилась у Тальбота после знакомства с уже полученными Ньепсом результатами. Но как бы то ни было, Тальботу принадлежит метод получения любого числа копий с воспроизводимого в камере-обскуре изображения. Способ Тальбота, тогда же получивший название Тальботипии, состоял в следующем: он погружал листок бумаги лучшего сорта сначала в раствор азотнокислого серебра, а затем после просушки в раствор йодистого калия и обмывал его раствором азотнокислого серебра и дубильной кислоты, после чего этот листок просушивался между листами пропускной бумаги и таким образом получалась бумага, названная Тальботом калотипною.

Приготовленный таким образом листок он помещал в камеру-обскуру на одну минуту. На вынутой из камеры бумаге сначала не получалось никакого изображения, но требовалось его проявить раствором дубильнокислого серебра. Для того же, чтобы изображение не исчезло, Тальбот фиксировал его раствором бромистого калия, обмывал водою и высушивал. Приготовленные подобным путем рисунки были прозрачны, и можно было получать снимки, подкладывая под них новые листы калотипной бумаги и выставляя их на свет. Полученные Тальботом изображения являлись темными в освещенных местах модели и наоборот – светлыми в темных; на отпечатываемых же копиях освещение предмета опять получалось нормальным. С этого именно времени и началось различение понятий о негативе и позитиве. Но тальботипные изображения были неотчетливы и неясны, так как даже самая лучшая бумага всегда имеет на своей поверхности неровности и шероховатости, малозаметные невооруженному глазу, но портящие изображение.

Поэтому тальботипия, несмотря на улучшения, сделанные в ней Бланкар-Эвраром и другими, не могла долго удержаться в фотографической практике.

Оказавшуюся непригодной для получения негативов бумагу необходимо было заменить другим материалом. Естественно было остановиться на стекле, так как в хороших сортах его имеется безукоризненно гладкая поверхность, на которой не существует неровностей и шероховатостей, могущих испортить негатив. С другой стороны, полированное стекло, хотя оно и представляет собой материал, не имеющий ни малейших изъянов, нельзя сделать светочувствительным непосредственно, а необходимо предварительно нанести на него слой какого-либо вещества, способного всасывать светочувствительные серебряные соли. Отсюда появление фотографии на альбумине, или белке. Процедура при этом способе довольно продолжительна, зато получаемые позитивы отличаются чрезвычайной отчетливостью самых тонких линий рисунка. После предварительной тщательной чистки и промывки предназначенного для негатива стекла приготавливают следующую смесь: куриного белка 1000 частей, йодистого калия 10 частей и чистого йода 1/2 части; белок взбалтывают в пену, дают сутки отстояться, затем сливают и прибавляют четвертую часть воды.

Нанести равномерно белок на стекло – довольно трудная задача. На стекло нужно сначала дышать, чтобы несколько увлажнить его, затем белок наливают на середину и, когда он ровно разойдется по стеклу, излишек сливают. Альбуминный слой сенсибилизируется погружением в ванну, содержащую раствор 8 частей азотнокислого серебра и 10 частей кристаллической уксусной кислоты в 100 частях дистиллированной воды. После погружения, продолжающегося одну минуту или несколько более, поверхность обмывается водою, и стекло годно к употреблению. Затем стекло кладут в кассету и помещают в камеру-обскуру. Проявление негатива производится в растворе 7 частей дубильной кислоты на 1000 частей воды, а закрепление – в 10-процентном растворе серноватистокислого натрия, после чего негатив тщательно промывается свежею водою.

Так как альбуминный способ отличается медленностью, то его скоро заменили так называемым коллодионным, сохранившимся и до сих пор в тех случаях, где быстроте производства предпочитается особенная отчетливость и точность изображения. Фотографический коллодион представляет собою раствор одного или двух золотников гремучей ваты или пироксилина в 70 золотниках смеси 40-градусного спирта с серным эфиром. К этому раствору прибавляется некоторое количество йодистых и бромистых солей аммония, натрия и кадмия.

Тщательно вычистив взятое для негатива стекло, его обливают коллодионом столь же равномерно, как мы это видели с альбумином. Равномерное нанесение на стекло коллодиона составляет очень важную операцию и требует ловкости и навыка. Это делается в темной лаборатории, освещенной слабым желтым светом, так как тотчас же следует сенсибилизация коллодиона. Сенсибилизация производится в 9-процентном растворе азотнокислого серебра в дистиллированной воде с прибавлением небольшого количества йодистого калия и двух капель азотной кислоты. Сенсибилизацию прекращают, когда поверхность коллодиона теряет свой маслянистый вид и смачивается равномерно во всех точках. Невысохшее стекло переносится в камеру и подвергается в ней экспозиции. По окончании ее стекло немедленно переносится в лабораторию для проявления, причем его обливают раствором, состоящим из пяти частей железного купороса, двух частей кристаллической уксусной кислоты и двух с половиной частей спирта на сто частей дистиллированной воды. Когда изображение проявилось, быстро наклоняют стекло, чтобы дать стечь с поверхности его излишку жидкости. Если изображение при разглядывании на свет представляется слабоватым, то его усиливают следующим раствором: 4 части пирогалловой кислоты и 10 частей кристаллической уксусной кислоты на 100 частей дистиллированной воды.

Закрепление изображения можно производить 10-процентным раствором серноватистокислого натрия, но ввиду медленности процедуры его чаще заменяют раствором синеродистого калия. Раствор этот очень ядовит и, работая с ним, необходимо соблюдать, чтобы на руках не было каких-нибудь ссадин, заусенцев и т. п.

По кратковременности экспозиции способ фотографии на мокром коллодионе значительно превосходит другие, но в свою очередь уступает фотографии на броможелатинных пластинках. Пластинки эти приготавливаются образованием эмульсии из расплавленного желатина с бромистым и отчасти йодистым серебром. Изготовление этих пластинок производится фабричным способом и потому они покупаются уже готовыми в магазинах фотографических принадлежностей.

Броможелатинные пластинки имеют следующие весьма важные достоинства: 1) они могут очень долго сохраняться в запасе, в сухом состоянии; 2) они обладают чрезвычайной светочувствительностью, так что дают возможность фотографировать при относительно слабом освещении, а также делать снимки с предметов, находящихся в движении со скоростью до одной тысячной доли секунды; 3) пластинка, однажды побывавшая в камере, очень долго сохраняет в себе скрытое изображение, так что оказывается возможным проявить изображение даже через два года после снимка. Время экспозиции, как уже сказано, вследствие чрезвычайной чувствительности пластинок, сводится к минимуму. Для проявления в последнее время самым употребительным является следующий раствор: воды 360 частей, углекислого натрия 60 частей, сернистокислого натрия 30 частей и гидрихинона 4 части. Закрепляющий раствор состоит из 200 частей теплой воды, 60 частей серноватистокислого натрия, 10 частей обыкновенных квасцов и 1 части лимонной кислоты.

Из рассмотренных способов светописи до настоящего времени сохранилась только фотография на мокром коллодионе и на сухих броможелатинных пластинках.

Соответственно этому и само производство фотографии является в настоящее время в двух формах: 1) стационарной, требующей устройства неподвижной мастерской, постоянной лаборатории и т. д. и имеющей дело с коллодионным способом, почему и называется также мокрой фотографией, и 2) подвижной, или сухой, не требующей особого устройства лаборатории и могущей менять место производства, ограничиваясь багажом, не превышающим по объему и весу солдатского ранца.

Всякое стационарное фотографическое учреждение должно состоять из: 1) лаборатории с надлежащей для фотографических работ посудой и 2) мастерской или павильона с одной или несколькими камерами-обскурами. Лаборатория представляет из себя помещение, в котором производятся важнейшие фотографические операции: сенсибилизация, проявление, фиксация и промывание. Помещение это должно быть безусловно темным и если в нем имеется окно, то оно должно быть плотно закрыто не пропускающей ни малейшего луча света ставней. Окно, если возможно, должно быть обращено на север, стекла же в раме – желтые, так как этот цвет призматического спектра обладает наименьшею актинической силой, т. е. мало влияет на светочувствительные поверхности. С этой же целью для необходимого при совершении фотографических манипуляций слабого освещения лаборатории употребляется фонарь с желтыми стеклами или обтянутый желтой материей, например, коленкором. Желательно, чтобы стены лаборатории были выкрашены масляной краской, а пол обит клеенкой во избежание пыли, малейшее количество которой может непоправимо испортить изображение. Необходимые для процедуры растворы и посуду располагают на простом некрашеном столе аршина два длиной и аршин шириной; рядом со столом ставится табурет с ведром чистой воды, которую черпают, при надобности, маленьким ковшиком; на правом конце стола ставят плоскую умывальную чашку для сливания воды и разных растворов после их употребления. В лаборатории непременно должен иметься кран водопровода. Посуда состоит из кювет (ванночек), весов, ступок, мензурок, банок и склянок. Содержание посуды должно быть педантически чистое, так как малейшая посторонняя примесь в одном из фотографических растворов может сделать его негодным к употреблению. Мера веса при фотографических работах употребляется по большей части десятичная, или метрическая, а для измерения температуры – термометр Цельсия.

Мастерскую или павильон следует освещать сверху или, по крайней мере, одну ее стену, которая должна быть, по возможности, обращена на север. Стекла мастерской подбираются особенно тщательно: со сколько-нибудь желтоватым отблеском не годятся для павильона и если нельзя иметь безукоризненно чистых белых стекол, то лучше пользоваться теми, которые имеют синеватый или зеленоватый оттенок. В Англии с большой выгодой употребляют для павильона бледно-голубые стекла, окрашенные кобальтом. Стекла вообще следует содержать в безукоризненной чистоте, и если какое-нибудь из них портится от времени, например начинает принимать хроматизацию, его необходимо тотчас же заменить.

В мастерских, предназначенных главным образом для съемок портретов, имеются, кроме собственно оптического прибора, раскрашенные декорации, служащие фонами, подпорки для поддержки головы снимаемых лиц, а иногда электрическая или магниевая лампа для искусственного освещения.

Искусственное освещение павильона является часто необходимым в северных широтах, где суточная продолжительность дневного света, обладающего достаточно сильным химическим действием, крайне кратковременна, или же там, где оказывается невозможным устроить достаточно освещенный павильон. Также необходимым оказывается искусственное освещение при фотографировании помещений, в которые дневной свет никогда не проникает. Таким образом были, например, сняты внутренние ходы египетских пирамид, знаменитых пещер в штате Кентукки, римских катакомб и т. п. Но лишь немногие виды искусственного освещения пригодны для фотографии, именно только те, в которых преобладают синие и фиолетовые лучи призматического спектра, ибо только они обладают химическими или так называемыми актиническими, фотогенными свойствами, между тем как, например, красные и желтые лучи почти (либо совсем) не оказывают влияния на светочувствительные вещества.

Из видов искусственного света, могущих заменять собою для фотографии дневной, первое место принадлежит освещению электрическому. Актиническая, или светописная, сила электричества весьма велика. Издавна уже были известны случаи, где удары молнии производили отпечатки ближайших предметов на парусах кораблей, белых стенах домов, даже на коже убитых грозою. В 1689 году в Европе произвела сенсацию брошюра, в которой рассказывалось, как в одной из церквей Нормандии удар молнии отпечатал на пелене алтаря молитву, начертанную на ближайшем своде. Вскоре после открытия вольтовой дуги было замечено, что электрический свет делает темным хлористое серебро, а позднее стали получать дагеротипы предметов, освещаемых электричеством. Но, помимо его относительной дороговизны, электрический свет уступает дневному и в других отношениях. Солнечный свет, обливая освещаемый предмет пучками параллельных лучей, производит густые тени и полутени, облегчающие переход от яркого света к совершенной темноте, почему освещение предметов и является приятным для глаз; напротив, электрический свет, падая расходящимися лучами, допускает резкие, недостаточно разграниченные светлые и темные места, отчего, например, лица на портретах, снятых при электрическом свете, имеют мертвенный вид. Свет горящего магния также имеет преобладающие синие лучи, и так как он не особенно дорог, удобен для переноски и не требует громоздких приспособлений, то его нередко предпочитают электрическому. Существует несколько ламп особого устройства, в которых горение магниевой проволоки или ленты регулируется часовым механизмом.

Об устройстве и назначении необходимого для фотографии оптического прибора – камеры-обскуры с ее объективами – все существенное в общих чертах было уже изложено в 1-й главе нашего очерка; здесь же остается только дополнить сказанное несколькими замечаниями. Соответственно указанным уже двум видам, в которых нашла себя современная фотография, и камеры, независимо от их большого разнообразия в устройстве деталей, отвечают двум типам: 1) павильонные для разного рода работ в стационарных фотографических заведениях и 2) дорожные, легко приспособленные к требованиям подвижной светописи. Но каков бы ни был вид камеры, ее главнейшие части всегда одни и те же: основание прибора составляет горизонтальная рама или доска, снабженная в большинстве случаев микрометрическим раздвижным ходом, к которому прикрепляется в вертикальном положении задок камеры, состоящий также из рамы, но поставленной вертикально. Вследствие такого устройства задок может двигаться на основании в горизонтальном направлении и приближаться или удаляться от передка камеры, существенную часть которого составляет дощечка, служащая для укрепления объектива и потому называемая объективной доской. В задке камеры устанавливается поочередно или матовое стекло, на которое падает световое изображение, или же так называемое шасси, или кассета, т. е. плоский створчатый ящик, в который укладываются светочувствительные пластинки. Пустое пространство между задком и передком камеры закрывается со всех сторон так, чтобы внутрь его не могло попасть ни малейшего луча света. Корпус камеры состоит из так называемого складного меха, склеенного из кожи или светонепроницаемой материи; мех на манер гармонии растягивается и сжимается по мере того, как задок камеры отдаляется от объективной доски или приближается к ней. Величина камеры измеряется принятыми для светочувствительных пластинок мерами, так что бывают камеры в четверть пластинки (9x12 см, или 3x4½ дюйма), в полпластинки (13x18 см, или 5x7 дюймов), в целую пластинку (18x24 см, или 7x9½ дюйма) и т. д.

От камеры прежде всего требуется, чтобы ее устройство имело как можно больше приспособлений для различных самостоятельных движений и уклонов ее составных частей. Вообще же камера не составляет главной части потребного для фотографии оптического прибора, так как первое место принадлежит здесь оптическому стеклу – объективу, дающему изображение предметов.

В настоящее время выделка оптических стекол для фотографических аппаратов доведена английскими, французскими и немецкими оптиками до высокой степени совершенства, так что имеется уже целый ряд различной системы объективов, называемых по именам выделывающих их оптиков. Главные недостатки первобытной чечевицы прибора Порты, а именно сферическая и хроматическая аберрация давно уже вполне устранены с изобретением так называемых апланатов, или симметрических объективов. Определить, какую из многочисленных систем объективов следует признать лучшей, не представляется никакой возможности, так как всякая из них отвечает своей специальной цели. Но требование, общее всем объективам, заключается в том, чтобы даваемое каждым из них изображение имело надлежащие качества. Для этого изображение должно удовлетворять следующим условиям: 1) оно должно быть правильное, т. е. согласное форме, величине и относительному положению, в которых данные предметы представляются нормальному человеческому глазу; 2) изображение должно быть резкое, т. е. отчетливое во всех частях, даже в мельчайших подробностях; наконец 3) изображение, удовлетворяя первым двум условиям, должно быть еще и возможно сильнее освещено по всей светочувствительной или матовостеклянной поверхности.

Апланаты, или симметрические объективы, состоящие из металлической трубки, в каждый конец которой ввинчиваются медные гнезда с равными ахроматическими стеклами, обращенными выпуклой поверхностью к внешним сторонам прибора и снабженные подвижной диафрагмою, отличаются обыкновенно следующими качествами: 1) они дают правильное и резкое изображение на поверхности всего поля зрения, даже при отсутствии диафрагм; 2) имеют глубокий фокус и 3) весьма большую светосилу. Последняя, т. е. сила света каждого объектива, зависит больше всего от длины главного фокусного расстояния стекла, а также от его диаметра и определяется дробью, в которой числитель есть диаметр объектива, а знаменатель – длина главного фокусного расстояния. Каждый из многочисленных типов объективов обладает присущими ему свойствами, делающими его весьма пригодным для того или другого рода фотографирования, но не существует ни одного, который бы удовлетворял всем многообразным требованиям и давал бы изображение одновременно и сильно освещенное, и чистое, и точное во всех подробностях, притом без малейшего искажения очертаний изображаемого. Поэтому любитель, для которого фотография является лишь развлечением, может довольствоваться каким-нибудь одним объективом, например, так называемым быстрым, прямолинейным, с которым благодаря чрезвычайной светочувствительности броможелатинных пластинок он может, если свет хорош, снимать и портреты, и моментальные отпечатки, а при употреблении небольшой диафрагмы также и пейзажи или снимки с картин. Но фотограф-специалист, желающий достигнуть возможно совершенных результатов, вынужден для каждого рода работы прибегать к употреблению специального объектива. Так, портретный объектив с коротким фокусным расстоянием негоден для обширных изображений, а длиннофокусный, при съемках небольших изображений, потребует чрезвычайно продолжительной экспозиции и т. д.

Кроме надлежащего в каждом данном случае выбора объектива есть и некоторые другие условия, от которых зависит отчетливость и точность фотографируемого изображения. Таким, например, является строгая параллельность снимаемого предмета и светочувствительной поверхности. Если снимаемый предмет совершенно плоский, то довольно легко удостовериться, находятся ли предмет, объективная доска и матовое стекло в совершенно вертикальном и параллельном друг другу положении: центр предмета, его изображения на стекле и объектива должны находиться на одной горизонтальной линии. Вторым условием является тщательное исследование снимаемого предмета. Необходимо убедиться, что все предметы, находящиеся в поле зрения, расположены надлежащим образом, хорошо освещены, и не имеется ничего такого, что могло бы вредить общему впечатлению. Если дело идет о портрете, необходимо как следует осветить фигуру, расположить приличным образом аксессуары, избрать естественную, не натянутую и потому наименее утомляющую позу. В пейзаже потребуется еще более предосторожностей. Необходимо, например, удержаться от передачи фотографией некоторых неуловимых для нее эффектов, например: различной игры цветовых оттенков или изображения рельефов, возможных только для стереотипических приборов и т. п.

Весьма важным моментом, предшествующим экспозиции, является приведение изображения в фокус. Для этого, став позади матового стекла камеры, закрываются с головою куском черной материи и затем передвигают мех камеры до тех пор, пока изображение не представится ясным во всех своих частях: тогда при помощи винта укрепляют матовое стекло неподвижно. При этом можно пользоваться лупою, вставленной в трубку, а само матовое стекло для большей ясности изображения слегка смазать вазелином. Когда имеют дело с пейзажем, приведение в фокус требует особенной заботливости: здесь можно пользоваться различного размера диафрагмами, смотря по тому, в центральных ли или на периферических частях пейзажа усматривают наилучшие эффекты ансамбля.

Таково в существенных чертах современное состояние фотографической техники. Нетрудно убедиться, что уже и теперь, в первые полвека своего существования, эта техника достигла почти полного совершенства и фотография вполне удовлетворяет требованиям, которые могут быть предъявляемы любому производству, в том числе и художественному. Действительно: 1) лучшие произведения фотографии отличаются точностью, отчетливостью, изяществом и прочностью; 2) продолжительность производства сокращена до возможного минимума; 3) способы упрощены и легки до такой степени, что занятие фотографией не требует никакой особенной подготовки, и 4) производство отличается относительною дешевизною. Быстрое развитие фотографии повело, кроме того, за собою и развитие некоторых других производств. Например, сказалось на лучшей выделке оптических стекол, высококачественных сортов бумаги, удешевлении и усовершенствовании способов добывания различных химических веществ и т. д.

Неудивительно, что совершенство техники сделало в настоящее время фотографию очень видною отраслью промышленности. Во Франции фотографические ателье дают место почти столь же многочисленному, но гораздо лучше вознаграждаемому персоналу, как и лучшие мануфактуры. Она дает работу и художникам, и простым рабочим. Более сорока тысяч семей кормятся фотографической промышленностью, и она приносит иным не только достаток, но и богатство. В Англии и особенно в Северной Америке фотография как профессия еще более развита. В Соединенных Штатах насчитывается больше десяти тысяч фотографов, и в больших городах, например, Нью-Йорке, имеются фотографические учреждения, помещающиеся в дворцах, с заработной платою по 30 тысяч долларов в год. По великолепию и роскоши мастерские таких учреждений нимало не уступают мастерским прославленных европейских художников, наживших своим искусством миллионные состояния: те же мраморные колонны, вышедшие из-под резца скульптора; дорогие картины, ковры, в которых утопает нога посетителя, вызолоченные птичьи вольерки, окруженные купами великолепнейших и драгоценных тропических растений, воздух, наполненный ароматом чудно-душистых цветов.

Но и в Европе, где если и редки такие великолепные учреждения, зато фотография столь популярна, что почти не существует мало-мальски заметного городка или местечка, в котором не было бы хоть самой скромной мастерской. В больших же городах, кроме считающихся сотнями фотографических заведений, имеется по несколько фотографических лабораторий и магазинов, занимающихся изготовлением и продажею различных фотографических принадлежностей, – таких, как оптические приборы, светочувствительные пластинки, позитивная бумага и т. п. И этот род торговли в большинстве процветает, особенно благодаря развитию в последнее десятилетие любительской фотографии.

Впрочем, значение фотографии как новой отрасли промышленности уступает по важности той роли, которую светопись ныне играет в деле ее многообразных применений во всевозможных отраслях науки и искусства, применений, к которым мы теперь и обратимся.