Текст книги "У последней черты"

Автор книги: Уоррен Мэрфи

Соавторы: Ричард Сэпир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Глава 17

Маршал Иосиф Стеранко отлично понимал, что, собственноручно провожая американца по имени Римо в Большой Кремлевский дворец, совершает государственную измену. Но он понимал и то, что если он этого не сделает, то этот безумец, сражающийся как тигр, не только убьет его, но и на глазах у всего мира сровняет Москву с землей, пока не добьется своего.

Маршал Иосиф Стеранко, который сражался в Ленинграде, побывал под огнем нацистов и финнов, отвечал сейчас за безопасность Москвы и всей своей родины. И он был готов на все, лишь бы только исполнить свой долг – даже если для этого надо было тайно провести в Кремль американского агента, возможно, затевающего устранение всего Политбюро.

Вожди приходят и уходят, а Москва должна стоять вечно. Стеранко провел Римо до главной лестницы Большого Кремлевского дворца. Римо был одет в серую шинель и папаху, одолженную у маршала.

Никто из встретившихся им охранников не задал ни единого вопроса. Все были уверены, что старик маршал спешит на доклад по поводу слухов о нападении на столицу.

– Охранники говорят, Генсек находится в конференц-зале на третьем этаже с каким-то азиатом. По описанию похож на того, кто вам нужен, – сказал маршал Стеранко, вводя Римо в мраморный коридор. – Ищите там. Я дальше не пойду.

– Вы в этом уверены? – спросил Римо, стаскивая с себя шинель.

– Абсолютно.

В благодарность Римо не стал убивать старика, а лишь легким толчком погрузил его в сон.

Римо стал подниматься по сырой лестнице. Его чутье не уловило ни систем электронного слежения, ни ловушек. Интересно, подумал он, в чем причина – в каменные стены Кремля невозможно вмонтировать электронику, или русские настолько уверены в своей безопасности, что не считают нужным ее ставить?

Римо вступил на третий этаж и очутился в темном коридоре с обшитыми деревом стенами. По обе стороны чередой тянулись комнаты. Коридор был странно пуст. Все двери были похожи одна на другую, а прочесть таблички на них Римо не мог. Обстановка напоминала ему годы учебы в старших классах школы в Ньюарке. Гнетущее впечатление!

Римо пошел по коридору, пробуя подряд все двери. Первые два кабинета оказались пусты, зато в третьем по счету он столкнулся с шестью охранниками, выходящими из помещения, похожего на комнату отдыха. Во всяком случае, оттуда доносился запах крепкого кофе.

– Прошу прощения, – пробормотал Римо. – Я ищу туалет.

Охранники разом повернулись, словно на шарнирах, подсоединенных к одному маховику. Тот, что стоял ближе всех, при виде странного наряда Римо не раздумывая сделал два выстрела.

Но в ту тысячную долю секунды, которая понадобилась ему, чтобы спустить курок, Римо успел схватиться за пистолет и развернуть его русскому в живот, так что тот выстрелил в себя, а заодно и в товарища, оказавшегося сзади.

Два тела, как одно, рухнули на паркет.

Но Римо еще раньше пришел в движение. Комната была небольшая, особенно не развернешься, поэтому он бросился на третьего охранника, рубанув его рукой по шее. Голова дернулась на сломанной шее. Офицер умер мгновенно, но Римо не спешил с ним расставаться. Он сгреб тело и, закрываясь им, отступил в коридор.

– Не стрелять! – рявкнул начальник караула, не отдавая себе отчета в происшедшем, так быстро все случилось. – Попадете в Илью!

Охранники повиновались.

– Выходите, где бы вы ни были, – пропел из коридора Римо. Его задачей было избежать стрельбы. Если Чиун на этом этаже, он не должен получить шальную пулю.

– Он не вооружен, – тихо произнес командир. – Вы, двое, марш за ним и пристрелите на месте.

Два офицера рванулись к двери. Начальник караула не отставал.

Внезапно в дверях показалась голова, и охранники не раздумывая выстрелили. Голова метнулась назад за какую-то долю секунды до выстрелов.

– Кто это был?

– Похоже на Илью. Илья, в чем дело?

Голова показалась опять. Да, это был Илья. Только его широко открытые глаза не мигали, как у куклы.

– Все в порядке, – проговорила голова странным голосом. – Выходите, сыграем!

– Да он мертв! – догадался один. – Этот безумец орудует им как манекеном!

От жуткой сцены оба застыли. Один позеленел.

– Идиоты! – прокричал начальник охраны. – Чего вы испугались? – И влепил две пули в мертвое лицо Ильи. – Ну, вот. А теперь хватайте этого хулигана!

Римо швырнул труп поперек дороги, а сам стал ждать в стороне.

Первым из двери показалось дуло «ТТ». Рука Римо метнулась навстречу, ствол переломился надвое, и его часть со звоном упала на пол. Охранник с глупым выражением лица смотрел на свое изуродованное оружие. Потом он поднял глаза на Римо: тот стоял, выставив вперед палец, как делают дети, когда играют в войну.

– А у меня все в порядке, – небрежно произнес Римо.

Охранник все же выстрелил. Пуля выскочила из зияющей казенной части, но в отсутствие дула не набрала ударной силы и закувыркалась в воздухе.

Римо поймал ее.

– Пригодится! – сказал он и бросил пулю.

Она ударила охранника в лоб с такой силой, что тот повалился с ног.

Римо перепрыгнул через тело, пинком отбросил его в коридор и ринулся на последнего охранника – начальника караула.

«ТТ» произвел несколько выстрелов. От первых трех Римо увернулся, потом вильнул в другую сторону, давая и еще одной пуле просвистеть мимо.

– Остался один выстрел, приятель, – сказал Римо. – Считать надо!

Начальник караула так и сделал. Он приставил пистолет к виску и, прежде чем Римо сумел его остановить, снес себе половину черепа.

– Кажется, русские стали другими, – удивился Римо.

* * *

Полковник Виктор Дитко был доволен. Пока все идет отлично.

Начиная с перелета Пхеньян-Москва и по дороге из аэропорта Шереметьево в Кремль Мастер Синанджу не произнес ни слова. В полете он все время смотрел в окно, за которым находилось крыло самолета, с таким выражением лица, будто он сомневался в прочности конструкции.

Полковник Дитко лично ввел Мастера Синанджу в богато декорированную дверь Владимирского зала Большого Кремлевского дворца. Этот восьмигранный зал с низкими сводами был излюбленным местом Генерального секретаря для определенного рода встреч.

Генсек поднялся из-за необъятного рабочего стола и расплылся в лучезарной улыбке.

– Добро пожаловать в нашу страну, – обратился он к Мастеру Синанджу. – Вы, полагаю, владеете английским?

– А также русским, – сухо произнес по-русски Мастер Синанджу. – Жаль, что вы – нет.

Улыбка сползла с лица Генерального секретаря.

– Я буду беседовать с Мастером Синанджу наедине, – сказал он, повернувшись к полковнику Дитко.

– А как с моим назначением в «девятку»? – робко напомнил полковник, опасаясь, что его дело затеряется в бесконечной бюрократической машине Политбюро.

Генсек нахмурился: ему не понравилось упоминание столь незначительного вопроса в этот исторический момент.

– Хорошо. Считайте, что оно уже состоялось. И вот вам первое задание встать за этой дверью и никого сюда не впускать.

– Есть, товарищ Генеральный секретарь! – отчеканил полковник Дитко, поняв Генсека буквально.

Вот почему, когда спустя несколько минут личная секретарша Генсека попыталась пройти в кабинет, полковник Виктор Дитко преградил ей путь.

– Генеральный секретарь просил его не беспокоить.

– В стране кризис! Москва подверглась нападению! Политбюро собирается на экстренное совещание.

– У меня совершенно ясные указания, – повторил полковник Дитко, расстегивая кобуру.

В обязанности секретарши отнюдь не входило любоваться дулом пистолета, и она бросилась вон. Та же участь постигла и всех последующих гонцов.

Непрерывно заливались телефоны. На звонки никто не отвечал.

Военные и политики, не имея возможности связаться с Генеральным секретарем, решили, что он либо мертв, либо сражается с убийцами. По Кремлю поползли слухи о государственном перевороте. Охранники, секретарши и прочие функционеры потихоньку покинули здание.

Итак, Москва фактически оказалась захвачена врагом, а полковник Виктор Дитко единолично препятствовал тому, чтобы информация о чрезвычайной ситуации в городе достигла ушей единственного деятеля, который был наделен полномочиями принять адекватное решение.

Более часа никто не решался приблизиться к Владимирскому залу. Но вдруг в коридоре, ведущем к золоченой двери, показалась странная фигура.

Освещение в коридоре было довольно тусклое, и полковник Дитко прищурился. Что за странный наряд! Не костюм и не униформа, а нечто похожее на упадническое западное одеяние типа пижамы. Только эта пижама была из черного шелка. На ногах у незнакомца были мягкие сандалии, что позволяло ему двигаться совершенно бесшумно, не лишая, однако, его походку уверенности. И полковник Дитко нутром почуял, что пришел тот, которому придется подчиниться.

Лицо показалось полковнику знакомым, но лампы в коридоре висели так далеко друг от друга, что разглядеть его было трудно. Стоило полковнику сфокусироваться на лице загадочного посетителя, как оно опять попадало в тень.

Полковник Дитко взвел курок.

– Кто вы такой? – спросил он.

Таинственный незнакомей вновь оказался на свету, и в глазах его вспыхнул гнев. И раздался голос, от которого содрогнулись стены:

– Я Шива-Дестроер; сама Смерть, ниспровергатель миров. Мертвый ночной тигр, воскрешенный Мастером Синанджу. А ты, смердящий пес, как осмелился мне перечить ?!

Полковник Дитко узнал наконец это лицо – американец Римо! Но узнавание пришло слишком поздно. Поздно было и пускать в ход пистолет. Поздно нажимать спусковой крючок.

Ибо американец уже действовал. Полковник даже не почувствовал, как мощная рука отшвырнула его пистолет и как тисками зажала ему запястье.

– Где Чиун?

– Не скажу, – прохрипел Дитко. Римо сжал пальцы. Рука Дитко побагровела, а кончики пальцев раздулись, как маленькие воздушные шарики. Потом кожа лопнула и брызнула кровь.

Полковник Дитко закричал. Он выкрикнул одно слово. И это слово было «Внутри!»

– Благодарю, – сказал Римо Уильямс и ребром ладони ударил полковника по кадыку.

Перешагнув через труп, Римо взялся за ручку двери.

* * *

Генеральный секретарь ЦК КПСС пытался связаться по телефону с Вашингтоном. Ему мешала телефонистка, которая повторяла, что в стране кризис.

И что его советники отчаянно рвутся переговорить с ним. Не сочтет ли он возможным ответить на звонки, пока в стране еще существует правительство?

– К черту! – поднял голос Генеральный секретарь. – Освободите линию. Мне нужен Вашингтон!

Он до боли сжал в руке трубку. Боль стала невыносимой – что было довольно странно, ибо старик-кореец, известный как Мастер Синанджу, всего лишь коснулся длинным ногтем мочки его правого уха. Почему же тогда боль пронизала все тело, как миллион раскаленных иголок?

Наконец, слава Богу, в трубке зазвучал знакомый голос президента Соединенных Штатов.

– Скажите ему, что пленки уничтожены! – зашипел прямо в ухо Мастер Синанджу.

– Пленки уничтожены! – прокричал Генсек.

– Что? – переспросил президент. – Не надо так кричать.

– А теперь скажите, что вы расторгли контракт с Мастером Синанджу.

– Мы расторгли контракт с Мастером Синанджу!

– И что отныне Мастер Синанджу не работает ни на кого, включая Америку.

– Отныне Мастер Синанджу не работает ни на кого, включая Америку, – выдохнул Генеральный секретарь. От боли в глазах у него помутилось. Ему казалось, он сейчас умрет. Это было бы избавлением.

– Вам конец, – подсказал Чиун.

– Мне конец! – послушно повторил Генеральный секретарь и повесил трубку. Со лба его струился пот, как вода из поломанного питьевого фонтанчика.

Римо Уильямс ворвался в кабинет Генерального секретаря и замер.

– Чиун! – воскликнул он.

Чиун стоял над русским лидером, удерживая его в кресле легким касанием изящного ногтя. Мастер Синанджу больше не выглядел старым и немощным. В его карих глазах светилась жизнь. И удивление, вызванное внезапным появлением Римо.

– Римо, – проскрипел он. – Что ты тут делаешь?

– Тебя спасаю.

– Меня не надо спасать. А кто охраняет золото моего селения?

– Смит.

– Тьфу! – сплюнул Чиун. – Тогда надо поспешить домой.

– А как твой контракт с русскими?

– Этот русский кретин не удосужился прочитать текст. Контракты Синанджу нельзя переуступать никому. Статья пятьдесят шестая, пункт четыре.

После неудачного опыта Мастера Типи такой пункт фигурировал во всех контрактах Синанджу. Если бы ты взял на себя труд прочесть оставленный мною свиток, ты бы тоже это знал.

– То есть ты все равно бы вернулся?

– Разумеется.

Римо был озадачен.

– Ничего не понимаю.

– А, вот еще. – Чиун через комнату бросил Римо два бесформенных комка черной пластмассы. – Это кассеты, которыми русские пытались шантажировать Смита.

– Они больше ни на что не годны. Но этому все известно, – кивнул Римо на Генерального секретаря.

– Он милостиво согласился принять в дар амнезию, которая входит в число оказываемых Синанджу услуг, – ответил Чиун, неожиданно отводя свой ноготь. Генеральный секретарь встрепенулся.

– Теперь нам остается только выбраться отсюда живыми, – заметил Римо.

Чиун фыркнул.

– Мастерам Синанджу никогда не составляло труда пересечение границ.

Все государства будут счастливы предоставить нам дипломатический иммунитет.

Римо повернулся к советскому лидеру.

– У вас, надеюсь, не возникнет с этим проблем?

Конечно, никаких затруднений не предвиделось. Генсек был счастлив предоставить им свой личный самолет для полета в Пхеньян – если только ему освободят наконец эту треклятую государственную телефонную линию.

Глава 18

Во время полета в Пхеньян Мастер Синанджу с учеником сидели по разные стороны салона. В столице Северной Кореи их встречали представители правительства Великого Вождя Ким Ир Сена, которые немедленно организовали им перелет на вертолете прямиком в Синанджу.

Во время короткого пути Римо решился нарушить напряженное молчание.

– Быстро ты оправился, – сказал он.

– Что тебя удивляет? – ответил Чиун. – Ведь я – Мастер Синанджу.

– Да ты вроде говорил, что умираешь.

– Ничего подобного! Это говорили твои американские доктора. Что они понимают?

– Минутку, – обличающим тоном прервал его Римо. – Ты сам говорил мне, что скоро умрешь.

– Никогда! Я только обратил твое внимание на то обстоятельство, что дни мои на исходе. Так оно и есть. У меня осталось ровно столько дней, сколько есть, то есть значительно меньше, чем уже было.

– И сколько это может быть дней? – недоверчиво произнес Римо.

– Кто это знает? Двадцать, а может, тридцать. Лет.

– Лет?

Чиун поджал губы.

– А в чем дело? Ты что, разочарован? Тебе так не терпится стать правящим Мастером Синанджу, что ты ждешь не дождешься, когда меня положат в холодную могилу?

– Мне казалось, что я и есть правящий Мастер Синанджу.

Чиун был шокирован.

– Без церемонии посвящения? Ты рехнулся? Ты что, не знаешь, что такие вещи делаются по всем правилам?

– Ах да, я забылся.

– Ты таким родился на свет, – припечатал Чиун. – Смотри! Вон внизу наше селение! А Смит нас встречает.

Вертолет опустился на площадь, вздымая столбы пыли. Римо с Чиуном высадились, и машина тотчас взмыла в небо.

К ним уже семенил Смит. Он по-прежнему сжимал свой чемоданчик. Спереди его пиджак был скреплен костяными булавками.

– Римо! Мастер Чиун!

– Приветствую, Смит, – ответил Мастер Синанджу. – В селении все в порядке?

– Да, конечно.

– Все, Смит. Все позади, – сказал Римо. – Русские отвязались от нас!

– Правда? Вот здорово! Просто счастье для Америки!

– А я остаюсь здесь. И буду следующим Мастером Синанджу.

– Не торопись, Римо, – предостерег Чиун и нарочито небрежно протянул Смиту свиток с контрактом, который ему удалось выручить у Генерального секретаря ЦК КПСС.

– Мастером Синанджу? – рассеянно повторил Смит.

– Статья пятьдесят шесть, пункт четвертый, – подсказал Чиун. – Если клиент вздумает перепродать контракт другому императору, то таковой контракт немедленно аннулируется. Синанджу не продается! Продаются только его услуги. Можете оставить этот документ себе на будущее – на случай, если лет через двести-триста какой-нибудь американский император решит воспользоваться услугами Синанджу. Чтобы он, по крайней мере, знал все условия.

– По-моему, Смитти, вы теперь можете возвращаться домой, – заметил Римо.

– Но для всех я уже умер.

– Да уж, вы теперь знаете, как это бывает.

– Вы отлично понимаете, что я не могу ехать домой. Русские, может, и оставили нас в покое, но КЮРЕ больше не существует. Следовательно, и меня тоже нет.

– Ну, как хотите, – сказал Римо.

– Могу я попросить вас об услуге? – неуверенно произнес Смит.

– Какой же?

– У меня была только одна капсула с ядом. Не могли бы вы...

– Что? Вы хотите, чтобы я вас убил?

– Ну, пожалуйста, Римо. Это мой долг!

– Только не я! С сегодняшнего дня я в отставке.

Смит разочарованно повернулся к Чиуну.

– Уважаемый Мастер Синанджу, могу я попросить вас оказать мне последнюю услугу?

– Да, – бодро отозвался Чиун.

– Я не должен оставаться жить.

– Вот незадача, – ответил Чиун.

– Как думаете, могли бы вы меня умертвить? Так, чтобы не очень больно?

Мастер Синанджу нахмурился.

– Сколько у вас с собой денег? – поразмыслив, спросил он.

– Денег? – Смит опешил.

– Ну да, конечно. Вы нам больше не клиент, значит, за услуги должны платить.

Смит достал бумажник и пересчитал содержимое.

– У меня больше шести тысяч долларов в дорожных чеках.

– Никаких чеков, – отрезал Чиун.

– Но они гарантированы!

Старик упрямо помотал головой.

– Еще у меня здесь около тридцати семи долларов. Американских.

– Еще хуже. А золота нет?

– Откуда же?

– И серебра?

– Всего несколько монет, – и Смит высыпал Чиуну в ладонь содержимое своего кошелька.

Чиун внимательно рассмотрел монеты и с негодованием швырнул их на землю.

– Это не чистое серебро. Никуда не годится! Придете, когда у вас будет золото, – подытожил Мастер Синанджу и скрестил руки на груди.

Смит опять повернулся к Римо.

– Римо, я прошу вас!

И в этот момент в чемоданчике у Смита зазвонил телефон. Смит помертвел.

– Что? Этого не может быть! Входящие звонки поступают через «Фолкрофт».

А компьютеры я отключил.

– Сюрприз? – предположил Римо.

Телефон продолжал звонить.

Смит отпер чемоданчик и, неловко держа его на весу, стал нажимать клавиши. Из Сен-Мартина ответа не было. Тамошний вычислительный центр определенно мертв. Но когда он набрал позывные «Фолкрофта», то загорелась надпись: «НАБЕРИТЕ ПАРОЛЬ». Смит от изумления чуть не выронил чемоданчик.

– Почему вы не снимаете трубку, Смитти? – поинтересовался Римо.

Смит последовал совету.

– Да, господин президент, – прохрипел он. И после паузы сказал:

– Да, господин президент. Насколько я понимаю, русские оставили нас в покое.

Кризис преодолен. Что? Возобновить деятельность организации? Да, это возможно. Главный вычислительный центр функционирует. По непонятной причине, – добавил он про себя. – Римо? – внезапно переспросил Смит. Римо нахмурился и выразительно провел ребром ладони по горлу. Смит напрягся. – Мне очень жаль, господин президент, но ваш звонок немного запоздал. Я вынужден вас информировать, что Римо Уильямса с нами больше нет. Так точно, сэр. Я лично проследил за всеми формальностями. Да, это весьма прискорбно. Весьма. Кроме того, передавая контракт с Чиуном Советам, мы допустили серьезное нарушение. Чиун тоже больше не будет работать на нас. Это целиком моя вина. Я совершенно упустил из виду этот пункт соглашения.

Нет, сомневаюсь, что Мастер Синанджу согласится подготовить для нас еще кого-то – после того, что случилось с Римо.

Римо смотрел, как на востоке из-за горных хребтов осторожно пробиваются первые лучи зари. Он стал насвистывать веселый мотивчик из фильма «Рожденная свободной».

– Слушаюсь, господин президент, – продолжал Смит, заткнув пальцем другое ухо, чтобы не слышать свиста. – Немедленно возвращаюсь. Мы сможем продолжать работу и без них.

Доктор Харолд У. Смит повесил трубку и закрыл чемоданчик. Потом шумно прокашлялся.

– Спасибо, Смитти, – просто сказал Римо.

– Не могу понять, что произошло, – недоумевал Смит. – Код для уничтожения файлов был абсолютно надежен. Ошибки быть не могло!

– Но все рассосалось, так что спите спокойно.

– Конечно, конечно. Вы правы, – согласился Смит и протянул руку. – Вы уверены, что не хотите больше работать?

Римо сердечно ответил на рукопожатие.

– Когда мы сюда приехали, я не был уверен. Но сейчас – да. Чиун оказался прав. Прав во всем. Мое место здесь. Здесь мой народ, моя семья. Я принадлежу к Синанджу. В Штатах меня больше ничто не держит.

– А как же поиски ваших родителей? Теперь нет причин не повести их более активно.

– Знаете, Смитти, занятная штука: теперь это не кажется мне существенным. Раньше я хотел знать, кто я и откуда. Теперь я знаю, кто я, и меня это больше не волнует.

– Понимаю, – ответил Смит.

– Вот что я вам скажу, Смитти: продолжайте поиски. Только не звоните мне. Я сам позвоню.

– Если вы собираетесь перейти на вольные хлеба, недалек тот день, когда мы окажемся по разные стороны баррикад, – заметил Смит, убирая руку.

Римо покачал головой.

– У Синанджу больше золота, чем у многих стран. Им не нужен ассасин.

Им нужен советник по инвестициям. В этом я смогу им помочь.

– Вы меня успокоили, – признался Смит. – Значит, так и будет.

– Может быть, это еще не навсегда, – сказал Римо. – Если случится действительно что-то серьезное и мы с Чиуном окажемся вам нужны, – кликните нас. Кто знает? А может, в один прекрасный день я подготовлю кого-нибудь себе на смену.

– После стольких лет нелегко расставаться, – вымученным голосом произнес Смит.

– Понимаю. Но такова жизнь, приятель.

Римо улыбнулся.

Смит зашагал по прибрежной дороге в сторону поджидавшего его надувного плота, который должен был доставить его на «Дартер». Римо с холма смотрел ему вслед и не чувствовал ни малейшего сожаления. Наконец все позади. Он свободен!

Молча подошел Чиун. Из черной мантии смерти он переоделся в ярко-желтое кимоно. Чиун заметил, что Римо снял водолазку, и коснулся его горла.

– Я вижу, синяк прошел.

– А? Ах да. Знаешь, когда я искал тебя в Кремле, во мне опять заговорил тот же голос. Но я оставался самим собой. Что бы это могло значить?

– То же самое, что и исчезнувший синяк.

– То есть?

– Шива ослабил свою хватку. Я так и предполагал. Тебе надо было приехать сюда и почувствовать себя одним из Синанджу, чтобы преодолеть зов Шивы. Я, как всегда, оказался прав. Ты принадлежишь к Синанджу, Римо.

– Шива, – медленно произнес Римо. – Ведь это все началось на пожаре в Детройте, да?

– Что – «это все»? – невинно переспросил Чиун.

– Когда я отключился и стал Шивой. Я этого по-прежнему не помню, но ты был потрясен. Ты испугался, что Шива завладеет мною и тогда я оставлю тебя без наследника. Подожди-ка, подожди...

– Ну? – вкрадчиво сказал Чиун, глядя, как уплывает вдаль плот Смита.

– Да ты случайно не разыграл этот спектакль, чтобы затащить меня сюда? – начал догадываться Римо.

– Хватит болтать, Римо. Мы переживаем торжественный момент. Мы наконец освободились от Безумца Харолда.

– Не уверен, что мне этого хочется. И перестань увиливать! Кажется, я понял: ты решил, что если притащишь меня сюда и каким-либо образом привяжешь к этой деревне, то я останусь с Синанджу и не пойду за Шивой?

– Это просто смешно, – усмехнулся Чиун. – Меня очень мало волнует, что и как с тобой происходит.

– Да, – продолжал Римо. – Ты все подстроил! Специально замедлил сердечный ритм и снизил давление. Остальное было обыкновенным спектаклем. В этом ты хорошо разбираешься, недаром без конца смотришь мыльные оперы!

– Ерунда! – рассердился Чиун. – Правда состоит в том, что ты настолько неуклюж и некрасив, что жители селения ни за что не воспримут тебя как нового Мастера Синанджу. Из-за того, что ты белый, как бледный лоскут свиного уха, я даже умереть не могу спокойно!

– Ты, Чиун, мошенник. Это все было разыграно с единственной целью заставить меня вернуться сюда и увлечься Синанджу настолько, чтобы сам Шива оказался надо мной не властен.

– Есть вещи похуже, – объявил Чиун и махнул в сторону дороги.

Римо повернулся и увидел Ма Ли. Она тоже его заметила и побежала. Лицо ее, свободное от вуали, излучало радость.

– Кажется, я на ней женюсь, – сказал Римо. – Плевать на приданое.

– Она такая же некрасивая, как ты, но сердце у нее доброе, – смирился наконец Чиун. – Я не говорил тебе, что раз Смит нарушил наше соглашение, то последний гонорар подлежит возврату? Я забыл ему об этом сказать, а теперь уже слишком поздно. Не звать же его назад! В хрониках подобных случаев не описано. Даже и не знаю, как поступить.

– Не волнуйся, что-нибудь придумаешь, – сказал Римо.

Чиун щелкнул пальцами.

– Конечно. Я не собираюсь выкидывать в море отличные слитки первосортного золота только потому, что оно не принадлежит мне! Я сделаю вот что: пусть это будет приданым Ма Ли. Только никому в селении не говори!

Им всем захочется получить кусочек, а сокровища Синанджу – это вам не банк. – Он сделал жест в сторону девушки. Та была уже совсем близко. – Иди к ней, – сказал Чиун. – Я же, как и подобает отцу жениха, займусь приготовлениями к свадьбе.

Римо повернулся к Мастеру Синанджу и отвесил низкий поклон.

– Ты неисправимый старый обманщик!

– А ты – будущий Мастер Синанджу, в чьи руки я когда-нибудь вручу мое селение и мое доброе имя, – ответил Чиун и тоже поклонился, чтобы Римо не заметил довольную улыбку на его испещренном морщинами лице.

И тогда Римо бросился бегом навстречу своей невесте, чтобы обнять ее, а над черными скалами Синанджу воссиял новый рассвет, ярче которого селение не видело за всю свою историю.