Текст книги "Узы крови"

Автор книги: Уоррен Мэрфи

Соавторы: Ричард Сэпир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 12

Что президент взволнован, Смит понял по выбору выражений.

– Какого хрена, Смит, что вы там делаете? Вы обещали позаботиться о Дрейке Мэнгене, и что же? Его убивают! А теперь еще, черт побери, покушение на Ривелла и Миллиса!

– Они под присмотром, – успокоил его Смит. – Просто произошла неувязка.

– Неувязка? Вы там для того, чтобы неувязок не происходило! Как это случилось?

– Я еще не уверен, – сказал Смит.

– Не уверены? – В голосе президента зазвенел металл. – Вы хотите сказать, Смит, что не контролируете своих людей? Надеюсь, вы хотите сказать не это, потому что я уже борюсь с искушением применить крайние меры. Вы понимаете, о чем я.

– Решение за вами, сэр, – произнес Смит, – но, думаю, сейчас это было бы ошибкой. А кроме того, я получил заверения, что больше детройтские автопромышленники не пострадают.

– Между прочим, они не растут на деревьях, – сказал президент. – Мы потеряли Мэнгена. Больше я терять не хочу.

– Если у вас нет ко мне каких-то особых приказаний, сэр, я бы хотел вернуться к отслеживанию ситуации.

Со стороны Вашингтона в трубке установилось тяжелое молчание, и Смит уже было совсем приготовился услышать приказ о расформировании. Но вместо этого услышал:

– Ну ладно, Смит. Постарайтесь как-нибудь справиться. Какого черта!

Сегодня никого не убили, это уже кое-что. И кто знает, может, завтра все образуется. Так оно обычно бывает.

– Надеюсь, сэр, – облегченно вздохнул Смит и повесил трубку.

Может, президент прав, и завтра дела пойдут лучше? Или они уже настолько вышли из-под контроля, что уже ничем не поправить? Чиун уверил его, что детройтский киллер – это не Римо, но с какой стати Римо вдруг оказался в Детройте? Как Римо сумел так быстро найти Чиуна? Что, если они оба работают на сторону, против Смита?

Еще одна смерть – и президент, Смит знал это наверняка, распустит КЮРЕ.

Смит готов. У него припасены и таблетка яда, которую он примет без колебаний, и гроб, в котором погребут его тело. Элементарная компьютерная команда сотрет весь архив КЮРЕ, а последний приказ, обращенный к Чиуну, будет: уничтожить Римо и вернуться в Синанджу. После этого от КЮРЕ и следа не останется.

Впрочем, один все-таки останется. Довольно большой. Америка. И никто никогда не узнает, что она еще существует только благодаря одному секретному агентству.

Тут Смита ледяной вспышкой озарила ужасная мысль. Почему он уверен, что Чиун, получив приказ, в самом деле уничтожит Римо? А если нет? И что потом, ведь Смита не будет рядом, чтобы держать в узде двух самых искусных убийц в истории человечества?

Он пожал плечами и обратился к компьютеру.

Чиун пообещал, что Римо немедленно вернется в «Фолкрофт». Если так оно и будет, то дела, может быть, не столь безнадежны. Смит вызвал на экран информационную сеть, где регистрировались все авиабилеты в Детройт и из Детройта. По экрану побежали имена и места назначения. Завидев знакомое имя – Римо Кочрен, – Смит остановился. Под этим, одним из нескольких своих псевдонимов, Римо подтверждал готовность лететь рейсом «Детройт Нью-Йорк».

Хорошо. Теперь следует дождаться, чтобы Римо вошел в ворота санатория «Фолкрофт». Тогда, и только тогда Смит и впрямь поверит, что ситуация под контролем.

Римо домчался до детройтского аэропорта, отдал ключи от машины клерку за стойкой проката автомобилей и напомнил, что остальные три принадлежат только ему в течение следующих трех месяцев и обязаны дожидаться его на стоянке.

– На всякий случай, – пояснил он.

Затем Римо купил билет до Нью-Йорка на рейс компании «Мидвест-норт сентрал-Макбрайд-Джонсон-френдли эйр», которая до последнего своего слияния, происшедшего ровно пять минут назад, называлась «Мидвест-норт сентрал-Макбрайд-Джонсон эйруэйз». Полет отложили на час, чтобы экипаж мог быстренько дописать на фюзеляже новое имя, так что Римо купил три газеты и, отбросив страницы с новостями, спортом и бизнесом, углубился в комиксы.

Он покончил с комиксами, и тут его взгляд упал на первополосный заголовок одной из газет: «ПОКУШЕНИЕ НА АВТОПРОМЫШЛЕННИКОВ. В ПОЛИЦИИ НАМЕКАЮТ, ЧТО ИМЯ ПРЕСТУПНИКА УСТАНОВЛЕНО».

Римо подобрал страницы с новостями и внимательно изучил их. В каждой из трех газет излагалось примерно следующее: сегодня около полудня некто стрелял в Ривелла и Миллиса, но промахнулся. По утверждению полиции, стрелял тот же, кто ранее на этой неделе покушался на жизнь Лайла Лаваллета, в обоих случаях попавший на пресс-конференцию по фальшивому журналистскому удостоверению. Хотя полиция не намерена в данный момент обнародовать его имя, предположительно оно то же, каким преступник воспользовался, когда ранил Лаваллета в «Детройт-плаза».

Рядом с материалом о покушении был другой, повествовавший о том, как Лайл Лаваллет изобрел автомобиль, который работает на топливе, полученном из домашних отходов, и как Непризнанный Гений Автоиндустрии провозгласил конец эпохи детройтских бензиносжигателей.

Римо в ошеломлении опустил газету. Тот, кто стрелял в автопромышленников сегодня, уже совершил покушение три дня назад – когда Римо был в пустыне и в первом случае тоже воспользовался именем Римо Уильямс! Почему Чиун не сказал ему этого? Что Чиун и Смит пытаются от него скрыть?

Римо повырывал статьи из газет и сунул их в карман.

– Я думал, вы улетаете, – сказал клерк у стойки проката автомобилей.

– Передумал, – сказал Римо. – Мне нужна одна из трех моих машин. Ключи, пожалуйста.

– Да, сэр. Не угодно ли еще машину вместо той, что покинет стоянку?

– Нет. Двух оставшихся вполне достаточно. Как проехать к «Америкэн автос»?

– По западному шоссе, там и увидите указатель.

Кивнув, Римо, злой как черт, покинул аэропорт. Такой злой, что впивался пальцами в теплый пластик рулевого колеса, будто оно было из пастилы. Чиун солгал ему. Происходят вещи, которые явно касаются его, Римо, а Смит и Чиун – оба – морочат ему голову! Но что, что именно происходит? Кто этот стрелок, на что ему чужое имя? А ведь Римо мог запросто поймать его сегодня, не вцепись Чиун в лодыжку.

Он сосредоточился, пытаясь вспомнить лицо этого человека. Что-то в нем было узнаваемое, в этом лице... в глазах. Где он видел такие глаза раньше темные, глубоко посаженные, мертвые?

И он вспомнил. Он видел такие глаза, глядясь в зеркало, когда брился.

Римо гнал по Эдсел-Форд-паркуэй. К черту Чиуна! К черту Смита! Что-то происходит, и Римо сейчас сам выяснит, до какой степени это его касается.

Одну деталь газеты описали неправильно. Все три утверждали, что стрелок метил сразу в обоих, Ривелла и Миллиса, но Римо был там и видел все собственными глазами. Он видел, как стрелок встал в стойку, видел траекторию полета пуль и знал, что намеченной целью был Джеймс Ривелл. Стрелок, который ранил Лайла Лаваллета и убил Дрейка Мэнгена, метил в Джеймса Ривелла. В списке остался только Хьюберт Миллис. Римо хотелось еще раз взглянуть на стрелка. Все, что ему требовалось теперь, это найти Хьюберта Миллиса, стать его тенью и выждать.

Хорошо бы не слишком долго.

В санатории «Фолкрофт» Смит, взглянув на часы, понял, что самолет, на который зарезервировал себе билет Римо, десять минут как вылетел из Детройта. Он позвонил в Нью-Йорк и заказал лимузин – встретить и доставить в Рай, штат Нью-Йорк, пассажира по имени Римо Кочрен.

Покончив с этим, он налил себе из охладителя воды в бумажный стаканчик и устроился перед компьютером просмотреть последние новости. Сбор данных продолжался круглосуточно со всех информационных сетей – агентств новостей, радио– и телепрограмм. Смит запрограммировал службу так, чтобы та подбирала сообщения по определенным ключевым словам и по темам, интересующим КЮРЕ.

Разоблачения коррумпированных политиков шли под ключевым словом «коррупция».

Сообщения о поджогах можно было просмотреть, набрав на клавиатуре только одно слово – «поджог».

Постоянно растущий файл помогал Смиту быть всегда готовым к тому, что какая-нибудь вялотекущая история в один день вдруг может стать вопросом первостатейной важности для КЮРЕ. И когда это происходило и все другие возможные способы разрешения ситуации оставались неэффективны, вступал в действие Римо Уильямс. Лощинный Насильник представлял собой как раз такой случай. В том, что он виновен, сомнений не было никаких, но процесс установления личности, следствия и суда столь протяженны во времени, столь зависимы от разных случайностей, что, пока они длились, могло бы пострадать еще множество других ни в чем неповинных людей. Римо предотвратил эти напрасные потери.

Смит просматривал новости очень быстро. Он ничего не записывал, хотя и заметил в последнее время, что память его стала не так остра, как раньше, и что пометки пошли бы на пользу. Но делать их было небезопасно, и он напрягал память.

Дойдя до ряда сообщений о покушениях в Детройте, Смит потянулся к клавише, которая бы их перелистнула, но был остановлен боковым значком перекрестной ссылки:

СМ. ФАЙЛ э 00334 КЛЮЧ: РИМО УИЛЬЯМС Смит отхлебнул воды, недоумевая, в какую бы это ссылку могло занести Римо.

Когда же увидел, в какую, вода пошла не в то горло, целая минута ушла на то, чтобы прокашляться, и только потом он оказался в состоянии считать информацию с экрана.

Она пришла из Ньюарка, Нью-Джерси, и была датирована четырьмя днями раньше.

Полиция все еще расследует убийство неопознанной женщины, тело которой прошлой ночью было обнаружено на Уайлдвудском кладбище.

Женщина, примерно пятидесяти пяти лет, была найдена распростертой на могиле. Вскрытие показало, что она была с близкого расстояния застрелена в сердце из пистолета 22-го калибра. Из тела извлечены три пули.

Вызывает удивление отсутствие документов при пострадавшей, хотя внешне она ухожена, хорошо одета, и, по данным вскрытия, состояние ее здоровья до гибели было удовлетворительным. Возле тела найден букет. Полиция подозревает, что на женщину напали, когда она возлагала цветы на могилу.

Предварительное расследование показало, что ближайшая к месту действия могила принадлежит Римо Уильямсу, в прошлом офицеру полиции из Ньюарка, более десяти лет назад казненному за убийство мелкого торговца наркотиками.

Все усилия установить личность женщины путем опроса друзей и родственников покойного Римо Уильямса оказались безрезультатны. Согласно полицейским источникам, у Уильямса семьи не было.

Полиция подозревает, что мотивом убийства могло быть ограбление.

Смит выключил компьютер. Этого просто не может быть. Сначала в Детройте появляется киллер, выступающий под именем Римо. Потом, после стольких лет, кто-то вдруг является на его могилу. За все время с тех пор, как в нее опустили гроб, ни одна душа не остановилась отдать дань памяти покойного полицейского. Смит твердо знал это, потому что кладбищенский рабочий, считавший, что работает на социологический центр, ежемесячно собирал данные о посещаемости некоторых, обусловленных заранее, могил. Центра такого, конечно, в природе не было, и отчеты окольными путями поступали в КЮРЕ.

Каждый месяц в них отмечалось, что посетителей на могиле Римо Уильямса не было.

И теперь это!

Кем могла быть эта женщина? Подружкой, у которой вдруг всколыхнулись сентиментальные воспоминания? Сомнительно. Слишком стара. Достаточно стара, чтобы быть ему матерью.

– Мать Римо! – хрипло прозвучал шепот в кабинетной тиши, – О, Боже!

Время пошло вспять!

На территорию большой загородной стройки будто по воздуху вплыла черная машина. Лишь мягкое шуршание шин по треку предупредило о ее приближении.

Стояли предвечерние сумерки. Рабочий день был окончен. Подъемный кран фантастическим кровососом приник к скелету полувозведенного здания.

Черная машина с затемненными стеклами объехала вокруг крана, прежде чем остановиться нос к носу с другой машиной, приехавшей раньше. Золотистой дугой мелькнул окурок, отброшенный человеком со шрамом на правой скуле, который в ожидании стоял, опершись на крышу своего автомобиля.

– Уильямс, – донесся сквозь закрытые окна брюзгливый голос.

Тот приблизился к машине. Благодаря сегодняшней презентации он узнал в ней «дайнакар» Лаваллета. Значит, его наниматель не свистел, когда говорил, что увел одну из моделей.

– В чем дело? – спросил стрелок.

– Чем вы, по-вашему, занимались сегодня? – сердито спросил голос из «дайнакара».

– Пытался выполнить свой контракт.

– Кто вас просил? Вы могли все испортить.

– Что и вправду все портит, так это когда вы пудрите мне мозги, и я не знаю, в какую сторону поворачиваться!

– О чем вы?

– Сегодня, к примеру, я бы сделал Ривелла, если б тот старый китаец не оттолкнул его. Тот самый китаец, который вчера ввалился в окно в квартире Мэнгена. Кто он, черт побери, такой?

– Не знаю, – ответил голос из глубины «дайнакара». Наступило молчание, потом голос сказал:

– Зато знаю, что сегодняшней стрельбы не было в разработанном мной сценарии, а вы должны ни на йоту не отступать от него!

Импровизация – удел дилетантов.

– Не терплю, когда меня называют дилетантом! – тихо произнес стрелок.

– Правила состоят в следующем. Вы убираете их по порядку, только одного за раз. Никакой спешки. Никаких выстрелов в голову.

– Скажите тогда, кто из них нужен вам первым.

– Попробуйте Миллиса, – сказал голос. – Ривелл напуган до смерти, да и Лаваллет от страха ни жив ни мертв. Так что – Миллис.

– О'кей, – сказал стрелок со шрамом.

«Дайнакар», резво дав задний ход, развернулся и уплыл со стройки. Что бы там писаки ни говорили, это не машина, а привидение, подумал стрелок.

Он уселся за руль своей и, выжидая положенные пять минут, закурил.

Сигарета показалась ему невкусной. Десять лет, как он бросил курить, но эта работенка его прямо достала. Все не в радость с тех пор, как не стало Марии.

То донимают воспоминания, то ее лицо так и стоит перед глазами. Когда-то давно она была такой нежной, такой прекрасной!

И еще кое-что не давало ему покоя. С самого начала он заподозрил, что нанял его конкурент Лаваллета, и теперь подозрение переросло в уверенность.

Такое расстройство нервов из-за стрельбы на демонстрации «дайнакара» могло объясняться единственно тем, что наниматель сам там присутствовал.

На этот раз ему велено убрать Хьюберта Миллиса из «Америкэн автос». Что отсюда вытекает? То, что он киллер по контракту с Джеймсом Ривеллом и сегодня едва не убил своего нанимателя.

Неудивительно, что седок «дайнакара» сдрейфил. Будет ему уроком. Впредь пусть играет в открытую.

Но кто этот чертов китаец? На кого работает он?

И еще у стрелка возникло ощущение, что сегодня старик был не один. Но лица того, второго, он не заметил.

Плевать. Если кто-то из них объявится или снова встанет на его пути, он пришьет их и не задумается, если придется пальнуть в голову.

Глава 13

Над Великими озерами неторопливо садилось солнце. С озера Эри веял прохладный бриз. Листва на деревьях подумывала о том, что пора желтеть.

Дети, которым до школы оставалось несколько недель, забыли о играх. Час веселья прошел; жизнь входила в будничную колею, и люди в своих домах ужинали, собираясь посвятить вечер просветительному воздействию вечерних новостей. Умиротворенное предосеннее настроение снизошло на городок Инкстер, расположившийся в непосредственной близости от Детройта.

Если не считать завода «Америкэн автомобиле», который выглядел, как военная база в полной боевой готовности.

Последнее слово техники, только что сошедшие с конвейера «Америкэн Вистас», «Штурмовики» и фургоны «Морская пена» плотно окружили заводоуправление. Одно кольцо машин внутри гудящей от тока ограды высотой 20 футов, другое – снаружи.

Шесть блокпостов, каждый в тридцати ярдах от другого, держали под контролем единственный подъезд к главным воротам, а территория управления кишела охранниками «Америкэн автос» в зеленой форме, которые рыскали повсюду, нянча в руках полуавтоматические винтовки.

Смотрится очень внушительно, думал Хьюберт Миллис, глядя на эту бурную деятельность из окна своего кабинета на верхнем этаже корпуса, торчком вознесшегося в самом центре административного комплекса. Сердце его преисполнилось гордости от готовности, с какой выстроилась ему на защиту продукция «Америкэн автос».

– Сто процентов надежности, – довольно произнес начальник отдела безопасности компании, молодой человек в опрятном коричневом костюме, обладавший редким даром к анализу систем безопасности.

С такими способностями – прямая дорога в ЦРУ, но «Америкэн автос» платила ему столько, сколько в Вашингтоне он бы сроду не заработал.

Миллис рассеянно кивнул и повернулся к телевизору. Только что закончился 120-секундный выпуск международных, национальных и спортивных новостей, увенчанный прогнозом погоды. Сейчас начнется двадцатиминутный обзор новостей автоиндустрии. Миллис, коренастый мужчина с нервической привычкой ломать руки, завидев на экране Лайла Лаваллета, включил звук.

– По мнению автомобильных экспертов – говорил ведущий, – Лайлу Лаваллету может быть предложено возглавить «Нэшнл автос». Это – прямое следствие трагической гибели Дрейка Мэнгена, застреленного в квартире мисс Агаты Баллард, с мистером Мэнгеном предположительно не знакомой.

– Как же! Прекрасная незнакомка! – взорвался Миллис. – Да Дрейк трахал ее добрых три года! – Тут он вспомнил, что в кабинете присутствует охранник, и пробормотал:

– По крайней мере, мне так говорили. Что-то вроде этого.

Ведущий продолжал пересказывать, что говорят эксперты. Говорили же они о том, что новый «дайнакар» Лаваллета может оказаться самым большим потрясением Детройта со времен Генри Форда. Еще говорили о том, что из «Нэшнл автос» подумывают, не пригласить ли Лаваллета возглавить компанию, чтобы держать под контролем развитие «дайнакара». А также говорили о том, не последуют ли этому примеру «Дженерал автос» и «Америкэн автомобиле», особенно если «зеленый» киллер продолжит свою атаку на автопромышленников.

Говорили эксперты еще о многом другом, но Хьюберт Миллис этого не услышал, поскольку с возгласом: «Бред собачий!» – выключил телевизор.

– Все мы в свое время повыгоняли этого чертова Лаваллета, потому что он – вонючее пустое место. Отдать компанию недотепе? Ну уж нет! Мало будет одного несчастного киллера, чтобы заставить меня пойти на это! – Он подошел к окну и посмотрел на множество машин, заполнивших собой заводскую стоянку.

– Уверены, что все перекрыто?

– Муха не пролетит, мистер Миллис.

– Похоже, вы правы, Лемминге. Знаете, мне кажется, сверху это выглядело бы более художественно, что ли, если б вы там внизу воспользовались различными моделями нашего парка. Неплохая была бы идейка для рекламы.

– Мы так и сделали, – сконфужен но признался Леммингс.

– Да ну?

Миллис еще раз посмотрел вниз сквозь тройной толщины стекло. Все выстроенные кольцом машины выглядели одинаково. Он платит своим дизайнерам шестизначные суммы, чтобы они делали продукцию «Америкэн автомобиле» узнаваемой с первого взгляда, и вот результат!

– Все одинаковые, – подытожил Миллис.

– Я считал, так оно и задумано, – сказал Лемминге. – Массовое производство и все такое.

– Но они абсолютно одинаковые! Странно, что раньше я не обращал на это внимания. Что, модели других компаний тоже не различить?

– Да, сэр. Еще больше, чем наши.

– Ну, тогда ладно. Значит, мы по-прежнему флагман индустрии. Это я люблю.

Эй! Это еще что такое?

– Сэр?

– У ворот что-то происходит. Узнайте, что там.

Лемминге схватился за телефон и позвонил на пост у ворот.

– Что там у вас случилось, ребята? – спросил он.

– Тут один тип попытался пройти в ворота, мистер Леммингс.

– Что ему надо?

– Говорит, хочет видеть мистера Миллиса. И слышать не хочет, что нельзя, – сказал охранник.

– Так в чем проблема? Прогоните его, и все тут.

– Никак не выходит, сэр. Он отнял у нас оружие.

Леммингс посмотрел в окно вовремя, чтобы увидеть, как летят через высоковольтную ограду сначала стрелковая винтовка, потом автомат. Засим последовали разнообразные пистолеты и полицейские дубинки. Тут настала очередь радиотелефона, и трубка в руке Леммингса смолкла.

– Похоже, у ворот серьезная заварушка, мистер Миллис.

– Сам вижу, – сказал Миллис. – Наверно, группа захвата. Господи, может, этот стрелок из какой-то террористической банды?

Тут в воздухе над оградой возникло еще нечто. Вернее, некто – мужчина, который с такого расстояния выглядел нельзя сказать, чтобы внушительно.

– Это не группа захвата, – сказал Леммингс. – Всего лишь костлявый парень в футболке.

– Как он преодолевает забор? Вскарабкивается или прыгает?

– Не могу сказать, сэр, да это и неважно. Сейчас коснется высоковольтного провода наверху, и ему конец.

Костлявый приземлился на венчающий ограду оголенный электрический провод и замер там, превосходно держа равновесие. Ничего не произошло.

– Почему же он жив? – спросил Миллис.

– Видимо, потому, что знает, что делает, сэр. Удар тока смертелен только в том случае, если человек, прикасающийся к нему, заземлен.

– Заземлен, не заземлен – этого я не понимаю. Для этого у нас есть отдел электрического оборудования, – пробурчал Миллис. – Я думал, если потрогать оголенный провод, то сразу убьет.

– Вы когда-нибудь видели, как сидят голуби на третьем рельсе в метро, сэр? Тот же случай.

– Я в метро не езжу. У меня шесть машин, все похожи одна на другую.

– Ток не опасен для человека, который к нему прикасается, до тех пор, пока человек, находясь в контакте с током, не коснется другого предмета.

– Но ведь не может же он торчать там вечно? Циркач какой-то. Может, в этой банде все террористы – канатоходцы, акробаты и прочее?

– Пока что он здесь один, – сказал Лемминге, и в этот момент человек, балансировавший на оголенном проводе, подпрыгнул и как бы поплыл по воздуху к земле – тем же волшебным образом, как поднимался на ограду с другой стороны.

– Пора его остановить, – пробормотал Леммингс и набрал номер основного поста безопасности.

Хьюберт Миллис смотрел, как человек в черной футболке бежит по газону, отделяющему административный корпус от первой линии обороны. Крошечное облачко пыли взлетело у его ног. Потом другое. Но он все бежал.

– Что там у вас за охрана? В бегуна попасть не могут!

– Они стараются, – сказал Леммингс. – Что там у вас такое? – заорал он в трубку. – Мазилы!

– Погодите, – сказал Миллис. – Он, кажется, уходит.

Лемминге ринулся к окну. Тощий в черной футболке сделал разворот на 180 градусов. Тучки пыли еще клубились у его ног, по-прежнему без всякого для него вреда, но теперь он определенно бежал в противоположном направлении.

Высоко подпрыгнув, он красивой дугой поднялся до высоты электрифицированного забора, на этот раз не сделав остановки, в полете миновал его высшую точку, приземлился с наружной стороны и без задержки побежал дальше.

– Мы его отпугнули, – радостно сказал Лемминге. – Мои люди отпугнули его!

– Может, оно и так, – произнес Миллис. – А может, и не так. Я смотрел на него в тот момент, когда он развернулся. Он смотрел вон на то здание по ту сторону шоссе, словно что-то привлекло его внимание, и он переменил планы.

– Прошу прощения, сэр, но это как-то нелогично. Очевидно, что его целью были вы. Он не стал бы поворачивать обратно, пройдя половину пути.

– Да? Тогда почему он бежит к тому зданию? – поинтересовался Миллис.

* * *

Римо Уильямс с легкостью преодолел посты охраны у «Америкэн автос». Как все воины, привыкшие рассчитывать больше на оружие, чем на свои собственные силы, обезоруженные, охранники сделались совершенно беспомощны.

Ограда тоже была пустяк. Волосы на предплечьях Римо ощутили течение электрического тока прежде, чем он разумом это понял. Несколько секунд, проведенных им на вершине ограды, позволили сделать рекогносцировку, а уж потом, на земле, ничего не стоило уворачиваться от пуль внутренней охраны, боявшейся перестрелять друг друга.

Римо знал, что Миллиса следовало искать на верхнем этаже самого высокого корпуса, но как раз на бегу к этому зданию уголком глаза он приметил блеск чего-то еще.

На крыше здания, расположенного за территорией комплекса, отразилось в каком-то стеклышке заходящее красное солнце.

На крыше прятался человек. Даже с расстояния в пятьсот ярдов Римо узнал его – это был человек со шрамом, которого он видел сегодня днем и который сейчас приник к оптическому прицелу винтовки.

И поскольку Хьюберт Миллис интересовал Римо только как нить к стрелку, называвшему себя Римо Уильямсом, он развернулся и направился разбираться с типом, который спер у него имя.

Оптика снайперской винтовки работала идеально. Хьюберт Миллис был отчетливо виден в прицел. Ухохочешься. Столько сил ухлопать на обеспечение безопасности и не подумать о том, что снайпер может свить гнездо за территорией комплекса!

Сидя на корточках, стрелок видел, как Миллис встревоженно говорил с подчиненным, как возникла у ворот какая-то неразбериха. Плевать! Еще несколько минут и – конец.

Он закрыл оптический прицел. Достал из открытого кейса дополнительные детали, превращавшие «беретту-олимпик» в стрелковое ружье. Ввинтил складной приклад, растянул его и приложил к плечу, проверить, ловко ли. Отлично!

Затем он насадил на дуло держатель, в который, как по маслу и плотно, вошел ружейный ствол. И наконец заменил патронную обойму, чтобы годилась для сверхдлинных пуль 16-го калибра.

Под конец он старательно проверил, все ли соединено прочно и до упора.

Вскинул ружье к плечу и приник к прицелу.

В поле зрения оказалась входная дверь управления компании «Америкэн автос».

Он поднял дуло так, чтобы увидеть небо, затем медленно опустил его, пока не остановился на уровне верхнего этажа административного корпуса. Миллис все еще был там, разговаривал с кем-то. Хорошо.

Стрелок глубоко вдохнул и мало-помалу осторожно усилил давление на курок, для пущей гладкости первого выстрела. Нужно, чтобы второго не потребовалось.

Он тщательно прицелился в грудь Миллиса.

Тут вдруг его с силой двинуло в плечо ружейным прикладом, откинув назад.

Придя в себя, он понял, что сидит, а его любовно собранное ружье на несколько футов отлетело в сторону. Да что такое?! Ведь он даже выстрелить не успел!

Он поднялся на ноги, нагнулся за ружьем. Вроде цело. Нет. Погоди. Вдоль ствола прочертилась царапина, а вот и обломок камня на гравийном покрытии крыши. Раньше его тут точно не было. Он поднял обломок. Нет, это был не камень, а кирпич, причем точно того цвета, что и стены здания, на крыше которого он находился.

Значит, кто-то бросил его. Но кто? Как? На крыше не было ни души, а других зданий в такой близости, чтобы добросить камень, нет. Кроме того, он определенно помнит, что ствол подбросило вверх. Значит, камень бросили снизу. Но это невозможно! Он на крыше двадцатиэтажного здания!

Тем не менее он перегнулся через парапет и посмотрел вниз.

Он увидел человека. Вернее, что-то фантастическое в человеческом облике.

Оно взбиралось по совершенно ровному отвесному фасаду здания, чудом цепляясь за швы между кирпичами. При этом оно не просто карабкалось, оно стремительно продвигалось вверх.

По мере приближения лицо существа виделось все отчетливей. Оно часто поднималось вверх, чтобы взглянуть на стрелка, и тот узнал человека, который на презентации «дайнакара» побежал к старому китайцу, когда началась стрельба.

Что он тут делает? Впрочем, какая разница? Он прицелился в белое лицо и выстрелил.

Тот прекратил подъем и прыгающим пауком отскочил в сторону. Промах.

Стрелок выстрелил снова. На этот раз его цель отскочила в другую сторону.

Даже больше, чем на прыжок, это походило на перелет, и стрелок в самом деле заметил, как существо зависло в воздухе на ту долю секунды, которой глазу наблюдателя хватило, чтоб ухватить движение. Затем существо снова приникло к стене и возобновило подъем.

Стрелок не торопясь взял его на мушку опять. На этот раз существо остановилось, ребром ладони отбило от стены кусок кирпича и небрежно швырнуло его вверх. Осколок угодил стрелку в плечо. Это был совсем небольшой осколок, размером с гальку, но удар был такой силы, что стрелка откинуло футов на двенадцать назад и на ногах он не удержался.

Не успел он подняться, как человек оказался уже на крыше.

– Так-так-так, мистер Окружающая среда, а также четверг и пятница, сказал Римо. – А я-то вас все ищу! Клуб защитников утконосов поручил мне вручить вам награду.

Стрелок оглянулся в поисках «беретты». Она оказалась слишком далеко, чтобы дотянуться, а другого оружия у него при себе не было. Другого он никогда не носил: не было нужды.

Римо подошел к нему. Стрелок почувствовал, как его поднимают и ставят на ноги с такой силой и скоростью, что кровь отлила от головы. Когда зрение прояснилось, он увидел, что смотрят на него поразительно знакомые глаза.

Глаза холодной смерти.

– Ну так давай свою награду и отпусти с Богом, – ухмыльнулся стрелок и поднял руки, сдаваясь.

– Стариков мы уважаем, – сказал Римо. – Первый ход твой. Как твое имя?

Настоящее имя?

– Уильямс, Римо Уильямс.

– Сдается мне, это ответ не вполне искренний, – осуждающе сказал Римо, и стрелок снова растянулся навзничь с разрывающимся от боли правым плечом.

Римо улыбался ему сверху.

– Будет еще хуже, приятель. Быстро. Имя!

Стрелок покачал головой.

– Римо Уильямс, – сказал он. – Возьми в бумажнике удостоверение.

Рывком оторвав карман, Римо извлек оттуда бумажник. Там были водительское удостоверение, карточка соцобеспечения, три кредитные карточки и карточка донора внутренних органов.

Все они были на имя Римо Уильямса. Карточку донора Римо порвал.

– Эта наверняка не понадобится. Твои внутренности будут не в том состоянии, чтобы поднять ажиотаж на медицинской бирже.

– Не понимаю, почему ты мне не веришь, – сказал самозванец. – Я – Римо Уильямс. Что в этом такого особенного?

– То, что это мое имя, – сказал Римо.

Стрелок пожал плечами и, несмотря на боль в плече, попытался улыбнуться.

– Кто знает? Может, мы родственники. Я – из Ньюарка. Не того, что в Огайо. В Нью-Джерси.

Римо вдруг пошатнулся.

– Я тоже оттуда, – тихо проговорил он.

– Может, мы в родстве, – сказал стрелок и встал на ноги.

Боль в плече утихла. Он покосился на «беретту».

– Я сирота, – сказал Римо. – По крайней мере, всегда думал, что сирота.

– Когда-то у меня был сын, – сказал стрелок, все еще косясь на оружие, и сделал к нему шажок. – Но мы с женой развелись, и больше я его никогда не видел. Ты как раз примерно его возраста.

– Нет, нет! – потряс головой Римо. – Так не бывает!

– Конечно, не бывает, – сказал стрелок. – Просто совпадение. Мы с тобой всего лишь два случайно встретившихся парня из сорока или пятидесяти тысяч Римо Уильямсов, проживающих в Ньюарке, штат Нью-Джерси.

Он сделал еще два шажка по направлению к «беретте». Было ясно, что его, так сказать, собеседник в упор ничего не видит: в темном тревожном взоре застыло ошеломление.