Текст книги "Вложение капитала"

Автор книги: Уолтер Йон Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Слава Богу, что этот тип не занимается финансами компании, – проворчал Мартинес, ложась в постель. – Если он ведет бизнес так же, как играет…

– Готова поспорить, он понятия не имеет о том, что такое бизнес и с чем его едят, – заметила Терца, подходя к кровати. – Для этого есть Марселла.

На ней был синий шелковый пеньюар, черные волосы стянуты лентой, тоже синей, и перекинуты через плечо, что придавало ее облику очаровательную асимметричность. Протянув широкую ладонь, Мартинес нежно погладил жену по бедру.

Это был брак по расчету, плод тщательных и весьма изощренных махинаций Роланда. Впрочем, Мартинес мог сколько угодно обижаться на Роланда за вмешательство в его личную жизнь – это никогда не влияло на его отношение к Терце.

– Так что там с этим Ледо Аллодормом? – напомнил он. Миндалевидные глаза Терцы чуть заметно расширились.

– Ты заметил?

– Я видел, как тебя задело это имя. Впрочем, вряд ли это заметил кто-то еще: они не настолько хорошо тебя знают.

– Подвинься – и я все расскажу.

Мартинес освободил местечко на кровати. Терца скользнула под одеяло и свернулась клубочком, лицом к мужу. Его ноздри уловили тонкий аромат ее тела.

– Об Аллодорме я узнала, когда мне поручили просмотреть кое-какие старые контракты, оставшиеся со времен войны, – начала Терца.

Министерство права и власти, где она служила, хотя и являлось гражданским учреждением, однако в числе прочего занималось контрактами, довольствием, снаряжением Флота, его бюджетом и финансовым обеспечением.

– Аллодорм – даймонец из Деваджо, это в Хоун-Рич, – продолжала Терца. – Во время войны он получил контракт на постройку не то четырех, не то пяти грузовых судов для Флота. Но война закончилась раньше, чем корабли построили, и контракты были аннулированы.

– И что он сделал? – спросил Мартинес. – Перестроил их для мирных целей? Такое ведь, кажется, разрешено, если правительству эти корабли не нужны…

Терца нахмурилась.

– Ходили слухи, что ни один корабль так и не был построен. Мартинес недоуменно заморгал.

– То есть как? Он что, взял деньги и не выполнил своих обязательств?

– Ну, разве что связался с какими-то архитекторами, отпечатал несколько бумажек и нанял самого дорогого адвоката. – Взгляд Терцы был задумчив. – Рассчитать, что война окончится прежде, чем придется сдавать работу, было несложно. Поскольку победили мы, контракты были аннулированы. А если бы победили наксиды, им было бы наплевать, начинал он работу или нет.

– Неужели Служба расследований не прошерстила все его махинации? Министерство могло, по крайней мере, потребовать назад свои деньги.

Терца слегка пожала плечами.

– После войны они слишком увлеклись изобличением бунтовщиков и сочувствующих. Им просто некогда было думать еще и о тех, кто, по идее, должен быть на нашей стороне. Когда это дело наконец легло на мой стол, я порекомендовала провести расследование, но министерство ответило отказом. Почему – не знаю. Возможно, у Ал-лодорма есть высокие покровители.

– А теперь он обосновался на Ши, и Марселла с лордом Па летят туда, чтобы с ним встретиться?

– Вероятно, он один из наших субподрядчиков.

– Не слишком хорошая новость для бюджета компании.

– С «Компанией Ши» как раз все в порядке, – возразила Терца. – Основные подрядчики – лорд Па и компания «Меридиан». Так что если кого и надуют, то, скорее всего, их.

– В любом случае, это деньги моей семьи. – Мартинес придвинулся ближе к теплому боку Терцы, а она положила голову ему на плечо и обняла. – Зато наш семейный бюджет сегодня пополнился. На что потратим деньги?

Он почти физически ощутил ее удовольствие.

– Давай купим что-нибудь совершенно немыслимое. Ты, кажется, всегда мечтал о собственной яхте?

Мартинес почувствовал легкий укол раздражения.

– В «Семь звезд» или Ионский клуб меня все равно не примут, – сказал он. – Провинциалу никогда не пройти в эти августейшие двери, сколько бы медалей он ни заслужил. – Мартинес поцеловал Терцу в лоб. – И на каких бы министерских чиновницах ни был женат.

– Ты можешь вступить в другой клуб, – предложила Терца, – и в каждой регате будешь надирать задницу «Семи звездам».

Мартинес ухмыльнулся в потолок.

– А что, неплохая идея…

Он почувствовал теплое дыхание Терцы на своей шее, когда она спросила:

– Когда ты был маленьким, ты жил в этой комнате?

– В общем, да. Мебель та же, не хватает только моделей кораблей под потолком. Да еще картинок с изображением форменной одежды разных военных академий – этими картинками я обклеивал стены.

Послышался приглушенный смешок Терцы.

– Выходит, это была твоя идея – служить во Флоте?

– О, да… Я вообще фонтанировал романтическими идеями – наверное, пошел в мать. Ну, а отец не возражал. Он считал, что во Флоте меня хотя бы научат чему-то полезному.

Ему вдруг вспомнилось, как однажды, еще до войны, он вот так же разговаривал с другой женщиной… С той, о которой старался не думать. Светлые волосы, молочно-белая кожа и сияющие зеленые глаза… Он тогда поделился с ней своим разочарованием – служба во Флоте казалась ему совершенно бессмысленной, чем-то вроде клуба «Семь звезд», только еще хуже. Клуб этот сплошь состоял из муштры, показухи и угождения безграничному тщеславию военачальников…

Потом началась война. И все изменилось, хотя бы на время. Однако многое осталось прежним – например, связанные с политикой проходимцы, которые облапошивали правительство, небрежно и не в срок выполняя мифическую работу.

Но это, в конце концов, забота правительства. Что беспокоило лично его, Мартинеса, так это то, что если Аллодорм ворует деньги сейчас, то он обкрадывает уже не правительство, а его, Мартинеса, семью. И с этим, разумеется, нужно покончить…

Терца теснее прижалась к мужу и поцеловала его в щеку.

– Интересно, – сказала она, – когда ты лежал мальчишкой в этой постели, представлял ли ты…

Сбросив руку жены со своей груди, Мартинес резко сел на кровати.

– Коммуникатор, – вслух сказал он, – включить настенный экран.

Ткань-хамелеон, из которой был изготовлен дисплей, в отключенном состоянии ничем не отличалась от геометрического рисунка обоев. Теперь же она стала ярче, превратившись в экран с изображением герба Мартинесов.

– Поиск, – распорядился Мартинес. – Ледо, плюс Аллодорм, плюс компания, плюс «Меридиан». Начать.

Через полсекунды на экране вспыхнули строчки с результатами поиска. Мартинес выбрал первую из списка: это была посвященная компании «Меридиан» страница из официального проспекта «Компании Ши». Некоторое время Мартинес молча и жадно поглощал информацию.

– Аллодорм – главный инженер компании «Меридиан», – сказал он наконец. – Он отвечает за все их проекты на планете Ши. Абсолютно все.

Обернувшись к Терце, он заметил в ее глазах печаль.

– Что-то не так? – спросил он.

В ответ лицо Терцы озарилось безмятежной улыбкой – той самой, неискренность которой была так хорошо известна Мартинесу.

– Все хорошо, – отозвалась она.

– Папочка говорит, я гениальный ребенок. Он говорит, меня ждут великие дела.

– Конечно, ждут, – согласился Северин.

– Я разобью всех наксидов. – Темноволосый мальчуган вскинул над головой руку с зажатым в кулачке игрушечным крейсером, а затем с размаху шмякнул корабль об отполированный астероидный камень веранды. – Ба-бах!

– Отличный удар, – похвалил Северин.

Выросший в семье с двумя младшими сестрами, он умел ладить с детьми. Лорд Гарет Чен, унаследовавший отцовское имя и материнскую фамилию (она стояла рангом выше), подобрал кораблик и снова бросил об пол. Сложенные трубочкой губы малыша при этом издавали влажные звуки взрывов.

– А что если наксиды нападут вот отсюда? – предположил Северин, наклоняясь в белом металлическом кресле, чтобы поставить под угрозу правый фланг мальчишки.

– Бац!

– А если отсюда? Атака на другой фланг.

– Ба-бах!

– Или отсюда?

На этот раз нападение сверху.

– Бац!

Лорд Гарет Младший находился на той ступени жизни, когда подобное времяпрепровождение может увлекать довольно долго. За неимением других занятий Северин продолжал игру, хотя мысли его витали далеко.

Он проснулся сегодня утром со странным ощущением, которое осталось после сна и засело в памяти, словно заноза. В этом сне он вновь ехал по дубовой аллее сквозь строй кованых ворот, но в какой-то момент одна из чугунных арок превратилась в авансцену, и сквозь нее он попал в дом – то есть на подмостки.

Дом сиял огнями, вечеринка была в самом разгаре. Гости блистали нарядами и мундирами. Никого из них Северин не знал. Их разговоры были странны и туманны, хотя Северина не покидало ощущение, что их можно понять, стоит лишь как следует прислушаться. А в какой-то момент он обнаружил, что это вовсе не люди, а автоматы, с изящными улыбками произносящие слова, запрограммированные кем-то другим. Во сне это не показалось Северину чем-то ужасным – наоборот, страшно заинтриговало. Он долго бродил по залам, прислушиваясь к беседам марионеток и восхищаясь мастерством их хозяина.

Проснувшись, Северин никак не мог выйти из-под впечатления этого сна. Позавтракав в одиночестве на террасе (хозяева пока не проснулись), он поймал себя на том, что все еще размышляет о странных кукольных разговорах и даже пытается сплести из них связную историю.

Он уже подумывал о том, чтобы вернуться в постель и досмотреть прерванный сон до конца, когда явился Гарет Младший и началась битва с наксидами.

Его вовремя спас Мартинес, который, выйдя из дома, набросился на сына, сгреб его в охапку и завертел над головой под аккомпанемент восторженного детского визга. Следом за Мартинесом на веранде появился и Роланд с чашкой кофе в руке. Оба брата были в штатской одежде, лишний раз напомнившей Северину о потрепанности его собственной формы.

– Надеюсь, и я скоро буду вот так же… – Роланд кивнул на играющего с сыном Мартинеса.

– Разумеется, – отозвался Северин.

Роланд сделал глоток кофе. Мартинес тем временем сунул мальчика под мышку и спросил Северина:

– Этот чудо-ребенок не слишком вам докучал?

– Наксидам пришлось гораздо хуже. Мартинес усмехнулся:

– Подрастающий тактический гений! Вылитый отец!

Не выпуская юного Гарета из-под мышки, Мартинес побежал к дому. Малыш тем временем махал кулачками и заливался смехом.

– Ну, может быть, так я все же не буду… – пробормотал Роланд, глядя на это.

Через несколько минут Мартинес вернулся, сдав отпрыска на попечение няньки. Пригладив волосы ладонью, он рухнул в кресло рядом с Северином.

– Я видел, как вы танцевали вчера, – сказал он, – с какой-то кудрявой девицей.

– С госпожой Консуэло Далмас, – уточнил Северин.

– Далмас… – Мартинес кивнул. – А я-то думаю: кого это она мне напоминает? Я знавал ее старшую сестру… Впрочем, все мы были тогда значительно моложе.

– Она пригласила меня на пикник завтра вечером. Мартинес улыбнулся:

– Что ж, удачи.

– Спасибо. – Северин хотел было печально вздохнуть, однако удержался. – Но, разумеется, рано или поздно девушка или ее родители узнают о том, что у меня нет ни титула, ни денег, и я ее больше не увижу. – Северин сцепил ладони меж колен. – Впрочем, я к этому привык.

Мартинес бросил на него обеспокоенный взгляд.

– Надеюсь, вы не жалеете о продвижении по службе?

– Нет. – Северин помедлил. – Но благодаря этому я узнал, как много дверей передо мной закрыто. Дверей, о существовании которых я раньше и не подозревал.

– Если в моих силах открыть их… – предложил Мартинес.

– Благодарю вас, но я уверен: тут уж ничего не поделаешь.

– Если только не случится новой войны, – вставил Роланд. – Тогда ни в чем нельзя быть уверенным.

Улыбаясь собственным мыслям, он облокотился на перила и стал любоваться дубовой аллеей, чуть приподнимая голову, когда утренний ветерок доносил до веранды медвяный запах цветов о-пии.

– Вы только не обижайтесь, но в любом случае Консуэло вам не пара, – произнес Роланд, не оборачиваясь. – Слишком молода, к тому же из высшего света. Что вам действительно нужно, так это хорошенькая вдовушка или молодая женщина, уставшая от старого мужа.

Мартинес взглянул на брата.

– У тебя уже есть кто-то на примете?

– Надо подумать.

Мартинес бросил на Северина обеспокоенный взгляд.

– Советую выражать свои желания откровенно. Мой братец имеет скандальный успех в качестве сводни.

В его тоне Северину почудился намек на какую-то давнюю историю, произошедшую между братьями, отчего весь этот разговор приобретал неприятный оттенок.

– Да я здесь всего на месяц, – отмахнулся Северин.

– Шансы, конечно, невелики, – признал Роланд, – но они есть. Мартинес решил сменить тему:

– Кстати, о союзах. Вы что-нибудь слышали о некоем Аллодорме, главном инженере Южной компании?

– Мне доводилось встречаться с ним на орбитальной станции Ши, – припомнил Северин и улыбнулся. – Но ни в какие альянсы я с ним не вступал!

– А я его и в глаза не видел, – сказал Роланд, оборачиваясь и глядя на брата невинными глазами. – Мне льстит твоя вера в мое всеведение, но вообще-то я всего лишь слежу за соблюдением семейных интересов в Союзе лордов. К делам «Компании Ши» я не имею никакого отношения.

– По мнению Терцы, Аллодорм – мошенник, – продолжал Мар-тинес. – И если она права, то для того, чтобы сбежать с кучей денег, лучше места не придумаешь.

Роланд слушал его рассеянно.

– А что именно известно Терце?

– Во время войны он получил деньги на постройку пяти кораблей, но так и не выполнил своих обязательств.

Северин испытал секундный шок. Как офицер правительственной службы он не понаслышке знал, что такое растраты и воровство. Но пять кораблей… Это уж слишком!

На веранде воцарилась тишина, после чего Роланд обернулся к Северину:

– Надеюсь на ваше благоразумие.

– Конечно, – поспешил успокоить его тот.

– Впрочем, быть может, никакого криминала здесь и нет, – заметил Роланд.

– Да, разумеется, – согласился Северин.

Он вдруг заметил, что с увлечением наблюдает за взаимоотношениями внутри этого семейства, за тонкой игрой между орденоносным офицером Флота и его братом-политиканом. Во время своей службы Северин успел повидать немало аристократических семей, но ни одна из них не походила на эту.

– Хотел бы я знать, кто нанял этого Аллодорма, – задумчиво произнес Мартинес.

– Лорд Па, скорее всего, – предположил Роланд. – Вопрос в том, знает ли лорд Па об этих пяти кораблях, и если да, то каково его мнение. – Он придвинул к Северину еще одно кресло и сел. – Расскажите, что вам известно об Аллодорме?

Северин пожал плечами.

– Даймонец. Кажется, довольно молодой, хотя с этими даймонца-ми никогда не знаешь наверняка… Когда мы первый раз причалили к станции Ши, он всегда был рядом – на случай, если что-нибудь понадобится. Мне тогда показалось, что это очень мило с его стороны.

– С вами хорошо обходились? – спросил Роланд.

– Очень. Мне как помощнику капитана постоянно приходилось иметь дело с Аллодормом, и все было по высшему разряду. Все наши нужды удовлетворялись в течение пары часов. Кормили тоже отменно. Аллодорм разместил экипаж в одной из рабочих гостиниц в Порт-Виспании, а как-то раз даже устроил званый ужин для офицеров.

– И ничего странного вы не заметили? – настаивал Мартинес. – Чего-нибудь необычного в том, как обстояли дела на станции?

– Кроме того, что все было по первому классу, ничего необычного. Мы ведь в разведке привыкли к куда более скромной обстановке. Не то чтобы у Флота не хватало денег, но… Там, на станции, все было такое новенькое, сверкающее, с иголочки. Возможно, всего этого было даже с избытком, но ведь планировалось расширение…

Некоторое время братья молча обдумывали услышанное. Наконец Мартинес сказал:

– Не думаю, что стоит посвящать в это отца.

– Да и что мы можем ему сказать? – поддержал брата Роланд. – К тому же на Ши и без того полно инспекторов. Что он сделает такого, чего не смогут они?

Мартинес пожал плечами.

– Ну, например, он не станет брать взяток.

– Через две недели отец должен присутствовать на открытии встречи Совета просителей. – Губы Роланда сложились в чуть презрительную усмешку. – Если он откажется от этой миссии и отправится на Ши, чтобы разоблачить эту аферу, лучшего предупреждения для мошенников и не придумаешь. К тому времени, когда отец туда доберется, они успеют замести все следы.

– А как насчет тебя?

– Пока Кассильда не родит, я никуда не поеду. А после этого мы все вместе отправляемся на Заншаа – меня ждет работа в Совете.

Мартинес вздохнул:

– Что ж, я ведь Главный инспектор, верно? Кому как не мне заниматься инспекцией?

Северин вновь подумал о взаимоотношениях двух братьев. Они прекрасно знали друг друга, вместе работали, у них было общее детство и одинаковый лексикон. И тем не менее Северину казалось, что они друг друга недолюбливают.

– Госпожа Лайао, – сказал вдруг Роланд. Мартинес уставился на него:

– Ты о чем?

Роланд обернулся к Северину:

– Госпожа Лайао, жена судьи Омохундро. Идеальный вариант для вас. Ее муж сейчас на Кольце, участвует в длинной серии слушаний, и я уверен, она не прочь поразвлечься.

Северин был так ошарашен, что мог лишь молча хлопать глазами. Ему хотелось воскликнуть: «И вы на это способны?». Роланд вопросительно посмотрел на него:

– Ну так как? Мне пригласить ее на чай?

– Готовность пять минут, – объявил лорд Го Шикимори, капитан «Искателя».

– Есть готовность пять минут, – отозвался Северин.

«Искатель» ждал последнего разрешения из Центра управления Кольца, чтобы отправиться в путь – мимо Ши и Паркхерста, к предполагаемым туннелям. Окруженный стальными обручами акселера-ционной кабины, Северин взглянул вниз, на лежащую перед ним панель управления. Именно ему предстояло направить корабль прочь от Кольца, в бескрайнюю пустоту. Впрочем, дело это было несложное.

Огоньки приборной доски отражались в перстне, украшавшем средний палец правой руки Северина. Девять крошечных сапфиров поблескивали вокруг крупного опала. Это кольцо было прощальным подарком госпожи Лайао – по сапфиру за каждую ночь.

На мгновение он погрузился в приятные воспоминания. Гладкие прохладные простыни, шелковистая кожа, еле уловимый аромат женского тела, стеклянные колокольчики, приветствовавшие рассвет на балконе ее спальни…

Да, лорд Роланд Мартинес очень, очень умен.

– Господин капитан, сообщение из Центра управления, – доложил лорд Барри Монткриф, сидевший за пультом связи. Благодаря столичной манере растягивать слова лорд Го назначил его официальным голосом корабля. – Получено разрешение на взлет.

– Начать обратный отсчет, – приказал капитан.

– Есть начать обратный отсчет, – это был голос уоррант-офице-ра Лили Бхагвати, управлявшей двигателями.

– Сбросить давление в посадочном рукаве. Предупредить экипаж о наступлении невесомости.

– Есть сбросить давление. – По всему кораблю завыли сирены. – Предупредительные сигналы включены.

Северин проверил панель управления, опустил руки на рычаги и повернул их.

– Маневровые двигатели готовы, – отрапортовал он. – Давление в соплах в норме.

– Давление в посадочном рукаве сброшено.

– Отсоединить посадочный рукав, – приказал капитан.

– Посадочный рукав… – пауза, пока не загорится соответствующий сигнал, – отсоединен, господин капитан.

– Внешние электрические кабели отсоединены, – доложила Бхаг-вати. – Наружные каналы загерметизированы. Автономное энергообеспечение корабля – сто процентов.

– Связные кабели отсоединены, – вторил ей лорд Барри. – Наружные каналы связи загерметизированы.

– Основные двигатели готовы, – продолжала Бхагвати. – Проверка готовности прошла успешно.

– Готовность десять секунд. – Это голос капитана. – Доложить состояние всех систем.

Везде было чисто.

– Старт через десять секунд, – объявил лорд Го. – Пилот, передаю корабль вам.

– Корабль принял, господин капитан. – Северин разжал и снова сжал пальцы на рычагах.

Цифры обратного отсчета в углу экрана дошли до нуля. Вспыхнули огоньки.

– Захваты отключены, – доложил он. – Магнитные крепления разблокированы.

Северин вдруг всплыл в своей кабине, когда корабль освободился от притяжения Кольца ускорения. «Искатель» был пристыкован к нему носом внутрь, и высвобождение центростремительной силы Кольца, вращавшегося в семь раз быстрее самой планеты, придавало кораблю приличный импульс ускорения, защищавший от возможных препятствий для взлета.

Тем не менее Северин на всякий случай проверил навигационный экран – все было в порядке. Он нажал кнопки на рычагах, включая двигатели малой тяги. Возросшая гравитация надавила на грудь. Чтобы увеличить скорость, с которой «Искатель» удалялся от Кольца, ему пришлось еще несколько раз включать маневровые двигатели. Использовать рядом с обитаемым Кольцом основные двигатели, работавшие на антивеществе, с их радиоактивными выхлопами было бы преступлением. Сначала нужно вывести корабль из орбитальной зоны – только после этого «Искатель» сможет отправиться в путь по-настоящему.

Северин снова взглянул на навигационный экран. Там можно было разглядеть «Кайенту» – яхту «Компании Ши», направлявшуюся ко Второй станции туннеля и увозившую Мартинеса и леди Терцу к недавно заселенной планете. «Искатель» последует за ними, только двумя неделями позже. Вереница грузовых кораблей тянулась от Первой станции, унося в своих трюмах технику и колонистов. Все корабли словно бы стояли на огромных огненных столбах, сбрасывая скорость перед стыковкой с Кольцом. Ближайший грузовик был на расстоянии семи часов лета от «Искателя».

Единственным по-настоящему опасным объектом в ближнем космосе была огромная туша «Титана», который из соображений безопасности кружил вокруг Ларедо на значительном расстоянии. Корабль был битком набит антивеществом, предназначавшимся для Ши и Паркхерста. И хотя оно было довольно стабильно (хлопья антиводорода, подвешенные на статическом электричестве внутри крошечных силиконовых капсул – настолько миниатюрных, что они текли, как густая жидкость), случись что, взрыв уничтожит добрый кусок Кольца, а остальное рухнет на поверхность планеты.

Так что от «Титана» лучше держаться подальше.

Посмотрев на светящуюся точку, отмечавшую на экране положение «Титана», Северин вспомнил тот разговор с Мартинесом и его братом, когда впервые упоминалось имя Аллодорма. Вообще-то «Титан» принадлежал компании «Меридиан», но был взят в долгосрочную аренду Службой разведки. Растущим поселениям на Ши антивещество требовалось для получения энергии, а своего Кольца ускорения там еще не существовало. Станция Ши с ее орбитальным лифтом, который доставлял грузы к поверхности планеты, тоже потребляла немало энергии. Кроме того, туннельные станции Ши и Паркхерста, необходимые для поддержания стабильности туннелей, расходовали энергию в огромных количествах.

Поскольку планета Ши еще не могла создавать антивещество самостоятельно, решили увеличить производство антиводорода на Кольце Ларедо, загрузить им «Титан» и отправить корабль на удаленную орбиту новой колонии – на дальнюю сторону самого большого спутника Ши. Тогда, если случится непредвиденное и «Титан» взорвется, ни нейтроны высокой энергии, ни жесткое гамма-излучение не достигнут планеты. Когда какой-нибудь из установок на Ши потребуется антиводород, они пошлют на «Титан» шаттл и возьмут столько, сколько нужно. К тому времени, когда запасы «Титана» исчерпаются, на орбите Ши уже появится собственное Кольцо ускорения – совсем маленькое, в отличие от того огромного чуда техники, которым окружена Ларедо.

Только теперь Северин стал задумываться: действительно ли есть смысл в использовании «Титана» подобным образом? Или же эта сложная схема послужит лишь для наполнения кошелька Аллодорма сотоварищи?

«Искатель» наконец достиг границы орбитальной зоны, и Северин развернул корабль на новый курс. Во время этого маневра сам он чуть сполз в кресле под обручами акселерационной кабины.

– Задан новый курс, господин капитан, – доложил Северин. – Курс 220-001 абсолютный. План полета введен в автопилот.

– Принимаю командование, – отозвался лорд Го.

– Капитан принял командование, – подтвердил Северин, убирая руки с рычагов.

– Включить основные двигатели, – приказал капитан. – Ускорение две целых три десятых.

Северин почувствовал толчок в спину, кресло под ним качнулось, когда на грудь начали наваливаться перегрузки.

– Ускорение две целых три десятых, – отрапортовала Бхагвати. – Курс 220-001 абсолютный.

Перегрузки не прекратятся, пока они не выйдут на вторую космическую скорость. Потом гравитация уменьшится и большую часть полета будет равна единице, увеличиваясь лишь на час в течение каждой вахты.

Северин посмотрел на экраны и вновь увидел «Кайенту», приближавшуюся к туннелю, который перенесет ее к Ши. Жаль, подумал он, что «Искатель» не зайдет на Ши, а лишь пролетит мимо. Скорее всего, он больше не увидится с Мартинесом и Терцей и так и не узнает, чем закончилась эта история с Аллодормом.

Ну что ж, пора подумать, чем заполнить несколько месяцев полета, и у Северина уже имелись кое-какие мысли на этот счет. Ему так и не удалось забыть увиденный в Рио-Хондо сон. Северин набил свой персональный датафоль статьями о куклах, кукловодах, марионетках, куклах-роботах и театре теней, а также записями кукольных спектаклей.

В долгих путешествиях каждый по-своему проводит свободное время. Кто-то играет, а кто-то пьет, кто-то с головой уходит в работу, а кто-то – в себя. Одни наслаждаются любовью на видео, другие крутят любовь с членами экипажа, третьи играют на музыкальных инструментах, а четвертые – на нервах коллег.

Возможно, думал Северин, он станет первым, кто додумался организовать на корабле кукольный театр. Во всяком случае, здесь есть где развернуться.

– Вы в виртуальности? – спросила астроном Шон-дан. – Переключаю внешние камеры на семнадцатый канал.

– Коммуникатор, семнадцатый канал, – донесся с соседнего кресла тихий голос Терцы.

Мартинес уже настроился на нужный канал, и теперь его сознание заполнилось звездами – такими, какими они были видны с «Кайенты» в финальный момент двадцатидневного ускорения. Виртуальный шлем на голове, проецирующий изображение прямо на зрительные центры мозга, был гораздо легче, чем аналогичный военный прибор, к которому еще и приходилось подключать микрофон с наушниками. Мартинес заметил и другие отличия: глубина изображения оказалась чуть меньше – возможно, потому, что гражданское снаряжение не требовало особой точности.

Звезды были разбросаны по полночному фону, словно горсть бриллиантов – молчаливые, неподвижные и величественные. Под этими звездами Мартинес провел полжизни, и его разум машинально искал успокоения в знакомых созвездиях, застывших на привычных местах. Солнце Ларедо – вон та далекая звезда – сияло теперь ничуть не ярче других крупных звезд. Компьютерная программа автоматически затушевывала сверкающий след «Кайенты», чтобы звезды не терялись на его фоне. Благодаря этому часть экрана занимал дрожащий, тревожно-черный шлейф – путь абсолютной тьмы, которая, казалось, гналась за кораблем.

Мартинес с Терцей находились в благоухающей тонкими ароматами гостиной, являвшейся средоточием общественной жизни на «Кай-енте», и в двадцати днях пути от Ларедо. Шон-дан, астроном из Императорского университета Зарафан, оказавшаяся на борту по приглашению Марселлы, собиралась показать им, почему обсерваторию построили именно на орбите Ши и почему она сама тратит целые месяцы на то, чтобы сюда добраться.

– Осталось десять секунд, – сказала Шон-дан. – Восемь. Пять.

«Кайента» летела слишком быстро, чтобы пассажиры успели заметить туннельную станцию, мимо которой пронесся корабль, или сам туннель – перевернутую звездную чашу, к которой, собственно, они и стремились все эти двадцать дней. Переход произошел мгновенно, и в ту же секунду звездное небо изменилось.

В мозгу Мартинеса внезапно вспыхнула огромная, роскошная звездная сфера, занявшая по меньшей мере треть неба. Звезды здесь теснились так близко друг к другу, что космос казался таким же плотным, как морской берег, усыпанный сверкающими песчинками. У Мартинеса вырвался восхищенный вздох, и в ту же секунду он услышал, как ахнула Терца. Чем пристальнее он всматривался, тем больше звезд видел. Внутри сферы виднелись смутные облака и скопления, состоящие из еще большего множества бриллиантов. Впрочем, Мартинес не знал наверняка, существуют ли эти облака на самом деле. Возможно, это его собственный разум путем поиска знакомых форм пытался навести в этом огромном сияющем хаосе подобие порядка – точно так же, как прежде он искал очертания знакомых созвездий в небе над Ларедо.

Вглядываться в этот исполинский звездный шар было все равно что погружаться в морскую бездну – мимо сложных, причудливых рифов, которые при ближайшем рассмотрении, оказывается, состоят из миллионов коралловых колоний, а те, если присмотреться, составлены из малюсеньких известняковых раковин, и в каждой такой раковине – крошечная крупица жизни. Подобная бесконечная регрессия ошеломляла.

– Теперь вы понимаете, почему мы построили обсерваторию именно здесь. – В голосе Шон-дан, вплывающем в сознание Мартинеса, слышался сдержанный триумф. – Из всех туннелей империи лишь этот ведет в систему, расположенную максимально близко к центру галактики. Для нас это прекрасная возможность изучить строение галактического ядра. Отсюда мы можем наблюдать, как огромная масса черной дыры в центре галактики влияет на близлежащие звезды.

Усилием воли Мартинес переключил внимание с сияющей сферы на остальную звездную оболочку, окружавшую «Кайенту». По сравнению с небом Ларедо местный космос, казалось, буквально кишел звездами. Полоса молочного цвета отмечала диск галактики, спиралью уходящий в бескрайнюю пустоту. Система Ши действительно находилась в галактическом ядре, хотя и на его периферии, и звезды со всех сторон казались близкими и яркими. Солнце Ши по имени Шима излучало теплый желтый свет, однако другие ближайшие звезды ничуть не меркли перед его сиянием.

– Звезды здесь очень плотные, – продолжала Шон-дан, – хотя и не настолько, как там, дальше. В системе Ши семь звезд – или восемь, точно пока неизвестно – и у всех очень сложные орбиты.

– А кто-нибудь знает, в какой галактике мы находимся? – поинтересовалась Терца.

– К сожалению, нет. Мы пытаемся обнаружить цефеиды и другие ориентиры, которые могли бы навести нас на след, но пока информации слишком мало. Так что мы можем быть сейчас где угодно во вселенной, в миллиардах световых лет от пункта отправления.

Мартинес услышал приближающиеся шаги, а затем и голос лорда Па.

– Любуетесь на звезды? – заметил тот скептически. – Ну-ну. Помяните мое слово, скоро вы не будете знать, куда от них деваться. Из-за этого проклятого галактического ядра и других шести звезд на Ши не бывает настоящей ночи. Чтобы люди могли хоть немного отдохнуть, нам пришлось ставить в спальнях поляризующие окна. Нет, лично я больше не смотрю на небо. Центр галактики – довольно скверное местечко, и чем меньше имеешь с ним дела, тем лучше.