Текст книги "Марья Каланчина – попаданка (СИ)"

Автор книги: Ульяна Тюмень

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Марья Каланчина – попаданка

Пролог

Клиника

Молодая женщина внимательно слушала юриста клиники:

– …кроме того, есть особые условия при вынашивании и рождении ребенка именно от этого донора.

– Какие?

– Если вы согласитесь воспитывать ребенка до совершеннолетия, помимо оговоренной оплаты на ваш счет будет ежемесячно перечисляться определенная сумма и, кроме того, точно такая же сумма будет поступать мальчику в виде алиментов. Отдельно оплачивается любая спортивная секция. Если мальчиков будет двое, то сумма удваивается, если трое, а при эко это возможно, то сумма еще раз удваивается. В этом случае квартира, переданная вам донором, увеличится на соответствующее количество комнат и полностью перейдет в вашу собственность ровно через месяц после совершеннолетия ребенка или детей. Ребенок или дети переезжают к донору в течение этого месяца, и дальнейшим воспитанием и образованием занимается он сам. Договор передаю для ознакомления.

– Я согласна, не предлагайте больше никому. А почему решили, что будет мальчик?

– В деле есть отметка лечащего врача, донор твердо уверен, что могут быть только мальчики…

Глава 1

Новые учителя в школе, когда видят меня впервые, восторженно застывают, а потом чуть не плачут. Председателя государственной комиссии на выпускных экзаменах вообще валерианкой отпаивали. Взрослые на улице горестно вздыхают. Даже родительница сказала – природа пошутила.

Мы с бабулей давно смирились с моим недостатком, ну, не может же быть все идеально.

Действительно, так-то я – сказочная красавица. Волосы просто шелковое серебро. Глаза светло-серые, на контрасте с черными ресницами и бровями. Аккуратный носик, зубы белые-белые, уста, само собой, коралловые. Фигура, как у моделей принято: тонкая талия, красивая грудь, стройные ноги.

Правда-правда, не вру, не люблю врушек. Если у меня нет способностей к алгебре, честно и признаюсь. Как представлю, что всю жизнь сворачивать и разворачивать формулы – мне прямо дурно. Историю уважаю, и географию, а алгебра мне в наказание, наверное.

Вот танцы мне достаточно один раз внимательно посмотреть. Вальс – пожалуйста. Очень легко, грациозно. Народный, современный – еще проще, да любой танец, где есть импровизация в определенном стиле. Ну, кроме парных танцев, конечно. Тут мой недостаток мешает.

Если пробираюсь летом на пляж, ложусь тихонько позагорать – все проходящие парни сворачивают голову, а их девушки начинают шипеть. Чтобы привести в чувство девушку или парня – достаточно встать. И все, девушки на пляже успокаиваются даже за километр от меня. Мы с бабулей привыкли, а на ухмылки парней не обращаем внимания.

Беда в том, что вчера мне исполнилось восемнадцать, а завтра еще и аттестат получаю. И надо решать, куда поступать. Или не поступать. Я и так дотянула до последнего.

– Марья!

– Иду, бабулечка.

– Может, пойдешь на выпускной?

– Не, ну что я там забыла, сама подумай. Все придут с парнями.

– Плюнь.

– Бабуль, пять лет плюю. Зачем портить народу праздник?

– Ну, смотри сама. Поднимаешься?

– Да, чай грею.

Поставила себе чашку, выскребла из банки остатки меда, а лепешка есть на чердаке. Бабуля говорит, что там мамаша не найдет. Найдет! Она везде найдет, просто бабулю боится. Но тут неизвестно, что пересилит, жадность или страх.

За чаем разговаривать душевнее, а тема одна – что будем делать.

– Марья, сразу уйдем? Домишко на ладан дышит, на ремонт денег нет и не будет. Черт же дернул ее обменять!

Это да, мамаша постаралась, обойдя меня, как единственную наследницу бабули. Обменяла ухоженную двушку на этот никому не нужный кошмар. Из подпола вода выплескивается, и в спальне хлюпаю по доскам, даже в зале мокрицы, гостей принимаю на кухне, она одна более-менее. И мансарда сухая. Вообще-то чердак, но в документах – мансарда. И как опекунский совет уговорила? Дескать, тут площадь больше на десять метров, а это так важно для подрастающего ребенка! То, что ей хорошо доплатили – не сказала. Разумеется, никто эту площадь и не посмотрел. Обменяла и сбежала сразу, появляется только в дни получения алиментов, их на дом приносят. Получит, выделит мне, чтобы я ноги не протянула, и нет ее.

– Допивай, она на подходе!

Мамаша болеет патологической жадностью, забирает все, что ей может пригодится. Так и говорит: ты молодая, еще себе наживешь. Спасибо, у нас размеры одежды разные, меня мой недостаток спасает. Если бы я не помогала в соседней столовой за еду, вообще бы не выжила. Зато полученные от мамаши копейки могу тратить на одежду. Все приличное прячем с бабулей на чердаке, она научилась морок наводить.

– Марья, опять с привидением болтаешь. Спускайся. Деньги, денежки  несут!

– Иди-иди, а то она захлебнется, договорим, как уйдет.

Деньги приносит семейная пара, она выдает, а он ее охраняет. Это правильно, с такими деньжищами ходить страшно. Только с наследства моего папашика по пятьдесят тысяч приходит, а еще тетенька носит и пенсии, и всякие другие выплаты, в сумме явно набегает.

– Машенька, – улыбнулся мне молчаливый всегда дядечка и протянул  розу, – с совершеннолетием, будь счастлива, мы у тебя последний раз.

– Спасибо вам!

– Как это последний раз? – возмутилась мамаша.

– Восемнадцать лет исполняется и все, больше выплат не будет. Если поступит учиться, дальше уже решат, может, продлят. Или если инвалидность оформите.

–  Какая, к черту, инвалидность, здорова, как корова! Так, ты когда поступаешь?

Я провожала семейную пару и не ответила сразу. Закрыла двери, вернулась, присела и внимательно посмотрела на свою родительницу.

– А что за интерес к моей жизни?

– Как это? Я тебя родила, вынянчила, выкормила, воспитываю все годы не покладая рук! Когда поступаешь?

– Никогда.

– Работать собралась?

– Да кто меня возьмет без профессии. Путешествовать поеду. Можешь дом продавать.

– Дом я продам, разумеется, а с папашей твоим придется встретиться, так дела не делаются. Он еще должен платить и платить!

– Он жив? Ты же говорила, что это деньги с его наследства поступают!

– Какое твое дело? Завтра придут дом смотреть, чтоб на месте была.

– Завтра я в школе, аттестат получаю.

– Да меня твоя бабка на чердак не пустит!

– Послезавтра приходи. А потом я уеду. Все.

Я повернулась и пошла наверх.

– Ладно, раз  ты такая большая и самостоятельная, значит, и денег тебе не надо.

Дверь хлопнула.

– Слышала?

– Слышала. Обычных трех тысяч тоже не дала? Я-то подумала, вдруг больше даст? Все-таки восемнадцать.

– Ничего не дала. Да бог с ней. Знаешь, я подумала, мы уйдем, а вдруг и она появится в том мире? Ведь неизвестно, кто мой отец и где он.

– Увидеть его хочешь?

– Не знаю, не думала даже. Но ее видеть точно не хочу.

Меня аж передернуло, и я прикрыла окно. Окошко на чердаке небольшое, но сделано оригинально, наверх откидывается, наверное, у голландцев подсмотрели. Домик строители вообще интересно задумали, кто знал, что водная жила окажется внутри. Часто вижу, как люди останавливаются и смотрят, фотографируют, обсуждают. Кстати…

– Бабуль! А разрешат ей продавать, если я исчезну?

– Ну, следствие проведут, в розыск объявят. И будут жалеть безутешную мать, – равнодушно ответило мое любимое привидение.

– Тогда записку напишу, а в школе скажу, что завтра уеду в путешествие по необъятным просторам родины. Мечту исполнять, чтоб не искали.

Через день, все сложив во второй чемодан, я поймала мамашу на том, как она пытается утащить первый.

– Там просто одежда, куда ты ее денешь? – устало спросила у нее, – вот сама подумай. И следователи быстро тряпки найдут, и будешь отвечать на вопросы, где дочь.

Как она отбросила чемодан! И все-таки жадность у нее страх может пересилить. Так-то она на чердак, где бабуля и портал, не поднимается. Я даже заметила, когда она в доме, портал темнеет. Обычно он зелененький. Допустим,  мы встанем в портал, и каким богам молиться, чтобы он мамашу не пустил? Сломать его как-то? Но магии я не обучена, у нас ее нет.

Собственно, я ничему толком не обучена.

Начинала заниматься балетом, меня пригласили в школу бесплатно, в самом областном центре.

Мамаша была на седьмом небе. Еще бы! На полном иждивении, ни копейки не надо платить. Три года и я радовалась: сыта, одета, обута, училась и свою родительницу не видела – это же такое невозможное счастье, что ни в сказке сказать, ни в песне спеть. И бабуля каждые выходные приезжала!

Только на следующий год, в четвертый класс, меня не взяли. За лето я опять подросла, и так была выше всех ровесников, Каланчой дразнили, по фамилии Каланчина и не звали, а тут даже преподаватели снизу вверх стали смотреть.

Как на них мамаша ругалась! Козлы – это самое мягкое, что она говорила. Ей-то все равно, что мне партнеров нет.

Вернулась в наш районный центр.

Потом пригласили в кружок акробатики, я могла держать сколько угодно девчонок. Главное, соизмерять свою силу. Силушкой меня природа тоже не обделила, все в синяках ходили.

Еще был волейбол в школе. Команда мне по пояс, конечно, хотя тогда еще я невысокая была, кажется, в шестом классе всего метр восемьдесят, ну или чуть больше. А сколько ругани все наслушались, за подлоги вроде как.

Отправили в общешкольную баскетбольную команду, но я уже наелась к тому времени, это в классе седьмом, кажется. Вроде уже тогда метр девяносто.… Или нет? Бегала всех быстрее, прыгала выше всех. А как за два метра отметочка перевалила, так всем стало очень-очень грустно, в результате я одна играла.

Тогда и сказали: игра должна быть командной, это не спортивная школа, а обычная средняя. Где я им спортивную возьму в поселке?

И все время есть хотелось.

Когда бабуля умерла, мамаша быстренько провернула обмен, как-то обойдя дарственную, мне как раз исполнилось тринадцать, и я осталась одна. Жалела, что форму школьную отменили, говорят, раньше все носили. И взрослые парни не приставали бы на улице. Пока кулаком в челюсть не дашь – не понимают. Стояла на учете в полиции за драки.

Ходила на кладбище к бабуле, конечно, уже совсем в сумерках, рассказывала, как живу.

Мы с ней до сих пор не понимаем, почему это произошло. Она считает, камень плохо лежал, мамаша поскупилась. Я думаю, родная кровь не выдержала.

А бабуля сама больше испугалась!

Я-то вообще сначала рот раскрыла, а потом так обрадовалась! Кинулась обнимать, а руки сквозь нее приходят.

Ну, мы быстро все сообразили. Главное, расставаться не хотели, я-то на все была согласна, и к ней. Тут бабуля мне кукиш показала, и мы пошли домой.

Увидела она мои хоромы и так ругалась, так ругалась. На следующий день мамаша припылила, у них разборки начались, я даже ушла от греха. У меня лежало в кошельке пятьдесят рублей, ну и зашла в столовую. Честно сказала, очень голодная, что можете дать, у меня вот столько денег.

Тетенька там одна посмотрела и пригорюнилась даже:

– Давай познакомимся, меня Марьей Антоновной звать.

– Тоже Марья, – вздохнула я и шмыгнула носом, – только надо отчество узнать, посмотрю, что стоит в свидетельстве, не помню как-то.

Меня накормили до отвала, спросили, работать не боишься? Денег платить не имеем права, а кормить будем. А до работы и после обязательно надо мыться и показали, где.

Так что я прекрасно жила.

Отдыхали мы с бабулей на кладбище, там хорошо. Лес от нас очень далеко, вокруг чужие дачи, а на кладбище народа мало. Сидели часами у могилки бабули, я учебники читала, пока совсем не стемнеет.

– Бабуль, а кто теперь за могилкой присмотрит?

– Некому, но я же с тобой буду.

Мы пришли прощаться. Я погладила обе березки и рябинку.

– Марья, пошли скорей, что-то сердце не на месте.

Разумеется. А как она хотела? Я посмотрела на это самое место, крест ровно стоял, фотка держалась крепко, и мы пошли домой.

Поднялись на чердак, а портал совсем черный.

– Марья, и где твои чемоданы?!

А нет их! Ну, мамаша!

Мне так смешно стало, что не выдержала и от хохота упала. Прямо в портал.

Штаб 2 круга.

Дежурный терпеливо дожидался окончания тренировки. Командир увлекся, но уходя, подозвал штабного:

– Что хотел?

– Активировался портал зеленого цвета!

– Одиночный?

– Да, командир.

– Откуда?

– Терра-2.

– Отлично! Через пару дней посмотрю, что там за пополнение. Пусть парень обживается.

Глава 2

Читать я всегда любила, еще с балетной школы. В основе балетов часто всякие легенды, мифы и сказки, книги в красивых переплетах на всех тумбочках лежали.

В школьной библиотеке с собой книжки давали неохотно, да и мамаши опасалась, утащит. Что успевала прочитать в читальном зале по программе, то крепко помнила. А вот для себя, бабуля говорит, для души – почти не читала, так, картинки больше смотрела, журналы, альбомы.

И когда я пришла с просьбой дать мне что-нибудь про порталы почитать, библиотекарь удивилась:

– Я рада, что ты хоть чем-то, наконец, заинтересовалась, но почему про порталы? Это же фантастика. Надо жить в реальности.

– Конечно, фантастика. И нездоровая, вполне вероятно, как будто вокруг нас нет чудес. Не умеют видеть, или не хотят, как считаете?

– Не умеют, разумеется! – негодующе фыркнула библиотекарь, – а тебе тогда зачем?

– Противника надо знать в лицо – солидно заявила ей, – спросят, а ты читала? Ответить не смогу. Это же неправильно, да?

– Умница моя. Держи, вот здесь много про порталы, мы-то все прочитываем.

То, что у нас на чердаке появился портал, я тоже не сразу поняла. Ровно за месяц до моих восемнадцати лет у стены засветился зеленый прямоугольник, метр на полтора. Бабуля особо цвета не различала, но первая обратила внимание:

– Марья, глянь! Врата, что ли?

– Что это?

– Врата на тот свет!

– Бабуля, не пущу! – я кинулась к ней, – даже не думай, или я с тобой.

– Тьфу на тебя!

А в день защиты детей выпускникам объявили, что сегодня можем смотреть все фильмы в наших обоих кинотеатрах бесплатно.

– Про любовь тоже есть, – улыбнулся директор и вывесил афишу у расписания.

Одноклассники зашумели, в перечне была и фантастика. Я насторожилась, услышав:

– А тот развернулся, прямо ему мечом по голове, раз – и в портал!

– Что такое портал?– тронула нашего отличника за плечо.

– Ты что, Каланча, совсем дикая? – посмотрел, как я прищурилась, и отскочил подальше, – врата в другой мир! Безопасный мгновенный перенос. Раз – и там.

Точно, бабуля так и сказала – врата!

Я посмотрела за день три разных фильма, каждый по два раза, в обоих кинотеатрах программа была одинаковая, ходила туда-сюда.

Мне и фильмы понравились.

Телевизора дома нет, а в школе мы иногда смотрели познавательные программы по каналу «Культура», редко, хоть плачь, но все же! Только про порталы почему-то ни разу не было, я бы обратила внимание. А в кино сразу портал опознала, у нас очень похож, хоть и маленький, а там, значит, грузовой.

По сюжету одну девушку весь фильм разным приемам боя обучали, я их тоже запомнила. На всякий случай.

Правда, я запуталась. Если так много разговоров про порталы, даже одноклассники знают, значит, они у многих и есть. В Америке точно.

В фильмах про порталы интереснее, чем в книжках. А прочитала много, шесть штук. И как-то без подробностей написано, довольно поверхностно. Я-то думала, есть официальные порталы у нас, хоть посмотреть. А получается, только у богатых порталы, частные. Или тайные. Может, в гости друг к другу всякие важные лица так ходят, я ж не знаю.

Глава 3

Кто первый сказал, что перенос мгновенный? Глупости. Даже устала переноситься.

Несусь и несусь!

Сначала вообще тошнило, так неприятно, волнами, а потом нормально, только очень уж долго. И ориентиров нет никаких. Хоть бы свет мелькнул, или ветер подул. Ничего нет!

Одно порадовало – плавная посадка. Главное, по размеру мне. Похожие маты были в акробатическом кружке.

Лежу. Тишина. Села.

Помещение какое-то. Стены высокие, из камня. Потолка не видно, в полумраке теряются. На высоте метров трех от пола тусклые светильники, как у нас дежурки в подвале школы.

Выстрелов и криков нет, это плюс. Правда, и людей не слышно, это минус.

Если бабуля сообразит за мной прыгнуть, значит, никто здесь ее не испугается, просто некому. Это плюс.

Если не сообразит, или портал закроется, и как тогда мне за ней возвращаться – узнать не у кого. Это минус.

– Эй, есть кто-нибудь?

Мне повезло в одном, как пришла домой с улицы, так и не успела раздеться. Куртка теплая, пуховичок на подкладке, два в одном, можно отстегнуть, на распродаже брала. Продавцы увидели меня и сразу курточку вытащили, скинули цену с двух тысяч до пятисот рублей, так радовались покупателю с моим ростом, даже шарфик беленький подарили. Три года куртку ношу, а как новенькая, манжеты развернула, и все. Спортивный костюм с брючками сиреневый, мне очень идет, и теплый, кроссовки вообще новые, в тон костюму, долго их высматривала. Выгляжу прилично, бегать во всем удобно, а теперь, как выяснилось, и переносится.

– Кто-нибудь есть тут? Ау-у?

Портал так же виден, чуть мерцая. Что ж, пройдусь недалеко и вернусь, назад встану. Главное, не заблудиться. Шла и запоминала. Коридоры. Много поворотов. Вернулась. Странно, что нет никого, зачем сюда портал-то? И пусто так, хоть бы стул какой поставили. И серый камень ничем не облагорожен.

Ходила долго. Не то, что устала, а просто глупо как-то. Идти далеко побоялась.

Опять вернулась. Решила, что последний раз пойду. Шла долго, повороты про себя считала. Интересно, это брошенное помещение, или этот мир вообще брошен. Но портал появился месяц назад. Кто тогда портал создал, или как у них, настроил?

Светильники слабые, но поняла, что от места моей посадки ведет четыре коридора, может, по сторонам света. По трем походила довольно далеко. В каждом есть несколько ответвлений. Проверять долго.

И негостеприимно вообще-то! Вернулась и шагнула в портал.

И ничего! Как стояла – так и стою. Плен? Ну, господа кто-вы-там, это совсем неправильно. Была бы тут бабуля, я бы согласилась, а так мне не нравится!

Попыток сделала много, только толку нет. Выходить из портала не стала, так и сидела в нем. Так и заснула. На голом полу, даже на мат их акробатический не легла.

Проснулась там же от голода. И тело затекло. Встала, покрутила руками-ногами, поприседала. И тут только обратила внимание – портала-то нет. Исчез! И рядом нет.

А место бы приметить. На всякий случай. Только нечем. И туалета не видно. А, найдем, значит, чем приметить. Сами виноваты. Посмотрела на лужицу и пошла в тот коридор, где еще не была.

Шла долго, никуда не сворачивая, и все думала, что это за здание, на что похоже. Для склепа – большое, наверное. Для дворца – заброшенное совсем. Хотя, судя по нашим альбомам, если такой дом украсить, дворец получится.

И тут услышала первые звуки.

Остановилась. Ага, из того коридора. Сразу не решилась заглядывать, прислушалась. По звукам – один человек, что ли? Бормотание какое-то, шепот. Падение. Или роняют что-то мягкое.  Тренировка? Аккуратно выглянула.

В огромном пустынном зале несколько привидений гоняли молоденького парнишку. Не подпуская к коридору, из которого и торчал мой любопытный нос. Парень уже явно без сил. Мордочка поцарапана, и поваляли его знатно. Ну что ж, будем знакомиться.

– Доброго вам дня, господа!

Наконец-то я поняла, что такое немая сцена, как в «Ревизоре», и увидела брови домиком. Парнишка сам блондин, как и я, а бровки черные почти вертикально поднялись.

Четыре привидения, парень пятый. Все пятеро так удивились, что я подойти сразу в центр разборок успела. На всякий случай. Если что, парнишку прикрою.

Тут они в себя пришли. Одно привидение что-то забормотало и стало парня заботливо отряхивать, даже вихры ему пригладило.

А трое медленно ко мне подплыли. Я с интересом их рассматривала.

Мы с бабулей все время выясняли, кто ее видит и по какому принципу. Оказалось, границы восприятия довольно размыты. Я видела отлично и бабулю, и одежду, и эмоции, и слышала ее, как живую. Мамаша видела только сгусток энергии, судя по всему, но слышала отчетливо. Те, кто приходили, чувствовали себя неуютно, если бабуля спускалась с чердака, но не видели ее и не слышали.

Коснуться бабуля могла только меня, или поправить на мне что-то, а взять со стола даже листок бумаги – не получалось. Если связь зависела от родной крови, то почему-то мамаша ее боялась до ужаса и подойти к бабуле не могла, зато и не могла ей навредить.

Похоронные одежды для нее моя родительница выбрала белого цвета, юбку с блузкой, хотя узелок с платьем, приготовленный на этот случай, я сразу передала.

Бабуля морщилась, похоронили как в исподнем, и призналась, что любила всегда яркое платье, кофточку с пуговками и мягкие босоножки. Как в ее молодости было модно. Мы подумали и решили, что подберем все то, что ей нравилось. За руку бабулю нельзя было взять, а за новую одежду, как оказалось, можно!

Чужие приведения в длинных хламидах, судя по книжкам, в мантиях. Мантии разные по цветам: черная, темно-красная, темно-зеленая и темно-синяя. Ног не видно, все прикрыто и так же, как у бабули, пола не касаются. Передвигаются очень быстро. У нее волосы шишечкой свернуты, а у этих распущены, длинные, сами седые или блондины, непонятно. Но все в возрасте очень почтенном.

Главное, ни хвостов, ни рожек нет, значит, не тот свет все-таки!

– Не бойся нас, девочка.

Я и глаза вытаращила. Здорово, что на нашем языке говорят, недалеко, получается, перенеслась, но с чего мне бояться?

– Иди ко мне ближе, – мотнула головой парнишке, – вдвоем отобьемся.

– Ты нас всех первый раз видишь. Почему решила помочь – ему?

– Четверо на одного – неправильно.

Парень медленно ко мне подошел и остановился совсем рядом.

Как не поняла сразу – он же меня чуть выше!

Выше меня!!!

И похожи мы. Очень! Только он моложе. Не внешне, так-то он ровесник, скорее всего, а внутренне. И явно шалопай. Знаю этот тип. В каждом классе есть такие… остроумцы. Или они просто взрослеют гораздо позже.

– Это я портал тебе приготовил, – вероятно, он ждал вопроса, как я тут появилась, и ответил на автомате. Голос красивый, низкий.

– Зачем?

– Да, зачем? – привидение в черной мантии тоже приблизилось, осторожно, наверное, чтобы я не испугалась или парень не сбежал, – объясни девушке.

– Как это? – парнишка растерялся, – так положено.

– Кем? – спросила я, а привидение личико сморщило и грустно на меня посмотрело, – кем положено? Цель-то какая? Откуда ты обо мне знаешь? Кто ты?

Парень совсем растерялся. Привидения, все четверо, подлетели поближе и смотрели на него очень выразительно, с каким-то предвкушением. Черная мантия говорила за всех, не знаю, может, у них так принято, своя иерархия:

– Нам тоже очень интересен твой рассказ, Ивэн. Очень.

Ну, и чего добились? Мальчишка надулся и совсем замолчал. Я вздохнула:

– Мне надо вернуться за бабулей, она случайно осталась.

– Портал был настроен на одного, – буркнул парень. К нему никто не повернулся, мы говорили с привидениями.

– Она как вы. Неживая.

– Вот как! Ты ее поднимала?

– Поднимала? А, поняла. Нет, само как-то получилось. Так вы можете меня вернуть?

Парень этот гадский пробубнил:

– Должен был сюда перебросить, и перебросил. И все.

– Точно, – призналась я, – не ту сторону выбрала.

– Сделает, – отмахнулось разговорчивое привидение, – сними с меня амулет, иначе она не уйдет с тобой. Встретитесь, коснись ее и сожми амулет, неважно, где портал, лишь бы в этом поселении был. Только смотри, чтобы рядом никого не было, утянет. Мы здесь подождем.

– Да вот теперь и сомневаюсь, надо ли возвращаться. Перенеслась вчера, ни ела, ни пила, ни тебе здрасти, ни тебе спасибо. И ночевала на голом камне. Пожалуй, и отправит не туда, – я не спешила забирать амулет. Надеюсь, еще что-нибудь расскажут.– Даже не знаю…

– Ивэн! – Привидение повернулось к парню, и он тут же бросился портал этот делать. – Забирай амулет, деточка, мы сегодня ночью узнали о тебе, все будет хорошо, вам обеим рады. Очень.

Я вздохнула тяжело, как могла, покачала головой, забрала амулет, кивнула всем и шагнула в портал.

Чердак мне показался таким родным! И перенеслась не в пример быстрее.

– Бабуля!

А мне никто не ответил. Это как? Вот тут мне стало дурно.

Уже стемнело, но падал свет от фонаря на улице, фонарь чуть раскачивался, и свет раскачивался, стараясь мне все высветить, только бабули нет. Значит, мамаша в доме? Тихонько пошла вниз, хорошо, что ступени не скрипят, влажность у нас повышенная. Дошла до середины лестницы и замерла: в дверь требовательно постучали.

Я уже рот открыла, крикнуть – иду-иду, и вдруг увидела, как из спальни быстро вышел какой-то мужичок, одетый в ватник, открыл входную дверь, но никто не вошел, негромко заговорили:

– Блин, здесь так мерзко и мокро, как люди жили-то.

– Да сделаем. Все в порядке?

– В порядке, принес?

– Принес, еще теплое. Ешь и спать ложись, что тут караулить. Подвозить начнут рано, сразу выгружайте под навес…

О как, мамаша-то успела дом продать!

Наверное, там обогреватель какой-нибудь поставили, теплом пахнуло. Хоть и лето на дворе, а ночью, действительно, в доме неприятно.

Мужичок ушел ужинать, на ходу раскрывая еду. Сглотнула слюну и тихонько вернулась на чердак, осмотрелась. Ну да, после мамаши ничего не останется, она даже веточку сухую со стену сняла, а бабуле так нравилось. Получается, и документы мои у мамаши, а где она живет, не знаю, ни разу не интересовалась как-то.

Так, идти только на кладбище.

Вылезла через окошко на чердаке, даже умудрилась створку опустить. Первый раз в жизни рост меня выручил. Отряхнулась и побежала на кладбище.

Мелочь у меня была, но чуть-чуть на автобус не хватало, и побежала дворами, срезая везде, где могла. Луна бежала со мной, указывая путь и подсвечивая дорогу.

Ворота на кладбище уже закрыты, стукнула в сторожку.

– Марья? Ты чего так поздно?

– Уезжаю, дядь Толь, попрощаться забежала.

Сторож так зевнул своей небритой мордой, что испугаться можно, но ворота приоткрыл:

– Ладно, беги, хоть бы на пиво дала, что ли.

– Дядь Толь, вот все, что есть, – высыпала ему мелочь, и карман вывернула, – я быстро постараюсь.

– Хорошо, у меня картошка жарится, крикнешь, как уходить будешь, прикрою.

Пробежала к могилке, обогнула березки и выдохнула – бабуля сидела на столике, повыше забралась, значит.

– Марья! Ты вернулась.

– Бабулечка моя, а как ты думала.

– Ты вернулась, Марья.

– Конечно, пошли отсюда.

– И куда это мы собрались?

Мамашу принесло! Вот это да.

Я медленно повернулась. Так-то она довольно высокая, почти метр восемьдесят, черный брючный костюм ее стройнит, и опять прическу поменяла, сегодня жгучая брюнетка с завивкой. Наверное, по-своему родительница моя привлекательна, только губы всегда поджаты и выражение лица недоброе.

– Что ты хочешь?

– Хочу знать, куда ты намылилась?

– А я подумала, ты мои документы принесла.

– Документы денег стоят.

– Серьезно? А как я без документов на работу смогу устроиться?

Мамаша засопела. Она всегда сопит перед тем, как устроить скандал. Надо приготовиться. Я присела за столик рядом с бабулей, ухватив ее за рукав.

– Начинай – махнула рукой мамаше, – только помни, что мне сначала на работу придется устроиться, смену одежды купить и жилье снять. Теперь слушаю.

И тут мамаша промолчала. Промолчала! Точно снег выпадет. Прямо на траву. Хлопьями.

Она кинула мне на столик паспорт и аттестат.

Я даже на небо посмотрела. Наверное, град будет. И метель сильная.

Мамаша повернулась и пошла к выходу.

– Пожалуйста, передай сторожу, дяде Толе, пусть ворота закрывает, я тут посижу.

Мамаша не оглянулась

– Ты вернулась, Марья.

– Конечно, вернулась. С тобой все в порядке?

Я испугалась.

Бабуля моя в порядке не была.

Штаб 2 круга

– Дежурный, кто принял парня?

– Никто, командир, он еще не прибыл.

– Выяснить и доложить. Пора его увидеть.