Текст книги "Собирая прошлое (СИ)"
Автор книги: Ульяна Светачева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
Обычно юные девушки мечтают об успешном замужестве, но не Кэтрин. Девушка жаждет собирать фольклор и заниматься наукой. Джордж Уэлшберри, профессор истории, человек прогрессивных взглядов, поддерживает начинания дочери. В одной из экспедиций с ней начинают происходить странные вещи, а вскоре приходит известие о смерти отца. Случайность или убийство, как гласит анонимное письмо? Пытаясь разобраться в произошедшем, Кэтрин погружается в прошлое ее собственной семьи. Ей предстоит узнать много нового об родителях, себе и окружающем мире. Но сможет ли это знание спасти ее саму?
Светачева Ульяна
Глава 1.
Светачева Ульяна
Собирая прошлое
Глава 1.
Лацория, графство Демшир, деревня Стаффорд, июнь, 1871 г.
"По легенде, в Средние века король Лацории пожаловал земли на юго-востоке страны лорду Эдварду Демрингу за заслуги перед правящей династией. Демринг поддерживал Иоанна II и во многом именно благодаря ему тот сохранил и трон, и страну от распада. Современное название графства – Демшир – как считают местные жители, происходит от фамилии лорда Эдварда.
Руины его замка до сих пор стоят на горе. По приказу Демшира напротив деревни Стаффорд, где я сейчас пребываю, разбили сад. Там любили прогуливаться его жены, которых насчитывалось по разным рассказам от восьми до двенадцати. И все они умирали родами, пытаясь подарить супругу наследника. Над лордом довлело, не больше ни меньше, проклятие королевы эльфов: он имел неосторожность построить замок на холме, кто она любила гулять, и королева, разумеется, не могла стерпеть такого оскорбления. Род Демрингов закончился на Эдварде, к старости тот сошел с ума, а окрестности Стаффорда наводнили призраки. Сам лорд бродил по руинам замка, а процессия из двенадцати жен блуждала по саду, и встретить их – дурная примета".
Кэтрин, приехавшая в Стаффорд собирать фольклор, сидела в том самом саду на берегу реки, отделявшей его от деревни, и писала отцу, профессору истории и известному фольклористу Джорджу Уэлшберри. Обычно они ездили вместе, но в последнее время отец был слишком занят в университете, и снова не смог составить ей компанию. Когда Кэтрин отправлялась в первое "одиночное плавание", ей было страшно: благовоспитанным девушкам из хорошей семьи не пристало путешествовать без сопровождения, это могло вызывать вопросы и пересуды, к тому же Кэтрин боялась, что с ней никто не будет разговаривать. Виданное ли дело – девица занимается наукой! Им полагается вышивать, рисовать цветы и ждать, пока отец устроить выгодный брак, а не ездить по деревням в одиночку и писать статьи в "Гронсвильсктй вестник" – научного журнала, который выпускает центральный университет королевства. Но рекомендательное письмо от отца и удостоверение вольнослушательницы того самого Альверсонского университета сделали свое дело. В прошлом году они работали на южном побережье, а перед этим – в окрестностях столицы, и опубликовали две статьи, посвященным лацорскому фольклору – в первой ее имя стояло рядом с именем Джорджа. Во второй, по настоянию отца, автором значилась только она, "К. Уэлшберри". Итоги ее поездки сюда она собиралась опубликовать.
Она писала отцу о каждом дне в экспедиции: где она побывала, кого опросила, что узнала. Местность была крайне благоприятная: с ней разговаривали охотно, и не одна тетрадь была заполнена полученной информацией, например, историей лорда Демринга и его жен. Также она записала множество быличек о фейри. Эльфы регулярно крали детей, феи, облюбовавшие луг за горой, зазывали случайных прохожих потанцевать, прекрасные рыцари с Изнанки мира соблазняли девиц. После строительства железной дороги они появлялись реже, но оставались еще ведьмы, которые портили скотину, молоко и вообще вели себя неподобающим образом, устраивая шабаш в Ночь огней – старинный праздник, отмечаемый в последний осенний месяц.
Не менее интересными были рассказы о старых богах, тем более, что они встречались намного реже. Новая вера утвердилась в Средние века, и ныне лацорцы, также как жители континента ритийцы, норийцы и другие верят в единого бога, которого называют Истинным, или Создателем, в рай и ад, дьявола и его приспешников – демонов. А когда-то создателями всего сущего считали Сонароса и Лиассу, великих отца и мать, творцов и хранителей мироздания. Люди почитали их и их детей: Доральда, Геррина и Каоту. Предки не знали дьявола, но верили в демонов – ими являлись дети пришлого бога Иверлона, олицетворения зла и разрушений.
Сейчас в образах старых богов ищут вдохновение художники, скульпторы и музыканты. Железнодорожный вокзал украсили их статуи, опера "Похищение Каоты" пользовалась успехом не один сезон, а ученые и просто любители древности выискивают истории о них в средневековых трактатах.
"Один из местных жителей, старый почтальон мистер Браун, прозвал меня искательницей нечисти. Он убежден, что я собираю истории с целью разыскать всех этих существ и доставить их в Альверсонский зоопарк. Всякий раз, когда я отправляю или получаю письма, он интересуется моими успехами. Он же мне рассказал о ведьме из Солшберри – соседней деревушке, куда я собираюсь съездить.
Вчера я гуляла по лугу (там действительно есть круг фей, довольно большой), но самих фей, увы, не встретила, как впрочем, и призраков, хотя в саду я гуляю довольно часто. Мне кажется, мы в вами слишком скептичны, для знакомства с оными господами".
Кэтрин отвлеклась от письма и улыбнулась. В детстве она приставала к вернувшемуся из поездки отцу с вопросом "А ты встретил фею?", теперь он отвечал ей тем же.
"Не устаю писать в каждом письме, что места здесь невероятно живописные. Извилистые улицы, аккуратные каменные дома с черепичными крышами и палисадниками, как с акварелей Колдриджа. Сейчас я сижу среди деревьев, видевших лорда Эдварда, и смотрю на прозрачную воду речки, заросли малины на окраине деревни, старую церковь – говорят, ее построили еще в 1117 году и под ее сводами не одну сотню лет крестят, венчают, отпевают, читают проповеди. Местные жители гостеприимны и добродушны, и единственное, что удручает меня в поездке, это Ваша невозможность ко мне присоединиться.
Впрочем, вам удалось меня порадовать в прошлом письме. Я буду рада видеть кузена Ричарда. Надеюсь, он не откажется составить мне компанию: на днях я собираюсь осмотреть руины замка".
Кэтрин дописала письмо, убрала деревянный планшет и подарок отца – заправляемую ручку (теперь не нужно было таскать с собой чернильницу весь день) в сумку и вернулась в деревню. По тропинке до мостика, а потом по широкой улице к двухэтажному каменному зданию постоялого двора, где она снимала комнату.
Утром мисс Уэлшберри беседовала с Мартой Смит, старейшей жительницей Стаффорда, и за время разговора испивала не один лист историями о проделках фейри, но после обеда та была занята. Кэтрин написала отцу, прошлась по саду и разбирала записи, когда в дверь ее номера постучали.
– Мисс, – за дверью стояла Лиззи, дочь хозяина небольшого постоялого двора, где Кэтрин остановилась. – Мисс Уэлшберри, вас спрашивает какой-то мужчина.
– Мужчина? – Кэтрин растерялась. Её никто не мог спрашивать, разве что...
Она буквально сбежала вниз и едва не налетела на стоящего в холле мужчину.
– Не может быть, Ричард! Как я рада! Я не ждала тебя так рано.
– Я решил не дожидаться моих друзей и сразу ехать сюда, – он широко улыбнулся.
Они расположились за одним из столиков. Кузен заказал обед, Кэтрин ограничилась чаем.
– А я и не знала, что здесь у тебя живут друзья.
– Не совсем у меня. Друг троюродного брата моего приятеля Генри. Его отец владелец – железнодорожной компании. Возможно, ты уже слышала его имя – мистер Джаред Ральфус. Виктор пригласил Стефана... Я вас знакомил?
– Нет, но наслышана.
– Стефан Кроссман, он часто составляет нам компанию. Он позвал Генри, а тот рассказал мне. Я, конечно же, сразу вспомнил, что моя обожаемая кузина сейчас в этих краях – и я тоже получил приглашение. Мы собирались охотиться, но ты, как я понимаю, вряд ли составишь нам компанию? – Ричард отставил тарелку и посмотрел на кузину с лукавым прищуром.
– Я совершенно не рассчитывала на подобное времяпрепровождение, когда собиралась сюда.
– Почему-то я был в этом уверен и попросил твоего отца отослать тебе вещи. Твоя амазонка скоро прибудет.
Кэтрин задумалась. С одной стороны, ей хотелось провести время с кузеном – в его компании никогда не бывало скучно, с другой – она стеснялась его друзей. Её отец принадлежал к известному роду Уэлшберри, но вёл образ жизни, отличный от людей его круга. Она не выходила в свет, не бывала на балах и приемах, за исключением визитов к друзьям Джорджа, таким же ученым или писателям, художникам и музыкантам. Для этих людей факт ее поездки в одиночестве не показался бы нарушением правил приличия. А для остальных?
– Ричард, я не знаю, насколько это будет прилично. Молодая незамужняя девушка едет в дом к молодому неженатому мужчине, где соберутся его друзья, такие же молодые и неженатые...
– Моя глубокоуважаемая кузина Кэтрин, – высокопарно начал он, но глаза смеялись. – Вы отправляетесь в гости в компании своего старшего – а я старше восемь месяцев – родственника, что является вполне подобающим. Я, конечно, довольно легкомысленен во многих вещах, но Вас, дорогая кузина, я просто обожаю и не позволю никому бросить тень на Вашу репутацию, которая мне дорога также как... моя левая рука, а я, на минуточку, левша.
Кэтрин рассмеялась. Ричард не умел быть серьезным, точнее, ему было "скучно ходить с постной миной, как у братца Дэнни". И именно за это она любила его больше остальных родственников.
– У Виктора есть младшая сестра. И она будет рада твоему обществу и ни на минуту не оставит одну.
– Какой ужас! – она состроила гримасу. – К тому же, у меня работа.
– Перед поездкой я навестил дядюшку, и он совершенно не против небольшого перерыва, – Ричард понизил голос. – Скажу по секрету, он считает, что тебе полезно общаться с людьми.
– О, я только и делаю, что общаюсь. С утра до вечера. В этом я дам фору любой светской сплетнице.
– С людьми своего возраста и своего круга, как бы высокомерно это не звучало. Да, у мистера Ральфуса большая библиотека, уверен, ты найдешь для себя что-то интересное. И ты всегда можешь опросить слуг. Уверен, они расскажут тебе не меньше.
– И этим шокирую твоих друзей.
– С ними уже случилось знакомство со мной, и превзойти это невозможно.
– О, ты лишил меня последнего аргумента. Впрочем, нет. Я прибыла сюда для работы, без горничной. Что подумают твои друзья, увидев меня?
– Что ты самая эксцентричная и очаровательная барышня на всем острове. Так ты поедешь со мной? – Ричард с умоляющим видом посмотрел на кузину.
– С тобой – хоть в Нириан, хоть в Ньён.
– И, мне кажется, там бы ты себя чувствовала более уверенно.
– Увы, в правилах светской жизни я менее подкована.
– Что есть, то есть. Матушка не устает сокрушаться, что ты не была представлена ко двору, не выходишь в свет, не читая раутов у дядюшки Джорджа и его друзей, но это, – он процитировал, – "не вполне подходящая компания для юной леди".
– Люди науки и искусства. Можно подумать, отец принимает дам полусвета!
– О. ты знаешь такие слова!
– Мой словарный запас несколько шире лексикона обычной девицы. Но я умоляю никому об этом не говорить. А я, так и быть, поеду с тобой, буду молчать и мило улыбаться, – она растянула губы в притворной улыбке.
– В последнее я верю слабо. Кэтти, прошу тебя, соглашайся. А потом снова вернешься к своим легендам.
– Тогда ты... сходишь со мной на руины замка.
– Хоть тысячи замков!
– Отправимся туда дальше, а сегодня я покажу тебе Демшир. Заодно отправлю письмо отцу. Ты дашь мне пару минут?
Кэтрин дополнила письмо рассказом о приезде Ричарда и вернулась к кузену.
– Отделение почты находится в бывшем доме управляющего, за церковью. Это самый большой дом в Стаффорде. Здесь также находится школа... Добрый день, мистер Браун.
– Рад вас видеть, мисс Уэлшберри. Снова письмо папеньке?
– Вы угадали. Позвольте представить вам моего кузена, мистера Ричарда Уэлшберри. Ричард, мистер Браун, доблестный служащий почтовой службы Лацории.
– Кэтти, у него же лицо первого сплетника. Ты уверена, что он разносит только почту? – зашептал Ричард, едва они покинули здание почты.
– О, я уверена в обратном. И скоро вся деревня будет знать, что ты мой кузен, и никто не будет перешептываться за нашими спинами.
– Так вот каков твой коварный замысел! Итак, чем ты ещё собираешься меня развлечь.
– Я покажу тебе заброшенный сад с привидениями. Мне, впрочем, они не являлись, но, может быть, ты заинтересуешь их больше. А завтра, после беседы с одной женщиной, мы отправимся к руинам. Смотри, отсюда хорошо виден холм.
– Ты знаешь толк в развлечениях.
– Не охота, но годится скоротать время.
Впрочем, их планы на следующий день чуть было не сорвались: Кэтрин слишком долго беседовала с миссис Смит.
– Я молоденькая была, младше вас. Иду на поле, и, только до луга дошла, вижу – стоит, руки ко мне тянет, смеется. Красивый, весь в зеленом. Потанцуем, говорит. А я крест с шеи схватила и ему под нос сунула, да бегом. Больше никого там не встречала. ... А в детстве нас пугали... Да и сейчас ребятишек, что шалят много... там, у старого дома, пруд стоит, так в нем Зелёная Бэт живет. Сама не видела, но сказывают, что зубы у нее – как огромные иглы, самая, стало быть, зелёная, как лягушка, и волосы тоже, спутанные, вся в лохмотьях. Утянет на дно и съест.
Кэтрин едва успевала записывать. Впрочем, историю про Бет они с отцом записывали на юге, в крошечной деревушке, только там ее звали Холодная Мери, а в свое время отец записал пару таких историй на севере. Впрочем, каждая из них для неё была ценной. Пройдёт ещё сотня лет – кто расскажет о Бэт и фейри, поджидающих на дороге? Стёрлись же из народной памяти старые боги. О них ей практически не рассказывали. В этот раз повезло. Марта, услышав вопрос, оживилась.
– А как же, помню. Мне бабка рассказывала, а та от своей слышала, мол, людей-то создали не Единый, а Бог и Богиня.
– А имена помните?
– Имена... – старая дама нахмурила лоб. – Нет. Но двое их было, точно помню. Мир они сделали, а потом стали заселять. Сперва Богиня сотворил фей всяких, да больно они своевольными оказались. Спровадили их на Изнанку, да сделал Бог людей. С тех пор и живут, а феи вредят нам. Так уж они на людей разобиделись, да на богов. И когда дьявол-то явился, они на войну не встали.
– Дьявол?
"Видимо, его образ слился с образов Иверлона", – сделала пометку мисс Уэлшберри.
– Он самый. Хотел он сам нашим миров править. Гадами всякими его населил. Но и боги, и дети их встали на борьбу, да заточили его навеки под землю. С тех пор дьяволята пытаются вызволить, да без толку.
– Дьяволята? – переспросила Кэтрин.
– Дети его, демонами их ещё кличут. Ищут они обряд, что вызволит дьявола, да только забыли о нём все. Так, кто из старых по крупинке что и помнит.
– А вы помните что-нибудь? – Девушка с трудом скрывала свою радость – такого ей ещё никто не рассказывал.
– Да ничего, – Марта пожала плечами, – разве что, крови много прольётся, да предметы нужны особые. Бабка моя говорила, камень есть, чёрный, так жертве его им сердце проткнуть надо.
– Камнем?
– А, не спрашивайте, мисс. Знаю, что чёрным камнем в сердце, а больше ничего. Авось, нож из него делали.
– А как называется этот камень?
– Не знаю. И так, поди, лишнего сболтнула. Мне бабка шёпотом говорила, раньше-то это тайна была. А сейчас уже и про богов никто не помнит, кому придёт в голову дьявола звать? Давай-ка я тебе лучше песню спою, мне её тоже бабка пела...
Наверное, в молодости у Марты был красивый голос, но слушать ее было приятно и сейчас. Кэтрин снова потеряла счет времени и вернулась на постоялый двор только после обеда, мысленно прокручивая диалог с миссис Смит. Ричард ждал ее в холле.
– Я думал, ты до ночи оттуда не выйдешь. Лиззи нам уже корзинку для пикника собрала.
– Пикник на руинах – звучит завлекательно. Но все же я предлагаю сначала пообедать.
– У тебя горят глаза. Ты услышала что-то интересное.
– Да. Эта пожилая дама помнит о старых богах. Мне хочется немедленно написать отцу.
– Кэтти, помилуй, он скоро разориться на твоих письмах.
– Ты просто не понимаешь, какая это редкость! – восторженно воскликнула девушка, активно жестикулируя. – Если бы он был здесь, он бы уже плясал от восторга. Что с тебя взять, тебя вдохновляет только свод законов Лацории.
– О, ты не права. Вдохновляют меня вот такие, далёкие от столицы места. Завтра приедут мои друзья, и мы будем предаваться праздному отдыху, без присмотра папеньки, столичной шумихи и зубодробительных актов.
Ричард усадил кузину за стол у окна, заказал обед и занял стул напротив Кэтрин.
– Разве не твоя идея – выучиться на юриста?
– Моя. Вообще-то я хотел стать военным, но никакой кампании в ближайшие годы не планируется, так что это скучно. Для благопристойного землевладельца я младший сын, а для сутаны... Ты можешь представить меня в сутане?
– Неужели у тебя не было иных вариантов?
– Остальные не устраивали отца. Он хотел видеть меня респектабельным джентльменом, а я не дядюшка Джордж, чтобы устраивать бунт.
Кэтрин улыбнулась. Ричард, как и отец, был вторым сыном лорда Уэлшберри. Впрочем, дядя Фредерик, при всей своей строгости, не мог сравниться с дедом Эдвардом, прежним лордом. Тот держал всю семью в кулаке. Согласно праву майората, все имущество, включая поместье на юге Лацории, наследовал старший сын Фредерик. Джорджа готовили к роли пастора, однако мифология и история влекла младшего Уэлшберри куда больше. Он бросил семинарию, и только вмешательство брата спасло его от отцовского гнева. Это был не первый и не последний, но один из крупнейших семейных скандалов, вызванных ее отцом.
После обеда они наконец-то тронулись в путь. Тропинка вела от деревни к холму через цветущее поле. Солнце палило, в воздухе пахло травой, до Кэтрин доносился стрекот кузнечиков и жужжание пчел. Ричард шёл позади с корзиной в руках и вспоминал забавный случай из школьной поры, но она слушала в пол-уха, рассматривая окружающий пейзаж. Они пересекли сад, где она накануне писала отцу, прошли мимо луга с кругом фей, и теперь тропинка вела вверх. Кэтрин казалось, что каждая деталь вокруг буквально кричала о неразгаданных тайнах и незаписанных легендах.
– Я даже не знаю, как нам удалось незаметно улизнуть... Ты меня вообще слушаешь?
– Конечно. Смотри, – Кэтрин сорвала алый цветок с семью лепестками и повернулась к нему. – В народе их называют "подарок добрых соседей". Из стеблей варят сонный отвар, лепестки девицы зашивают в подушку, чтобы видеть вещие сны, а семена используются в приворотах.
– Я закажу тебе пару женских журналов, иначе ты распугаешь всех женихов.
– Не превращайся в тетушку Мери. Всякий раз, когда она меня видит, она причитает, что мне уже не восемнадцать, а я до сих пор даже ни с кем не помолвлена.
– И что ты на это отвечаешь?
– В последний раз – что в некоторых деревнях на свадьбы запрещают надевать зеленое. Боятся привлечь фейри.
– У дядюшки Джорджа должен был родиться сын, – Ричард картинно воздел свободную руку к небу.
– Тогда бы ты не смог рассказать мне историю, как вы с друзьями на спор сбежали из школьного общежития и глупо попались в пабе, встретив там учителя?
– Почему это? Скорее, я не должен делиться таким с сестрой.
– Потому, что я сбежала бы вместе с тобой.
– Скорее, ты бы потянула нас искать Бельверского призрака.
– Кого? А, быка из заброшенной часовни?
– У тебя прекрасная память.
– Только на призраков и легенды.
Ричард, как и остальные отпрыски семьи Уэлшберри, учился в закрытой школе в городе Бельвер, где, согласно местной легенде, в старой часовне на окраине города обитал призрак быка, дух весьма недружелюбный. На спор школяры бегали ночью в часовню. Ричард, впрочем, ничего в свое время не заметил.
– А как выглядит привидение, к которому мы идем сейчас?
– Полагаю, как немолодой мужчина, крупный и бородатый. Лорд Демринг прожил долгую, но не очень счастливую жизнь.
– С двенадцатью-то женами? – ухмыльнулся кузен.
Время не пощадило обитель лорда Эдварда. От крепостной стены остались одни руины, сквозь камни пробивалась трава. Во время крестьянских восстаний, потрясших Лацорию несколько веков назад, само здание разрушили, а камень, видимо, впоследствии растащили. Сохранились фундамент постройки, часть стен и одна из башен, пол в которой, впрочем, порос травой и "подарками добрых соседей". Над их головами виднелся остовы полов второго и третьего этажей, но лестницы не сохранилась.
– Если бы я жила здесь, я бы приходила сюда читать, – Кэтрин зачарованно смотрела наверх, на деревянные перекрытия и просвечивающуюся через них крышу.
– У тебя странный вкус. Чем тебя заинтересовало это место?
Кэтрин прошла вглубь башни, ведя рукой по стене. Несмотря на солнечный день, она казалась холодной.
– Ой, – в каменной кладке притаился острый выступ, оставивший на ладони длинную царапину. Мисс Уэлшберри вытерла руку, не заметив, что несколько капель осталось на сером шершавом камне.
– Будь аккуратнее, – Ричард пересек башню и оказался возле нее. – А то пробудишь духа сэра Эдварда, – пошутил он, увидев, что все в порядке.
– По слухам, он и так бодрствует.
– И даже не вышел поприветствовать гостей.
– Незваных.
– Не думаю, что он избалован вообще каким-то обществом.
– Почему же. Девицы здесь гадают в день летнего солнцестояния.
– Так ты не ответила на мой вопрос.
– Здесь тихо, за исключением дней гаданий. У этого места особая атмосфера.
– А, может быть, ты просто любишь эпатировать общество? Или хочешь создать вокруг себя атмосфера тайны и...
– Полагаешь, я подражаю мистеру Берроузу? Говорят, он пишет свои романы в полной темноте при свечах.
– А тебе самой никогда не хотелось что-нибудь написать? Уверен, за это время ты прослушала множество историй, которые могли бы стать основой романа. Например, историю этого места.
– Однажды я пыталась написать сказку по легенде, записанной отцом в Скотшире.
– И?
– Пожалуй, пока я продолжу их собирать, а не обрабатывать, – Кэтрин взяла кузена под руку, и они покинули своды башни.
Чуть позже, исследовав руины, они расположились у остатков крепостной среды. В их распоряжении была булка свежего хлеба, сыр, мясо и вид на руины. Перекусив, они некоторое время сидели молча, откинувшись на каменную кладку и любуясь прекрасным видом.
– Расскажи о своих друзьях, – нарушила тишину Кэтрин.
– Я только и делаю, что о них говорю.
– Нет, не о том, как вы пели в пабе ритийский революционный гимн. Я слышала, Генри Блэрфор из Скотшира?
– О чем легко догадаться по его фамилии.
– Он не из тех Блэрфоров, что владели северо-восточным побережьем, включая острова?
– Мне кажется, ты знаешь о нем больше меня. Да, но это младшая ветвь рода.
– И единственная, на сегодняшний день.
– А я и не знал, что ты увлекаешься генеалогией.
– Отец собирал там фольклор, и среди прочего довольно много историй о лордах Бэлфорах. Разве ты не читал его статьи?
– Не все. Генри не обладает такими титулами. Отличный парень, хороший друг, а вид – словно он замышляет заговор. Ты его сразу узнаешь. Помниться, как-то в школе мы сцепились со старшеклассниками – кому-то из них показалось, что Генри косо смотрит. Стефан – его кузен по матери. С ним и Виктором я познакомился уже в университете, а мисс Анабеллу Ральфус и вовсе никогда не видел. Кажется, она немного младше тебя.
– И чем вы намерены заняться, кроме охоты?
– Пить вино и веселиться, но вряд ли ты спрашивала об этом.
– То есть мне остается развлекать мисс Ральфус?
– Ты забыла про библиотеку. А еще Виктор хвастался парком в их поместье. Они купили Везер-холл и пытаются его восстановить.
– Что? – Кэтрин резко развернулась к кузену и уставилась на него с возмущенным видо. – Почему же ты мне раньше это не сказал?!
– О чем?
– На территории Везер-холла находится лес Астерс, где в древности проводили обряды в честь пяти богов. А я все гадала, как туда попасть!
Сомнения, которые Кэтрин до этого питала к поездке, развеялись. Теперь она была готова считать минуты до отправления. Она снова замолчала, задумавшись и наслаждаясь видом. На мгновение Кэтрин показалось, что в дверном проеме башни мелькнула белая фигура. Она резко поднялась, заработав удивленные взгляд кузена, и вошла внутрь, но никого, конечно же, не увидела.
– В чем дело? – Ричард отправился следом за ней.
– Кажется, я задремала. Или от запаха "подарка добрых соседей" у меня начались галлюцинации.
– Может быть, это дух сэра Эдварда захотел с нами познакомиться, а ты его спугнула?
– Оставь несчастного призрака в покое.
– В таком случае, предлагаю вернуться в деревню.
Кэтрин согласилась. Теперь ее мысли захватил лес Везер-холла. Она не ожидала увидеть там что-то особенное, вроде древнего алтаря или святилища – если бы оно там было, о нем давно было бы известно – но сам факт нахождения в подобном месте будоражил ее воображение. Люди собирались под сенью деревьев Астерса задолго до того, как с юга пришел проповедник, принесший новую веру в Создателя.
Оказавшись в номере, Кэтрин первым делом дополнила новое письмо отцу рассказом о походе к замку.
На следующий день должны были приехать друзья Ричарда. Кэтрин проснулась рано. Собрав вещи, она решила порисовать. Во всех поездках она делала зарисовки строений, интересных мест. Вчера, сидя у развалин замка, она жалела, что не взяла хотя бы карандаши – вышел бы неплохой пейзаж, и теперь пыталась по памяти воспроизвести вид. Рядом лежала очередное письмо отцу – ей не терпелось поделиться услышанным от миссис Смит, и она надеялась отправить его сегодня.
Наконец, голод взял свое, и Кэтрин отложила рисунок. Внизу уже собрались первые посетители. Молодые люди, сидевшие за столом с Ричардом, вероятно, и были его друзьями. Сам кузен сидел к ней спиной рядом с темноволосым мужчиной. Напротив него расположился круглолицый блондин с приятным, но несколько простоватым лицом, худощавый русоволосый молодой человек и похожая на него хрупкая блондинка в синем дорожном костюме – вероятно, Виктор и Анабелла Ральфус.
При виде Кэтрин Ричард всклочил с места.
– Господа, разрешите представить мою кузину, мисс Кэтрин Уэлшберри.
Блондин оказался Стефаном Кроссманом, а брюнет – тем самыми Генри, с которым Ричард дружил со школьной скамьи. Он выглядел немного старше остальных, может быть, из-за слишком серьезного взгляда.
– Рад наконец познакомиться с Вами, – доброжелательно улыбнулся он, галантно целуя ее руку.
– Я тоже, – смущенно отозвалась девушка.
Когда церемония знакомства окончилась, и Кэтрин заказала завтрак, все начали обсуждать планы на ближайшую неделю.
– Рад, что вы присоединитесь к нас,– Виктор выглядел гостеприимным хозяином. – Ричард рассказал, что Вы желаете осмотреть Астерс?
– Я была бы счастлива, мистер Ральфус.
– Это не тот лес, куда мы поедем на охоту? – спросил Стефан.
– Нет, – немного резко ответил Виктор. – Это другое место.
– Мы туда почти не ходим, – подала голос Анабелла. – Местные жители называют его священным, и охотиться там запрещено.
– И вы это поддерживайте? – Стефан удивился.
– Мы чтим традиции этих мест, – ответил сын человека, опутавшего железнодорожными путями весь юг королевства. – А на охоту мы поедем в самый обычный лес, где фермеры заготавливают дрова и куда ходят за ягодой. Но просьба дамы закон, – он улыбнулся Кэтрин.
– Должен отметить, что поездка – удобная вещь. Мы успели только уснуть и проснуться, как оказались здесь. – сменил тему Генри.
– Мы уже давно путешествуем только так. До нашего поместья отсюда чуть больше часа.
– И как часто ходят поезда? – вступил в разговор Ричард.
– Пока только раз в день. Утром здесь проходит поезд из Кроуна на востока, а после полудня пройдет обратный. Если желаете, мы можем уехать на нем.
– Но чем же мы займемся до этого? За последние два дня кузина показала мне все.
– Мы можем доехать до Солшберри, – предложила Кэтрин. – Я там еще не была, но это тоже довольно старая деревенька и, говорят, там живет настоящая ведьма.
С тем, чтобы добраться до Солшберри, проблем не возникло. Времени в их распоряжении было достаточно, человека, согласившегося отвезти их туда и обратно, помог найти тот же трактирщик, и спустя час они гуляли по центральной улице. Деревушка оказалась поменьше Стаффорда, но ничуть не уступала ему в живописности. Тебе уютные дома, крыши где-то покрыты черепицей, а где-то – еще соломой. Кэтрин дала себе обещание поработать здесь после отдыха в Везер-холле.
– Главная достопримечательность Солшберри – это чудом сохранившаяся статуя богини Каоты, дочери творцов Сонароса и Лиассы, – пояснила Кэтрин на всякий случай. – Она покровительствовала художникам, поэтам, музыкантам и пряхам. Когда начали насаждать новую веру, изображения прежних богов уничтожались, а здесь, в подвале одного из домов, одно из них пролежало несколько столетий! Это совершенно невероятная история!
– И где же оно сейчас? – Анабелла шла по левую руку от нее и внимательно слушала импровизированную экскурсию.
– Ее увезли в Королевский музей. Зато у местных умельцев вы можете купить довольно точную копию, вырезанную из дерева. И мы можем взглянуть на дом, где оно хранилось.
Помимо статуи и прекрасных видов, в Солшберри находился колодец с целебной водой. Может быть, прогулка по деревне – не самое изысканное развлечение, но она помогла скоротать время до поезда. Кэтрин чувствовала себя немного не в своей тарелке – она не представляла, о чем говорить с этими людьми, поэтому делилась тем, что успела узнать за последнее время. Анабелла оказалась внимательной слушательницей и милой девушкой, неизбалованной и приветливой. Она мало походила на ее кузин. Сара и Изабелл, родные сестры Ричарда, и кузина Лаура, дочь тетушки Мери, ровесницы Анабеллы, были больше озабочены нарядами, светскими сплетнями и кандидатами в мужья, а кузина Сьюзен, участница их детских игр, уже растила свою дочь и большую часть времени проводила в поместье мужа. Пожалуй, из всех своих сестре, Кэтрин любила ее больше всех – за теплоту и легкость в общении. С Анабеллой тоже было приятно общаться, но она смотрела на Кэтрин как на старшую сестру и напоминала ластящегося котенка. Кэтрин это немного смущала, но в целом мисс Ральфус ей понравилась.
А вот о чем говорить с друзьями Ричарда, и уместен ли ее рассказ, она не знала. Будь тут приятели отца, они бы всю дорогу что-то бурно обсуждали. С мистером Бастианом Якобсом, художником, они могли бы обсудить картины, на которые их вдохновило это место, и даже сделать пару эскизов. Мистер Якобс считал, что у нее талант к живописи и настоятельно советовал брать уроки. С мисс Агнес Райт, борцом за права женщин, которая часто бывала в их доме, они могли бы обсудить жизнь крестьянок. Мужчины, конечно, слушали ее рассказы о Солшберри и Стаффорде, но не из вежливости ли? К тому же ее волновала предстоящая поездка на поезде. Никогда ранее Кэтрин не ездила на железном, извергающем клубы пара, транспорте, хотя сеть железнодорожных дорог ширилась, и многие признали быстроту и удобство такого способа передвижения. Ее матушка совершенно не переносила поезда, ей становилось дурно, едва она оказывалась возле вокзала, и семья всегда путешествовала в экипаже или дилижансе. Даже после смерти матери они не изменили своим привычкам.
