Текст книги "Детский сад. Книга 4 (СИ)"

Автор книги: Ульяна Каршева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

9

Через полчаса Селена поняла, что заснуть не сможет. Сначала лежала, смотрела, как в тёмной комнате постепенно проступают очертания предметов, а на стене появляется пока ещё смутный прямоугольник окна. Потом, прислушавшись к слишком бесшумному дыханию семейного, тихонько спросила:

– Плохая идея – ложиться спать под утро? После таких событий?

Он немедленно развернулся к ней.

– Если хочешь, могу предложить успокоительное. Один жест – одно заклинание.

– Если просто успокоительное – согласна. Но спать уже… – Она повела плечом, глядя в его осунувшееся от усталости лицо. – Время… – снова попыталась объяснить она. – И ещё меня тревожит, как там эти двое. Очень тревожит. Нет, я помню, что в сторожке собранное с лета сено для наших коз, что домовые туда отнесли матрасы и одеяла. Но самой как-то неуютно, как подумаю…

– Ничего, – Джарри мягко улыбнулся ей. – Вилмор не постеснялся им сказать, что они некоторое время будут ночевать в сторожке, потому что сон у них беспокойный.

– Ну, тогда… – Она посмотрела на него вопросительно. – Спим?

– Нет, что-то у меня тоже не получается… Давай просто полежим?

– Давай. Джарри, я не всё знаю…

– Спрашивай.

– Тибр пришёл сразу, хотя ты сказал, что пройдёт дня три. Ты знал, что всё случится в эту же ночь?

– Нет, не знал. Тибр сказал, что семейная должна была вот-вот родить. Времени на раздумья у него не было. Тех, кто рожал в самой стае… – Джарри осёкся. – Нет, лучше об этом не говорить. В общем, Тибр испугался и за семейную, и за волчат. Поэтому он повёл её чуть от стаи – вроде как пробежаться. А в нужном месте, где у него была спрятана на всякий случай верёвка, он скрутил её и связал, после чего принёс к нашему столбу. Он надеялся, что успеет до родов.

– Если она его семейная, то почему он… нормальный, а она одичала?

– Он недавно примкнул к стае. Когда началась война, они были не вместе. Он искал её. А она почти сразу оказалась в стае и прожила с нею достаточно долго, чтобы деградировать. Кажется, это увлекает – дикая свобода. Он даже сначала решил, что это и впрямь замечательно – быть диким и забыть обо всех цивилизованных привычках. С Тибром я мало говорил, но даже в этих его кратких речах было кое-что сквозившее. Лёгкость бытия, понимаешь? Когда ни о чём не надо думать. Когда не надо соблюдать какие-то общественные рамки, кроме подчинённости сильнейшему. Во всём остальном полная свобода. Это ведь даже не волки.

Селена размышляла. Точней – пыталась вообразить тот мир с его обитателями, для которых нет никаких законов. Особенно милосердных. Слабейший – еда. Уставший и показавший это – еда… Но мысли о положении одичавших всё ещё путались, и думать хотелось о другом. Более практичном.

– Джарри, где мы их поселим?

– В гостевом доме, наверное, – с недоумением отозвался семейный. – Там, кроме Бернара, уже есть Александрит, а он сейчас терпимей относится к оборотням. И лишние комнаты наверху есть. И, по просьбе Бернара, мы почти доделали лестницу с выходом прямо в сад.

– Может, Аату и будет в этом доме жить, – задумчиво сказала Селена. – Но Тибр – с его маленькими детьми…

– В самом конце коридора второго этажа есть довольно просторная комната, – вспомнил Джарри. – Там волчата мешать никому не будут. Можно попросить Александрита сплести специально для них пару ширм. А там посмотрим. Если захотят остаться, у нас ещё и дома открытые есть.

– Джарри…

– М?

– Больше не могу. Что-то мне тревожно. Давай-ка сходим в сад, в сторожку. Что-то мне кажется, наши спасённые тоже не смогут заснуть после всех событий и лучше было бы с ними поговорить.

– Об этом я не подумал. А ведь и правда. – Джарри встал следом за семейной и принялся одеваться. – Они хоть и поели, но ведь на новом месте…

Из дома чуть не вылетели, хоть Селена и успела постоять в гостиной, прислушиваясь ко второму этажу. Но всё было тихо: время – около семи, по настенным часам. Промчались по детской площадке и уже спокойней пошли к сторожке. Только с улыбкой переглянулись, сразу сообразив, что каждый хочет спросить: "И что мы им скажем, если вдруг разбудим?", как раздался треск.

Распахнулась дверь сторожки – и на пороге появился взъерошенный Тибр, растерянно оглядывающийся. Едва только Селена подумала, что он просто после сна дезориентирован необычной обстановкой, как он заметил их и крикнул:

– Быстрей! Я не могу справиться!

Они бросились ему навстречу, а он стоял, вцепившись в косяк, словно не решаясь от него отойти, и то резко заглядывал в сторожку, то снова отчаянно смотрел на бегущих к нему. А потом всё-таки заскочил внутрь. Джарри опередил Селену, а та, подходя, машинально обернулась и увидела бегущего сюда же Коннора – за ним Хельми. И вбежала в сторожку. На сдавленный крик. На повелительный громкий голос Джарри.

Аату скорчился на полу, среди разбросанных постельных принадлежностей и сена, и когтями рвал на себе одежду, мешавшую ему дышать. Грудная клетка раздалась, уплощилась, рукава уже треснули по швам в плечах, так как удлинившиеся руки-лапы толстели и вытягивались всё дальше, стремительно обрастая шерстью. Оборотень хрипло дышал, но не рычал, а мычал от натуги. Серая рубаха на груди потемнела от крови – вместе с тканью оборотень рвал собственную кожу. Тибр жался к сложенным тюкам сена, рядом с дверью, а Джарри стоял над Аату, вытянув над ним руки, и снова и снова проговаривал заклинание, возвращающее оборотня в нормальный вид.

Селена прижала ладони ко рту. Почему заклинание Джарри не срабатывает?!

Тяжёлое дыхание за спиной подсказало, что в сторожку вбежали мальчишки. Коннор нетерпеливо прошёл мимо Селены и присел на корточки при Аату, мучительно дерущего одежду, которая его стискивала и душила. Посидев буквально мгновения, Коннор вскочил и встал близко к Джарри, просунул руки под его руки и, поймав момент, вместе с ним повторил заклинание возвращения. И добавил только в конце ещё несколько непривычных для слуха слов.

Изумлённая Селена оторопела: оборотень вытянулся на полу сторожки, часто дыша; линии тела начали возвращение к нормальному состоянию. Когда Аату полностью обернулся и пришёл в себя: полубезумные глаза прояснели, – он устало, помогая себе руками, сел на полу и, чуть развернувшись, прислонился к тюкам сена. Пока безразлично он осмотрел на себе окровавленные лохмотья одежды и поднял покрасневшие от напряжения глаза на тех, кто окружал его.

– Мне приснилось… – он проговаривал слова с отдышкой. – Мне приснилось, что я снова в стае и не успел деформировать конечности. Я… не хотел. Испугался. Я и так всегда очень медленно перекидываюсь, а сейчас…

Протиснувшись между всеми, к нему подошёл Хельми и присел перед ним. Узкая ладонь со сжатыми пальцами поднялась перед раненой грудью оборотня, а сонные глаза мальчишки-дракона уставились в снова, уже живее, когда он понял, кто перед ним, испуганные глаза Аату. Посидев перед парнем, Хельми поднялся и спокойно сказал:

– Сейчас придёт Мирт и перевяжет его. Кровь я остановил.

– Отойдите все к двери, – велел Коннор и взглянул над головой Аату. Выждав, пока все подчинятся его приказу, мальчишка-некромант недовольно спросил в пространство: – Почему? Почему вы не сказали сразу, что у него трудности с формой?.. Это я помню. Вы сразу сказали, что ещё немного – и его вычислят. Но вы забыли сказать, что именно с ним.

Селена взяла Джарри за руку, внимательно слушая разговор, звучащий односторонне. Понятно, что Коннор разговаривает с призраками, но что они забыли ему сообщить? То, что связано с плохим воздействием на парня заклинания возвращения?

– Когда это было? – сухо спросил мальчишка-некромант, и Аату вздрогнул, заворожённый молчанием и строгим взглядом Коннора над ним. Мальчишка опустил глаза на оборотня, отступил на шаг и спросил: – Аату, однажды ты проснулся в заброшенном храме. Как давно это было?

– Откуда ты знаешь? – хрипло поразился оборотень. Но все молчали, с любопытством глядя на него, и он, покосившись на Хельми, подтвердил: – Да, было такое. Ещё до войны с машинами. Только какой это храм… два-три столба осталось да подвальное помещение, где я решил выспаться, потому что на улице был дождь. Я шёл тогда из пограничья в город, работу искал. Утром проснулся – кошмары замучили. И всё. Пришёл в город. И забыл о том.

– Там, в подвале, на полу были какие-нибудь узоры?

– … Были, – после недолгого размышления отозвался парень. – Полно. На одном круге тепло было, я и забрался в него спать.

Коннор хмыкнул. Хмыкнул и Джарри. И спросил:

– И на какое заклинание он напоролся?

– На заклинание храмового зова. Рядом с ним всегда присутствовал мелкий дух храма. Он и мешал быстро оборачиваться. Аату, тебе ведь всегда было тяжело переходить из одной формы в другую? Именно после посещения этого храма?

– Было дело, – немного испуганно сказал парень.

– Всё. Заклинание я снял. Дух ушёл в свой храм. Теперь будешь легко переходить из одной ипостаси в другую. О, Мирт пришёл.

Мальчишка-эльф рассеянно спросил:

– Что здесь случилось?

– Плохая трансформация, – сказал Джарри и скомандовал: – Пока Мирт его перевязывает, остальные идите завтракать, а то сейчас сюда вся Тёплая Нора налетит.

Последнее, что увидела Селена, обернувшись: Мирт деловито раскладывал на тряпочках, положенных на пол, перевязочные материалы, вынутые из холщовой сумки, а оборотень с испугом и некоторой насторожённостью смотрел на него. Хм… Эльф и оборотень. Аату придётся привыкать. Ранними предутренними часами, в темноте, он многих из спасителей не разглядел, так что для него, как и для Тибра, многое и многие станут потрясением.

Она догнала своих уже у дома. Тибр остановился у входа и нерешительно спросил:

– А можно… к волчатам?

– Пока нельзя, – сказал Джарри. – Бернар не любит, когда его беспокоят раньше времени. Вот после завтрака, перед уроками, будет самый раз. Пойдём, покажу ещё раз ванную комнату и провожу в столовую. Вас ещё с нашим народом познакомить придётся.

Оглянулся, а Селена улыбнулась ему.

Или народ будет знакомиться с Тибром сам.

И тут же озаботилась: а не испугаются ли дети Тибра? Вон он какой. Угрюмый, какой-то тёмный и тяжёлый, глаза под тяжёлыми веками крупные, нос мясистый и рот большой, и весь он не только диковатый, но, кажется, пока улыбаться не умеет. Хотя, впрочем, рано ещё. Для него и так многое – с корабля на бал. Или – из огня да в полымя.

Мальчишки, шедшие болтая о чём-то своём, первыми зашли в дом. За ними – взрослые. Селена шла позади всех.

Ирма с коротким торжествующим воплем кинулась на Хельми – и тот подхватил её и подбросил в воздух. Визжащая от восторга волчишка несколько раз взлетала в воздух – к радости своей малолетней компашки, которая, хохоча и подпрыгивая, устроила хоровод вокруг мальчишки-дракона. Довольный Колин стоял у лестницы – с Оливией на руках, пока нет Мирта. Мика сидел прямо на полу, зевая и гладя по голове Фаркаса, который рвался сбежать от него и обтявкать слишком громкоголосых знакомцев. В одном из кресел сидели и смеялись над волчишкой Анитра и Ринд. А сидящие прямо на ковре мальчишки, и люди, и оборотни, с огромным любопытством приглядывались к неизвестному человеку. Тибр-то вошёл вместе с Джарри и застыл на месте так, что его пришлось подтолкнуть, чтобы могли войти и остальные.

Увидев Селену, к ней поковыляла Люция, привычно опираясь на раскинутые крылья, попросилась на ручки. Тибр ошеломлённо отпрыгнул, когда драконишка решительно отодвинула его со своего пути к цели. Правда, взять Люцию хозяйка дома не успела. Эрно виновато улыбнулся и забрал сводную сестрёнку, отнёс её к Айне, которая втихаря, пока Ирма занята, трогала струны лииры. А Селена напомнила себе ещё раз, что должна поговорить с пасынком чёрного дракона, чтобы узнать о вчерашней драке с Ринд от другой стороны.

В общем, пока Тибр осматривался, привыкая к необычной обстановке, дверь снова открылась, и вошёл Аату. И простецки открыл рот, когда народ Тёплой Норы с благожелательным любопытством уставился и на него. Мирту, следовавшему за оборотнем, пришлось даже подтолкнуть его.

Ирма, обнявшая Хельми, с огромным любопытством посмотрела на незнакомцев и звонко спросила:

– А вы кто?

Аату взглянул на волчишку на руках мальчишки-дракона и, кажется, вообще потерял дар речи. На вопрос Ирмы пришлось отвечать Хельми:

– Это наш-ши гос-сти. Они пока поживут у нас-с.

Джарри вышел вперёд и спокойно представил:

– Ребята, это Тибр. А это – Аату.

Аату, успевший заново собрать и разгладить волосы после недавнего приступа с неудачным перекидыванием, вдруг смутился и быстро поддёрнул рубаху, пытаясь скрыть разорванное и тёмные пятна на груди. Селена тихонько вздохнула: придётся рубаху стирать и нести на поклон к Аманде – штопать. А пока хозяйка дома кивнула Джарри на коридор, где в ванной комнате гости должны были умыться перед завтраком.

Тёплая Нора позавтракала в темпе и унеслась на уроки в гостевой дом. За столом взрослых только хозяева ели спокойно. Тибр всё пытался себя удержать от невольного обжорства, но рука судорожно дёргалась – и тарелка быстро опустела. То же и с Аату. Но у него была ещё одна привычная для жителей Тёплой Норы проблема: он не мог удержать в руках предметы прибора. И тогда Селена велела не стесняться и брать куски руками, благо детей уже нет. Сообразившие дело домовые принесли добавку только кусками.

Когда дети убежали на занятия, Селена спросила:

– Мы не совсем понимаем, но, может, подскажете вы? Сами вы могли разглядеть в стае друг друга? Или вы не знали о себе?

– Нет. Я не знал, – сразу сказал Аату. – Для меня вообще стало потрясением, что, оказывается, Тибр – обычный оборотень, а не такой же, как все в стае. Когда я увидел его в том полукруге, я даже испугался.

– Я не приглядывался ни к кому, – пожал плечами Тибр. – Мне не до этого было. Правда, когда я прочитал всё, что написано на изгороди, а затем нашёл тот столб, мне показалось, что один из оборотней читает вместе со мной и смотрит на столб так же. Но потом я увидел, что он злится, потому что так и не смог понять, что там написано. У одичавших это есть – они звереют, когда натыкаются на что-то, что стало для них сейчас недоступным.

– Значит, спрашивать вас, знаете ли вы о других оборотнях, которых можно вытащить из стаи, тщетно, – задумчиво сказала Селена и спохватилась, вспомнив о своих обязанностях хозяйки: – У вас тарелки пустые. Хотите добавки?

Затем Вилмор увёл новичков сначала в гостевой дом – уже при свете дня познакомить с Бернаром и проведать волчат, а затем он собирался показать им крытый сарай для коз и незаконченную теплицу, которыми очень гордился.

За столом остались Джарри с Селеной, пришедший под конец завтрака Колр и пересевшее за стол взрослых братство.

– С чего начнём? – спросил Джарри. – Тибр и Аату – уже не такая проблема, какой они были за изгородью. Наша проблема – одичавшие. Были, есть, остаются.

– Эту проблему реш-шить легко, – заметил чёрный дракон. – Правда, эта лёгкос-сть с-связана с унич-чтожением. Мне легко: вс-стать на крыло – и сжечь вс-сех за один раз.

– Я нездешняя, – задумчиво сказала Селена, пальцем выписывая еле видный узор на скатерти. – Поэтому мне простительно задать глупые вопросы. А раньше такое было? До войны? Ну, чтобы оборотни дичали?

– Было, – сказал Колр, вспоминая. – Но проблемой это не было.

– Почему? – немедленно спросила Селена.

– Один-два оборотня погоду не делают. Их отлавливали и отправляли на реабилитацию. То ес-сть пос-степенно с-снова адаптировали к с-современной жизни. Правда, была одна ос-собенность. Такие, вернувш-шиеся к нормальной жизни, оборотни жили лет на дес-сять меньш-ше обычных. Зато жили дольш-ше тех, кто так и ос-стался деградировавш-шим. Те умирают ещё быс-стрей.

– Семейная моя, – сказал Джарри, – колись, что ты придумала и к чему такие вопросы. Я уже знаю твою манеру ходить вокруг и около, выясняя нужные тебе факты.

И все с любопытством уставились на Селену.

– Ну, я… – начала она и замолчала, стараясь сформулировать мысль, которая мучила её уже давно. – Понимаете, мне кажется… Если и раньше были проблемы с одичанием оборотней, возможно, всё-таки были какие-то заклинания или обряды, возвращающие оборотней в нормальный вид. То есть, – заторопилась она, – я имею в виду, что есть не только заклинания, помогающие справиться с проблемами перекидывания. Ведь если появились такие заклинания, как заклинания возвращения, значит, должны быть заклинания, помогающие одичавшим оборотням вернуть свой прежний облик.

– Над этим работают маги в городе, – сказал Джарри. – Когда я в последний раз говорил с Ривером, он сказал, что они создают такое заклинание. Но ты-то предполагаешь уже его наличие. Интересно. Значит надо порыться в древних книгах.

– Или в голове Коннора, – тихо сказала Селена.

И все посмотрели на мальчишку-некроманта.

– Ты думаешь, что среди книг, которые мне пришлось запомнить на бессознательном уровне, может храниться та книга, в которой есть заклинание для одичавших? – уточнил Коннор.

– Да, я так думаю. И ещё, Коннор. Не обижайся, но неплохо бы найти общий ключ к тому, что спрятано в твоей голове.

– Если б я знал, каким образом.

– К твоим услугам магические книги из трёх домов деревни. Знания Бернара. Знания Колра. И твои собственные. Ты некромант. Я не знаю, каким образом ты сумеешь это сделать, но тебе довольно часто приходится что-то изобретать. Попробуй смешать свои способности некроманта и доступные тебе знания. А вдруг ты придумаешь то, до чего никто другой пока не доходил?

– Пока такое придумала только ты, – пробормотал Коннор.

– Интересная идея – использовать в поисках необходимого заклинания души мёртвых, – хмыкнул чёрный дракон. И вздрогнул.

Как вздрогнули и остальные.

Запел серебряный диск.

Вся компания дружно сорвалась с места и побежала к изгороди, по дороге прихватив с собой оружие.

– Неужели Корунд вернулся? – расстроенно спросила Селена.

– Вряд ли! – ответил запыхавшийся Джарри. – Скорее – у Рамона для нас какое-нибудь сообщение от Ривера. – И с надеждой добавил: – А вдруг они своё заклинание разработали? Было бы здорово.

Солнце светило вовсю, и Селена этому радовалась опять-таки чисто практически. Детвора, мелкая, вся на детской площадке, где наконец можно покачаться на качелях, сухих и не грязных. Так что погони за бегущими – в лице Ирмы и её компании – не ожидается. Счастье – усмехнулась Селена.

Ближе к изгороди пригнулись на всякий случай, а потом минут пять высматривали хоть одну стаю. Но ни "овражной", ни "лесной" не заметили. Снова оставили Мику и Колина за наблюдателей. И осторожно перепрыгнули изгородь.

Селена взялась за люк и перевернула его. Диск очутился в ладони.

– Рамон?

– Доброе утро, хозяйка! – усмешливо сказал Чистильщик. – Задерживать не буду. Тут возник трудный вопрос. У нас появился ребёнок, которого не хотят брать в городе. И я спрашиваю тебя, Селена, примет ли Тёплая Нора ещё одного трудного подростка?

– А почему город не хочет его брать? До сих пор после войны всех найденных город принимал! – с недоумением спросила Селена. И добавила насторожённо: – Он не одичавший оборотень?

– Нет. Тут такое дело… Город берёт детей, если их можно собрать по группам, – объяснил Рамон. – Оборотней к оборотням, людей – к людям. Но этот мальчик… – Рамон замялся, а потом, понимая, что жителям деревни опасно находится в таком открытом месте, выпалил: – Мальчишка – человек, но бегал он со стаей одичавших! – И, видимо, боясь, как бы она не отказала, Рамон продолжил: – Ваша деревня чем хороша – закрытая она. Пусть он бегает и дальше, но в пределах деревни. А там, глядишь, и приручится.

Селена почувствовала, что её тянут за рукав. Оглянулась. Коннор – активно кивал ей. А когда она сама кивнула, он быстро прошептал:

– Попроси его оповестить дядю Мирта, что племянник хочет приехать в гости!

– Рамон, мы согласны. Но при одном маленьком условии.

– Любое! – уверенно сказал Чистильщик, кажется, решив, что хозяйка Тёплой Норы попросит что-нибудь для дома или для хозяйства.

– Рамон, устрой нам несколько часов прогулки по пригороду – без сопровождающих, – спокойно предложила Селена. – Мы будем в машине – и одичавших оборотней не боимся. Хочется впервые увидеть пригород при дневном свете. А ещё мне бы хотелось оповестить дядю Мирта, что племянник соскучился и хочет увидеть его, а также поговорить с ним. Получится такое, Рамон?

У Коннора глаза разгорелись – с момента, как Селена упомянула про прогулку в пригороде. У остальных – тоже. Даже Колр казался довольным.

– Так нечестно, – сказал почему-то тем не менее обрадованный Рамон. – За одного мальчишку вы хотите сразу два желания.

– Ты – и торгаш?! – поразилась Селена. – Что ты припрятал про запас? И говори быстрей. У нас две стаи – и которая-то из них вот-вот объявится.

– Селена, прости, – покаялся, тем не менее ухмыляясь, Рамон. – Я не договорил, потому что побоялся, что ты сразу откажешься. У меня есть ещё один ребёнок. Сможешь взять двоих?

– Так. И кто второй ребёнок?

– Маленький эльф, которого мой дикарь таскал с собой на закорках. Я пока о нём никому не говорил. Мы его прячем в своих казармах, потому что помним слова Мирта о том, что больные эльфы-малыши плохо приходят в себя в самом городе.

– Сегодня же заберём, – решительно сказала Селена. – Ждите нас ближе к обеду. Ясно? Приеду лично.

Коннор высокомерно поднял брови. И Селена легко считала: и с нами!