Текст книги "Шальной ветер - 2 (СИ)"

Автор книги: Ульяна Каршева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Утром, во время завтрака, Ферди нерешительно спросил:

– Дед, а как ты относишься к дружбе людей разных социальных слоёв?

– Ишь, торжественно как и официально, – скептически сказал де Винд. – Надеюсь, ты не собираешься дружить с социальным слоем, а имеешь более серьёзные виды на него?

Ферди покраснел.

– Ты же знаешь, что я косноязычен, – неловко сказал он.

– Да что я могу возразить, если Карей нашёл Алексу? – риторически спросил де Винд. – Ты только найди девушку… – И осёкся. – Лара? – спросил он.

– Лара, – признался парень.

– Но она не слишком молода для тебя? – уже медленно, явно примериваясь к этой мысли, спросил дед. – Ей ведь еле восемнадцать исполнилось, а тебе…

– Двадцать шестой, – напомнил Ферди. – Дед, я всё продумал. В августе я буду ходатайствовать о заочном обучении, чтобы на следующий год сдать экзамены и получить диплом. В августе же Лара сдаст экзамены в магический корпус на курс универсальной ведьмы. Алекса поможет ей подготовиться. Хоть этой разницы между нами не будет.

– Ты имеешь в виду образование? – уточнил дед. – Хм… А ты и впрямь уже думаешь о будущем. И довольно серьёзно. А жить – как?

– Есть пока один выход, – задумчиво признался Ферди. – Хочу спросить Карея сначала. Если он скажет… В общем, есть возможность попасть во взрослую команду «Саламандры». Там получают неплохие деньги. А если Карей скажет, что это невозможно, посмотрю, куда можно устроиться работать.

– А ты не думал вернуться к родителям? – осторожно спросил де Винд.

– Смеёшься, дед? – Ферди от неожиданности улыбнулся.

– Ладно, замяли. Вернёмся к твоему вопросу о социальном неравенстве. Что ты конкретно хочешь узнать?

– Мне хочется иногда приводить Лару к себе, в апартаменты. – И парень заторопился. – Нет, ты не подумай, что я могу с нею там… ну… Мне просто хочется, чтобы она привыкла ко мне! – почти выпалил он.

Де Винд думал недолго.

– Кто вас знает, современных-то… Приводи.

И Ферди осел со странной мыслью: «Сколько ж мне в последнее время приходится выдерживать это напряжение! А самоконтроль – в порядке. Странно. Или это напряжение – в чём-то хорошее? Чисто жизненное?..» И не сразу расслышал, что именно говорит хозяин замка. Лишь расслышав имя Джонатана Кампа, весь обратился в слух. Заметив это, дед начал заново.

– Диана вернулась к родителям. Как и опасались – замужем за Кампом. Заявила, что он её законный муж. Что, если его поймают, она всё равно его дождётся из тюрьмы… Прости, Дин. Но, по мне, лучше уж ты и Лара, чем Диана и Джонатан. Но эту упрямую девчонку, Диану, не переубедить. И ведь я, старый, думал одно время свести тебя с нею.

– Ох, не надо! – вырвалось у Ферди.

Де Винд рассмеялся.

– Ну, не надо – так не надо. Только мне жаль, что Диана не видела тебя таким, когда ты вот-вот вернёшь своё настоящее лицо.

Парень невольно потрогал лицо. Под пальцами кожа была ровной и гладкой, но если ими скользить, то пара коллоидных шрамов ещё чувствительно останавливала это плавное скольжение. Ферди про себя хмыкнул: разглядевшая при дневном свете всё его уродство и принявшая его безоговорочно Лара – это всё-таки огромная ценность.

Спешно перевёл разговор на другое.

– Как дела у Двана?

– Что может сделаться этому прощелыге? Живёт. Его сумели оторвать от демона, разорвали связь между ними. Теперь осталось лишь ментально залатать его и привести в порядок. Для меня проблема теперь – брать его назад, на работу, нет ли… Думать надо. Семья у него большая. Детей кормить надо. А где он ещё тут хорошую работу найдёт? И леса здешние он назубок знает. Судя по всему, прельстил его Камп быстрым обогащением. – Кажется, дед уже давно размышляет над проблемой. И Ферди даже порадовался, что эту решать не ему.

Потом дед немного поговорил о Плёточниках. Они все выздоровели, и без Ферди дед встретился с ними, чтобы снова пересказать страницы истории и объяснить, что они, как Плёточники, снова стали предателями по отношению к Тиарнаку. Даже их возмущённое: «Но мы не знали!» не сумело смягчить де Винда.

– Дети! – раздражённо сказал дед. – Истинные детки! Думают, что их оправдывает незнание! А своих мозгов не хватает – подумать, кто вообще такие эти Плёточники и какую роль сыграли в истории нашего рода? Заигрались они, видите ли! Заигрались до избиений! До сих пор поражает их легкомыслие! Родителей их я предупредил. Обещали проследить, чтобы детки больше не играли без их ведома в такие игры. Господи… Уже и за этим приходится следить!.. А вроде воспитанные… Казалось бы…

Втайне от деда Ферди тоже повидался с несколькими Плёточниками на территории девиндовских владений и пообещал им: если встретит на земле де Виндов ещё раз, побьёт каждого. За Лару. Как ни странно, несколько парней-Плёточников отнеслись к обещанию Ферди довольно понимающе и даже пытались подружиться с ним.

Его мысли снова прервали.

Дед взялся за мобильный.

– Да?.. Что?.. Когда?

– Дед, я пошёл на конюшню, – шепотом предупредил Ферди, выходя из-за стола.

Дед было замахал на него, останавливая, но парень быстро вышел из замковой столовой, где он обедал в последнее время. Закрыл дверь и взглянул на лежавшую рядом с нею Регину. Звать не пришлось. Собака немедленно встала и поспешила за хозяином.

В конюшне Огонёк приветствовал своего хозяина негромким ржанием.

– У меня с час свободного времени, – сказал ему парень, выводя гнедого из стойла. – Погуляем немного.

Огонька почти не пришлось направлять: конь привычной тропой помчался к тому месту, где под холмами прятался погребальный костёр, устроенный предком Тиарнаком. Сюда Ферди ездил довольно часто, убедившись, что неплохо держится в седле. И сейчас, остановив коня, парень ссутулился в седле, размышляя. То, что он рассказал деду, было думано-передумано тысячи раз. Ферди прекрасно понимал, что в мечтах всё выглядит довольно реально. Но сама реальность что предложит? Нет, к родителям он точно не собирался возвращаться. Это было бы в высшей степени глупо. Но…

Он внезапно выпрямился, ошеломлённый.

Вот почему призрак помедлил, отвечая на его вопрос: нужно ли ему, Ферди, научиться видеть призрачного Тиарнака в упор, чтобы найти наруч!

Неуверенно улыбаясь, обдумывая новые горизонты, открывающиеся перед ним, парень понял, что должен немедленно хоть что-то сделать, иначе его разорвёт от переполняющей радости!

Назад он возвращался на такой скорости, что Огонёк просто летел, как на крыльях!

Нет, пока он промолчит! Ещё научиться надо! Но это же… То и дело Ферди вздыхал и не умел остановиться, вовсю улыбаясь своему открытию!

Во двор замка он влетел, не сразу заметив, что у крыльца стоит чужая машина, а на ступенях разговаривают несколько человек… Грохот Огоньковых копыт по каменному покрытию привёл его в себя. Он засмеялся и только было повернул коня к конюшням, как услышал зов деда:

– Ди-ин!

Оглядевшись: вокруг ни одного, кто мог бы взять у него поводья и проводить Огонька в стойло, – Ферди пожал плечами и спешился. Регина, слегка запыхавшаяся, встала у ноги и пошла рядом, привычно сопровождая хозяина.

Когда он понял, кто именно, кроме деда, стоит на крыльце, он машинально потянулся было за солнцезащитными очками. Поймав себя на этом движении, опустил руку, теперь уже особенно чувствительно ощущая трепетно натянутый повод Огонька, которого вёл за собой… А потом оставил его, бросив поводья на седло.

А эти двое с ужасом смотрели на него, и он, поняв, каким они его видят, вдруг успокоился. И, дойдя до небольшой лестницы крыльца, улыбнулся им.

– Добрый день, отец, мама! Давно приехали?

Отец ещё более обрюзг – с того времени, когда Ферди в последний раз его видел. Парень поймал себя на мысли, что отцу бы неплохо пожить здесь, в родном для него когда-то доме, и без пригляда матери. Здесь бы он быстро пришёл в себя и не выглядел бы таким усталым и согнутым, словно под тяжестью прожитых лет. Дед рядом с ним смотрелся не то что бодрячком, но и чуть не младше по годам. Во всяком случае, не таким потрёпанным… Мать – хоть и растерянная, выглядела истинной аристократкой. Она в любых обстоятельствах обычно сразу прямо держала спину. Ферди отметил, что за прошедшее время она почти не изменилась.

Больше ничего не говоря, Ферди подошёл к отцу и обнял его. От неожиданности тот тоже обнял сына и даже неуверенно похлопал его по спине.

За его плечом Ферди увидел деда. Тот исподтишка усмехнулся, и парень ответил тем же. Затем, выпустив из объятий отца, он подошёл к матери. Та недовольно взглянула на мужа, а потом резко сказала:

– Как только мы узнали, что ты здесь, немедленно приехали. Хватит. Пора возвращаться, Ферди. Ты и так потерял много времени, а ведь тебе…

Ферди приложил палец к своему рту.

– Ты слишком торопишься, мама. Дед?..

– От обеда отказались, – правильно понял его невысказанный вопрос де Винд. – Сказали, что торопятся уехать домой.

– Ферди! – железным тоном сказала мать.

– Да, мама? – улыбнулся ей парень, удивляясь, как он раньше не замечал: она такая невысокая! А ведь, вспоминая её, он постоянно представлял её почти равной себе!

– Ферди, ты слышал, что я сказала! Мы уезжаем!

– Но почему вы не хотите остаться пообедать? Здесь замечательный повар. А потом я бы проводил вас.

– О чём ты говоришь, Ферди! – закричала мать, и сенбернар озадаченно уставился на слишком громкую женщину. – Ты уезжаешь с нами! Ты немедленно уезжаешь с нами! Ты вылечился! Что тебе здесь ещё надо?!

– Мне здесь нравится, – безмятежно сказал Ферди. И снова усмехнулся деду, заинтересованно наблюдавшему за разговором. – Здесь такая свобода, что от этих лесов, от этих лугов уезжать не хочется. Наверное, в душе я не городской человек, потому что мне здесь нравится настолько, что я готов остаться здесь навсегда.

– Ты не смеешь говорить со мной в таком тоне! – резко сказала мать. – Ты сейчас же соберёшься и сядешь в нашу машину. И мы поедем домой.

– Мама… Домой? Для меня тот дом – это три годы темноты, в которой прятался изуродованный зверь! – Ферди с трудом подавил гнев. – Я ненавижу тот дом! Я не хочу туда ехать! Почему ты настаиваешь…

– Я – настаиваю?! – взвилась мать. – Да я требую! Ты не смеешь отказываться, Ферди! Я столько в тебя вложила, а ты мне отвечаешь чёрной неблагодарностью за все те годы, что я тебя воспитывала?! Ты не смеешь говорить со мной в подобном тоне! Ты должен быть послушным мне, потому что только я знаю, что тебе надо! Я мать! Я воспитала тебя, я вложила в тебя всё, что только может дать тебе любящая мать! И ты после всего этого смеешь мне говорить, что я настаиваю?!

Ферди взглянул на отца. Тот опустил взгляд. А парень вдруг подумал: «А интересно, была ли в жизни отца женщина, не похожая на нашу мать? Может, мать его просто присвоила, как она это сделала со мной? Он всегда был на её стороне, но ведь это лишь оттого, что так жить с нею легче?» И уже другим тоном, дождавшись, когда мать сделает паузу, сказал:

– Мама, если ты не заметила… Я вырос. Я взрослый человек. И теперь я решаю, что мне делать со своей жизнью. Нет! – Он поднял руку, едва заметил, что она открывает рот. – Нет! Прости, если всё идёт не по твоему плану, но я отсюда никуда не поеду. Мне. Здесь. Нравится.

Он развернулся и пошёл к Огоньку, сопровождаемый повелительными, а потом уже умоляющими воплями матери. Он шёл, не оборачиваясь, видя, как то и дело от её криков вздрагивает и оглядывается сенбернар. И думал удивлённо: неужели она решила, что вот так просто сумеет уговорить его… Уговорить. Она даже не уговаривала. Она приехала, приказала – и уверена, что он немедленно сделает всё, что она пожелает. Неужели он был гораздо большим размазнёй, чем недавно думал о себе?

Взявшись за повод, он невольно приподнял губу в намёке на улыбку. Едва не ощерился. Мать увидела его влетающим на коне в каменный замковый двор. И ничего не поняла? Не поняла, что изменения произошли весьма сильные? А главное – бесповоротные? Ей придётся долго думать, чтобы попытаться смириться с новым Ферди. А потом он представил, что она скажет о его женитьбе… Хорошо, что он дошёл до конюшни. От смеха удержаться было трудновато.

19

Взявшись за повод, он невольно едва не ощерился в усмешке. Мать увидела его влетающим на коне в замковый двор. И ничего не поняла? Не поняла, что изменения произошли весьма сильные? А главное – бесповоротные? Ей придётся долго думать, чтобы попытаться смириться с новым Ферди. Если она, конечно, захочет мира. А потом он представил, что она скажет на новости о его женитьбе… Хорошо, что дошёл до конюшни. От смеха удержаться было трудновато.

И, только заведя коня в стойло, Ферди понял, что только что сделал, и досадливо поморщился. Плохо. Оставил деда в разгар скандала, который касается лишь его, Ферди, и родителей. Переложил на его плечи всю тяжесть разбирательств, предоставил ему отбиваться от воплей матери, а сам сбежал… Пришлось оглядеться и попросить дежурного конюха расседлать Огонька.

Замковый двор пустовал. У крыльца родителей не было. Но их машина стояла.

Странно… Машины во дворе бывали часто – и хозяйственные, и новомодные элитные. Но почему-то именно эта машина выглядела отчётливо чужеродной здесь…

Ферди быстро вошёл в гостиную. Несколько шагов – и он остановился в нерешительности. Чуть сбоку, на одном из диванов, сидела мать, истерично рыдая. Рядом в растерянности стояли дед и отец.

Ферди тоже застыл. Такого он не ожидал. Решил, что от и до просчитал ситуацию с матерью – с тем, как она себя поведёт после его твёрдого ответа. На сто процентов был уверен, что она, фигурально говоря, хлопнет дверью и уедет. Ан нет… И что теперь делать? Утешать он не умеет… Может, она успокоиться, а то и рассердится, увидев его? Прикусив губу, парень нерешительно подошёл к ней, присел на корточки. Дед и отец немедленно и с облегчением отошли, словно предоставляя возможность самому разобраться с ситуацией.

– Мама…

Она взглянула на него обезумело, задыхаясь от сильнейшего, до икоты, плача.

– Ты… вернулся! Ферди, сын, мальчик мой любимый… Пожалуйста, ты только вернись домой – я не буду ни в чём тебе отказывать или препятствовать в твоих желаниях. Пожалуйста, Ферди-и!! Делай что хочешь, лишь бы рядом… только пожалуйста-а – не оставляй меня, Ферди-и!..

Парень осторожно взялся за её холодные кисти рук и невольно сжал, отогревая.

– Мама, не получится…

– Почему-у… Ферди, почему?.. – Она сама страстно схватила его за руки, будто страшась, что сразу после её вопроса он сбежит.

Он вгляделся в покрасневшие глаза, страшноватые из-за размазавшейся косметики. Не смешно. Маска клоуна выглядела жутковато, потому что мать смотрела на Ферди истово, как на… на Бога. Она перевела дыхание, продолжая плакать, но, кажется, так и не замечая, что слёзы продолжают литься ручьём.

– Это же легко, милый Ферди! Ты будешь жить, как захочешь. Только я буду тебя видеть каждый день, больше мне ничего не надо. Ты такой красавчик! Ты выздоровел, ты снова прекрасен, мой мальчик!..

Почему-то на каждую её фразу хотелось сказать что-то резкое, как сейчас, например: «И меня больше не надо прятать от посторонних глаз? И можно, наконец, снова выставить на всеобщее обозрение?» Он сам с трудом удерживался, чтобы не выпаливать эти саркастичные и горькие фразы. Помогало напоминание главного: под конец он сам заперся ото всех. Стал настоящим отшельником.

Последнее его поразило. Да так, что он словно оглох. Пока мать что-то, плача, говорила о том, как чудесно снова будет, когда он вернётся, он по-новому взглянул на ситуацию. И задумался… Поговорить бы с Кареем… Но событие не позволяет.

И он снова повторил:

– Мама… – Она замолчала, моргая мокрыми ресницами и с надеждой глядя на него. – Не получится, потому что прошлого не вернёшь. Очень многое изменилось. Даже слишком многое. Я стал другим.

– Ты повзрослел, мой мальчик, – торопливо подтвердила она, заикаясь. – Но я не буду покушаться на твои самостоятельные поступки. Мне достаточно, что ты вернёшься домой. Мне достаточно, что я буду знать – ты дома, ты рядом, мой мальчик.

– Боюсь, что мальчик уже не только твой. – Ферди глубоко вдохнул и серьёзно, чтобы она услышала и поняла, сказал: – Мама, я полюбил девушку и хочу, чтобы она стала моей женой. Сможешь ли ты такое принять? Вряд ли.

Он продолжал держать её за руки, вглядываясь в обиженные, ошеломлённые глаза.

Молчание, повисшее после этих слов, казалось леденящим. Ферди понял, что надо объяснить всё и сразу. Иначе потом будет слишком поздно…

– Ещё я должен сказать тебе, что девушка, которую я полюбил, не принадлежит нашему кругу. Она не умеет вести себя в обществе. Не знает аристократических манер. Не умеет говорить и одеваться, как ты привыкла. – Он погладил её по ладони. – Но, мама… Если придётся выбирать между нею и обществом, к которому я принадлежу, я выберу её. Хотя вопрос о выборе не стоит. Я собираюсь жить отдельно. Потому что, как выяснилось, я тоже собственник. Не меньше, чем ты, мама. – Это он вспомнил, что у Лары-то он ещё не спрашивал, хочет ли она за него замуж. Решил без неё. За неё. Впрочем, вспоминая открывшееся ему прошлое замка де Виндов, в ответе девушки он не сомневался.

Вот теперь слёзы литься перестали. Размякшее было от плача, лицо матери мгновенно отвердело, а глаза жёстко сфокусировались на Ферди. Но, кажется, она его не видела. Ферди насторожился. Мать что-то задумала. Несмотря на ужас, в котором она пребывала, пришла в себя быстро.

Он чуть покосился. Дед и отец отошли к столику, возле которого сели в кресла, и негромко беседуют. Ладно, хоть эти крутых разборок не устраивают… Снова взглянув на мать, Ферди, пока она размышляла, быстро просмотрел её ауру. Не злится, как ни странно. Похоже, в самом деле о чём-то усиленно размышляет.

– Ты шантажируешь, – низким после плача голосом сказала мать. И вздохнула, успокаивая дыхание. – Ты хочешь вернуться, но шантажируешь. Ставишь мне условия.

Пришлось встать, иначе бы свалился на пол от её предположения. Теперь, когда она внешне выглядела более или менее успокоенной, он позволил себе присесть рядом, на диван. Снова взгляд на ауру. Да, линии выглядят так, словно мать сосредоточенно решает какую-то задачу.

– Если бы я хотел шантажировать, – уже с усмешкой сказал Ферди, – я бы потребовал, чтобы ты разрешила вернуться домой и Карею. И не одному, а с невестой. Я бы это потребовал из благодарности к Алексе. Именно она заставила меня ожить и поверить, что в моей беспросветной жизни может быть будущее. И свет. Но такой подлянки брату я устраивать не буду. Да и он не вернётся. Ему хорошо в семье Алексы. И я его очень хорошо понимаю. Мне самому в семье Алексы было хорошо. Так что с моей стороны – никакого шантажа нет. Я ставлю перед фактом: я не хочу возвращаться домой, где моя жена будет себя чувствовать неуютно.

Мать поморщилась – наверное, на «жену».

– Сколько ей лет? Твоей… девушке? – неприязненно спросила она.

– Восемнадцать.

– В таком возрасте девочки ещё умеют усваивать то, что им необходимо, – задумчиво сказала мать.

И пальцами машинально расправила светлые волосы, слипшиеся на лбу, взмокшем от напряжения. И от этого простенького движения у Ферди вдруг защемило сердце. Такой знакомый жест… Оказывается, он всё-таки соскучился по дому… Ведь мама – это дом.

Мать умоляюще взглянула на него. И выдохнула, словно бросаясь в пропасть:

– Возвращайся, Ферди! Я воспитаю твою девочку так, чтобы она была достойна быть рядом с тобой. У неё будут манеры. Она будет одеваться, чтобы быть достойной тебя и нашего дома. Ферди, ты должен вернуться! Мы с отцом столько работали, чтобы наш дом получил потом своего хозяина. Что ты здесь, у де Виндов? Всё получит Карей! Ведь ты Тиарнак! Как будешь жить ты? Где? А наш дом… Он будет пустовать?

Парень молчал. С одной стороны он помнил о сне, в который горячо верил. С другой… С другой. Он упрямо склонил голову.

– Нет, мама. Давай сделаем так. Год – на то, чтобы ты могла свыкнуться с мыслью обо мне как человеке, который может прожить отдельно от тебя. Потом – посмотрим.

– Но, Ферди…

– Нет, мама. Ты сама сказала, что не будешь покушаться на мои самостоятельные поступки. Так сдержи своё слово в самом начале.

– Поймал? – снова неприязненно сказала мать.

А Ферди вдруг неудержимо ухмыльнулся, да так откровенно, что мать изумлённо засмотрелась на него и, не выдержав, спросила:

– Что такого я сказала?

– Прости, мама. Но, кажется, я твой настоящий сын! Ты упряма. Но передала мне своё упрямство. Вот сейчас ты стоишь на своём – я тоже. Двух Тиарнаков моя девушка не перенесёт… Мама, прошу тебя: узнай себя во мне! Тебе будет легче воспринять существующее положение дел.

Она горестно задумалась и снова вздохнула.

– Я обдумаю то, что ты сказал. Но помни, что двери нашего дома всегда открыты для тебя. – И, помявшись, добавила, с трудом выговорив: – И для твоей девушки. А твои комнаты ждут тебя. Когда ты возвращаешься в город?

– В августе. Сниму квартиру. Буду работать и заочно готовиться к выпускным экзаменам.

– Квартиру? – уже саркастически переспросила мать и осеклась, когда он улыбнулся ей.

В гостиной словно посветлело, когда проблема некоторым образом решилась.

Дед пригласил-таки гостей к столу.

Мать привела себя в порядок. Для этого пришлось проводить её в свои апартаменты, которые она тщательно обследовала и выразила недовольство из-за их отдалённости от главных жилых помещений, бросив риторический вопрос, не принижает ли де Винд Тиарнака этим самым отдалением. Пришлось напомнить, что дед сделал всё, чтобы ему было комфортно, пока он восстанавливал самоконтроль, и именно потому апартаменты отдалённые. «Честно говоря, – размышлял Ферди, провожая мать в замковую столовую, – её мимоходная попытка вброса неприязни между мной и дедом даже смешна. Но мать попыталась сделать это довольно серьёзно. Неужели она так и думает, что лучше всех разбирается в любой ситуации? Плохо быть прорицателем. Становишься слишком самоуверенным».

Обед прошёл без тягостных пауз.

Но, уезжая, мать, до сих пор крепившаяся, снова разрыдалась. И Ферди с трудом удержался, чтобы не пообещать ей в августе явиться в родной дом, чтобы жить в нём. Отец кивнул сыну на прощанье – Ферди показалось, уважительно. Но мало ли… Парень, размышляя, решил, что, возможно, ему хочется, чтобы отец отнёсся к нему с уважительностью, поэтому взгляд Тиарнака-старшего и воспринял таким.

Стоявший рядом на крыльце, дед спросил:

– Уверен?

– Уверен.

– Может, надо было и впрямь заставить её согласиться с твоими условиями?

– Нет, дед. Сделай ей шаг навстречу – капкан захлопнется, – вслух размышлял парень. – Сначала она будет строго соблюдать условия, а потом сделает себе одну поблажку, другую, ну а потом и вовсе постепенно забудет о каких-то там смешных для неё условиях, полагая, что я снова привык к домашней роскоши и мне уже деваться некуда. И я не представляю, как она будет уживаться с Ларой. Ты же знаешь, что было с Кареем. А ведь он мой брат. Её сын. Представь, что будет с девочкой из крестьянской семьи, когда она попадёт в её лапы.

– Эти женщины… – пробормотал де Винд. – Ты сейчас спать?

– Да. За это время я успел отвоевать ещё два часа, но остальные держусь с трудом. Так что пока после обеда засыпаю. Я тебе буду нужен в это время? Могу перетерпеть.

– Ну да, вот только что с тебя, сонного, возьмёшь? Ладно. Иди.

Днём Ферди спал не более трёх-четырёх часов.

Вернувшись к себе, он по-новому оглядел свои комнаты. Крамольная мысль: а если поселиться в Доме Отшельника? Он сел на кровать в спальне. Сонное состояние как-то быстро пропало. Новая мысль захватила его. И Ларе там нравится.

Он бросил взгляд на мобильный. Рассказать брату о приезде родителей? Наверное, лучше его не тревожить. Карей сейчас определяется с жизнью после учёбы в университете. Не до того… Снова навалилась дремота. Ферди лёг, сонно перебирая своё расписание и вспоминая, что ему ещё сегодня надо сделать. А на сладкое – встреча с Ларой в Доме Отшельника… Последнее, что он вспомнил, – шторы не задёрнуты. И чуть улыбнулся: ну и что?

… Расписание было привычным и давно определённым. И парень никак не рассчитывал, что придётся его корректировать.

Но, когда он после сна вошёл в гостиную, размышляя, куда в первую очередь – в конюшню или в кабинет деда, тот встретил его несколько растерянным.

– Звонила Диана. Собирается приехать сегодня. Сказала – хочет поговорить с тобой. – Дед озадаченно пожал плечами. – О чём она может говорить с тобой?

– Кампа, случайно, не поймали? – тоже удивился Ферди.

– Нет. Мне сообщили бы в первую очередь. А почему ты подумал о Кампе?

– Ну, тогда было бы ясно, зачем приезжает Диана. Наверняка просить за него.

– Ладно, что гадать… Ты зайдёшь в гостиную, когда она приедет? Она не стала слушать моих намёков, что, возможно, ты не захочешь говорить с нею.

– Во сколько она будет?

– Да через полчаса.

– А, тогда я сначала на конюшню. С бумагами поработаю позже.

Полчаса он бегал по конюшне, выслушивая жалобы конюхов на один из отсеков со стойлами и прикидывая примерные траты на его ремонт. Чуть не забыл о приезде нежданной гостьи, если бы один из забежавших конюхов не сказал, что во дворе чужие лошади. Пришлось на скорую руку приводить себя в порядок и бежать в дом.

«Как сговорились!» – недовольно думал он и усмехался собственному ворчанию: как быстро он привык к упорядоченной жизни, где есть место и работе, и отдыху!

Лошадей было три. Странно.

Он знал, что дед обычно готовит для гостей хотя бы чаепитие, но никак не ожидал, что на этот раз оно состоится прямо в гостиной. Вошёл, сделал несколько шагов – и увидел. Хмыкнул. Но подошёл к столу и приветливо поздоровался с гостями.

Оказывается, Диана попросила сопроводить её Брэда и ещё одного из Плёточников. При виде Ферди Диана повела себя неожиданно. Сидела она боком к двери и не сразу заметила парня, пока он не подошёл. Но, когда он сел напротив, она вдруг уставилась на него – да так явно забывшись, так простецки, что он удивлённо подумал: «Жаль, мать не осталась. Посмотрела бы она на аристократов, которые не могут свои эмоции сдержать… Кстати, а что с Дианой?»

Пожал плечами и извиняющимся тоном сказал:

– Простите, если что. Я только что из конюшни.

Дед насмешливо опустил глаза, но ничего не сказал.

Диана словно очнулась, буркнула что-то вроде: «Всё нормально» и уткнулась в чашку с чаем. После того как «торжественная часть» чаепития была выполнена, Диана встала и попросила Ферди подойти с нею к старинному секретеру с изящной резьбой по краю. Здесь девушка хмуро взглянула на Ферди и сказала:

– Меня никто ни в чём не переубедит. Джонатан сделал то, что сделал, из любви ко мне. Никто не умер. А остальное меня не интересует.

– Мне это надо знать? – равнодушно спросил парень.

– Да, надо. Я хочу, чтобы все знали это. Я люблю Джонатана. Пусть не так, как любят остальные. Я знаю, что не слишком эмоциональна. Но с ним мне так комфортно, как ни с кем другим.

– Диана, прости. Я всё равно не понимаю, зачем мне это знать.

– Хочу подготовить возвращение моего мужа, – резко сказала Диана. – Готовлю общественное мнение. Знаю, что будет суд. Хочу, чтобы все участники того ритуала помягче отнеслись к моему мужу.

– Боюсь, это будет сделать сложно, – покачал головой Ферди. – Он не просто использовал людей в этом ритуале. Он унизил многих, заставив себя почувствовать слабым и не человеком, а материалом для ритуала. Не знаю, как ты уговорила Брэда сопровождать тебя, – ему тогда досталось сильно.

– Это всего лишь ритуал! – возразила Диана. Её глаза яростно сверкали, но Ферди смотрел на ауру и видел, как спокойны линии энергополя. Девушка играла. И очень талантливо. Чего на самом деле добивается Диана?

– Ты не присутствовала на этом ритуале и не знаешь подробностей, – терпеливо объяснил парень, отлично понимая, что говорит в пустоту: ей было наплевать на состояние всех, кто оказался в Доме Отшельника. – Поэтому тебе всё кажется простым и не имеющим важного значения. Но остальные так не думают.

– Я не ожидала, что ты так красив, – внезапно прошептала Диана и осторожно дотронулась раскрытой ладонью до него, медленно провела почти от горла, словно лаская.

Ферди опустил глаза, следя за этой ласковой ладонью, за длинными пальцами с несколькими кольцами и перстнями, камни которых переливались в свете солнца.

– Не ожидала? А то что бы?

– Ничего! – Она отдёрнула руку и спрятала её за спину, будто боясь, что он немедленно схватит её. Горделиво подняла подбородок. – Итак, ты будешь противостоять моему Джонатану? Ты твёрдо решил?

– Его ещё поймать надо, – бросил парень.

– Не смей так пренебрежительно говорить о нём, – сквозь зубы выговорила Диана. – Ты говоришь о моём муже!

– Твой муж чуть не убил мою девушку, – сквозь зубы сказал Ферди, старательно копируя её манеру говорить – скорее даже передразнивая. – Так что я говорю не о твоём муже, а о потенциальном убийце.

– Вот ещё – сравнивать деревенскую девчонку…

– Диана, ты говоришь о моей девушке, – перебил её Ферди.

Она скептически взглянула на него.

– И ты думаешь, я поверю, что ты серьёзен?

– Придётся, – пробормотал он, тяжело вздыхая: когда же она закончит разговор – ведь своё чёрное дело она сделала!..

Наконец они вернулись, и некоторое время Ферди ловил на себе странный взгляд деда, пока не догадался: хозяин замка видел, как Диана погладила внука, и не понимает этого жеста. Желание остаться наедине с дедом было, но гости всё не унимались. Ферди заметил, что Диана искусственно затягивает визит, то и дело поглядывая на него. Еле-еле, но дошло, что она-то впервые его видит месяц спустя и не верит своим глазам, что недавний урод, который однажды на опушке леса напугал её, превратился в нормального человека… А когда дошло, только с горечью пожал плечами.

Незнакомый Плёточник больше молчал, зато Брэд тоже поглядывал на Ферди, явно желая перекинуться с ним парой слов. И парень решил, что надо бы сделать это по возможности быстрей. И сам предложил Брэду, пойдя вразрез со светскими условностями, правда, уловив момент, когда де Винд заговорил с Дианой о чём-то местном:

– Брэд, на минутку?

Плёточник поспешно подошёл, подтвердив догадку Ферди.

Они отошли к окну, будто полюбоваться на лошадей, которые были видны с этого места. И Брэд угрюмо сказал:

– Дин, я посмотрел в Сети, кто ты такой. Ещё раз хочу извиниться за происшедшее. Но не только потому, что ты так известен. И не потому, что ты внук де Винда. Я благодарен тебе, что ты сумел сопротивляться Кампу. Такого предательства с его стороны никто из нас не ожидал.

– Ты приехал с Дианой, – с намёком сказал Ферди.

– Да. Она попросила нас сопровождать её сюда. Не знаю, как для Эмиля (это второй наш приятель, который согласился сопровождать Диану), но для меня это был повод приехать – и я ухватился за него немедленно. Иначе бы просто не осмелился. Хочется свалить всё на Джонатана. Он заморочил нам головы. Но что-то, наверное, есть и в нас самих, что мы так легко пошли у него на поводу. Мы все очень благодарны тебе – вся наша компания. Не будь тебя там, на месте, неизвестно, что было бы со всеми нами.