Текст книги "Оберег для огненного мага"
Автор книги: Ульяна Каршева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 9
Автомобиль стоял на другой стороне дороги. Отец придерживал заднюю дверцу, а из салона выглядывала мать и махала рукой. Алекса влетела на сиденье, отец торопливо хлопнул дверцей и бросился к своему месту, словно тоже боялся погони.
Уткнувшись лицом в плечо матери, Алекса обняла ее и снова заплакала. Мама молчала, только бережно прижимала дочь к себе и время от времени гладила по голове. Их потряхивало на поворотах, но девушка чувствовала себя защищенной в маленьком пространстве на колесах, закрытом и, самое важное, с двумя главными людьми в своей жизни, которым можно довериться, даже не помышляя о том, что они могут предать. Подняла голову раньше, чем доехали до дома. Только маминой руки не выпустила – держалась крепко, как в детстве. Мама посмотрела ей в лицо и вынула из бардачка салфетки. Алекса хотела было вытащить их из ее пальцев, но мама покачала головой и сама принялась вытирать и промокать ей глаза. Девушка покорно подчинялась ее рукам, сначала чувствуя пустоту.
А потом, с постепенно нарастающей болью в мышцах, стали появляться мысли о страшном происшествии. Надо будет в первую очередь залечить все синяки, которое оставило на ней то страшное чудовище, трусливо уползшее в свое мрачное логово после слов Карея о том, что он включит свет. Знать бы раньше, что оно боится света. Алекса бы попробовала вызвать огонек на пальцах. Как универсальная ведьма, она училась этому еще на втором курсе. Она представила, как этот урод скручивает ее, не давая возможности сбежать. Вот он пытается обездвижить ее, но пальцы-то свободны. Она щелкает ими одновременно с проговариваемым про себя заклинанием, и вспыхивает огонек… Она крепче вцепилась в мамину руку. Вспомнила, как было с Рэдом на баскетбольной площадке, вспомнила его, мокрого от воды, которой тушили на нем огонь… Пламя объяло бы чудовище одновременно со всех сторон. Нет, не так. Огонь вспыхнул бы на нем сразу по всему телу… Человек вспыхнул бы… И она, Алекса, стала бы убийцей.
Не думать! Не думать об этом!
Ее затрясло от ужаса, а перед глазами все металась и кричала от боли человеческая фигура, почему-то поразительно напоминающая Карея, – фигура, плохо различимая в пожирающем ее огне. Девушка пыталась закрывать глаза, пыталась сидеть с неподвижно открытыми… Черная фигура, болезненно мыча, умирала в яростном огне…
– Мама… – Голос дрогнул, и Алекса сжала руку матери. – Поговори со мной до дома. Пожалуйста. Хоть о чем… – «Лишь бы не думать, не вспоминать…»
– Сейчас подъедем к кафе, – сказал отец, – посидим немного.
Он и правда, почти сразу вслед за словами, свернул куда-то. Остановил и велел не выходить из машины. И ушел к ярко сияющему павильону, рядом с которым до сих пор, несмотря на вечер, стояли легкие столики, где и сидели посетители. На стоянке тоже были люди. Они расположились в машинах с раскрытыми дверцами, болтали с соседями из других машин или со своими пассажирами и пили что-то из высоких стаканчиков… Алекса жалась к матери и почему-то вспоминала детство, когда все в жизни было так интересно, а что-то сложное можно было легко взвалить на плечи родителей.
На освещенную дорожку вынырнул из теней отец, неся коробку со стаканами и какими-то свертками и контейнерами. Он сел рядом с женщинами на заднее сиденье и раздал им порционные наборы.
– Фастфуд, конечно, – сказал он, пожимая плечами. – Но, будем надеяться, не отравимся. Алекса, это ты хорошо придумала – поговорить сейчас, чтобы в дом не вносить худого. Рассказывай, что произошло в доме Тиарнаков.
– Старший сын Тиарнаков живет в полной тьме. – Алекса выговорила, с трудом двигая застывшей челюстью. – Он перегорел на игре и не может контролировать выброс огня. У меня, как оказалось, есть дар, восстанавливающий у огневиков свойство контролировать выброс. Одному парню я уже помогла, сама о том не подозревая. Не полностью. Это можно сделать постепенно. Тиарнаки вычислили: если их сын проведет со мной ночь, наутро он сможет жить, как все нормальные люди. Любовный приворот устроили, чтобы сделать вид, будто я сама этого захотела. Ну, провести ночь с ним.
– Доченька…
Мама обняла девушку за плечо. Всмотрелась в нее.
– И ты?..
– Карей вмешался. Я сумела сделать так, как вы сказали. Дотронулась до него кольцом. И он вмешался. Папа… Почему? Почему они не попросили меня? Я бы могла помочь ему – пусть и не сразу вылечиться, но помогла бы!
– Они решили использовать… – Старший Коллум споткнулся, но договорил: – Они решили использовать ночь, потому что не хотели ждать постепенного возвращения сына к нормальной жизни. А ночь… В магии это время имеет очень мощное воздействие, потому что животная энергия – сексуальная – одна из самых сильных. Любой дар женщины в мгновения соития действует неимоверно. Особенно если женщина об этом даре не знает и эта ночь – первая в ее жизни. Мужчина может даже просто забрать этот дар, использовав его до последней капли. Многие языческие обряды совершались на основе соединения на капище мужчины и женщины. Я же говорил: Тиарнаки – прорицатели, моделирующие будущую реальность. Тебе повезло, что они учли не все составляющие задуманного… Что будем делать, мать? Они ведь сегодня приедут. Может, отослать дочь к деду?
– Что?! – перепугалась Алекса. – Почему ты думаешь, что они приедут?!
– Доченька, представь, что это у тебя… Скажем так, наш Люк живет несколько лет в полной темноте, не смея выйти на улицу даже глухой ночью. Хотя мы-то не смогли бы ему обеспечить комфортное существование – наш дом на такое не рассчитан. И появилась надежда. Неужели же ты не захочешь попытаться помочь брату? Тиарнаки приедут. Если уже не в пути. Поэтому нам надо решить очень важный вопрос: или ты, Алекса, уезжаешь, если не желаешь с ними встречаться, или ты будешь согласна помочь этому парню. – Последнее отец произнес хрипловато и быстро отпил из своего стакана.
– Папа… Он меня… Он меня изнасиловать хотел, а ты говоришь…
– Алекса, сейчас тобой управляют чувства. Но… Напоминаю, нам надо решать немедленно. Сегодня же вечером нам предстоит разговор с Тиарнаками. Решай прямо сейчас. Потому что потом у тебя времени не будет.
– Папа, я в таком состоянии…
– Дочка моя, этим ты отговориться не можешь. Понимаю, что в данный момент ты вся думами о том, что с тобою едва не произошло. Я – взрослей, поэтому мыслями о том, что может произойти. Они богаты. Они влиятельны, потому что работают на государство. Где гарантия, что они не наймут кого-нибудь тебя похитить и довершить начатое? Но и ты уже взрослая, чтобы решить некоторые вопросы, которые касаются именно тебя. Делай выбор: или уезжать и прятаться, или помогать – в открытую.
Алекса сначала чуть не разревелась снова. Почему папа так говорит?! Он же видит, что она не в состоянии!.. Но рядом осторожно вздохнула мама. Девушка сдержала порыв расплакаться, помолчала и сказала:
– У меня есть время до дома. Плюс есть время до того, как им приехать. Я подумаю.
А потом они просто посидели, забыв о взятых в кафе наборах и тяжело размышляя каждый о своем.
Приехали домой более или менее успокоенные, и Алекса медленно, чувствуя себя тяжелой и неуклюжей, поднялась наверх, с облегчением отметив, что младшие и Эмбер сидят в своих комнатах, а не в гостиной, где пришлось бы всем и каждому объяснять, почему она так рано вернулась с вечера и почему ее платье выглядит ужасающим образом.
Отец оказался прав.
Алекса только и успела переодеться, как услышала дверной звонок. Сердце сначала обмерло, а потом начало колотиться так, что пришлось отдышаться. Но вышла из комнаты и осторожно подошла к балюстраде над гостиной первого этажа. И застыла от негодования и страха: Люк подбежал к Карею, появившемуся первым на пороге, и, не обращая внимания на неизвестных взрослых, идущих следом, радостно закричал:
– Карей пришел! Карей!
– Привет, Карей!
Алексе пришлось стремительно отшатнуться от перил: младшие сестры, заслышав звонок, выбежали из своих комнат и с радостным криком и грохотом спускались по лестнице в гостиную. Судя по всему, здороваться с тем, кого считали другом старшей сестры и просто симпатичным человеком. Прижавшись к стене, чтобы ее не было видно снизу, Алекса с горечью подумала: «И каково ему, когда его так радостно встречают те, кто не знает о его предательстве? Доволен? Считает – так и надо?»
Она стояла не шелохнувшись, до тех пор пока по лестнице не поднялась мама.
– Пошли, дочка. Они сидят в папином кабинете. – Она оглядела Алексу и кивнула. – Да, так одеться будет правильнее.
Стараясь быть раскованнее, девушка хмыкнула, но ничего не сказала. Ей хотелось защиты – и одновременно спрятаться. Оделась в черный брючный костюм. Волосы туго стянула в пучок на затылке. И чувствовала себя словно натянутой струной.
Первой в кабинет вошла мама. Алекса не зашла – шмыгнула, примерно зная, где должны сидеть Тиарнаки. И прошла вдоль стены, чтобы ее не сразу заметили. Кабинет был освещен довольно ярко. Кресла для гостей хозяева заранее переставили, чтобы представители обеих семей смотрели друг на друга. Алекса заметила, что взрослые Тиарнаки сидели спокойно и открыто, не беспокоясь о том, что могут быть восприняты враждебно. Зато Карей оказался чуть в стороне, сидел не полностью в кресле, а с краю и ссутулившись. Поскольку мама до сих пор обладала хорошей фигурой, то Алекса скользнула к ее креслу и присела рядом. Карей поднял глаза на нее и тут же опустил, сумрачно уставившись в пол.
Как ни странно, первой заговорила мать Тиарнаков. Отец Карея, откинувшись на спинку кресла, молчал, приглядываясь к родителям Алексы и не обращая внимания на саму девушку, хотя это было трудно, если помнить, что она сидела вместе с матерью. Но девушка чувствовала, как скользит его взгляд мимо нее.
– Вы уже в курсе происшествия, поэтому прелюдий не будет, – заявила госпожа Тиарнак. – Наша семейная ситуация такая: малейший намек на свет – и мой сын умирает в огне. Можете осуждать меня сколько угодно. Это не ваш ребенок умирает. Мой. Ничуть не сожалею из-за попытки свести вашу дочь с Ферди. Очутись вы на моем месте – сделали бы то же, лишь бы ребенок жил нормальной жизнью. С полицией разборок не хотим. Да и, честно говоря, не думаю, чтобы вы туда обратились. Мы настроены по-деловому и готовы платить. Согласна ли ваша девочка приезжать к нам и своим присутствием лечить Ферди? Каков будет ваш ответ?
Кресло отца повернуто так, чтобы он сразу видел дочь. После реплики женщины он взглянул на Алексу. Девушка чуть подняла голову.
– Я помогу вашему сыну без денег. Но при одном условии.
– Согласны на любое, – поспешно сказала госпожа Тиарнак. Кажется, ее видимая самоуверенность была показной.
– Во время моего присутствия в вашем доме я не увижу Карея. В дом привозить и увозить меня будет мой отец. Я не хочу, чтобы в моей жизни был человек по имени Карей.
– Всего-то? – пренебрежительно спросила госпожа Тиарнак. – Это условие выполнить легко. Завтра же Карея не будет в городе. И он не появится, пока Ферди не восстановит способность контролировать свой огонь.
– Что вы сказали? – переспросила ошеломленная Алекса, глядя на Карея, который еще больше ссутулился в кресле.
– Ты не хочешь видеть Карея, – терпеливо, как дурочке, объяснила госпожа Тиарнак. – Значит, Карей уедет. Я уже говорила и повторю еще раз: ради Ферди наша семья готова на все.
Девушка собралась с мыслями. Что-то тут не то. Эта женщина так легко обрывает младшему сыну карьеру ведущего баскетболиста и прерывает его учебу на последнем курсе? Госпожа Тиарнак и впрямь смотрела решительно, да и Карей не возражает. Так почему же она, Алекса, а не они чувствует себя поступившей… подло? Сухо озвучила:
– Не настаиваю на столь жестких мерах. Достаточно того, чтобы Карей вел себя со мной так, как будто мы незнакомы.
– Как скажешь, – согласилась женщина. – Итак, перейдем к расписанию. Когда ты будешь свободна, чтобы приезжать к нашему Ферди? Мне бы хотелось, чтобы ты навещала его утром, до занятий, и вечером. Устроит тебя такое расписание?
– Да.
– Что ж. Завтра – городской праздник. Будем ждать тебя часов в десять. До завтра.
– Минуточку, – вмешался старший Коллум, и все взглянули на него, спокойного и даже бесстрастного. – У меня есть небольшая поправка. Наша дочь привыкла жить в семье и не всегда осознает… скажем так, деловые принципы, которые играют определенную роль в этом мире. О сумме за лечение вашего сына мы договоримся чуть позже.
Алекса удивленно похлопала глазами, но промолчала. Если отец так говорит, значит, он и в самом деле рассчитывает на что-то, чего ей пока не понять. Другое дело, что потом он все объяснит ей.
Тиарнаки-старшие встали и вышли из кабинета не прощаясь. Переглянувшись, родители Алексы заторопились следом проводить «гостей». В кабинете остались двое.
– Чего расселся? – враждебно спросила Алекса. – Иди.
Карей сразу встал и подошел к двери. Взялся за ручку и обернулся:
– Спасибо, что разрешила остаться в городе. И… прости.
– Стой! – обозлилась Алекса, чувствуя, словно она сидит в машине, у которой отказали тормоза в начале спуска с крутого оврага. – За что – прости?! То есть ты прекрасно понимал, что совершаешь подлость, и продолжал ее делать? И не надо прикрываться больным братом! Своя голова на плечах должна быть! Ты обещал мне, что не надо будет бояться, а что было?! Рассчитывал, что мне не будет страшно, потому что буду одурманена приворотом? И больно мне не будет из-за этого подлого приворота?
– Нет. Не только, – угрюмо сказал парень. – С самого начала я был рядом. Шел за тобой. И аквамарины твои… смешные…
– Что?! – вскинулась Алекса.
– Родители в своих расчетах учли и твои камни… Была примерная возможность, что ты узнаешь о привороте. Расклад показал, что ты можешь надеть нечто, что может воздействовать на меня. А я… Мне просто подумать не дали… К чему все это сейчас? – Карей отвернулся и поморщился. – Теперь все в прошлом. Ты сама сказала, что мы теперь… – Он смолк, напряженно кривя губы. – Мы теперь незнакомы.
– Сама? – с горечью повторила девушка. – А если бы использовали тебя? Как бы ты тогда себя чувствовал?
– Как обычно, когда меня используют, – бросил он и вышел.
Девушка растерянно смотрела ему вслед, хотя дверь уже сама по себе закрылась.
Что он имел в виду? Что его тоже использовали? Но ведь он один из Тиарнаков!
Решив не заморачиваться всем этим, Алекса вышла из кабинета и наткнулась на младших сестер и Люка. Все трое бросились к ней.
– Алекса! Почему Карей не остался? Мы хотели посидеть с ним, поболтать!
– Алекса! Он в прошлый раз обещал посмотреть со мной еще одну игру!
– Карей… – Алекса запнулась. Втравливать детей в перипетии взрослой жизни не хотелось. – Когда-нибудь у него будет время, и он посидит с вами, хорошо?
– Ну-у… – обиженно протянул Люк и ушел в свою комнату насупленный.
– Алекса, а ты про вечер расскажешь? – с любопытством спросила Дэйзи. – Ну, кто там был, в каких нарядах. Это же почти как бал! Мне так хотелось побывать там!
– Девочки, я немного устала. Давайте обо всем расскажу завтра?
– Как хочешь, – разочарованно протянула Джесмин и вместе с сестрой ушла наверх.
А девушка осталась дожидаться родителей. Они вернулись не сразу. Судя по плащам на них, успели немного погулять по саду.
– Папа, извини, что я так сказала – ну, что ты будешь привозить меня, – сразу сказала Алекса. – Я буду ездить на такси. Если они и в самом деле на все готовы, значит, оплатят мои поездки.
– Ничего страшного, – отозвался отец. – На первых порах и я могу тебя возить. Я рад, что смогли мирно договориться. Ты как? Пришла в себя?
– Да. Пришла. Папа, почему ты хочешь взять с них деньги?
– Обычный принцип перераспределения энергии, – усмехнулся отец. – Вы же это изучали на первом или на втором курсе. Ты что-то отдаешь. Пустота. Он что-то получает, не отдавая. Перенаполнение. В результате ты доберешь самостоятельно. Зато Тиарнаки решат, что им все и далее будет даваться проще, если они будут действовать нахрапом. Для них все закончится… мягко говоря, плохо. Они пока не думают об этом, потому что их больше волнует внезапная возможность изменить жизнь сына. Плюс, по тому же закону, этот парень, Ферди, долго не продержится с твоим излечением, если оно легко ему дастся. Так что… За все платить надо. Иначе ценить не будут. Об этом вопросе не беспокойся. Все деньги пойдут на банковскую карточку. На твою. Бесприданницей не будешь.
А мама ничего не сказала, только погладила по плечу. Алекса обоим кивнула и пошла наверх, к себе. Привычно включив настольную лампу, она села на стул и некоторое время смотрела на брошенное на кровать вечернее платье. Эмбер так старалась…
На папиной машине даже лучше будет. Папа сразу в университет отвезет, ко всему прочему. А значит, не надо будет встречаться с… С кем? Надо бы узнать, что там у Эмбер с Мэтти. Купил ли Карей ему машину взамен взорванной?.. Перед глазами снова взвилось пламя страшного взрыва, и Алекса поспешно зажмурилась, чтобы не видеть напряженного лица Карея. Ведь ей тогда показалось, что он взорвал машину Мэтти, потому что… И снова открыла глаза, заставляя себя думать о другом! Не о Карее!.. А когда лечение закончится, надо будет приучить себя вставать раньше и ходить в университет пешком, как раньше. Тем более сейчас мама дома, разбудит остальных…
А потом она начала вспоминать. Способность восстанавливать контроль над самовозгоранием. Нет, она, как и остальные студенты, каждый год в начале первого семестра проверяется по магическим тестам, выясняя, не появилась ли еще не выявленная ранее способность. Ведь те, кто начинает всерьез изучать магию, постоянно сталкиваются с тем, что начинают обладать каким-нибудь новым талантом. Иногда этот талант проявляется в большей степени, иногда он почти спит.
До сегодняшнего дня ей казалось, что у нее единственный талант средней силы – умение собирать энергию на предметы. То есть работать с оберегами или с талисманами. Но это может любая девушка из ее группы… Было маленькое подозрение, что она умеет управлять настроением тех, кто разговаривает с ней. Но это влияние оказалось на уровне обычной психологической эмпатии. И Алекса даже не думала развивать его. Если она по-человечески относится к собеседнику, она и дальше будет с ним общаться дружески. Чего тут развивать? Но теперь… Кажется, она будет востребована? У огневиков?..
Что-то не о том думается. Она даже не знает, как работает эта способность.
Алекса посмотрела на компьютер. Надо бы морально приготовиться к завтрашнему дню. Ну и любопытно, конечно. Она включила компьютер, набрала в поиске «Фердинанд Тиарнак». Открыла «картинки». И – открыла рот. Не может быть…
Этот молодой мужчина, выглядевший как сияющий ангел, просто не мог быть тем чудовищем, которое пряталось во тьме и которое так напугало ее! Продолжая, сама того не замечая, всматриваться в это удивительное лицо, Алекса кликала на следующие фото Ферди (а их было много! Но теперь она не удивлялась этому) и с замиранием сердца бездумно любовалась им.
В отличие от темноволосого Карея, замкнутого и чаще хмурого, он был светло-русым, лицо открытое, а прозрачно-голубые глаза распахнуты навстречу миру, как показалось в первые же минуты. Ферди… Ферди был поразительно красив!
Налюбовавшись на него как на нереально красивую картинку, Алекса оставила один его снимок в папке и задумалась. Знать, что в темноте рядом с тобой сидит такой красавчик… И что его жизнь зависит только от тебя… А если в темноте ее дар не сработает? Прагматичный вопрос заставил зашевелиться.
Алекса обложилась конспектами. Так. Не проявленный ранее дар. Визуальное воздействие и его замена. Ага, вот оно! Нашла. Принцип передачи энергии тактильным путем. А еще через те же талисманы, заряженные известными формулами. Но поскольку магической природы своего воздействия она не знает, перевести в заклинательную формулу его она пока не может. Значит, придется работать осязательно, используя универсальную лечебную формулу. Посмотрим, сработает ли.
Она еще раз взглянула на Ферди.
А мысли о другом.
Почему Карей сказал – он привык, что его используют? Ну, как-то так выразился. Об этом теперь ей не узнать. Ну и ладно. Есть проблемы посложнее. Как теперь быть с университетом, с той его частью, которая так живо интересуется личной жизнью всех и вся? А вообще, хорошо. Все узнают, что она не девушка Карея, и наконец отстанут от нее. Но… В цокольный зал все-таки неплохо сходить бы еще раз – помочь тому парню, Рэду. Уже целенаправленно. Ведь она, как говорит Карей, помогла ему уже? А что делала? Только смотрела! Значит, во вторник Алекса обязательно идет вместе с Лидией на тренировку «Саламандры» и смотрит только на Рэда. Ну, может, иногда будет подсматривать и за Кареем, но только потому, чтобы потом сбежать от него, если он… А что он? Он пообещал выполнять ее условие. И это она будет вторгаться на его территорию и…
Облокотившись на стол, она спрятала в ладони лицо.
– Он меня предал, – прошептала она в ладони.
«Он спасал своего брата», – возразила себе мысленно.
Раздрай в мыслях был прерван стуком в дверь.
Удивленная, она подошла к двери и открыла ее. На пороге встал Люк.
– Мне надо с тобой серьезно поговорить! – заявил мальчишка.
– Ну, заходи.
Люк вошел, заранее набычившись, и Алекса поняла, что разговор предстоит и в самом деле серьезный. Мальчишка сел на ее кровать, чего она не любила, но прыгать на ней на этот раз не собирался. И сразу приступил к делу.
– У меня есть телефон Карея, – сообщил он. – Мы еще в прошлый раз обменялись. Я ему позвонил. Спросил, чего ты такая злая. А он сказал, что вы поссорились.
– Что он сказал?! – зловеще переспросила девушка. И спохватилась. – Что ты ему сказал?! Что я злая?!
– А разве нет? – пожал плечами Люк. – Вот видишь – меня перебиваешь. Значит, злая. Ну вот… И Карей сказал, что вы поссорились.
– И виновата, конечно, я, – скептически сказала Алекса.
– Он сказал, что виноват он, – перебил мальчишка. – Только дело не в этом. Учти, Алекса. Поссорилась с ним ты. А я с девчонками поговорил, и мы решили, что с Кареем не ссорились. Мы с ним будем дружить дальше. А ты к нам не лезь. Ясно?
– Что… ты… сказал?!
Люк сполз с кровати и бочком вдоль стеночки попытался пробраться к двери. Но старшая сестра успела перехватить его у порога за руку. Теперь и в самом деле злая.
– Ну-ка, повтори, что ты сказал!
– Отстань! Я щас орать буду – родители прибегут! Тебе же хуже будет!
– Чем это мне будет хуже?!
– Что здесь у вас творится? – с недоумением спросила мама, заглядывая в открытую дверь. Люк вышиб ее пинком, повиснув на руке сестры и одновременно стараясь лягнуть Алексу.
– Мама! Меня Алекса бьет!
– Алекса, оставь его в покое!
– Мама, ты знаешь, что придумал этот!.. – Рассвирепевшая Алекса заикалась, но так и не смогла подобрать слова для обозначения бессердечного деяния и самого́ младшего брата-предателя.
В общем, чтобы прекратить безобразную сцену, пришлось вмешаться отцу. А потом – собрать семейный совет, чтобы решить ситуацию. При одном категоричном «нет» Алексы, при трех взрослых воздержавшихся и трех горячих «да!» младшим разрешили встречаться с Кареем (если он захочет) и ездить в школу на его машине (если он разрешит). Алекса, жутко обиженная, заявила, что младшие пусть делают что хотят, и хлопнула дверью, закрывшись в своей комнате.
