Текст книги "Адвокат моей любви"
Автор книги: Ульяна Громова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Глава 2. В чём твоя история?
Выспаться не удалось. В шесть утра телефон разразился пронзительной трелью. Звонила Ленка.
– Оксанка, ты где?!
– Чё орёшь? Дома я, успокойся!
– Как дома?! Как ты домой попала?!
– На такси. Как ещё?
– Стесняюсь спросить… а рассчитывалась ты чем? У тебя вечером двести рублей едва ли оставалось.
– Натурой. Чем ещё? А ты не очень-то меня и потеряла, ага?
– Ты так хлопнула дверью, что разбудила Дениску. Пока укладывала, и сама уснула. Прости меня, Оксан. Я вчера наговорила кучу глупостей.
– Забудь. И дай поспать.
– Ладно, спи. Я вечерком позвоню. Расскажешь в подробностях.
– Угу. Размечталась. Всё. Отбой.
Сунув телефон под подушку, попыталась снова уснуть. Не получилось. Нехотя встала, потянулась и пошлёпала босыми ногами в кухню. Очень хотелось пить. Налив большую кружку ледяной, ломившей зубы воды вышла на крыльцо, стряхнула со старого кресла мусор, плюхнулась в него и вытянула ноги.
Июльское утро искрилось и переливалось драгоценной россыпью росных капель на малахитовой зелени травы, покрыло, будто изморозью, засыпанный речной галькой двор. Чистый таёжный воздух хотелось вдыхать полной грудью, наслаждаться благоговейной тишиной, ещё не нарушаемой никем, кроме утренних пташек, радостно приветствующих новый день.
До того, как проснётся и примется управляться с хозяйством младшая сестра, было ещё примерно час времени. С меня помощница была, прямо скажем, никакая: свиней я боялась, дроблёнку от отрубей не отличала, от коровы шарахалась, а от оглушающе резко орущих гусей отпрыгивала. Да и вообще искренне не понимала – зачем гробить себя на сенокосе и утопать по колено в навозе, когда всё можно купить в фермерском магазине или на деревенском базарчике?
Но сестра упрямо приобщала меня к деревенской жизни и бессовестно отрывала от работы над очередной книгой – то «рядом постой, а то одной скучно», то «пойдём до магазина, прогуляешься», то «помоги…», хотя толку с меня было чуть. В итоге вдохновение меня покинуло. И вот уже неделю я ежедневно открывала вордовский файл с готовой обложкой и названием очередного любовного романа «Внедорожная любовь», но выдавить ни абзаца так и не смогла. И вот это прекрасное утро после ночных злоключений вдруг вдохновило на интересный поворот сюжета.
Вскочив с обшарпанного кресла, поспешила за компьютер, не обращая внимания на головную боль от жестокого похмелья.
Полдня до обеда пролетели, как один час. Я в совершенстве владела десятипальцевой печатью и строчила роман со скоростью пулемёта, боясь упустить редкий всплеск вдохновения. Оно сегодня было необычайно щедро на нюансы и впечатляющие интриги.
От работы меня смог оторвать только приглушённый подушкой звонок телефона. Глядя на неопределившийся номер, собиралась привычно сбросить вызов и сунуть незнакомый номер в чёрный список. Но что-то мешало сделать это. Внутренний голос кричал «ответь!», и я, помедлив, согласилась с ним.
– Алло.
– Привет, вечная мерзлота. Узнала?
Я бы узнала голос Андрея из миллиона, но…
– Да. А… откуда у тебя мой номер?
– Неуместный вопрос, учитывая, что твой калькулятор почти час находился в моём распоряжении. Как чувствуешь себя, королева ночных павильонов?
– Спасибо, хреново. Но на подвиги не тянет. Вообще не ожидала услышать тебя.
– А увидеть?
– Тем более.
– А зря. Ты моя должница. А я не прощаю долгов, особенно женщинам.
– Даже так? И какая расплата меня ждёт? За несколько часов я не разбогатела, чтобы…
– Ты должна составить компанию и пообедать со мной. И ничего больше.
– Странная расплата.
– Ты тоже не вполне обычная. И мне хочется понять – почему. Не люблю загадки.
– Ну это как раз понятно – профессия не располагает.
– Верно. Я же говорил – ты умница.
– Угу. Быстро поумнела после дуры.
– Я извинился.
– Я извинила. Просто твоя профессия так же не располагает навешивать ярлыки на случайных знакомых.
– Так и хочется сказать «а за козла ответишь».
Андрей рассмеялся в трубку. Я заулыбалась, вспомнив его обезоруживающую улыбку.
– У меня обед сегодня плавно перетекает в ужин, поэтому заеду за тобой часов в пять вечера. Ты суши любишь?
– Очень! И даже умею их готовить.
– Отличная самопрезентация! Я запомнил. До встречи, Оксана. И не переживай, после ужина отвезу тебя домой. У меня ещё деловая встреча вечером, так что просто еда и дружеская беседа.
– Ясно. До вечера, адвокат.
– До встречи, вечная мерзлота.
Андрей завершил вызов, а я, глядя на телефон, будто он спрятался в нём, высунула язык и поставила аппарат на зарядку.
До приезда ночного спасителя оставалось три с половиной часа. С сожалением взглянув на манящий неоконченным абзацем файл, сохранила плод писательского труда, с радостью отметив, что он уже обрёл несколько вордовских листов. Оставшееся до встречи время хотелось посвятить наведению марафета. Всё-таки когда тебе за сорок выглядеть безупречно хочется, но даётся это не так легко, как в двадцать пять. Переодевшись в спортивный костюм, отправилась прогуляться по тайге до горной чистейшей речушки, умыться и восстановить цвет лица. Два часа пролетели мгновенно, стоило напасть на полянку с поспелой черникой и наткнуться на дружные семейки аппетитно блестевших сопливыми шляпками маслят.
Домой вернулась с полной майкой грибов и перемазанными соком сочной ягоды губами. Вылив на себя всю воду из уличного душа, стала перебирать немногочисленные наряды. Я любила стильные вещи, умела шить и имела отличный вкус. Но не знала – иду я вечером в недорогой бар или шикарный ресторан, а потому решила остановиться на беспроигрышном варианте – чёрном платье и прозрачном шифоновом кардигане с выбитыми бордюром бархатными цветами. За ненадобностью его легко будет сунуть в сумочку. Слегка тронув ресницы тушью, а губы прозрачным блеском, я была готова к встрече.
Андрей не опоздал. Точность – вежливость не только королей, но и адвокатов. Ровно в пять часов за воротами раздался мощный автомобильный сигнал. Выглянув из окна, я слегка присела и чуть не присвистнула от неожиданности – на легендарном «Hummer H1» мне кататься не приходилось. Гигантские автомобили, созданные на базе американского военного внедорожника, ввозились в Россию поштучно «серыми» автоторговцами и стоили баснословных денег. Сия техника отличалась повышенным комфортом и массой других возможностей и достоинств. И вот это чудо американского автопрома, ныне запрещённого в родных пенатах из-за вступивших в силу экологических норм, привлекало внимание соседей со всей улицы. Да, наверное, и всего посёлка.
А сестра уже шла к калитке, не понимая, чем и кому обязана присутствием техномонстра у ворот своего дома. Я торопливо открыла окно и окликнула Ольгу:
– Это ко мне. Лучше не вылазь, а то поцарапаешь ещё своим забором, а мне потом расплачивайся.
– И кто же это такой, смею я спросить?
– Ой! Иди уже. Прополи огурцы, что ли, и не капай на мозги! И без тебя вон… есть кому.
Я вздёрнула в сторону «Хаммера» подбородок и захлопнула окно. Сунув ноги в босоножки на невысоком каблучке, вышла на улицу и осторожно открыла железную дверь, боясь поцарапать слишком близко припаркованную машину.
Андрей стоял сразу за калиткой, держа в руке горшочек с цветком прекрасной огненно-красной глориозы. Фантастически красивое растение было столь же ядовитым, сколь и восхитительным, и именно благодаря яду славилось весьма продолжительной живучестью после среза. В Азии глориозы дарили только царственным особам, и само их название в переводе с латинского обозначалось как «величие». Разумеется, яд был опасен, только если употреблять растение в пищу или заварить с ним чай. Я безбоязненно приняла от сегодняшнего кавалера изысканный цветок и лёгкий поцелуй руки.
– Привет, Оксана.
– Привет, Андрей. Необычный цветок, однако.
– Созвучен нашему знакомству.
– Я тоже была неприлично ядовита?
– И в то же время царственно держалась.
Адвокат снова одарил по-мальчишески мягкой улыбкой. Пастельный розовый цвет хлопковой рубашки навыпуск с расстёгнутым воротом и тёмно-серые джинсы явно не сочетались с моим чёрным платьем – я выглядела излишне официально. И это нужно было срочно исправлять.
– Две минуты подожди, цветок пристрою.
– Я пока развернусь.
– Да, давай. В конце улицы как раз есть подходящая развилка. Я быстро.
Пристроив горшок на компьютерном столе, сдёрнула с себя всё. Сменив чёрное кружевное бельё на хлопковые белые трусики, а платье на льняные брюки и цвета горького шоколада майку с глубоким V-образным вырезом, переобулась в туфли и вышла на звук вернувшейся иномарки.
– А ты не из тех женщин, что собираются полдня.
– А ты мог бы сообщить заранее, что платье неуместно. Хотя после распития пива в павильоне я сама могла бы догадаться.
– Ты удостоилась узреть крайне редкий случай из моей жизни. Цени это.
– О, да! Зрелище было уникальным и незабываемым! Ты серьёзно?!
– Вполне. Ты отлично выглядишь, Оксана. Как есть – вечная мерзлота. Неувядающая и неунывающая.
– У меня даже в школе кличек не было, а с твоей лёгкой руки…
– Не кличек, а прозвищ. Тебе явно во вред общение с придворными животными.
– Поучи меня манерам, раз тебе больше делать нечего.
– Бессмысленное занятие, пока ты возвращаешься в ту же стихию. Королевским манерам в свинарнике не учатся.
– А ты меня в свет выводить собираешься? Наша встреча, по твоим же уверениям, одноразовая. Меня это вполне устраивает. Так что давай сделаем всё с наименьшим количеством слов к наибольшему обоюдному удовольствию.
– Отлично сказано! Так и поступим.
Андрей включил «Авторадио» и всю оставшуюся дорогу до загородного кафе «Медвежий угол» мы ехали, по большей части, молча, лишь иногда обмениваясь впечатлениями об окружающем шоссе мире.
Кафе не было для меня совсем уж незнакомым. Я знала о его существовании, но простым смертным вход в него не по карману. Говорят, второй этаж отдельно стоявшего здания отведён под апартаменты для перебравших спиртного высокопоставленных гостей, а несколько избушек, похожих на охотничьи заимки, сдаются по расписанным на многие месяцы вперёд спискам. Когда в Красноярске снимали серию «Улиц разбитых фонарей», местные шоумены поселили актёрскую труппу как раз в этих домиках. Именно тогда из местных новостей я и узнала о существовании весьма атмосферного, выдержанного в таёжно-охотничьем стиле кафе. И что Андрей привёз меня именно сюда, стало приятным сюрпризом.
Оставив «Хаммер» на закрытой площадке под охраной, мы вошли в зал, погружённый в обволакивающий мягким медовым отсветом бра полумрак.
Администратор встретил у входа и, проводив к столику, ознакомил с меню и принял заказ. Мы приехали отведать суши, которые очень хвалят именно в этом заведении. Андрей заказал бутылку минералки и арбузный смузи, я – безалкогольный медово-дынный. Для начала. Выбор безалкогольных освежающих напитков был велик и разнообразен, а от одних только фотографий из меню рот наполняла слюна.
– Может быть, мохито стоит заказать алкогольный?
– Нет, Андрей. Я не способна употреблять алкоголь настолько часто.
– А что ты вообще любишь из спиртных напитков?
– Не скажу, что люблю, но предпочтение отдаю односолодовому виски с пепси и кучей льда.
– Это мужской напиток.
– Алкоголь должен быть с мужским характером.
– Резонно. Ты вызываешь у меня странные ассоциации.
– Это какие?
– Ты неподражаемая женщина, Оксана. Терпкая, как выдержанное в луизианском дубе вино, отборная, как русский мат и весьма специфичная, как деликатесный сыр с благородной плесенью.
– Затрудняюсь понять, хвастаться мне этими сравнениями теперь или благоразумно умолчать.
– Это ты сама решай, Оксана. Так в чём твоя история?
– Которая привела меня в павильон этой ночью?
– Это конец истории… Или начало новой. Я это сам пойму, когда расскажешь, в чём соль твоей жизни.
– Высокопарно, скучно и не этично, адвокат. И вообще, это похоже на допрос. С пристрастием.
– Вот и бывшая жена то же самое говорила.
– Бывшая жена-а?! А настоящая существует?
– Нет. И будущая не запланирована.
– Так вот в чём соль твоей жизни – неудачный брак.
– Два.
– Даже два?! Кто виноват и что с ними делать?
– Виноват всегда мужчина. Либо выбирает неинтересную женщину, либо делает её неинтересной. Я использовал обе попытки.
– Третья может стать удачной.
– Сомневаюсь. За десять лет привык к интересным делам, а не женщинам. Но ты порвала привычный устой. В чём суть, Оксана?
– Вот, значит, в чём заключается твоя история… А у меня всё гораздо проще и неинтереснее. И меньше в количественном выражении.
– Внимательно?..
– Я одновременно первый и второй вариант. Предпочитаю греметь кастрюльками и подтирать детям сопли, чем носить яйца между ног. Убила бы ту феминистку, что охотилась за равноправием.
– Начинаю понимать. Много сопливых носов в твоей истории?
– А в твоей?
– Один. Мужского пола. Юрист.
– Отправился по стопам отца. Прогнозируемо.
– Не люблю загадок и неожиданностей. Но ты не ответила.
– Двое. Мои следы им не подошли. И нынешнюю деятельность тоже всерьёз не воспринимают.
– Сейчас ты рассказала гораздо больше о себе, чем собиралась.
– В этом моя история. Можно уже поесть?
– Да, извини. Приятного аппетита. Васаби в соус добавить или…
Андрей больше не задавал вопросов и вёл себя как внимательный начальник со своей подчинённой, оказавшись с ней случайно за одним столом. Хотя могу ошибаться. Обедать и ужинать с начальниками сомнительной чести не удостаивалась. Я думала, что вечер будет коротким и завершающим наше странное знакомство, ведь долг засчитан, а у адвоката назначена встреча. Мы уже наелись и разговаривали такими же открытыми фразами на разные темы, когда Андрей, увидев, что я невольно среагировала на такты медленной композиции, пригласил потанцевать.
– Но здесь никто не танцует!
– Тем лучше. Не будут путаться под ногами.
Не принимая возражений, новый знакомый вытянул меня из-за стола. Я не танцевала медленные танцы лет десять и испытывала неловкость и волнение. Андрей притянул к себе так крепко и удобно, что мы слились в единый организм. Я будто стала частью его монолитного тела. Недостающей частью. Вопреки опасениям, я не оттоптала ноги неожиданному партнёру. Это было невозможно – Андрей вёл непринуждённо и естестественно, будто помимо адвокатской практики преподавал в танцевальной школе. Всего раз его крепкая ладонь легко и беззастенчиво скользнула, огладив изгибы моего тела, на секунду задержавшись на ягодицах. Предвосхищая протестующий возглас, Андрей слегка отодвинулся, скользнув взглядом в вырез майки и тут же прижал к себе мою голову, зарывшись носом в небрежно уложенные пряди.
– Ты меня волнуешь, Оксана. Тебя хочется выпить, смакуя каждый глоток.
– Ты любишь терпкие выдержанные вина?
– Я люблю разные вина. Под настроение.
– Игристые пенные виносодержащие напитки тоже?
– По молодости. Теперь ценю индивидуальный вкус и эксклюзивный урожай.
– Тогда уймись. Я всего лишь домашняя подделка.
– Я рискну снять пробу.
В следующие несколько секунд случилось неожиданное. Андрей запрокинул мою голову и накрыл приоткрытые от удивления губы пламенным поцелуем. Я не отвечала, но и не отталкивала Андрея, давая понять, что не считаю себя настолько ему обязанной, но и не нахожу нежданную ласку неприятной.
Отпустив губы через несколько секунд, мужчина пристально посмотрел в мои глаза и тихо напомнил:
– Кто-то обещал обоюдное удовольствие.
– Речь не шла об этом.
– Но раз уж «это» наступило, мне бы хотелось, чтобы вино раскрыло свои свойства.
– Не любишь загадок.
– Неужели так трудно просто ответить на поцелуй?
– Неужели так трудно понять, что сегодняшний вечер – это всё, что я считаю тебе должной? Без продолжений и расширений программы ужина.
– Самое приятное заключается в отступлениях от намеченного плана. И в них же кроются великие возможности и выигрышные нюансы.
– В тебе говорит адвокат. И явно успешный. Привык ходить по скользкому?
– И оставаться понятным. В этом вся интрига.
Андрей не дал ответить, снова требовательно завладев моими губами. На этот раз поцелуй был долгим. Мужчина давал понять, что пока не получит желаемую отдачу – не отпустит. Покачиваясь под следующую медленную композицию в крепких объятиях адвоката, я решилась ответить на поцелуй. Чему быть – того не миновать. И пусть весь мир подождёт.
Почувствовав желанный отклик, Андрей ослабил требовательный напор. Его губы касались неторопливо, обволакивая опьяняющей чувственной сладостью. Он с наслаждением вбирал медово-дынный аромат моего дыхания, будто пил хмельной нектар с только что раскрывшегося бутона редкого цветка, доставшегося ему в награду. Андрей целовал так, будто в целом мире не было никого, кроме нас двоих. Он искренне наслаждался и дарил упоительное наслаждение, будоража нервные окончания скользящими по телу пальцами. По коже пронеслась крупная дрожь, чуть подкосившая ноги. Столь волнительные ощущения от поцелуя я не испытывала с давно минувшей поры юной расцветающей сексуальности.
Почувствовав, что завладел моей волей и вызвал ответное желание, Андрей отпустил губы, нежно касаясь моего лица, будто остужая им же взбитые сливки моих чувств.
– Я ошибся. Ты – мёд с душистым перцем, Оксана. Невероятно вкусная и манящая.
– Я больше не вечная мерзлота?
– Каким тебе показался я, Ксана?
Приглушённый голос Андрея звучал взволнованно и слегка хрипловато, будто у него перехватило дыхание. Став на полтона ниже, он выдавал охватившее мужчину возбуждение. Да что скрывать – я чувствовала то же самое. Но подыгрывать ему было опасно. Хотя…
Глава 3. Развилины Судьбы
– Ты… бархатный вкус хвои и кедровых орех.
Андрей удивлённо вскинул бровь и, поблагодарив за танец, проводил меня за стол.
– Оксана, у меня здесь назначена встреча. Примерно минут на десять.
– О как?! Надеюсь, не с уголовным авторитетом?
– Боишься?
– Опасаюсь.
– Нет, не с уголовным и даже не с авторитетом в том смысле, что ты в него вкладываешь. Он подъедет с минуты на минуту.
– Ты оставишь меня здесь или отправишь погулять вокруг кафе?
– Ни в коем случае! Что за дикие домыслы?! Мы продолжаем ужин. Но теперь хочется чего-то более существенного, чем рисовые кусочки. Как ты относишься к рыбе?
– Как голодный кот.
– Отлично! Тогда стейк из сёмги? Или из осетра «по-царски»?
– Начнём с осетра.
– И сухого белого.
– Ты за рулём.
– Это решаемо.
– Ты должен отвезти меня домой. Помнишь?
– Помню.
– Я не поеду с тобой, если ты выпьешь!
– Здесь есть услуга «пьяный водитель», радость моя.
– А.
– Отпустило?..
– Отпустило.
Андрей нажал кнопку вызова официанта. Выросший будто из-под земли парень принял наш заказ и уже через минуту разлил по бокалам дорогое итальянское полусухое вино.
Лёгкий изящный аромат белых цветов и спелых фруктов с нотками свежескошенной травы и зелёного яблока, исходивший от напитка, очень подходил к выбранным блюдам. Золотистое вино из мускатного винограда, выращенного на старейших виноградниках Южного Тироля, приятно ласкало искушённый вкус. Приятная прохлада остужала взбудораженные чувства, согреваясь в желудке и растекаясь по телу приятной негой.
Я крутила бокал с вином, разглядывая живую игру золотистого света и вкушая неземную ароматику божественного нектара.
– А кто-то говорил, якобы, два дня подряд употреблять не может.
– Не может. Но кто-то не любит проигрывать и умеет настаивать.
– Это не я настаиваю. Это стерлядочка заговорила.
Андрей улыбнулся, чуть подавшись мне навстречу и глядя в глаза с дерзкой смешинкой. Не знаю, зачем я протянула к нему руку и, приложив ладонь к небритой щеке, погладила её пальцем. Мужчина положил свою ладонь сверху и, не отрываясь, глядя глаза в глаза, поцеловал мою ладошку.
– У тебя очень нежные руки, Оксана.
В следующую секунду моё сердце ухнуло в пятки.
– Оксана?!. Ты когда приехала?
Замерев, я медленно подняла голову и уставилась на… Марата. Он появился у нашего столика с пачкой каких-то бумаг из полумрака кафе неожиданно. Переведя взгляд на Андрея, я уловила его явный интерес к происходящему. Ну ещё бы! Адвокат – он всегда готов и везде готов. Вопрос о том, что здесь делает бывший супруг, так и не был задан, потому что оказался погребённым под неподъёмным пластом удивления и забвения, когда Марат протянул руку Андрею и произнёс:
– Среди прочих женщин ты, наконец, умудрился выбрать лучшую. Приветствую.
И, взяв стул у свободного столика, подсел к нам.
Дальнейшее развивалось, как в тумане: я ошеломлённо смотрела на бывшего мужа, он поглядывал на меня, обсуждая что-то с Андреем, который поглядывал на нас двоих. Моё сердце гулко билось, хотелось сорваться с места и убежать, но ноги словно приросли к полу, полностью нивелируя душевные порывы. Я не поняла, как опустошила бокал, мысленно следуя по воспоминаниям о не всегда счастливых днях супружества, мгновенно всколыхнувшихся в памяти.
***
Тридцать четыре года. В ту весну мне исполнялось тридцать четыре года. Дата выпала на середину недели, но пришли все, кого я пригласила. Готовясь к торжеству, уже знала – это последний день рождения, который я отпраздную в компании друзей Марата. К тому времени я уже твёрдо решилась на развод. Но супруг об этом не знал. Он был совершенно уверен, что у нас в семье всё хорошо.
Лариска перестала донимать только через год, если не больше, и даже переехала куда-то на окраину города. Казалось бы, жизнь вошла в привычное русло. Но однажды я взглянула на супруга другими глазами. До сих помню тот день.
Марат работал заместителем начальника охранной фирмы. Вся их компания состояла, собственно, из владельца и начальника в одном лице, внешностью очень смахивающего на гнома-переростка; Марата, тянувшего всю работу; бухгалтера и по совместительству кадровички; секретаря для приготовления кофе и заказа пиццы – двадцатишестилетней Вероники. С десяток охранников появлялись в офисе редко, а сама фирма расположилась в административном здании троллейбусного депо и занимала четыре комнатушки с обшарпанной отделкой и отдельным входом.
В тот день мы с подругой весь день ходили по магазинам, и домой возвращались изрядно уставшие. Последним нашим пунктом было кафе через дорогу от того самого троллейбусного депо. Рабочий день Марата подходил к концу, и я решила пригласить супруга посидеть с нами. Заодно по пути домой заехать в ближайший супермаркет и закупить продукты.
Оставив подругу в кафе делать заказ на троих, без предварительного звонка отправилась к Марату на работу. Я была там не раз и не два, меня хорошо знали сотрудники и встречали обычно радушно. Вероника тут же приносила холодной воды, зная мою особенность пить каждый раз, как только вхожу в помещение с улицы. И в тот вечер я вошла в офис, неслышно ступая балетками по ковролину.
Дверь в кабинет Марата была приоткрыта. Совсем чуть-чуть, но это позволило остаться незамеченной и наблюдать прелюбопытную картину – супруг сидел, откинувшись на спинку высокого кресла. А Вероника сидела на его столе, скрестив ножки. Они весело болтали о делах фирмы, о случаях с охранниками, сплетничали и подтрунивали над коллегами и друг другом. Ничего такого, из-за чего я могла бы насторожиться. Кроме того, что девица сидит на столе моего мужа и своего начальника, и они довольно оживлённо и явно не первый раз общаются. Легко, весело и интересно. Со мной же супруг делиться такими моментами не любил. И теперь стало понятно почему – второй обсуждать одно и то же неинтересно никому.
Я не знала, что мне делать. Если войду, то как реагировать на эту сцену? Закатить скандал? Не умела и никогда не скандалила. Не обратить внимание? Но разве не на что? Я потихоньку вышла из офиса, очень постаравшись не попасться на глаза бухгалтеру и владельцу.
Вернувшись в кафе, где уже ждали готовые блюда, я набрала номер мужа и пригласила в кафе. Он пришёл через пять минут и был даже рад неожиданно подвернувшейся возможности поужинать вне дома. Я делала вид, что ничего не знаю о том, что происходило в его кабинете, стараясь вести себя естественно. Но притворяться я никогда не умела – если мне больно, значит, больно, и потухшие глаза выдавали это. Только подруга знала, что испортило мне настроение, а перед Маратом я отговорилась усталостью от долгого шопинга.
Но кабинетная сцена стояла перед глазами, не давая о себе забыть. В ту ночь я не смогла уснуть. Наливая незнамо какой по счёту стакан кофе, который никогда не любила, я поняла, что теряю мужа. И он сам этого ещё не понимал. Поэтому любой разговор на эту тему только подтолкнул бы его к этой ушлой молодке.
Я стала свидетелем зарождавшихся серьёзных отношений, а не сексуальной интрижки, как это было с Лариской. И эта девица явно могла бы родить моему супругу сына.
И с этого самого дня моя жизнь превратилась в ад. В ад, незаметный для Марата, но сжиравший мою душу, любовь и доверие.
***
– Оксана… Окса-на.
Марат тронул меня за плечо. Он уже поднялся и собрал подписанные обоими мужчинами документы, вложив их в газету.
– Да… Что?
– Приятно провести вечер. Позвони, когда захочешь. До свидания.
– Пока, Марат. Передавай привет жене и детям.
– Кхм… Надеюсь, ещё увидимся.
Андрей встал и, извинившись, вышел проводить Марата, сославшись «на пару слов». А мои мысли потекли совсем в другом направлении. Единственное, что мне теперь хотелось – встать и уйти. Если бы не двести рублей в кармане, я бы так и сделала. Но кафе стоит далеко от автобусной остановки, а шляться вдоль трассы в потёмках далеко не то, на что я готова была решиться. И вчерашнее намерение вообще не в счёт. Во-первых, трасса трассе рознь, во-вторых – я не так зла, пьяна и расстроена, как вчерашней ночью, в-третьих – даже вчера это выглядело глупо. Повторять глупости – не моё жизненное кредо. Потому я до сих пор пребывала в гордом одиночестве, отказываясь выходить замуж за героев моих немногочисленных романов.
Вернувшийся через несколько минут Андрей долил в мой бокал вина.
– Ты это специально подстроил?
– Я даже предположить не мог, что мир настолько тесен, Оксана.
– Ну-ну. Ты хочешь сказать, что не использовал свои возможности узнать, кто я?
– Ага. И тут же завёл с твоим бывшим мужем кое-какие дела. Нет, более того – я сгонял в прошлое лет на пять и познакомился с ним специально. Ты серьёзно, Оксана?
– А откуда ты знаешь, что он мой бывший муж?
– А выходил я с ним посплетничать о твоей аппетитной попке, что ли?
– Ну, посплетничать вы всё-таки успели.
– Уточнить кое-что, Оксана. Не более того.
– Ну-ну.
– Мне меньше всего нравится вот такой неожиданный поворот. Меньше, чем тебе.
– Да что ты?!
– Настроить тебя на нечто большее, чем ужин, оказалось сложно. А теперь скомкано всё то незначительное, чего я смог добиться. Как видишь, я вполне искренне признаю свои намерения на сегодняшний вечер.
Взглянув на сёмгу, Андрей отодвинул в сторону нетронутый бокал вина и, подавив вздох, предложил:
– Давай просто поедим, и я отвезу тебя домой.
Разумеется, я согласилась. Без аппетита съев половину таявшего во рту стейка, вышла в дамскую комнату и набрала номер старшей дочери.
– Привет, дочь, как дела?
– Как обычно, мам. У тебя что новенького?
– Папа давно звонил?
– Недавно. А что?
– Номер его скинь в сообщении, пожалуйста.
– Ну… ладно. Сейчас скину. А зачем тебе?
– Занадом. Поцелуй за меня мальчишек.
Завершив звонок, я дождалась сообщения и набрала номер Марата.
– Алло.
– Марат…
– Оксана! Не узнал бы твой голос, если бы не слышал его несколько минут назад.
– Что ты сказал Андрею на улице?
– Что мы были счастливо женаты энное количество лет назад.
– И всё?
– Всё остальное пусть останется за кадром.
– Всё остальное?
– Пара вопросов Андрея. К делу не относится. А что случилось?
– Ничего. До свидания, Марат.
– Рад был ещё раз услышать. Надеюсь, согласишься встретиться?
– Зачем?
– Меня уже десять лет мучает вопрос. Хочу получить ответ.
– Спрашивай.
– Нет. Только при личной встрече.
– Я подумаю.
– Я позвоню. До встречи, Оксана.
Марат прекратил разговор, и я вернулась в зал. Андрей уже рассчитался по счёту.
– Прости за испорченный вечер, Оксана.
– Ты не виноват. Да и испорчен он только у тебя.
– Я переживу.
Андрей улыбнулся безумно обаятельной улыбкой, которую забыть просто невозможно, а не любоваться – противоестественно. Я улыбнулась в ответ.
– Ну что, Андрей. Пришла пора выполнять обещание.
– Поехали.
Прихватив со стола наполовину опустевшую бутылку вина под плохо скрытую улыбку адвоката, я направилась к выходу из кафе. Через десять минут огромный «Хаммер» уже выезжал на трассу, ровной полосой разрезавшую пополам засеянное пшеницей поле. Некоторое время мы ехали молча. Я отвернулась в окно, погрузившись в воспоминания о супружеских годах и теряясь в догадках, что за вопрос мучил все десять лет Марата? Адвокат вёл машину молча и, как показалось, тоже о чём-то думал, иногда бросая на меня быстрый взгляд. Подъезжая к городу, Андрей нарушил тишину:
– Оксан, мне бы хотелось увидеть тебя ещё раз.
– Довести до конца очаровательный вечер?
– Можно и без логического завершения. Насиловать точно не стану.
– Я не сомневалась в этом, Андрей. Иначе не поехала бы и на эту встречу.
– Значит, ты не против?
– Я не знаю, – мы снова замолчали. Вновь тишину нарушила уже я: – Андрей, можно вопрос?
– Конечно.
– Какие дела вас связывают с Маратом?
– Разрешение на вопрос отменяется.
– То есть?
– То и есть. Это наши дела. Тебя они никаким образом не затрагивают.
– Извини за любопытство, но я не то имела в виду.
– А что именно?
– У Марата ничего не случилось такого, что… ну… Ты же адвокат по уголовным делам.
– А, ты вон о чём! Нет, у Марата всё хорошо. Не беспокойся об этом.
– И слава богу.
Андрей промолчал.
А в мою голову закралась непрошенная мысль. Её нужно было гнать поганой метлой, прислушавшись к внутреннему голосу. Но я угомонила его и погрузилась в обдумывание деталей коварного плана.
***
– О чём задумалась?
Андрей снова нарушил затянувшуюся тишину.
– Ни о чём для тебя интересном.
– О Марате?
– Это же логично.
– И объяснимо. Открой бардачок.
– Зачем?
– Там подарок для тебя. Ничего особенного.
– С какой радости?
Адвокат открыл вместительный автокарман и вынул новую коробку с сотовым телефоном. Положив её мне на колени, он коснулся руки.
– Бери. Не ломайся, как девочка. Твой калькулятор на ладан дышит.
– Андрей, зачем это? Ты же понимаешь, что…
– Это тебя ни к чему не обязывает.
Я с минуту подумала, разглядывая изображение сенсорного двухсимочного аппарата. Вообще, почему бы и не взять? Чай, не пятнадцать лет, мама не заругает. Да и мой древний кнопочный раритет уже и в стакане с чаем тонул, и на камнях разбивался, что пришлось экран менять. Замолчать навечно он может в любую минуту, и батарейки потому две ношу, что полезный объём у них уже на семьдесят процентов скончался.