Текст книги "Развод. Я тебя забираю (СИ)"

Автор книги: Уля Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 3

Уставшая, я сидела на скамейке около больницы и смотрела себе под ноги. В голове мысли о предательстве мужа. И самое ужасное то, что Настя обо всем узнала, и даже раньше меня. И именно из‐за Виктора моя девочка находится в больнице. Из‐за него у нее осталось меньше времени! Черт побери этого ублюдка.

Я зажмурилась и крепко сжала пальцами скамейку, в которую вцепилась представляя, что это шея моего мужа. Как же мне противно. Противно от одной мысли что все это время я жила с предателем. Да, девять лет назад он помог мне. Ведь только благодаря Виктору у меня не отняли Настю. Но он же клялся мне в любви, говорил, что я самое лучшее что было в его жизни. Видимо действительно было. Прошло. А я ведь испытывала к нему благодарность и даже симпатию. Он был мне не чужой. Да, не было любви, о которой пишут в книгах, но мы были семьей. А теперь все в прошлом. Я никогда не смогу забыть его предательство и никогда не прощу то, что он сделал с Настей. Пусть и сам того не ведая, но это его вина. Если бы не его измена, у племянницы было бы больше времени.

Прикрыла глаза и до боли прикусила губу, чувствуя во рту металлический вкус. Нужно ехать домой, а мне не хочется. Страшно. Страшно посмотреть в глаза человека, с которым я разделила девять лет своей жизни. Страшно сорваться. Хочется высказать ему все, дать понять, что я в курсе его измены. Но после этого он вряд ли захочет помочь Насте. Да, они не ругаются, но и практически не общаются. Витя принял мою племянницу как данность, только ради меня. И помогал ей всегда тоже из‐за меня. А что теперь? У него появилась другая женщина, а значит ко мне он больше ничего не испытывает.

– Чего не едешь домой? ― услышала чуть хрипловатый голос и подняв голову в полумраке вечера натолкнулась на взгляд уставших глаз.

– Не хочу, ― ответила негромко и снова опустила голову глядя в серый асфальт.

Марат присел рядом на скамейку и расставив ноги, локтями уперся в колени.

Я запрокинула голову, уставившись практически в темное небо. Еще минут десять и совсем стемнеет.

– У тебя проблемы с мужем, ― не спрашивал, констатировал.

– Не помню, чтобы ты был ясновидящим.

– Память тебя не подвела. Но разве любящий муж не должен быть рядом с женой, когда ей плохо?

Я на миг прикрыла глаза и прикусив губу, покачала головой.

– И это мне говоришь ты, Холодов? ― я повернулась и посмотрела на него с недоверием. ― Который бросил меня, когда нужна была поддержка?

– Ты ли в ней нуждалась?

Я хапнула воздуха и на миг застыла от шока, а потом громко выдохнув, поднялась со скамьи.

– Знаешь что? Пошел ты к черту!

– Софья!

– Я ненавижу тебя.

– Ты повторяешься.

– Мне плевать, ― выдохнула я, размахивая руками, ― мне плевать.

Я начала ощупывать карманы и только сейчас осознала, что забыла свою сумку в кабинете Марата. А там мой телефон и деньги.

– Пойдем, переночуешь в кабинете, а завтра со свежими мыслями подумаешь, что дальше делать.

Неожиданное предложение не казалось мне плохим, если бы не одно «но», остаться с Холодовым наедине на ночь. Это не соблазнительно ― это больно.

– Я не трону тебя, если ты об этом задумалась.

– И мысли не было. А ты чего в восемь вечера на работе тусуешься? Жена дома не ждет?

– Я не женат. И я сегодня дежурный, поэтому буду всю ночь в больнице.

Я кивнула и осмотревшись по сторонам, повела головой. Домой действительно не хочется ехать, но и оставаться с Холодовым тоже не лучший вариант. Этот человек чем лучше Виктора? Разве тем, что не дал потратить на него годы моей жизни? В остальном же такой же предатель. Да, пусть его предательство заключается в другом, но он… он причинил мне боль, после которой я долго не могла прийти в себя.

– Соня, я же вижу, что тебе плохо.

– И ты решил проявить человечность? Не стоит, Марат, я не нуждаюсь ни в чьей заботе. Только Настя в ней нуждается. Так лучше позаботься о моей племяннице. Конечно, на медицинском уровне. Большего я не прошу.

– Ты упрямая.

– Хорошие учителя были. Открой пожалуйста кабинет, я заберу свою сумку.

– Значит, все же поедешь домой?

– Да.

Он поднялся со скамейки и подойдя ко мне заглянул в глаза. Меня словно током прошибло, и я резко обошла его, поднимаясь по ступеням ко входу.

От его взгляда словно ледяной водой из ведра окатили. Слишком знакомый взгляд несмотря на прошедшие годы. Время идет и ни черта оно не лечит. Притупляет, пока жизнь тебя не сталкивает лбом с твоим прошлым. Прошлое, которое я пронесла через года и которое несмотря ни на что задевает струны моей израненной души.

Схватилась за ручку на двери, как мужская рука накрыла мою ладонь. Я повернула голову и оказалась лицом к лицу с Маратом. Его губы были настолько близко, что я могла ощущать на своих губах его горячее дыхание.

– Я провожу тебя. Не отпущу так поздно одну.

– Ты на работе, ― напомнила я.

– Попрошу медсестру присмотреть. Это не обсуждается.

Я отвернулась. Спорить не хотела, пусть делает что хочет, только бы поскорее оставил меня в покое.

Марат открыл для меня дверь, пропуская вперед. Я прошла по коридору и застыла, увидев около одной из палат Виктора все с той же любимой Леночкой. Он обнимал ее и что‐то шептал на ухо. И это в то время, когда мне так сильно нужна поддержка. Он здесь, с ней, убаюкивает ее в своих объятиях и абсолютно не волнуется о моей девочке.

Эта картина причиняет мне боль.

– Простите, а что вы здесь делаете так поздно? Больница давно закрыта для посещений.

Я не ожидала что Марат обратится к присутствующим и абсолютно не была готова к тому, что сейчас встречусь с Виктором. Возможно, я бы сбежала? Дождалась пока он уйдет? Но точно не хотела обнаруживать свое присутствие. И то, что Холодов задал вполне себе разумный вопрос, говорило лишь о его ответственности. Ведь он прав, время позднее и ни о каких посещениях речи идти не может.

Виктор оборачивается и застывает на мне взглядом. А мне даже смотреть на него не хочется. Я отворачиваюсь и медленно качаю головой. Только слышу всхлип этой Лены и то, как мой муж начинает ее успокаивать.

– Простите, мы не хотели оставлять нашу дочь.

Удар в спину.

– Мы едва уговорили медсестру остаться возле палаты.

– Она еще маленькая, ― произнесла негромко Лена, отчего я крепко сцепила зубы, ― ей всего четыре.

Всего, мать вашу? То есть, он изменяет мне минимум пять лет?

Я сжала кулаки до такой степени, что ногти впиваются в нежную кожу и причиняют боль.

– Я понимаю вас, но это больница. К тому же девочка в реанимации. Езжайте домой, отдохните, а утром приедете, ― попросил Холодов, подходя ближе.

Я же стояла поодаль не желая смотреть этой мрази в глаза. Мало того что он столько лет изменял мне, так еще и сделал вид будто мы не знакомы.

Господи, девять лет я жила под одной крышей с этой сволочью.

– Мы волнуемся, ― сообщил Виктор и я видела в его взгляде страх.

Удивительно. Ничего подобного за ним раньше не замечала. Но это и понятно, ведь Настя для него чужой человек.

– Я сегодня дежурный, заведующий кардиологическим отделением, ― ничего себе новость, ― я здесь для того, чтобы следить за пациентами и их состоянием. Пожалуйста, езжайте. Утром с десяти часов можете прийти и проведать дочь. К тому же будут готовы результаты анализов.

– Леночка, доктор прав, нам лучше поехать домой. Мы все равно не сможем ничем помочь нашей малышке.

Они поднялись из кресел и Виктор, придерживая свою девицу за талию, повел ее к выходу. Я отошла, не желая сталкиваться с ними, а он даже не посмотрел в мою сторону, молча прошел мимо, делая вид что мы друг другу никто.

– Ты останешься у меня сегодня? ― недоверчиво спросила Лена дрожащим голосом.

– Останусь, ― произнес он, заставляя меня зажмуриться от боли, что мне причиняют его слова.

– А как же твоя жена?

Сердце пропустило удар. Значит, она в курсе?

Я прикусила губу до боли, сдерживая себя, чтобы не броситься на Леночку и не выдрать ей все волосы. Нет, милый, ты мне еще нужен и потому придется поберечь эту…

– Жена уехала к родителям на дачу.

Я резко обернулась и тут же захлопнула рот.

– Соня, все нормально? Можем идти в мой кабинет? ― меня отвлек голос Марата.

Я обернулась и невидящим взглядом посмотрела на мужчину. От непролитых слез пекли глаза, но я не хотела плакать при бывшем. Потрясла головой и обойдя Холодова, направилась в его кабинет.

Внутренности сжимало в узел, разъедало адской болью и сжигало огнем. Все собралось воедино. Иначе я не могла описать то, что сейчас чувствовала.

Ублюдок. Как же я его ненавижу. Он даже историю с родителями придумал! С родителями, которых нет уже много лет.

Какая же он мразь.

Я вошла в кабинет и устало рухнула на кушетку мечтая сейчас только об одном ― выпить успокоительное и поспать. Можно было бы, конечно, поехать домой, ведь у мужа сегодня другие планы, но на дорогу у меня уже не осталось сил. Слишком много потрясений за один день и организм просто не выдерживает. Я буквально клюю носом сидя на кушетке и понимаю, что и успокоительные не нужны. Иначе завтра просплю целый день.

– Соня, может перекусишь? У меня есть бутерброды. Ты же наверняка давно ничего не ела.

Я качаю головой.

– Ничего не хочу.

– Тогда ложись отдыхать. Ты очень устала.

Я кивнула и сбросив кеды, улеглась на кушетку, поджав ноги и положив ладонь под щеку. Марат накрывает меня пледом, а сам проверив лампочки оповещений, устраивается в кресле за столом, потушив верхний свет. И нет, он не спит. Включает настольную лампу и начинает заполнять какой‐то журнал.

Я не замечаю, как тут же проваливаюсь в глубокий сон.

– Сонечка, ― слышу такой родной и любимый голос, ― Соня, малышка, просыпайся.

Медленно открываю глаза и натыкаюсь на взгляд Марата. Меня словно ушатом ледяной воды обдают, и я вспоминаю, где нахожусь.

– Холодов, еще и суток не прошло, как ты снова появился в моей жизни, а уже будешь по утрам.

– Прости, но кто‐то должен был это сделать. Уже десять. Обход закончился, и ты можешь пойти к племяннице. Она спрашивала о тебе.

– Правда? ― я резко сажусь и опускаю ноги на пол. ― Как она?

– Ей лучше. Можешь умыться, ― он указал на умывальник в углу кабинета, ― и пойти к ней. Она будет рада.

Я кивнула и сделала глубокий вдох, громко выдыхая. Несмотря на то, что кушетка – это не кровать, мне удалось выспаться. Это же не присутствие Холодова на меня так действует?

– Ты не спал совсем, ― отметила я, выбрасывая в мусор одноразовые полотенца, поданные мне Маратом.

Умывшись, стала чувствовать себя еще лучше.

– Работа такая. К тому же ночью уходил на экстренную операцию.

Я ошарашенно округлила глаза.

– И такое бывает.

– Ты правда заведующий отделением?

– Правда. Ты готова идти?

Я кивнула и услышала, как заурчал живот.

– Тебе бы поесть. Совсем себя извела.

Я бросила на Марата недовольный взгляд и только развернулась, чтобы пройти к выходу, как дверь неожиданно открылась и на пороге появился Виктор.

А утро вовсе неплохо начиналось.

– Здравствуйте Марат Алексеевич, можно к вам?

Муж одарил меня недовольным взглядом и как ни в чем небывало, прошел в кабинет. Я бросила на него короткий взгляд.

– София, иди к Насте, я скоро подойду, ― произнес Марат, и мы с Виктором в этот момент встретились взглядами.

Не хотела, чтобы Холодов знал правду, а потому кивнув, вышла за дверь.

Ничего, Витенька, с тобой мы поговорим вечером. И сегодня тебе не удастся уйти от разговора.

Глава 4

Выйдя из кабинета, я подошла к окну и уперевшись руками в подоконник, закинула голову назад. Нужно просушить слезы, которые едва не сорвались с моих ресниц и уже тогда идти к Насте. Не хочу, чтобы она видела меня в таком состоянии. Просто нужно успокоиться. Сделать глубокий вдох и громко выдохнуть. Еще один вдох и выдох. Практиковала различные медитации и мне часто это помогало. Но за неимением возможности уединиться и вставить в уши наушники, я старалась успокоиться с помощью дыхательной практики.

Может, стоит вернуться к йоге?

Развернулась и натолкнулась на строгий взгляд Виктора. Придурок. Не мог подождать, чтобы не пересекаться сейчас со мной? Так и хочется расцарапать ему морду, и, если бы не Холодов рядом, я бы именно это сейчас и сделала.

– Можно узнать, какого черта ты вчера так поздно делала в кабинете у врача? И почему на тебе такая одежда?

Я опешила от наглости Виктора. И это говорит мне он? Человек, у которого на стороне семья?

– Ты что, трахалась с ним? Что он тебе пообещал?

Я от удивления расширила глаза и как рыба молча открывала рот, но не для того, чтобы сделать вдох. Я просто не знала, как произнести хотя бы слово. Нужно заново брать себя в руки, но как это сделать, когда тебя обвиняют в том, в чем виновата не ты! А обвиняющий.

Какой бред.

С горечью выдохнув, я посмотрела в его глаза и произнесла серьезным тоном:

– Думаю, ты больше не имеешь права что-либо мне предъявлять. А вот я собираюсь услышать от тебя хоть каплю правды. Думаю, я ее заслужила за девять лет совместной жизни.

– Лучше бы ты за эти девять лет ребенка мне родила. Вечером поговорим. Сейчас мне некогда.

И он ушел. Поторопился к своей Леночке, которая родила ему ребенка.

Сегодня нож попал прямо в сердце.

– Соня? ― услышала взволнованный голос Марата и резко подняла голову. ― Все нормально?

– Лучше всех, Холодов. Спасибо за участие.

Я прошла к двери, и постучав, вошла в палату.

– Тетя Соня, привет. Ты что, не уезжала?

– Привет, милая, ― поцеловала ее в щеку и подвинув стул, присела рядом, ― нет, ночевала здесь. Но сегодня поеду домой, как минимум мне надо принять душ. Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, тетя. А меня еще долго здесь продержат?

– Пока нужно полежать. Тебя прокапают, потом сделают анализы и если увидят хотя бы небольшие изменения в лучшую сторону, то выпишут.

– Очень хочу домой.

– Я заберу тебя. Потерпи, Насть.

Еще некоторое время мы общались с племянницей о ее самочувствии. Девочка не спрашивала у меня про Виктора, и я была ей за это благодарна. Все же дети умнее нас, и это не может не радовать.

Забрав свои вещи в кабинете Холодова, я собиралась вызвать такси, когда в дверях столкнулась с самим врачом.

– Ты уже домой?

– Да, хочу отдохнуть и принять душ. Насте легче, и мне спокойнее.

– Моя смена закончилась, я тебя отвезу.

– Зачем?

– Ты хочешь ехать в таком виде? Уверена, что тебя правильно поймут?

Я нахмурилась и опустила взгляд, разглядывая свой наряд. Совсем забыла, что до сих пор хожу в костюме медика. Подняла взгляд на Марата и кивнула.

– Ты прав. Подумают, что я из дурдома сбежала.

– Подожди, я только халат сниму и заберу ключи с документами.

Я осталась стоять в дверях. Сначала смотрела себе под ноги, а потом неосознанно подняв взгляд, наткнулась на широкую спину, обтянутую белой футболкой. За эти годы Марат не оброс жиром, как многие мужчины его возраста, а наоборот, кажется подкачался еще больше. Он всегда следил за формой, но то, как сейчас обтягивала футболка его тело, говорило об упорном труде. И руки крепкие, с большими бицепсами. Уверена, на такого мужчину до сих пор вешаются девушки.

– Пойдем, ― произнес он, подходя ко мне и пропуская вперед.

Кажется, я засмотрелась на него и теперь растерянно хлопая ресницами, поторопилась пойти вперед. Не хотела, чтобы он видел мое состояние.

– Может заедем куда‐то перекусить? ― уточнил он, когда мы оказались на улице и пошли в сторону старенького опеля.

– Нет, спасибо. Не хочу.

– Соня, ты давно не ела. Так нельзя. Давай хотя бы пиццу по дороге купим?

Я резко развернулась и глядя в его глаза гневным взглядом, зашипела:

– Я хочу домой. Давай обойдемся без свиданий?

– Боишься, что муж приревнует?

Марат открыл с ключа замок на дверях и обойдя авто, открыл дверь со стороны водителя.

– Что он не доверяет тебе?

Я до боли прикусила губу с внутренней стороны и покачав головой, села в машину.

Знал бы ты, какое, между нами, доверие. Не семья, а…

– Правильно делает. Ты женщина видная, того и глядишь, уведут.

– Не удивлена, что ты подобного мнения обо мне.

– Соня, я постараюсь пробить по своим каналам о донорстве. Есть у меня хорошие знакомые в институте донорства, возможно я смогу как‐то ускорить процесс поиска. Но обещать, конечно, ничего не могу. Это не берндовую шмотку купить заграницей.

– Понимаю. Спасибо за помощь.

– Я еще ничего не сделал. Хотел бы помочь и деньгами, но богат я никогда не был. Честных врачей нынче не ценят.

Он улыбнулся, а мне отчего‐то стало так больно, что даже в носу защипало от непролитых слез.

Я как будто сейчас в прошлое окунулась. В такое болючее, но когда‐то счастливое.

– Их никогда не ценили.

Оставшуюся дорогу мы ехали молча. Иногда Марат спрашивал о Насте и о ее приступах. О нас не говорил ни слова за что я была ему благодарна. Сейчас это ни к чему.

Через пятнадцать минут Холодов притормозил около моего подъезда. Я очень надеялась, что мой муж еще не вернулся домой. Хотела хотя бы час побыть наедине в полной тишине.

– Спасибо, ― произнесла я и схватилась за ручку, собираясь выйти из машины, но меня остановил вопрос Марата и его прикосновение к моей руке.

– Скажи, ты счастлива?

В его глазах промелькнула грусть. Но меня это сейчас совсем не интересовало.

Я кивнула.

– Безумно.

Безумно нет.

И сбежала.

Захлопнув за собой дверь в квартиру, прислонилась к ней спиной и пыталась выровнять дыхание. Кто бы сейчас меня увидел, подумал, что я бежала от маньяка. А я сама не могла объяснить своего поведения. Только прикрыла дверь в подъезде и рванула на свой этаж по лестнице, игнорируя лифт. Думала, что таким способом мне удастся выветрить ненужные мысли, и на душе станет легче. Но ничего подобного не произошло. Перед глазами стоял серьезный взгляд Холодова и его вопрос о моем счастье.

Да какое тебе вообще дело до моего счастья? Какое дело, если ты сам разрушил то, что было между нами! Зачем теперь лезешь в душ? Неужели думаешь я стану говорить правду? Сейчас, когда это никому ненужно. Раньше нужно было слушать. Десять лет назад. Но почему‐то так произошло, что тогда мои слова не были услышаны.

Оттолкнувшись от двери, я сбросила обувь и медленно прошла по квартире. В одно мгновение здесь все стало чужим. Как будто и не было долгих лет жизни под одной крышей с Виктором. Когда я выходила за него замуж, он знал, что я его не люблю. Говорил, что его любви хватит на двоих. Я в подобное не верила, но к Виктору всегда испытывала благодарность. Он меня любил и получил в жены, я же спасла Настю. Да, наши отношения никогда не были идеальными, несмотря на слова мужа, он злился на меня и никак не хотел принимать то, что я отношусь к нему как к другу. Я испытывала к нему теплые чувства, у нас был регулярный секс, и одна общая боль на двоих. Но видимо теперь она только моя.

Сбросив с себя медицинский костюм, я прошлепала голыми пятками по прохладной плитке в ванную. Настроив кран на теплую воду, врубила его на всю, и добавила в ванную побольше пены.

Наполнив едва не до краев, залезла в воду, окунаясь с головой и тут же выныривая. Расслабленно откинулась на бортик ванной, вдыхая приятный аромат пены.

Прикрыла глаза и передо мной тут же встал образ Марата. Причем именно того парня из прошлого. Еще более молодого и наивного. Да, точно наивного, ведь его можно было легко обвести вокруг пальца. Так с ним и поступили, а он, наверное, до сих пор об этом не знает.

Что же ты натворил, Холодов, со всеми нами?

Зажмурилась, и почувствовала, как по щеке скатилась слезу.

– Аааа… ― неожиданно на моей шее сомкнулись пальцы, и я, распахнув глаза наткнулась на гневный взгляд мужа, ― пусти, ― прохрипела я, хватаясь за его запястье.

Но он не слушал меня, надавил второй рукой на плечо и окунул под воду, задерживая так на несколько долгих секунд. Я начала задыхаться, руками хватаясь за бортики ванной и пытаясь вынырнуть из воды чтобы сделать вдох. Но уже через какое‐то время Виктор резко отпустил меня, и я, жадно хапая воздух, громко закашлялась. Легкие жгло от нехватки кислорода, сердце колотилось от страха и боли. Я ладонями обхватила шею и продолжала делать глубокие вдохи, абсолютно не обращая внимания на мужа.

Он первым нарушил тишину.

– Зачем ты так со мной поступаешь, Соня? ― выдохнул он, вытирая руки о полотенце и упираясь задницей в столешницу раковины.

– Ты придурок? Ты же меня чуть не убил! ― выплюнула я, подчерпнув в руку воды и ополаскивая лицо. ― Я даже не догадывалась с каким ублюдком жила.

– Я тоже не догадывался, что жил со шлюхой!

Я открыла рот от удивления, ошарашенным взглядом смотря в глаза мужа.

– Ты охренел? Обвиняешь меня в то время, как сам мне изменял и завел семью на стороне? Сколько лет вы вместе?

– Я мужчина и это нормально, когда…

– Не нормально! ― перебила его, не желая слушать эту чушь. ― Не нормально, когда мужик гуляет от жены. И я понимаю, что между нами не те отношения, когда я вся такая несчастная страдала, что любимый изменяет. Но ты мог хотя бы в знак уважения так не поступать? Да хотя бы сказал бы, прости, я полюбил другую поэтому давай оставим только штамп в паспорте. А что делала ты? Приходил от любовницы и трахался со мной. Нужно будет на инфекции провериться.

– Закрой рот! Я все эти годы не разводился только потому, что в первую очередь этот брак нужен тебе. Согласен, я мог не спать с тобой. Мог! Если бы не любил!

Я расхохоталась.

– Серьезно? Любовь? Когда дочка на стороне?

– Но ты же мне не рожаешь! А мне нужен ребенок, я хотел сына или дочку, понимаешь?

Я кивнула и нервно прикусила губу.

– Понимаю, понимаю, Витя.

– Знаешь, в чем парадокс, Соня? ― он оттолкнулся от столешницы и подойдя ко мне, навис так, чтобы закрыть мое лицо от света. ― Она любит меня, а я ее нет. Но я благодарен ей за дочку.

Я снова кивнула. Виктор неожиданно склонился и губами прижался к моему лбу.

– Не трахайся ни с кем, София. Я люблю тебя.

– Больше никогда не смей разговаривать со мной в подобном тоне. Ты не имеешь права меня обвинять. Я всегда была верна тебе.

Он прищурился, глядя в глаза строгим взглядом.

– Отдыхай.

И развернувшись, оставил меня одну.

Я резко ударила ладонями по воде, разбрызгивая капли по полу ванной комнаты. Выдохнула и откинула голову назад, устало прикрывая глаза.

Твою мать!

Да что со мной не так? Почему мне не любится Виктора? Красивый же, успешный, мужественный. Все при нем. Почему мое сердце до сих пор принадлежит другому, несмотря на время и причиненную боль? Почему я не могу быть счастлива с человеком, который любит меня?

Ведь если бы не мои чувства к бывшему, то все могло быть иначе.