Текст книги "Голод. Последний вампир"

Автор книги: Уитли Стрибер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 37 страниц)

 – Пожалуйста, Мириам, – тихо произнесла она вслух, – помоги мне.

 К тому времени, когда впереди наконец появился дом Мириам, девушка была уже просто вне себя. Как Сара ни старалась, она не могла понять, что ей нужно. Как будто сама жизнь была той пищей, которая ей требовалась. Но что такое творилось в ее организме, что могло бы объяснить подобное стремление?

 Сара позвонила. Почти в то же мгновение щелкнул замок, и дверь распахнулась. В темноте коридора стояла Мириам. Вытянув руки вперед, Сара прижалась к ней со вздохом облегчения. Мириам, беззвучно закрыв дверь, обняла Сару. Мириам умела быть такой нежной.

 Немного успокоившись, Сара начала бормотать, выражая благодарность, объясняя, что поняла теперь ценность дара Мириам и что именно долголетия она и стремилась так упорно достичь в своей лаборатории.

 – Это еще не все.

 Да, правда. Несмотря на ее облегчение и радость, эта ужасная, безудержная потребность не проходила – и вместе с ней росло отвращение к нормальной еде. До сих пор она не задумывалась над тем, что ест Мириам. Ее замешательство объяснялось, вероятно, тем, что у нее отсутствовало инстинктивное стремление к тому, что ела Мириам, и что должно было теперь стать и ее собственной пищей.

 – Идем, – Мириам взяла ее под руку и повела наверх. Лестница и холл были ярко освещены. Мириам открыла дверь в темную комнату.

 – Это моя спальня, – сказала она. – Ты была здесь вчера.

 Мириам ввела Сару туда и закрыла дверь. Саре потребовалось несколько секунд, чтобы освоиться в темноте. Мириам положила ладони ей на плечи и усадила ее.

 – Жди. Я собираюсь утолить твой голод. Приготовься, Сара. Это будет совершенно неожиданно.

 Сара повиновалась спокойной уверенности этого голоса. «Она рада меня видеть», – пришла ей по-детски восторженная мысль. Раздался высокий пронзительный звук, подобный визгу умирающего кролика.

 – Открой рот! – тон Мириам был теперь резким и требовательным.

 Горячий поток заструился по ее горлу, горячий, пульсирующий, – в то время как пронзительный визг становился все тише и тише, растворяясь в темноте комнаты. На одно ужасное мгновение Саре показалось, что это поток мочи – он был таким горячим и солоноватым, – но то воздействие, которое он на нее оказал, почти сразу же развеяло все ее сомнения.

 Они с Томом как-то приняли немного кокаину. Он мгновенно поднимал человека до таких высот, которые раньше казались верхом удовольствия. Но этоне шло ни в какое сравнение.

 Сара дернула ногой, откинула голову, потеряв теплую струю, затем рванулась вперед – ей хотелось еще и еще. Что-то мягкое и сочное оказалось у нее во рту. «Соси!» Она повиновалась – испытав еще большее наслаждение. В голове ее с каждым новым глотком взрывались звезды, ангелы пели вокруг – сладостно и благозвучно.

 И вдруг пульсирующий источник исчез. Сара рванулась вперед, всхлипывая, стараясь снова его найти; тело ее и душа просто изнемогали от наслаждения. Она ощущала в голове прохладную чистоту весеннего дождя, сердце готово было выпрыгнуть из груди, исполненное неописуемого блаженства.

 – Добро пожаловать в королевство! – сказала Мириам. Она включила свет.

 Сара вскрикнула. Этот звук колокольным звоном отдался в ее собственных ушах, но то был вопль не страха, а восторга, восторга дикого и неописуемого. Мириам ничем не походила на человеческое существо, но она была прекрасней.

 – Я предпочла убрать весь грим. Это была Богиня Афина, Изида – Сара не могла подобрать слова, имени-Глаза – не бледно-серые, а сияющие, золотые, пронизывающе яркие.

 Кожа – белая и гладкая, как мрамор. Бровей не было, но лицо ее дышало таким благородством, таким умиротворением, что один только вид его вызвал у Сары желание выплакать из себя ничтожные страсти своей собственной – человеческой – расы и разделаться с ними навеки.

 Волосы, скрывавшиеся до этого под париком, такие же золотые, как и глаза, были мягкими, словно пух, тоньше, чем волосы ребенка. Волосы ангела.

 Волшебное создание, называющее себя «Мириам», заговорило:

 – Тебе откроются многие тайны, – сказало оно властным голосом, совсем не похожим на голос Мириам. Сара с трудом подавила страстное желание – ей хотелось кричать от восторга.

 Внезапно лицо Мириам словно прыгнуло на нее. Она услышала внутри себя дрожащие от сокрытой в них энергии слова: «Сара, я люблю тебя». Затем они исчезли, будто бы говоривший расслабился после невероятно трудных усилий.

 – О Господи! Ты...

 – Телепатия. Ты услышала посланную мною мысль.

 Сара не очень-то поверила ей, телепатия была сравнительно мало изучена наукой.

 Но в тот момент это ее не слишком волновало. По мере того как желудок ее переваривал таинственную новую пищу, происходили необычайные изменения в восприятии. Она почувствовала, как в теле ее рождается нечто новое, никогда ранее не дававшее о себе знать. Это была сила, чувство глубочайшей уверенности в себе, которое, должно быть, испытывают могучие звери. Также она обнаружила, как невероятно обострилось ее обоняние, что было поистине прекрасным дополнением к новому телу. В комнате бурлил водоворот различных запахов. Сара ощущала прохладный запах шелкового покрывала на кровати, затхлость ковра, слабый остро-сладкий аромат воска, которым полируют мебель.

 И было что-то еще, что-то до боли знакомое – и в то же время не поддающееся описанию: ужасный аромат, сильный, насыщенный, удивительно возбуждающий на фоне остальных запахов. Источник его находился под кроватью. Сара наклонилась, всматриваясь.

 – Еще рано, – прошептала Мириам. В мгновение она оказалась рядом с Сарой.

 – Пахнет чудесно! – Как капризный ребенок, Сара ощутила раздражение. Отчего ей нельзя посмотреть, что там спрятано? Мириам обняла ее, прижала лицо Сары к своей белой коже. Это отвлекло девушку. Обострившееся обоняние восприняло аромат, который музыкой отозвался в душе. На тех, кто вышел за пределы, установленные жалкой человеческой природой, запах Мириам действовал сильнее наркотика. Сара застыла, прижавшись к ней головой, и клялась, что никогда в жизни она не сдвинется отсюда, что никогда больше ее не лишат этого... Этого рая.

 Мириам слышала удары в дверь внизу. Если бы Сара видела взгляд этих золотых глаз, она бы и не вспомнила больше об ангелах.

 Мириам мягко отстранилась. Очевидно, Хейвер сумел разобраться во всем настолько, что рискнул прийти сюда. Сара застонала, когда Мириам положила ее на кровать. После облегчения, наступившего с утолением голода, Сару скоро охватит Сон.Это и неплохо, пусть Спит.Ей нет необходимости видеть то, что скоро здесь произойдет. Джон, скрывавшийся на чердаке, вот-вот примется за дело.

Но только не Мириам, а Том Хейвер испытает на себе всю силу его мести.

 12

 Джон подождал, пока не уверился, что слышит два голоса, затем взялся за ручку замка. Он закрыл глаза. Когда он повернет ручку, жить ему останется недолго. Он никогда уже не будет принадлежать себе.

 Но он, по крайней мере, сможет унести с собой это чудесное чувство мести – пусть хоть ненадолго, на то время, что ему предстоит оставаться в сознании.

 Щелчок замка. Дверь распахнулась, отбросив Джона к дальней стене, в конец коридора. Он упал на пол, плоть его трещала, как пергамент. Темные фигуры вывалились в открытую дверь. Ощущался сухой, застарелый залах, подобный запаху старой кожи.

 Долгое время слышны были только слабые шорохи. Джон не знал точно, какими они окажутся, но надеялся, они смогут двигаться быстрее, чем сейчас. Мириам не должна...

 Что-то коснулось его ступни, поднялось вверх по ноге. Он держал глаза плотно закрытыми, он не хотел этого видеть. Слышался тонкий, скулящий звук – все, что осталось от его голоса.

 Он был для них бесполезен, они быстро это поняли. Он услышал царапанье, когда они потащились к двери в нижнюю часть дома, а затем и легкий перестук шагов... Вниз по лестнице.

 * * *

– Открывайте! – Том изо всех сил молотил кулаком по входной двери. Трудно было поверить, что его шумное появление могло остаться незамеченным. И это лишь убеждало его в том, что Сара здесь и что его присутствие нежелательно. – Я вышибу эту чертову дверь! – Его голос эхом отдавался по всей улице, но ему было наплевать. Пусть вызывают полицию. Он только рад будет помощи. Отступив, он крепко ударил по двери ногой – и чуть не упал в коридор. Дверь открылась сама по себе.

 Пред ним зиял черный провал входа. Раздался какой-то шорох, и все смолкло. Впереди, в темноте, Том разглядел смутные очертания чей-то скрюченной фигуры.

 – Я хочу видеть Сару Робертс, – заявил он, перешагивая через порог. Том намеревался оставить дверь открытой, чтобы падал свет с улицы, но едва он вошел, как дверь закрылась. Мягкость ее движения и отчетливый щелчок замка навели его на мысль о том, что ею управляли откуда-то из дома.

 – Ладно, Мириам, хватит – значит хватит! – Выставив вперед руки, он добрался до стены и стал шарить руками по гладкой поверхности, стараясь найти свет. Он нажал на старомодный кнопочный выключатель, но свет не загорелся. – Ох, Бога ради!

 Снова раздался шорох – шепот? – на этот раз ближе. Он отшатнулся. Что-то ужасное слышалось в нем, что-то безумно алчное. Он прижался спиной к входной двери. Ручка не поворачивалась.

 – Уйдите от меня! – Он ударил ногой – но в пустоту. Шепот становился все громче и громче, превращаясь в неистовое бормотание. Это был не то чтобы голос, скорее – шорох, словно по коридору ползла масса насекомых.

 Том крутил ручку двери, налегая на нее всем телом, колотил по ней. С виду она могла быть и деревянной, но на ощупь была как сталь.

 Слева от него виднелся проход в виде арки, ведущий в гостиную.

 Окна.

 Он сделал шаг вперед. Что-то обхватило его правую лодыжку. Он выдернул ногу, но оно тут же уцепилось за другую. Том затопал ногами, однако обе его лодыжки были зажаты мертвой хваткой.

 Сара!

 Накатила боль, жгучая, мучительная, заставлявшая его опускаться на колени. Он молотил руками и ногами, но с каждым движением, казалось, все больше запутывался в том, что там было. Тонкие пальцы схватили его за волосы, обвились вокруг шеи. Он кричал и кричал, изо всех сил стараясь оторвать от себя похожую на веревки субстанцию. В щеку ему вонзился коготь и процарапал ее до самого подбородка. Взревев от боли, он ухитрился отдернуть голову в сторону, так что ноготь не дошел до сонной артерии.

 Сара!

 Руки Тома столкнулись с чем-то твердым – голова. Он изо всей силы оттолкнулся. Раздался треск, и пальцы, вцепившиеся в его волосы, разжались. Он бил снова и снова, чувствуя, как это существо хрустит под его ударами, словно стекло.

 С трудом он поднялся на ноги и бросился в гостиную, стряхивая с себя вонючую пыль, оставленную этим существом.

 Щека, лодыжки и руки у него сильно болели. Он всматривался в темноту. Убил ли он это существо?

 Что это была за чертовщина?

 – Сара, это я! Иди сюда! Ты должна выбраться из этого дома!

 Он заметил какую-то тень в дальнем конце комнаты – высокая, тощая фигура с трясущейся головой. Она выглядела не более человеческой, чем то существо, которое на него набросилось. Контур ее неясно обрисовывался в свете, идущем с улицы.

 Он не имел ни малейшего представления о том, что происходит. Но Сара находилась здесь – где-то здесь. Всеми фибрами своей души он страстно желал выпрыгнуть в окно, удрать, избавиться от заразившего этот дом чудовищного зла...

 Но Сара была здесь.

 – Эй, ты! Где она? – Он сделал шаг. Еще один. Голова существа перестала качаться. Оно внезапно упало на пол.

 Из двери, ведущей в заднюю часть дома, появилось еще одно. Том видел, что оно идет как человек, у которого срослись коленные суставы. Затем оно тоже упало.

 Снова раздался скребущий звук.

 – Сара Робертс!

 Звук становился громче по мере того, как существа ползли по полу. Подняв руку, Том коснулся открытой раны на щеке. В это мгновение он понял, что ему необходимо выбраться отсюда. Если они снова до него доберутся, он умрет.

 Слева от него была веранда с застекленными дверями, ведущими в сад. Спотыкаясь, он подошел к дверям и, взявшись за ручку, дернул. Заперто.

 Он не стал пытаться отпереть дверь, но схватил стул и швырнул его в стекло.

 А потом, обезумев от ужаса, он бежал по саду между кустов в поисках забора. Он добрался наконец до края участка и взобрался на кирпичную стену, сильно порезав пальцы об осколки стекла, которыми был утыкан верхний край стены.

 Оказавшись наверху, он на мгновение задержался и взглянул на дом. Света там не было. А внизу, неподалеку, дергались и раскачивались кусты, словно кто-то яростно продирался сквозь них.

 Он спрыгнул вниз, с высоты шесть футов.

 И снова вернулся в мир. Невдалеке шла женщина, ведя собачку на поводке. Он пронесся мимо нее до угла и подозвал такси.

 – Травмпункт Риверсайда, – выдохнул он.

 – Оно и понятно.

 В ярко освещенной комнате пункта его раны зашили и перевязали руки. Он им сказал, что у него в квартире выпало стекло из окна.

 Что произошло на самом деле, он не знал. Возможно, это была реальность, а возможно – иллюзия для того чтобы его отпугнуть.

 Он отдал указание вызвать нескольких детективов из Двадцать третьего участка. Через полчаса он встретился с ними в своем кабинете.

 – Так что вы хотите – чтобы мы пошли в этот дом и вызволили вашу подругу?

 – Именно так, офицер. Я имею все основания полагать, что ее держат там против ее воли.

 – Она была похищена?

 – Психически, да. На нее воздействовали.

 – Не очень-то это похоже на преступление. Если 6 она была несовершеннолетней...

 – Ах, вот как! Вы что же, хотите сказать, что я не получу от вас никакой помощи?

 – Доктор Хейвер, то, о чем вы рассказали, нельзя рассматривать как преступление.

 Он отпустил их. Когда дверь закрылась, он уже не мог себя сдерживать. Он зарыдал от бессильной злости, закрыв лицо руками, чтобы приглушить звуки.

 * * *

Сара ощущала полное умиротворение, пока не услышала, как кто-то зовет ее по имени.

 Том?

 Она плыла в мягких, ласковых волнах, в залитом лунным светом море...

 Он кричал.

 Она открыла глаза. В голове ее стоял живой образ Тома. «Я люблю тебя!» – крики накладывались один на другой, такие неистовые, что Сара закрыла руками уши.

 Внезапно все кончилось. Через мгновение из-за двери донесся голос Мириам. «Все в порядке, – сказал голос, – теперь спи».

 «Спасибо», – ответила она. Но подумала: «Пожалуйста, пусть он не умирает». Ей нужно идти к нему. Он зовет. Но для этого надо выбраться из постели. Она села, покачнувшись; ее затрясло, когда она поставила ноги на пол, и ей пришлось схватиться за стойку кровати.

 Беспомощная, охваченная сном, она сползла на пол.

 Голова упала на грудь; Сара жалела, что вообще вылезла из постели. Было так холодно! Открыв глаза, она попыталась собраться с силами, чтобы залезть обратно.

 Ей потребовалось некоторое время, прежде чем она поняла, что смотрит на чье-то лицо. Кто-то лежал под кроватью, неподвижный и молчаливый. Сара вздохнула – сил кричать у нее не оказалось.

 Это лицо не было умиротворенным, оно было грустным.

 Так вот какова «пища» Мириам. Сару затошнило при воспоминании о ней. И тем не менее она пела в ее венах. Сара медленно протянула руку. Ее глаза закрывались, и, словно в опиумном трансе, она гладила лоб человека, чью жизнь только что взяла.

 Она Спала.

 * * *

Мириам ходила по дому, сражаясь со своими неудачами. Тело Тома Хейвера найти не удалось. Она не удивилась, что он ускользнул. Нападавшие были отчаянны, но сил их хватило ненадолго. Бедняга, Сумев выжить, он добился только того, что ему придется умереть смертью еще более ужасной. Его нельзя было оставить в живых – слишком многое он уже успел узнать. Надо лишь действовать с умом, и его смерть можно будет организовать таким образом, что она послужит определенной цели.

 Она прошла по следу из сломанных растений к стене садика. Там находился Эвмен, с протянутыми руками и разинутым ртом, стремившийся к пище, которую он все равно не смог бы проглотить. Он был просто отвратителен.

 Она вспомнила, как лежала, положив голову ему на колени, на склонах Гиметта.

 Она их всех возвратила на свои места, силой запихивая в сундуки. Наконец остался один лишь Джон, скорчившийся у стены чердака. Она подняла его, сжав одной рукой оба его запястья, и понесла, держа его в другой руке.

 – Я знаю, что ты слышишь меня, любовь моя, – говорила она, помещая его в стальной контейнер. – Я пообещаю тебе то же, что обещала и другим. Слушай внимательно, потому что ты должен помнить это вечно. Джон, ты будешь рядом со мной, пока само время не придет к концу. Я никогда не покину тебя и никогда не забуду. Я никогда тебя не разлюблю.

 Она втискивала Джона в его стальную могилу, пока колени его не прижались к груди, и закрыла крышку. Рыдая, она один за другим завинтила болты.

 * * *

Том в одиночестве лежал на их с Сарой кровати. Каждый раз, когда его охватывала дремота, кошмарные визжащие видения возвращали его в состояние бодрствования. Лицо его представляло собой маску тупой пульсирующей боли, левый глаз распух и закрылся.

 Он старался понять, что с ним произошло. Независимо от того, как он с этим справился, удовлетворительного объяснения всему случившемуся он не нашел.

 Он подумал о Саре и застонал вполголоса. Она находилась в руках чудовища. Всего-то навсего. Возможно, наука никогда не сможет объяснить это.

 И тем не менее Мириам была реальной, жила в сегодняшнем, реальном мире. Ее существование – это попрание законов природы. По крайней мере, в его понимании это было так.

 Первые лучи солнца медленно скользили по стене. Том представил себе землю – зеленую крупинку, путешествующую вокруг солнца, затерянную в темной бездне космоса. И действительно, вселенная казалась чем-то холодным, зловещим и таинственным.

 В чем же истина?

 Что-то защекотало его щеку. Снова слезы. Отбросив одеяло, он вылез из постели. И сразу же застыл. Эта комната была единственной, куда заглядывало солнце. Остальная часть квартиры все еще оставалась погруженной в темноту.

 Он застыл в ужасе. Он не мог сдвинуться с места.

 Оно налетало на него с визгом, раздирая острыми кинжалами когтей, щелкая зубами...

 И исчезало.

 Тряхнув головой, он пошел в ванную и сполоснул холодной водой шею и грудь. Он не должен позволять образу этого существа снова проникать в его сознание. Впасть в кататоническое состояние от страха – не слишком приятная перспектива. Надо держать себя в руках, пока остается хоть какая-то надежда.

 Вид у него был невообразимый. Один глаз покраснел и распух от слез. Другой – сплошной синяк. Ему следовало бы побриться, но мешали повязки.

 Внезапно в мысли его вплелся телефонный звонок. Сколько времени он уже звонил? Включая по пути свет, Том прошел в гостиную и взял трубку.

 Через три минуты Чарли и Филлис уже стояли в дверях. Они принесли еду и кофе и не верили никаким историям о разбитых окнах. Они хотели знать, что Мириам сделала с Сарой.

 * * *

Мириам стояла рядом с кроватью, глядя на Сару, ожидая, когда та проснется. Сон уже оказывал свое действие. Трансформация проходила отлично. Мириам коснулась щеки Сары, ощутив холодную сухость кожи. Еще один хороший знак.

 Это было мгновение счастья.

 Осталось убрать последний барьер – эмоциональный – и трансформация завершится. Нельзя не принимать во внимание ее преданность Тому. Сара должна полностью осознать свое положение. Она теперь принадлежала к новому виду и должна была расстаться со старыми ценностями.

 Мириам представила себе Тома Хейвера и задумалась. Ей вдруг пришла в голову отличная мысль, как можно его использовать, чтобы преданность Сары приняла иную направленность. Он будет посредником.

 По легкому изменению дыхания Сары Мириам поняла, что Сок завершается. Очень хорошо. Когда Сара проснется, ее будет ждать любовь.

 * * *

Кошмарный сон закончился. Сара открыла глаза. Вид нависшего над кроватью существа привел ее в ужас. Мириам, конечно... Глаза ее горели, во взгляде – алчность. Первым импульсом Сары было бежать.

 Она вспомнила о теле под кроватью, о мертвой коже, вялой и сухой.

 – Не надо, – сказала Мириам. – Прошлого не изменишь.

 – Ты убийца!

 Мириам села на край кровати и стала гладить Сару по лицу; ту затрясло, но она боялась отвернуться. Еще ребенком, в Саванне, Сара поймала крольчонка. Она вспомнила о том, как он затих у нее в руке, а она подумала: «Я приручила его своим прикосновением». Но затих он не потому – он был испуган насмерть. Она поднесла его к лицу, чтобы дружески на него подуть, и увидела, что жизни в нем больше нет.

 Пусть бы что-нибудь похожее произошло и с ней. Но ничего не происходило. Вместо этого она вспомнила прошлую ночь.

 – Том...

 – С ним все в порядке.

 – Я должна ему позвонить! – казалось, вернулось что-то из ее прежней жизни, когда она вспомнила его крики. – Где телефон?

 Трудно было понять, что выражает лицо Мириам. Она казалась одновременно и рассерженной, и любопытно-спокойной.

 – Не думаю, что тебе следует звонить. Лучше поезжай к нему.

 Сара скрыла свое изумление. Она считала себя пленницей.

 – Я могу сейчас поехать?

 – Конечно. Ты не пленница.

 Сара сразу же выбралась из постели. Встала она с легкостью. Исчезли и голод, и психическая неуравновешенность. Тело ее казалось необычайно легким и здоровым. Ее переполняло чувство физического благополучия.

 Затем в ее сознании снова возник образ мертвой девушки. Она вспомнила ощущение горячей крови в горле, печальное лицо жертвы – и все ее счастливое настроение испарилось. Она отшатнулась от кровати.

 – В комнате чисто, – заметила Мириам. – Мы очень быстро избавляемся от вещественных доказательств, ты увидишь.

 Сара не могла это слышать. Она зажала уши руками.

 – Ты взяла жизнь. Именно ее ты в себе сейчас и ощущаешь. Это была здоровая молодая женщина лет двадцати пяти, примерно твоего веса и комплекции. На ней были джинсы и коричневый свитер, когда я ее схватила.

 – Заткнись!

 Сердце у Сары учащенно забилось, в висках стучало. Ей хотелось каким-то образом вытолкнуть то, что находилось в ней. Но единственное, что она могла сделать, – это уйти. Выскочив из комнаты, она понеслась к лестнице.

 Но сильная рука Мириам схватила ее за плечо и развернула.

 – Оденься, – бросила Мириам. – Выходить в таком виде нельзя.

 – Извини.

 – Твоя одежда в стенном шкафу, в спальне. Сара заколебалась. Ей не хотелось возвращаться в эту спальню. Мириам ее подтолкнула.

 – Посмотри в лицо фактам, Сара. Ты убила. Ты, -она снова ее подтолкнула. – И ты будешь убивать и других. Ты все время будешь убивать. – Еще один жесткий толчок, и Сара, спотыкаясь, переступила порог. Мириам пронеслась мимо нее и раздвинула тяжелые занавеси.

 На востоке разливалась заря, над Ист-Ривер всходило красное солнце, посылая лучи света в садик Мириам. Такая красота всегда болью отзывается в душе.

 – У тебя нет никаких причин плакать, – заметила Мириам. – Тебе следовало бы радоваться.

 – Ты сказала, что я могу идти. – Каким слабым был ее голос!

 В ответ Мириам достала из шкафа ее одежду. Сара поспешно оделась, думая только о Томе и о спасении, которое она найдет в его объятиях.

 Через несколько минут она уже выходила в чудесное весеннее утро. Дверь дома захлопнулась за ней. Идя по улице, она чувствовала на себе взгляд Мириам, стоявшей у окна в библиотеке. Только свернув за угол и выйдя из поля зрения Мириам, она вздохнула с облегчением.

 Никогда в жизни не вернется она в этот дом. Она возвращалась к себе, домой. Она испытывала восторг человека, который вырвался из темницы, куда был несправедливо заключен. Она возвращалась к себе, в человеческое общество. Она словно заново родилась.

 * * *

Том рассказал, насколько хватило духа, о своем неудачном визите Чарли и Филлис. Он не стал говорить им о существах, которых видел. Они могли бы подумать, что у него галлюцинации, а это только все осложнило бы. Филлис поплакала немного, когда Том сказал ей, что не знает, что же на самом деле произошло с Сарой. Она была ближайшей сотрудницей и хорошей подругой Сары и отчасти разделяла горе Тома.

 И тем не менее все они ощущали необходимость действовать. Том не знал, увидит ли он когда-нибудь Сару снова. Он подозревал, что она может быть уже мертва. Эта черная мысль сверлила его мозг, когда щелкнул замок и Сара вошла-Ворвалась в квартиру. Том был изумлен и обрадован, однако чувствовал себя почему-то так, словно его оскорбили. В том всеобщем удивлении, которое вызвал ее приход, и в быстроте ее движений было что-то такое, от чего ему захотелось держаться подальше.

 Но он отбросил эту мысль. Несчастная малышка просто рыдала от радости, и он так боялся за нее. Но радость ли двигала ею? Что означал ее странный взгляд?

 – Сара! – прозвучал в тишине голос Филлис. Сара посмотрела на нее долгим взглядом. Том никогда еще не видел у нее такого выражения. На мгновение он испугался, как бы она не ударила Филлис.

 – Том, пожалуйста, обними меня! – Она бросилась было к нему, но вдруг остановилась. Он не понимал, почему она колеблется. Лицо ее выражало отчаянную борьбу.

 – Ты теперь дома, – сказал он единственное, что пришло ему в голову. – Ты смогла добраться до дому. – Эмоции все же стали брать свое. Ему захотелось плакать от радости. Он больше никогда ее не отпустит. Словно в медленном танце, кружили они, глядя друг на друга.

 Воспоминания нахлынули на него. Лежа на берегу во Флориде, на жгучем солнце, Сара разглагольствует о причинах старения. Он открыто смеется над ее увлеченностью работой. Сара в своей лаборатории, голос ее строг, атмосфера заряжена энергией. Сара в постели, она обнимает его.

 По мере того как проходил шок после ее прибытия, она становилась для Тома все более реальной. Он поцеловал ее, почувствовал кислый привкус на губах и отстранился. В глазах ее появились слезы.

 – Я должна признаться...

 – Не сейчас

 Ее глаза расширились. Она поднесла руки к его повязкам.

 – Это все она, – мрачно сказал он.

 – Не называй ее «она». Так можно говорить только о человеке. Мириам – не «она».

 – Как же тогда? Женщина?

 – Существо женского пола другого вида. Женщина – это человеческое существо. Мириам – это издевательство над человечеством. Женщины дают жизнь. Мириам – смерть.

 – Ты бледна, – заметил он. Ему не хотелось прямо сейчас рассуждать о Мириам. Почему бы не отложить это на потом, когда оба они отдохнут и будут чувствовать себя получше?

 Филлис и Чарли приблизились к ним, словно понимая, что надо держаться вместе – так спокойнее. Том их за это не винил. Он тоже ощущал – в этой комнате обитало что-то мрачное и холодное.

 – Я, может быть, и бледна, но чувствую себя отлично, – заметила Сара. – Как бы мне хотелось, чтобы это было не так! – Том уловил отчаяние в ее голосе. Ему захотелось, чтобы Филлис и Чарли ушли. Он желал остаться с Сарой наедине.

 – Мы не понимали, насколько она опасна, – сказала Филлис

 Сара повернулась к ней.

 – Я потерпела фиаско, Филлис. Вы верили в меня, а я... – Она начала отступать назад, как если бы ее беспокоило близкое расстояние между ними.

 – У нас множество данных, Сара.

 – Недостаточно. Вы не знаете и половины правды. Она не позволила вам узнать ничего действительно важного.

 Сара продолжала пятиться.

 Том, жестом обратив на себя внимание Филлис и Чарли, кивнул в сторону двери.

 – Да, – сказала Сара, – будет лучше, если они уйдут.

 – Сара, – сказала Филлис – Я не хочу, чтобы ты думала, будто потерпела неудачу.

 – Пожалуйста, Фил.

 – Я пойду, но я просто думаю, что ты ошибаешься. Ничего еще не кончено. Помни это. Мы даже еще не начинали работать с этим материалом.

 – Да, Фил.

 – Я думаю, вы потом поговорите об этом, – сказал, не выдержав, Том. Сара, казалось, готова была взорваться в любой момент. Когда дверь наконец закрылась за ними, она тяжело вздохнула.

 Она стояла в дальнем конце комнаты – словно зверь, загнанный в угол.

 * * *

С первого же момента, когда Сара вошла в квартиру, она поняла, что с ней сделала Мириам. Еще один ее трюк.

 Они так приятно пахли.

 Ей хотелось обнять их, поласкать их теплую, влажную кожу, прижать их к себе.

 Как сговорчива была Мириам. А почему бы и нет, она ведь знала, что ждет Сару. Ей хотелось бежать, но, с другой стороны, зачем? В них было что-то очень приятное, особенно в Томе, в том, как медленно он двигался, в том, как преданно смотрел на нее. Это странное ощущение отделило ее от них, заставило ее почувствовать одиночество, которого она никогда раньше не знала.

 Когда дверь за Чарли и Филлис закрылась, Сара поняла, что Том подвергается опасности. Ему нельзя было находиться наедине с ней, когда она в таком состоянии. Она постаралась взять себя в руки.

 – Оставайся там, где стоишь.

 Он недоуменно смотрел на нее через всю комнату. Она стояла у самой стены, и дальше двигаться было уже некуда. Если в она протянула к нему руки, позвала его, он бы пришел. Она не должна позволить себе это делать. Надо держаться подальше от этого чудесного запаха.

 – Дорогая?

 – Том, не подходи ближе!

 – Ты шутишь.

 – Отнюдь.

 – Но ведь ты пришла сюда, чтобы быть со мной? Какая обида звучала в его голосе! Ей хотелось подойти к нему, но она не осмеливалась. Он шагнул к ней. Мурашки побежали у нее по коже, но руки ее поднялись. Другая Сара, алчная и злая, улыбалась, другой голос призывал его. По мере того как он приближался, она слышала биение его пульса, слышала шепот его дыхания, слабый влажный звук разомкнувшихся губ.

 – У нас бывали хорошие времена. Разве ты не помнишь?

 Еще бы не помнить! Долгие часы траханья до седьмого пота. Какая невинность, какое удовольствие!..

 – Том, остановись.

 Благодарение Богу, что это наконец-то вырвалось. Вопль ошарашил его. Он замер на месте, улыбка поблекла.

 – Почему?

 – Просто сделай так, как я говорю! Не подходи больше ни на шаг. Ни на шаг!

 Он стоял неподвижно, склонив голову.

 – Иди в спальню и закрой дверь. Я сделала серьезную ошибку, придя сюда. Мне надо уходить, и я не смогу заставить себя это сделать, если ты не выйдешь из комнаты.

 – О чем ты говоришь?

 – Том, я больше не могу это выносить! Пожалуйста, просто делай так, как я тебе говорю, даже если ты этого не понимаешь.

 – Может быть, ты объяснишь мне...

 – Нет! Уходи!

 Он снова приближался. Еще мгновение – и она снова протянет к нему руки, и на этот раз уже ничто не остановит ее.

 Мириам называла это голодом. Мягко сказано.

 – Пожалуйста! -Она опустила глаза, ощущая, как все ее мышцы напряглись для нападения. Тело ее готовилось прыгнуть на него. Горячие соленые слезы хлынули у нее из глаз. Очень тихо она повторила свою просьбу. В последний раз.

 – Не прикасайся ко мне.

 – И ты это серьезно? Ты говоришь это совершенно серьезно!