Текст книги "Заклятые Враги (ЛП)"
Автор книги: Уинтер Реншоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
ГЛАВА 8
КСАВЬЕР ФОКС
– Итак, речь идет о модной части города, – говорю я утром понедельника, показывая двухкомнатную квартиру дипломированной южной красавице по имени Саванна Макклинток. – Достаточно, чтобы постоянно быть занятым. Много работы. Крупная социальная обстановка. Весьма активная.
– Ох, хорошо, – она гнусавит, хлопая густыми ресницами и накручивая прядь темных волос на палец. Взгляд Саванны полностью поглощает меня, и то, как качаются ее бедра, когда она смеется над всем, что говорю, подсказывает мне, что девушка считает меня привлекательным. – Я люблю выбираться куда-нибудь. Пойдешь сегодня вечером куда-нибудь? Куда ты хочешь пойти?
Она говорит с мягкими гласными и лишними слогами, какие раньше использовала Магнолия, когда только приехала в город, прежде чем ее акцент начал исчезать.
Я веду Саванну из гостиной в главную спальню, толкая двойные двери и указывая на большие окна на противоположной стене.
– Эта квартира имеет одну главную спальню и гостевую, которую вы можете использовать, как кабинет, гостевую или как-нибудь еще. – Я тщательно игнорирую ее вопрос. Уже не первый раз, когда клиентка пытается уйти от темы в совершенно другое направление, но я никто иной, как профессионал.
– Это и правда очень неплохая спальня, – Саванна растягивает слова, зажимая в зубах жвачку.
Когда она улыбается, у нее на зубах виднеется красная помада. Если бы я знал ее лучше, то сказал бы ей, но не хочу заставлять смущаться. Магнолия как-то предоставила мне целое представление с кусочком перца, прилипшего к ее переднему верхнему левому зубу. Я не сказал ей, потому что она была уже по локоть в выставке, и все шло хорошо. Моим намерением было не допустить вывести ее из игры. Она накинулась на меня после этого, и с тех пор мы делали «проверку зубов» после каждого приема пищи.
Саванна надувает губы.
– Не уверена, что моя королевская кровать поместиться тут.
Не знаю, что миниатюрная грузинская кобыла, как она, делает с королевской кроватью, но не спрашиваю.
– Большинство квартир в этом здании точно такие же по размеру. Я могу показать вам что-нибудь еще.
– Хорошо, мне очень нравится этот район. В смысле, если ты говоришь, что это крутое жилье... – Она улыбается, слишком туго накручивая прядь волос на палец. – Я доверяю тебе, Ксавьер. Ты похож на парня, который знает город очень хорошо, а я здесь новенькая, поэтому...
– Есть еще одна квартира двумя этажами выше. – Я увожу нас из спальни и спускаюсь в холл, включая свет в ванной. – Она немного больше, чем эта, но большую часть этой площади выделено главным районам проживания. Вид не сравнится с этим, и, по моему мнению, эта квартира дает вам больше за ваши деньги.
Она хихикает, махая рукой.
– Деньги – не проблема. Папа даст их, но если найду что-нибудь получше, что мне будет по душе, он не откажет.
Ах, она папенькина девочка.
Магнолия никогда не была одной из них. На самом деле, она не доверяла многим мужчинам, и я искренне виню в этом ее отца. Истории, которые она рассказывала, по крайней мере, когда была откровенна со мной, не были хорошими.
Я качаю головой, ругая себя.
Хватит сравнивать Саванну с Магнолией.
– Если вам понравилась эта, мы можем с уверенностью заключить сделку, – говорю я. – Это здание быстро заселяется. Все квартиры были недавно отремонтированы. Многие были распроданы не глядя. – Я наблюдаю за тем, как она рассматривает ванную, пока ее очень высокие каблуки стукаются по замысловатому мраморному кафелю.
– Я не знаю, Ксавьер, – вздыхает она, произнося мое имя, как Зайвйер. – Мне нравится все такое, – говорит Саванна, и ее лицо кривится, словно собирается принять какое-то меняющее жизнь решение, когда мы оба чертовски хорошо знаем, что она меняет его также, как и делает это с обувью и сумочками, когда теряет к ним интерес. – Думаю, мы должны посмотреть больше мест. В этом я не чувствую себя как дома.
– Дом – это то, что ты создаешь сам. – Я выключаю свет. – Но, конечно, Саванна. Я покажу вам столько мест, сколько необходимо.
Это моя работа.
– Ты лучший. – Она тащится за мной, руками сжимая крошечную сумочку от Gucci. – Ты слаще, чем пудинговый пирог.
– Моя работа, Саванна, заключается в обеспечении того, чтобы найти вам место, которое понравится.
Ключи болтаются в руках, пока я провожу ее к выходу и закрываю за нами дверь.
– Ох, ты, – говорит она, хватаясь за булькающий живот. – Кажется, я голодна. Хочешь пообедать со мной? Есть ли поблизости какое-нибудь местечко? Это будет хорошая возможность для меня посмотреть район.
Эта девушка упорная. И умнее, чем ведет себя. За ее южным очарованием, грацией и нежным смехом кроется женщина с поставленной задачей.
– Да. – Я пробегаюсь ладонью по волосам. Если поведу ее в итальянский ресторан на углу с цветами и свечами на каждом столике, она подумает, что это свидание. Если поведу в закусочную вверх по дороге, она подумает, что я скупердяй, что приводит к неудаче, которая может подорвать ее доверие в мои способности, чтобы найти ей идеальное место. – Чего бы вам хотелось поесть?
– Все, что ты захочешь, захочу и я, Ксавьер. – Саванна говорит, как опытная девушка.
Внутренне я издаю стон. Она одна из тех, кто стремиться угождать, девушки типа мягкой глины, которые прогибаются и формируют характер, чтобы влиять на мои потребности. Магнолия никогда не была такой. Она всегда была... Магнолией. И не извинялась за это.
Мне нужно мысленно отъебаться от Магнолии.
Все кончено.
Дело сделано.
Она не дала второго шанса или даже не изволила сообщить мне, какого черта я сделал, чтобы потерять ее в первый раз.
Я перехожу на «ты».
– Тебе нравится итальянская кухня? – спрашиваю я.
– Нравится. – Саванна подпрыгивает, поднимаясь на носочки, пока улыбка расплывается на лице. – Пойдем.
ГЛАВА 9
МАГНОЛИЯ ГРЭНТЭМ
– Ты хорошо провела выходные? – Скайлар Ван Клиф проходит мимо моего офиса с Эддисон следом за ней.
– Выглядишь отдохнувшей. – Эддисон подносит кофейную кружку к губам. Ее кожа идеального бронзового оттенка. Остров Сент-Томас, видимо, пошел ей на пользу. – Мне нравится. Отдых хорошо смотрится на тебе.
Тяжело вдыхаю словно соглашаюсь с ними и киваю. Не уверена, что могу выглядеть отдохнувшей. В последние дни я не спала всю ночь.
– Это были очень прекрасные выходные. Эддисон, твой дом захватывает дух.
– Нам повезло, – говорит она, делая еще один глоток. – Уайлдер знал кое-кого. Это было карманной сделкой. Этот дом был бы раскуплен в первые двадцать четыре часа, если бы они перечислили то, за что мы заплатили.
Скайлар поворачивается к Эддисон, хлопая ее по плечу.
– Не забудь, Мы с Тео позаимствуем его в эти выходные.
– К счастью, мы доберемся до дома уже в этом месяце. – Эддисон подмигивает Скайлар. Когда-то Скайлар была ее помощницей. Затем она повысила ее и вышла замуж за двоюродного брата Уайлдера. Теперь они семья. – Уайлдер стремится вернуться к работе. Десять дней в Сент-Томас без ноутбука – это слишком для него.
– Ты не позволила ему взять ноутбук? – спрашиваю я.
Эддисон ухмыляется, качая головой.
– Нет. Это был отпуск без всякой работы. Ему повезло, что позволила взять телефон. Я поймала его за проверкой электронной почты несколько раз в первые дни. После этого заставила его прекратить.
Уайлдер – безжалостный бизнесмен, который внушает уважение в тот момент, когда входит в дверь. Но он любит жену больше всего на свете. Эддисон важнее всего остального, в том числе их многомиллионной империи недвижимости.
– Ты хороша. – Скайлар поднимает брови, ковыряя розовый лак на ногтях. – Я впечатлена. Тео смотрел бы на меня так, словно у меня две головы, если бы заставила его сделать перерыв в технике.
– Отпуск можно считать исключением. Тебе стоит попробовать в эти выходные, – говорит Эддисон, а затем вновь поворачивается ко мне. – Итак, чем занималась в Монток?
Я должна была быть готова к этому вопросу. Но похоже, была настолько занята, что мне не пришло в голову, как ответить на этот вопрос.
– Эм, – говорю я. – Приехала туда в пятницу, и там был кое-кто еще. – Я поднимаю взгляд на Эддисон, которая прищуривается. – Ксавьер Фокс, – говорю с особым вниманием к деталям.
Поднимаю взгляд на Эддисон. Она прищуривает глаза.
– Ксавьер Фокс, – говорю с особым вниманием к деталям.
Челюсть Скайлар падает. Она не знала меня два года назад, но знает Ксавьера и что мы поссорились.
– Как это произошло? – Эддисон поднимает взгляд в потолок. – Милая, мне так жаль. Уайлдер видимо одолжил дом и даже не удосужился сообщить мне.
– Все в порядке. Я все равно хорошо провела время. – Заставляю улыбку скрыть болезненное скручивание в животе. Эти великолепные выходные в Хамптонсе, одни из тех, которые должны были омолодить меня и вернуть с того света, оставили меня переваривать замешательство вместе с горьким привкусом тоски. – Он уехал в субботу. Впереди еще было целых два дня для себя любимой.
– Он был радушным? – Ее подбородок приподнимается, а взгляд смягчается. Уайлдер и Ксавьер – друзья, и она знала, что что-то произошло, как только я оставила партнерские отношения с Ксавьером и примчалась в ее новое агентство. Никогда не задавала вопросов, хотя в то время, вероятно была слишком взволнована, чтобы присоединиться ко мне и переживать о том, что случилось.
– Были... моменты. – Я стараюсь быть как можно более дипломатичной.
– Зная его, я верю в это, – смеется Эддисон. – Извини за эту путаницу. Мы исправим это, ладно? Давай я поговорю с Уайлдером, и мы найдем тебе время на другие выходные, чтобы они были твоими на сто процентов.
Я отмахиваюсь от нее.
– Не волнуйся об этом. Правда.
– Легок на помине. – Эддисон достает телефон. – Уайлдер, привет.
Как только она уходит, Скайлар устремляется в мой офис и закрывает дверь.
– Расскажи мне все.
– Не хочу говорить об этом. – Я пожимаю плечами и смотрю в компьютер, просматривая электронные письма.
– Ох, да ладно, – дуется Скайлар, плюхаясь в гостевое кресло. – Я знаю, что-то случилось между вами двумя. Ты редко говоришь о нем, если только в профессиональном смысле, и даже тогда твое тело становится очень напряженным, а взгляд холодным. Рассказывай. Я не уйду, пока не скажешь, что случилось. Сейчас или никогда.
Я знаю Скайлар и знаю, что она не уйдет, пока не расскажу ей, и в любом случае у меня нет сил, чтобы протестовать.
– Раньше мы были командой, – говорю я. – Мы работали на агентство «Блисс Трибека».
– Верно. Это я уже знала.
– Мы были неразлучны. Все делали вместе. Были близки. Слишком сблизились после всего. – Я прячу лицо в ладонях, выдыхая сквозь пальцами, поднимая взгляд на нее. – Мы отправились на национальную брокерскую конференцию в Таллахасси. Что-то произошло в те выходные. Я не знаю. Все было по-другому. Он был ласковым со мной. Вместо того, чтобы подшучивать надо мной и быстро отпускать короткие шуточки, Ксавьер был тихим. Он незаметно приобнял меня. Заказал для меня ужин. Наша активность изменилась. Не думаю, что кто-то из нас понимал, что происходит, пока не стало слишком поздно.
– Слишком поздно?
– Мы переспали той ночью. В первый раз. В моем гостиничном номере. – Тон становится ниже с крошечными крупицами сожаления. Если бы я могла вернуть тот момент в обмен на нашу дружбу, то сделала бы это.
– И?
– Это было потрясающе. Было все, что только можно захотеть. Интенсивность. Страсть. Сладость. – Я качаю головой. – Той ночью он сказал мне, что влюблен в меня на протяжении многих лет.
– И ты даже не знала?
– Нет. – Я встречаюсь взглядом со Скай. – Все это время я никогда не позволяла себе, чтобы он сделал выбор. И когда он рассказал мне о чувствах, поняла, что чувствую то же самое. Просто хоронила их снова и снова, все глубже и глубже, пока едва могла чувствовать. Но после того, как мы занялись любовью, все возникло сильнее, чем когда-либо. Я призналась, что тоже люблю его.
Голова Скайлар наклоняется, и ее губы расплываются в сладкой улыбке, несмотря на то, что глаза выражали соболезнования.
– Никогда не говорила это никому, кроме него. – Я выпрямляю спину, скрещивая ноги. Места себе не могу найти. – Не обсуждаю эмоции, чувства или телячьи нежности, ничего. Но изливала душу всю ночь, лежа там в его объятьях, как какая-то влюбленная идиотка.
– Ладно, теперь мне страшно. – Скайлар наклоняется. – Где вы, ребята, зашли в тупик?
Я делаю глубокий вдох. Это не то, о чем мне нравится думать, не говоря уже о том, чтобы обсуждать.
– Следующим утром, я проснулась и отправилась в душ. Он сказал, что встретится внизу со мной за завтраком. В отеле, в котором мы остановились, был континентальный завтрак. Не было ничего роскошного, но всем присутствующим брокерам нравилось встречаться там внизу и беседовать каждое утро до начала конференции. – Проглатываю комок в горле, напрягая живот. – Я спустилась вниз, как только была готова. И заметила Ксавьера, который сидит за столом с тремя другими парнями. Они были брокерами здесь в городе. Мы знали их по работе естественно. Во всяком случае свернула за угол и услышала свое имя. Поэтому остановилась. И, может, мне не стоило этого делать, но я подслушала их разговор.
– Ох, нет. – Рука Скайлар поднимается ко рту, шире раскрывая голубые глаза.
– Я слышала каждое слово. – Шея горит, пока дышу кроткими вдохами.
– Дай угадаю. Он детально описал всю вашу ночь как какой-то озабоченный богатенький мальчик?
– Не совсем. – Становиться тяжело глотать. – Один из парней видел, как он выходил из моего номера и спросил его, что случилось. Ксавьер рассказал им, что я была влюблена в него на протяжении многих лет, а он просто хотел переспать. Сказал, что я не в его вкусе. Что была навязчивой, нуждающейся и одержимой. Ничего из этого отдаленно не напоминает правду, Скайлар. Он заставил меня выглядеть жалкой, грустной, одинокой девушкой. Он намекнул на то, что спал со мной из жалости. Он соблазнил меня, Скай. А затем предал.
Глаза жжет, и я стараюсь сдержать слезы, которые грозятся пролиться.
– Зачем ему это делать? – Ее нос морщиться. – В этом нет смысла.
– Потому что хотел переспать, и он успешный продавец. Вот зачем. И как только появились его друзья, он показал свое истинное лицо. Самая большая ошибка в моей жизни была поверить ему, что он отличается от любого другого мужчины. Ксавьер заставил меня думать, что я особенная.
Нижняя губа дрожит. Я кусаю ее, пока она не наполняется болью и не вызывает ощущение остановиться.
– Если он был твоим лучшим другом, – говорит она, – должно быть что-то еще. Ты уверена, что не подошла к середине разговора, возможно это было не про тебя? Может быть они говорили о другой девушке.
– Сколько Магнолий ты знаешь? – Я приподнимаю бровь. – В общем, я просто не понимаю, как он мог сделать что-то настолько ужасное, а потом заявлять, что все еще любит меня. Надо быть отчаянным, чтобы вонзить нож и сделать хороший поворот спустя пару лет.
– Подожди. – Скайлар поднимает руку в воздух. – Он сказал тебе, что все еще любит тебя?
– Ох. Да. – Я закатываю глаза. – Он не это имел в виду. Он просто был... Ксавьером. Говорит это, потому что знает, как добиться реакции от людей.
Она облизывает губы, поглядывая влево, чтобы сосредотачиваясь.
– Ты должна с ним поговорить, Магнолия. Что-то не сходится. Позвони ему. Позвони и встреться с ним снова. Вам двоим нужно поговорить об этом.
– Не бывать этому.
– Почему нет?
– Потому что если я покажу ему хоть каплю доброты, он просто просочится обратно в мою жизнь, как одно из коммерческих предложений. Он знает, что сказать, чтобы потрепать мне нервы. Я знаю, что слышала. Этому нет оправдания. Я отказываюсь позволять ему выпутать себя из этого.
– Он знает, что ты слышала это?
– Неважно. Он сказал это, что самое главное.
– Я до сих пор думаю, что тебе лучше позвонить ему. Выяснить, почему.
Поднимаюсь, доставая кошелек и телефон.
– Выйду подышать свежим воздухом, а затем у меня показ через час. Закончим обсуждать Ксавьера, ладно? Пожалуйста, больше не спрашивай меня о нем.
ГЛАВА 10
КСАВЬЕР ФОКС
– Я такая бесцеремонная, – смеется Саванна Макклинток напротив, пока изящно засовывает трубочку в рот.
Мы как раз ужинаем. Не сказал бы, что меня заманили бы пойти на еще одно свидание в ресторан с ней, но я был голоден. И она была голодна. При этом был ресторан с пикантными запахами, доносящимися из входной двери.
– Бесцеремонная?
– Да, – говорит она с озорной улыбкой. – Я пью Пепси. В детстве Пепси была объявлена вне закона в нашем доме.
– С чего бы это?
– Дедушка Макклинток владел акциями Кока-Колы. Папочка владеет ими и сейчас, но мы строго семья Кока-Колы. – Она делает долгий глоток напитка и наклоняется. – Никому не говори, но я бы пила Пепси, чем Колу каждый день недели.
– Да ты бунтарка.
Я тяну салфетку и кладу ее на колени. Просто хочу поужинать и пойти домой. Саванне не понравилась ни одна квартира, которую показал ей сегодня, раскритиковывая их настолько, насколько могла. Она не любит хромированные светильники и кварцевые столешницы. И жаловалась она лишь на косметический аспект. Саванна высказывает жалобы с виноватой улыбкой и небольшим южным реверансом. Возможно, это работает на родине, но у меня иммунитет.
– Видел бы ты моих родителей, когда официанты случайно подали Пепси на моем первом балу дебютанток. Грузинам следовало бы знать. – Она хлопает себя по руке, пока наклоняется и смеется.
Она переборщила, и ее такая пустая болтовня – это невоспитанно. Я погружаюсь в кресло и напоминаю себе, что через час вернусь к себе с полным животом, и, если повезет, мне удастся успеть посмотреть игру Метс.
– Мама полюбила бы тебя.
– Что прости? – Я прочищаю горло.
– Ты настоящий джентльмен. Местный или городской?
– Я рос на севере штата Нью-Йорк. Переехал сюда после колледжа.
– Ну, просто ты такой утонченный и элегантный. Именно тот тип мужчин, с которыми мама постоянно пытается меня свести. Она сожрет тебя живьем. Тетя тоже. Они бы провели с тобой плодотворный день.
Ее глаза светятся, словно выдумывают какой-то сценарий, где я приезжаю с ней домой на выходные, и она показывает меня друзьям и семье.
Этого не будет.
Не сейчас.
Никогда.
В кармане вибрирует телефон. Если бы мы были в пятизвездочном ресторане на настоящем свидании, то мог бы забыть об этом, но тот факт, что Саванна напротив меня делает селфи с губами, соблазнительно обхватившими трубочку, говорит, что она скорее всего не против, если я отвечу.
– Моя сестра с ума сойдет, когда увидит это. – Саванна сосредотачивается на своем телефоне, широко улыбаясь и печатая что-то с невероятной скоростью, пока ногти с французским маникюром стучат по стеклу экрана.
Вытаскиваю телефон, смотря на вспыхнувшее имя на экране, которое на секунду отправляет сердце к горлу. Я не видел это имя несколько лет и хранил его там специально для этого момента.
Магнолия Грэнтэм.
Саванна откладывает телефон и возвращает внимание обратно ко мне. Теперь я не могу ответить на звонок, и даже если бы мог, то не собираюсь говорить с ней, поскольку занят клиенткой. Сбрасываю звонок и засовываю телефон обратно в карман.
К тому же, не знаю, что сказал бы ей в данный момент. Я поцеловал ее. Рассказал ей о своих чувствах. И она подтвердила, что не хочет иметь со мной ничего общего.
Это забавно. Долгие годы я мечтал, чтобы мяч был у меня. Теперь, когда это так, не уверен, что вообще с ним делать.
Для этого мне нужна свежая голова.
ГЛАВА 11
МАГНОЛИЯ ГРЭНТЭМ
– Итак, что думаете? – Я закрываю дверь особняка в Трибеке и поворачиваюсь к клиенту средних лет – недавно разведенному мужчине, который, судя по виду его джинсов с заклепками, ирокезу и стильной футболке, несомненно переживающему кризис возраста.
– Неплохо. – Он проводит рукой по подбородку, затем пальцами опускается по бокам рта и прослеживает контуры педантично ухоженной козлиной бородки. – Но хотел бы увидеть еще несколько. Мне нужно как минимум три спальни. Я забираю детей каждые выходные.
– В этом было три. – Я указываю на дверь. – Рабочий кабинет можно было бы также использовать в качестве спальни.
– Шкаф слишком мал. У меня дочь-подросток. – Его бруклинский акцент нарастает. – Вы же знаете, у них должно быть место, чтобы держать все свое дерьмо.
– Она не захотела бы большую из двух свободных спален?
– Нет. Она перейдет моему сыну. У него много игрушек.
– Поняла. Без проблем. Продолжаем поиски. – Я дарю улыбку и хватаюсь за перила, когда мы спускаемся по крутой лестнице и двигаемся по тротуару.
Клиент достает телефон, делая звонок и негромко начиная разговор. Судя по всему, у него будет горячее свидание, и, судя по тому, как он говорил ранее, чернила вряд ли высохли на документах о разводе.
Как только мы добираемся до тротуара, у меня сводит живот.
Ксавьер идет к нам навстречу вместе с симпатичной блондинкой, чей рот движется со скоростью мили в минуту. Он сосредотачивает взгляд на тротуаре, кивая каждые несколько секунд. Зная его, сомневаюсь, что он слушает.
Мои руки складываются на груди. Я не собираюсь уходить, как какая-нибудь нервная трусиха. Рано или поздно нам суждено было столкнуться, даже после того, как он проигнорировал мой звонок.
– Ксавьер, – говорю я.
Он вскидывает голову.
– Привет.
Блондинка перестает болтать, пялится на меня и туда-сюда между нами.
– Ты показываешь это место? – Я указываю на особняк.
– Да. – Он сжимает губы в полоску. Не очень понимаю, почему Ксавьер молчит прямо сейчас, но это действительно начинает меня бесить, несмотря на то, что у меня нет оснований расстраиваться. Дело в том, что это на него не похоже. Каким-то образом ситуация в корне изменилась, и я не понимаю, что все это значит.
– Я звонила тебе вчера.
– Знаю.
Знаю?
– Ну же, Ксавьер. У нас мало времени. – Блондинка тянет его за руку, словно они старые приятели. У нее южный акцент, который может соперничать с Пола Дин. Спорю, что ему это нравится. Ему всегда нравилось, когда я излишне подчеркивала акцент, что обычно случалось, когда мы слишком много выпивали и слишком мало спали.
Ксавьер машет мне и кивает. Ни больше, ни меньше. Он поднимается по лестнице, спиной ко мне.
Ради рассудка должна узнать, что это значит. Я всего лишь хотела поговорить с ним. Прояснить ситуацию и получить некоторые ответы.
Может он снова соврал.
Возможно, что поцелуй и вся речь о любви ко мне были очередными уловками. Мое замешательство распадается, как только он и блондинка исчезают за дверью. Теперь я в порядке и вне себя.
И вернулась к тому, с чего начинала.
Прямиком к любви и ненависти к Ксавьеру Фоксу.
