Текст книги "Дело чести"

Автор книги: Уильям Макгиверн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Ну, в общих чертах...

– Надо же, какая она стала тактичная, – вдова Тома Дири недобро улыбнулась. – Глядишь, и светской дамой станет. А что касается здоровья мужа, надеюсь, мое мнение важнее, чем ее?

Теперь улыбнулся Бенджон.

– Положим, заявление мисс Кэроуэй мы не восприняли слишком всерьез. Но вы должны понять, что мы обязаны проверить любые показания, пусть даже поначалу они не кажутся правдоподобными.

Мисс Дири взяла себя в руки.

– Вполне вас понимаю! Я очень бы хотела вам помочь, я... я не знаю, как далеко зашли их отношения, но вся история была настолько отвратительна, что я её старалась не касаться. Я даже предложила Тому развестись, но он в конце концов одумался. И я решила с ним остаться. Хотя бы ради его репутации на службе. И не пожалела. Том стал буквально идеальным мужем, лучшего и желать не приходилось.

– В этом я не сомневаюсь! – заверил Бенджон. Оценивая противоречия между словами миссис Дири и Люси Кэроуэй, он склонялся скорее на сторону вдовы. Но все-таки сказал: – Люси меня убеждала, что на прошлой неделе ваш муж производил впечатление спокойного и уверенного в себе человека. А раньше его что-то угнетало.

Миссис Дири вспыхнула.

– А ей не приходило в голову, что причиной его проблем могла оказаться она сама?

– Думаю, не приходило. – Но сдаваться Бенджон не собирался. – У меня такое ощущение, что она ещё о чем-то знает и приберегает на потом.

Миссис Дири медленно покачала головой.

– Не имею представления. Но почему её история вас так заинтересовала?

– Все очень просто. Если она лжет – похоже, это так, я хочу знать, почему, с какой целью. Ведь в один прекрасный день она может начать вас шантажировать, угрожая замарать доброе имя вашего покойного мужа. Конечно, этим она ничего не добьется, но кто знает, что она задумала?

– Да от неё можно ждать чего угодно! – возмутилась миссис Дири.

– Вы были с ней знакомы? По Атлантик-сити?

– Однажды видела.

– Когда уже... – Бенджон запнулся, потом широко улыбнулся. – Большое спасибо! Поверьте, мне очень жаль, что приходится вас беспокоить по такому прискорбному поводу, миссис Дири. Если Люси попытается вам угрожать, прошу вас дать мне знать. И мы вас защитим.

– Спасибо!

Она проводила его до дверей.

– В такую погоду остается только жалеть, что ты не в Атлантик-сити, заметил Бенджон. – У вас ведь там домик, миссис Дири?

– Нет, мы его продали несколько лет назад. При нынешних налогах ещё один дом мы просто не могли себе позволить.

Сержант Бенджон сочувственно кивнул, ещё раз поблагодарил, откланялся и сел в машину. Итак, история с Люси Кэроуэй как будто прояснилась.

Его уже ждала срочная работа. Из девятнадцатого участка сообщили о драке с ножевым ранением, а в Фримант-парке нашли труп девушки, погибшей от побоев. Разбираться в девятнадцатом Дэйв отправил Барка, а сам с Кейси поехал в Фримант-парк.

Домой он добрался без четверти три. Снял ботинки и неслышно проскользнул в спальню.

Кэт спала, но стоило двери скрипнуть, как она открыла глаза, включила свет и, когда он лег рядом, шепнула:

– Как ты сегодня поздно, Дэйв!

– Да, сегодня совсем заработался, – согласился он, кладя голову ей на плечо. – Выключай свет, Кэт. И спи!

– Спокойной ночи. Да, а тебе звонили. Какая-то девушка.

– Она представилась?

– Нет. Я даже думала, что это шутка, потому что она сказала: двадцать долларов, которые ты ей одолжил, лежат у бармена в "Трех ангелах". И больше ничего. С каких это пор, Дэйв, ты раздаешь девицам деньги?

Бенджон приподнялся на локте.

– Тут не до шуток, Кэт. – Он уставился во тьму, слыша, как бьется собственное сердце, ощутил близость Кэт, тепло её тела и обволакивающую тишину...

– Я что-то сделала не так, Дэйв? – спросила Кэт.

– Нет-нет, все в порядке, – успокоил он и снова положил голову на плечо жены. – Завтра я обязательно узнаю, в чем дело. Спокойной ночи!

Назавтра снова затянула текучка, и только к вечеру он вспомнил о Люси. Что звонила Люси, сомнений не было: кто ещё мог звонить из "Трех ангелов"?

Он попросил телефонистку соединить его с баром. Ответил мужской голос.

– Говорит сержант Бенджон из уголовной полиции. Мне нужна Люси Кэроуэй.

– Люси? Ее здесь нет.

– Когда она ушла?

– Откуда я знаю, сержант? Когда я после обеда заступал, её уже не было. Может, хозяин знает, но его нет на месте.

– Ладно, я к вам загляну, – пообещал Бенджон. – Если появится хозяин, передайте, чтобы дождался меня. Понятно?

– Да, конечно. Скажите, а в чем дело? Что с ней случилось?

Бенджон не ответил и положил трубку. Вопрос "Что с ней случилось?" заставил его вздрогнуть. Именно это он и хотел узнать.

– Я уезжаю, – сказал он Нилу. – Вернусь примерно через час.

– Тебя хотел видеть лейтенант, – сообщил Нил. – У него сейчас кто-то есть, но по его словам, это минут на пятнадцать, не больше.

– Что ему нужно от меня?

– Понятия не имею, – Нил пожал плечами, на его розовом лице застыла безразличная мина.

– Тогда передай, что у меня срочное дело и я к нему зайду, как только вернусь.

Чтобы не терять времени, Дэйв пошел пешком: вечером так получалось быстрее.

В баре публики почти не было, музыканты ещё не пришли. Несколько мужчин пили пиво у стойки. Орудовал за ней тот же бармен, которого Бенджон видел накануне. Он сразу же подошел к Дэйву.

– К сожалению, мистера Дэйвиса ещё нет. Он, скорее всего, сейчас в варьете по-соседству.

– Кто-то может пойти со мной и найти его?

– Разумеется! – бармен крикнул: – Джимми, Джимми, иди-ка сюда!

Моментально появился стройный молодой негр в белой куртке, испуганно уставившийся на Бенджона.

– Джимми, сходи покажи сержанту мистера Дэйвиса.

Тот кивнул и вышел на улицу, Бенджон следом.

Миновав контролера, Дэйв какое-то время привыкал к прокуренной полутьме зала. Заведение было из захудалых: пахло пылью, табачным дымом, дешевыми духами, дезинфекцией и потом. Публики собралось немного – полсотни зрителей в первых рядах. Все покатывались со смеху, ободряя криками двух комиков и полуголую блондинку.

Негр, за которым следовал Бенджон, протиснулся в левый проход и склонился над мужчиной во втором ряду.

Мистер Дэйвис так глубоко утонул в кресле, что и не было видно. Зрелище явно пришлось ему по вкусу, и вынужденный от него оторваться, он раздраженно бросил:

– В чем дело?

– Полиция, – тихо пояснил Бенджон. – Прошу пройти со мной.

Маленький худосочный человечек вскочил, словно в него вонзился десяток иголок и обеими руками пригладил редкие волосы.

– Да-да, разумеется, конечно, сию секунду!.. – он схватил Бенджона под руку. – Вы из полиции нравов? Речь идет о торговле спиртным или ...

– Нет, тут совсем другое.

Мистер Дэйвис облегченно улыбнулся и последовал за Дэйвом в вестибюль.

– Ну, это меня уже утешает, – он просто сиял, едва не лопаясь от распиравшей его энергии.

– Так в чем дело, сержант? – спросил он, просмотрев удостоверение Бенджона. Маленькие ручки фамильярно похлопали Дэйва по рукам. – Не тяни, приятель? Что вы там имеете против моего заведения?

– Нет, я ищу Люси Кэроуэй. Мне сказали, что она у вас больше не работает. Почему?

Судя по мине мистера Дэйвиса, с его души свалился ещё один тяжкий камень.

– Вчера вечером подходит она ко мне и говорит, что увольняется. В конце концов, я не могу удерживать девочек, они приходят и уходят, когда хотят, иногда буквально на следующую ночь. Если находится мужик, готовый их содержать, больше не возвращаются. Вот я и говорю: "– Ладно, Люси, дело твое. Желаю счастья!" Отдал ей деньги, как положено, и она ушла.

– В котором часу?

Дэйвис задумался.

– Примерно в четверть одиннадцатого, может быть, в половину. Пошла поесть, а вернувшись вдруг говорит, что уходит.

– Она была одна?

– Честно, сержант, не видел. Но говорила со мной одна. С ней что-нибудь случилось?

– "– Опять тот же вопрос!" – подумал Бенджон, бросив:

– Пока не знаю. А где она живет?

Дэйвис пожал плечами.

– Откуда я знаю? Нет, я понимаю, мне полагается такие вещи знать, но попытайся я запомнить адреса всех девушек! Господи, инспектор, я же вам говорил, они приходят и уходят, и у большинства с собой вещей всего на саквояж. И как они устраиваются – чем тут интересоваться?

Дэйв Бенджон кивнул и нахмурился.

– Скажите, у Люси не было подруги, которая может знать её адрес?

– Отлично! – Дэйвис щелкнул пальцами. – Пойдемте спросим Дженни, они с Люси дружили, если между такими особами бывает дружба, – он рассмеялся и подхватил Бенджона под руку. – Знаете, когда им нравится один и тот же парень, дружбы как не бывало...

Дженни – высокая полная блондинка – сообщила, где живет или по крайней мере жила Люси. Отель "Реал", Спрайс-стрит – угол Шестой. Потом спросила:

– Надеюсь, с ней ничего не случилось?

Бенджон уже привык к этому вопросу, и все-таки вздрогнул.

– Нет, надеюсь нет. Мне нужно от неё кое-что узнать.

– Ах, вы всегда так говорите, пусть дом сожгли или украли атомную бомбу, – недоверчиво фыркнула Дженни. – Сегодня, в виде исключения, могли бы и сказать правду.

– Можешь не сомневаться, – заверил Бенджон. – Большое спасибо.

Он взял такси до "Реала", третьеразрядного, но на удивление чистого отеля, и объяснил портье, кто он такой и зачем здесь. Молодой парень в роговых очках ответил:

– Мисс Кэроуэй покинула нашу гостиницу прошлой ночью. Я дежурил и точно помню, как она уезжала и когда: без четверти час.

– Одна?

– Нет, с каким-то мужчиной.

– Расскажите мне все по порядку, – попросил Бенджон, – как все происходило? Они приехали вместе?

– Охотно, – служащий наморщил лоб и потер переносицу. – Да, они приехали вместе. Мисс Кэроуэй взяла ключ от номера, сказала, что уезжает, и попросила приготовить счет. Мужчина, который с ней приехал, стоял неподалеку от меня, но вот лица его мне рассмотреть не удалось.

Парень запнулся, вспоминая; Бенджон не торопил его. Портье был замечательным свидетелем и отличался прекрасной памятью на мелкие детали.

– Мисс Кэроуэй и он поднялись в лифте. Вообще-то правила такое запрещают, но раз она уезжала, я подумал... – он пожал плечами. – Во всяком случае, минут через десять или пятнадцать они уже были внизу. Мисс Кэроуэй заплатила по счету за последние три дня, и они ушли. Я думаю, мужчина был с машиной, – автобусы так поздно уже не ходят, а до стоянки такси здесь далеко.

– Больше она не звонила?

– Хорошо, что вы спросили, а то я чуть не забыл: перед уходом она звонила из автомата в вестибюле.

– А где мужчина был, пока она звонила?

– Минутку... – Парень почесал лоб. – – Он проводил её к кабине, а сам ждал рядом, по-моему так.

– Дверь кабины она за собой закрыла?

Глаза из-под очков беспомощно уставились в него.

– Боюсь, что я не видел. Нет, подождите, припоминаю! Да, дверь была открыта, ведь я слышал голос мисс Кэроуэй. Странно, как нужно напрягать свой мозг, чтобы добиться от него толку!

– Да, много мыслей – тоже не к добру. О чем шла речь?

– Я не подслушивал, но сюда доносился её голос...понимаете – вокруг очень тихо, ни живой души, только она и мужчина. Тут поневоле услышишь...Речь шла о каких-то двадцати долларах, каких и для чего понятия не имею.

– Но вы четко расслышали "двадцать долларов"?

– Совершенно верно.

– Как выглядел мужчина?

– Высокий, не такой, как вы, но гораздо выше среднего роста. Пальто верблюжьей шерсти, волосы, насколько могу вспомнить, темные. По крайней мере так казалось под светло-серой шляпой. Загорелое лицо, крупный нос. Конечно, описание слабовато, и подойдет почти каждому, но ничего другого сообщить не могу.

– Большое спасибо, вы очень наблюдательны. Смогли бы вы опознать этого человека на фото?

– Не ручаюсь.

– Ладно. Возможно, мы с вами ещё встретимся. Спасибо.

Выйдя на улицу, Бенджон поднял воротник: похолодало, да и ветер заметно крепчал. В отдел он шел пешком, – нужно было время привести в порядок мысли. У него появилась уверенность, что на этом дело не кончится.

ГЛАВА 4

Когда Бенджон вернулся, Нил показал на дверь в приемную лейтенанта Уилкса.

– Он спрашивал о тебе каждые пятнадцать минут.

– Значит мне не повезло, – Бенджон бросил шляпу на стол и скрылся в приемной. Полисмен, сидевший за секретаря, при его виде буркнул:

– Пошевеливайся, тебя давно заждались.

Бенджон кивнул и вошел в кабинет. Лейтенант Уилкс сидел за письменным столом. Высокий, очень стройный, предпочитавший форму гражданскому костюму, он казался удивительно молодым, хотя разменял пятый десяток. В комнате было холодно, потому что закалка и умеренность во всем были главными жизненными принципами Уилкса; окна в кабинете стояли настежь круглый год, кроме самых морозных дней зимы.

– Садись, Дэйв, – он указал на стул. – Ты меня подвел. Давай поговорим начистоту.

Уилкс вошел в роль строгого начальника, заговорил отрывисто и сухо. Глаза его смотрели серьезно и решительно, казалось, этот взгляд способен проникать в самые укромные уголки души, – но только казалось. На самом деле лейтенант был типичным карьеристом с весьма умеренными способностями. Правда, он мог с достоинством, вызывая всеобщее доверие, представлять свой отдел, особенно на приемах, праздничных банкетах и в клубе, где его суровое лицо аскета и спортивная фигура – результат диеты, гимнастики и усилий хорошего портного, – рассеивали всякие подозрения в непогрешимости полиции.

– Дрейтон прислал мне недурные сигары, закуривай, – – он придвинул ящик Дэйву. – Что тебе в голову взбрело снова допрашивать миссис Дири?

И резкий тон, и суровый взгляд Уилкса не смогли одолеть спокойную невозмутимость Бенджона. Того заинтересовало только, что миссис Дири жаловалась на него, да ещё то, что жалобу восприняли всерьез.

– Обычная проверка, – пожал плечами Бенджон.

– Которая кажется мне совершенно излишней, – отрезал лейтенант.

– Лучше бы вы сначала меня выслушали...

Его тон заставил Уилкса поморщиться. Лейтенант реагировать даже на видимость неповиновения двояко: либо с суровым величественным видом обрушивался на подчиненного, либо считал, что тот выступает не против него лично, а против порядков в управлении, и становился мягче, словно желая успокоить. Сейчас он предпочел последнее.

– Ладно, Дэйв, ты же знаешь Дрейтона, – он несколько расслабился и даже улыбнулся. – Он был хорошим сержантом, пока его не повысили до старшего инспектора. Во всяком случае, сейчас он на коне, и нам бы следовало его немного успокоить. Зачем нам склоки, Дэйв?

Бенджон рассказал историю с Люси Кэроуэй. Уилкс поморщился, пожал плечами.

– Черт возьми, я не вижу в этой истории ничего особо подозрительного. Ты её выслушал – это твой долг. Поговорил об этом с миссис Дири – выполнил свою обязанность. А девушка уложила вещи и убралась из города. Теперь все ясно?

– Похоже, да. Но больно странно вдруг она исчезла...

– Почему? Возможно, разговор с тобой её напугал. Или она просто хотела отомстить миссис Дири. Что же касается её оценки состояния Тома, знаешь, при встрече былая страсть такое делает с мужчинами... Я больше верю заключению миссис Дири, тем более что факт самоубийства не подлежит сомнению.

– Да, видно, миссис Дири серьезно на меня нажаловалась, – заметил Бенджон. – С чего бы вдруг? Беседуя со мной, она была весьма предупредительна и склонна нам помочь.

– Дрейтон тоже говорил, что она была очень любезна. И дал команду: больше её не трогать! Дэйв, ты же знаешь, что он за человек! Ладно, его я возьму на себя. А тебе мой совет на будущее: вдову не трогай и не беспокой.

Бенджон не совсем понимал позицию Уилкса. Большинство полицейских честно служили закону. Боссам преступности совсем не нужно было подкупать каждого. Десяток продажных сотрудников, занимающих стратегически важные посты, сведут на нет работу тысяч честных полицейских. А может быть, Уилкс из их числа? Утверждать этого Дэйв не мог, но содрогнулся от отвращения к начальнику, который, улыбаясь, отдавал такой приказ: "– Вдову не трогай..." Пожалуй, это больше, чем приказ. Скорее угроза. Но от кого? От главарей гангстеров? Их знали по именам, с ними сталкивались на улицах, в их руках была верхушка полиции, да, собственно, и весь город. Если кто-то становился им на пути, на снисхождение рассчитывать не приходилось!

Прошло немало времени, прежде чем Дэйв сумел выдавить:

– Ладно, я не стану её беспокоить.

– Вот и хорошо, – кивнул Уилкс, все ещё улыбаясь.

Потом Бенджон долго сидел за своим столом в отделе, глядя в окно на залитую светом Маркет-стрит. На диване Кейси с Барком о чем-то спорили.

Наконец Дэйв засел за машинку и составил описание примет Люси Кэроуэй. Дважды перечитал, все проверил, но ещё колебался. Потом все же встал и попросил Кейси:

– Отнеси это в информационный отдел. Пусть объявят розыск у нас и в трех соседних штатах.

Сам же снова вернулся к столу и опять уставился в окно. Он сознавал, что рискует не только местом, но и головой. Но не то же сделала и Люси?

Назавтра, пользуясь отсутствием неотложных дел, он занялся поисками человека, которого описал портье "Реала". Правда, материала для поисков было маловато: темные волосы, крупный нос, пальто верблюжьей шерсти, светлая шляпа – много из такого описания не выжмешь. В списках подозрительных лиц ничего похожего не оказалось. Всякие деляги и жучки, часто и охотно сотрудничавшие с полицией, тоже такого человека не знали. Один букмекер заявил Бенджону, что так выглядит его собственный брат, но тот, слава Богу, сейчас в Корее. Первую зацепку дал коллега из полиции нравов:

– Похоже на Барроу, Бигги Барроу. Ваше описание, сержант, неполное. Но несколько недель назад Барроу прибыл из Детройта, и работает сейчас на Стоуна.

Дэйв вернулся в отдел и проверил картотеку. Сведений о Бигги Барроу там не оказалось, пришлось запросить Детройт.

Потом он зашел в информационный отдел. И тут ничего – ни в одном из трех соседних штатов Люси Кэроуэй не обнаружили.

Дэйв задумался.

Бигги Барроу сейчас в Филадельфии и работает на Стоуна. Стоун – один из самых крупных гангстеров, из воротил; он кого угодно сотрет в порошок...

Но на следующее утро все изменилось.

Нил, пришедший на службу раньше Дэйва, протянул ему донесение.

– Ты ведь интересовался этим делом, верно?

Бенджон пробежал листок глазами. Полиция Рэднора, штат Пенсильвания, обнаружила труп женщины, приметы которой совпадали с описаниями, присланными накануне из Филадельфии. На Ланкастер-Пик в два часа ночи его заметил шофер грузовика. В настоящее время тело в больнице Святого Франциска.

Так и не присев, Бенджон бросил Нилу:

– Я поехал. Надеюсь вернуться к обеду. Ты знаешь, в чем дело...

В Рэндоре он свернул в липовую аллею к больнице Святого Франциска. Объяснил цель своего визита, показал удостоверение. И сестра повела его по длинному коридору, пол которого был выложен толстой резиной, остановилась у одной из дверей и пригласила:

– Входите!

Бенджон очутился в небольшой комнате с серым ковром на полу. На столе стояла ваза с цветами, по стенам висели охотничьи ружья. Навстречу поднялся высокий седеющий мужчина, крепко пожавший Дэйву руку.

– Я – Парнелл, из здешней полиции. А вы – Дэйв Бенджон, я видел вашу фотографию, кажется, в газете.

У Парнелла было узкое загорелое лицо, необыкновенно высокий лоб и прямой, открытый взгляд. Он производил впечатление человека, на которого можно положиться, и сразу понравился Бенджону.

– Вы интересуетесь девушкой, которую мы нашли?

– Да. Вам известно, что с ней случилось?

– Прошлой ночью или рано утром её выбросили на перевале из машины. Череп всмятку, множество переломов. Тело в соседней комнате, которую пришлось использовать вместо морга. У нас в провинции нет таких возможностей, как у вас. Врач ждет. Хотите взглянуть?

– Да, – Бенджон шляпу.

Тело Люси Кароуэй лежало на длинном оцинкованном столе.

"– Какая она худенькая, – подумал Бенджон, – как ребенок!"

Волосы со лба были убраны, но лицо стало неузнаваемым, схожим с мятым листом бумаги. Бенджона отметил, как странно голова её свесилась на плечо, содрогнулся при виде страшных пятен на плечах, ногах и руках.

Врач, усталый старик с ямочками на щеках, поправил свет.

– Видите эти следы? – спросил он Бенджона и Парнелла, показав на десяток пятен на плечах, ногах и коленях. – Ожоги от сигареты или сигары.

Парнелл негромко выругался.

– Мне кажется, это очередная мерзость на сексуальной почве, – покачав головой, заметил врач. – Вы её разыскивали по этому поводу?

– Нет...Она...Она просто пешка в чужой игре, – вздохнул Бенджон. Выбросили её из машины уже мертвую?

– Пока не могу сказать, – врач постучал скальпелем по металлической крышке стола. – Это станет ясно минут через пятнадцать-двадцать. Если вы сейчас оставите меня одного...

Бенджон с Парнеллом вернулись в соседнюю комнату. Сержанта мучили угрызения совести. Отнесись он к делу серьезно и решительно, возьми Люси под защиту – не было бы этой смерти.

– Можете сказать, в чем она была замешана? – спросил Парнелл.

– На прошлой неделе в Филадельфии покончил с собой наш коллега, пояснил Бенджон. – Жена его сообщила нам, что причиной было его нездоровье. Люси же утверждала, что тот был здоров, как никогда. – Дэйв пожал плечами и закурил. – Вот и все.

– Может быть, случайное совпадение? – предположил Парнелл. – Ведь её мог убить человек, которого она никогда раньше не видела, провела с ним вечер, потом села в машину...

– И это возможно.

Через четверть часа появился врач.

– Когда её выбросили из машины, девушка была ещё жива, – заявил он, тут я совершенно уверен. И даже осмелюсь утверждать, что причиной смерти стало сломанное ребро, проникшее в область сердца. Разумеется, она могла умереть и от повреждений черепа, и от сотрясения мозга, но когда она упала на асфальт, обломок ребра пронзил сердце. Именно потому можно заключить, что она умерла после того, как её выбросили из машины.

Бенджон с Парнеллом направились к машинам. Сильный ветер заставил обоих поднять воротники плащей.

– Удачи вам, – пожелал Дэйв.

– Да, не помешало бы, – улыбнулся в ответ Парнелл. – Будем надеяться, что кто-нибудь из регулярно пользующихся этой дорогой сможет помочь. Я обращусь через газету, насчет стоящей на перевале машины или чего-нибудь ещё подозрительного. Все чаще, правда, это ничего не дает – никто не желает иметь с нами дела.

– Вы правы. У нас тоже самое.

– Если узнаете какие-то подробности, сообщите мне, – попросил Парнелл. – В самоубийстве ничего подозрительного не было?

Бенджон понял, что Парнелл весьма неглуп.

– Нет, он несомненно застрелился

Они обменялись рукопожатием и Бенджон сел за руль.

Вот уже несколько дней Бенджон занимался делом Люси. Из Детройта прибыло досье Бигги Барроу, и Дэйв теперь все внимание уделял ему. В деле были три фотографии темноволосого широкоплечего мужчины с физиономией явного уголовника, который минимум раз в год предстает перед судом и не раз уже попадал за решетку. Преступал он закон в широком диапазоне: от убийства, которое так и не удалось доказать, до грабежей и краж. И так все двадцать лет с тех пор, как он покинул Сардинию и переселился в Америку. По настоящему его звали Антонио Барфарино, но знали все, как Бигги Барроу.

Дэйв показал фото портье из "Реала", но тот не смог сказать ничего определенного.

– Понимаете, тот был в шляпе и все время отворачивался.

На снимках восьмилетней давности Барроу, разумеется, был без шляпы.

– Нет, не уверен.

– Жаль!

Тогда Дэйв начал поиски самого Бигги, расспрашивая букмекеров, держателей притонов и проституток. Ему подтвердили, что Барроу действительно был в городе и работал на Стоуна. Жил он в одной из центральных гостиниц, но сейчас исчез. В гостинице портье по фотографии сразу опознал гангстера. Барроу жил в гостинице дней десять, а потом убыл в неизвестном направлении в тот самый день, когда пропала Люси. Между исчезновение Люси и её смертью был промежуток в двадцать четыре часа. Все это время её держали в каком-то притоне и истязали.

Бенджон опросил всех, кто бывал в баре "Три ангела", но никто не заметил Люси с мужчиной, похожим на Бигги Барроу. Он обошел дома у гостиницы, спрашивая, не заметил кто ночью машину, стоявшую неподалеку от входа, но почти все в это время уже спали. Только женщина, поджидавшая дочь, вспомнила, что машину видела. В моделях она не разбиралась, но машина была длинная и блестящая, а верх "таким пузырем", как она выразилась.

"– Скорее всего – большая спортивная машина", – подумал Бенджон.

Уже кое-что. Может быть, Парнелл поможет? Вдруг кто-то из его людей видел той ночью похожую машину?

Дэйв исходил из того, что убийство Люси – дело Бигги Барроу. Нет, он готов был отказаться от этой версии, если появится что-то более вероятное. Но до тех пор будет стоять на своем! Если Бигги Барроу увел Люси из бара и угрожая оружием заставил уехать с ним, то её ночной звонок был последним отчаянным криком о помощи, на который сержант Бенджон не отреагировал!

У Дэйва становилось муторно на душе от этой мысли..

За три дня он ничего не добился. На четвертый Бенджон запоздал на службу: пришлось побывать в одном баре, где обычно ошивались бандиты Стоуна. Он надеялся, что сможет узнать о Барроу, но наткнулся на стену ледяного молчания. И едва Дэйв вошел, Нил показал ему на дверь Уилкса.

– Срочно, – шепнул он, – очень срочно!

– Психует?

Нил кивнул, и Дэйв направился в кабинет.

Лейтенант поднял глаза и опять уткнулся в какое-то донесение, лежащее перед ним на столе.

– Садись, Дэйв, – бросил он, продолжая читать. Потом отодвинул бумаги и обратился к Бенджону: – Чем ты сейчас занят, Дэйв?

– Пытаюсь найти убийцу Люси Кэроуэй.

– Разве полиция Рэндора этим не занимается?

– Занимается.

– Тогда брось ерунду и займись делом, – решительно потребовал Уилкс. Тебе платят не за то, чтобы ты помогал иногородней полиции. Надеюсь, Бенджон, мой приказ тебя не удивляет.

Дэйв постарался сдержать поднимавшуюся волну ярости.

– Люси похитили и пытали именно в Филадельфии. Убили её уже за городом, но преступник начал действовать здесь, и я должен вести расследование.

– Но опять-таки не за это ты получаешь деньги. – Уилкс ударил ладонью по столу. – Тебе доверили смену, которой ты должен руководить и отвечать за порядок. Твое дело – распоряжения и отчеты, а по улицам пусть бегут другие. Делом Люси Кэроуэй может заниматься любой из твоих людей. Или ты считаешь, что получил повышение, чтобы допрашивать девочек из бара и портье?

Бенджон скрипнул зубами. То, что Уилкс был в курсе всех его действий, поразил его больше всего. Но Дэйв пожал плечами и заставил себя улыбнуться:

– Хорошо, я передам дело одному из моих парней. Непонятно, почему вокруг этого дела столько шума? Чем я провинился? Несколько часов меня не было на месте – ну так и срочного ничего не было. Зато я допросил несколько человек, которые имеют отношение к убийству, и даже кое-чего добился...

Теперь пришла очередь Уилкса улыбаться.

– Это меня не удивляет, Дэйв. Когда ты берешься за дело, то работаешь основательно. Я от тебя другого и не ждал. И именно ценя тебя я требую, чтобы ты занимался самыми важными делами, а мелочь оставлял другим. Ты должен руководить своими парнями, нести за них ответственность, понятно?

– Конечно, – вздохнул Бенджон. – Но вы только вспомните, ведь Люси Кэроуэй – свидетельница, знавшая Тома Дири, и утверждавшая, что миссис Дири лжет насчет его здоровья.

– Я все знаю и все помню, – Уилкс поглядел на Бенджона и вновь отвел глаза. – Но я не вижу никакой связи между самоубийством Тома Дири и её гибелью. Просто она стала жертвой сексуального маньяка.

– По крайней мере так считает Парнелл.

– Дело ведет он, не забывай. И нам не стоит вмешиваться. – Уилкс нетерпеливо отмахнулся, давая понять, что у него своих забот хватает.

– Кому передать дело Кэроуэй? – спросил Дэйв. – Барку?

– Напиши подробный рапорт и передай мне. Дело примет кто-нибудь из смены Джонсона, у твоих и так забот хватает.

Долю секунды, зло прищурясь, Дэйв мерил начальника взглядом. Потом буркнул: "– Хорошо!" – и вышел.

ГЛАВА 5

Готовя рапорт, Бенджон надеялся за привычной работой понемногу взять себя в руки, но ничего не вышло. Не в первый раз его снимали с дела, но никогда это не делалось так грубо и неловко. Убийство Люси Кэроуэй явно завело руководство, и Бенджон убедился, что сунул нос, куда не следовало.

Почему приостановили следствие? Кто за этим стоит? Стоун или, быть может, сам Лагана? Оба были крупнейшими боссами преступного мира, но тогда зачем им стучать по столу из-за столь мелкой сошки, как Бигги Барроу?

Бенджон закончил рапорт, осталось передать его Уилксу.

"– Столько трудов впустую, – подумал Дэйв. – Теперь рапорт не найдешь даже с лучшей ищейкой!"

Нилу он сказал, что поднимется к инспектору Крэнстону.

Инспектор Крэнстон был выведен за штат. Сейчас он отвечал за процедурные вопросы: проверял входящую и исходящую документацию, руководил картотекой и регистратурой, короче – всем и ничем. Занятие для хозяйственника или канцеляриста за пару лет до пенсии. Но Крэнстон был стопроцентным криминалистом в лучшем смысле этого слова.

Его "повысили", потому что внизу он кого-то не устраивал. Будучи ещё простым сыщиком, он несколько раз накрывал в клубах республиканской и демократической партий сборища любителей запрещенных азартных игр, а однажды даже арестовал большого политического босса и двух судей, посоветовавших ему убираться к черту. Во время допроса в управлении обвиняемым становился сам Крэнстон. Его показания выслушивали с презрительной ухмылкой, начальство морщилось от его непонимания "таких простых вещей", но он ни разу не дал сбить себя с толку. Когда его спросили, почему арестованы "джентльмены" – он заявил твердо:" – Потому что нарушили закон".

Вот была пожива для газет! Но те выставили Крэнстона не героем, у которого хватило мужества привлечь к ответственности нарушителей закона, невзирая на их положение, а чудаком не от мира сего. Просто отмахнуться от него не удавалось: он был честен и справедлив, умен, авторитетен. Значит его можно было только "повысить". Став капитаном, он навел порядок в самом запущенном участке; произведенный в инспектора, на время изгнал из города самого Макса Стоуна; исполняя обязанности старшего инспектора – правда, всего две недели, – добился закрытия всех игорных заведений и собрал материал против Стоуна и Лаганы.

Это переполнило чашу терпения истинных хозяев города, и Крэнстон оказался на нынешнем "ответственном" посту.

Увидев Бенджона, он оторвался от книги и дружелюбно улыбнулся.

– Привет, Дэйв! Только не говори, что вам понадобился совет такого старика, как я.

– У нас в отделе все в порядке, а вот у меня – проблемы.

– Да ну, с каких же пор?

Бенджон рассказал все: и про самоубийство Тома Дири, и про Люси Кэроуэй, и про Бигги Барроу, и о том, как его сняли с дела.