355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » У Чэн-энь (Чэнъэнь) » Путешествие на Запад. Том 2 » Текст книги (страница 6)
Путешествие на Запад. Том 2
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 17:36

Текст книги "Путешествие на Запад. Том 2"


Автор книги: У Чэн-энь (Чэнъэнь)



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

А конь, узнав Чжу Ба-цзе, вдруг обратился к нему человеческим голосом:

– Брат, это ты!

Услышав это, Чжу Ба-цзе от страха повалился на землю, но тут же вскочил на ноги и бросился бежать. Однако конь вскочил и зубами схватил Чжу Ба-цзе за полу.

– Дорогой брат, – промолвил он, – не бойся меня.

– Брат, – сказал тогда, не переставая дрожать Чжу Ба-цзе, – почему это ты сегодня заговорил человеческим голосом? Вероятно, произошло какое-нибудь большое несчастье?

– Знаешь ли ты о том, что с учителем стряслась беда?

– Ничего не знаю, – сказал Чжу Ба-цзе.

– Вижу, что ты ничего не знаешь. – отвечал дракон – Когда вы с Ша-сэном показали перед государем свои способности, у него появилась мысль захватить этого волшебника, и он попросил вас взяться за это дело, обещая щедрое вознаграждение. Однако волшебник оказался сильнее вас. Хорошо еще, что в гостиницу вернулся один человек и я услышал от него, что произошло. Спросить его, я, конечно, не мог, однако услышал, что волшебник под видом красивого и благородного человека проник во дворец, чтобы познакомиться со своим тестем. Там он превратил нашего учителя в полосатого тигра, которого придворные схватили и посадили в железную клетку. У меня сердце разрывалось на части. Вас с Ша-сэном здесь не было, и я боялся, что если упущу момент, то жизнь учителя окажется в опасности. Поэтому я и решил принять вид дракона и спасти учителя Однако, прибыв ко двору, учителя я нигде не нашел. А в зале Серебряного спокойствия увидел волшебника. Тут я принял вид придворной дамы и обманул волшебника. Он заставил меня танцевать с мечом. Улучив момент, я хотел ударить его, но ему удалось увернуться и ускользнуть. Тогда он обеими руками схватил фонарь и нанес мне удар. Я бросил в него меч, однако он ловко поймал его. Затем он швырнул в меня фонарем и поранил мне заднюю ногу. Тут уж мне пришлось думать о спасении своей жизни, и я, ринувшись вниз, скрылся на дне реки. Вот откуда у меня на ноге рана.

– Неужели все это правда? – спросил Чжу Ба-цзе.

– Зачем же мне обманывать тебя? – удивился дракон.

– Что же теперь делать? Как быть? – в раздумье произнес Чжу Ба-цзе. – А двигаться ты можешь?

– Могу, а что?

– Если ты можешь двигаться, уходи в море, – сказал Чжу Ба-цзе. – А я заберу свои вещи и вернусь в деревню Гаолао-чжуан, к родному очагу.

Услышав это, дракон схватил зубами полу одежды Чжу Ба-цзе и решительно отказался отпустить его.

– Брат, – со слезами на глазах сказал он. – Ты не должен быть таким нерадивым учеником.

– Ну, а что же, по-твоему, я должен делать? – спросил Чжу Ба-цзе. – Ша-сэна захватил волшебник, а я с ним справиться не могу. Чего же нам еще ждать? Надо расходиться по домам.

Дракон долго думал и наконец снова заговорил:

– Дорогой брат! Не говори так Если хочешь спасти учителя, надо позвать кого-нибудь на помощь.

– Кого же ты хочешь, чтобы я позвал? – спросил Чжу Ба-цзе.

– Не теряй времени, – отвечал дракон, – отправляйся на облаке на гору Цветов и плодов и позови сюда нашего старшего брата Сунь У-куна. Он обладает силой усмирения волшебников. Пусть он придет сюда, спасет нашего учителя и заодно отомстит за те поражения, которые потерпели мы с тобой.

– Лучше я позову кого-нибудь другого, – сказал на это Чжу Ба-цзе. – С этой обезьяной я не в ладах. Когда мы еще были на горе Белого тигра и он убил там волшебника – Белую кость, он рассердился на меня за то, что я надоумил учителя прочесть псалом о сжатии обруча. Я хотел просто пошутить и вовсе не думал, что учитель примет все всерьез, начнет читать псалом и прогонит Сунь У-куна. Ты знаешь, как это тревожит меня. Да потом он ни за что не согласится идти сюда. Если в чем-нибудь перечить ему, он пустит в ход свой посох. А когда он, ни с чем не считаясь, начнет размахивать им, то мне живым не выбраться оттуда.

– Зачем он станет бить тебя? – сказал на это дракон. – Все же он гуманный и справедливый Царь обезьян. Когда увидишь его, не говори, что с учителем стряслась беда. Скажи только, что учитель соскучился без него. В общем, замани его как-нибудь сюда. А вот когда он узнает, что произошло, то он разозлится и схватится не на жизнь, а на смерть с этим волшебником: тогда волшебнику конец, а учитель будет спасен.

– Ладно, ладно, – сказал Чжу Ба-цзе – Раз ты принимаешь все это так близко к сердцу, придется мне пойти, а то выходит – мне до всего этого никакого дела нет Я отправлюсь на гору Цветов и плодов. Если Сунь У-кун согласится прийти сюда, вернусь вместе с ним. Если же он откажется, я не вернусь, не жди меня больше.

– Ладно, иди, иди, – сказал дракон – И непременно приведи его сюда.

Тут Дурень подхватил свои грабли, заправил за пояс рясу и, прыгнув вверх, оседлал облако и отправился прямо на восток. И на этот раз не суждено было Танскому монаху погибнуть. Дурень плыл с попутным ветром. Огромные уши служили ему парусами, и вскоре он достиг Восточного моря. Здесь он опустился на землю и, даже не замечая времени, углубился в лес и стал искать дорогу. И вот в тот момент, когда он продвигался вперед, он вдруг услышал голоса. Внимательно присмотревшись, он увидел в горной долине Сунь У-куна. Вместе с ним там было множество оборотней. Сунь У-кун сидел вверху, на каменной скале, а перед ним стройными рядами расположились более тысячи двухсот обезьян, которые восклицали:

– Да здравствует отец наш, Великий Мудрец!

«Вот это почет! – подумал Чжу Ба-цзе. – Что же удивительного в том, что он не хотел быть монахом и все время рвался к себе домой? Так вот, оказывается, в каком хорошем месте он живет, а какое хозяйство! И к тому же столько обезьян, которые ухаживают за ним. Да если бы у меня была такая гора, я ни на минуту не остался бы монахом. Однако как же мне быть? – думал он. – Раз уж я прибыл сюда, хочешь не хочешь, а придется повидаться с ним».

А надо сказать, что Дурень все же побаивался Сунь У-куна и не осмеливался прямо и открыто предстать перед ним. Прячась в траве, он тайком проскользнул в толпу обезьян и вместе с ними начал отбивать перед Царем обезьян земные поклоны. Но он не учел, во-первых, того, что Сунь У-кунь сидел высоко и ему все было видно, а, во-вторых, забыл про весьма зоркие глаза своего старшего брата.

– Что это там за дикарь и как безобразно он кланяется? – громко спросил Сунь У-кун. – Откуда он взялся? Приведитека его сюда.

И только он это сказал, как обезьяны набросились на Чжу Ба-цзе, вытолкнули вперед и поставили перед Сунь У-куном.

– Ты откуда пришел? – обратился к нему Сунь У-кун.

– Я не осмеливаюсь обратиться к вам, – опустив голову, сказал Чжу Ба-цзе. – Я совсем не чужой, а ваш хороший знакомый.

– Все мои подчиненные обезьяны, – сказал на это Сунь У-кун, – совершенно одинаковы. У тебя же морда совсем другая. Да и выглядишь ты каким-то увальнем. Конечно, ты оборотень и неизвестно откуда пришел. Ну, а раз ты пришел со стороны и хочешь быть моим подчиненным, то прежде всего расскажи о себе, кто ты такой? Когда ты сообщишь мне свое имя, я, может быть, оставлю тебя здесь, и ты будешь жить, как и все остальные. Но я могу и не оставить тебя здесь. Как же ты посмел явиться сюда и нарушить церемонию?

– И не стыдно тебе. – обиделся Чжу Ба-цзе, надув губы и опустив голову. – Взгляни на меня! Сколько лет я был твоим нареченным братом, а ты даже не хочешь признавать меня и называешь чужеземцем.

– Ну-ка, подними голову, дай мне посмотреть на тебя, – сказал смеясь Сунь У-кун.

Тут Чжу Ба-цзе вытянул свою морду и крикнул:

– Ну, видел? Если не признаешь меня, хорошо, что хоть физиономию мою признал!

– Чжу Ба-цзе! – не удержавшись, расхохотался Сунь У-кун.

Услышав это, Чжу Ба-цзе даже подскочил.

– Ну, конечно, это я, Чжу Ба-цзе, – закричал он. «Раз узнал, так и разговаривать будет легче», – подумал он.

– Почему же ты оставил Танского монаха и явился сюда? – спросил Сунь У-кун. – Ты, видно, оскорбил учителя, и он прогнал тебя? Есть у тебя какое-нибудь свидетельство об отставке? Дай-ка, я посмотрю.

– Учителя я не оскорблял, – сказал Чжу Ба-цзе. – Никакой бумаги он мне не давал и не прогонял меня.

– Почему же в таком случае ты пришел сюда?

– Учитель соскучился по тебе, – сказал тут Чжу Ба-цзе, – и послал меня за тобой.

– Вовсе он меня не приглашал, да и не соскучился по мне, – сказал на это Сунь У-кун. – Он перед небом дал клятву, что отказывается от меня навсегда и в доказательство этого своей собственной рукой написал мне свидетельство. Почему же это он вдруг заскучал обо мне и послал тебя в такую даль за мной? Нет, нечего мне идти туда.

Чжу Ба-цзе растерялся.

– Но он действительно соскучился по тебе, – поспешил он заверить Сунь У-куна.

– Что же это он вдруг заскучал? – спросил Сунь У-кун.

– Вот, например, когда мы идем, – сказал Чжу Ба-цзе, – учитель обращается ко мне, а я не слышу. Ша-сэн тоже прикидывается глухим. Тут учитель всегда вспоминает о тебе и говорит, что мы никуда не годимся. Он считает тебя умным и сообразительным. Если тебя позвать, ты всегда откликаешься. На каждый вопрос у тебя готово десять ответов. В общем, учитель ощущает твое отсутствие. Поэтому он и послал меня за тобой. Очень прошу тебя – пойдем со мной. Ты не должен огорчать учителя и, кроме того, подводить меня, я ведь шел за тобой издалека.

Выслушав его, Сунь У-кун спрыгнул со скалы и, схватив Чжу Ба-цзе за руку, сказал:

– Дорогой брат! Раз уж ты пришел издалека, давай прогуляемся.

– Время не ждет, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Учитель не хочет задерживаться в пути, и мне не до прогулок.

– Нет, раз уж ты попал сюда, ты должен посмотреть, какие у нас здесь красивые места, – сказал Сунь У-кун. Дурень не смел больше отказываться и пошел за Сунь У-куном. Шли они, обняв друг друга, а за ними следовали подчиненные Сунь У-куна. Они поднялись на вершину горы Цветов и плодов. Здесь было удивительно красиво. Возвратившись в свои владения, Великий Мудрец за короткое время успел навести образцовый порядок:

 
Синева была подобна
Зимородка оперенью;
На горах водились тигры,
Жили в логовах драконы.
В облака вступали горы;
Раздавались в отдаленье
Журавлиный крик печальный,
Обезьяний визг и стоны.
По утрам клубились тучи,
И туман вставал в ущелье,
На закате в чащу леса
Солнца падало сиянье;
И звенели там потоки,
Словно кольца ожерелья,
И нежней казалось лютни
Струй спадающих журчанье.
На горах росли деревья
И, цветя и зеленея,
Перед цепью этой горной,
Шли подъемы и откосы;
Подымали горы миску,
Ту, в которой ночью феи
Умывались и плескались,
Мыли шелковые косы.
А внизу сходили горы
К Млечному Пути, откуда
Посылается на землю
Рек раздольное теченье;
И земля сливалась с небом,
И казалась светлым чудом,
Красотой, Пэнлаю равной,
Вызывая восхищенье.
Чистота и муть когда-то,
Разделясь, образовали
Небожителей бессмертных
Драгоценное жилище.
Кисть художника и краски
Воссоздали бы едва ли
Эти скалы, что сияют
Блеска солнечного чище.
Перед этою задачей
Отступил бы даже гений,
Свет гирляндами вздымался,
И вершина засияла;
Темно-красными лучами
По камням скользили тени,
Ароматов легких нити
Вдруг сплелись зарею алой.
Рай земной такие горы –
И полны благословенья:
В красоте первоначальной
И утесы и долины.
Здесь растут на горных склонах
Вечно свежие растенья,
Новые цветы одели
Неприступные вершины.
 

Чжу Ба-цзе смотрел, смотрел и никак не мог налюбоваться окружающей красотой. Чрезвычайно довольный всем виденным, он в восторге воскликнул:

– Дорогой брат, какое чудесное здесь место! Это, несомненно, самая красивая гора во всей Поднебесной!

– Ну что, брат, – спросил Сунь У-кун, – можно здесь жить?

– Что ты, – смеясь сказал Чжу Ба-цзе. – Это благословенная земля, а ты спрашиваешь, можно ли здесь жить.

Так, беседуя и шутя, они не заметили, как пролетело время. Спустившись с горы, они увидели около дороги нескольких обезьян, которые почтительно преподнесли им огромные гроздья темно-красного винограда, душистые груши и финики, отливающие желтизной пиба, дымчато-красные спелые сливы.

– Великий Мудрец, – промолвили обезьяны, встав на колени, – разрешите пригласить вас завтракать.

– У моего брата, – сказал смеясь Сунь У-кун, – неплохой аппетит и одними фруктами его, пожалуй, не накормишь. Ну, да ладно. Ты уж не побрезгуй тем, чем мы богаты. Может быть, они заменят тебе пироги?

– Хоть аппетит у меня действительно неплохой, – сказал на это Чжу Ба-цзе, – но я всегда уважаю обычаи тех мест, где мне приходится бывать. Давайте, я попробую, что у вас за фрукты.

И Чжу Ба-цзе вместе с Сунь У-куном принялись за еду.

Между тем день уже был в самом разгаре, и Дурень начал беспокоиться о том, что они не успеют спасти Танского монаха.

– Дорогой брат, – стал он торопить Сунь У-куна, – учитель, верно, заждался нас. Нам следовало бы поторопиться.

– Почтенный брат мой, – отвечал на это Сунь У-кун. – Прошу тебя пройти в пещеру Водного занавеса и отдохнуть немного.

– Я очень признателен тебе, дорогой брат, за твою любезность и гостеприимство, – ответил Чжу Ба-цзе, – но учитель и так давно ждет нас. Уж лучше нам, пожалуй, не ходить в пещеру.

– В таком случае не смею больше задерживать тебя, – сказал Сунь У-кун. – Тогда мы здесь с тобой и распрощаемся.

– А разве ты не пойдешь со мной? – спросил Чжу Ба-цзе.

– Зачем же мне уходить отсюда? – сказал Сунь У-кун. – Здесь я не подчиняюсь ни небу, ни земле. Живу в свое удовольствие, совершенно свободен, не бегаю, как мальчик на побегушках, и перестал быть монахом. Нет, я не пойду, иди сам и скажи Танскому монаху, что раз он прогнал меня, так нечего и скучать.

Выслушав это, Дурень не решился больше настаивать, боясь, как бы Сунь У-кун не рассердился и не пустил в ход свой посох. Пробормотав несколько слов на прощанье, Чжу Ба-цзе отправился в обратный путь. Между тем Сунь У-кун послал вслед за ним двух проворных, сообразительных обезьян, чтобы узнать, как поведет себя Чжу Ба-цзе. Не пройдя и четырех ли1, Дурень повернулся и, указывая пальцем на то место, где, по его мнению, должен был находиться Сунь У-кун, начал ругаться.

– Ах ты мерзкая обезьяна, – кричал он. – Тебе не нравится звание монаха, ты предпочитаешь быть оборотнем-обезьяной. Грязная ты обезьяна, я пришел с добрыми намерениями, а она, видите ли, не желает идти. Ну, не идешь – и черт с тобой! Пройдя немного, Чжу Ба-цзе снова принимался ругаться.

Услышав это, следившие за ним обезьяны опрометью бросились назад.

– Отец наш, Великий Мудрец, – докладывали они, – этот Чжу Ба-цзе очень нехороший человек. Он идет и все время ругает вас.

Услышав это, Сунь У-кун рассвирепел и, собрав своих обезьян, бросился догонять Чжу Ба-цзе. Догнав его, они повалили Чжу Ба-цзе на землю, схватили его и поволокли обратно.

Однако о том, как Сунь У-кун проучил Чжу Ба-цзе и удалось ли Дурню выбраться живым, вам, читатель, расскажет следующая глава.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ,

повествующая о том, как Чжу Ба-цзе, сохраняя верность, привел в возбуждение Царя обезьян и как Сунь У-кун мудростью покорил духа
 
Верность долгу,
Глубокое чувство
В душе пробудила;
Так в учении Будды
Таится
Великая сила
Всем явлениям
Самую сущность
Она возвращает,
Цзинь и Му[15]15
  Цзинь и Му – Цзинь-гун и Му-му. Под этими именами иногда выступают в романе Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе.


[Закрыть]

Элементы стихий, –
Усмирив,
Сочетает.
И бессмертье готовят
Былые источники страсти,
Чтобы вместе
Вошли мы
В миры
Бесконечного счастья
Так к ученью буддизма,
К вратам его
Мы приступаем;
Сутра –
Путь совершенства,
Который отныне
Мы знаем.
Будда
Этим путем
Посылает
Свой дух первородный.
Братья –
Старший и младший –
Встречаются
В дружбе свободной.
От пяти элементов
Все демоны
Форму приемлют.
Шесть разрядов существ
Уничтожив,
В Далэйиньскую землю,
Устремились монахи,
Благочестьем к святыне влекомы,
Поклониться во храме
Раскатов великого грома.
 

Итак, обезьяны толпой с шумом налетели на Дурня, стали тащить его и в конце концов порвали ему халат, – Ну, теперь все, – бормотал, читая про себя псалмы, Чжу Ба-цзе. – На этот раз они меня прикончат.

Обезьяны притащили Чжу Ба-цзе к пещере. Великий Мудрец сидел на крутой скале над обрывом.

– Ах ты грязная тварь, – стал он ругать Чжу Ба-цзе. – Ну, ушел ты от нас – и дело с концом, зачем же было оскорблять меня?

– Дорогой брат, – отвечал Чжу Ба-цзе, опустившись перед Сунь У-куном на колени. – Разве осмелился бы я ругать тебя! Да я откусил бы себе язык, если бы поступил подобным обра зом. Я говорил лишь, что ты не хочешь идти со мной и придется мне возвращаться одному и доложить об этом учителю. Тогда уж пусть он поступает, как хочет.

– Разве можно обмануть меня? – сказал тут Сунь У-кун. – Ведь сам подумай, стоит мне взять себя за левое ухо, и я все могу услышать, даже то, что говорят в обители Будды, если же я потяну книзу свое правое ухо, то могу услышать, как сам князь ада Янь-ван сводит в преисподней счеты со своими судьями смерти. Как же ты мог подумать, что я не слышу твоих оскорблений?

– Дорогой брат, – сказал на это Чжу Ба-цзе, – ведь я знаю твой коварный характер, не иначе как ты опять изменил свой облик и следовал за мной, чтобы подслушивать.

– Ну-ка, ребятки! – крикнул тут Сунь У-кун. – Принесите мне дубинку, да побольше! Для начала всыпьте ему двадцать ударов спереди. Затем разукрасьте его спину еще двадцатью ударами. А потом я еще на прощанье угощу его своим посохом.

– Дорогой брат, – взмолился перепуганный Чжу Ба-цзе, повалившись на колени и непрерывно отбивая поклоны, – умоляю тебя, пощади меня ради нашего учителя.

– О каком это учителе ты вспомнил, любящий милосердие и долг сын мой? – сказал на это Сунь У-кун.

– Дорогой брат, – продолжал молить Чжу Ба-цзе, – если тебе не жаль учителя, то сделай это хотя бы ради бодисатвы. Услышав имя бодисатвы, Сунь У-кун заколебался.

– Ну, вот что, брат, – сказал он, – я пока бить тебя не буду. Но смотри, говори всю правду и не вздумай меня об манывать. С Танским монахом случилось какое-то несчастье, а ты пришел сюда морочить мне голову. Не так ли?

– Да говорю же тебе, что ничего не произошло, – продолжал твердить Чжу Ба-цзе. – Он действительно по тебе соскучился.

– Ты что же это, негодяй, хочешь, чтобы тебя действи тельно побили! – вскипел Сунь У-кун. – Зачем ты водишь меня за нос! Вернувшись в пещеру Водного занавеса, я ни на минуту не забывал о нашем учителе, так как знал, что на каждом шагу его поджидают бедствия и несчастья. Так вот, если не хочешь быть битым, говори скорее, что случилось.

– Дорогой брат, – взмолился Чжу Ба-цзе, отбивая поклоны. – Я действительно хотел обмануть тебя. Мне и в голову не приходило, что ты обладаешь такой прозорливостью. Пощади меня, разреши мне встать, и я все расскажу тебе.

– Ну ладно, вставай и рассказывай! – приказал Сунь У-кун.

Обезьяны отпустили Дурня. Он тотчас же вскочил на ноги и стал дико озираться по сторонам.

– Ты что высматриваешь? – спросил его Сунь У-кун.

– Смотрю, где дорога пошире, чтобы удобнее было бежать.

– Куда же ты думаешь бежать? – спросил Сунь У-кун. – Ты можешь тронуться в путь на три дня раньше меня, и все же я догоню тебя. Говори же скорее, – приказал он. – И смо три, если еще раз рассердишь меня, пощады не будет.

– Теперь я скажу тебе всю правду, – отвечал Чжу Ба цзе. – После того как ты ушел от нас, мы вдвоем с Ша-сэном остались охранять учителя. Мы шли, шли и вот очутились у гу стого соснового леса. Учитель спешился и послал меня собирать подаяние. Я долго шел, но так никого и не встретил. Сильно утомившись, я прилег в траву и уснул. Кто мог подумать, что и Ша-сэн уйдет от учителя? Оказалось, что он отправился разыскивать меня. Ну, а ты знаешь, что учитель не может спокойно сидеть на месте. Оставшись один, он пошел прогуляться и, выйдя из лесу, увидел золотую пагоду, от которой исходило сияние. Он принял пагоду за монастырь. Но оказалось, что там живет дух по прозвищу Желтый халат. Вот он и схватил нашего учителя. Когда же мы с Ша-сэном отправились на поиски, то нашли только коня и вещи, а учителя нигде не было. Тогда мы ринулись к обиталищу духа и вступили с ним в бой. Однако на наше счастье учитель повстречал свою спасительницу. Это была принцесса – третья дочь правителя страны Баосянго, которую также похитил дух. Она написала домой письмо и поручила нашему учителю отвезти его к отцу. А в благодарность за это уговорила духа освободить учителя. И вот, когда мы прибыли в главный город страны Баосянго и учитель передал письмо, правитель стал просить его усмирить духа и вернуть ему дочь. Ну, а ты, брат, сам знаешь, как наш учитель усмиряет духов. В общем, пришлось нам с Ша сэном снова вступать с ним в бой. Однако оказалось, что дух обладает огромной волшебной силой, поэтому ему и удалось захватить Ша-сэна. Потерпев поражение, я отступил и укрылся в траве. А дух тем временем, превратившись в статного, благородного человека, проник во дворец и заявил, что пришел познакомиться со своей родней. Пустив в ход свои чары, он превратил нашего учителя в полосатого тигра. И лишь благодаря случайности конь-дракон услышал об этом. Приняв свой настоящий вид, дракон ночью отправился на поиски учителя. Однако учителя он не нашел, зато встретил духа, который сидел в зале Серебряного спокойствия и распивал вино. Превратившись в придворную девушку, дракон подносил духу вино чашу за чашей, а затем стал исполнять танец с мечом и хотел зарубить духа, но тот успел увернуться, схватил фонарь и ранил дракона в ногу. А сейчас дракон послал меня за тобой. Он говорит, что ты благороден и справедлив, не станешь вспоминать старых обид и, конечно, не откажешься прийти на помощь учителю. Умоляю тебя, брат, вспомнить пословицу: «Кто хоть один день был моим учителем, тот всю жизнь будет моим отцом», и выручить нашего учителя из беды.

– Ах ты Дурень этакий! – выслушав его, сказал Сунь У-кун. – Ведь, уходя, я несколько раз наказывал тебе: если какой-нибудь дух захватит учителя, скажи ему, что у учителя есть старший ученик по имени Сунь У-кун. Почему же ты не сделал этого?

Чжу Ба-цзе подумал: «Лучше уж рассердить полководца, нежели просить его. Так я и сделаю!»

– Дорогой брат, – сказал он, – не следовало мне упоминать твоего имени. Услышав его, дух пришел в ярость.

– Что-то я не совсем понимаю, – сказал Сунь У-кун.

– Сейчас объясню, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Я сказал духу, чтобы он не безобразничал и не вздумал причинить какого-нибудь вреда учителю, не то придет наш старший брат Сунь У-кун, обладающий огромной волшебной силой, и расправится с ним. Выслушав все это, дух еще больше рассвирепел. «Какой там еще Сунь У-кун! – заорал он. – Очень я боюсь его! Пусть только посмеет показаться здесь: я шкуру с него сдеру, все жилы вытяну, кости разгрызу, а сердце съем. Правда, худосочен он, как всякая обезьяна, но все равно, я изрублю его и поджарю».

Услышав это, Сунь У-кун от ярости стал дергать себя за уши, тереть щеки и подпрыгивать.

– Значит, этот негодяй осмелился ругать меня! – закричал он.

– Конечно, Желтый халат действительно ругал тебя. И я счел своим долгом рассказать это тебе. Но ты успокойся, до рогой брат, – сказал Чжу Ба-цзе.

– Почтенный мой брат, – отвечал Сунь У-кун, – встань! Я, честно говоря, не хочу идти, но раз этот дух позволил себе так оскорбить меня, я должен усмирить его и отправлюсь вместе с тобой. Пятьсот лет тому назад я учинил дебош в небесном дворце, и с тех пор все небесные полководцы, завидев меня, низко кланяются и величают меня не иначе как Великим Мудрецом. А это чудовище посмело так оскорбить меня! Ну, ничего, сейчас я поймаю его и искромсаю на мелкие кусочки. Пусть знает, как ругать меня, а потом снова вернусь домой.

– Совершенно правильно, дорогой брат, – поддакнул Чжу Ба-цзе. – Ты только поймай этого духа и отомсти за нанесенное тебе оскорбление. А вернешься ты после этого или нет, это уж твое дело.

Тут Великий Мудрец соскочил со скалы и ринулся в пе щеру. Он сбросил одеяние волшебника, оправил на себе шелковый халат, надел кафтан из тигровой шкуры, взял в руки железный посох и вышел. Испуганные обезьяны обступили его.

– Отец наш, Великий Мудрец, – запричитали они. – Куда же ты уходишь, провел бы с нами хоть еще несколько лет и дал бы нам возможность пожить в свое удовольствие.

– Что же это вы, дети мои, говорите! – воскликнул Сунь У-кун. – Я ведь должен охранять Танского монаха и являюсь его учеником, об этом знают все и на небе, и на земле. Ведь он не прогнал меня, а отпустил домой проведать вас и пожить с вами некоторое время. Но сейчас, раз уж так получилось, я должен покинуть вас; будьте осторожны, с усердием ведите хозяйство, вовремя сажайте ивы и сосны и следите за порядком. Ждите меня, я буду сопровождать Танского монаха в его поездке за священными книгами, затем доставлю его в Китай и после этого вернусь к вам. Вот тогда-то мы вместе будем наслаждаться дарами природы.

Обезьянам не оставалось ничего другого, как примириться. А Великий Мудрец, покинув свои владения, вместе с Чжу Ба цзе взобрался на облако, и они отправились в путь. После того как они миновали Восточное море и достигли Западного, Сунь У-кун вдруг остановил свое облако.

– Ты потихоньку продвигайся дальше, а я спущусь вниз очищу свое тело, – сказал он Чжу Ба-цзе.

– Надо торопиться! – отвечал на это Чжу Ба-цзе. – А ты выдумал еще какое-то очищение тела!

– Где уж тебе понять это? – сказал Сунь У-кун. – Побывав у себя дома, я снова стал походить на оборотня. А учитель побит чистоту и, боюсь, будет относиться ко мне с отвращением.

Чжу Ба-цзе поверил Сунь У-куну и не стал возражать. Сунь У-кун вмиг выкупался, и они на облаке отправились дальше на Запад. Вскоре они увидели золотую пагоду, из лучающую сияние.

– А вот и жилище волшебника, – сказал Чжу Ба-цзе, указывая на пагоду. – Ша-сэн все еще там.

– Ну, вот что, – сказал Сунь У-кун. – Побудь в воздухе, а я спущусь вниз, посмотрю, что там происходит и подходя щее ли это место для боя.

– Тебе незачем ходить туда, – сказал Чжу Ба-цзе, – духа нет дома.

– Я знаю, – сказал Сунь У-кун.

О, чудесный Царь обезьян! Он опустился на облаке у самой пещеры и здесь увидел двух мальчиков. Они играли, загоняя мяч в лунки палками с изогнутым концом. Одному из них было чуть побольше десяти, а другому лет восемь-девять. Сунь У-кун ринулся к ним и, не спрашивая кто они такие, схватил за волосы и потащил за собой. Перепуганные ребятишки подняли крик и встревожили находившихся в пещере духов. Те бросились к принцессе и сообщили ей, что какой-то человек утащил мальчиков. Читатель, конечно, догадался, что это были дети принцессы и духа. Услышав это, принцесса поспешила выйти из пещеры и тут увидела Сунь У-куна, который стоял на высоком утесе, намереваясь бросить вниз ее детей.

– Эй, благородный муж, – истошным голосом закричала перепуганная принцесса. – Ведь мы не ссорились, и я не сделала вам ничего плохого, почему же вы утащили моих детей?! Учтите, отец у них грозный и, если вы причините им хоть какой-нибудь вред, вам не поздоровится.

– Вы, верно, не знаете кто я такой, – сказал Сунь У-кун. – Я старший ученик Танского монаха и зовут меня Сунь У-кун. У вас в пещере сейчас находится мой брат монах Ша-сэн. Если вы освободите его, я верну вам ваших детей. Думаю, что такой обмен будет выгоден для вас, ведь я дам двух за одного.

Принцесса тут же позвала духов-стражей, отправилась вместе с ними к Ша-сэну и освободила его.

– Принцесса, – сказал ей Ша-сэн, – вам не следовало освобождать меня. Ведь дух, возвратившись домой, хватится меня и весь свой гнев обрушит на вас.

– Почтенный отец, – отвечала ему принцесса, – вы – мой благодетель. Вы доставили мое письмо отцу и тем спасли мне жизнь. Я сама думала отпустить вас. Но к пещере неожиданно явился ваш старший брат Сунь У-кун и требует, чтобы я немедленно освободила вас.

Как только Ша-сэн услышал имя Сунь У-куна, ему показалось, что голову его смазали елеем, а в сердце проникла благословенная роса. Радость Ша-сэна вздымалась до небес, грудь его наполнилась ощущением весны, он так обрадовался, словно нашел золото или драгоценный нефрит. Схватив свое монашеское платье, он выбежал из пещеры и поклонами приветствовал Сунь У-куна.

– Дорогой брат, – воскликнул он, – тебя послало само небо. Умоляю, спаси меня!

– Ах ты глупый Ша-сэн! – смеясь сказал Сунь У-кун. – Вспомни, замолвил ли ты за меня хоть словечко, когда учитель читал псалом о сжатии обруча? Только губами шлепал. Без меня захотели охранять учителя. Почему же сейчас не продолжаете свой путь, а застряли здесь?

– Не говори так, дорогой брат. Ты ведь знаешь: «Благородный человек не помнит старых обид». Мы – полководцы разбитой армии и похвалиться нам нечем. Так что ты уж помоги мне, будь милостив.

– Ну, подымайся сюда, – сжалился над ним Сунь У-кун.

Ша-сэн подтянулся и, сделав прыжок, очутился на скале. А Чжу Ба-цзе, находившийся в это время в воздухе, увидев вышедшего из пещеры Ша-сэна, спустился на своем облаке и обратился к Ша-сэну:

– Дорогой брат, – сказал он, – тебе много пришлось вы – терпеть.

– О брат Чжу Ба-цзе! – увидев его, в свою очередь воскликнул Ша-сэн. – Откуда ты явился?

– Вчера, после того как мы потерпели поражение, – стал рассказывать Чжу Ба-цзе, – я ночью вернулся в город. Там я повстречал белого коня и узнал от него, что дух посредством колдовства превратил нашего учителя в тигра. Мы посовето – вались и решили призвать на помощь старшего брата, с которым я и прибыл сюда.

– Ну, Дурень, хватит разглагольствовать, – прервал его Сунь У-кун. – Берите по одному из этих ребят, отправляйтесь в страну Баосянго и постарайтесь так раздразнить духа, чтобы он примчался сюда. А уж когда он здесь появится, я разделаюсь с ним.

– Да как же мы это сделаем? – спросил Ша-сэн.

– А вот как. Вы оба отправляйтесь на облаке в город, – сказал Сунь У-кун, – остановитесь там перед залом, в котором император дает аудиенцию, а ребят бросьте вниз, так чтобы они упали прямо к трону. Вас, конечно, начнут спрашивать, что это за ребята, а вы скажете, что это сыновья духа и что вы сами принесли их сюда. Как только дух услышит это, он непременно вернется домой. Мне же не следует появляться в городе, ведь нам придется напускать тучи, туман, ветер. И если мы начнем бой над городом, это напугает всех жителей дворца и население.

– Дорогой брат, – сказал смеясь Чжу Ба-цзе. – А ты все же хочешь отыграться на нас.

– Что ты хочешь этим сказать? – удивился Сунь У-кун.

– Ведь ребят поймал ты, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Они и сейчас перепуганы насмерть. Видишь, они уже охрипли от крика. А пройдет еще немного времени и они испустят дух. А если бросить их вниз, одно мокрое место останется. Волшебник, конечно, поспешит на выручку своих детенышей и тут уж разделается с нами. А ты выйдешь сухим из воды Ведь против тебя улик не будет. Ну, не значит ли это, что ты хочешь отыграться на нас?

– Если он затеет с вами драку, – сказал на это Сунь У-кун, – вы постарайтесь завлечь его сюда. Здесь по крайней мере просторно. Вот тут-то я и вступлю с ним в бой.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю