Текст книги "Муми-тролль и комета"
Автор книги: Туве Янссон
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Глава девятая
Весь следующий день они шли по лесу, держа путь прямо на Муми-дол. Снусмумрик шагал впереди и играл на губной гармошке, чтобы было веселее.
Часов в пять вечера они вышли на узенькую дорожку и увидели путевой указатель, на котором значилось: «Танцплощадка – сюда! Лавка».
– О, танцы! Пойдём? – воскликнула фрёкен Снорк, хлопая в ладоши. – Я так давно, так давно не танцевала!
– Нет у нас времени на танцы, когда гибнет Земля, – сказал Снорк.
– Ну немножечко! – умоляла фрёкен Снорк. – Ведь Земля погибнет только через два дня!
– Может, в лавке можно будет достать лимонаду? – высказался Снифф.
– Да и дорожка ведёт почти в нашем направлении, – подхватил Муми-тролль.
– Ничего страшного, если мы взглянем на танцплощадку, – сказал Снусмумрик. – Так просто, когда будем проходить мимо.
Снорк вздохнул, и они свернули на дорожку.
Это была необычайно весёлая, резвая дорожка. Она виляла и скакала, а иногда даже игриво завязывалась петлёй. По такой дорожке можно идти сколько угодно и не устать. И, как знать, по такой дорожке скорее приходишь к цели, чем по скучному прямому пути.
– Да тут совсем как у нас дома в долине, – подумал вслух Муми-тролль.
– Расскажи что-нибудь про вашу долину, – попросила фрёкен Снорк.
– О, это самая лучшая долина на свете, – сказал Муми-тролль. – Там есть мировое дерево для лазанья, я хочу построить на нём дом. Песок под водой украшен маленькими мягкими волнами, а наши клумбы обложены ракушками. А ещё у нас есть свой мост, его построил папа, и по нему можно кататься в тачке.
– Ах как чудесно! – воскликнула фрёкен Снорк.
– Раньше ты прямо рвался оттуда, – заметил Снифф. – Только и толковал о том, как хорошо там, где нас нет.
– Ну, то было раньше, – ответил Муми-тролль. Тут дорожка в последний раз вильнула, и перед ними оказалась лавка.
Это была замечательная лавка.
Вокруг неё аккуратными рядами росли всяческие цветы, а перед ней стоял столб с серебряным шаром, в котором отражался лес и маленькая избушка с травяной крышей. Избушка была увешана вывесками и рекламами, на которых значилось: «Лимонад», «Мыло», «Жевательная резинка Ригли» и всякое другое. Под окнами росли огромные жёлтые и зелёные тыквы.
Муми-тролль поднялся на крыльцо отворил дверь, и внутри избуш – ки звякнул колокольчик. Один за другим все последовали за ним – все, кроме фрёкен Снорк, которая осталась в палисаднике любоваться собой в серебряном шаре. За прилавком сидела старушка с блестящими мышиными глазками и белыми волосами.
– Во сколько детворы зараз! – сказала она. – Что вам угодно?
– Лимонаду, – сказал Снифф. – Лучше всего красного.
– Есть у вас тетради в линейку шириной в один сантиметр? – спросил Снорк.
Он хотел записать всё, что следует делать на случай столкновения Земли с кометой.
– Разумеется, – ответила старушка. – Синие вас устроят?
– Лучше какого-нибудь другого цвета, – сказал Снорк: синие напоминали ему о той поре, когда он был ещё маленький и ходил в школу.
– А мне, пожалуй, новые штаны, – сказал Снусмумрик. – Только они не должны выглядеть слишком новыми. Мне хорошо только в такой одежде, которая в моём стиле.
– Всё понятно, – сказала старушка и сняла с вешалки пару брюк. – Эти подойдут?
– Но они же ужасно чистые и новые! – печально сказал Снусмумрик. – Постарее не найдётся?
Старушка на минуту задумалась.
– Это самые старые, что у меня есть, – сказала она. – А завтра они станут ещё старее. И, конечно, ещё грязнее, – добавила она, глядя на Снусмумрика поверх очков.
– Ну ладно, – сказал он. – Пойду за уголок, примерю. Только сомневаюсь, чтобы они были в моём стиле.
И он исчез в палисаднике.
– Ну, а тебе что? – спросила старушка у Муми-тролля.
Муми-тролль смутился и застенчиво проговорил:
– Диадему…
– Диадему? – удивлённо переспросила старушка. Зачем она тебе?
– Уж конечно затем, чтобы подарить фрёкен Снорк! – сказал Снифф, который сидел на полу и тянул через соломинку лимонад. – Он страшно поглупел с тех пор, как повстречался с этой девчонкой!
– Дарить женщине украшения вовсе не глупо, – строго сказала старушка. – Ты ещё слишком мал, чтобы понимать такие вещи. Собственно говоря, украшение – единственно верный подарок, какой можно сделать женщине.
– Ну да ещё! – сказал Снифф и уткнулся носом в свой лимонад.
Старушка оглядела сверху донизу свои полки, но ни одной диадемы там не было.
– Может, под прилавком? – с надеждой спросил Муми-тролль.
Старушка заглянула под прилавок.
– Нет, там тоже нет. Похоже, диадем у меня не имеется. Ну, а пара хороших перчаток для снорков её не устроит?
– Не знаю, – с печальным видом проговорил Муми-тролль.
В эту минуту колокольчик над дверью звякнул, и в лавку вошла сама фрёкен Снорк.
– Здравствуйте, тётенька, – сказала она. – Какое чудесное зеркало у вас в садике, просто прелесть! Я давно потеряла своё карманное зеркальце и с тех пор смотрюсь в лужи, а лицо в них выглядит не очень-то!
Старушка подмигнула Муми-троллю, взяла что-то с полки и незаметно сунула ему в руку.
Муми-тролль глянул одним глазком. Это было маленькое круглое зеркальце в серебряной оправе, с розой из красных рубинов на оборотной стороне. Он страшно обрадовался и подмигнул старушке в ответ. А фрёкен Снорк ничего не заметила.
– Тётенька, а у вас есть медали? – спросила она.
– Что-что? – переспросила старушка.
– Медали, – повторила фрёкен Снорк. – Такие красивые звёзды, которые мужчины любят носить на шее.
– А, понятно, – сказала старушка. – Медали у меня где-то были.
И она снова оглядела сверху донизу свои полки, пошарила взглядом под прилавком и по всей лавке.
– Неужели ни одной не осталось? – со слезами на глазах спросила фрёкен Снорк.
Старушка с убитым видом смотрела на неё, потом вдруг что-то надумала и полезла по стремянке под самый потолок. Там стояла коробка с ёлочными украшениями, и она достала из неё большую нарядную звезду.
– Смотри, как удачно, – сказала старушка, обметая щёткой звезду. – Нашла я тебе медаль!
– Ах, что за прелесть! – воскликнула фрёкен Снорк.
Затем она повернулась к Муми-троллю и робко сказала:
– Это тебе за то, что ты спас меня от ядовитого куста.
Муми-тролль был до того потрясён, что не мог слова вымолвить.
Он преклонил колени, и фрёкен Снорк нацепила звезду ему на шею, где она заблистала бесподобным блеском.
– Нет, ты обязательно должен увидеть себя в зеркало! – воскликнула фрёкен Снорк.
Тут Муми-тролль достал из-за спины зеркальце и сказал:
– А вот это я купил тебе. Подержи, я посмотрюсь.
Пока они любовались собою в зеркало, колокольчик над дверью звякнул вновь, и вошёл Снусмумрик.
– Мне кажется, лучше будет, если брюки состарятся здесь, – сказал он. – Они не в моём стиле.
– Очень жаль, – сказала старушка. – Ну, а новую шляпу тебе не надо?
Снусмумрик испуганно надвинул на глаза свою старую зелёную шляпу.
– Большое спасибо, – сказал он. – Мне вовремя пришло на ум, как опасно обременять себя собственностью.
В эту минуту Снорк, который всё время сидел и писал в тетради, поднялся и сказал:
– Один из пунктов правил спасения от комет гласит: не задерживайся долго в лавках, выбирая товар. Нам пора идти дальше. Снифф, живо допивай лимонад!
Снифф опрокинул в себя целый стакан и, как и следовало ожидать, лимонад попал не в то горло, Послышался булькающий звук, и лимонад выплеснулся на коврик.
– Фу! – сказала фрёкен Снорк.
– С ним всегда так, – сообщил Муми-тролль. – Ну так что же, пойдёмте?
– Сколько с нас? – спросил Снорк.
Старушка принялась за подсчёты, а вдруг с ужасом сообразил, что у него нет денег! Да что там денег – у него и карманов-то нет!
Он дёргал Снусмумрика за рукав, делал ему отчаянные знаки бровями, а Снусмумрик только головой тряс. Брат и сестра Снорки многозначительно смотрели друг на друга.
Ни у кого не было с собой ни гроша!
– Одна семьдесят пять за тетрадь и три марки за лимонад, – сказала старушка. – Звезда стоит пять марок, а зеркало одиннадцать, потому что на оборотной стороне рубины. Итого выходит двадцать марок семьдесят пять пенни.
Никто не проронил ни слова. Фрёкен Снорк со вздохом положила зеркальце на прилавок; Муми-тролль начал развязывать ленту медали.
Снорк усиленно соображал, дороже или дешевле стала тетрадь после того, как он исписал её, а Снифф глядел на залитый лимонадом коврик.
Старушка посмотрела на них поверх очков и кашлянула.
– Так вот, малыши, – сказала она. – Ещё у нас есть старые штаны, которые Снусмумрик отказался взять. Они стоят ровно двадцать марок. Одно покрывается другим, так что, в сущности, вы мне ничего не должны.
– А разве так правильно? – с сомнением спросил Муми-тролль.
– Ещё бы не правильно, маленький мой Муми-тролль, – сказала старушка. – Ведь я же удерживаю с вас штаны!
Снорк попробовал проверить расчёт в уме, но ничего у него не вышло. Тогда он записал в тетрадке вот так:
Тетрадь ………………………… 1,75
Лимонад (выплюнутый)………… 3
Медаль …………………………… 5
Зеркало (с рубинами) ………… 11
Итого: ………………………… 20,75
–
Брюки …………………………… 20
20=20
В остатке 75 пенни
– И правда, сходится, – удивился он.
– А семьдесят пять пенни? – завопил Снифф. Разве нам не причитается семьдесят пять пенни!
– Не мелочись, – сказал Снусмумрик. Будем считать, что мы квиты.
Они вежливо поклонились, а фрёкен Снорк сделала книксен. У двери она что-то вспомнила и спросила:
– А далеко отсюда до танцплощадки?
– Нет, только чуточку пройти вперёд, – ответила старушка. – Если ночь лунная, там дают добавочное время.
Они уже прошли немного по дорожке, как вдруг Муми-тролль остановился.
– Комета! – сказал он. – Надо бы предупредить старушку. Вдруг она захочет пойти с нами и спрятаться в гроте. Снифф, добеги до неё, спроси.
Снифф побежал назад, а они уселись у обочины ждать.
– Ты танцуешь мамбо? – спросила фрёкен Снорк.
– С грехом пополам, – ответил Муми-тролль. – Больше всего я люблю вальс.
– Вряд ли мы поспеем к сроку в долину с этой вашей танцплощадкой, – завёл своё Снорк. – Взгляните на небо.
Они взглянули.
– Да, теперь её видно и днём, – сказал Снусмумрик. – Ещё только вчера она была с муравьиное яичко, а сегодня уже с теннисный мяч.
– Но уж танго-то ты должен уметь, – продолжала фрёкен Снорк. – Маленький шажок в сторону и два больших назад.
– Это можно попробовать, – отвечал Муми-тролль.
– Сестрёнка, – сказал Снорк, – почему у тебя одни глупости на уме? Неужели нельзя держаться ближе к делу?
– Танцы – не глупости! – запальчиво возразила сестра. – Мы начали говорить о танцах, а ты вдруг вылезаешь с кометами. А я и дальше хочу говорить о танцах!
И оба начали потихоньку менять окраску. Но как раз в эту минуту прибежал Снифф.
– Она не хочет, – сказал он. – Она спрячется а погребе, если комета прилетит, Но она очень благодарила и дала нам на дорогу карамелек.
– А ты случайно не выклянчил их? – угрожающе спросил Муми-тролль.
– Вот ещё! – возмущённо воскликнул Снифф. – Она сказала, что нас надо чем-то вознаградить, раз она задолжала нам семьдесят пять пенни! И она совершенно права!
Они двинулись дальше по весёлой дорожке. Солнце в небе катилось за мутной серой завесой, потом коснулось верхушек деревьев и опустилось за горизонт.
Взошла луна, какая-то очень уж бледно-зелёная и тусклая. А комета засверкала ещё ярче. Она выросла до размеров полной луны и озаряла лес своим неправдоподобно красным светом. На небольшой лужайке они нашли танцплощадку. Она была убрана венками из светлячков, а на лесной опушке стоял гигантский кузнечик и настраивал скрипку.
– Страх подумать, что приходится играть, – сказал он.
– Для кого же вы играете? – удивилась фрёкен Снорк и огляделась вокруг.
– Для простого народа! – фыркнул кузнечик. – Все настаивают, чтобы я давал модерн!
Только тут они заметили, что поляна полна народу. Сюда сбежались все водяные, которые отважились выйти из пересохших лесных озёр и болот, и всякая ползучая лесная мелюзга, а под берёзами кучками сидели и сплетничали древесные духи.
Фрёкен Снорк достала зеркальце и посмотрела, хорошо ли сидит цветок за ухом, а Муми-тролль поправил свою медаль.
– Как по-вашему, могу я сыграть им на своей губной гармошке? – шёпотом спросил Снусмумрик у Снорка. – Кузнечик, случаем, не обидится?
– Играйте вместе, – ответил тот. – Разучи с ним песенку «Эй, зверятки, завяжите бантиком хвосты».
– А ведь хорошо должно получиться, – благодарно сказал Снусмумрик и повёл кузнечика за куст (не ядовитый) разучивать новую песенку.
Через некоторое время из-за куста полились тихие мелодии – одна, другая, третья. Потом мелодии перешли в лихие трели.
Ползучая мелюзга, древесные духи и водяные перестали болтать, подошли и прислушались.
– Вот это модерн! – оживились они. – Под это уже можно танцевать!
– Мама, – сказала одна лесная крошка-малявка, показывая на звезду Муми-тролля. – А вон генерал!
Все собрались вокруг Муми-тролля и с удивлением разглядывали его.
– Какой мягенький у тебя пушок! – говорили жители леса фрёкен Снорк.
Древесные духи по очереди смотрелись в зеркальце с розой из рубинов, а водяные ставили мокрые крестики вместо подписи в тетрадке Снорка.
Но вот из-за куста грянуло: «Эй, зверятки, завяжите бантиком хвосты» (полный текст), и вперёд выступили Снусмумрик с кузнечиком, что есть силы наяривая на своих инструментах.
Каждый бросился искать себе пару, и на лужайке поднялась невообразимая толкотня. Но вот пары составились, и вся площадка закружилась в танце.
Фрёкен Снорк и Муми-тролль начали отплясывать мамбо, и после третьего круга дело у них пошло на лад, Снорк отхватил себе русалочку с водорослями в волосах, которая всё время сбивалась с такта, а Снифф кружился с самой маленькой из малявок, которая была от него в безумном восторге.
Мошкара плясала особняком, и со всего леса к площадке бегом, ползком и вскачь устремлялись толпы зевак.
Никто не думал о пылающей комете, которая одиноко летела в чёрной ночной пустоте.
Около полуночи прикатили большущую бочку мёда, и каждому дали маленькую берестяную чарку. Светлячки собрались в шар посреди лужайки, и все расселись вокруг и принялись угощаться бутербродами с луком, анчоусами и мармеладом.
– А теперь давайте рассказывать истории, – сказал Снифф. – Ты знаешь какие-нибудь истории, крошка-малявка?
– Не-е-ет… – смущаясь, протянула малявка. – Разве вот одну…
– Ну так начинай! – потребовал Снифф.
– Жила-была лесная крыса, звали её Пимп, – залепетала малявка, застенчиво глядя на слушателей сквозь растопыренные пальцы. – Она очень, очень боялась грома…
– Ну, а дальше? – подбодрял Снифф.
– Вот и вся история, – сказала крошка-малявка и уползла от смущения в мох.
Все так и покатились со смеху, а водяные заколотили хвостами в барабан.
– Сыграй что-нибудь, чтобы можно было подсвистывать, – попросил Муми-тролль Снусмумрика.
– «Трали-вали»? – спросил Снусмумрик.
– Ну её, она такая грустная, – возразила фрёкен Снорк.
– Ничего, сойдёт, – сказал Муми-тролль. – Это замечательная песенка со свистом.
Снусмумрик заиграл, и все хором подхватили припев:
Мы кутили, мы гуляли,
Мы плясали, трали-вали!
Скоро пять.
Одиноко по дорожке
Мы бредём, устали ножки
Дом искать.
Фрёкен Снорк положила голову на плечо Муми-троллю и немножко всплакнула.
– Ведь это про нас поётся, – всхлипывала она. – Ведь это у нас такие маленькие усталые ножки, и ещё неизвестно, доберёмся ли мы до дому!
– Доберёмся, – уверенно отвечал Муми-тролль. – Не плачь! Мы придём домой, и мама даст нам обедать и скажет: «Подумать только, вы вернулись живы-здоровы!» А мы скажем: «Ты не можешь себе представить, что нам довелось пережить!»
– А у меня будет ножной браслет из жемчужин, – прошептала фрёкен Снорк и вытерла слёзы. – А одну жемчужину мы оставим тебе на булавку для галстука.
– Ладно, – сказал Муми-тролль. – Хотя я так редко ношу галстук!
А Снусмумрик играл песни, одну за другой, и теперь это были сумеречные колыбельные песни и прощальные, и один за другим мелкие лесные жители и водяные потянулись обратно в лес.
Древесные духи спрятались в своих жилищах, а фрёкен Снорк уснула с зеркальцем в лапах.
Наконец песни смолкли, и на лужайке стало тихо. Светлячки погасли, начало медленно-медленно светать.
Глава десятая
Пятого октября не пели птицы, а солнце светило так слабо, что его едва было видно.
Зато комета над лесом выросла до размеров колеса и была окружена огненным венцом. У Снусмумрика пропала всякая охота играть.
Он шёл молча и размышлял. «Таким мрачным я давно уже не бывал, – думал он. – Понятно, после большой пирушки всегда бываешь чуточку не в духе, только сейчас это что-то другое. Противно, когда в лесу нет никаких звуков, а солнце какое-то серое».
Другие тоже почти не разговаривали. У Сниффа болела голова, и он всё время скулил.
Они шли напрямки к долине, не жалея натруженных танцами ног. Лес постепенно редел, и вот перед ними открылись пустынные песчаные дюны. Мягкие холмы песка и опять песка, да кое-где сизовато-серые пучки дикого овса.
– Я что-то не чую запаха моря, – сказал Муми-тролль и потянул носом воздух. – Уф, как жарко!
– Может, это пустыня? – высказался Снифф.
Брести по рыхлому песку то в горку, то под горку было тяжело, дюны шли одна за другой.
– Смотрите! – воскликнул снорк. – Вон хатифнатты!
Вдали по дюнам двигались маленькие вечные странники, устремив к горизонту застывшие взгляды.
– Они идут на восток, – сказал Снорк. – Не лучше ли последовать за ними? Ведь они по себе чувствуют, куда надо.
– Нет, нам надо на запад, – сказал Муми-тролль. – Долина там.
– Как хочется пить! – хныкал Снифф. Ему никто не отвечал.
Усталые и унылые потащились они дальше.
Мало-помалу дюны становились всё ниже. Вот путешественники пересекли пояс морских водорослей, мерцавших в красном свете кометы. Вот они прошли по мелкой гальке и…
– Боже мой! – сказал Муми-тролль.
Они стояли рядком друг возле друга и смотрели.
Там, где должно было быть море – море с мягкими синими волнами и бегущими по нему парусами, – там зияла теперь громадная пропасть. Где-то на огромной глубине клокотало, оттуда поднимался горячий пар и странные едкие запахи. Прямо под ногами берег срывался вниз, в пропасти с острыми краями, и дна их не было видно.
– Муми-тролль, – слабым голосом сказала фрёкен Снорк. – Неужели море высохло?
– А рыбы как же?.. – прошептал Снифф.
Снорк достал свою тетрадь и принялся что-то быстро строчить.
А Снусмумрик сел, подпёр голову лапами и запричитал.
– Ах, прекрасное море! Нет его! Пропало! Не ходить нам больше под парусами, не купаться, не ловить больших щук! Нет больше яростных бурь, нет прозрачных льдов, нет мерцающей ночной воды, в которой отражаются звёзды!
Он уткнулся головой в колени и не хотел больше глядеть на белый свет.
– Но ведь нам надо на ту сторону, – сказал Снорк. – Обойти эту пропасть до послезавтра мы не успеем!
Все молчали.
– Давайте проведём собрание, – продолжал Снорк. – Назначаю себя председателем. Какие у нас есть возможности?
– Перелететь, – сказал Снифф.
– Не валяй дурака, – сказал Снорк. – Предложение отвергается единогласно. Кто дальше?
– Перейти, – сказал Муми-тролль.
– Ты глуп, – сказал Снорк. – Мы будем проваливаться в каждую дыру и захлебнёмся в грязи, Предложение отвергается.
– Тогда предложи что-нибудь сам, – сердито сказал Муми-тролль.
В эту минуту Снусмумрик поднял голову.
– Ходули, – сказал он.
– Ходули? – переспросил Снорк. – Предложение…
– Это хорошее предложение, – поспешно сказал Снусмумрик. – Помните, я рассказывал вам о вулкане? Раз можно пройти через огонь, то и через воду можно пройти. Вы только подумайте, какие шаги можно делать на ходулях!
– Но ведь это, наверно, ужасно трудно, – сказала фрёкен Снорк.
– Придётся поупражняться, – сказал Снусмумрик, заметно взбодрившись. – Дело только за ходулями.
Прежде, когда море выбрасывало на берег обломки разбитых кораблей, тут был залив и повсюду лежали брёвна, свитки берёсты и тростник. Сделать из этого ходули не составляло никакого труда, стоило найти какую-нибудь морскую веху, черенок от метлы, флагшток или остатки трапа.
– Смотрите, что я нашла! – весело воскликнула фрёкен Снорк. – Гладенький берестяной свиток и бутылку с позолоченным горлышком, прямо из Мексики!
– Так-так, – сказал её брат. – А теперь соберись с духом – и на ходули!
Скоро выяснилось, что наибольшим талантом в этом искусстве обладает фрёкен Снорк. Она с опасностью для жизни раскачивалась на ходулях, но ни разу не потеряла равновесия; она всё время пищала, но была намного отчаяннее других. Казалось, будто она исполняет на ходулях какой-то фантастический танец.
Снусмумрик уверенно прохаживался перед ними и давал указания.
– Шире шаг! – кричал он. – Сохранять самообладание! Не забывайте о равновесии и смотрите не ступайте в грязь, не то завязнете и кувырнётесь носом… Ну что ж, отправимся? Уверены вы в своих силах?
– Нет ещё! – крикнул Снифф, опасливо косясь на бездну. – Мне ещё надо чуточку, совсем чуточку подучиться…
– У нас нет времени! – сказал Снорк.
Один за другим, с ходулями под мышкой, они стили спускаться в бездну. Они оступались и оскользались на склизких морских водорослях и насилу различали друг друга сквозь пар.
– Держитесь вместе! – кричал Снусмумрик. – Осторожней!
Мало-помалу склоны стали более пологими, и перед ними открылось мёртвое морское дно. Выглядело оно плачевно.
Все красивые водоросли, которые раньше гордо колыхали кронами в прозрачной зелёной воде, лежали теперь чёрные и распластанные, а в немногочисленных лужах жалко трепыхались рыбы.
Повсюду задыхались в песке медузы и разная мелкая рыбёшка. Фрёкен Снорк носилась по дну и сталкивала их в ямы, заполненные водой.
– Вот так, вот так, – приговаривала она. – Сейчас вам сразу станет хорошо…
– Золотко моё, – сказал Муми-тролль, – мне очень жаль, но мы не можем спасти всех рыб.
– Да, но нескольких-то можно, – вздохнула фрёкен Снорк. Затем встала на ходули и последовала за остальными.
– Здесь совсем как в том краю с горячими ключами, – сказал Снусмумрик, вглядываясь в туман. Комета сквозь водяной пар казалась необычайно большой; она то вспыхивала, то тихо мерцала.
– Здесь дурно пахнет! – заныл Снифф. – Помните, вы делаете это на свою голову!
Словно маленькие длинноногие насекомые, они всё дальше уходили в глубину моря. Местами прямо из песка вздымались громадные чёрно-зелёные скалы. Их вершины прежде были маленькими островками или шхерами, куда выезжали прогулочные лодки и вокруг которых плескались в воде ребятишки.
– Никогда больше не буду купаться на глубокой воде, – содрогаясь, сказал Снифф. – Подумать только что всё это было у меня под животом!
И он заглянул в чёрную расщелину, всё ещё полную воды, в которой кишела таинственная жизнь.
– Но ведь это почти красиво, – неуверенно произнёс Снусмумрик. – К тому же одно сознание, что никто ещё не был тут до нас…
– Смотрите! – вдруг закричал Снифф. – Сундук! Сундук с драгоценностями! Откопаем?
– Не тащить же его с собой, – сказал Снорк. – Пусть лежит. Мы наверняка найдём что-нибудь почище, пока будем идти по дну.
Они проходили среди острых чёрных скал и были вынуждены двигаться очень осторожно, чтобы ходули не застряли. Внезапно в туманной мгле завиднелось что-то страшно огромное и уродливое.
– Что это? – спросил Муми-тролль и остановился так резко, что чуть было не кувырнулся носом в землю.
– Вдруг кто-нибудь кусачий, – опасливо сказал Снифф.
Они сделали небольшой крюк и приблизились опасному существу с другой стороны.
– Да это корабль! – воскликнул Снорк. – Самый настоящий затонувший корабль!
Как жалко он выглядел, этот бедный корабль! Его мачта была сломана, а продавленные бока покрыты водорослями и ракушками. Морские течения давно сорвали с него паруса и оснастку, а золочёная фигура на косу потемнела и растрескалась.
– Как по-вашему, есть там кто-нибудь? – шёпотом спросила фрёкен Снорк.
– Они наверняка спаслись в шлюпках, – сказал Муми-тролль. – Пойдёмте отсюда! Слишком всё это печально!
– Постойте, – сказал Снифф и соскочил с ходулей.
– Вон там что то блестит. Наверное, золото… Мало тебе гранатов и ящера! – крикнул Снусмумрик. – Пусть лежит!
Но Снифф уже нагнулся и вытащил из песка кинжал с золотой рукояткой, отделанной бледными опалами, от которых клинок мерцал, как от лунного света. Снифф поднял свою находку высоко над головой и засмеялся от счастья.
– Ах, как красиво! – воскликнула фрёкен Снорк и разом забыла все наказы Снусмумрика про равновесие. Она качнулась вперёд, потом назад, она издала душераздирающий писк и разжала руки, а потом прочертила над остовом корабля дугу и исчезла во мраке трюма.
Муми-тролль бросился к кораблю и стал карабкаться наверх по ржавой якорной цепи.
– Где ты? Где ты? – в страхе звал он.
Он проехался по толстому слою скользких водорослей, наросших на палубе, и заглянул в чёрное чрево судна.
– Я здесь! – пискнул слабый голосок.
– Ты не ушиблась? – спросил Муми-тролль.
– Нет, только испугалась, – ответила фрёкен Снорк.
Муми-тролль спрыгнул в трюм. Там стояла по пояс вода и противно пахло плесенью.
– Ох уж этот Снифф! – сказал Муми-тролль. – Всё бы ему бегать за всем, что светится и блестит!
– А я так его понимаю, – возразила фрёкен Снорк. – Что может быть чудеснее драгоценных камней? Ну и золота, конечно… Может, тут есть что-нибудь, как по-твоему?
– Здесь так темно, – боязливо отвечал Мумии-тролль. – Я буду не знаю как рад, если мы сейчас же выберемся наверх.
– Хорошо, – сказала фрёкен Снорк. – Помоги мне подняться.
И Муми-тролль подсадил её на край люка. Первым делом фрёкен Снорк посмотрела, не разбилось ли зеркальце, но, слава богу, стекло было цело и все рубины на месте.
Вторым делом она принялась рассматривать в зеркальце свою намокшую чёлку и тут вдруг увидела: за спиной Муми-тролля, в чёрной глубине трюма, что-то шевелится. Что-то тихонько подбирается к нему ближе и ближе…
Она уронила зеркальце на палубу и вскрикнула:
– Берегись! Позади тебя кто-то есть!
Муми-тролль глянул через плечо и обомлел. Перед ним была огромная каракатица; она медленно подкрадывалась к нему из угла трюма. Он стал отчаянно карабкаться вверх; фрёкен Снорк протянула ему лапу, Но он сорвался со скользких досок и плюхнулся обратно в воду. Тут на палубу подоспели Снусмумрик, Снорк и Снифф. Они просунули в трюм ходули и стали отгонять каракатицу, но она не обращала на них внимания и упорно подползала всё ближе, протягивая к Муми-троллю извивающиеся щупальца.
И тут фрёкен Снорк пришла в голову блестящая мысль.
Она схватила в руки зеркальце и поймала в него красный диск кометы. Прежде ей не раз случалось пускать зайчики, и она знала, какие они противные, когда попадают тебе в глаза. И вот она направила красный сверкающий луч прямо в глаза каракатице.
Та замерла на месте, та испугалась… А Муми-тролль, воспользовавшись её замешательством и слепотой, вскарабкался по ходулям наверх и снова оказался в безопасности среди друзей.
Они спрыгнули с ужасного корабля и припустили во все ходули. Они бежали несколько морских миль, прежде чем решились передохнуть.
И тогда Муми-тролль сказал:
– Фрёкен Снорк! Ты спасла мне жизнь! Да ещё таким хитроумным способом!
А фрёкен Снорк зарделась от удовольствия, потупила глазки и прошептала:
– Я так рада угодить тебе… Я готова спасать тебя от каракатиц по нескольку раз на дню.
– Золотко моё! – сказал Муми-тролль. – Тебе не кажется, что это уж чуточку чересчур?
Дно здесь устилал мелкий ровный песочек, по которому можно было идти без ходулей. А раковины были не мелкие и заурядные, как на побережье, а огромные с зубцами и завитушками, самых необыкновенных расцветок – пурпурно-красные, сумрачно-голубые и зелёные, как морская волна.
Фрёкен Снорк задерживалась чуть ли не перед каждой раковиной, любовалась ими и вслушивалась в шум моря, который они хранили в себе.
– Ракушки как ракушки, – торопил её Снорк. Так мы никогда не доберёмся до места!
Среди раковин расхаживали большие крабы и вели дискуссию. Они удивлялись, куда ушла вся вода и когда она вернётся.
– Слава богу, мы не медузы! – говорил один из крабов. – Эти бедняги шагу не могут ступить без воды. А нам и на суше неплохо!
– Жалко мне всех, кто не крабы, – говорил другой. – Очень может быть, всё это устроено только для того, чтобы нам стало просторнее!
– А что, это интересная идея! Земля, населённая одними крабами! – вещал третий, задумчиво помавая клешнёй.
– А ну-ка, подпусти им зайчика! – шёпотом попросил Муми-тролль.
Фрёкен Снорк поймала в зеркальце комету, и её слепящие отблески заиграли в глазах у крабов. Поднялась несусветная суматоха. Крабы сталкивались друг с другом, боком скакали по песку и пря – тали головы под камни.
– Вот я и развеялся, – сказал Муми-тролль. – Прямо камень с сердца. А ну-ка сыграй что-нибудь, Снусмумрик!
Снусмумрик достал губную гармошку, но не смог извлечь из неё ни звука. Паром выдуло из неё все ноты.
– Плохо дело, – огорчённо сказал он.
– Ничего, пана исправит, дай только доберёмся до дому, – сказал Муми-тролль. – Папа всё может исправить, если только захочет.
Весь день они шли среди пустынного морского ландшафта, который с сотворения мира лежал под толщей воды.
– А что, в этом есть что-то такое… многознаменательное – шагать вот так по дну моря, – разглагольствовал Снорк. – Возможно, мы находимся сейчас где-то около самой глубокой его части.
Местность круто пошла под уклон и вдруг сорвалась в пропасть, полную пара и мрака. Быть может, там вовсе не было дна… Быть может, там внизу притаились в грязи самые большие океанские каракатицы – чудовища, которых ещё никто никогда не видал.
Путники бочком, в полном молчании обошли, пропасть и прибавили шагу. Уже начинало вечереть.
А фрёкен Снорк несколько раз оглянулась назад, потому что на краю пропасти лежала, мерцая, самая большая и самая красивая раковина моря.
Она была окрашена в нежно-бледные тона, какие можно встретить лишь на самых больших морских глубинах, куда не проникает солнечный свет, а изнутри мерцала темно и заманчиво. Она лежала и тихонько напевала про себя древние песни океана.
– Ах! – вздохнула фрёкен Снорк. – Как бы я хотела жить в этой раковине! Как бы я хотела забраться внутрь и посмотреть, кто это там шепчет!
– Это море так шепчет, – сказал Муми-тролль. – От каждой волны, которая умирает на берегу, в какой-нибудь раковине рождается маленькая песня. Ну, а забираться внутрь нельзя – там лабиринт, и ещё неизвестно, найдёшь ли дорогу обратно.
На морское дно пали сумерки, и теперь все старались поближе держаться друг к дружке.
Стояла необычайная тишина. Всё было мягкое и мокрое. Не слышно было знакомых звуков, которые так оживляют вечера на суше: шарканья торопящихся домой ног, шелеста листвы на ветру, пения птиц или шороха выкатившегося из-под ноги камня.
Страшно было развести костёр, страшно было улечься спать среди всех тех неведомых опасностей, которые могли подстерегать их здесь.