Текст книги "День рождения"
Автор книги: Туве Янссон
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Annotation
Анья и Вера Хэгер решили устроить праздник для своей племянницы – дочери их брата, которой исполнился годик. Они пригласили детей, зажгли свечки на торте и разложили мороженое по вазочкам. Но малышам почему-то не весело: в присутствии сестер они замирают, не хотят играть и перестают есть. Почему?
Туве Янссон
notes
1
Туве Янссон
День рождения
В двадцать минут четвертого младшая из фрёкен[1] Хэгер зажгла свечи на праздничном торте в честь дня рождения; уже наступили сумерки. Ее сестра достала из холодильника мороженое и начала раскладывать его в вазочки на серебряном блюде.
– А ты не можешь заняться этим немного позднее? – спросила Вера Хэгер. – Они появятся с минуты на минуту, и мы, пожалуй, сможем принять всех гостей вместе. Я не привыкла…
Анья продолжала раскладывать мороженое.
– Прими их в гостиной, – сказала она. – Подай им сок. Я приду, как только закончу…
Вера вышла в прихожую. Она услыхала шум поднимающегося вверх лифта, он остановился, и она открыла дверь. То был дворник, он кивнул ей, продолжая подниматься по лестнице на чердак.
– Извини, – сказала фрекен Хэгер, – я думала, это к нам. Мы как раз ждем гостей…
Она снова закрыла дверь и продолжала стоять возле нее. Ей не понравилось, как дворник поздоровался с ней, но объяснять ему что-то бесполезно, и ей не следовало ничего говорить. Лифт вернулся. Она подождала, пока зазвонил звонок, и открыла дверь. То были трое детей, два мальчика и очень маленькая девочка в сопровождении гувернантки.
– Добро пожаловать! – сказала ей фрёкен Хэгер. – Дело в том, что нашей племяннице, дочери нашего брага, исполняется год, а ее родители в отъезде, и поэтому мы, моя сестра и я, подумали, что нам надо устроить небольшой праздник…
Дети сняли сапожки, плащики и шапочки и положили их на пол, а гувернантка ушла.
– Как вас зовут? – спросила фрёкен Хэгер.
Мальчики, глядя мимо, не ответили, но девочка прошептала:
– Пиа!
В дверь снова позвонили. Пришли еще четверо детей, один из них с мамой. Все больше и больше детей входили в квартиру, снимали с себя верхнюю одежку, а виновница торжества все не появлялась. В прихожей было ужасно жарко.
– Проходите!.. – пригласила гостей фрёкен Хэгер. – Будьте так любезны пройти в гостиную, чтобы всем хватило места в прихожей, не стойте в дверях, оставьте место для других.
Дети пошли в гостиную. Она захлопала в ладоши и воскликнула:
– Начинайте играть! В какую игру вы хотите?..
Они смотрели на нее, не отвечая. Вера Хэгер отправилась в кухню и сказала сестре:
– Тебе надо пойти туда, иди сейчас же. Ничего не получается.
Сестра подняла блюдо с разукрашенным мороженым и спросила:
– Что ты имеешь в виду? Что не получается?
– Праздник! Они просто молча стоят – думаю, я им не нравлюсь. И Даниэла не пришла!
– Возьми блюдо, – сказала Анья. – Пойди в гостиную и угости их мороженым. Я позвоню и спрошу…
Она подошла к телефону и набрала номер… Занято! Она попыталась снова. Сестра с блюдом в руках стояла за ее спиной и ждала.
– Поставь мороженое или отнеси его в гостиную! – посоветовала Анья.
– Забери его сама! – воскликнула Вера. – Будь так добра, забери его. Дай мне позвонить, я с удовольствием это сделаю; буду звонить до тех пор, пока не ответят.
Сестра взяла у нее из рук мороженое и пошла в гостиную. Теперь в прихожей было совершенно спокойно. Вера снова и снова набирала номер, телефон был занят.
Анья Хэгер разбросала серпантин над головками занятых мороженым детей. Бросать она умела. Спокойно и не торопясь она соткала многоцветные сети вокруг всей большой комнаты. Свечи быстро сгорали в тепле, собирая талые стеариновые озерца меж розами из марципанов. Она погасила свечи. Затем разделила воздушные шары и сказала детям, где умывальная комната, после чего вышла в прихожую.
– Не отвечает, – сказала Вера. – Может ли быть, что мы перепутали день? Как ты думаешь, что-то случилось?
– Думаю, они забыли положить трубку, – ответила ее сестра.
– Дети играют? Им весело?
– Они едят, – ответила Анья. – Ты можешь зайти к ним и побыть с ними часок, а я собираюсь немного почитать.
И она прошла в спальню.
Вера Хэгер стояла в дверях гостиной и смотрела на детей. Они не были уже больше скованны, они толкались, нависали над столом, а одна девочка построила домик из апельсинов. Другая ела мороженое, сидя под столом. Вера медленно подошла ближе.
– Вам весело? – спросила она.
Дети перестали есть и уставились на нее. Они долго разглядывали друг друга сквозь занавес из многоцветного серпантина.
– Когда я была маленькая, – произнесла фрёкен Хэгер, – никто и слыхом не слыхал про мороженое. Мороженое, думается мне, появилось гораздо позднее… Не беспокойтесь о Даниэле, она, верно, скоро придет, может, с минуты на минуту…
Дети почти не шевелились. Домик из апельсинов распался, и фрукты упали на пол. Один из них подкатился к самым ногам Веры Хэгер, она повернулась и ушла в спальню. Ее сестра читала, лежа на своей кровати.
– Не понимаю, – сказала Вера. – Не понимаю. Почему с нашими праздниками вечно что-то не получается. Даже с детьми…
– Возьми и почитай что-нибудь, – посоветовала Анья.
Лампа на ночном столике была зеленой – мягкий свет над изголовьем. Внезапно они осознали, что часы тикают.
– Пожалуй, можно потолковать об этом, – предложила Вера.
Анья не ответила. Ее очки отражали свет, так что не было видно ее глаз.
Она разрезала страницы по одной, и всякий раз, когда она клала ножик обратно на стеклянную поверхность ночного столика, слышался звон. В квартире же было очень тихо.
Вера Хэгер встала и открыла дверь.
– Они погасили свет, – прошептала она.
И тут в гостиной раздался львиный рык.
– Они играют, – сказала Анья Хэгер, – они играют в диких зверей. Так что не присматривай за ними. Им весело.
Внезапно она почувствовала, как бесконечно устала от своей сестры.
– Дети играют, – резко продолжила она. – Они не такие, как мы.
Лицо Веры исказила гримаса, и она, бросившись на кровать, заплакала. Ее небольшая головка вся была в жидких локонах, которые она предположительно никогда не могла разглядеть в зеркало. «У нее нет затылка, – подумала Анья. – Абсолютно». Вера надела очки и сказала, уставившись в книгу:
– Прости меня. Я ведь только говорю, что им весело. Праздник удался, они едят и рычат друг на друга. Светская жизнь – это джунгли, где все улыбаются и скалят зубы…
Произнося эти слова, она выдвигала ящик ночного столика, а сестра ее автоматически потянулась к носовому платку, высморкалась и сказала:
– Спасибо! Что ты имеешь в виду, говоря «скалишь зубы», о чем ты?
Анья Хэгер села на кровати и, глядя в стенку, произнесла:
– Светская жизнь ужасна, если не любишь тех, кого приглашаешь к себе домой. Улыбаешься, скалишь зубы, потому что боишься, Дети правильно поступают. Они устраивают темные джунгли и рычат.
– Не понимаю, – ответила Вера.
– Есть ли кто-нибудь, – спросила Анья, – есть ли хоть один-единственный человек, которого мы захотели бы видеть?
– Пытаешься поссориться со мной? – спросила Вера.
Анья ответила:
– Возможно. Но как раз не теперь. Я спрашиваю, чтобы знать. Ведь можно поговорить друг с другом.
– Мы никогда не говорим. – сказала Вера. – Мы только живем.
Они прислушались к звукам в гостиной, и Анья сказала:
– Это была гиена. Как ты думаешь, это гиена?
Вера кивнула.
– Видно, что я плакала? – спросила она.
– Это видно всегда, – ответила ее сестра.
Она вышла из спальни и направилась в гостиную. Дети сняли обувку и заползли в темноте под стол, стулья, кресла и диван. Она слышала, как они рычали друг на друга. Двое затеяли драку, они катались, ворча, в неясной полосе света из прихожей.
Зазвенел дверной колокольчик, фрёкен Хэгер включила свет и открыла дверь. Дети вышли из гостиной и стали разыскивать свои плащики, сапожки и шапочки. Все время работал лифт, и в конце концов прихожая опустела, там висели лишь два длинных черных плаща. Пол гостиной был завален затоптанным серпантином и остатками торта. Анья собрала тарелки и вынесла их в кухню. Вера сидела у кухонного стола и ждала. Она сказала:
– Тебе незачем говорить, что праздник удался. Я устала оттого, что ты вечно говоришь одно и то же.
– Вот как, ты устала? – спросила ее сестра. – И я вечно говорю одно и то же?
Она осторожно поставила тарелки в раковину и прислонилась к столику для мытья посуды – спиной к кухне. А потом спросила:
– Ты очень устала?
– Устала очень, – прошептала Вера. – Что ты хочешь, чтоб я сделала? Что-то неладно?
Анья Хэгер прошла мимо сестры, легко притронувшись к ее плечу.
– Ничего, – ответила она. – Пусть все остается как есть, уже слишком поздно. Слишком поздно для уборки. Мы пойдем и ляжем спать, а посуду вымоем завтра утром.
notes
Примечания
1
Фрёкен (швед.) – барышня, мадемуазель.
