Текст книги "В погоне за Одином"

Автор книги: Тур Хейердал

Соавторы: Пер Лиллиестрём
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

В ПОГОНЕ ЗА ОДИНОМ
По следам нашего прошлого

Последний поход великого искателя
(предисловие к русскому изданию)

Много ли найдется читателей, никогда не слышавших о главном авторе этой книги? Много ли на свете стран, где бы не издавались описания его путешествий? Если и есть такие, то число их день ото дня убывает. Соотечественники уже объявили Тура Хейердала (06.10.1914 – 18.04.2002) самым знаменитым норвежцем XX в. А он гордился родиной и считал себя гражданином Мира, посвящая жизнь идее исторического и культурного единства человечества.

Тезка древнегерманского бога-громовержца Тора, Тур Хейердал приобрел мировую известность в 1947 г., совершив на бальсовом плоту «Кон-Тики» путешествие из Южной Америки в Полинезию. Потом были папирусные лодки «Ра» и «Ра-2», пересекшие Атлантику, и тростниковый «Тигрис», покоривший Индийский океан. Были раскопки в Перу, на острове Пасхи, на Канарских, Мальдивских и Галапагосских островах, экспедиции в страны Африки, Азии, Южной Америки… Тур Хейердал взялся доказать, что Мировой океан не разделял, а связывал цивилизации, созданные на разных континентах. Он заново осваивал пути древних мореплавателей и восстанавливал технологии корабелов, ваятелей, зодчих. Он сделал собственную жизнь ставкой в научных спорах и неизменно выходил победителем, открывая беспредельные возможности человека и отказываясь делить народы на «примитивные» и «культурные».

Ему приписывали возрождение диффузионизма, объяснявшего распространение культурных явлений через контакты между народами. Его реальные заслуги связаны с достижениями экспериментальной истории и антропологии. Исторический эксперимент, как исследовательский метод, известен с начала XVIII в., но лишь Т. Хейердал вывел его за пределы узкоспециальных (чаще археологических) реконструкций на простор масштабных историко-культурных проектов. Все гипотезы, реконструкции и теории Т. Хейердала объединены простой и грандиозной сверхзадачей – попыткой преодолеть мозаичность описания мира, в котором мы живем. Желая вернуть научному знанию многомерную полноту, он настаивал на тесном сотрудничестве ученых разных специальностей, а в свободе от политических и иных пристрастий видел путь к взаимопониманию между людьми. Все экспедиции Т. Хейердала были организованы как интернациональные и междисциплинарные сообщества.

Легко ориентируясь в пространстве и времени, этот удивительный человек относился к всемирной истории, как к собственной биографии. Большая часть его жизни прошла вдали от родных фьордов, а образы воинственных скандинавских мореплавателей древности всегда сопутствовали ему в смелых проектах, помогая доказать его идею трансокеанских связей человечества на заре возникновения цивилизации. Т. Хейердалу исполнилось 86 лет, когда он наконец принялся осуществлять давнюю мечту. Должно быть, ученый викинг решил, что откладывать больше нельзя. Может быть, чувствовал, что Один назначил ему последний поход.

Эта книга, в которой описаны поиски прародины Одина, так же отлична от множества других книг, как не был похож на остальных сам Тур Хейердал – неугомонный исследователь и путешественник, писатель и мудрец. Кто же еще мог отправиться в Россию, чтобы найти родину верховного бога древних германцев, указанную Снорри Стурлусоном (1178–1241), великим собирателем скандинавских древностей? Сама идея впервые высказана Т. Хейердалом в 1978 г., но тогда экспедиция не могла состояться: его книги издавали в СССР, но не забывали упрекнуть в несоответствии «ленинским принципам». «Я и не знал, что товарищ Ленин был антропологом», – гордо отвечал Т. Хейердал и ждал своего часа. Добравшись до Приазовья и Кавказа уже в самом конце века, он лишь посетует: «…Нашу неосведомленность можно объяснить как присущей нашему времени узкой географической специализацией, так и длительной политической изоляцией Кавказа».

Соавтор Т. Хейердала, его товарищ по экспедиции в Азов – известный шведский историк и писатель Пер Лиллиестрём. Вся книга построена как равноправный диалог, в котором знания и опыт историка убедительно подтверждают географические, естественнонаучные, археологические, культурологические и даже лингвистические аргументы исследователя-антрополога. Собеседники не скованы академическими формальностями, но всегда подчеркнуто корректны, называя источник информации, имя автора открытия или гипотезы. Если речь идет о не знакомых им областях науки, слово предоставляется коллегам.

У Т. Хейердала нет ни случайных, ни малоинтересных текстов, но книга об Одине претендует стать самой близкой по теме и самой захватывающей по изложению для российского читателя. И дело даже не в том, что интрига повествования – в гипотезе о южнороссийском происхождении германских богов-асов, которые, по мнению Т. Хейердала, ушли на Север и стали там обожествленной дружиной исторических асов – реального народа, известного в древности и Средневековье. Куда важнее широта привлекаемых фактов (от географии до музыки) и приглашение к открытой дискуссии, которая будит мысль и подчеркивает евразийские масштабы отечественной истории, ее наднациональные, консолидирующие традиции и абсолютную неразрывность этнокультурных связей народов России и Европы, России и Азии.

Комментарий к изложенным в книге фактам и предположениям мог бы составить пухлый том. Объемными оказались бы и дополнительные сведения по истории южнорусских степей и Кавказа, публиковавшиеся преимущественно на русском языке, они остались недоступны авторам. Однако в подробных комментариях нет нужды: диалог Т. Хейердала и П. Лиллиестрёма – не научный трактат, а свободное изложение и обсуждение идей, к участию в котором приглашен читатель. Историко-археологические результаты Азовской экспедиции будут опубликованы в трудах ее российских участников, упоминаемых в книге с особым уважением и надеждой. Специалисты продолжат исследование германской мифологии и эпоса, германо-аланских и германо-славянских контактов. Здесь же не обойтись без минимально необходимого ориентира в перечне упоминаемых предков и потомков народа асов с их не всегда совпадающими названиями. Полезно привести и существующие в науке мнения о возможной связи исторических и мифологических асов и названия книг, в которых внимательный читатель отыщет нужную информацию.

Итак, «асы» (в славянском и венгерском «ясы») – это одно из названий народа алан, сложившегося на рубеже новой эры как конфедерация родственных скифо-сарматских племен во главе с воинственным союзом, вышедшим из степей Центральной Азии. Политически история скифов, сарматов, асов-алан может быть представлена и как последовательные этапы истории так называемых северных иранцев – особой ветви индоиранцев (ариев), занимавших в 1-м – начале 2-го тыс. южные районы нашей страны. «Алан» – закономерная скифо-сарматская форма древнеиранского самоназвания «aryana» («арии», «арийские»), происхождение имени «ас» не ясно [1]1
  Абаев В. И.Историко-этимологический словарь осетинского языка. М. -Л., 1958. С. 47, 80.


[Закрыть]. Нашествия монголов и Тамерлана свели средневековую Асию-Аланию к небольшой территории на Центральном Кавказе. С возобновлением русско-аланских отношений в середине XVIII в. в русском языке взамен забытого славянского имени «ясы» закрепился грузинский вариант названия страны и народа – «Осети» (от «оси» – «асы-аланы»). Из русского языка слова «Осетия» и «осетины» попали и в другие европейские языки. Существует обширная отечественная литература об асах-аланах [2]2
  См., напр.: Алемань А.Аланы в древних и средневековых письменных источниках. М., 2003; Кулаковский Ю. А.Избранные труды по истории алан и Сарматии. СПб., 2000; Ковалевская В Б.Кавказ и аланы. М., 1984; Гаглойти Ю. С.Аланы и вопросы этногенеза осетин. Тбилиси, 1966; Кузнецов В. А.Очерки истории алан. Владикавказ, 1992; Бубенок О. Б.Аланы-асы в Золотой Орде (XIII в.). Киев, 2004; Лысенко H. H.Асы-аланы в Восточной Скифии. СПб., 2002.


[Закрыть].

Блестящий русский историк американского происхождения Георгий Вернадский, говоря об Азовском регионе в раннем Средневековье, отмечал сложность четкой дифференциации асо-славян (антов) от асо-иранцев (алан, осетин). По его убеждению, название «Русь», привнесенное пришельцами из Скандинавии и ставшее обозначением славянского народа и государства, первоначально было именем сильнейшего аланского клана «рухс-ас» («светлые аланы») [3]3
  Вернадский Г. В.Древняя Русь. М., 1996. С. 267–268.


[Закрыть].

Известный итальянский историк Франко Кардини, описавший скифо-сарматское влияние на сферу мифологии и концептуальной религиозности германцев, ставит проблему прародины Одина в широкий контекст культурных заимствований, которыми германцы обязаны народам, жившим в Понтийском регионе между Дунаем и Кавказом: «Источники, откуда можно почерпнуть основные сведения о происхождении Вотана-Одина, – это „Деяния данов“ Саксона Грамматика и „Эдда“ Снорри Стурлусона. Они сходятся на двух фактах: Один обитает в той части света, которая находится на Юге, откуда он и совершил завоевание Севера, употребив все свое магическое искусство» [4]4
  Кардини Ф.Истоки средневекового рыцарства. М., 1987. С. 78–79.


[Закрыть].

Выдающийся французский ученый Жорж Дюмезиль, убедительно доказав родство осетинской и скандинавской мифологии, оставил открытым вопрос о происхождении этой тесной связи, которую отнюдь нельзя свети к общему индоевропейскому наследию [5]5
  Дюмезиль Ж.Осетинский эпос и мифология. М., 1976. С. 86–131.


[Закрыть]. Опираясь на изыскания исландского историка Барди Гудмундссона и норвежского рунолога Карла Марстрандера, крупнейший российский исследователь языка и культуры скифов-сарматов-алан Василий Абаев сделал вывод о посреднической роли германского племени герулов. Герулы, обитавшие у Азовского моря в соседстве с сарматами, затем участвовали вместе с норвежцами в заселении Исландии: «Этот „поток культуры“ между Черным морем и Скандинавией далеко еще не исследован во всех его аспектах, но его реальность не вызывает сомнения. Память о нем не угасала у скандинавов в течение многих веков. Знаменитый исландский знаток истории С. Стурлусон считал Донские степи родиной древнескандинавской культуры и древнескандинавских богов и был убежден, что именно там, у Азовского моря, находился легендарный город асов – Asgard» [6]6
  Абаев В. И.Скифо-европейские изоглоссы. М., 1965. С. 106–108.


[Закрыть].

Норвежский лингвист Георг Моргенстьерне видит прямую связь имени богов асов с названием народа асов: «Находясь при дворах королей и вождей Норвегии и Западной Швеции, Снорри мог слышать от очевидцев, побывавших в Южной России, о существовании многочисленного народа асов, или ясов, в степях вокруг дельты Дона. Мы знаем, что асы были предками осетин, занимавших в то время обширную территорию в Южной России, где река Дон и поныне носит осетинское название. Что могло быть более естественным для Снорри, чем идентификация норвежского ass с этническим названием As? Это давало ему возможность объяснить имя и локализовать прародину Одина и его асов. Идя дальше в этом направлении, нельзя было не соблазниться и исправить Тана-квисл в Вана-квисл, делая тем самым возможным поместить ванов в непосредственном соседстве с асами. Таким любопытным образом древнее название осетин было использовано в далекой Исландии для объяснения происхождения нордического бога» [7]7
  Моргенстьерне Г.Норвежское assи As«осетин»? / Вопросы иранской и общей филологии. Тбилиси, 1977. С. 205.


[Закрыть].

Словом, Т. Хейердал и П. Лиллиестрём не одиноки в своем путешествии по следам Одина. Конечно, их угол зрения – это взгляд с Севера, где многие сюжеты Юга пока неизвестны. Наверное, отсутствие амбиций и догматизма извиняет неточности. Наивные сопоставления имени Одина с этнонимами «удины», «утии», «будины» и титулом китайского императора Ву-ди; поиски асов в Азербайджане, чье название происходит от имени Атропата, сатрапа Дария III; образ Урарту как «хеттско-армянской цивилизации»; албанцы, переселившиеся с Кавказа на Балканы; слово «алан», означающее «воин» то ли в Иране, то ли у турок… – все это и многое другое не имеет отношения к реальности, оставаясь своеобразной «гимнастикой ума», формой предварительного освоения не известного на Севере пространства культуры. И пока поиски продолжаются, вряд ли есть другая популярная книга, в которой с такой же легкостью, любовью и знанием дела была бы представлена почти необъятная и столь разнообразная информации о Скандинавии и ее древних связях с народами нашей страны.

Тур Хейердал не считал свой последний поход оконченным. Его занимало нечто более важное, чем разница между верным ответом и заблуждением. Он думал и действовал так же, как когда-то суровые рыцари Одина: цель эпических походов – не личный успех, а достоинство и правда. «Мне не обязательно доказать, что я прав, – сказал он в Азове, – просто хочется узнать правду о том, каким был мир тысячи лет назад, откуда и куда двигались народы». Узнавать правду – достойнейшее из занятий, и приключения обязательно будут продолжены, потому что пример великого искателя – безупречная проекция воинской этики асов и викингов на ученые занятия потомков.

Руслан Бзаров, доктор исторических наук, профессор Северо-осетинскою государственного университета

* * *

Редакция исторической литературы издательства «Менеджер» представляет читателю новую книгу из серии «Мифы и герои». Перевод на русский язык и последующее издание книги «В погоне за Одином» известного норвежского исследователя и путешественника Тура Хейердала стали возможны благодаря спонсорской помощи Басати Вячеслава Борисовича. Он в очередной раз оказал издательству «Менеджер» финансовую поддержку, за что редакция исторической литературы издательства выражает ему искреннюю благодарность.

Благодаря содействию Вячеслава Борисовича ранее увидели свет такие значительные в научном, культурном и социальном отношении книги, как «Аланы в древних и средневековых письменных источниках» (авт. А. Алемань), «Артур – король драконов» (авт. Г. Рид), «От Скифии до Камелота» (авт. С. Литлтон и Л. Малкор). Редакция благодарит также Басати Бориса Бештауовича за дружескую поддержку в период подготовки книги к печати.

Редакция исторической литературы издательства «Менеджер»

Удивительные вещи

В мире много удивительных вещей, очень много. Но некоторые из них, более чем удивительные.

У женщины, открывшей нам дверь небольшого домика номер пять на улице Дзержинского, было достаточно причин для удивления, когда мой друг Сергей спросил ее, не разрешит ли она одному иностранцу из Норвегии вести раскопки в ее огороде.

Тихо и равномерно текла жизнь в маленьком южно-российском городе Азове, и ничего особенного там не происходило. Иностранцев эта женщина не встречала, разве что приезжал кто-нибудь, чтобы удостовериться в том, что знаменитая река Дон так же тиха, как и прежде, и несет свои воды в мелкое Азовское море, а оттуда в бесконечное Черное. Хозяйка только что засадила свой огород: от дома до соседского забора теснились грядки с зеленой рассадой клубники. Со стороны главной улицы забор участка был как раз такой высоты, что позволял прохожим, если встать на цыпочки, заглянуть за него и отпустить комплимент первым ландышам хозяйки.

Обитатели дома номер пять еще больше удивились, когда иностранец заплатил им за разрешение выкопать из земли клубнику и отдал ее соседке из дома номер девять. Так начались раскопки. Мы копали и просеивали землю, выбирая хлам и черепки, остававшиеся в сите, а просеянную землю увозили и сваливали в одно место, обещая потом засыпать ее обратно.

Удивлению людей за соседними заборами не было предела, когда глубина вырытой ямы достигла человеческого роста и на дне ее обнаружили лежащий на спине человеческий скелет. Наклонясь над скелетом, присели рядышком иностранец и русский и принялись кисточкой очищать череп и длинные кости.

Хозяйка дома, увидевшая все это из окна кухни, потеряла дар речи. Она тут же выскочила из дома и подбежала к яме. Я не помню, ни как ее звали, ни что она говорила, но я никогда не забуду выражение ее лица, на котором отразилась смесь изумления, благоговения и вполне обоснованного недоумения: ведь все это происходило у нее в огороде, где приехавший издалека человек заплатил ей деньги за потерю клубники! Ведь именно я указал это место! Кто же лежал там, на дне ямы, с явными признаками перелома черепа? Кто это сделал? И как же я узнал об этом?..

Затем очередь дошла до соседки из дома номер девять. Она еще не успела посадить кустики клубники в землю, как к ней нагрянули землекопы с лопатами и археологическим ситом и предложили возмещение за разрешение вести раскопки и в ее огороде тоже. Вскоре раскопки шли в десяти различных местах маленького спокойного городка – в садах, парках, просто на открытых местах. В полуразрушенном здании бывшей обувной фабрики с помощью пневматического молота пробили бетонный пол, пустили в ход археологическое сито и извлекли из чернозема на свет божий еще один скелет. Должно быть, это был мусульманин, поскольку он лежал головой в сторону Мекки. Остальные скелеты лежали головой на север. Так оказалось, что обувную фабрику построили на неизвестной могиле. В этом идиллическом городке стоило только в любом месте воткнуть лопату в землю, как тут же обнаружились черепки тысячелетней давности и другие остатки Средневековья и более древних времен до нашей эры.

В Азове было множество садов и зелени и очень мало машин. Люди, проходившие по улице, часто заглядывали за забор, а выкопанные ямы становились все больше и глубже – два метра, три, четыре, пять и еще больше. Вскоре стало уже опасно близко подходить к краю ямы, и понадобились лестницы и подъемные устройства для удаления грунта из раскопа. Жители не переставали удивляться тому, что иностранцы и университетские профессора из областной столицы тратили время на сортировку и отбор множества старых обломков горшков, наконечников стрел, бронзовых пряжек и другого хлама. Студенты все это тщательно промывали, нумеровали и отвозили в городской музей. Этот музей славился скелетом самого крупного и древнего в мире слона, прародителя мамонта. Было также известно, что еще один скелет такого же гигантского слона лежит недалеко от города, наполовину зарытый в ил Азовского моря. И все знали, что в курганах за городской границей все еще есть золото. И поэтому казалось очень странным, что люди, приехавшие издалека, не нашли ничего лучшего, как вести раскопки внутри города, да еще привлекли к этому целую группу известных местных профессоров археологии и студентов.

Больше всех, наверное, удивлялся я сам. Удивлялся тому, что мы находили, и тому, что мне удалось увлечь за собой археологов из Ростовского государственного университета. Российские археологи также не переставали поражаться находкам. Им еще не приходилось копать в таком месте, где земля бы таила в себе доказательства контактов с таким количеством далеких стран и культур. Все знали, что множество курганов, раскинутых на равнинах вокруг Азовского моря вплоть до самой городской границы, содержат несметные сокровища золота и серебра, которые при раскопках находили как сами археологи, так и бессовестные грабители. Музеи города Азова и столицы Донского бассейна Ростова недавно отправили великолепное собрание скифского и сарматского золота и других местных сокровищ на выставку в Париж. Однако местным археологам не приходило в голову приехать в сам город Азов и просить разрешения вести раскопки в частных садах и огородах граждан, в городских парках и на площадях, где, казалось, ничего не было, кроме столетних отложений отходов и старого хлама. Шансы найти здесь хорошо сохранившиеся предметы, представляющие музейный интерес, не шли ни в какое сравнение с тем, что можно было обнаружить в курганах за городом.

Меня же интересовали древние отложения именно в старой части города. И археологи, производившие раскопки, быстро поняли, в чем дело. Город Азов имел бурную историю, и его тысячелетний юбилей городские власти решили отпраздновать в ближайшем будущем. Однако история города уходила своими корнями еще дальше, вглубь веков, и об этом можно было узнать только от археологов, которые вели раскопки в современном городе. Наши российские друзья превосходили нас в умении идентифицировать тип, происхождение и возраст найденных керамических фрагментов и бронзовых предметов, и вначале им казалось, что находки бедноваты. Мы же больше преуспели в стратиграфических методах раскопок, и вскоре все группы археологов согласились с тем, что город Азов представляет собой нечто исключительное: где бы мы ни воткнули лопату в землю, везде находили свидетельства старых культур и предметы торговли с дальними странами.

У русских были особые причины удивляться. Ведь всего несколько лет назад был обнаружен забытый древнегреческий город Танаис [8]8
  Танаис– античный город в устье реки Дон (III в. до н. э. – V в. н. э.). В первые века нашей эры входил в Боспорское царство.


[Закрыть], находившийся по другую сторону устья реки. Этот город погиб, был засыпан землей и забыт до тех пор, пока в послевоенное время российские и немецкие археологи не начали там раскопки. В результате возник небольшой полевой музей с бесчисленными амфорами и другими предметами обихода. Однако все находки относились к греко-римскому периоду начала нашего летоисчисления. Наша сторона реки представляла собой резкий контраст. Здесь перед нашим взором предстали древние предметы торговли, свидетельствующие о культурных контактах с множеством стран – от Китая на востоке до Испании на западе, от Древнего Египта на юге до Скандинавии на севере.

Чем же объясняется такая резкая разница между Танаисом и Азовом, двумя городами, находившимися в пределах видимости друг от друга по обеим сторонам дельты одной и той же реки?

Причина этого различия становится очевидной, если как следует подумать. Дон, носивший в старые времена название Тана, уже тогда был известен как пограничная река между Азией и Европой. Азов находился с восточной стороны устья и был конечным пунктом Великого шелкового пути из Китая. Сюда приходили с востока караваны с товарами, которые выгружали и обменивали на товары, привозимые из западных стран по Черному морю из Средиземного. Жители Азии прибывали сюда сухопутным путем на верблюдах, вьючных животных и повозках, и они не могли переправиться через реку, чтобы встретить корабли, приплывавшие со своим грузом из Африки и Европы. На заре цивилизации, в то время, когда центр культуры находился в азиатской части материка, в которой все перемещения совершались сухопутным путем, Азов оказался благоприятно расположен с восточной стороны дельты. Когда греки и римляне прибывали на кораблях по Черному морю, им было все равно, к какому берегу причаливать, чтобы выгрузить товар. Это ведь верблюдам было сложно переплыть реку, чтобы попасть в Танаис…

По прошествии почти двух месяцев мы открыли в общей сложности десять археологических шахт в Азове и в некоторых из них дошли до непотревоженного культурного слоя. Договор о раскопках с российскими и скандинавскими археологами на этот полевой сезон истекал через несколько дней. Я сидел на пеньке и смотрел вниз, в самую глубокую шахту. Вот из нее по лестнице показался Владимир с рулеткой. Он доложил, что копатели достигли глубины 7,70 м. Владимир был старшим в этой группе копателей. Теперь надо было устанавливать новые крепления из досок и опорных балок, чтобы предотвратить обвалы глинистых земляных стен. Археологи достигли почти нетронутых слоев земли, где находили уже только черепки горшков, характерные для I в. до н. э. Мы ушли почти на две тысячи лет вглубь веков. Однако нас ждал еще один сюрприз.

Норвежская и шведская команды, копавшие в соседнем саду, всего в 50 м от нашего места, сначала обнаружили многометровый слой, полный человеческих костей, осколков пушек и форменных пуговиц времен Петра I, который в 1696 г. отбил Азов у турок. После этого копатели попали в слой, где нашли первые ямы от столбов построек доисторического периода. Бьярнар и Нильс-Густав согласились с тем, что они не успеют дойти до непотревоженного культурного слоя, и предложили временно закрыть шахту до следующего сезона.

Аппетит у археологов разыгрался. Где еще в мире можно было вести раскопки на таком небольшом участке земли, как старый город в Азове, и найти доказательства древних контактов такого большого количества людей с высоким уровнем развития культуры, людей, принадлежавших к самым разным народностям трех континентов?.. Все находки попали в маленький городской музей Азова, туда, где хранились останки гигантского слона. Один только анализ этого материала требовал колоссальной работы. Свыше 35 тыс. находок было зарегистрировано и пронумеровано. Мы дошли до нетронутых слоев именно того периода, в который я хотел заглянуть, т. е. периода до появления здесь римлян в I в. до н. э. Здесь лежали ответы на наши вопросы, которые мы надеялись получить. Российские археологи уже готовы были дать нам ответ, за которым мы приехали: погребальные обычаи и новый вид керамики, обнаруженный в районах дальше, в южной части Кавказа, свидетельствовали о культурных изменениях, и этот период по времени совпадал с римским завоеванием местного азовского царства.

Слои земли, поднимаемые со дна шахт и до уровня современных городских улиц, раскрыли перед нами бурную историю и далекие торговые контакты в течение двух тысячелетий. Однако археологи увидели возможность идти дальше. Русские тоже убедились в том, что здесь можно больше узнать о контактах между людьми в древние времена. Столица Донского региона город Ростов, находившийся на расстоянии получасовой езды на машине, со своим полуторамиллионным населением не мог похвастаться ничем подобным. И ректор Ростовского государственного университета предложил нам продолжить сотрудничество и раскопки в будущем году. Так что мне было о чем подумать, пока я сидел на пеньке.

– Нашел ли ты следы Одина? [9]9
  Один – верховный бог в скандинавской мифологии, могучий шаман, мудрец, хозяин Вальхаллы.


[Закрыть]– спрашивали журналисты. – Нашел ли доказательство своей теории?

Да разве я собирался отнимать эту честь у Снорри? [10]10
  Снорри Стурлусон(1178–1241) – средневековый исландский поэт-скальд, историк и политик. Его главный труд – «Круг земной», в котором излагается история норвежских королей с легендарных времен и до 1177 г.


[Закрыть]Да мне самому никогда не пришло бы в голову отправляться куда-то к горам Кавказа, чтобы вести раскопки на восточном берегу этой реки, граничащей с Азией! Именно исландец Снорри Стурлусон около 800 лет назад, сидя на своем острове в Северной Атлантике, назвал это место чрезвычайно особенным. И вот теперь я сидел на том самом месте, куда Снорри в своих сагах поместил языческое капище легендарных асов. Именно здесь, на восточном берегу устья этой реки, по его словам, находился город, в котором верховный предводитель асов [11]11
  Асы– высшие боги германо-скандинавской мифологии.


[Закрыть]шаман Один и двенадцать могущественных жрецов приносили жертвы и вершили суд над людьми, пока римляне не вынудили их пуститься в бегство на Север. Там они все умерли своей смертью, а затем были возведены в ранг богов гостеприимным конунгом свеев Гюльви [12]12
  Гюльви– легендарный дроттин (конунг) свеев, правивший в Свеарики (Швеция) до того, как туда пришли асы во главе с Одином.


[Закрыть]и аборигенами Севера. Так начинается у Снорри история норвежского королевского рода.

И вот я сидел здесь и спрашивал себя, почему Снорри указал именно это место. Чуть ниже по улице находились старинные крепостные стены Азова, восстановленные Петром Первым, и это место было единственной небольшой возвышенностью вблизи восточной стороны дельты. Азов расположен именно там, где, по Снорри, находилось святилище асов. Кажущаяся бесконечной равнина простиралась дальше с нашей стороны реки в сторону Азии, где за горизонтом возвышались невидимые отсюда могучие горы Эльбрус и Арарат. Здесь была очень плодородная земля, за которую на протяжении столетий сражались как кочевники, так и великие державы. Обращая взор в сторону Европы, я видел дельту Дона – сплошные болота с камышом, прорезанные, как стрелами, блестящими полосками воды, вплоть до Танаиса. Прямо под нами протекало восточное ответвление дельты Дона, по которому большие корабли и сегодня попадают в сердце России, до тех самых районов, где волок связывал все части Древнерусского государства во времена викингов. Наши российские и северные археологи знали, что уже в довикинговые времена реки использовались как торговые пути от Черного моря на юге до Белого на севере.

Но откуда Снорри, живя в Исландии, мог знать о российских речных путях? Отнестись серьезно к географическим сведениям Снорри о кавказском происхождении северного королевского рода означало подвергнуть испытанию терпение многих норвежских историков. Когда мы с моим шведским коллегой Пером Лиллиестрёмом осенью 1999 г. выпустили книгу «Без границ», уже первая рецензия на нее содержала ясное предупреждение против того, чтобы вдохнуть жизнь в писания средневекового еретика Снорри. В статье под многозначительным заголовком «Наивные люди», появившейся в газете «Афтенпостен» 27 ноября 1999 г., один норвежский историк, специалист по религии, сообщал, что Снорри использовал прием, характерный для исторических трудов XIII в., т. е. превратил королевских мифологических предков в исторических персонажей: «Даже если в конце XIX в. историки принимали это всерьез, то сейчас эти взгляды устарели. Современные ученые уже давно отказались от идеи поиска первоначального происхождения жителей Севера» («Афтенпостен», 27.11 1999).

Специалисты придумали даже термин – «историзация» мифологических предков. И Снорри попал, таким образом, в одну компанию со всеми остальными авторами, занимавшимися подобной фальсификацией религиозной истории. В эпоху викингов Одина почитали как бога наряду с громовержцем Тором [13]13
  Тор —один из главных богов скандинавской мифологии, бог грома, бури и плодородия.


[Закрыть]. И если Снорри спустил Одина на землю, оставив Тора в облаках, то это означало, что он историзировалОдина, оставив Тора в покое.

Мы с Пером готовы были признать, что историки религии вправе утверждать, что Один был богом. Ведь и викинги так думали. Но если историки сейчас, на рубеже тысячелетий, по-прежнему верят своим коллегам XIX в., решившим, что бесполезно искать первоначальное место обитания жителей Севера, то их теория, скорее, похожа на догму. Мы больше верим в старую мудрость, которая гласит: тот, кто ищет, всегда находит. Во всяком случае, нет сомнений в том, что если не искать, то шансы найти сводятся почти что к нулю.

Когда я решил «поймать» Снорри на слове и отправиться в определенную точку на карте Кавказа, чтобы начать поиски, то мои противники, получившие широкий доступ к прессе, разохотились и вошли во вкус. А когда провалились все попытки умных голов уничтожить Снорри и вместе с ним нас, всерьез воспринявших его «антинаучные фантазии», в газете «Ослопостен», которая бесплатно раздается всем жителям столицы, на первой странице появился жирный заголовок «Неужели Тур Хейердал совсем спятил?» (18.4 2001)

Разумеется, все и каждый имели достаточно оснований удивляться, когда три профессора сообща устроили фронтальную атаку в газете «Афтенпостен», открыв там постоянную рубрику под заголовком «Вневременные фантазии Снорри и Хейердала». Проблема, по их словам, состояла лишь в том, что Хейердал в силу целого ряда недоразумений выбрал для раскопок Азов, хотя, конечно, это место было гораздо экзотичнее, чем, скажем, Меларен [14]14
  Меларен —озеро в средней части Швеции.


[Закрыть]. А далее следовал вывод: «Мы не думаем, что наши возражения произведут какое-нибудь впечатление на Хейердала. Все профессиональные возражения, которые ему не нравятся, он отвергает, называя их профессорским чванством. И если мы все же считаем необходимым высказаться, то это для того, чтобы никто, в том числе и власти, не сомневались в том, что думают специалисты по поводу проекта, основанного на языковых недоразумениях и фундаменталистском прочтении Снорри» («Афтенпостен», 16.12 2000).