Текст книги "Царство искушения"

Автор книги: Триш Уайли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Мои родители очень свободолюбивы, они не женаты... А твоя семья вращается в кругу политиков и бизнесменов, так?

– Да. Один из них лидер ирландского правительства, двое крупных военных, один – бывший президент. Ну и главы компаний.

Мерроу лишь корчила гримасы, слушая его признания.

– Вот видишь! Мои родственники на фоне твоих покажутся вторым сортом. А тут еще их сомнительная для многих работа. И если кто-нибудь из твоих близких вздумает спросить, чем они занимаются в жизни, мои родители обязательно скажут – сексотерапией. Ты этого хочешь?

Алекс усмехнулся.

– Все, пять минут прошло. Я вынимаю руки из карманов...

– Нет, Алекс... Не сейчас. Микки может вернуться в любую секунду. – Она отступила подальше от него... Попробуй понять то, что я тебе сказала. Это чрезвычайно важно. Собрать в одной комнате наши семьи равносильно тому, что поджечь фитиль под пороховой бочкой.

Алекс некоторое время спокойно стоял, и, когда она на него взглянула, у него было на редкость удивленное и в то же время задумчивое выражение лица.

– И в этом заключалась вся проблема? Я не могу поверить своим ушам.

– Черт! Ты ничего не понял! – Мерроу в ярости топнула ногой. – На страницах газет обязательно появятся фотографии моих родителей, что нанесет сокрушительный удар по репутации твоей семьи.

– Опять двадцать пять! Мы будто бегаем по кругу!

Алекс шагнул к ней, но Мерроу постаралась избежать его объятий.

Было видно, что она вот-вот заплачет.

– Я никогда не сделаю то, что причинит боль тебе или повредит твоей репутации. Но с другой стороны, я люблю свою семью всем сердцем и душой. А еще... ты мне действительно очень нравишься, и я не могу...

– Прекрати, О'Коннелл! Ты расстраиваешься по поводу того, что еще не случилось.

– Не случилось, так обязательно случится. Потому что...

Он поднял большой палец и твердо прижал его к ее губам.

– Замолчи на минутку.

Она нахмурилась, и он с обаятельной улыбкой потрепал ее по щеке.

– Придется мне все-таки с тобой целоваться, так как нет другого способа заставить тебя замолчать. Но вначале ты меня внимательно выслушаешь. Потому что у нас отныне будет действовать новое правило.

– Ты же ненавидишь правила!

– Нет, я ненавижу правила, которых я не знаю, это совсем другое дело. Больше ни о чем не волнуйся. В ближайшие выходные ты встретишься с моей семьей на вечеринке, а через неделю ты познакомишь меня со своей семьей.

– У моей матери будет день рождения.

– Просто идеальный вариант! А после этого мы выбросим из головы все проблемы, связанные с нашими семьями, и начнем свою собственную жизнь. Мы будем встречаться, ужинать вместе, проводить время с друзьями, ходить в кино, на прогулки, лежать на уютном диване и смотреть фильмы. Но... – Алекс вздохнул. – Мы не будем заниматься любовью, как ни прискорбно мне об этом говорить. Секс временно отменяется.

Мерроу вытаращила глаза от удивления. Такого предложения от Алекса она никак не ожидала.

А что, план действительно звучит заманчиво.

Алекс усмехнулся, ее лицо обдало его теплым дыханием. Он произнес хриплым голосом:

– Мне кажется, нам нужно сделать шаг назад, чтобы наверстать упущенное. Впрочем, одно исключение: поцелуи по-прежнему разрешаются... – Он нежно поцеловал Мерроу для наглядности. – Если мы сумеем пережить обе встречами с семьями, наши споры сами собой прекратятся.

– Гениальный, конечно, план. – Мерроу встала на цыпочки и прикоснулась к его губам в долгом, медленном и глубоком поцелуе, от которого ей тотчас захотелось намного большего, чем ей предлагалось на ближайшее время. – Но ты, оказывается, такой хитрый жук, что я тебя ненавижу.

– После того как я добровольно, отказался от секса с тобой, я и сам себя ненавижу. – Неожиданно Алекс повернул голову и поднял палец. – Микки, дружище, зайди-ка через пять минут. Я как раз целую свою девушку.

Глава девятая

– Вы Мерроу, да? – Удивительно красивая молодая женщина широко улыбнулась ей. На обеих щеках появились ямочки. – Мне нравится ваше имя. А платье вообще бесподобно!

Она пробормотала что-то очень быстро по-французски.

– Извините, что? – переспросила Мерроу.

Ее собеседница рассмеялась мелодичным и приятным смехом. Она была полна энергии и жизни. И в ее каштановых глазах было столько озорных искорок, что Мерроу даже подумала, что они во многом родственные души.

– Черт, извините! – воскликнула женщина и протянула изящную руку с длинными пальцами. – Я – Эшлин Фицджеральд, сестра Алекса. Но вы можете называть меня Эш, как все.

Судя по всему, они подружатся! Сестра Алекса прекрасно подойдет на роль пятой «мушкетерши». Но тут же ей пришла в голову печальная мысль: когда они с Алексом расстанутся, она автоматически попрощается и с его сестрой. Ей стало не по себе. Страх потерять Алекса создал ощущение пустоты в груди. Раньше Мерроу просто не думала об этом.

– Ты можешь отвести меня туда, где ты купила это платье?

Мерроу кивнула и посмотрела на розовую кисею, проходящую через лиф сердцевидной формы и свешивающуюся с одной стороны широкой юбки неброской расцветки, расшитой стразами, сверкающими на свету. Оно было настолько «ее», что стоило уплаченных денег, особенно когда глаза Алекса, в первый раз увидевшего ее в этом платье, засияли.

В нем она чувствовала себя вполне комфортно среди элиты...

– Оно очень необычное, и ты в нем великолепно выглядишь, – восхищенно сказала Эш и повернулась, показывая на одну из висящих перед ними фотографий. – Смотри, это маленький голенький Алекс.

Мерроу рассмеялась.

– О, это действительно компрометирующая фотография!

Эш улыбнулась.

– Он был ужасно симпатичным ребенком. На этой стене обычные фотографии, а более официальные – в библиотеке. Мы называем их семейной галереей. А вот на этой ему шесть лет.

Чем больше фотографий она рассматривала, тем более прекрасным казался ей мир семьи Алекса. Они все выглядели такими счастливыми, и на каждом снимке Алекс был улыбающимся, уверенным в себе – настоящий наследник короны Фицджеральдов.

– Эта фотография была снята, когда Алексу исполнилось двадцать, – продолжала свою экскурсию Эш. – Первый год его участия в Дублинском марафоне. Ты знаешь, он учредил собственный благотворительный фонд для детей, больных лейкемией, и практически каждый год участвует сам в марафоне. Я даже хотела последовать его примеру...

– Он мне ничего не рассказывал об этом. – Мерроу взглянула на другую фотографию Алекса со старым фотоаппаратом на шее. Ему было лет пятнадцать или шестнадцать.

По бокам, положив ему руки на плечи, стояли тощий Гейб и улыбающаяся Эш с косичками. Эш подошла к ней поближе и взяла ее за руку.

– Таков Алекс. Знаешь, что говорят о тихом омуте. Он всегда был хорошим сыном и выполнял свои обязанности, не хвастаясь этим. Кажется, ему все легко давалось, и он не считает, что делает что-то из ряда вон выходящее. Но это так. Я знаю лучше, чем кто-либо еще.

Мерроу кивнула. Ей все больше и больше нравилась Эш. Добрая, умная и озорная.

– Итак, каков приговор, О'Коннелл? – настороженно спросил Алекс, когда они с Мерроу остались наедине.

– Я должна решить, нравится ли мне твоя семья или нет после одного вечера?

– О да, верно. Мне кажется, что первое впечатление в таких случаях бывает самым верным. – Он взял ее за руку, проводя по темной части дома. – Ты ведь любишь среднее арифметическое, так? Я хорошо помню твои слова.

Мерроу подняла голову и улыбнулась ему, увидев его обеспокоенный взгляд.

– Ну и память у тебя. Это было так давно, что я уже забыла...

Алекс чуть заметно улыбнулся.

– Ну, мне кажется, что по крайней мере с Эш ты общалась легко.

Мерроу почувствовала, как внутри у нее играет несколько бокалов шампанского. Ее смех заглушил смех Алекса. Она повисла у него на руке и улыбнулась ему.

– Твоя сестра великолепна. Я очень рада, что познакомилась с ней.

– Вот и прекрасно!

Мерроу повернулась к Алексу так, чтобы видеть его глаза. Судя по тону его голоса, отношения с сестрой много значили для него.

– Вы с ней очень близки да?

Он удивленно вскинул брови.

– Мы давно не виделись. У нее свои дела, у меня свои. Я думаю, без нее мне чего-то не хватало.

– Каждый должен иметь своих «мушкетеров», – улыбнулась Мерроу.

– Ты права.

Они сплели пальцы и пошли дальше, покачивая руками.

– Когда есть друзья, ты можешь поговорить с ними обо всем на свете, – тихо произнесла Мерроу. Ей очень хотелось думать, что ее отношения с Алексом становятся более теплыми и доверительными.

– Например, о рейтинге бойфрендов по десятибалльной системе.

Мерроу от всей души рассмеялась.

– Да, это чрезвычайно важно. Но еще важнее, что они всегда с тобой, когда тебе трудно...

Алекс поджал губы и кивнул, глядя поверх ее головы.

– Действительно. – Он тяжело вздохнул. – А интересно, что именно тебе говорила моя сестра?

Мерроу подняла голову и хитро прищурилась:

– А что, по-твоему, она должна была мне рассказать? Есть какой-то семейный секрет, который ты от меня скрываешь? Но если честно, мы больше говорили о твоих достоинствах и талантах. Золотой ребенок...

– Никто не совершенен, – возразил Алекс.

Мерроу страшно захотелось, чтобы Алекс нарушил слово и они, придя домой, занялись любовью. Но как этого добиться? Зная его твердый характер, она сомневалась в успехе подобного предприятия, но почему бы не попытаться?

Она подошла к нему и, прижавшись к его груди, посмотрела ему в глаза и улыбнулась своей, как он говорил, загадочной и озорной улыбкой, которая безотказно действовала на него в девяти случаях из десяти! Она это точно знала на своем личном опыте.

Алекс, похоже, сразу догадался, что она задумала, и отрицательно покачал головой.

– Даже не думай. Я не сдамся раньше тебя, О'Коннелл. Лучше признай свое поражение, и тогда поговорим.

– А если я заставлю тебя первым нарушить установленное тобой правило? Искушать-то никто мне не запрещал. А я хорошо теперь знаю, что тебя заводит!

– Давай попробуй, но, учти, я не сдамся. Когда мы играли по твоим правилам, я все время выслушивал от тебя нотации. Теперь мы играем по моим, значится буду во всем их придерживаться. Раз я сказал «никакого секса», значит, его не будет. Но на стриптиз посмотрю с удовольствием.

– Ты играешь нечестно, Алекс.

– А я не давал слова, что будут играть честно. Главное для меня – результат.

Мерроу застонала от ярости. Ее взгляд потемнел, и Алекс тихонько сжал ее пальцы.

– Нужно было предупредить, что твои слова не шутка.

Золотистые искорки засверкали у него в глазах, и Мерроу не смогла отвести взгляд. Сердце в груди бешено заколотилось. Он изучающе смотрел ей в глаза, не улыбаясь. Взгляд его был столь выразителен, что боль в груди усилилась, и она чуть не застонала от переизбытка чувств.

– Посмотрим, что ты скажешь через неделю, – проговорила она осторожно, а про себя добавила: когда он увидит ее далекий от совершенства мир.

Над ее головой загремел голос Алекса:

– Но ведь теперь ты убедилась, что проблем с моей семьей не будет.

Мерроу все еще не могла смотреть ему в глаза.

– Спасибо за вечер. Я очень хорошо развлеклась сегодня. Все было великолепно.

– И никто не причинил тебе беспокойства, даже мои родители – хотя можно было поменьше флиртовать с моим отцом и побольше со мной.

– Это он со мной флиртовал. Я просто ему отвечала. И ты прекрасно знаешь, это было абсолютно невинно. – Она улыбнулась, когда пальцы Алекса сжали ее руку. – На самом деле он очень напоминает мне тебя. Когда он шутит, у него в глазах те же искорки. Хотя, если честно, возможно, он более интересен...

– Разумеется, в его возрасте у него больше жизненного опыта.

– Готова поспорить, что он все еще работает над собой.

– Тогда это еще одна семейная черта характера, которая нас объединяет. – Когда Мерроу наконец встретилась с ним взглядом, он улыбнулся. – Да, О'Коннелл. Я тоже прекрасно знаю о своих недостатках. И, как и ты, стараюсь не выставлять их напоказ.

Ей захотелось, чтобы он назвал хотя бы несколько из них. Но едва она открыла рот, чтобы попросить его об этом, как он поднял руки, будто сдаваясь, и воскликнул:

– Все, мы пришли. Это моя любимая комната в доме.

И Мерроу с удивлением рассматривала длинную комнату с огромными окнами вдоль одной из стен. Свет уличных фонарей отбрасывал длинные тени на пол. Это было очень красиво. И загадочно.

– Это и есть галерея. Раньше здесь висели семейные портреты, но со временем они выцвели, и их перевесили на стену вдоль лестницы. И комната стала как бы лишней...

Она ощущала спиной, как вздымается его грудь, когда он делал вдох.

Алекс опустил подбородок ей на голову и пустился в воспоминания:

– А потом в один прекрасный день я сделал ее своей.

Он обнял Мерроу, одной рукой за талию, другой за плечи, и медленно повел по комнате, тихонько покачиваясь из стороны в сторону.

– Однажды на Рождество я получил в подарок кегли от Санта-Кдауса и, конечно, стал часами в них играть. Сама видишь, комната будто специально создана для игры в кегли. Иногда я даже украдкой приходил сюда посреди ночи. И Гейб тоже играл, мы с ним проводили бесконечные турниры.

Мерроу тихо рассмеялась. Он так восхищенно рассказывал об этом, как будто сейчас, после стольких лет, надеялся, что ему снова выпадет возможность поиграть. И она как наяву представила себе двух мальчишек в полутемной комнате – смеющихся, спорящих и стремящихся к победе.

– И кто же из вас двоих был чаще чемпионом?

Алекс наклонил голову, поводил носом и щекой по ее волосам и прошептал ей на ухо:

– Понимаешь, судей-то не было. Мне кажется, что чаще выигрывал я. Однако, если ты задашь тот же вопрос Гейбу, он, не сомневаюсь, укажет на себя. А потом мы выросли, Эш стала играть с нами, и в конце концов мы с Гейбом пришли к выводу, что кегли – игра для девчонок. И принялись пинать здесь футбольный мяч. И окна разбивали, и прятались от родителей, и синяки ставили друг другу... – Он поцеловал ее в ухо, а затем чуть ниже. – Счастливые дни!

Мерроу опустила голову, открыв ему доступ к шее, и, закрыв глаза, несколько минут наслаждалась его ласковыми, летучими поцелуями.

– Я уверена, что потом, когда немного подрос, ты стал использовать эту комнату по-другому: тайные свидания... первые поцелуи...

Алекс вновь поцеловал ее в шею, на этот раз пониже, уткнувшись носом в то место, где шея переходила в плечо. Она ощутила его жаркое дыхание.

– О, если бы стены могли говорить...

Руки Алекса скользнули к ее груди и стали играть ее сосками. Губы ласкали шею и плечи.

Мерроу откинула голову и чуть слышно выдохнула:

– Алекс...

– Понимаю. Я тоже тебя хочу.

Когда ее груди оказались в его ладонях, она застонала и повернулась к нему лицом, спасаясь от сладкой пытки.

– Сдаешься, Алекс?

Он усмехнулся и обхватил ее за талию обеими руками.

– А ты?

Она была готова капитулировать, но...

– Чур, ты первый. Скажи, что сдался.

– Ты женщина. Поэтому я уступаю тебе право первого слова.

– Настоящие рыцари должны брать на себя инициативу.

– О чем ты говоришь! Какой из меня рыцарь? Ни коня, ни меча, ни доспехов.

– Хорошо, но на Прекрасного принца ты похож как две капли воды.

– Но ты не Золушка, разве что уже ставшая принцессой.

– Да, но Золушка никогда не хотела, чтобы Прекрасный принц... – Она наклонилась и прошептала ему на ухо шокирующее предложение.

Услышав ее нескромное желание, Алекс простонал и принялся ее щекотать, пока Мерроу не завизжала во весь голос.

– Придется тебе потерпеть. Еще одна неделя – одна, – и все закончится... – весело проговорил он, думая о своем.

– Вот именно, – печально отозвалась она, – также думая о своем.

Глава десятая

– Фицджеральд?

Алекс заметил, как Мерроу искоса посмотрела а него, когда ее отец назвал его по фамилии. Он кивнул.

– Правильно.

– Не имеешь отношения к Эдварду Фицджеальду?

– Это мой дедушка. – Увидев напряженное лицо Мерроу, Алекс подошел к ней и ободряюще

Похлопал по спине. Ей не стоило волноваться. Он сам отлично со всем справится.

Ее отец скрестил руки на груди.

– Значит, ты один из них.

– Да.

– Гм. – Зеленые глаза отца подозрительно прищурились. – Я не могу сказать, что думаю по поводу того, что моя дочь встречается с одним из вас. А ты сам чем занимаешься?

– Я архитектор.

– Хороший?

Алекс с трудом сдержал улыбку.

– Да. По крайней мере мне хочется на это надеяться.

– Но, наверное, не настолько, чтобы зарабатывать хорошие деньги.

– Возможно, но я выбрал именно эту профессию. И не жалею.

Старик выразительно кивнул в сторону окна.

– Зарплата архитектора позволила тебе купить эту машину, да?

– Нет...

– Я так и думал.

Он посмотрел на Алекса так, что тот сразу понял: его шансы понравиться отцу Мерроу стремительно упали.

– Она принадлежала моему дяде. И была полной развалюхой, когда попала ко мне. Я ее купил за гроши и отремонтировал.

– Ты имеешь в виду, что заплатил кому-то за ее ремонт?

– Нет, что вы, я все сделал сам.

– Гм, интересно. – Старик подошел поближе к окну, а потом обернулся. – Ну, пойду посмотрю хорошо ли ты потрудился над ней.

Когда он ушел, Алекс повернулся и улыбнулся Мерроу. Тут заговорила ее мать:

– Когда у тебя день рождения, Алекс?

Мерроу недовольно покачала головой.

– Двадцатого мая. – Алекс удивленно посмотрел на Мерроу, пытаясь понять, какое значение имел для ее матери тот факт, когда именно он родился.

Но через пять секунд ему все стало понятно.

– Значит, Телец. Хорошее сочетание со Львом. Мерроу – Лев, ты ведь знаешь, надеюсь? Это будет счастливое сочетание в сексуальном плане. Это уже хорошо.

Мерроу бессильно развела руками. Алекс после короткой паузы кивнул и направился к двери.

– Вы меня простите, если пойду к вашему мужу? Мне интересно его мнение о машине.

Он ведь не мог присутствовать одновременно в двух местах, верно?

И разговаривать о машинах ему было интереснее. Но в самый последний момент он вдруг сделал шаг назад и очаровательно улыбнулся.

– Мерроу говорила, что вы – мастер Тантры?

Лицо матери просияло.

– Да. А вы тоже практикуете тантрический секс?

– Нет. Но мне было бы интересно научиться.

– Алекс...

Он не обратил внимания на предупредительный возглас Мерроу, прекрасно понимая, что потом ему придется дорого заплатить за свою «излишнюю болтливость».

– Может быть, научите меня основам?

– Сегодня днем состоится урок для начинающих. Вы оба можете присоединиться.

– Хорошо, мы так и сделаем.

Ведь урок для начинающих не слишком опасен для здоровья? – с надеждой подумал Алекс. А поучиться тантрическому сексу, почему бы и нет? Никому не повредит.

– Нет, Алекс, – решительно произнесла за его спиной Мерроу.

– Почему нет?

– Потому что ты понятия не имеешь, что это такое.

Ее мать потрепала его по плечу и подмигнула.

– Я много раз пыталась привлечь ее на занятия, но она все время отказывается. Не позволяй ей себя отговорить. Вы оба только выиграете.

– Мама...

– Ты слышала? Только выиграем... – Алекс утвердительно кивнул, сделав вид, что не заметил, как сильно Мерроу раздражена. – И разве тебе никто не говорил, что маму надо слушаться? Посмотри, какой прекрасной она тебя вырастила.

– Мама, дорогая, если ты не прекратишь свои штучки, я буду считать себя приемной дочерью.

– Никто не назовет тебя приемной, ты очень похожа на свою мать, – вмещался в их разговор Алекс. – Я не слепой.

Ее мать усмехнулась.

– Да, Алекс, ты мне нравишься, несмотря на фамилию. – Она снова потрепала его по плечу. – Только не пользуйся подобным методом с ее отцом.

– Я надеюсь, что машина выручит.

– Возможно. Это действительно твой шанс.

– Что еще могло бы помочь?

Женщина внимательно посмотрела на него и снова улыбнулась.

– Не думаю, что ты когда-нибудь занимался серфингом? Этот старый дурень решил научиться летом, здесь поблизости есть школа. Он говорит, что лучше поздно, чем никогда.

Алекс широко улыбнулся.

– Спасибо за совет. Я обязательно воспользуюсь им.

Мерроу покачала головой, подходя к окну.

Не-ве-ро-ят-но. Он попытался и с ее родителями проделать то же, что с ее подругами. И, что еще невероятней, это сработало! Его обаяние действует буквально на всех!

Почему же ее это так не радовало? А ведь должно было бы...

– Ну, надо сказать, он очень сексуален!

Ее мать встала сбоку от нее, и они вместе стали смотреть в окно на двух мужчин, с интересом осматривающих машину.

– Что правда, то правда.

– Если вы еще займетесь тантрическим сексом, вы станете самой счастливой парой.

Мерроу не ответила.

– Почему ты такая довольная?

Мерроу нахмурилась, когда он прошептал этот вопрос ей на ухо.

– Тсс, – ответила она. – Продолжай глубоко дышать.

Он сделал глубокий вдох и выдох.

– А я чем занимаюсь? И все-таки почему ты так улыбаешься?

Она посмотрела на мать, ведущую урок, чтобы убедиться, что та не смотрит в их сторону, потом смущенно потупилась и, загадочно улыбнувшись, прошептала:

– После этого занятия ты точно сдашься. Мощный поток сексуальной энергии сметет твою волю как карточный домик.

– Черта c два!

Она ткнула его пальцем в грудь.

– Посмотрим.

– Эй, поосторожнее. – Он нахмурился. – Не прикасайся! Не нарушай правила.

В этот момент мать Мерроу произнесла умиротворяющим голосом:

– А сейчас, джентльмены, сядем, вытянув ноги перед собой...

Алекс занял соответствующее положение и подвигал голыми пальцами ног.

– А теперь леди должны сесть на бедра к джентльменам, лицом к ним. Джентльмены, согните ноги в коленях, чтобы обеспечить вашим партнершам удобную опору. Руки не использовать!

Он слегка нахмурился, когда Мерроу подняла свою длинную юбку и заняла требуемое положение, покусывая нижнюю губу, пытаясь сдержать смех.

Он нервно сглотнул. Ничего! Главное – не думать об ее крошечных тоненьких трусиках.

– А теперь, продолжая глубоко дышать, посмотрите в глаза своих партнеров.

Мерроу подняла свои длинные ресницы, и он увидел ее сияющие зеленые глаза. У нее были удивительные глаза!

– А сейчас, продолжая смотреть в глаза своего партнера, каждый из вас скажет, что он в них видит. Каждый – по одному слову. По очереди. И не забывайте о расслабляющем глубоком дыхании...

Мерроу ненадолго закрыла глаза, и Алекс улыбнулся, когда она их открыла. Это занятие, как ни странно, действительно может оказаться полезным. Как хорошо, что он уговорил Мерроу пойти на него!

Он заглянул в глаза сидевшей на бедрах девушке и глубоким хриплым голосом произнес:

– Беспокойство.

Мерроу тихо рассмеялась, слегка приподняла подбородок и игриво прищурилась:

– Упрямство.

Мать Мерроу, неслышно ходившая по комнате, наклонила голову и прошептала им:

– Никакой критики! Будьте добры друг к другу. Избавьтесь от агрессии. Доброта и терпение. Обиды разъедают душу обоих.

Алекс не считал свое слово проявлением агрессии. Он сказал именно то, что увидел в глазах Мерроу.

И все же он решил послушать совета пожилой женщины, проводившей занятие.

Несколько минут он глубоко дышал, любуясь лицом Мерроу, а потом неожиданно для себя громко произнес:

– Красивая.

В зеленых глазах женщины мелькнуло нечто похожее на удивление и радость. Потом она сглотнула и ответила:

– Удивительный.

Внезапно Алекс почувствовал, как его грудь обдало теплой волной и сердце бешено заколотилось. Его взгляд привлек до боли знакомый жест – она облизала пересохшие губы кончиком языка. И он понял, что пропал. Изнемогая от нахлынувшего желания, он чуть слышно прохрипел:

– Сдаюсь.

Мерроу все поняла без объяснений, тем более что его возбуждение было слишком очевидно. Ее рот расплылся в широкой улыбке, от которой у него покраснели уши.

– Я тоже сдаюсь, – прошептала она в ответ.

– Но учти, что бы твоя мама ни говорила, я буду сидеть в этой позе. Пока не успокоюсь. Не хочу выглядеть дураком.

– А сейчас мы усилим контакт друг с другом, – продолжала вести занятие ее мать.

– Женщины, коснитесь руками лица партнера, затем кончиками пальцев проведите по шее, по плечам, по рукам. Почувствуйте, как сквозь кончики ваших пальцев струится эротическая энергия. Мужчины продолжают глубоко и медленно дышать, как при медитации. И смотрим в глаза.

Когда Мерроу дотронулась до его лица, он приоткрыл рот от удивления. Ощущения были ошеломляющими. Если это и есть тантрический секс, то отныне он его ярый сторонник. Они не целовали и не ласкали друг друга, и тем не менее дыхание обоих участилось и кровь быстрее побежала по венам.

Видимо, на его лице отразились все его эмоции, поскольку она наклонилась к нему и спросила:

– Что случилось?

– Ничего ужасного. Я просто тебя хочу.

Она скользнула пальцами за воротник его белой рубашки, почувствовала, как участился его пульс на шее, как поднимается и опускается грудь и учащается дыхание, потом провела руками по его широким плечам.

– Я тоже хочу тебя. Так сильно, что боюсь, запачкаю тебе джинсы.

– А сейчас джентльмены повторяют те же прикосновения, а женщины глубоко дышат...

– Твоя очередь, – выдохнула Мерроу. Алекс опасно улыбнулся.

– Ну держись тогда.

Он провел руками по лицу женщины, чувствуя, как бьется ее пульс под его ладонями.

С ее губ сорвался вздох.

Забыв на несколько мгновений, что они не одни, Алекс провел большими пальцами по ее напряженным соскам.

Ее дыхание участилось еще сильнее, нижняя губа задрожала, и она даже прикусила ее. Темные радужки ее зеленых глаз сделались такими огромными, что ему действительно стало казаться, что он тонет в них.

Окружающие звуки сделались глуше и голоса окружающиеся доносились до них, словно через густой слой ваты.

Алексу понадобилось все его самообладание, чтобы не застонать вслух. Мерроу слегка покачивала бедрами, и он с ужасом понял, что еще минута-другая, и он не сможет сдержать наплыва вожделения.

И судя по тому, как широко распахнулись глаза Мерроу, она чувствовала нечто схожее.

Внезапно Мерроу сбросила руки Алекса со своей груди, и он удивленно заморгал, когда понял, что она пытается встать.

Все участники посмотрели в их сторону, и Мерроу, покраснев, пробормотала:

– Извините.

Она схватила Алекс обеими руками за рубашку и потянула вверх, скомандовав:

– Вставай!

Алексу кое-как удалось подняться на ноги, и, она вытащила его из комнаты.

– Извините, – несколько раз повторила Мерроу. – Продолжайте, пожалуйста. Не обращайте на нас внимания.

Он успел заметить довольное выражение лица ее матери, снова принявшейся делать пассы ладонями.

– Дышите глубже и расслабляйтесь...

За дверью Мерроу не отпускала его, продолжая тащить вдоль длинного холла, и тихо ворчала:

– План у тебя совершенно идиотский. Никакого секса... Только поцелуи. Что за чушь! Как ты мог только такое придумать?!

Он усмехнулся, идя позади нее.

– Что мы делаем, О'Коннелл?

– Мы сдаемся, вот что мы делаем.

Потом она вцепилась обеими руками в его рубашку, приподнялась на цыпочки и поцеловала его страстно и настойчиво. И Алекс не собирался жаловаться, он и сам готов был сдаться, в этом случае они оба выходили победителями.

Он был настолько возбужден, что согласился бы на все что угодно, но все же боялся на кого-нибудь нарваться.

– Мы не можем заниматься этим здесь. И где же тогда?

Она нахмурилась, мотая головой из стороны в сторону, потом вдруг расплылась в улыбке.

– Пошли.

Она взяла его за руку и чуть ли не бегом потащила его к лесу.