Текст книги "Темный рыцарь. Наследие (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

1

ДЕЙМОН

30 недель спустя…

– Николас.

Переворачиваясь, я придвигаюсь немного ближе к теплу Калли, моя рука находит ее набухший живот. Удовлетворенность и счастье захлестывают меня, когда сон уносит меня обратно в свои объятия.

С тех пор, как все немного успокоилось, и мы смогли начать жизнь настоящей пары, я обнаружил, что сон стал даваться мне легче, чем я когда-либо помню. Даже если я каждую секунду беспокоюсь о своей девушке и нашем ребенке. Одна из разбитых частей моей души была собрана вместе, теперь они здесь, со мной.

– Николас.

Ее мягкий голос проникает в меня, и, как всегда, от него у меня разогревается кровь, а член набухает.

Парень, нашей девочке нужен отдых.

– Люблю тебя, Ангел, – шепчу я, мое тело полностью расслабляется от ее запаха в моем носу.

– Я тоже люблю тебя, дьявольский мальчик. Но мне действительно нужно, чтобы ты сейчас проснулся.

В ее тоне есть что-то такое, какой-то панический оттенок, от которого мои глаза распахиваются, а пульс учащается.

– Что это? Что не так? – Я приподнимаюсь на локте и смотрю на нее сверху вниз.

Она выглядит совершенно невозмутимой, что сейчас совершенно не соответствует ее голосу.

– Я-я думаю… Я думаю, что, возможно, пришло время.

– Время? – Я задыхаюсь, прыгая на колени рядом с ней. – Время? Это не может быть время. У тебя все еще есть три недели. Мы не готовы. Нет. Еще не время. Это… еще одна ложная тревога.

– Николас, – выдыхает она, дотягиваясь до моей руки и сжимая ее в знак поддержки. – Я не думаю, что это ложная тревога, – говорит она мягко, спокойно.

– Но он не готов, – заявляю я как идиот.

– Я думаю, он, возможно, просто не согласен с тобой. Хороший способ начать, а?

– Мы не готовы. Сумка едва упакована. Твой план рождения не завершен. Мы не—

Меня охватывает паника, настолько сильная, что я не вижу, как она перекатывается на четвереньки, чтобы сесть передо мной и взять мои щеки в ладони.

– Деймон, – шипит она. – Возьми себя в руки. У нас все получится. Мы спланировали все настолько, насколько это возможно. Но этот малыш, похоже, работает по своему собственному графику, совсем как кто-то другой, кого я знаю. – Она смотрит на меня, изогнув бровь. – Где мой хладнокровный солдат, который может броситься сломя голову в любую ситуацию и владеть ею так, как будто ему там самое место?

– Ему раньше не приходилось наблюдать, как его девушка рожает, – шепчу я.

Мне страшно, чертовски страшно видеть, как ей больно. Смотреть, как она страдает, когда будет рожать нашего ребенка. Но я также боюсь за малыша. Мы могли бы сделать столько сканирований, за которые могли бы заплатить, чтобы убедить меня в том, что все в порядке, что его не собираются украсть у нас в момент его рождения и отвезти на срочную операцию, которая изменит жизнь, как это было со мной. Но, тем не менее, мой страх все еще там.

– Все будет хорошо, – уверяет она меня. – Это просто еще одна работа. Сохраняй хладнокровие.

Ее глаза задерживаются на мне, прежде чем в них появляются морщинки, и боль пробегает по ее чертам.

– Ангел?

– Схватки, – признается она.

– Боже мой, это—

– Мы собираемся встретиться с нашим маленьким комочком, Николас. Сегодня. Поможешь мне встать с кровати? – спрашивает она, вероятно, чувствуя, что мне нужно на чем-то сосредоточиться прямо сейчас – на чем-то другом, кроме моей паники, то есть.

Я срываюсь с места, прежде чем протянуть к ней руки.

Все было хорошо, пока ее вторая нога не коснулась пола, и ее панический вздох не прорезал воздух.

– Что– Я смотрю вниз как раз вовремя, чтобы увидеть струйку воды, стекающую по внутренней стороне ее бедра.

– Мне нужно в ванную, – шепчет она.

– Э-это было…

– Мои воды? Д-да. Ну, это или я описалась.

– Это не ложная тревога, не так ли? – Спрашиваю я, помогая ей доковылять до ванной.

– Это действительно не она.

В ту секунду, когда она садится на унитаз, я снимаю с нее ночную рубашку, в то время как она сбрасывает с ног промокшее нижнее белье, оставляя ее только в спортивном лифчике и с животом.

– Черт возьми, Ангел.

Она смотрит на меня, уставившегося на нее так, словно она самое красивое существо в мире, и ее нос морщится.

– Тебе не нужно этого делать, – бормочет она.

– Делать что? – Спрашиваю я, сбитый с толку тем, что она имеет в виду.

– Притворяться, что прямо сейчас я выгляжу как угодно, только не жирным месивом.

– Калли, – выдыхаю я в полном неверии. – Ты выглядишь как ангел. Я не мог бы любить тебя или хотеть тебя больше, чем сейчас.

Не в силах выдержать напряженность в моих глазах, она опускает взгляд, разрывая нашу связь.

– Нет, Ангел. Не делай этого.

Протягивая руку, я беру ее за подбородок и заставляю ее снова посмотреть на меня.

– Не прячься от меня, Красавица.

Ее губы приоткрываются, чтобы ответить, но затем наступает очередная схватка, и она прикусывает их.

– Нам уже нужно идти?

Она качает головой.

– Возьми свой телефон. Нам нужно засечь их время. И тебе нужно позвонить в родильный дом и предупредить их.

– Хорошо. Что мне сказать?

– Я не знаю. Может быть, ты хочешь заказать пиццу?

Она смотрит на меня, но взгляд теряет свою серьезность, когда ее губы растягиваются в улыбке.

– Ты не смешная, Каллиста Чирилло.

– Хотя я немного такая, – возражает она. – Все будет хорошо, Николас.

– Д-да. Я з-з-знаю.

Я бросаюсь в спальню, чтобы найти свой телефон.

– Не мог бы ты принести мне чистую одежду, пожалуйста? – зовет меня Калли из-за спины.

***

– Это было с разницей в шесть минут, – говорю я ей, пока она расхаживает по гостиной, схватившись руками за живот.

Я смотрю на нее с телефоном в руке в приложении «Таймер», чувствуя себя более бесполезным, чем за всю свою жизнь. И временами я был чертовски бесполезен, так что это действительно о чем-то говорит.

– Когда сократится до пяти, мы уходим, – сообщает она мне.

– Д-д-да. О-о-о—

– Пять минут, – повторяет она, у нее не хватает терпения ждать, пока я приведу себя в порядок. – Ты справишься за рулем? – спрашивает она.

Мысль о необходимости сосредоточиться на чем-то другом, кроме нее, пока она борется со своей болью, наполняет меня ужасом.

– Позвони Алексу. Он может вести машину. Он все равно разозлится, если пропустит это.

Я колеблюсь мгновение, прежде чем она берет дело в свои руки, хватает свой телефон с кофейного столика и прикладывает его к уху.

– Калли, я могу– Ее свирепый взгляд обрывает мои слова.

Моя девочка сурова, когда ей больно.

Он не отвечает так долго, что я начинаю думать, что он не собирается брать трубку, затем низкий рокот его голоса наполняет воздух.

– Время пришло, – просто говорит Калли.

Он что-то говорит, и в моей голове я представляю, как его глаза распахиваются, когда он вскакивает с кровати.

– Не мог бы ты отвезти нас к– да. Хорошо. Конечно.

– Он будет через две минуты, – самодовольно говорит Калли, вешая трубку и убирая телефон в больничную сумку.

Я оказываюсь позади нее, когда она встает в полный рост. Мои руки легко скользят по ее животу, прижимая ее к себе.

Откинув голову мне на плечо, она поворачивает лицо, чтобы поцеловать меня в шею.

– Николас, я– блядь, – шипит она, ее живот сжимается под моими руками, когда начинаются схватки.

– Я с тобой, Ангел, – тихо шепчу я ей в макушку, чертовски надеясь, что мое присутствие хоть как-то поможет.

– Я люблю тебя, – шепчет она, как только боль проходит, прежде чем повернуться в моих объятиях и наклониться для поцелуя.

Запуская пальцы в ее волосы, я прижимаю ее к себе так сильно, как только могу, когда между нами наш ребенок, и проникаю языком в ее рот.

До меня доносится звук открывающейся входной двери, затем громкие шаги, когда входит Алекс. За последние несколько месяцев он стал лучше относиться к тому, чтобы приходить без предупреждения. Вероятно, помогло огромное количество раз, когда он заставал нас за чем-то в этот момент. Можно с уверенностью сказать, что моя девочка была возбуждена во время второго триместра беременности из-за бушующих гормонов, и я, безусловно, пользовался преимуществами этой ситуации так часто, как только мог.

– Что ты делаешь? – рявкает он в ту секунду, когда обнаруживает, что мы потерялись в поцелуе. – Я думал, что ребенок вот-вот родится.

Я не могу не улыбнуться его панике. Это заставляет меня понять, почему Калли так позабавила моя.

– Остынь, братан. Он не собирается просто взять и выскочить в любой момент.

– Тебе лучше надеяться, что нет, потому что те глиняные плитки, на которых стоит Калли, не будут мягким приземлением.

– Я знаю, что мы много трахались за последние несколько месяцев, – говорит Калли, наплевав на то, что слишком откровенничает с Алексом, чтобы вывести его из себя, – но я хочу, чтобы ты знал, я там такая же тугая, как всегда, верно, Деймон?

Мои губы открываются и закрываются в шоке, в то время как Алекс недоверчиво смотрит на мою девушку.

– Д-да, тугая, как—

– Мне, блядь, не нужно слышать это прямо сейчас. Мы идем или—

– Братан, – говорю я, наконец поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. – Ты хотя бы смотрел на себя?

– Что, я… – Он опускает взгляд, когда Калли оглядывается и заливается смехом.

– Чувак, я никуда не пойду, пока ты так выглядишь, схватки или нет– ни хрена себе.

Я кладу свою руку на руку Калли, лежащую на ее животе, в полной растерянности, не зная, чем еще я могу помочь.

– Черт возьми, малышка Си, ты в порядке?

– Нет, придурок. Мне неизбежно придется вытолкнуть гребаного ребенка из своей вагины. Я не в порядке, – огрызается она на Алекса.

Когда я поднимаю взгляд, он выглядит как щенок, у которого только что украли его любимую игрушку.

– М-мне жаль. Я—

– Может, нам просто уйти, а? – Предлагает Калли, ее голос снова приобретает свою обычную мягкость.

– Д-да. Позволь мне просто… – Алекс замолкает, стягивая через голову толстовку и разворачивая ее правильным образом.

– И шорты, – вздыхает Калли, указывая на тот факт, что у него спереди есть карманы, которые должны быть у него на заднице.

– Э… да… – Он скидывает их с бедер и позволяет им упасть.

– Да ради всего святого, братан, – ворчу я.

– Алекс, – Калли ахает, когда мы оба обнаруживаем, что под этими шортами он голый.

– Я не думал, что ты будешь в том положении, чтобы перейти на другую сторону, малышка Си. Ты немного занята, разбираясь с последствиями того члена, который у тебя есть. Хотя мой больше, верно?

– Черт возьми. Поехали.

Перекидывая больничную сумку Калли через плечо, я беру ее за руку, и мы вместе проходим мимо Алекса, который запутался в шортах и кроссовках и теперь прыгает вокруг с высунутым членом.

– В твоих мечтах, придурок, – бросаю я через плечо.

К тому времени, как мы добираемся до лифта, он догоняет нас и забирает у меня сумку, чтобы я мог уделить все свое внимание Калли, когда у нее начинается очередная схватка.

– Это было хуже, не так ли? – Спрашиваю я, ненавидя боль, которая мелькает в ее чертах, даже если это ненадолго.

– Да. Они сильнее. Он более чем готов встретиться с нами.

– Ты все еще думаешь, что это он, да? – Бормочет Алекс, следуя за нами в лифт.

Несмотря на количество сканирований, которые нам пришлось провести, чтобы уладить мой невроз, мы все еще не знаем, какого он пола.

Временами за последние несколько месяцев мы оба были непреклонны в своем желании это выяснить, а на следующий день один из нас менял свое мнение. Так что, в конце концов, мы решили, что это должен быть сюрприз.

Гостевая комната была превращена в рай для нейтрального ребенка, где есть все, что ему может понадобиться, и, я уверен, еще кое-что для пущей убедительности. И наша больничная сумка набита милой одеждой цвета слоновой кости с вышитыми на ней кремовыми животными.

– Это кажется правильным, – говорит Калли.

– Я все еще думаю, что в тебе выросла маленькая Чудо-женщина, не Бэтмен, но тоже не плохо. Но, что знает дядя Алекс?

– Ты идиот, – бормочет Калли, прежде чем получить еще одну сильную схватку.

– Они собираются дать ей обезболивающее или что-то в этом роде, верно?

– Братан, ты забыл все, что читал? – спрашиваю я.

Я не раз заставал его за чтением некоторых наших книг о беременности и ребенке, и я точно знаю, что он такой же осведомленный, как и мы.

– Позвонить тебе было плохой идеей. Следовало позвонить Нико, – шипит Келли сквозь стиснутые зубы.

– К черту это. Ты знаешь, что хочешь, чтобы я был здесь ради этого. Я был вторым человеком, который знал, что этот маленький самородок будет существовать, ты обязана мне этим за секрет, который я сохранил.

Слова Алекса превращаются в ничто, когда я говорю с Калли через боль, рассказывая ей, какая она невероятная.

2

КАЛЛИ

– Я не могу этого сделать, – кричу я, когда боль охватывает все мое тело. Все вокруг меня погружается во тьму, и я теряю успокаивающее прикосновение, крепкую хватку на моей руке и ободряющие слова акушерки, которая была невероятна, рассказывая нам об этом.

Теплая вода, омывающая мою кожу, должна успокаивать, но это не так. Ничего не помогает.

Газ и воздух, которые должны были сделать меня счастливой и парящей, ничего не дают, вплоть до того, что я почти уверена, что они дали мне поддельный, просто чтобы позлить меня.

– Пожалуйста, – всхлипываю я, когда боль утихает всего на несколько секунд. – Я не могу этого сделать. Пожалуйста. Позволь мне сдаться. Я не могу.

– Да, ты можешь, Ангел. Ты невероятная, совершенная. Ты все делаешь правильно, теперь это не займет много времени, – говорит Деймон мне на ухо, убирая волосы с моего лица.

Его глаза встречаются с акушеркой, безмолвно говорящей ему что-то, что я, блядь, не могу расшифровать.

– Что? Чего ты мне не договариваешь?

– Все в порядке, Красавица. Не о чем беспокоиться. Просто дыши, ладно?

Я киваю, его голос заставляет меня чувствовать себя немного лучше, прежде чем начинается следующая схватка, и у меня нет выбора, кроме как кричать сквозь нее.

– Вот и все, Калли, – подбадривает акушерка. – Еще несколько таких движений, и у тебя будет ребенок.

Рыдания сотрясают мое тело, слезы текут по моим щекам при мысли об этом.

– Пожалуйста? Сделай так, чтобы это закончилось.

Звук стука в дверь, когда боль отступает, снова привлекает мое внимание, прежде чем голова Алекса появляется сбоку.

Он белый как полотно.

– Алекс, – выдыхаю я. – Сделай так, чтобы это прекратилось.

Его глаза встречаются с глазами Деймона, стоящего рядом со мной.

– Калли, чем—

– Просто, блядь, зайди сюда, – кричу я, мне абсолютно наплевать на то, что он может увидеть.

Поднимая свободную руку из воды, я протягиваю ее ему.

Но он не делает того, чего я хочу, и вместо этого колеблется у двери.

– Эмм… Я не уверен.

– Иди сюда, – рявкаю я, прежде чем начинается очередная схватка.

– Черт возьми, Калли. Ты собираешься сломать мне руку, – жалуется он, когда мои пальцы сжимаются на их обеих руках.

– Ты сказал, что будешь рядом со мной всю дорогу, помнишь? – кричу я.

– Д-да, но он вернулся, так что я не—

– Еще один раз, Калли. Еще один раз, и у нас будет головка.

Давление между моими ногами и боль, которая крепко сжимает весь мой живот, не похожи ни на что, что я когда-либо испытывала раньше.

– ЧЕРТ, – кричу я, когда время простоя после моей последней схватки меньше, чем ничего, и меня с головой бросает прямо в следующую.

Деймон прямо здесь, уравновешенный, спокойный. Совсем не такой, каким он был, когда я впервые разбудила его ранее, чтобы сказать ему, что это происходит. Это все. Он – это все.

– Ты так близко, Ангел. Еще немного, и наш ребенок будет у тебя на руках.

– АХ, – кричу я, когда наступает еще одна.

– Вот и все, Калли. У нас есть головка и плечи.

– О Боже мой, – бормочет Алекс рядом со мной.

– Братан, не смотри, блядь, на киску моей девочки.

– Он может смотреть так, как хочет, если это– Громкий стон срывается с моих губ, когда я толкаюсь еще раз.

Но потом… – О Боже мой, – всхлипываю я, когда облегчение, какого я никогда раньше не испытывала, наполняет все мое тело.

Все как в тумане, когда акушерка поднимает этого маленького розового человечка из воды, очень быстро осматривая его, прежде чем передать мне на руки.

– Это сделала я? Это наш ребенок? – спрашиваю я, как недосыпающий, бредящий идиот.

– Калли, – выдыхает Деймон.

Проглатывая огромный комок, который застрял у меня в горле, я поворачиваюсь к нему.

– Я сделала это, не так ли?

Его пальцы сжимаются на моем затылке, где он меня держит, прежде чем он протягивает другую руку и очень нежно прижимает ее к затылку крошечной головки, которая покоится у меня на груди.

– Он такой тихий. С ним все в порядке? – В панике спрашивает Деймон.

Но у меня уже есть ответ, потому что сверкающая пара серебряных глаз смотрит на меня, меняя весь мой мир и наполняя мое сердце большей любовью, чем я когда-либо считала возможным.

– Он идеален, – выдыхаю я, прежде чем акушерка успевает ответить.

Деймон наклоняется ближе, чтобы видеть то, что вижу я, и у него перехватывает дыхание, когда он обнаруживает пару невинных глаз, смотрящих на него в ответ.

– Поздравляю, – мягко говорит акушерка. – Вы ждали мальчика?

– Мы не выясняли, – говорит Деймон, его голос мягче, чем, я думаю, я когда-либо слышала.

– Хорошо. Что ж, я должна сказать тебе, что у тебя дочь.

Я все еще не осознала.

– Он – это она? – спрашиваю я с недоверием. Я была убеждена, что ношу маленького солдатика.

– Да, у тебя красивая маленькая девочка.

Счастливый смех срывается с моих губ, когда я продолжаю смотреть в эти серебристые глаза.

– Я так облажался, – признается Деймон, вызывая широкую улыбку на моем лице. – Добро пожаловать в семью, малышка. Ты готова взять мужчин штурмом?

– Я люблю тебя, – шепчу я, наклоняя голову и прижимаясь ею к голове Деймона.

– Не так сильно, как я люблю вас двоих. Ты была невероятна, Ангел.

– Ты тоже был таким. Спасибо тебе.

Он усмехается. – Это было для меня удовольствием.

Я поднимаю глаза, вспоминая, что Алекс в какой-то момент был здесь. Но я не нахожу его.

3

ДЕЙМОН

Я не отхожу от Калли, пока акушерка заканчивает все, что нужно сделать. Мой взгляд мечется между моей девочкой, все еще находящейся в родильном бассейне, и нашим идеальным новым ангелом, за которой ухаживает другая акушерка в маленькой кроватке.

– Готова выходить? – спрашивает акушерка Калли, прежде чем бросить взгляд в мою сторону.

– Да, пожалуйста. Я чувствую себя черносливом.

Мы берем каждую из ее рук и помогаем ей выбраться. То, что она все еще не спит, не говоря уже о том, чтобы ходить после всего, через что она только что прошла, чертовски невероятно.

Она невероятна.

Мы заворачиваем ее в полотенце, прежде чем помочь ей проковылять к нашей девочке.

Девочка.

За последние несколько месяцев парни постоянно дразнили меня по поводу того, что у меня будет девочка. И хотя эта перспектива меня нисколько не беспокоила, я искренне верил, как и Калли, что у нас будет мальчик.

– Она идеальна, Ангел. Прямо как ее мамочка, – говорю я, глядя сверху вниз на нашего маленького ангела.

Я остаюсь на месте, пока акушерка подводит Калли к кровати, чтобы осмотреть ее.

Я совершенно очарован маленькой личностью, которую взвесили и одели в наряд, который мы с Калли выбрали для ее первого выхода, а затем завернули в одеяло цвета слоновой кости.

Поворачиваясь, я залезаю в боковой карман больничной сумки Калли и вытаскиваю кое-что, что я спрятал там несколько дней назад.

– Держи, принцесса, – шепчу я, укладывая маленькую плюшевую игрушку рядом с ней, прежде чем наклониться, чтобы запечатлеть легкий поцелуй на ее макушке. – Я люблю тебя, малышка.

– Николас, – выдыхает Калли, шокируя меня, подходя ко мне сбоку и обхватывая руками мою руку. – Это… – Она наклоняется вперед. – Это маленькая летучая мышь?

– Конечно, это так. Она супергерой, как и ее мама, и ей нужно помнить об этом.

Слезы наполняют глаза Калли, когда она отрывает свой взгляд от моего и возвращается к нашей девочке.

– Это нереально, – шепчет она, когда я обнимаю ее.

– В наилучшем виде, Ангел.

***

К счастью, Калли руководила родами как профессионал. Ей не понадобилось накладывать швы или что-то в этом роде, и наш маленький ангел был совершенно идеален и даже принимался за кормление, как будто она была создана для этого. Итак, всего через несколько часов после того, как Калли произвела ее на свет, нам разрешили выйти из того здания с нашей девочкой, надежно укрытой в ее автомобильном кресле.

Это был самый сюрреалистичный момент в моей жизни.

Мы ушли, и никто не последовал за нами, никто не сказал нам, что делать или как ухаживать за этим ребенком, который нуждался в нас во всем.

Никакие тренировки или пытки не смогли бы подготовить меня к этому моменту.

– Значит, мы должны забрать ее домой и просто… сохранить ей жизнь? – Спрашивает Алекс, выглядя совершенно ошеломленным, когда он смотрит на свою племянницу с любовью в глазах, но озабоченно морщит лоб.

– Очевидно, да, – соглашается Калли.

– И к ней не прилагалось руководство по эксплуатации или что-то еще?

– Ты видел, как она появилась вместе с нами, братан, – говорю я, хлопая его по спине.

В наши планы не совсем входило, чтобы Алекс был там с нами. Но, черт возьми, в ту секунду, когда он просунул голову в дверь, я понял, что он нужен мне там. Для меня и для Калли.

Он был такой огромной частью наших отношений, такой огромной поддержкой для нас обоих в течение последних нескольких месяцев. И хотя он выглядел на грани обморока все время, пока находился на периферии действия, я бы не хотел, чтобы было по-другому.

В ту секунду, когда акушерка объявила, что наш ребенок здесь, он обнял меня за плечи, поцеловал в макушку, и выскользнул из комнаты, оставив нас наедине.

– Я не собираюсь лгать, мне показалось, что это было больно, как сука. Ой– жалуется он, когда я отвешиваю ему подзатыльник.

– Ты только что назвал мою дочь сукой? – рычу я.

– Что? Этого драгоценного маленького ангела? Ни за что на свете. – То, как он смотрит на свою племянницу, растопляет мое маленькое черное сердечко.

– Хорошо.

– И для протокола, это было больнее, чем просто сука. Но она того стоила, – говорит Калли, проводя пальцами по пухлым щечкам нашей дочери.

– Идем, Ангел. Давай отвезем ее домой. Посмотрим, что она думает о своей новой берлоге.

После трехкратной проверки того, что автокресло установлено правильно, я помогаю Калли сесть на пассажирское сиденье, прежде чем обежать вокруг, чтобы запрыгнуть на заднее сиденье с моим маленьким ангелом.

– С ней все в порядке? – Спрашивает Калли, поворачиваясь на своем сиденье так, чтобы она могла наблюдать за нами.

– Она идеальна. Поехали, Э. И постарайся не травмировать ее своим ужасным вождением в ее первой поездке.

– Отвали, эта девчонка ничего не собирается бояться.

– Чертовски верно. Наша девочка будет самой большой задиристой принцессой, которую, блядь, когда-либо видел этот город, – с гордостью объявляю я, переставляя ее игрушку, обдумывая, что именно мне нужно сделать, чтобы это была ее любимая плюшевая игрушка на следующие несколько лет.

Я не спускаю с нее глаз всю дорогу домой, и, прежде чем мы успеваем опомниться, мы с Алексом усаживаем Калли на диван со всеми закусками, которые она только может пожелать, пока мы суетимся, пытаясь сделать так, чтобы они обе были счастливы.

– У тебя ведь есть имя для нее, верно? – Спрашивает Алекс.

Все они месяцами жаловались на нас, потому что мы отказывались говорить им, какие имена выбрали.

– Конечно, у нас есть имя.

– Значит, ты не был настолько уверен, что это был мальчик.

– У нас были все основания, – уверяю я его, прежде чем с дивана доносится тихий всхлип, от которого мое сердце тает.

– Черт, это мило, – говорит Алекс, когда я спешу к своей девочке.

– Привет, малышка, – выдыхаю я, поднимая нашу девочку из корзины Моисея, как будто она сделана из стекла.

– Что тебе нужно сделать? – Спрашивает меня Алекс, наблюдая за нами с весельем, мерцающим в его глазах.

– Хм… пас.

Она издает еще один тихий стон, который побуждает меня к действию.

– Подгузник? – Спрашиваю я его. – Нас двое, – говорю я, глядя вниз, где Калли лежит без сознания на диване. – Мы с этим разберемся, верно?

– Будь я проклят, если знаю. Но мне более чем интересно понаблюдать, как ты пытаешься справиться с этим. У меня камера наготове. Мама наверняка захочет все это увидеть.

– Ты придурок, – бормочу я, хотя не могу отрицать, что он прав. Я уже получил миллиард сообщений от мамы, но мы сказали всем несколько недель назад, что, когда придет время, они все должны отвалить нахуй и дать нам минутку. Мы позовем их всех, когда будем готовы – при условии, конечно, что они все не ждут у нашей входной двери, готовые ее выломать. – Здесь ничего сложного. Ты ведь мне поможешь, малышка? – спрашиваю я, прежде чем попробовать сменить подгузник моей девочке.

С кнопками на ее детском платьице, количеством детских влажных салфеток, необходимых для того, чтобы вытереть все, что, черт возьми, вытекает из задницы этой девочки, а затем втиснуть ее обратно в несколько слоев одежды, у меня уходит намного больше времени, чем следовало бы, чтобы выполнить эту единственную задачу. Но мы делаем это, и я клянусь, если бы она могла, она бы улыбнулась мне, когда я, наконец, снова посмотрю ей в глаза.

– Как ты думаешь, я хорошо справился, малышка? – Спрашиваю я.

Но когда все, что она делает, это хнычет, я понимаю, что ей нужно нечто большее, чем вытирание ее милой маленькой попки.

Ей нужна ее мамочка и немного еды.

– Тогда давай, малышка. Пойдем и разбудим твою прекрасную мамочку.

Мне неприятно будить ее после всего, через что она уже прошла, но Калли была непреклонна в том, что хочет кормить грудью или хотя бы попытаться, чтобы она могла принять более обоснованное решение о том, хочет ли она продолжать.

– Калли, – говорю я, присаживаясь на край подушки, на которой она лежит.

Ее глаза в панике распахиваются.

– Прости, я не хотела—

– Тебе разрешено спать, Ангел. Но я думаю, что она, возможно, голодна.

Взгляд Калли смягчается в ту секунду, когда она замечает нашего маленького ангела, пристроившегося у меня на сгибе руки.

– Она тебе идет.

– О да? – Спрашиваю я с ухмылкой.

– Да. На самом деле настолько хорошо, что я могла бы даже позволить тебе попрактиковаться в создании другого… – Мои брови изгибаются. – Примерно через десять лет.

– Я думаю, что к этой теме нам нужно будет вернуться раньше, чем через десять лет, Ангел. Я ни за что не смогу ждать так долго.

– Господи, Ди, по крайней мере, дай ей сдуться до ее нормального размера, прежде чем ты начнешь планировать снова вводить в нее свою порцию спермы, – усмехается Алекс, опускаясь на стул рядом с нами.

– Отвали, братан. Иди приведи себя в порядок и включи кофеварку или еще что-нибудь.

– Я покормлю ее, затем ты можешь позволить остальным спуститься, если хочешь, – говорит Калли, выпрямляясь и принимая позу, которой ее научила акушерка.

– Ты уверена, что готова?

– Они не собираются долго ждать. Однако у них есть час, а затем мы вышвыриваем их.

Она еще немного пошевеливается и кладет себе на колени специальную подушку.

– Ладно, давай попробуем, малышка.

Я осторожно передаю ее и помогаю их расположить.

– О, это так странно, – шепчет Калли, когда наш маленький ангел почти сразу же вцепляется в нее.

– Отличается от того, когда это делает Ди? – Услужливо спрашивает Алекс из кухни.

– Тебе лучше не пялиться на сиськи моей девушки, Э.

– Конечно, сегодня я собираюсь нанести двойной удар по ее лучшим частям, – невозмутимо заявляет он.

Я не осознаю, что мое неодобрительное рычание достаточно громкое, чтобы донестись до него, пока он не заговаривает снова.

– Калли кормит твою девочку, Ди, это прекрасно.

Я откидываюсь назад, рассматривая их обоих.

– Да. Это действительно так.

После долгого просмотра я наконец вытаскиваю свой телефон. Игнорируя все сообщения, я нахожу наш большой групповой чат и отправляю одно простое смс.

Деймон: Наша дверь открыта.

Клянусь, им требуется меньше пяти минут, чтобы ворваться через парадную дверь и затем ворваться в комнату.

К счастью, Калли закончила кормление и передала мне нашего маленького ангела к тому времени, как все они замолкают, их глаза широко раскрыты, когда они смотрят на меня с нашим новорожденным ребенком на руках.

– Черт возьми, это реально, – выпаливает Себ.

– Я не прятала баскетбольный мяч под рубашкой, – язвительно замечает Калли.

– Я– я знаю, но—

– Он реальный человек, – добавляет Нико, и его взгляд становится мягким и приторным для его племянницы.

– Давай. Подойди и поздоровайся, – говорит Калли с застенчивой улыбкой.

Я мог бы разослать всем сообщения, чтобы сказать, что она здесь, но я никогда не говорил им, что наш маленький солдат оказался принцессой.

Всей группой все придвигаются ближе. Себ и Стелла занимают кресла рядом с нами, в то время как Нико протискивается рядом с Калли, все остальные опускаются на другой диван.

– Все, – говорю я, глядя сверху вниз на мою маленькую леди, – познакомьтесь с нашей дочерью, Эванджелин.

– Или сокращенно Эван, – добавляет Калли.

– Калли, – выдыхает Нико, протягивая руку, чтобы сжать ее бедро в знак поддержки, но не улавливая ничего, кроме имени.

– Подожди… – Говорит Эмми. – Ты только что сказал «дочь»?

– Да, – с гордостью подтверждает Калли. – Не повезло, парни. Ваш будущий босс собирается обвести вас всех вокруг своего мизинца.

Смесь стонов и возбуждения прокатывается по комнате, прежде чем входная дверь захлопывается и шаги приближаются к нам.

– Прости, я опоздала. Пробки были– Ее слова прерываются, когда она смотрит на меня.

– Не волнуйся, детка, – говорит Алекс, подбегая и обнимая свою девочку. – Ты как раз вовремя, чтобы познакомиться с малышкой Эванджелин.

– Это девочка? – спрашивает она.

– Конечно. И Ди понятия не имеет, что, его вот-вот ударит.

Ее глаза встречаются с моими, в них появляется веселье, прежде чем она мягко улыбается мне, прежде чем посмотреть вниз на мою девочку.

Я не могу не сделать то же самое, и точно так же, как в первый раз, когда я посмотрел на нее, мое сердце снова тает.

– Папа бы так гордился тобой, Кэл, – я слышу, как Нико шепчет своей сестре. – Она идеальна. И я не могу дождаться, когда у кого-нибудь из этой компании родится мальчик, чтобы ты точно поняла, каково мне было пытаться сохранить твою невинность все эти годы.

– Не хочу тебя расстраивать, чувак. Но твоя младшая сестра далеко не невинна, – признаюсь я.

– Разве я, блядь, этого не знаю, – усмехается Нико, прежде чем втянуться в разговор с Тео.

– Это идеально, не так ли? – спрашивает Калли, кладя голову мне на плечо и нежно кладя руку на Эван.

– Да, Ангел. Это так.

***

История Нико и Брианны скоро!