Текст книги "Оборотни-2. Доверься мне (СИ)"
Автор книги: Тори Озолс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 10
– И я до сих пор спрашиваю себя, почему согласилась на это, – с явным недоумением призналась Эмилия. – Это просто непостижимо!
– А по-моему, все достаточно просто и ясно, – с легкой усмешкой произнесла Соня, вглядываясь при этом в лежащего перед ней мужчину.
– Все просто – это когда я говорю «на одну ночь» и утром он убирается из моего дома, а не наоборот, разворачивает бурную кампанию по обустройству своего «гнездышка».
– Да он нахал! – с мнимым возмущением вскрикнула Соня и тут же рассмеялась.
– Вам смешно, «луна», а вот мне не до смеха, – в голосе Эмили прозвучала горечь, и Соня сжала ее руку.
– Мне бы не было смешно, если бы все происходило против твоего желания. Но я же вижу, что, хотя ты и упираешься, тебя тянет к нему с невероятной силой.
– Возможно, – уклончиво ответила Эмили, закусив при этом губу.
– Я лишь не пойму, почему ты упорствуешь. Ладно, я. Для меня это совсем другой мир. Мир, который я раньше считала фантазией, вымыслом, мифом в конце концов. А он оказался реальней некуда. Но ты ведь часть его. Ты знаешь все о парах. Ты знаешь, что это значит для вас, но все равно отказываешься.
– Я не могу иначе.
– Можешь, черт побери!
– «Луна»?!
– Прости, – с легкой улыбкой, но сделав при этом виноватое лицо, извинилась Соня, – просто не пойму твоего упрямства.
– Это тяжело объяснить. Давай лучше оставим эту тему, – вымученно попросила Эмили, не желая призваться «луне» в своих страхах.
Она никому не рассказывала о них, о том, что с ней случилось. Просто, спрятав все в глубины своего сознания, пыталась жить дальше. Да, для Сони их мир оказался сказочным, а вот для нее самой он был жестоким и несправедливым. Человеческой девушки никогда не понять, что принцип «выживает сильнейший» в их мире действует буквально, а не является просто слоганом. Она безумно симпатизировала «луне», видя в ней настоящую подругу, но в то же время трезво оценивала наивность девушки, которая, впрочем, вполне соответствовала ее возрасту. Эмилия знала, как возмущались волки, когда их вожак соединился с человеком. Но то, что в глазах стаи казалось слабостью, было силой девушки. Ведь именно вот такая – наивная, добрая, открытая могла смягчить суровое сердце альфы. И не только его. В мире оборотней презирали эти качества, но даже будучи оборотнями многие чувствовали их нехватку. Никто из их рода никогда не признается, но многие оборотни завидуют людям. Их открытости и возможности жить под влиянием чувств, их способности признавать свои слабости и стремлению побороть их в то время как оборотни зависимы от своей природы.
– Да, конечно, – с печальной улыбкой согласилась Соня, не зная, как помочь подруге. – Как он?
Она посмотрела на раненого мужчину.
– Восстанавливается. Сегодня я не колола успокоительное, так что скоро должен прийти в себя.
– Поэтому бета и топчется в коридоре? – шепотом спросила Соня, покосившись на закрытую дверь.
– Он переживает за тебя, «луна». Все-таки мы не знаем, как поведет себя Джеф, когда проснется. Возможно, он не сможет здраво мыслить и сразу непроизвольно превратится? Нельзя было так закрывать дверь перед носом беты.
И все же Эмилию восхитила способность Сони так просто противостоять тем, кто намного сильнее ее. Казалось, они ни капли не подавляли «луну». Возможно, в этой человеческой девушке она видела то, чего так не хватало ей, хотя по закону природы должно было быть в избытке?
– Ох уж эти нравоучения! Ян просто бесится. И не только из-за меня. В этом я точно уверена. И не стоит отводить глаза.
От дальнейших расспросов Эмилию спас стон со стороны лежащего на кушетке оборотня. Тут же резко открылась дверь, и в комнату не просто вошел, а ворвался бета. Черт возьми, ну как она могла забыть об их слухе?! Все-таки слишком долго она жила среди людей, слишком много человеческих привычек переняла.
– Отойдите от него! – быстро приказал Ян и наклонился к оборотню: – Джеф, медленно открой глаза и посмотри на меня!
Оборотень снова застонал, но бете не подчинился.
– Ян, ну что ты делаешь?! – Соня быстро оттолкнула бету в сторону и сама склонилась к мужчине, взяв того за руку.
– Джеф, все хорошо. Ты дома, в стае. Сейчас тебя лечит Эмилия, и ты находишься у нее дома. Можешь открыть глаза и осмотреться.
Как ни странно, раненый сразу же открыл глаза. Они были затуманены болью и слегка расфокусированы, но взгляд был спокойным. Ян облегченно выдохнул, зная, что альфа не спустит ему такой неосторожности по отношению к «луне». И все же стоит доложить о произошедшем, ведь в Соне в очередной раз проявилась сила детей. Ее голос словно убаюкивал, он нес в себе тепло и успокоение. И не только раненому. Даже он и Эмилия ощутили на себе его действие.
Джеф в ответ на слова «луны» слегка кивнул в знак понимания и устремил на нее доверчивый взгляд. Увидев, что пациент стабилен и полностью осознает ситуацию, Эмилия без страха наклонилась к нему. Проверив зрачки и измерив пульс, она кивнула Яну и тот мысленно отправил сигнал альфе.
– Бета, ему нужно перевоплотиться. Раны серьезные и в человеческом облике регенерация не справляется с ними.
– Джеф, ты контролируешь своего зверя?
Тот слабо кивнул.
– Альфа сейчас будет здесь. Потерпи, брат.
– Все хорошо, – нежно проговорила Соня, не переставая гладить оборотня по руке.
Через пару минут дверь со скрипом открылась и вошел альфа. Его брови моментально сошлись на переносице, как только он заметил руку пары на раненом оборотне. «Луна», сразу среагировав, убрала ладонь, но ее взгляд метал молнии.
Эмилия затаила дыхание. Так всегда происходило в присутствии альфы. Ей хотелось склонить голову и попятиться назад. Она ненавидела это выражение преклонения перед сильнейшим, которое царило в их мире. Но все же Дрэйк был единственным альфой из всех, встреченных ею в жизни, которого она уважала и не чувствовала унижения в желании признать его силу. Впервые она делала это осознанно. Дрэйк дарил ей ощущение безопасности и в то же время вызывал уважение. Он смотрел на нее как на равную, и Эмилия понимала, что если когда-то и войдет в стаю, то только в стаю этого сильного альфы.
В этот момент по ее телу словно прошел ток, и, подняв глаза, она встретилась с пристальным взглядом Яна. Казалось, он читал ее как открытую книгу, знал каждую ее мысль и был доволен ею. В его взгляде светились понимание и радость, как будто он стал еще на ступень ближе к ней. Эмили нахмурилась, сбрасывая наваждение, и вернула свое внимание пациенту.
– Превращение будет болезненным. Он сможет его выдержать? – обратился к ней альфа.
– Да. Это просто необходимо. Он почти привык к обезболивающему и срок его действия с каждым разом уменьшается. Регенерация замедлилась, а боль, терзающая его, настолько сильна, что рассудок может не выдержать. Больше тянуть нельзя.
– Ясно. Ян, помоги мне вывести Джефа.
– Зачем? – удивилась Соня.
– Он не может измениться здесь, иначе разгромит Эмилии весь кабинет. Мы выведем его на задний двор, а ты оставайся в доме!
Соня фыркнула, но промолчала. Мужчины подняли раненого и, придерживая с двух сторон, повели к выходу. Эмилия приготовила укол снотворного, на случай, если боль затуманит рассудок оборотня, и направилась вслед за ними. «Луна», как и следовало ожидать, не послушалась приказа, но все-таки осталась на крыльце, в то время как мужчины опустили оборотня на мягкую траву. Бета отступил назад, настороженно наблюдая за раненым.
Даже Эмилия ощутила силу ментального приказа Дрэйка. Его настойчивость и требовательность. Он выворачивал сознание Джефа, заставляя того превращаться, несмотря на боль и отчаяние. Призывая его зверя, вожак требовал подчинения своему альфе. Яростный крик, наполненный болью, разнесся по окрестностям, послышался хруст костей и треск рвущейся ткани штанов, и вот перед ними лежит уже не человек, а зверь. Эмилия покосилась на Соню, пытаясь угадать ее реакцию. Испытывала ли она страх или презрение? Но лицо «луны» выражало лишь сожаление и участие.
Рваные раны на теле оборотня, которые она недавно зашивала, стали стягиваться, и Эмилия облегченно вздохнула. Регенерация действовала отлично. Оборотень поднялся, оглядываясь вокруг. Израненный зверь оскалился, но новая волна приказа альфы заставила его преклонить голову, и зрители снова перевели дыхание. Теперь можно не беспокоиться. Зверь признал своего альфу, и его сознание прояснилось. Раны вскоре затянутся, оставляя после себя только слабость, и завтра он уже окончательно встанет на ноги.
Бета приблизился к альфе и сейчас стоял наравне с ним. Эмилия понимала, что они ведут допрос оборотня, вытаскивая из его сознания картины произошедшего. Но, будучи неполноценной и не входя в стаю, она ничего не слышала. Оглянувшись на «луну» и видя настороженность на ее лице, поняла, что и она глуха.
Простояли так минут десять, не меньше, когда, наконец, мужчина вернулся в свою человеческую ипостась. Его наготу альфа закрыл своею спиной, и все же Эмилия отвернулась. «Луна» скрылась в доме, туда же направился и бета, чтобы через минуту вернуться, неся одни из своих штанов. Как только шуршание ткани прекратилось, Эмилия повернулась и подошла к оборотню, что опирался на плечо альфы. Повязки в процессе превращения с его тела слетели, но на месте ран уже виднелись зажившие красные рубцы. Она обследовала их, определяя степень затягивания ран и стараясь не обращать внимания на бету, стоящего прямо за спиной и скрипящего зубами. Альфа лишь усмехнулся при виде такого поведения своего заместителя, давая Эмилии понять, что принял то, что его бета претендует на нее. Мимолетное облегчение затопило ей душу, и хотя это было совсем ни к чему, но все же согрело ей сердце.
– Думаю, тебя можно завтра выписывать, – с улыбкой произнесла девушка.
– Ты выпишешь его сегодня, – прозвучал приказ беты, при этом альфа сделал вид, что ничего не слышит, обратив свой взор на «луну», которая снова появилась на крыльце дома и поджидала их.
Эмилия возмущенно посмотрела на бету и громко произнесла:
– Я его лечащий врач, и когда его отпускать домой, решать мне!
Словно разряды молний засверкали между ними. И неизвестно, до чего бы дошел их спор, если бы не вмешался сам больной:
– Я очень благодарен вам, док. Но сегодня уйду домой.
Девушка почувствовала укол в сердце, принимая решение Джефа об отказе лечиться дальше за непризнание ее самой. А Ян, словно почувствовав охватившие ее чувства, резко притянул Эмили в свои объятия, шокируя всех присутствующих.
– Детка, ты неправильно его поняла, – тихо прошептал он ей на ухо, зная, что от сверхчувствительного слуха оборотней не ускользнет ни одно его слово.
Девушка, чувствуя, как наливаются краской щеки, попыталась вырваться из объятий, но все ее попытки были безуспешными.
– Пожалуйста, отпусти меня. Что скажет альфа?
– Если ты решишь соединиться с моим бетой, я с радостью приму ваш союз. Но решать только тебе, Эмилия. Помни об этом. Никто тебя ни к чему принуждать не будет, – серьезно заверил Дрэйк, и после этих слов девушка сама прижалась к Яну, пряча лицо на его груди. – А решение Джефа вернуться домой сегодня связано как раз таки с очень сильным волком, которого нервирует присутствие другого оборотня возле его самки. И больше ни с чем другим.
После этих слов альфа повел Джефа в дом, оставляя их наедине. Эмили позволила себе задержаться в объятиях Яна и вдохнуть его аромат, стараясь вобрать его как можно глубже. Этот мужчина делал ее слабой. Сколько раз ей открыто говорили о нежелании лечиться у нее, сколько раз показывали свое пренебрежение, и она всегда стойко это терпела. Но стоило кому-то так высказаться в присутствии Яна, и она почувствовала стыд и унижение. И пусть Джеф на самом деле так не думал, ей хватило и намека, чтобы ощутить боль.
Эмилия в очередной раз убедилась, насколько опасен для нее бета. Он прорывался сквозь выставленные ею барьеры, вытаскивая на поверхность все то, что она не желала больше чувствовать. Он подобрался слишком близко к ее внутренним демонам, грозя выпустить их на свободу, а она еще не была готова к этому.
Девушка сжала кулаки и оторвалась от Яна. Его руки бессильно повисли вдоль тела, и на мгновение она увидела мелькнувшую в глазах мужчины боль. Но они сразу же снова вернули свое привычное, слегка насмешливое выражение, и он улыбнулся ей.
– Все так же недоступна…
– Не понимаю, о чем ты, бета, – Эмили передернула плечами. – Раз Джеф собирается выписаться сегодня, мне нужно дать ему последние рекомендации.
– Опять бежишь?
– Мне не от кого бежать, – твердо произнесла она.
– Тебе было тяжело обнаружить свои чувства в присутствии альфы, но, как видишь, он и так все понял. Он не считает тебя недостойной меня, так почему бы тебе не признать наконец-то связь между нами?
Эмили резко обернулась и посмотрела на Яна. Огонь злости пылал в глазах.
– Потому что я не изменюсь. Ты желаешь соединиться, но при этом постоянно твердишь, что мой зверь вернется и вырвется наружу. Ты не можешь признать того факта, что пара, предназначенная тебе природой, неполноценна. Это тебе не хватает мужества, а я просто не хочу лишних разочарований. Что будет, когда я уступлю и мы соединимся? Что будет через месяц или год, когда ты поймешь, что все твои домыслы оказались ошибочными? Как тогда нам жить? А потомство? Что, если это наследственное, если это передастся детям? Я не хочу, чтобы мои дети познали то же, что и я!
Высказав все, развернулась и быстро направилась в дом. И все же последние слова Яна, сказанные вдогонку, донеслись до нее, проникая вглубь души, терзая, казалось бы, зажившие раны, снова давшие о себе знать.
– Почему ты не можешь просто поверить в нас?
Глава 11
Эмили была лицемеркой и давно признала это. Еще тогда, когда впервые поняла, что не сможет больше обратиться, и потом, когда ложилась в постель с Брэдом, и даже когда, приезжая в новую стаю, отстранялась от всеобщего презрения, повторяя себе, что ее это не волнует, она лицемерила. Всегда лицемерила. А сейчас она достигла вершин в этом искусстве.
День за днем повторяя Яну, что они не соединятся, она продолжала спать с ним в одной постели. Это было рискованно, и девушка понимала, что ходит по краю. Уже не раз и не два она забывалась и отдавалась его губам и горячим ладоням, скользящим по голому телу. Ведь сколько бы раз она ни ложилась спать в пижаме, наутро та всегда оказывалась на полу. Последний такой случай, когда она уже находилась на грани, готовая сдаться, прервал приход альфы и «луны». Тот миг, когда ее разум вновь прояснился и девушка поняла, что заставляет альфу, который привел Соню на УЗИ, ожидать под дверью в то время, как она находится под обнаженным телом беты, стал поворотным. Он показал, как близко они подошли к последней черте, и что им стоит прекратить так себя вести, пока не случилось непоправимое.
Полнолуние приближалось. Все оборотни ощущали это. Время, когда стая становилась нервной и взвинченной. Самцам приходилось бороться за самоконтроль, а самкам терпеть муки приближающейся течки. И Эмили не была исключением. Природа, забрав у нее способность изменяться, словно в насмешку оставила в подарок чувствительность к этому опасному периоду. Ее тело с каждым днем ощущало все больше изменений. Появившаяся в крови горячка становилась все сильнее, все непреодолимей и хуже контролировалась. Неизменная физиология самок давила на нее, и даже разработанная некогда ею же вакцина в этот раз не помогала. Девушка сходила с ума от нарастающего желания. Низ живота постоянно ныл от потребности ощутить твердый орган своего самца.
Пусть она отрекалась от него, используя для этого все возможные человеческие слова и предлоги, природа не принимала ее отказ. В очередной раз новым приступом жара и боли доказывая Эмилии, кто является ее истинной парой. Потому что только для него горело ее тело, изнывая от желания отдаться силе своего самца, почувствовать энергию его доминирования и стать, наконец, покорной.
Он заполнял ее сны, даже когда она пыталась просто передремать на кушетке или за столом. Его голое мускулистое тело, его крепкие руки, так легко скользящие по ее бедрам, его обжигающие губы, касающиеся самых потайных уголков ее тела, наполняли ее сновидения, все больше сводя с ума. Заставляя безумно хотеть его каждую минуту, каждую секунду.
Черт, это стало настоящим проклятием. Девушка знала, что ее тело вошло в период овуляции, так как температура уже поднялась выше 38 градусов, что было естественно для самок оборотней. Пот струйками постоянно стекал по телу, весь дом, казалось, наполнился феромонами. Течка (Эмили, будучи доктором, больше любила называть этот период эструсом) накрыла всю женскую половину стаи с головой, хотя в преддверье полнолуния этого и следовало ожидать. Время, когда соединяются пары, когда молодняк проходит период полового созревания, а зрелые оборотни утоляют свою тягу к пребыванию на природе. Время, когда темный лес прячет под своим покровом всю дикость их животного мира. И единственным во всем этом, чего не учла Эмилия, было то, что ее же вакцина перестанет на нее действовать и позволит в полной мере ощутить на себе этот опасный период.
И Ян знал об этом. Прекрасно знал. Не зря же разгуливал по дому без футболки, сверкая своим совершенным мускулистым телом с твердыми кубиками и рельефными мышцами и то и дело пытаясь мимолетно коснуться ее. А она впивалась ногтями в ладони, закусывала, стараясь восстановить дыхание, губу, чтобы не наброситься на него и не умолять покрыть ее и немедленно. Сжимала со всей силы ноги, мечтая подавить желание сию же минуту раздвинуть их перед ним, и при этом втягивала в себя соблазнительный запах мужчины, что изменился под действием возбудившихся желез, призывая ее быть готовой к его вторжению.
Ей хотелось потереться о его тело, ощутить под руками его твердость, чувствовать ускоренное биение сердца, которое так отличалось от человеческого. Девушка желала утонуть в нем, в его объятиях, скрываясь от всего мира, стать частью единого целого. Это было невыносимо. Словно тебе вели препарат неудовлетворенности и дикого необузданного желания секса. Вот только она знала, что одним сексом все не закончится. А с последствиями придется столкнуться утром, на свежую голову. И, понимая все это, никак не могла отыскать способ избежать уготованной ей участи. Каждый день она ломала голову, ища способ прекратить это мучение, и каждый день ощущала приближающееся полнолуние.
Это был последний день. Луна стала почти полной и уже виднелась на небосводе, встречаясь с закатным солнцем и рождая невероятное ощущение прекрасного. Ее время неотвратимо заканчивалось, а девушка так и не нашла выхода из сложившейся ситуации. Паника вырывалась наружу, лишая остатков логического мышления, и в ее голову приходили безумные мысли.
Беты не было весь день, и она знала, что мужчина уже не вернется назад в коттедж. Как и положено ему по рангу, он должен появиться на месте сбора стаи раньше альфы, который выведет «луну» для посвящения в первое для нее полнолуние. Но слова, которые Ян сказал ей утром перед уходом, врезались в ее память. Грубые, жестокие, чувствительные слова, что заставили низ ее живота гореть в агонии страсти и неудовлетворенности.
– Сегодня закончится твой побег, моя пара. Я покрою твое тело своим, врезаясь так глубоко внутрь тебя, что ты не поймешь, где заканчиваешься ты и начинаюсь я. А после я раздуюсь, пропитывая тебя своим семенем и соединяясь с тобой навеки. Будь уверена в этом, – его голос звучал хрипло, с ноткой дикого рычания, которое пробежало по ее коже словно электрического тока.
– Ты сошел с ума!
– Попробуй только не явиться! – угрожающе предостерег Ян.
– Я не член стаи.
– Попробуй только и узнаешь, что такое быть желанной добычей волка.
Его слова еще больше усилили страх и панику Эмилии, в то же время будоража кровь возбуждением. Мысли лихорадочно сменяли друг друга в поисках решения, которое никак не хотело вырисовываться на горизонте сознания. И тогда ей остался один-единственный выход. Такой поступок был трусостью, но больше ей ничего не оставалось. Она просто уедет. Побег не был идеальный вариантом, но он был вполне возможен в условиях, когда почти вся стая уже направилась на место сбора.
Да, она всю жизнь бежала. От страха, от боли, от потери, от ненависти, от презрения, от любви… Поэтому и сегодняшний побег не будет сложностью. Конечно, Эмили еще не могла насовсем покинуть эту стаю, потому что никогда не пренебрегала своими обязательствами врача. Утром она обязательно вернется. Просто пересидит ночь в каком-то отеле, подальше от темного леса.
Девушка понимала, что после этого Ян возненавидит ее. Самцы не прощают отказов и пренебрежения, но она не могла обречь его на жизнь с собой, на вечную борьбу со своим прошлым. Пришло время мужчине признать невозможность их союза, пусть она и жестоко поставит его перед этим фактом.
Стая и Ян еще смогут понять ее отсутствие на собрании, ведь она не член стаи. Но каждый из них будет ожидать, что бета пойдет за ней, так как он уже заявил на нее свои права и подтверждал это заявление своими действиями каждый день. И в этом случае свидетелями его поражения будут все члены стаи, а для оборотня его статуса это станет жестоким оскорблением. Понимание сжало ее сердце словно тисками, но Эмилия не видела другого выхода. Нельзя поддаваться слабости. Понимание этого правила врезалось в ее сущность вместе с красными глазами дикого зверя, жаждущего ее крови.
Девушка быстро зашла в их общую комнату и собрала немного вещей, после чего ее взгляд сам собой остановился на постели. Разбросанные подушки и скомканное одеяло вызвали тоску, а нежно-салатовая простыня с белыми ромашками – легкую улыбку. Она вспомнила, как возмущался Ян, впервые увидев, что она стелет эту простыню. Данный орнамент, видите ли, не подходил для логова большого страшного волка. Но Эмили уперлась, и в итоге мужчина сдался. Ведомая внутренней тоской, сжимающей сердце, она стащила простынь с постели просто потому, что та пропахла Яном, и кинула в сумку. Глупо и лицемерно.
Понимая, что после предыдущего побега не сможет уехать на своей машине, девушка наведалась к соседнему коттеджу. На территории стаи оборотни не заботились о сохранности своего имущества, поэтому она не удивилась, обнаружив у припаркованного там джипа торчащие в замке зажигания ключи. Совесть давила на душу, но Эмилия успокоила себя тем, что не ворует автомобиль, а просто позаимствует его и завтра утром вернет на место.
Закинув вещи на заднее сиденье, повернула ключ зажигания и тронулась с места. Медленно маневрируя по пустым улочкам, девушка подъехала к центральным воротам. А здесь ее ждало разочарование. По своей глупости она забыла об обязательной охране.
Несмотря на то что вся стая проходила изменения, каждое полнолуние выделялись оборотни, которые следили за ненарушением границ территории человеком. Это всегда были зрелые опытные самцы, которых отбирал сам альфа. Они могли контролировать свое желание измениться и имели пару, поэтому были устойчивы к феромонам одиноких самок. Каждое полнолуние охрана менялась.
Сделав глубокий вдох, Эмилия притормозила в несколько метрах от ворот, решая, как поступить. Охранник пристально следил за ней, ожидая, когда девушка подъедет ближе. Она была уверена, что оборотень уже заметил, что машина принадлежит не ей, а значит, добровольно не выпустит ее за ворота. Паника снова сдавила ее в своих объятиях, расползаясь словно паутина. Нет, она просто не может оставаться на территории стаи! Не может отдать себя во власть беты!
Молниеносно приняв решение, Эмили переключила коробку передач и нажала на педаль газа, набирая скорость и тараня металлические ворота, которые от удара разлетелись в стороны. И, не останавливаясь, понеслась вперед.
*****
Он нашел ее. Наконец-то после стольких лет скитаний он все-таки нашел ее. Он просто знал, что не может ошибаться. И пусть она не покидала границ территории стаи, не давая ему возможности полностью увериться в своей догадке, он не сомневался, что это была она – его пара. Предвкушение бежало в его крови, подстрекаемое зверским голодом. Ни одна сука после той ночи не могла затронуть его. Даже физическое удовлетворение с ними было слишком мимолетным, словно сама природа насмехалась над его глупостью. Он был первым ликаном, которому природа подарила пару, и та смогла от него убежать. Но ничего, во второй раз он не упустит свою малышку.
Ликан прошелся по самой границе территории стаи, не нарушая ее саму. Прошлая попытка была веселым времяпрепровождением, и он, гордый собой, оставил жизнь тому слабому оборотню, что попался на его пути. Это был подарок местному альфе, он должен был предостеречь его, призывая быть наготове. И сейчас тот был готов к его появлению, ждал его и даже выслеживал. Что лишний раз подстрекало на безумные, необдуманные действия. Но он всегда был слишком хорош для этого, даже когда был простым человеком.
Смутные воспоминания о прошлой жизни еще терзали его ум. Тогда он еще не был идеальным, сколько ни предпринимал попыток к этому. А потом жизнь сама сделала его таким. И он, наконец, обрел свою настоящую сущность. Животную. И теперь наслаждался каждой минутой этой невероятной жизни, полной силы и дикости, срывающей оковы принципов и законов.
Да, плата за это была высока. Агония перерождения оказалась адом. Словно сам дьявол явился по его душу. А после пришло облегчение, и он понял, что выжил. Тысячи не выживали, а он – смог. Что служило еще одним доказательством высшего предназначения. Первое, что сделал зверь – это выследил ту суку, которая пряталась от него на протяжении многих лет. Программа защиты свидетелей хорошо оберегала ее, пока он был человеком, но от животного спасти не смогла.
Ликан облизнулся, словно снова почувствовав на губах кровь растерзанной женщины. В венах бурлило от прилива желания и ярости. Луна действовала на него, призывая покрыть самку. Он рыскал по территории, которую занимала стая, к которой он решил на время примкнуть. Мужчина ненавидел находиться в подчинении, но признавал в альфе равную силу, хотя и знал, что смог бы занять его место. Но пока его устраивала роль беты. Его альфа устранит альфу этой стаи, что было законным в их мире, и избавит его от ненужных боев, открыв двери к власти, к которой он и стремился. Вот тогда зверь и избавится от мешающего ему самовлюбленного полуликана, а пока приходилось пресмыкаться перед ним.
И это сводило ликана с ума. Подчинения в его крови не было. Он доказал это своей матери-шлюхе еще в пятнадцатилетнем возрасте, зарезав ее кухонным ножом, а после обставил все так, что в убийстве обвинили отчима–алкоголика. Он снова подтвердил это, когда несколько месяцев держал в плену ту сучку, которая посмела бросить его после двух лет брака. И потом доказывал это остальным особям женского пола, что смели пренебрегать им. Пока одной из них не удалось вырвать и заявить на него в полицию. К его радости, рассмотрение дела затянулось, и неизвестно, что бы с ним было дальше, если бы на машину, которая везла его на заседание суда, не напали ликаны. Как он наслаждался, наблюдая, как эти гордые звери с легкостью терзают охранников! Это зрелище возбудило его до такой степени, что он сам отдался им в руки, ища свое предназначение.
Ликан вспомнил, как нашел после перерождения эту стаю и доказал им, что достоин своего места в ней. И они совершали набеги, ощущая полную свободу, неконтролируемую силу и власть. А в одном из таких набегов он встретил ее. Маленького пугливого кролика, смотрящего на него своими невинными глазками. Возбуждение, испытанное им тогда, было подобно вулкану. А потом она побежала… О этот запах добычи, вкус преследования, радость от вида загнанной в угол жертвы! По глупости он спутал эту жажду с чувством обычного голода, лишь потом, потеряв ее, понял, что на самом деле означали испытанные им чувства. Она была его парой, а он упустил ее. Позволил спрыгнуть с обрыва и упасть в темную воду.
Тогда зверь спустился вниз, обыскивая каждый участок берега в надежде учуять ее запах, но все было бесполезно. Ликан завыл от чувства потери, которое накрыло его, разрывая на части. Долгие годы он ощущал эту пустоту, пока однажды, нападая в очередной раз на слабую стаю, не почувствовал знакомый запах. Сначала неверие и непонимание заполнили его, а после зверь долго пытал оставшихся в живых членов стаи, женщин и детей. И они подтвердили его догадки. За день до их нападения стаю покинула молодая самка. Доктор. Ее аромат еще не успел выветриться из комнаты, где она проживала. Он вдыхал его, выпуская на волю дикий вой радости и обещания. Ликан поклялся отыскать ее. А когда найдет, наконец-то сделает своей.
И вот теперь он приблизился к выполнению своего обещания. И все же зверь не мог действовать импульсивно, поддаваясь инстинктам. Стая, в которой она поселилась на этот раз, была одной из самых сильных, а с ее альфой считались многие вожаки. В одиночку он бы не справился. Тогда, встретив случайно ошибку природы – полуликана-полуоборотня, который был предводителем небольшой стаи, ликан пошел на заключение соглашения. Эта стая долгое время кочевала, выискивая идеальную территорию и условия для своего развития и обогащения.
Занять место беты оказалось проще простого, ведь равным ему по силе в стае был только альфа. А ликан, выказав при вызове уважение, заслужил его доверие и признание. Может, по силе они еще могли бы потягаться, но ума у того явно не хватало. Возможно, сказывалось наследство оборотня – больше инстинктов и звериной ярости, чем мозгов, но ему это было только на руку. Также ликану не составило труда привести стаю сюда, нашептывая альфе, что это был бы идеальный вариант, чтобы пустить корни. И он послушался его, поверил.
Все складывалось на удивление удачно. Его пара задерживалась в этих местах, давая ему время на подготовку. Ко всему прочему официально она так и не вступила в эту стаю, словно чувствовала, что не принадлежит ей, ожидая его. Жаль только, что она редко покидала территорию. И всегда с кем-то. Поэтому он не мог подобраться ближе, рассмотреть каждую ее черточку, впитать запах и дать знать о себе. Но ничего, его время еще придет. Возможно, даже сегодня. Поэтому он был начеку, полный ожидания, в то время, когда его стая предавалась лунному сумасшествию.
Ликан знал, что может выбрать любую сучку из стаи, кроме, конечно, той, на которую положит глаз альфа, но эти запуганные слабые самки не привлекали его, и он не хотел ради них пропустить подходящий момент. Ночь длинна, и он еще успеет удовлетворить свою звериную похоть, а пока стоило подождать. А может, сегодня ему повезет и его ожидание оправдает себя? Зверь был уверен, что ее тоже коснулось пламя серебристой луны и она будет подсознательно искать его в попытке облегчить свои муки. Ведь только он, ее истинная пара, может облегчить ее страдания и дать ей настоящее наслаждение. Только он и больше никто!
