Текст книги "Бывшая большого плохого волка (ЛП)"

Автор книги: Тоня Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Рис встряхнулся в шоке от вопроса, прежде чем его плечи напряглись в решимости.

– Да, – твердо ответил он.

– Ты хорошо пошпал? – С надеждой спросил ребенок.

Отец моргнул пару раз и в замешательстве взглянул на Джоли. Она пожала плечами, потому что также не знала, что имеет в виду их сын.

– Спал? – Догадался Рис.

Брайс серьезно кивнул.

– Дядя Дейн шказал, что одназды ты откроешь глаза и придешь ко мне, – объяснил он. – Ты дооолго шпал.

Оба взрослых уловили логику ребенка, но в то время, как Джоли пришлось бороться с улыбкой, глаза Риза наполнились слезами.

– Слишком долго, – торжественно ответил он. – Похоже, у нас есть много времени, чтобы наверстать.

Это было все приглашение, которое нужно Брайсу. У ее сына был пытливый ум, и он вопрос за вопросом забрасывал отца. С большим терпением, чем она могла бы поверить, Рис ответил на каждый из них и даже успел задать немало своих. Наблюдение за тем, как они узнают друг друга, само по себе было откровением.

До этого момента Джоли никогда не понимала, насколько они похожи. У Брайса мог быть ее цвет волос, но он был так похож на Риса, что было очевидно, что они были отцом и сыном. У них даже были некоторые одинаковые манеры. И та же неутолимая жажда знаний, так же, как и любознательность.

Когда Брайс пожаловался:

– Мамочка, я голодный, – они с отцом выбрали пиццу, а Рис заказал доставку.

Джоли была довольна просто сидеть и держать своего сына, пока они знакомились. Каждый ребенок нуждался в отце, а ее сын купался в безраздельном внимании, которое он оказывал. Она не могла не задаться вопросом, как изменилась бы жизнь Брайса, если бы Рис присутствовал в ней с самого начала.

Поскольку она все еще не доверяла ему, ее самым большим опасением было то, что ее бывший потеряет интерес к мальчику, когда новизна исчезнет. Хотя на данный момент такая возможность не представляется вероятной. Двое мужчин были очарованы друг другом и в основном даже забыли, что она была в комнате.

После обеда Брайс и его отец растянулись посреди пола и оживленно обсуждали идола ее сына, Железного Человека. Развлекать мальчика было полноценной работой, которую она очень любила, но на данный момент она решила воспользоваться ситуацией и грамотно использовать свободное время.

Джоли вошла в кабинет Риса, взяла блокнот и ручку и снова свернулась на диване. Она начала составлять перечень вещей, которые хотела включить в соглашение и полностью намеревалась удержать его от своего обещания дать ей все, что она хотела. Если он серьезно настроен быть частью жизни Брайса, ему придется чертовски хорошо выполнять свою часть сделки.

Глава 7

Рис был поражен количеством энергии, которую имел ребенок, и трепетом от легкого принятия его сыном. Мальчик был таким же жизнерадостным и любящим, как и его мать, и, похоже, не испытывал к отцу никакой обиды за то, что тот отсутствовал всю его жизнь. Брайс был драгоценным подарком, и он не заслуживал его, как и не заслуживал Джоли.

Теперь, когда он встретил его, он будет бороться изо всех сил, чтобы стать отцом, которого Брайс заслуживал. И он, без сомнения, отец мальчика. Запах Брайса был сочетанием Риса и Джоли, которые тот мгновенно распознал. Его волк в восторге и в исступлении встречал своего детеныша. Он хотел резвиться и играть с мальчиком так же сильно, как это делал мужчина.

Брайс боготворил Железного Человека и был вне себя от радости, обнаружив, что у него теперь есть DVD коллекция. Они вдвоем присоединились к Джоли на диване, и устроились, чтобы посмотреть фильм. Рис был шокирован, когда ребенок залез к нему на колени и удобно устроился там. Задохнувшись от эмоций, Рису пришлось сдержаться, чтобы не раздавить сына в объятиях и никогда не отпускать.

Оказалось, что безграничная энергия мальчика, наконец, закончилась, и через несколько минут Брайс заснул. Не торопясь отпускать его, Рис просто сидел там, обнимал его и смотрел на его лицо, пока не понял, что фильм закончился. Оглянувшись на Джоли, он увидел, что она тоже заснула.

Он перенес сына в хозяйскую спальню и уложил его на кровать, не в силах удержаться от того, чтобы провести тыльной стороной пальцев по нежной щеке мальчика, по шелковистым волосам. Он перенес Джоли и положил рядом с сыном, и она инстинктивно свернулась вокруг спящего мальчика. Брайс подкрался еще ближе, и удовлетворенная улыбка появилась на его губах.

Рис просто стоял и смотрел на них в полумраке. Его пара и детеныш. Эти проклятые эмоции, от которых он так долго отгораживался, снова переполняли его, и он был неспособен выдержать натиск. Любовь, счастье и чувство покоя овладели им, и он склонил голову в благоговении, практически поклоняясь им со слезами на глазах.

Ад, который он пережил в первые тринадцать лет своей жизни, превратили его в абсолютно безжалостного зверя, наполненного яростью. Он научился контролировать это, отключая свои чувства, и в течение следующих шестнадцати лет он стал холодным, бесчувственным ублюдком. Затем Джоли вошла в его жизнь и заставила его почувствовать то, на что он не осознавал, что был способен.

И теперь он вернул ее. Не так, как хотел, но, по крайней мере, она снова вернулась в его жизнь. Джоли давала ему шанс заслужить ее доверие, доказать, что он был больше, чем ублюдок, который причинил ей боль. Шанс узнать сына. Боже. У него есть сын. Его грудь раздувалась от такого количества эмоций, которые он не мог сдержать.

Рис тихо выскользнул из комнаты, подошел к бару и налил себе виски. Подойдя к стеклянной стене, он посмотрел на городской пейзаж. Миллионы огней мерцали повсюду и размытые слезами, они приняли неясный вид снежинок. Он закрыл глаза и приветствовал воспоминание, которое играло в его голове.

Он и Джоли были практически неразлучны в течение нескольких недель, и она застенчиво пригласила его на танцевальный концерт. Он был полностью очарован потрясающим выступлением, которое она представила. Хорошо разбирающийся в искусстве, он распознал истинный талант, когда увидел его, и Рис знал, что с его связями он мог легко получить для нее роль на Бродвее.

Однажды у него, наконец, хватило смелости сказать ей, кто он такой.

Он слишком долго наслаждался анонимностью, чтобы даже думать о признании. Впервые в жизни он нашел женщину, которая видела в нем мужчину, и было очевидно, что ей нравилось то немногое, что она знала о нем. Мысль о разоблачении правды и разрушении, послала холодный озноб вниз по позвоночнику.

Как только спектакль закончился, Рис пробрался за кулисы и увидел мужчину, который провожал ее, обнимая. То, как она удобно опиралась на другого мужчину, уверяло его, что они близки, их тела знакомы друг с другом. Были ли они любовниками, задавался вопросом Рис, и все мужское в нем отвергало эту идею.

Также как его волк. Видеть руки другого мужчины на ней, пока они танцевали, было достаточно трудно, и зверь, которого он держал на коротком поводке, угрожал поднять свою уродливую голову. Когда дело доходило до Джоли, он был слишком собственником и территориальным, чтобы делить ее с кем-то еще. Она была его.

«Моя», – настойчиво утверждал волк. – «Моя пара».

Когда Джоли увидела его, сверкающая улыбка осветила ее лицо, и она вырвалась от своего партнера по танцам, чтобы поспешить к Рису через переполненную комнату. Это значительно успокоило зверя, и Рис притянул ее в свои объятия для жгучего поцелуя, публично демонстрируя свое требование для всех. Ее партнер выглядел чрезвычайно раздраженным, что радовало и мужчину, и зверя.

Джоли таяла рядом с ним, как теплый мед, а ее глаза были слегка ошеломлены страстью, когда он, наконец, завершил поцелуй.

– Ты была невероятна, – сказал он хрипло.

– Вау, – вздохнула она. – Мне придется танцевать для тебя чаще.

– Как насчет того, чтобы вместо этого ты потанцевала со мной, – предложил Рис и знал, что пришло время раскрыть его личность. Богатство и известность могли дать ему преимущество над другим мужчиной и он был не выше того, чтобы использовать свою репутацию, дабы получить то, что он хотел. Безжалостность, которая привела его на вершину стаи, слишком глубоко укоренилась, чтобы игнорировать.

– Потанцевать? – Спросила она, и эти большие голубые глаза заиграли жизнью и энергией.

– После ужина, – добавил он и поднес руку к губам, чтобы поцеловать костяшки пальцев. – Позволь мне похвастаться.

Ошеломленная, Джоли согласилась, и пока она переодевалась, он вызвал свою машину. Как только его водитель прибыл, он вывел ее на улицу, и девушка восторженно остановилась на тротуаре и смотрела на снежинки, падающие вокруг них. Он подумал, что не расслышал ее, когда она пригласила:

– Потанцуй со мной.

– Что?

– Потанцуй со мной под снегом, Рис, – со смехом пригласила Джоли. – Это так красиво.

Подумав, что она опьянена эйфорией своего выступления, он потворствовал прихоти и обнял ее, чтобы начать вальсировать с ней по тротуару, где ждали его автомобиль и водитель. Джоли радостно рассмеялась, и абсолютная радость засияла на ее лице и в глазах. Это был момент, когда он потерял свое сердце навсегда.

Рис кружился в танце, снежинки падали вокруг них, осыпая ее волосы, и таяли на ее раскрасневшихся щеках. Она была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел. Такой совершенной и чистой, наполненный такой joie de vie[11]11
  радость жизни (фр.)


[Закрыть] и знал, что безнадежно потерялся в восхищении от нее. Он также знал, что сделает все, чтобы сделать ее своей. Навсегда.

Потому что волки спариваются на всю жизнь.

Когда они добрались до машины, его изумленный водитель открыл дверь, и он усадил Джоли внутрь, прежде чем скользнуть рядом с ней и притянуть ее обратно в свои объятия, где ей надлежало быть. До сих пор она не обращала внимания на лимузин и с обожанием смотрела на него. Он хотел видеть это выражение на ее лице каждый день до конца своей жизни.

– Я думаю, ты можешь быть самым идеальным мужчиной, которого я когда-либо встречала, – тихо сказала она и подняла руку в перчатке, чтобы приласкать его щеку.

Воодушевленный комментарием, но зная, что он далек от совершенства, Рис спросил:

– Что заставило тебя так думать?

– Потому что ты танцевал со мной под снегом, – сказала она, как будто он совершил какой-то чудесный подвиг. – Ты либо мужчина, которого я ждала всю свою жизнь, либо полный псих.

Оттого, как он вел себя в последнее время, последнее было гораздо более вероятным, хотя ему больше нравилось, как прозвучало первое.

– Джоли, ты единственная женщина, с которой я буду танцевать под снегом, – заверил он ее.

– Потому что я единственная, кого ты знаешь, и кто достаточно сумасшедшая, чтобы сделать такое? – Поддразнила она.

– Потому что ты женщина, которую я люблю, – торжественно признался Рис и увидел выражение удивления, которое охватило ее лицо.

– Рис, – выдохнула она, когда слезы наполнили эти выразительные глаза. – О, Рис, я так тебя люблю.

Его замерзшее сердце растаяло, и Рис поцеловал ее с благоговением, которого никогда не выказывал другим.

– Джоли, моя Джоли, – прошептал он у ее губ, прежде чем неизменно присутствующий голод взял верх, и их рты слились вместе в акте, которого жаждали их тела. Когда машина остановилась, Рис с сожалением завершил поцелуй. Ее ошеломленное выражение и голод в этих слишком голубых глазах чуть не сломили его решимость.

Когда водитель открыл дверь, Джоли, казалось, вышла из оцепенения и впервые посмотрела на их окружение.

– Это лимузин, – ахнула она и подняла на него огромные, светлые глаза.

– Ничего, кроме самого лучшего для моей солнечной девочки, – заверил ее Рис, когда вышел из автомобиля и протянул ей руку. Он помог ей выйти из машины, и она в шоке уставилась на шофера, прежде чем поняла, где они.

– Рис, – тихо прошипела она, когда он повел ее к двери. – Это место безумно дорогое, а я не одета…

Он заглушил ее протест нежным поцелуем и ответил:

– Ты выглядишь сногсшибательно. – При этом он кивнул швейцару, вошел внутрь и провел ее мимо очереди ожидающих людей, прямо к хозяину. Обычно он использовал свой частный вход, но сегодня он хотел, чтобы все увидели красивую женщину рядом с ним и знали, что она его.

– Добрый вечер, сэр, – радушно поприветствовал хозяин. – Ваш столик уже готов.

Джоли уставилась на посетителей, которые жадно смотрели на них, пока он вел ее к отдельной нише, которая всегда была зарезервирована для него. Как только они сели, он обратил все свое внимание на женщину рядом с собой. Она выглядела совершенно озадаченной, и на ее лбу была очаровательная морщинка.

– Как тебе это удалось? – Спросила она в замешательстве, так как это был известный факт, что ресторан был забронирован за несколько месяцев вперед, и получить столик в короткие сроки было невозможно.

– Я открою тебе маленький секрет, – сказал он с дьявольской улыбкой, наклонившись ближе, чтобы прошептать, – это мой любимый ресторан, но бронирование было занозой в заднице. Поэтому я купил это место. – Он немного откинулся на спину, пока их глаза не встретились, и чувствовал, словно выпрыгивает из кожи, ожидая ее реакции.

Как обычно, Джоли удивила его. Она накрыла рот рукой, чтобы скрыть свой смех.

– Хорошо, я заслужила это за то, что была любопытной, – призналась она, веселясь, и было очевидно, что она думала, что он шутит. Возможность того, что он был Рисом Лесситером, у нее никогда даже не возникала.

– Добрый вечер, Альфа Лесситер, – сказал метрдотель, когда материализовался у стола и вручил меню.

Джоли тихо ахнула и огромные округлые глаза заверили его, что она больше не думала, что он шутит. Ни разу не отрываясь от женщины рядом с ним, он сказал:

– Дайте нам несколько минут. – Мужчина исчез также незаметно, как тень.

– Ты Рис… Лесситер? – спросила Джоли потрясенным тоном и уставилась на него, как будто никогда прежде его не видела. Это была не та реакция, на которую он надеялся, и это испугало его до чертиков.

– Да, – признался он.

Женщина, которую он любил, заметно побледнела.

– О, Боже мой, – прошептала она потрясенным тоном. – Ты – Рис Лесситер.

Его беспокойство росло с каждой секундой, Рис взял холодную руку девушки в свою и успокаивающе сказал:

– Я тот же мужчина, с которым ты танцевала под снегом, солнышко.

Во всяком случае, она выглядела совершенно подавленной напоминанием и фактически застонала, как будто ей было смертельно больно.

– Я заставила тебя танцевать под снегом.

Рис не мог сдержать усмешку от этого.

– Никто не заставит меня делать то, что я не хочу, Джоли, – заверил он ее.

Это совсем не успокоило ее, и эти большие голубые глаза стали еще больше, когда она ахнула:

– Ты владеешь этим местом, а я готовила тебе ужин!

– Лучшая еда, которую я когда-либо ел, – подтвердил он, и это действительно было так. Женщина была потрясающим поваром.

– Боже мой, – снова застонала она и уткнулась лицом в свободную руку.

Рис скользнул рукой по ее плечам и был шокирован тем, что она на самом деле дрожала. Наклонив подбородок другой рукой, он встретил ее напуганное выражение и сказал:

– Джоли, пожалуйста, скажи мне, что это не будет проблемой.

Она смотрела на него, как будто у него отросла другая голова.

– Не будет проблемой? – Повторила она. – Рис, ты чертов Верховный Альфа! Ты богат и знаменит, и, ну… ты. Я никто.

Бешенная ярость оглушила его от услышанного, как она принижает себя, и он боролся, чтобы сдержать свой характер.

– Никогда больше так не говори, – прорычал он как можно мягче. – Ты самый искренний, честный, заботливый человек, которого я когда-либо встречал. Мой мир полон ухищрений и лжи, но ты настоящая, Джоли, и это абсолютно бесценно.

Она смотрела на него в изумлении, прежде чем, наконец, сказать:

– Ты действительно веришь в это, не так ли?

Он кивнул в подтверждение, его лицо было маской серьезности.

– Я уже говорил тебе, что ты слишком особенная, чтобы когда-либо считаться незначительной, и я это имел в виду, – заверил ее Рис. – Ты совершенство.

– Я думала, что ты просто обычный парень, – призналась она и выглядела смущенной, не узнав его.

– Действительно горячий обычный парень, – поддразнил он, и цвет хлынул к ее щекам, когда она смущенно улыбнулась.

– Даже тогда я задавалась вопросом, что ты во мне увидел, а теперь… – Джоли покачала головой, как будто, чтобы очистить свои сумбурные мысли. – Я запуталась больше, чем когда-либо.

– Ты женщина, которую я люблю, – тихо ответил он. – Предельно просто.

Слезы наполнили эти огромные глаза.

– Может ли это на самом деле быть так просто? – С надеждой спросила она и выглядела словно боялась поверить.

Рис был влиятельным человеком, и мог сделать так, чтобы все произошло по его прихоти. Для Джоли он осушил бы гребаный океан, если бы это снова вернуло блеск в ее глаза.

– Будет все, как ты захочешь, – пообещал он и поднял руку к губам, чтобы благоговейно поцеловать ее ладонь.

– Я просто хочу… быть с тобой, – призналась она, и его сердце переполнялось.

– Это хорошо, солнышко, – заверил он ее и нежно поцеловал в губы. – Потому что я никогда тебя не отпущу.

Рис открыл глаза и снова уставился на ночное небо. Но он позволил ей уйти. И он почти уничтожил их обоих в процессе. Это был известный факт, что как только волк оборотень терял свою пару, его продолжительность жизни значительно сокращалась. Некоторые скорбели до смерти, в то время как другие навсегда возвращались к своему животному состоянию.

Поскольку казалось, что он успешно ушел от Джоли, не испытывая никаких негативных последствий, были те, кто не верил, что она была его истинной парой. Они ошибались. Он перенес сущий ад, как и его волк. Но он был экспертом в маскировке своих эмоций, так что никто не догадывался, что он был более мертв, чем жив.

Если волк проявлял слабость, он становился добычей для других хищников. Как Верховный Альфа, показывать какие-либо признаки слабости было невозможно. Именно поэтому его видели с вереницей красивых женщин. Чтобы создать иллюзию, что даже брачная связь не была достаточно сильна, чтобы сломать его.

Женщины, которых Рис сопровождал, думали, что он отказался делить с ними постель, потому что ему чего-то не хватало, а это означало, что ни одна из них никогда не признает, что Рис этого не делал. Никто не знал, что он оставался верен своей паре четыре долгих года. Никого, кроме Джоли, никогда не будет. И каким-то образом он должен был убедить ее в этом.

Глава 8

Рис открыл глаза и уставился в бирюзовые глаза. Брайс стоял у дивана и с тревогой смотрел на него в ответ. Лицо ребенка расплылось в ослепительной улыбке, и он радостно объявил:

– Сейщас ты не долго спал!

Понимая, что думал его сын, он решил, что ему придется объяснить эвфемизм и развеять представление о том, что у него синдром Рип Ван Винкля [12]12
  синдром Рип Ван Винкля, также известный, как синдром Клейне-Левина или синдром спящей красавицы. Рип Ван Винкль – герой одноименного произведения Вашингтона Ирвинга, проспавший двадцать лет


[Закрыть] , чтобы мальчик не паниковал каждый раз, когда он спал.

– Конечно, нет, – дразнил Рис, когда Брайс забрался, чтобы сесть верхом на его груди. – На сегодня у нас запланировано большое приключение.

Эти большие глаза стали еще больше, когда он спросил:

– Плавда?

– Безусловно, – охотно согласился он и положил руки на талию ребенка, чтобы убедиться, что он не упадет. И потому что его волк нуждался в физическом контакте так же, как и человек. – Помнишь, мы говорили о посещении планетария и поиске Железного Человека в небе?

Рот Брайса широко раскрылся.

– Мы, плавда, мозем?

– Если твоя мама согласится, – ответил он и понял, что сначала должен был обсудить это с Джоли. Мальчик пулей слез с него и дивана, и смылся в хозяйскую спальню, зовя мать. Рис не мог придумать ничего, что он предпочел бы сделать, чем провести день со своими парой и сыном, и он сильно надеялся, что она согласится.

***

Джоли была обессилена. К сожалению, ее сын не был. Брайс был открыт и все еще имел больше энергии, чем трое детей вместе взятые. Она знала, что это все волнение, и как только она успокоит его на несколько минут, он очень быстро заснет. Как и она. С другой стороны, Рис казался таким же энергичным, как и мальчик.

Это был неплохой день, и сыну понравилось его большое приключение.

Она должна была знать, что ее бывший сделает день, который их сын никогда не забудет. Они начали с планетария, а после все стало очень размытым от активности, пока Брайс открывал одну интересную вещь за другой. Его маленький разум был как губка, пропитанный всем, и его любопытные вопросы были бесконечны.

Теперь, когда они, наконец, вернулись в пентхаус, все, что она хотела – воспользоваться этой замечательной ванной, бокалом вина, а затем рухнуть в постель. Если она вытащит отца и сына из лифта. Брайс был очарован устройством, и его отец был рад объяснить ему работу. Подробно. Их третья поездка, она настояла, чтобы они выпустили ее, прежде чем спустятся еще раз.

Джоли вышла из лифта и замерла на месте, когда увидела горы пакетов и коробок, аккуратно сложенных в фойе и гостиной. Вздох смирения вырвался из нее. Было похоже, что Рис заказал гардероб для нее и Брайса и заставил доставить его, пока их не было.

Господи. Понадобится грузовик, чтобы перенести все это. Это напомнило ей, что нужно начать искать жилье. Слишком утомленная, чтобы позаботиться об этом, она зашла в спальню и замерла на полпути. Растянувшись на кровати в провокационной позе с соблазнительной улыбкой и кое-чем еще, была Кларис Дюваль.

Шок удерживал ее на месте, когда другая женщина оглядела ее, а затем надменно сказала:

– Ты, должно быть, новая горничная.

Горничная? Беременная любовница ее бывшего мужа думала, что она гребанная горничная?!

– Внеси сумки, чтобы я могла видеть, что мой дорогой Рис купил мне, – сообщила она тем же нахальным тоном, когда томно поднялась и прихорашивалась перед зеркалом.

Чрезмерно разъяренная, Джоли развернулась на месте и вышла из комнаты, не сказав ни слова. Она собиралась убить Риса за это. Как он посмел впустить эту… эту женщину в свой дом, пока она с сыном были там? Двери лифта открылись, когда она достигла фойе, и она сгребла Брайса в объятия, в то время как бросила на его отца убийственный взгляд.

– У тебя гость, – почти зарычала она и пошла на кухню, чтобы приготовить сыну стакан сока и налить себе бокал вина. Джоли выпила его одним большим глотком и налила еще.

***

Рис мог сказать, что Джоли была в ярости, но он понятия не имел, почему. Он также не знал, кто может быть его нежеланным гостем. Очень немногие люди получили доступ к его пентхаусу, и он серьезно сомневался, что визит его брата вызовет такую реакцию. Решив выяснить, кто ее расстроил, он прошел в гостиную, чтобы выгнать идиота.

– Рис, дорогой, – слащаво пропели из главной спальни, и он в шоке обернулся, чтобы увидеть едва одетую Кларис, стоящую в дверном проеме. Будь. Я. Проклят. Джоли видела другую женщину, и теперь он так облажался. Прежде чем он успел сказать хоть слово, она обвилась вокруг него, словно плющ. – Я знала, что ты скучаешь по мне.

Его волк угрожающе зарычал. Зверь никогда не любил Кларис, и он с радостью разорвал бы ее на части, прежде чем позволить ей встать между ними и их парой. Рис отцепил ее от себя и рявкнул:

– Какого хрена ты здесь делаешь, Кларис?

– Это была ложная тревога, так что я преодолела свое волнение, – сказала она, небрежно пожав плечами. – Теперь мы можем вернуться к тем отношениям, в которых мы были.

Черта с два, они могли. Злобная сучка ничего для него не значила и никогда не будет. Особенно теперь, когда у него был шанс вернуть свою солнечную девочку. Рис указал ей на лифт и сказал:

– Убирайся к чертям собачьим и не возвращайся.

– Ты не имеешь это в виду, дорогой, – упрекнула Кларис, махнув одной когтистой рукой на пакеты, лежащие по комнате. – Если бы это было так, ты бы не купил все это, чтобы заманить меня обратно.

– Я купил это для своей пары, – прорычал он, схватив ее за руку, чтобы потащить к лифту, если необходимо.

– Твоей пары? – Вскрикнула Кларис, вырвав руку, и выглядела совершенно разъяренной от откровения. – С кем, черт возьми, ты спарился?

– Со мной, – услышал он, как сказала Джоли, и повернулся, чтобы увидеть, как она лениво опирается на кухонный дверной проем, держа бокал вина в руке. В ее глазах читалось убийство. Господи, он просто не мог спокойно вздохнуть. Он должен был вытащить Кларис оттуда, прежде чем разразится кошачья драка эпических размеров и он потеряет свою пару навсегда.

– Ты спарился с горничной? – Его бывшая любовница вскрикнула от негодования.

– Едва ли, – хлестко ответила Джоли. – Я стриптизерша.

В этом возмутительном объявлении модель была поражена безмолвием, а Рис воспользовался этим преимуществом, чтобы втащить ее в лифт и нажать кнопку «вниз». Затем он выхватил свой телефон, чтобы позвонить швейцару и устроить ему настоящий ад. Его список гостей был фактически сокращен до его брата, адвоката и личного помощника.

Он вошел в кухню, где исчезла Джоли, и был полностью готов пресмыкаться, если понадобится. К чему он не был готов, так это к разочарованию, которое он увидел в глазах своего сына. Оно прожигало его вены, как горячая кислота. Почти двадцать четыре часа, и он уже подвел мальчика. Фан-гребаная-тастика. Он был паршивым отцом.

– Плохая леди усла? – Спросил Брайс.

– Да, и она не вернется, – заверил его Рис и женщина, гневно посмотрела на него.

– Она ласселдила маму, – торжественно произнес ребенок.

– Мне жаль, – сказал он из-за отсутствия лучшего ответа. – Это больше не повторится.

– Обещаешь?

– Клянусь, – согласился Рис.

Мальчик поморщил лоб подобно своей матери, когда она концентрировалась, прежде чем спросил:

– Что знацит клянусь?

– Это лучше, чем обещание, – объяснил его отец. – Когда ты клянешься сделать что-то, ты делаешь это, несмотря ни на что.

Его сын осмыслил это и кивнул головой.

– Мне нлавится клятва.

– Брайс, ты не мог бы посмотреть телевизор, пока я разговариваю с твоей мамой?

– Спросил он с надеждой и увидел, как Джоли застыла.

– Холосо, – согласился мальчик и выскочил из комнаты.

***

– Как ты смеешь, – прошипела она через секунду, когда они остались одни, ее руки сжались в кулаки по бокам, чтоб удержаться и не выцарапать ему глаза. Она услышала, как модель призналась, что не беременна, и облегчение, которое затопило Джоли, еще больше разозлило ее. Потому что ей все равно, черт возьми. Но ей не все равно. Слишком сильно.

– Джоли, мне очень жаль, – начал Рис, и раскаяние было очевидно в его тоне и выражении. – Я понятия не имел, что Кларис…

– Не надо. Только не надо, – прервала она и потянулась к бокалу вина, только чтобы обнаружить, что он пуст. Схватив бутылку, она налила еще один бокал и боролась с желчью, поднимающейся в горле. – Сколько еще из них появится, Рис? Со сколькими из твоих любовниц мне придется иметь дело с появлением без предупреждения?

Глаза сузились, он зарычал:

– Теперь ты знаешь, как я себя чувствовал, когда доктор поцеловал тебя.

О, она знала. Она действительно знала, и это злило Джоли, потому что она ревновала всех женщин, которые разделяли его постель с тех пор… Ее рот раскрылся в шоке, когда у нее возникла ужасная мысль.

– Ты позволил мне спать в кровати, где ты занимался сексом с другими женщинами? – Потребовала она яростно. – Позволил нашему сыну?

В первый раз, когда он взял Джоли с собой домой, то признался, что полностью переделал для нее всю спальню. Потому что не хотел, запаха любой другой женщины, которая когда-либо занимала кровать, которую они делили.

– Клянусь, у меня не было секса ни с кем другим, – поспешно возразил он. – Ни одна другая женщина не привлекает меня, солнышко.

Джоли осушила бокал, поставила его на стойку и сказала:

– Чушь. Брайс и я собираемся в отель.

Теперь он запаниковал.

– Ты согласилась остаться здесь, пока не найдете дом, – поспешно напомнил он и преградил ей путь, когда она собиралась выйти из кухни.

– Это было до того, как появилась твоя любовница.

– Она не моя любовница, и этого больше не повторится, – поклялся Рис, когда она прошла мимо него.

Джоли вошла в гостиную и взяла сонного Брайса на руки.

– Пора уходить, милый, – ласково сказала она и поцеловала его в макушку.

– Уходить? – Сонно спросил мальчик. – Пощему?

– Так мы с тобой можем начать новое приключение, – сказала она и попыталась вытеснить некоторое волнение в ее голосе.

– Без папочки? – Спросил он, нахмурившись.

– Папа должен остаться здесь.

– Хочу остаться с папочкой, – настаивал ребенок.

– Брайс, мы с тобой найдем свой собственный дом, – объяснила она как можно терпеливее. – Это дом папы.

– Хочу остаться с папочкой, – настойчиво повторял ребенок и стал извиваться, чтобы слезть. Как только она поставила его на ноги, он подбежал к отцу, чтобы потребовать: – Ты не хочешь нас?

***

Рис был в восторге, услышав, что его сын не хочет оставлять его, но теперь мальчик поставил его в адски затруднительное положение. Если он скажет правду, то разозлит Джоли, а если соврет, то обидит Брайса. Один взгляд в эти печальные глаза и решение было принято. Ни за что на свете он не мог снова подвести своего сына.

Он опустился на колени, пока не приблизился к уровню глаз, и признал:

– Я хочу тебя, Брайс. Вас обоих. Больше, чем могу выразить.

– Пощему мы должны уйти? – Потребовал мальчик в замешательстве. – Пощему мы не можем остаться, с тобой?

– Твоя мама хочет дом, – медленно объяснял он, надеясь, что сможет найти правильные слова. – С большим двором, где ты сможешь бегать и играть.

Брайс указал на Центральный парк, видимый из окна, и сказал:

– Этот большой.

С площадью более восьмисот акров он был чертовски больше любого двора. Ребенок был очень умен и не упускал многого.

– Но нет детей, с кем играть. – Рис заставил себя согласиться с пунктами Джоли, которые были перечислены по договору.

– Мне нравится иглать с тобой, – сказал мальчик торжественно и подошел поближе, чтобы обернуть свои маленькие ручки вокруг Риса и обнять его.

Он обнял ребенка и держал его так крепко, как только осмелился.

– Мне тоже нравится играть с тобой, – судорожно признал его отец и почувствовал, словно его сердце вырвали из груди. Подняв измученные глаза на Джоли, он увидел, что она стоит там, накрыв рукой рот, и слезы наворачиваются на глаза. Да, это также разрывало ее на части.

– Брайс, – тихо сказала Джоли, слегка прерывающимся голосом. – Мы не можем остаться с папой навсегда, но мы можем остаться немного дольше.

– Как долго? – Спросил малыш, когда повернулся к ней лицом. Рис и его волк затаив дыхание ждали ее ответа.

– На несколько дней, – ограничила она и очевидно, не хотела брать на себя обязательства дольше, чем нужно.

– Щто, если папа снова ляжет спать? – С тревогой спросил Брайс. – Я долзен быть здесь, чтобы открыть ему глаза.

У его матери, похоже, не было ответа на эту логику. Прямо тогда и там Рис решил отложить обсуждение Рип Ван Винкля на неопределенный срок. Да, это было неправильно, но он действительно был безжалостным ублюдком. Решив переключить внимание ребенка, он предложил: