Текст книги "Дикарь (СИ)"

Автор книги: Томас Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

  Однажды охотник отправился в лес вместе маленькой У – хотя девочка была уже вовсе не маленькой, Бургу продолжал думать о сестре именно так. Прошлый день закончился большой удачей: он поймал целое семейство пушистых зверьков с большими ушами, так что на ближайшее время едой семья была обеспечена. Можно было перевести дух и немного расслабиться.

  Брат и сестра направились на большую поляну, на которой созрели сладкие ягоды. Чёрные жемчужины прятались под широкими листьями и наполняли окружающий лес медовыми ароматами. У упала на четвереньки. Сначала девочка набивала вкусными ягодами собственный рот, смешно размазывая чёрный сок по щекам, и лишь потом принялась собирать урожай, аккуратно выкладывая его на объёмном папоротниковом листке. Бургу не отставал, пока светило прошло часть пути небосводом, собиратели уже справились с делом и готовы были вернуться в пещеру.

  Вдруг на поляну ворвался большой и красивый зверь. Животное было измотано долгой погоней, высокие ноги подрагивали и подгибались в коленях, копыта позвякивали на каменистом грунте. Лощёная шерсть переливалась от дневного света, но на шее была перепачкана кровавым пятном, а голова, обременённая тяжёлыми ветвистыми рогами, необратимо клонилась к земле.

  Зверь сумел добраться лишь до центра поляны, покачнулся, жалобно взвыл и рухнул замертво. Где-то в лесу слышались завывания стаи четвероногих хищников.

  У испуганно вскрикнула и запрыгнула Бургу на руки. Охотник и сам здорово испугался, первым его порывом было броситься бежать, но какое-то отдалённое, едва уловимое ощущение заставило его действовать иначе. Перед Бургу лежала объёмная туша вкусного и полезного мяса, и, несмотря на то, что зверь считался добычей чужой, пройти мимо такого подарка мужчина не смог. Жадность победила леденящий страх перед стаей преследователей и охотник начал действовать вопреки здравому смыслу.

  Мгновенно оценив ситуацию, Бургу бросился к зверю. Возле туши он отпустил на ноги У, быстро нашарил на земле подходящий острый камень и, как мог, разодрал рану на шее благородного зверя.

  – Ешь, – сказал он маленькой У и впился в плоть зверя зубами.

  У испугалась, девочка топталась перед мёртвой тушей, никак не решаясь прикоснуться к еде.

  – Ешь, – рявкнул на неё Бургу, поднимая окровавленное лицо. Затем он схватил сестру за руку и заставил склониться над тушей. Молочные зубки впились в растерзанную шею животного, отрывая большой кусок.

  Из-за деревьев послышался вой. Стая подходила всё ближе, У заметно нервничала, без конца озиралась по сторонам, но суровый брат заставлял её отхватывать всё новые кусочки мяса и глотать, практически не пережёвывая. Сам Бургу успел насытиться и следил за округой. Когда из-за большого дерева показалась первая мохнатая голова, охотник мгновенно подскочил на ноги и швырнул во врага окровавленный камень, которым раздирал шкуру зверя.

  От такого приветствия четвероногий охотник растерялся, камень угодил ему в оскаленную морду, заставляя отпрянуть обратно в лес. Поляну наполнил обиженный вой. Не теряя драгоценных мгновений, Бургу подхватил сестру на руки и бросился наутёк. Сзади послышалось задорное рычание, звонкий лай и шорох продирающихся сквозь заросли лап.

  Бургу пробежал поляну, немного углубился в лес и буквально забросил У на раскидистые ветви молодого деревца. Сам же охотник подхватил с земли пушистую засохшую ветку и стал дожидаться врагов. Четвероногие охотники появились спустя несколько мгновений. Двое серых, со злыми, уставшими глазами и оскаленными мордами, и один чёрный – вожак, который почти не рычал, но оценивал внезапного противника цепким хищным взглядом.

  Бургу изо всех сил закричал, грозно ударяя себя по груди, затем он стал размахивать пушистой веткой, рассекать волны ветра, потрескивать сучьями и шуршать иссушенными листьями-бубенцами. Враги утробно рычали, но атаковать опасались. Бургу знал, что будет именно так. Их добыча без присмотра лежит на поляне, её в любой миг может кто-то забрать, так что ввязываться в драку стае невыгодно. Охотник замер перед врагами, подняв пушистую ветку над головой, которая, к слову, сделала его выше головы на четыре.

  Стая ушла. Чёрный вожак коротко пролаял сигнал и три мохнатые тени скрылись в кустах. Спустя несколько мгновений Бургу их уже не слышал, а вскорости пропал даже запах. Охотник облегчённо отбросил ветку и обессиленно уселся на корни. Немного успокоив дыхание, он начал собираться в обратную дорогу.

  – У, – позвал он сестру, которая всё это время трусилась на ветках.

  Бургу понял, как сильно девочка испугалась, потому протянул ей обе руки, но У отказалась спускаться.

  – У... У-У... У-У-У-У, – испуганно визжала она, отказываясь идти на руки брату.

  Тогда Бургу полез на дерево, чтобы снять непослушную самку. Сестра вцепилась в него с такой силой, что стало трудно дышать. Всю обратную дорогу У сильно дрожала и озиралась по сторонам. Охотник же возвращался в пещеру в приподнятом настроении. Впервые за долгое время он был сыт до отвала, насытилась и сестра, а это значит, что заготовленное мясо пушистых зверьков можно растянуть немножечко дольше, разделив их порции между матерью и беременной Уру. Прошедший день можно было считать удачным.

  Глава 6

  Уру родила мальчика. Это был самый яркий и самый страшный день в жизни охотника. Несчастная самка очень страдала, кричала на весь лес и с большой натугой перенесла первые роды. Слыша мучения жены, Бургу так извёлся, что какое-то время боялся зайти в пещеру, так что Буру пришлось затаскивать новоиспечённого отца за руку.

  Дитя было крошечным, со сморщенной розовой кожицей и непропорционально большой головой, в точности как у отца. Первые несколько дней Бургу не осознавал привалившего счастья, но потом эмоции накатили с такой силой, что остановить его отцовский порыв был не в силах даже ураган. Это маленькое, вечно то спящее, то хныкающее существо оказалось настолько нежным, настолько беззащитным и родным, что Бургу и думать не смел о другой, беззаботной и давно минувшей жизни, когда пределом мечтаний были большая охота с отцом и признание в племени. Теперь его мечты изменились, и все они были связаны с сыном.

  Груз ответственности, до того тяготивший охотника, вдруг превратился в приятную ношу, каковой бывает большая сочная коза, загнанная на охоте, которая также давит на плечи, но в то же время дарит успокоение и надежду на сытое завершение дня. Мальчик был его сыном, был его плотью и кровью, был его продолжением и будущим для целого племени. Уру кормила малыша молоком из груди, а Бургу охотился с куда большим азартом, в одиночку добывая пропитание для всей семьи.

  Идиллию оборвала трагедия. Однажды вечером Бургу возвращался с охоты и застал ужасающую картину. Тот день был пасмурным, прошёл мелкий дождь, трава была скользкой и поблёскивала мелкими бусинами росы. Размякшая почва стала мягкой, податливой, потому не заметить глубокий след, оставленный огромным зверем, охотник не мог.

  Бургу бросил добычу и возбуждённо склонился над оттиском большой лапы. След был втрое шире его пятерни и оканчивался бороздой, которую на грязи могли оставить только острые когти. Следы были свежими, выходили из леса и направлялись к пещере. На сломанном кустике Бургу нашёл клок бурой шерсти, принюхался и едва не вскрикнул от накатившего ужаса. Этот запах он узнал бы даже во сне.

  Перед глазами тут же пронеслись воспоминания из детства: «маленький Ур прячется за большим камнем, он дрожит и сходит с ума от гнетущего страха, а над ним нависает громадная тень». Первым порывом было броситься прочь и бежать так долго, как только позволят его крепкие ноги. Новой встречи с детским кошмаром охотник испугался до смерти.

  Но были в его голове и другие мысли. Он вспомнил сестру, погибшую в пасти Большого Лохматого Зверя; вспомнил мать и крошку У; вспомнил Уру, подарившую ему счастье, но самым главным воспоминанием оказалось личико новорождённого сына.

  Бургу обезумел от гнева. Не помня себя, не разбирая дороги, охотник помчался к пещере. Он пронёсся сквозь стену жидких кустов, на одном дыхании пробежал через луг и оказался у цели. От увиденного кровь стыла в жилах, а сердце сжималось в груди. Большой Лохматый Зверь – тот самый, из прошлого, гость из детских кошмаров – заслонил громадной тушей вход в пещеру и зажал всё племя в ловушке.

  Первой на пути монстра была мать. Буру отчаянно визжала, пыталась рычать, размахивала руками, но враг её не боялся – его нельзя было прогнать, как бродячего падальщика, что отбился от стаи. Могучая тень поднялась на задние лапы, клыкастая пасть злобно раскрылась, а из мохнатой груди раздался оглушающий рык, подобный громовому раскату. Тяжёлая лапа обрушилась на Буру всей неистовой мощью лесного гиганта, свалив её замертво.

  Большой Лохматый Зверь зарычал ещё громче и принялся рвать клыками убитую самку. Уру и У не своими голосами визжали в пещере. Их поддержали впорхнувшие птицы. На стоянке поднялся такой гвалт, что появление Бургу никто не заметил.

  Охотник набрал знатную скорость, занёс палицу над головой и со всех сил обрушил её на морду врага. В этот удар Бургу вложил всю свою силу, весь гнев, весь свой страх перед ожившим кошмаром. Палица затрещала и разлетелась на щепки, что-то хрустнуло, шкура зверя не выдержала и расползлась рваной раной, забрызгав хищные глаза его собственной кровью.

  Большой Лохматый Зверь отскочил от тела Буру и слепо отмахнулся окровавленной лапой. Он зарычал, заревел, но в этом рыке кроме господства и силы теперь послышалась боль. Бургу оценил габариты врага по достоинству. Он больше не собирался сражаться. Улучив момент, пока зверь был незрячим, он ворвался в пещеру, вытолкал наружу Уру с младенцем, подхватил на руки У и бросился убегать в лес.

  От родной пещеры долго слышался разъярённый вражеский рык, но подгонять охотников было не нужно. Испуганное племя уходило всё дальше, не оглядываясь, не жалея о прошлом. Семья понимала, что позади её ждёт только смерть.

  Глава 7

  Бегство ослабило племя. На ходу охотиться Бургу не мог, приходилось обходиться едой, что попадалась в пути. У держалась хорошо, девочка даже делилась частью собственной доли с кормящей, но вот Уру сильно сдала. Младенца нужно было кормить регулярно, и вместе с молоком мальчик высасывал из матери последние силы.

  Время и время охотники шли по лесу, пока не оказались у подножия горного хребта. Перед племенем выросла крутая каменная стена, возвышающаяся до самого неба. Пенистые облака скользили по лазурной небесной реке и порой почёсывали белые брюшки о заострённые скалистые пики. Лес на горе был гораздо более жидким, редкие деревца и кустарники давали хороший обзор, а значит и возможность остановиться и перевести дух.

  – Туда, – указал Бургу на вершину и повёл семью по тропе.

  Ближе к вечеру племя выбралось на просторную каменную террасу, укрытую с трёх сторон массивными валунами, служившими хорошим укрытием от свистящего ветра. Охотник оставил самок обживаться на новой стоянке, а сам спустился обратно, чтобы попробовать поохотиться.

  День был удачным. Едва вернувшись в лес, Бургу нашёл сразу два гнезда крупных птиц, в которых разжился парой яиц, а потом, немного подкрепившись, наткнулся на норку пушистых грызунов. Добыча была скудной, всего несколько тушек, размером с ладонь маленькой У, но этого должно было хватить до утра, а на рассвете он вернётся и поищет следы более крупной добычи.

  Бургу уже решил возвращаться, как вдруг вдалеке заметил чью-то тень, скользнувшую между деревьев. В сумерках рассмотреть повстречавшийся силуэт было сложно, потому он решил подобраться поближе.

  Охотник обошёл место встречи по широкой дуге, чтобы двигаться против ветра. Каждый шаг, каждое движение было настоящим испытанием его охотничьих навыков. Бургу не мог шуметь, не мог попасться зверю на глаза, не мог выдать своё присутствие даже запахом. От этого зависел успех на охоте, а возможно, что и жизнь молодого мужчины. Низко пригибаясь к земле, тщательно выбирая твёрдые островки почвы, на которые могли опереться конечности, отлавливая ушами каждый звук и жадно принюхиваясь, Бургу приблизился к цели.

  Вдруг в его ноздри ворвался знакомый до боли запах, который едва не погубил всю маскировку. Бургу чуял врага, чуял зловонное дыхание из его пасти, чуял смрад от слежавшейся бурой шерсти и сладковатый запах крови, источаемый раной на морде. Аккуратно раздвинув ветви колючего кустарника, Бургу увидел Большого Лохматого Зверя, который преследовал его племя. Враг был ещё далеко, он стоял на четвереньках и обнюхивал дерево, у корней которого У справляла нужду. Затем зверь поднялся на задние лапы, потёрся шерстью о ствол и ободрал большой кусок коры, присваивая себе чужие угодья. Важной, неспешной походкой, косолапо переваливаясь с ноги на ногу, Большой Лохматый Зверь побрёл дальше по следу.

  Бургу задохнулся от обуревающих его чувств. Необоримая смесь страха, гнева и ненависти вдруг вскружили охотнику голову. Он не отстанет. Большой Лохматый Зверь до самой смерти будет преследовать его семью. От него не скрыться. Куда бы охотники ни пошли, в какой бы местности не облюбовали очередную стоянку – враг всегда будет угрожать благополучию племени.

  Охотник дождался, пока зверь отойдёт как можно дальше, потом аккуратно выбрался из кустов и поспешил к своим самкам и сыну. Ему нужно было позаботиться о них прежде, чем охотничьи тропы двух непримиримых врагов снова пересекутся.

  Бургу больше не боялся. Речь уже не шла об обычной охоте – это было начало войны.

  ***

  Расставание вышло довольно болезненным. Уру и У повисли на шее охотника и никак не хотели выполнять его волю. Пришлось быть грубым, хотя глаза предательски выдавали все его чувства.

  Бургу провёл семью вдоль русла быстрой горной речушки, пока не нашёлся подходящий брод. Затем он заставил самок тщательно выкупаться, покуда вода полностью не поглотила их запах, и лишь потом велел перейти на другой берег. Самки заупрямились, тащили мужчину с собой, Уру ласково мурлыкала ему на ухо, а У просто тёрлась о брата, незаметно подталкивая его к воде. Но Бургу был неумолим. Он задумал большое дело, и столкнуть его с намеченного пути могла только смерть.

  Как только семья скрылась в подлеске на другом берегу, охотник двинулся дальше вдоль русла. Он намеревался сбить со следа врага, потому на этот раз от помощи воды отказался. Напротив, его запах был силён и осязаем, как никогда, так что зверь точно не промахнётся. Для надёжности Бургу оставлял благоухающие подсказки: каждые несколько шагов он подбирал с земли гладкий камень, натирал его о грязную кожу, промачивал влагой подмышек, а то и вовсе подтирал узкий зад. Ароматные камушки усеяли берег, отчётливо указывая врагу в какой стороне его дожидается битва.

  Бургу брёл целый день, прежде чем нашёл место, подходящее для засады. Перед ним громоздилась скала, с востока омываемая рекой, а с запада прикрытая громадными валунами. С вершины, заплетённые косами, свисали побеги зелёной лозы. Рыжую стену облюбовали крикливые птицы, свившие гнёзда в нишах и трещинах, подточенных ветром, дождями и временем.

  Охотник ловко взобрался на вершину. Ему трудно было судить, но высота казалась достаточной. Оказавшись на месте, он осмотрелся, довольно причмокнул, и уселся дожидаться врага. Страха не было. Большой Лохматый Зверь был вовсе не так страшен и неуязвим, как прежде казалось. Доказательством тому служила глубокая рваная рана на морде, которую оставил ему на память сам Бургу. А это означало, что пустить кровь гигантскому хищнику не так уж и сложно.

  Ждать пришлось долго. Сначала стало темно и холодная луна сменила жгучее светило на небе. Бургу не спал. Он бдительно наблюдал за каменистым берегом горной речушки, ожидая появления зверя. Потом луна проплыла небосводом за гору и стало светать. Охотник занервничал. Вдруг зверь его не почуял? Вдруг он выбрал другую добычу? Вдруг он перешёл реку вброд и настиг его племя? Страшные мысли беспощадно хлестали разум мужчины, точно упругие ветви кустарников хлещут по глазам торопливых охотников. Бургу сделал всё, что мог, но тревога заставляла его нервничать и сомневаться в верности собственного решения.

  Враг появился, когда солнце прогрело равнодушные камни. К тому времени Бургу почти отчаялся, его разморило, затёкшие мышцы медленно деревенели, но увидев неуклюжую поступь Большого Лохматого Зверя, охотник взбодрился, усталости как не бывало. Враг неторопливо брёл берегом, обнюхивая гладкие камушки, временами надолго останавливаясь перед отчётливыми следами. Соприкасаясь с гравием, длинные когти скрежетали и поблёскивали, играя с лучами светила. Шкура врага потрепалась в дороге, в некоторых местах вся облезла, взялась колтунами, нахваталась колючек и мелкого мусора. Видимо, охотиться ему было не просто, потому как от лохматой туши разило на весь лес, Бургу даже на вершине скалы смог учуять опасный удушливый смрад.

  Охотник не смог удержаться, подскочил на ноги и закричал во всё горло, привлекая внимание зверя. Бургу приплясывал на вершине, размахивал палицей, рычал и бросал во врага мелким гравием. Враг заметил добычу и уверенно направился к скале. У подножия он задрал голову и пронзительно зарычал.

  От громоподобного рыка по коже пробежали мурашки, волоски по всему телу поднялись дыбом и что-то защекотало внутри живота. Чтобы хоть немного взбодриться, Бургу подхватил увесистый булыжник и запустил его в зверя. Камень попал по макушке. Шкура выдержала, на этот раз обошлось без крови, но на голове врага тут же вспухла серьёзная шишка. Большой Лохматый зверь не ожидал такого подвоха от двуногой добычи, отошёл от скалы на несколько шагов и вновь зарычал. На этот раз в его рёве слышались нотки обиды.

  Не успел охотник швырнуть очередной булыжник, как враг бросился на скалу. Массивные когти высекали искры из камня, глубоко врезаясь в рыжую плоть отвесной стены, сильные лапы умело карабкались вверх, а неповоротливая с виду туша оказалась куда проворнее, чем Бургу от неё ожидал. Едва охотник успел занести над головой огромный валун, почти в половину его собственного роста, как зверь уже перемахнул большую часть пути и многообещающе скалился, предупреждая добычу об уготованной ей судьбе.

  Бургу хорошенько прицелился и сбросил валун. К ужасу охотника, зверь устоял. Снаряд прошёл по касательной, содрал с головы великана заметный клок шерсти, оголяя розовую кость, и лишь немного оцарапал широкую спину. Враг яростно взревел. Без сомнений удар вышел очень болезненным, но в то же время напрасным, ибо только подстегнул охотничью ярость голодного зверя.

  Бургу заметался, будто муха, угодившая в сеть паука. Второго такого валуна рядом не было, а зверь всё приближался, оглашая округу яростным рыком. Охотник сбросил ему на голову ещё пару булыжников, но остановить поступь хищника оказался не в силах. Западня сработала в обратную сторону, хитроумный план подкачал и лишь счастливый случай спас Бургу жизнь.

  У самой вершины, когда враг уже готов был вырваться на простор каменной террасы, одна его лапа вдруг запуталась за побеги лозы. Большой Лохматый Зверь неуклюже балансировал на вершине обрыва, пытаясь высвободиться из случайной ловушки, а Бургу неистово колотил его палицей по оголённому черепу. Скалу забрызгала горячая кровь, во все стороны разлетались капли солёного пота, мышцы окаменели, готовые лопнуть от натуги, но Бургу продолжал наносить удар за ударом. Перед его глазами стояли мать и сестра, отец и двоюродный брат, любимая Уру, несмышлёная У и самый маленький, но в то же время и самый дорогой человечек на свете.

  В какой-то миг палица треснула и раскололась на две неравные части. В руках Бургу оказалась заострённая щепа. К тому мгновению враг растерял всю свою прыть и едва живой покачивался на застрявшей конечности. Большой Лохматый Зверь поднял на охотника уставшие глаза. Окровавленная морда превратилась в одну сплошную рану, чёрная кровь в некоторых местах успела подсохнуть и собраться в комочки. Зверь будто просил прекратить бесконечную пытку и покончить с неудачной охотой.

  Бургу выполнил просьбу. В следующий миг осколок палицы глубоко вонзился в глазницу, заставляя врага болезненно вздрогнуть. Агония длилась бесконечно долго, пока лоза не выпустила тушу уже мёртвого зверя из своей цепкой хватки. Враг рухнул со скалы и затих уже окончательно. Под ним растеклась блестящая бордовая лужа. Бургу победил, но почему-то радости не почувствовал. Только полное опустошение, бесконечную усталость и боль во всём теле.

  Глава 8

  Мясо зверя было ужасным на вкус, а разило так, словно племени досталась гора разложившейся падали. Жёсткие волокна приходилось долго разжёвывать, к тому же отвоевывать их приходилось у мух, которые и сожрали большую часть мёртвой туши.

  Тем не менее, семья восстановила силы. Особенно Уру, измотанная кочевой жизнью. Отдохнувшая самка немного поправилась, а её груди налились молоком для младенца. Бургу организовал для племени временную стоянку у той самой скалы, подарившей охотнику победу над зверем. Когда мясо кончилось, родичи двинулись дальше, прихватив с собой тёплую шкуру.

  Путешествие вышло спокойным. Даже после смерти врага его запах отпугивал хищников, а густая шерсть согревала во время ночёвок. Уру дорогу помнила смутно, семья долго плутала в горах, прошло время и время, прежде чем вдали показалась просторная пещера, обжитая другим племенем двуногих охотников.

  Увидев гостей, сородичи высыпали наружу. Племя оказалось большим, у них было трое мужчин: старый Бургубур, что приходил к отцу в гости; двое Бургу, один из которых был тоже знаком, а второй был ещё юным и неопытным охотником – две взрослые женщины: первая обрадовалась больше других, ибо была старшей У, ныне Уру, за которой Бургу очень скучал – и три маленьких У.

  Сородичи стали обниматься и обнюхивать друг друга. Бургу рассказал историю своей семьи. Был долгий пир. Ближе к вечеру старый Бургубур объявил, что принимает пришлых охотников в своё племя.

  ***

  Прошло время и время, но Бургу так и не почувствовал себя частью племени Бургубура. Старый вожак не видел в нём мужчину, а быть может просто не хотел видеть. Бургубур отказывался брать его с собой на большую охоту, отдавая предпочтение двум своим сыновьям.

  Бургу очень злился, добытчики забирали себе лучшие доли трофеев, в то время как ему вместе со своими самками приходилось довольствоваться объедками. С одной стороны это было справедливо, но вот с другой – Бургу точно знал, что был бы лучшим охотником племени, имей он возможность себя показать. Но такой возможности старый вожак ему не оставил.

  Когда мужчины в очередной раз собирались уйти и прощались с семьёй, Бургу сидел у стены и провожал их озлобленным взглядом.

  – Бур-р-ргу, – неожиданно для себя самого, вдруг прорычал оскорблённый самец.

  Охотники остановились и опасливо переглянулись. Интонация сородича походила на вызов.

  – Бургубур, – вскрикнул вожак и начал колотить себя в грудь.

  Племя тут же возбудилось, молодые охотники предвкушающе завопили, а самки испуганно завизжали и разбежались под стены пещеры. Все ожидали, что Бургу дрогнет и опозорится. Хотя он был мужчиной и даже отцом, не ему было мериться силой со старым, опытным вожаком. Он и сам это понимал, но взыгравшее в его крови чувство справедливости, помноженное на ущемлённую гордость победителя Большого Лохматого Зверя – вдруг вылилось в прилив необузданного животного гнева.

  Вместо традиционных вызывающих плясок, вместо того, чтобы лупить себя по груди и корчить устрашающие гримасы, запугивая врага и показывая ему силу и отвагу до схватки – Бургу молниеносно атаковал. Он распрямил ноги с такой силой, что в ушах засвистело от ветра. Палица чудом оказалась в руках и обрушилась на голову ненавистному Бургубуру. Вожак успел среагировать и прикрылся руками, но удар был слишком сильным. Старика отбросило к стене, он болезненно взвыл, не успевая толком испугаться.

  Следующий удар настиг Бургу-старшего. Палица врезалась охотнику в лоб, лишив его чувств. Бургу-младшему хватило и оплеухи. Насмешки мигом слетели с физиономий сородичей, когда обозлённый мужчина снова подскочил к Бургубуру и занёс над ним окровавленное оружие для расправы. Буру жалобно взвыла, все Уру и У заверещали, предвкушая смертельную развязку скандала. Палица обрушилась с ужасающей силой, высекая из скалы брызги каменной крошки всего в одном пальце от головы вожака.

  Разъярённый Бургу отбросил палицу, отскочил от поверженного и ошеломлённого старика и бросился в свой уголок родовой пещеры. Там он подхватил тяжёлую шкуру убитого зверя и швырнул её в родичей.

  – Бур-р-ргу!.. Бур-р-ргу! – рычал он, избивая шкуру ногами, топча и швыряя её по всей пещере.

  Соплеменники пришли в ужас. Перед ними будто ожили картины неравной схватки охотника с монстром. Оскаленная пасть Большого Лохматого Зверя всё ещё грозно косилась на них, от шкуры несло запахом смерти, а длинные когти скреблись о каменный пол, подтачивая даже самое храброе сердце. Бургу выдохся и грозно уставился на сородичей.

  – Бургубур, Бургубур, – жалобно поскуливал вожак, качая на груди повреждённую руку.

  Бургу подхватил свою палицу и изо всех сил швырнул её в старика. Тот увернулся, но занял положение ещё более робкое и неустойчивое. Вожак был повержен.

  – Теперь я Бур-р-ргубу-р-р-р! – зарычал Бургу и заколотил себя по груди. – Я, Бур-р-р-ргубур-р-р-р! Я... я... я, Бургубур!

  Никто не посмел ему больше перечить. Хотя трое мужчин вполне могли попытаться свергнуть нового вожака и, скорее всего, преуспели бы в честном бою, но все Бургу покладисто склонили головы, опасаясь даже смотреть на страшного человека.

  Иначе быть не могло. Слово его для них стало закон, ибо никогда прежде охотники не слышали звуков, подкреплённых такой неистовой силой.