Текст книги "Мальчики на севере"

Автор книги: Томас Майн Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Человек должен привыкать ко всякому положению – философски заметил Гарри полусонным голосом и сейчас же заснул.

Примеру его последовал и брат.

6. В БЕРГЕНЕ

На другой день они распрощались с Христианом, сдали ему лошадей и отправились дальше пешком прямо к озеру. На берегу озера они нашли лодку и двух гребцов и уселись в нее.

Озеро было спокойно и гладко как зеркало, но когда они добрались до фьорда, поднялся небольшой ветерок, вода стала колыхаться, волны заходили все выше и выше, лодка начала подпрыгивать и нырять, то поднимаясь, то опускаясь. Мальчикам сначала очень это понравилось, но вскоре и они поняли, что это не забава и может окончиться очень скверно.

Ветер делался все сильнее и сильнее, волны фьорда4 поднимались выше и выше, лодку бросало во все стороны, как щепку. Мальчики принуждены были ухватиться обеими руками за края лодки, чтобы не быть выброшенными в воду.

Вдруг одна волна с такой силой ударила в лодку, что перевернула ее вверх дном, и все пассажиры очутились в воде.

До берега было недалеко, и виднелась какая-то деревня. Гарри ухватился за лодку, а Гаральд беспомощно барахтался в воде и наверное, утонул бы, если бы к нему не поспешили на помощь Стюарт и оба гребца.

Оказалось, что ни один из мальчиков не умеет плавать.

– Держитесь хорошенько, Гарри! – крикнул ему Стюарт, помогая одному из гребцов перевернуть лодку дном вниз. После громадных усилий ему удалось это сделать. Все схватились за края лодки и в таком положении пробыли до тех пор, пока с берега не поспешили к ним на помощь на большом баркасе.

Приключение это окончилось только невольным купаньем и потерею всех вещей, которые были в лодке.

Когда платье было высушено и все успокоились, Стюарт сказал своим воспитанникам.

– Удивляюсь, как это вы оба не умеете плавать. Неужели живя в Индии, где так много больших рек и где каждый индус плавает, как рыба, вы не могли выучиться этому нетрудному искусству?

– Мы не особенно любили воду и полагали, что это вовсе нам не нужно, отвечал Гаральд.

– Однако, видите, вы едва было не утонули из-за этого. Никакое знание не бывает лишним – запомните это хорошенько. А теперь я вас буду учить плавать, и пока вы не выучитесь, мы не тронемся отсюда с места.

– А если мы не в состоянии будем выучиться плавать, значит на всю жизнь останемся здесь? – продолжал Гаральд.

– Искусство это так просто, что вы в несколько дней будете отлично владеть им, – сказал Стюарт.

– Мне очень жаль наших вещей, особенно ружей. Что теперь мы будем делать без них? – спросил Гарри, печально смотря на озеро.

– Вещей, конечно, жаль. Но, к счастью, деньги у меня уцелели, и мы приобретаем в Бергене все, чего лишились, – ответил Стюарт.

Со следующего дня он стал учить мальчиков плаванию, и в несколько дней достиг того, что они стали плавать и нырять не хуже его самого.

Однажды купаясь с мальчиками в фьорде, Стюарт доплыл до того места, где опрокинулась их лодка и нырнул. Вскоре он вынырнул с мешком в руках. К радости мальчиков, это был мешок Гаральда, в котором было много общих вещей. Часть вещей, правда, была испорчена водой, но большинство оказалось годными.

Когда мальчики выучились достаточно хорошо, по мнению Стюарта, плавать, все снова отправились в путь.

Они наняли большую парусную лодку и намеревались плыть водою до самого Бергена.

Через несколько дней они счастливо добрались до этого города.

С пристани они взяли экипаж, в котором и направились в город. Экипаж был очень неудобен, дорога невозможная, лошади плохие, так что они еле дотащились до города. Дорогою, прыгая по рытвинам и ухабам и все время бранясь, Гаральд, больно прикусил себе язык и замолчал.

– В этой дикой стране, вероятно, все устроено с целью доставить как можно больше неприятностей и неудобств для путешественников, – с сердцем сказал он, выходя из экипажа по приезде в город. – И здесь, наверное, нет ни одного человека, который понимал бы по-английски, – прибавил мальчик, презрительно смотря на кучера.

– Вы рискуете ошибаться, сэр, и очутиться в очень смешном положении, если будете так поспешно высказывать свое мнение. А что касается высказанных вами нападок на наши дорожные неудобства, то лица, которые боятся их, напрасно не сидят дома, – с достоинством сказал кучер на довольно чистом английском языке.

– Что, Гаральд, попались? – заметил со смехом Стюарт смущенному мальчику. – Вот вам первый урок держания языка за зубами. Вы видите, что норвежцы не менее англичан любят родину и умеют сохранять свое достоинство.

Когда наши путешественники сидели в гостинице за обедом, Гарри заметил:

– Не мешает иногда померзнуть и поголодать, чтобы вспомнить об этом, сидя в хорошей комнате за сытным обедом.

– Ого, Гарри, да вы еще и философ! – воскликнул, смеясь, Стюарт.

– Философ! Что за птица? – спросил Гаральд.

– Это – человек, извлекающий хорошее из всякого положения и примиряющийся со всеми обстоятельствами. Ну, мои друзья, теперь мы пообедали. Отдохнем немного, да и отправимся осматривать город.

– С удовольствием, мистер Стюарт! – отозвался Гарри. – Я только что хотел вас просить об этом.

Часа через три, отдохнув и напившись чаю, наши путешественники отправились осматривать город.

Берген, один из главных торговых городов Норвегии, лежит на западной стороне Скандинавского полуострова. В нем находится собор и древний замок Бергенгауз, бывший во время Кальмарской унии резиденцией норвежских королей. Город известен, главным образом, громадным вывозом соленой рыбы и особенно сельдей.

Когда наши путешественники вышли из гостиницы, городская жизнь была в полном разгаре: улицы наполнены народом, одетым в самые разнообразные пестрые костюмы, дома большей частью деревянные, окрашены всевозможными цветами, везде замечалось полное оживление.

– Право, здесь очень недурно! – заметил Гарри, любуясь оживленной городской жизнью.

– Да, гораздо лучше, чем в том дворце, где мы недавно ночевали, – сказал Гаральд, который никак не мог забыть лачугу и продолжал в насмешку называть ее дворцом.

– Пойдемте к пристани, – там еще веселее, – предложил Стюарт.

Когда они подходили туда. Стюарт вдруг услыхал позади себя знакомый голос. Он поспешно обернулся и, заметив Винцента, протянул ему руку.

– Ну, как поживаете? – спросил последний, пожимая руки бывших своих спутников. – Давно вы здесь?

– Нет, только сегодня попали сюда. А вы давно?

– О, я тут уже около месяца. Ну, как ваще здоровье, мистер Гарри? обратился Винцент к мальчику. – Оправились вы после вашего падения из экипажа?

– Благодарю вас, давно оправился, – отвечал Гарри.

– А вы, мистер Гаральд? Не было ли у вас приключений после вашего ратоборства с кучером?

– О, у него еще было несколько приключений после того. Неделю тому назад он чуть было не утонул, а когда мы ехали сюда, он едва не откусил и не проглотил собственный язык, – сказал Стюарт. – Вообще этому юноше везет на приключения. Где с другими ничего не бывает, он все-таки ухитрится наткнуться на какое-нибудь приключение. Я уверен, что и здесь так не обойдется, – смеясь, добавил он.

– Но, мистер Стюарт, что же может случиться здесь? – проговорил смущенный мальчик.

– Не знаю, но чувствую, что какую-нибудь штуку вы выкинете и здесь.

Пристань была наполнена судами государств всего мира.

– Смотрите, какой нескладный корабль! – сказал Гаральд, указав на одно парусное судно.

– Вам оно не нравится! А я напротив, очень люблю эти тяжелые яхты: они переносят меня в прежние времена, когда не было теперешних легких судов и пароходов, управлять которыми гораздо легче, чем старинными парусными кораблями, – заметил Стюарт.

– Яхты! Это вы называете яхтами? Да я думаю, вот эта нескладиха построена еще во времена Олафа, – прибавил мальчик, указав на одно особенно неуклюжее судно.

– Очень может быть, что оно построено по тому типу, который был принят в те времена, но нужно сознаться, что построено все-таки прочно и в крепости смело поспорит с современными железными пароходами. Эти яхты идут с дальнего севера, с финмаркской рыбной ловли. Им часто угрожает опасность быть затертыми льдом, поэтому они и строятся особенно прочно.

– А чем грузят вон те суда? – спросил Гарри, указав на несколько громадных барок.

– Лесом и рыбой, составляющими главный предмет здешнего вывоза.

– А это что? – спросил мальчик, указывая на какой-то замок, видневшийся на другой стороне пристани.

– Это замок Бергенгауз, или, как его называют здесь, дворец Олафа.

– Опять Олаф! – вскричал Гаральд.

– Да, мой друг. Здесь мы на каждом шагу будем встречаться с этим дорогим для норвежцев именем, с которым у них связано, кажется, все выдающееся.

– Говорят, этот замок построен на развалинах прежнего каким-то Вокендорфом, именем которого он теперь и зовется, – сказал Винцент.

– А кто был это Вокендорф? – спросил любознательный Гарри.

– Не знаю, – отвечал Винцент. – Я слышал, как некоторые называли его строителем этого замка, но больше, к сожалению, ничего не знаю! Может быть, вам кое-что известно? – обратился он к Стюарту.

– Европейские историки вообще почему-то мало занимаются Норвегией, хотя и в ней немало интересного, – отозвался последний. – Я знаю, что один Вокендорф, живший во времена нашей королевы Елизаветы, уничтожил Ганзейский союз, то есть союз немецких купцов, обиравших жителей Бергена.

– Вероятно, это именно тот самый Вокендорф, который построил этот замок, вставил свое замечание Гарри.

– Очень может быть. Его имя до сих пор произносится с уважением и благодарностью среде бергенцев.

Побродив еще несколько времени по городу, наши путешественники возвратились сильно усталые в гостиницу. Наскоро поужинав, они улеглись спать и сейчас же заснули как убитые.

Среди самой глухой ночи они вдруг услыхали какой-то шум и крики. Первым проснулся Стюарт. Он быстро соскочил с постели и подошел к окну.

– Ого! – вскричал он, подняв темную штору.

Вся комната внезапно осветилась каким-то красноватым светом.

– Что это такое? – спросил, проснувшись, Гарри.

– Пожар, и, кажется, довольно сильный! – сказал Стюарт, смотря в окно. Вставайте скорее. Гарри, будите брата и одевайтесь. Мы можем быть там полезны. Я знаком с некоторыми пожарными приемами.

Через несколько минут они были уже на улице.

Отовсюду бежал народ и ехали пожарные трубы. Жильцы всех смежных домов, полуодетые, вытаскивали свои пожитки. Крики и суматоха были страшные. Порядка, как и всегда в подобных случаях, не было никакого.

Мальчики раз видели пожар в Лондоне, но там дома каменные, и он скоро был потушен. Представить же себе пожар в городе, где, подобно Бергену, большинство домов деревянные, они никак не могли. Это страшное зрелище их и ужасало, и восхищало.

Горело сразу несколько домов. Пламя гудело, трещало и свистело. Громадные столбы черного дыма вились над каждым горевшим зданием. Напрасно старались направлять в пламя сильные струи воды: оно только трещало, но не уменьшалось, и дым шел все сильнее и сильнее.

Вся левая сторона улицы, противоположная той, на которой помещалась гостиница, где остановились наши путешественники, была объята пламенем. Огонь быстро перекидывало с одного здания на другое.

– Огонь, вероятно, доберется до реки и только там остановится, – заметил один из зрителей.

Слова эти были сказаны на английском языке. Стюарт и мальчики только хотели обернуться в сторону, откуда послышались слова, произнесенные на их родном языке, как вдруг внимание их было отвлечено в другую сторону. Послышался крик, и какая-то женщина бросилась к одному дому, который еще не был охвачен пламенем, но уже загорался.

– Там, очевидно, ребенок! – продолжал тот же голос по-английски.

Все бросились к этому дому, но, выломав дверь, невольно отступили назад: целое облако густого черного дыма вырвалось из-за двери.

– Там ребенок! Его нужно спасти! – закричал Гарри, бросаясь в дверь.

– Вы с ума сошли, мой милый! – сказал сзади мальчика какой-то незнакомец и сильно схватил его за плечи, стараясь оттащить от двери.

– Пустите же меня! Ради Бога пустите! – вырвался Гарри. – Ведь ребенок там задохнется!

– Вы сами погибнете и ничего не сделаете! – продолжал незнакомец, удерживая мальчика. – Сейчас принесут лестницу – тогда с Богом.

Но стоявший рядом Стюарт не стал дожидаться лестницы. Узнав от плачущей женщины, в которой комнате ребенок, он быстро полез на дом по водосточной трубе. Поощряемый одобрительными криками толпы, молодой учитель живо добрался до окна, выбил его сильным ударом, вскочил на подоконник и исчез в комнате.

Сердца у всех замерли. Прошла минута напряженного ожидания. Но вот в окне показался Стюарт с ребенком в руках. Раздались шумные восклицания восторга. К окну была приставлена лестница, и молодой спаситель благополучно спустился с своей ношей на землю.

Ребенок, оказавшийся двухлетним мальчиком, почти задохнулся от дыма и был без сознания. Стюарт хотел передать ребенка матери, но она уже лежала без чувств.

– Мистер Стюарт, дайте мне его, – сказал Гарри, – а вы займитесь его матерью.

– Возьмите, Гарри и несите его в нашу гостиницу! – приказал Стюарт, передавая мальчику ребенка.

После ухода Гарри он обернулся к лежавшей в обмороке женщине и заметил около нее на коленях незнакомца, говорившего по-английски.

Последний приподнялся и, протягивая Стюарту руку, проговорил взволнованным голосом:

– Вы благородный и храбрый человек. Узнаю в вас англичанина. Я – доктор Грантли, и моя дружба...

– Обо всем этом мы поговорим потом, доктор, а теперь помогите мне перенести эту бедную женщину в гостиницу, где я остановился, – перебил Стюарт, сказав свое имя и наскоро пожав протянутую ему руку.

7. ПРИКЛЮЧЕНИЕ С МЕДВЕДЕМ

Через несколько минут женщина была перенесена в гостиницу и приведена в чувство. Сынок ее, уже раньше пришедший в себя, сидел на кровати и протягивал к матери ручонки. Счастливая мать схватила его на руки и покрыла поцелуями. Потом она подошла к Стюарту и крепко поцеловала его руку, прежде чем смущенный молодой человек успел ее отдернуть.

Оставив женщину с ее ребенком в гостинице, Стюарт, доктор Грантли и оба мальчика вновь отправились на пожар, где и пробыли весь остаток ночи, принося посильную пользу.

К утру пожар затих. Сгорело несколько десятков домов, и почти все имущество погорельцев погибло в пламени. Такова участь всех городов со скученными деревянными постройками!

Через несколько дней после описанных событий Стюарт отправился с мальчиками за город.

Когда они вошли в лес, послышался какой-то странный звук – точно терли железо о камень.

– Должно быть, дровосек топор точит, – сказал Гарри.

Стюарт прислушался, потом, улыбнувшись, проговорил:

– Идите, господа, тише, иначе мы спугнем ее!

– Кого? Разве это не человек? – спросил с удивлением Гаральд.

– Нет. Идемте, и вы увидите, кто это.

Они тихо пошли по направлению странных звуков.

Подойдя ближе, Стюарт приказал мальчикам прилечь в кустах и смотреть оттуда.

За кустами была небольшая поляна, по которой гордо расхаживала красивая большая птица, очень похожая на индейского петуха. Голова и шея у птицы были пестрые, грудь черная с зеленовато-бронзовым отливом и мохнатые ноги. Над ее блестящими и ясными глазами болтались два красных мясистых лоскутка.

Точно рассерженный индейский петух, красивая птица закинула назад голову и выпятила грудь, причем перья на груди и шее стояли дыбом.

– Вот так птичка! – прошептал Гаральд. – Мистер Стюарт, можно ее застрелить.

– Стреляйте! Недурно попробовать мясо этой птицы: оно очень вкусно. Только цельтесь вернее – она очень хитра и увертлива.

Не успел Стюарт проговорить последние слова, как раздался выстрел Гаральда. Птица присела, потом громко вскрикнув, поднялась вверх и быстро улетела, делая зигзаги в воздухе. Выстрелы Стюарта и Гарри тоже пропали бесцельно.

– Чисто! И следа не осталось. Проклятая птица! – проворчал с досадою Гаральд.

– Я вас предупреждал, Гаральд, что эта птица очень увертлива, – заметил Стюарт.

– А что это за птица? – спросил Гарри.

– Это глухарь, одна из самых красивых птиц в этой стране, – отвечал наставник.

Охотники проходили несколько часов по лесу, настреляли кое-какой мелкой дичи и собирались было уже идти домой, как вдруг Гаральд, поглядывая на деревья, вскричал:

– Сколько гнезд! Я сейчас полезу за яйцами. Это будет отличная добавка к нашей дичи.

– Не стоит, Гаральд, у нас довольно дичи. Пойдемте лучше домой, – сказал Стюарт.

– Да вы идите с Гарри, я вас догоню.

– Ну, как хотите. Мы пойдем потихоньку.

Стюарт и Гарри отправились к городу, а Гаральд полез на дерево, на котором было большое гнездо. Запустив в него руку, мальчик не нашел там ни одного яйца. Очевидно, это гнездо было уже давно покинуто.

Спускаясь с дерева, он услыхал внизу шум. Он взглянул туда и увидел какого-то косматого неуклюжего зверя, который, хрипя и сопя, обнюхивал ружье, оставленное мальчиком внизу под деревом.

"Уж не медведь ли это?" – подумал мальчик, сидя на суку.

Он еще не видывал медведей, и если бы был поопытнее, то посидел бы на дереве несколько минут, пока медведь не уйдет, но ему захотелось подразнить зверя. Он сорвал ветку, бросил ее в медведя и закричал:

– Эй, ты, косматый! Держи!

Медведь удивленно поднял кверху глаза и, заметив Гаральда, посмотрел несколько мгновений на него, очевидно, что-то соображая. Потом он вильнул хвостом и поплелся потихоньку от дерева.

Тем бы, вероятно, все и кончилось. Но мальчик, соскочив с дерева, схватил ружье и выстрелил зверю вдогонку.

Ружье было заряжено дробью. Очевидно, несколько дробинок попало в медведя. Конечно, они не причинили ему никакого вреда, зато страшно его рассердили.

Медведь сердито зарычал, поднялся на задние лапы и направился к мальчику. Только теперь последний понял опасность своего положения. Ружье его было разряжено, а заряжать его вновь не было времени.

Мальчик быстро спрятался за толстое дерево. Медведь тоже подошел к этому дереву. Мальчик перешел на другую сторону дерева, медведь – за ним. Таким образом они начали кружиться вокруг дерева.

У Гаральда душа ушла в пятки от страха. Он чувствовал, что эта пляска вокруг дерева не может долго продолжаться, что медведь вот-вот его схватит и задушит.

Он вдруг бросил в медведя ружье. Зверь на мгновение остановился. Гаральд поспешил воспользоваться этим: добежав до следующего дерева, он быстро забрался на него.

Сидя на дереве, мальчик перевел дух и взглянул на своего врага. Медведь с любопытством разглядывал ружье, поворачивая его во все стороны. Потом, свирепо рыча, принялся яростно грызть его ствол.

– Грызи, грызи, косолапый черт! А я все-таки ушел от тебя! – кричал ему Гаральд со своего дерева.

Услыхав эти слова, медведь оставил ружье и снова поднялся на задние лапы. Осматриваясь по сторонам, он заметил своего врага и свирепо зарычал.

– Что, косматый урод, взял? Видит око, да зуб неймет! – продолжал мальчик. – Рычи, рычи! Теперь уж меня не достанешь – высоко!

Но, к удивлению и ужасу мальчика, медведь подошел к его дереву и довольно ловко стал взбираться на него.

"Вот так штука! – подумал Гаральд, – да он лазит лучше меня. Что мне теперь делать?"

Он быстро полез выше, а за ним, рыча и сердясь, поднимался и медведь.

Деревья были так часты, что мальчик с одного дерева перебирался на другое. Медведь тоже следовал за ним.

Началось гонка по деревьям. Вскоре Гаральд очутился на вершине такого дерева, с которого уже некуда было перебраться, вблизи не оказалось ни одного подходящего дерева.

Оставалось одно из двух: сдаться медведю или, быстро спустившись на землю, стараться спастись бегством. Он выбрал последнее, воображая, что медведь его не догонит. Но не тут-то было! Как он не старался быстро бежать, неуклюжий зверь следовал за ним по пятам.

"Что теперь мне делать?" – с ужасом думал мальчик, чувствуя, что его силы слабеют и он не в состоянии выдержать такого бега.

Пробегая мимо одного дерева, он задел головою за сук, вследствие чего с него слетела шляпа. Медведь остановился, схватил шляпу и изорвал ее на клочки.

Гаральд воспользовался этим и снова забрался на дерево. Переведя немного дух, он заметил, что медведь уже покончил с его шляпой и собирается лезть за ним самим на дерево. Тогда он сорвал себя куртку и бросил ее своему врагу. Куртку постигла та же участь, что и шляпу. За курткой последовал жилет, потом панталоны. Все это в несколько минут было разорвано в клочья, и медведь все-таки полез на дерево.

Мальчик остался в одном белье и с ужасом уже думал, что с ним будет, если он бросит медведю и белье, как вдруг услышал внизу знакомый голос, сильно его обрадовавший.

– Гаральд!

– Я здесь!

– Где?

– Да наверху.

– Где наверху?

– На дереве.

– Что же вы там делаете?

– Да у меня здесь медведь.

– Что?!

– Медведь, говорю, здесь!

– Слезай же вниз!

– Не могу.

– Почему же?

– Он меня не пускает. Ради Бога, освободите меня!

Голос снизу вдруг умолк, и Гаральд снова с ужасом подумал, что теперь ему от медведя уж не уйти.

Между тем внизу у Стюарта и Гарри происходило совещание. Они не расслышали всех слов Гаральда и никак не могли понять его поведения – оно казалось им в высшей степени странным. Они готовы были думать, зная легкомысленный характер младшего сына полковника Остина, что мальчик задумал пошутить и насмехается над ними.

– Не понимаю, почему он не хочет слезть с дерева? – недоумевал Стюарт.

– Просто дурачится, ведь вы знаете его манеру, – говорил Гарри. Пойдемте, мистер Стюарт, в город, Гаральд нас догонит. Напрасно мы воротились.

– Нет, Гарри, я чувствую, что здесь что-то неладно... Шалости его все-таки не так странны, притом они в последнее время повторяются все реже и реже.

– Уверяю вас... – начал было Гарри, но взглянув на дерево, с которого слышался голос брата, заметил сидящего там медведя и с ужасом указал на него Стюарту.

– Ага! Теперь я понимаю все! – проговорил последний, тоже заметив зверя.

Оказалось, что медведь еще раньше разглядел двух людей под деревом и, вероятно, сообразил, что это подкрепление его врагу и что теперь силы его в борьбе с новыми врагами будут неравны. В силу этих соображений хитрый зверь начал потихоньку спускаться с дерева – с очевидной целью удрать незамеченным. Но, видя, что он уже открыт и ему не удастся улизнуть, он остановился на дереве, невысоко от земли, и стал выжидать, что будет.

– Теперь я понимаю все, – сказал Стюарт, обернулся к Гарри и шепнул ему.

– У вас ружье заряжено дробью. Пугните одним выстрелом этого косолапого негодяя. У меня же один ствол заряжен пулей, а другой, к сожалению, тоже дробью, и я поберегу свои выстрелы для более серьезного дела. Стреляйте!

Гарри выстрелил. Раздался страшный рев – и медведь свалился с дерева. Однако, будучи даже не ранен, а только оглушен выстрелом, он сейчас же встал на дыбы, приняв угрожающую позу, направился на новых врагов.

Но здесь поджидал его Стюарт. Позволив зверю сделать несколько шагов, он выстрелил в него почти в упор. Пуля, очевидно попала прямо в сердце, и медведь в предсмертных судорогах упал навзничь на землю.

Удостоверившись, что зверь уже безвреден, Стюарт подошел к дереву, чтобы позвать сидевшего там Гаральда. Но мальчик и сам уже спускался с дерева.

Вид мальчика, бывшего в одном белье, сильно удивил Стюарта и Гарри.

– Где же ваше платье? – поспешно спросил его Стюарт.

– Спросите об этом у медведя, – отвечал Гаральд, снова получивший возможность шутить, когда миновала опасность.

– Нет, в самом деле, Гаральд, что вы сделали со своим платьем?

– Медведь изорвал его в клочки.

– И не тронул вас? Странно!

– Он бы и тронул, а я ему не поддался.

– Я вас не понимаю. Перестаньте, ради Бога, шутить и расскажите все толком.

Гаральд принял, наконец, серьезный вид и рассказал все свое приключение с медведем.

– Мы с этим косолапым приятелем облазили все деревья в этом лесу. Если когда-нибудь господам ученым понадобиться, то я могу сообщить, сколько на каждом дереве суков, – прибавил он с таким важно-комическим видом, что его слушатели, несмотря на весь трагизм положения, от которого только что избавился рассказчик, не могли не расхохотаться.

– Ну, а где же твое ружье, Гаральд? – спросил Гарри.

– Я им запустил в медведя, когда мы с ним танцевали вокруг дерева. А так как мы потом принялись лазить по деревьям и излазили их такую массу, что я потерял им счет, то, право, не знаю, под каким из них осталось мое ружье.

– Так пойдемте его искать! – предложил Стюарт.

– А мой косолапый приятель? Разве мы его бросим здесь? – спросил Гаральд.

– Нет, он пока полежит здесь: на обратном пути мы захватим и его с собою.

Ружье Гаральда оказалось, конечно, недалеко, и его скоро нашли.

– Как же мы возьмем медведя, ведь нам его не донести? – спросил Гарри, когда они возвратились к трупу зверя.

– Мы сделаем носилки и уложим на них зверя. Двое из нас понесут носилки, а третий возьмет ружья, – сказал Стюарт.

Они срезали два толстых прямых сука, переплели их мелкими сучками и устроили таким образом род носилок.

– Позвольте мне нести ружья, – сказал Гаральд. – Вы пойдете вперед, а я буду замыкать шествие вроде... Мистер Стюарт, как назывались в Риме люди, которые...

– Триумфаторами, – со смехом перебил Стюарт.

– Вот именно! Значит, я буду изображать в некотором роде триумфатора.

– В таком костюме-то?!

– Ах, да! – пробормотал Гаральд, смущенно оглядывая свое дезабилье.

– Вот что, Гаральд, – сказал Стюарт, – наденьте мое верхнее пальто, а я пойду в одном сюртуке. Правда, оно вам будет немного длинно и широко, но все-таки так будет приличнее.

Убитого медведя и настрелянную дичь положили на носилки, за которые и взялись Стюарт и Гарри, а Гаральд забрал ружья, и шествие тронулось.

Когда они проходили городом, то все встречные с удивлением оглядывали эту странную группу. Особенное любопытство возбуждал Гаральд, в широком и длинном пальто, с непокрытой взлохмаченной головой и с тремя ружьями на плечах, важно шагавший за носилками.

8. НА БЕРЕГУ МОРЯ

– Что вы скажете, друзья мои, если я предложу вам сегодня отправиться на целый день к морю? – спросил Стюарт у своих воспитанников, сидя с ними за утренним чаем на третий день после описанного приключения с медведем.

– Ах, как это хорошо! – вскричал Гаральд, постоянно раньше брата отзывавшийся на всякого рода удовольствия.

– А вы, Гарри, согласны? – продолжал Стюарт, смотря на более серьезное лицо своего любимца.

Характер старшего сына полковника Остина за время путешествия до того изменился к лучшему, что Стюарт от души полюбил умного, скромного и самоотверженного мальчика и считал его скорее своим другом, нежели воспитанником и учеником.

– Я тоже с удовольствием пошел бы на берег моря. Там наверное много найдется интересного и поучительного, – отвечал Гарри.

– Ну и отлично. Значит, идем. Собирайте свои рыболовные принадлежности.

Мальчики взяли ружья и удочки, захватили и мешки со съестными припасами на случай, если зайдут далеко и проголодаются.

– Может быть, нам удастся найти гнезда буревестников. Это очень интересные птицы, – сказал дорогою Стюарт.

– А где они вьют гнезда? – спросил Гарри.

– В скалах. Об этой птице рассказывают много разных диковинок. Матросы утверждают, будто буревестники вовсе не вьют гнезд, а носят яйца под крыльями, где и выводятся птенцы.

– Вот вздор какой! – вскричал Гаральд. – Впрочем все матросы идиоты, прибавил он со свойственной ему быстротою в определениях.

– Вы напрасно так говорите Гаральд, – заметил Стюарт, – я видал среди матросов очень умных людей.

– А я только дураков. Значит, мы в расчете, – отрезал мальчик.

Стюарт пожал плечами и, обратившись к Гарри, спросил его:

– Вы видали буревестников?

– Нет, мистер Стюарт, не приходилось.

– Но вон летят два буревестника, смотрите!

– Да ведь это качурки.

– Буревестник и качурка – одно и то же. У этой птицы много названий.

– А что, это хищная птица? – спросил Гарри, немного помолчав.

– Нет. Но она часто предсказывает бурю, поэтому матросы считают ее зловещей.

В это время наши путешественники подошли к одной скале, и Гаральд заглянул со скалы вниз.

– Видите вы что-нибудь? – спросил Стюарт.

– Вижу какие-то норки, должно быть, это гнезда. Я мог вы достать их, если бы можно выло спуститься вон на ту скалу. Жаль, что мы не догадались взять с собою веревок.

– У нас есть три ремня от наших мешков. Можно связать их, и получится довольно длинная веревка, – сказал Гарри.

– В самом деле это отличная мысль! – воскликнул Гаральд. – Давайте свяжем ремни, а потом вы меня спустите.

– Это рискованно, Гаральд, не стоит! – заметил Стюарт, заглядывая в бездну скалы.

– Ну вот еще! – вскричал пылкий мальчик.

– Ну, как хотите, Гаральд, я вас предупредил.

Но Гаральд продолжал настаивать. Они связали ремни, и у них получился один ремень длиною метра в три.

– Смотрите же, Гаральд, не выпускайте ремня, иначе вы полетите в бездну. Слышите, как там бурлит и клокочет вода, – предупредил Стюарт.

– Будьте покойны! – отвечал мальчик и начал спускаться.

Стюарт лег на землю, крепко держа один конец ремня, другой же конец Гаральд взял в зубы, чтобы оставить свободными руки. Спуститься на нижнюю скалу было не особенно трудно, но когда мальчик стал на нее ногами, то оказалось что ремень короток, он не только не мог держать его в зубах, но едва доставал до него даже рукою.

– Здесь очень много гнезд! – закричал он. – Птицы так и кружатся вокруг меня. Но я все-таки не могу достать. Какая досада!

– В таком случае взбирайтесь обратно! – крикнул ему Стюарт, спуская насколько возможно ремень.

Гаральд поймал рукой ремень, взял его в зубы и полез наверх.

– Вот и здесь есть гнездо! – вскричал он и засунул в норку руку.

Но ту же минуту мальчик страшно вскрикнул и, схватив инстинктивно правою рукою ремень, закрыл левою глаза и повис над бездной.

– Что с вами, Гаральд? – крикнул Стюарт.

Но ответа не было, мальчик продолжал висеть в прежнем положении.

– Ради бога, Гаральд, взбирайтесь скорее! Ремень не выдержит вашей тяжести! – продолжал кричать Стюарт, чувствовавший, что и ему силы начинают изменять.

Но мальчик по-прежнему молчал, не изменяя положения.

– Гаральд, вы слышите что я вам говорю? Честное слово, или я принужден буду выпустить из рук ремень, или он оборвется. Перестаньте дурачиться! закричал еще раз Стюарт, напрягая все силы, чтобы не выпустить ремень, и с ужасом наблюдая, как он растягивается и трещит. – Гарри, посмотрите, что случилось с вашим братом, мне неудобно, – обратился он к своему старшему воспитаннику.

Но последний, не дожидаясь этих слов, уже спускался на нижнюю скалу, где был брат. Смелый мальчик ежеминутно рисковал сорваться с отвесной скалы и слететь в пропасть. Стюард с замиранием сердца следил за ним.