Текст книги "Черное воскресенье (др. перевод)"

Автор книги: Томас Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава б

На вид катер ничем не отличался от обычного суденышка для спортивной рыбной ловли. Тридцати восьми футов[19]19
  Фут = 30,48 см.


[Закрыть] в длину, идеально обтекаемой формы, он походил на все быстроходные катера, которые так любят нанимать люди, имеющие много свободных денег и мало свободного времени. В выходные дни, практически каждую неделю, множество таких катеров мчатся по волнам на восток, к глубоким водам близ океанского побережья Нью-Джерси, где водится крупная рыба. На борту – располневшие мужчины в бермудах.

Однако в век судов из стеклопластика и алюминия этот катер был целиком деревянным, с обшивкой из филиппинского красного дерева внутри и снаружи. Он был прочным и красивым судном и стоил невероятно дорого. Даже палубные надстройки и те были деревянными, хотя это не бросалось в глаза, так как почти все декоративные детали были окрашены. Дерево очень плохо отражает лучи радара.

В машинное отделение катера были втиснуты два дизельных двигателя с турбонаддувом, большая часть помещения, где рыболовы на обычных судах едят и отдыхают, использовалась для дополнительного запаса горючего и пресной воды. В безлунные летние ночи владелец катера ходил на нем в Карибское море, перевозя партии гашиша и марихуаны с Ямайки в Майами. Зимой он возвращался на север и сдавал катер в аренду, только не рыбакам. Арендная плата была очень высокой: две тысячи долларов в сутки. Торговаться было бесполезно, хотя помимо этого нужно было внести неимоверную сумму в качестве залога. Чтобы достать такую сумму, Ландеру пришлось заложить дом.

Катер стоял в эллинге у заброшенного пирса на Томз-Ривер, близ залива Барнегат, с полными горючего баками и ждал.

Двенадцатого ноября в десять утра Ландер и Далия подъехали к эллингу на взятом напрокат «универсале». Сыпал холодный мелкий зимний дождь, и на пирсе не было ни души. Ландер раскрыл выходящие на берег двустворчатые двери эллинга и подогнал к ним «универсал» так, что зад машины оказался метрах в двух от кормы рыболовного судна. Далия не смогла сдержать восхищенного возгласа при виде катера, но Ландер был занят, проверяя по списку, все ли на месте, и ничего не заметил. Двадцать минут они потратили на то, чтобы погрузить на борт привезенное оборудование: несколько мотков веревки, тонкую мачту, два длинноствольных дробовика, еще один дробовик со стволом, обрезанным до сорока шести сантиметров, мощную скорострельную винтовку, плотик на четырех поплавках, морские карты, хотя на катере их было предостаточно, а также несколько аккуратно упакованных пакетов с едой.

Ландер принайтовил каждый предмет так тщательно, что даже если бы катер перевернуть вверх килем и как следует потрясти, из него ничего не выпало бы.

Он щелкнул выключателем на стене эллинга, и дверь с противоположной стороны со скрипом поползла вверх. В эллинг просочился серый свет зимнего дня. Ландер поднялся на капитанский мостик. Сначала взревел левый дизель, затем – правый, голубоватый дымок заполнил полутемный эллинг. Ландер внимательно следил за показаниями приборов, пока разогревались двигатели.

По сигналу Ландера Далия отдала кормовые концы и встала рядом с ним на мостике. Он перевел рычаги управления вперед, за кормой вздулась и забурлила вода. Загудели, забормотали, омываясь водой, выхлопные трубы.

Катер медленно выплывал в дождь.

Когда они вышли из Томз-Ривер, Ландер и Далия перебрались в нижнюю закрытую рубку, в тепло каюты. Теперь Ландер вел катер к выходу из залива Барнегат в открытое море. Ветер дул с севера, поднимая невысокую волну. Катер легко скользил по воде, дворники медленно и аккуратно стирали с ветрового стекла дождевые капли. Ни одного судна вокруг. Длинная песчаная коса, отделявшая залив от океана, тянулась с левого борта, исчезая в тумане, а с другой стороны можно было различить дымовую трубу у самого начала Ойстер-Крика.

Меньше чем через час они подошли к выходу из залива. Теперь ветер задувал с северо-востока, поднимая в узком проливе донную волну. Ландер рассмеялся, когда катер врезался носом в первый океанский вал, подняв фонтаны брызг. Чтобы провести катер через пролив, они снова перешли на открытый мостик, и холодные брызги обжигали им лица.

– В открытом море волны будут уже не такие большие, помощница ты моя, – сказал Ландер, увидев, как Далия отирает лицо тыльной стороной ладони.

Заметно было, что все это доставляет ему огромное удовольствие. Ему нравилось ощущать под ногами палубу и весь катер под собой. Его зачаровывала плавучесть, мощь текучей среды, упругой и подвижной, дающей опору надежную, как скала. Он медленно поворачивал штурвал из стороны в сторону, чуть меняя угол, под которым катер встречал бегущие по проливу валы, присущим ему кинестетическим чувством ощущая, как меняется давление на корпус. Берег исчез из вида с обеих сторон, уплывая за корму. Справа по борту вспыхивал и гас Барнегатский маяк.

Оставив позади берег, они оставили позади и дождь. В открытом море их встретил неяркий свет зимнего солнца, и, глядя назад, Далия следила за полетом чаек, белых-белых на фоне серого скопища туч. Чайки кружили, взлетая и падая, точно так, как кружили когда-то над песчаным пляжем Тира, где она стояла босоногой девчушкой, пряча смуглые маленькие ступни под рваным подолом платья. Далия слишком долго исследовала запутанный лабиринт сознания Майкла Ландера, слишком долго плутала в темных коридорах его психики. Теперь она думала о том, как повлияет на характер их взаимоотношений присутствие Мухаммада Фазиля. Если, конечно, Мухаммад Фазиль еще жив и ждет их в открытом море, где-то там, за линией горизонта, с грузом взрывчатки на борту. Надо сразу же поговорить с Фазилем. Он должен многое усвоить, чтобы не совершить роковой ошибки. Она снова повернулась лицом к океану. Ландер внимательно смотрел на нее со своего кресла, держа одну руку на штурвале. Морской воздух разрумянил ей щеки, глаза ее сияли. Воротник короткой дубленки был поднят и обрамлял лицо, джинсы туго обтягивали бедра. Она стояла, слегка расставив ноги, чуть покачиваясь в ритме движения катера. Ландер, с двумя дизелями под рукой, крайне довольный тем, что делает дело, которое у него прекрасно получается, вдруг рассмеялся, запрокинув голову. Он смеялся и смеялся, и это был настоящий, искренний смех. Далии не часто приходилось его слышать.

– Знаешь, а ты взрывоопасна, настоящая секс-бомба, – произнес он, вытирая слезы костяшками пальцев.

Далия опустила глаза, рассматривая палубный настил. Затем снова подняла голову и улыбнулась, заглянув в самую глубину его глаз.

– Что ж, – сказала она, – тогда пошли за взрывчаткой.

– Ага, – ответил он, тряхнув головой. – Нам понадобится вся взрывчатка, какая только существует на свете.

Он вел катер на восток, магнитным курсом 110 градусов, чуть севернее, чем требовалось по компасу, потом изменил курс еще на пять градусов к северу, когда по звуковым буям за Барнегатом он смог более точно определить поправку на ветер. Волны, теперь уже не такие высокие, катили навстречу катеру слева, и, врезаясь в них, нос судна уже не поднимал столько брызг. Где-то там, за горизонтом, их ждал сухогруз, покачиваясь на волнах зимнего моря.

В середине дня они остановились, и Ландер определил координаты катера по радиопеленгатору. Он решил сделать это пораньше, чтобы избежать искажений, возникающих на закате, и работал очень тщательно и аккуратно. Он взял три пеленга и нанес полученные данные на карту, помечая время и расстояние четким мелким почерком.

Они снова шли на восток, урчали двигатели, катер приближался к месту встречи, помеченному на карте крестом. Далия возилась на камбузе, приготавливая кофе к запасенным заранее сандвичам. Потом она все тщательно прибрала и вытерла стойку. Полосками липкого пластыря она прикрепила к столешнице пару хирургических ножниц, стерильные повязки, три небольших одноразовых шприца с морфием и еще один – с риталином. На защитную сетку стойки уложила набор хирургических шин и прикрепила пластырем.

Место встречи, к которому теперь приближался катер, находилось достаточно далеко от оживленного морского пути из Барнегата на север, к Амброзу. За час до заката Ландер снова определился по радиопеленгатору и сделал необходимые поправки, взяв чуть севернее.

Сначала они увидели дым, грязной полосой пятнавший горизонт на востоке. Затем под полосой дыма показались два темных пятнышка – палубные надстройки сухогруза. И вот стал виден весь корабль, медленно идущий им навстречу. Солнце низко склонялось к юго-западу за спиной Ландера, когда он повел катер прямо к сухогрузу. Так он и планировал: с солнцем за спиной он сможет как следует рассмотреть сухогруз, и если там ждет снайпер с оптическим прицелом, слепящие солнечные лучи будут бить ему прямо в глаза.

На малых оборотах изящное суденышко шло к огромному, обросшему ракушками сухогрузу. Ландер, с биноклем у глаз, пристально следил за кораблем. Вот слева на забортных фалах появились два сигнальных флага. Он смог разобрать белый крест на синем поле и под ним – красный ромб на белом.

– «М. Ф.», – прочел Ландер.

– Точно. Мухаммад Фазиль.

Оставалось сорок минут до захода солнца. Ландер решил воспользоваться преимуществом, которое давал им солнечный свет. Судов поблизости не было видно, и лучше было пойти на риск и перегрузить взрывчатку при свете дня, чем нарваться на какой-нибудь сюрприз с сухогруза в темноте. Пока светло, Майкл и Далия смогут держать палубу сухогруза под прицелом.

Далия выбросила вымпел с дельтой. Ближе и ближе, на самом малом ходу, катер подбирался к сухогрузу. Чуть бурлила за кормой вода.

Далия и Ландер натянули черные чулочные маски.

– Большое ружье, – произнес Ландер.

Далия передала ему дробовик. Ландер поднял ветровое стекло рубки и положил ружье на приборную доску, нацелив его на полубак сухогруза. Это был самозарядный «ремингтон» двенадцатого калибра, с длинным стволом и полным магазином, заряженный самой крупной дробью. Ландер прекрасно понимал, что вести прицельный огонь с борта движущегося катера невозможно. Вдвоем с Далией они тщательно разработали порядок действий. Если ситуация на корабле вышла из-под контроля Фазиля, если их обстреляют, Ландер откроет ответный огонь, развернет катер и пойдет полным ходом к солнцу, а Далия продолжит обстрел сухогруза из второго длинноствольного ружья. Когда расстояние между судами увеличится, она возьмет скорострельную винтовку.

– Не старайся обязательно попасть в кого-нибудь, – говорил ей Ландер. – Катер качает. Пусть они слышат, как свистят пули вокруг, – этого довольно, чтобы подавить их огонь.

Потом он вспомнил, что Далии чаще приходилось иметь дело с легким оружием, чем ему.

Сухогруз медленно развернулся и лег в дрейф, носом к волнам. С расстояния в триста метров Ландеру было видно, что на палубе – только трое и – высоко на мостике – еще один, впередсмотрящий. Один из них подбежал к фалам и на мгновение приспустил сигнальные флаги: это значило, что вымпел с дельтой увидели на корабле. Лучше было бы воспользоваться радиосигналами, но Фазиль не мог быть одновременно и в радиорубке, и на палубе.

– Вон он, вон Фазиль. В синей фуражке, – сказала Далия, опуская бинокль.

Когда Ландер оказался в ста метрах от «Летиции», Фазиль сказал что-то мужчинам, стоявшим рядом с ним. Они вывалили за борт шлюпбалку и встали рядом, положив руки на поручень так, чтобы Ландер мог их видеть.

Ландер заглушил двигатели и пробежал на корму – выбросить кранец с правого борта, затем прошел на мостик, захватив обрез.

По-видимому, Фазиль полностью контролировал ситуацию на сухогрузе. Ландер разглядел за поясом у Фазиля револьвер. Должно быть, он приказал очистить палубу и разрешил остаться там только помощнику капитана и одному матросу. Ржавые потеки на корпусе «Летиции» оранжево светились в закатных лучах, когда Ландер подвел катер к сухогрузу с подветренной стороны, и Далия бросила матросу конец. Матрос принялся было крепить его к утке, но Далия отрицательно затрясла головой, а рукой указала на катер. Матрос понял и, пропустив конец вокруг утки, бросил его назад, Далии.

Дома Далия и Ландер отработали всю эту процедуру очень тщательно, и теперь она быстро закрепила конец двойной дуговой пружиной. Когда два судна связаны таким образом, меньшее из них может в случае необходимости легко сбросить пружину и отдать конец буквально в один момент. При бездействующем руле двигатели держали корму катера прижатой вплотную к корпусу сухогруза.

Фазиль перепаковал взрывчатку в двенадцатикилограммовые тюки. Сорок восемь таких тюков лежали сейчас рядом с ним на палубе. Катер внизу то поднимался на притихшей за корпусом сухогруза волне, то снова опускался, и кранец суденышка терся о бок «Летиции». С борта «Летиции» спустили веревочный трап.

Фазиль крикнул Ландеру:

– К вам идет помощник капитана. Без оружия. Поможет уложить тюки.

Ландер кивнул, и помощник капитана полез вниз по трапу. Он явно старался не смотреть на Далию и Ландера – слишком зловещий вид был у них в черных чулочных масках. Используя шлюпбалку как миниатюрный подъемный кран, Фазиль вместе с матросом спустили на катер грузовую сетку с первыми шестью тюками взрывчатки и автоматами, плотно обернутыми парусиной. На прыгающем на волнах суденышке было нелегко точно рассчитать время и ухитриться снять груз с крюка в нужный момент, так что Ландер и помощник разок даже растянулись на палубе во весь рост.

Когда с корабля спустили двенадцать тюков, погрузку пришлось прервать: трое на катере перетаскивали тюки из кокпита[20]20
  Кокпит – углубление в кормовой части палубы на малых судах.


[Закрыть] вперед, в кабину на носу. Ландер едва сдерживался, чтобы не разорвать какой-нибудь тюк, так ему не терпелось увидеть наконец эту взрывчатку. Ему казалось – все его существо пронизывает током, когда он берет тюк в руки. Спустили еще двенадцать тюков и еще. Несмотря на холод, трое работающих на катере были мокры от пота.

Крик впередсмотрящего с мостика чуть было не отнесло в сторону ветром. Фазиль резко повернулся и приложил ладони раковинами кушам. Матрос махал руками, чтобы привлечь внимание, и указывал в море. Фазиль перегнулся через поручень и закричал вниз:

– Кто-то идет сюда, с той стороны… С востока. Пойду взгляну.

Ему и четверти минуты не понадобилось, чтобы оказаться на мостике и выхватить бинокль из рук перепуганного впередсмотрящего. В мгновение ока он был уже у шлюпбалки и, отводя в сторону нагруженную сетку, крикнул вниз:

– Белый катер с полосой на носу.

– Береговая охрана, – сказал Ландер. – Расстояние какое – далеко они?

– Километров восемь, идут быстро.

– Давай, спускай! Скорее, черт бы вас всех побрал!

Фазиль влепил пощечину стоявшему рядом матросу и подтолкнул его к талям. Сетка, раздувшаяся от последних двенадцати тюков со взрывчаткой, закачалась над водой и быстро пошла вниз под визг блоков. Она шумно шлепнулась о палубу катера и была тут же на месте накрепко принайтовлена.

На «Летиции» Мухаммад Фазиль повернулся к мокрому от пота матросу:

– Встань у поручней так, чтобы руки были видны.

Матрос устремил взгляд к горизонту и, казалось, затаил дыхание, когда Фазиль исчез за бортом.

Помощник капитана стоял на палубе катера и смотрел на Фазиля как завороженный. Араб протянул ему пачку банкнот и вытащил из-за пояса револьвер. Поднеся дуло револьвера к самому его носу, Фазиль произнес:

– Ты хорошо поработал. Будешь молчать – будешь здоров. Ты меня понял?

Тот хотел было кивнуть, но помешал револьвер под носом.

– Иди с миром.

Помощник капитана вскарабкался по трапу ловко и быстро, как обезьяна. Далия сбросила пружину.

Во время всей этой суеты только Ландер казался спокойным, даже задумчивым. От собственного мозга он, словно от компьютера, затребовал анализ возможных ситуаций, основанный на всех тех знаниях, что хранятся в его глубинах.

Подходя с противоположной стороны корабля, сторожевик не мог пока заметить катер Ландера. Скорее всего внимание береговой охраны привлек сухогруз, легший в дрейф, если только кто-то не сообщил им о происходящем специально. Патрульный катер. Таких в здешних водах шесть. Все одинаковые, восемьдесят два фута длиной, на каждом два дизеля, 1600 лошадиных сил, развивают скорость до двадцати узлов. Радар «Сперри-Рэнд-SPB-5», команда из восьми человек. Один пулемет 50-го калибра и одно 80-миллиметровое орудие. На какой-то миг Ландеру пришло в голову поджечь сухогруз и тем заставить сторожевик задержаться, чтобы оказать помощь. Да нет, помощник капитана поднимет вой, заявит о пиратском нападении, объявят тревогу… Явятся поисковые самолеты, некоторые с инфракрасными приборами для обнаружения объектов в темноте, они наверняка засекут тепловое излучение двигателей. Скоро стемнеет. До луны еще пять часов. Нет, лучше пусть гонятся.

Ландер снова включился в происходящее. Его раздумья длились не более пяти секунд.

– Далия, приготовь отражатель!

Майкл рывком перевел рычаги управления и отвел корму катера от сухогруза, вспенив широкую белую дугу. Взревели двигатели, и катер, развернувшись, помчался полным ходом, преодолевая сорок миль водного пространства, отделявших его от берега. Он резал носом невысокие теперь волны, фонтаны брызг и водяной пыли отлетали назад. Даже тяжело груженный, мощный катер делал около девятнадцати узлов. Сторожевик имеет некоторое преимущество в скорости. Надо идти так, чтобы сухогруз как можно дольше оставался поблизости.

Ландер крикнул Фазилю вниз, в рубку:

– Настрой на 2182 килогерца!

Это была частота, на которой работал международный радиотелефон для терпящих бедствие на водах и проходили начальные позывные при установлении радиоконтакта между судами.

«Летиция» осталась далеко за кормой, но теперь им стал виден и сторожевик, пока еще не обошедший сухогруз, но идущий полным ходом, гоня носом огромную волну. Ландер глянул через плечо и заметил, как нос сторожевика чуть развернулся и теперь был направлен точно на них.

Фазиль поднялся по лесенке, так что голова его была чуть выше настила мостика, и сказал:

– Приказывает остановиться.

– А пошел он… Переключи на частоту береговой охраны, она помечена на диске. Услышим, если он вызовет подмогу.

Не включая ходовых огней, Ландер мчался на запад, навстречу алому отблеску последних солнечных лучей. Вслед за ним, изящный, словно борзая, вздымая белым носом волну, сверкающую алыми бликами, летел катер береговой охраны.

Далия закончила привинчивать пассивный радарный отражатель к поручню капитанского мостика. Это было сборное устройство из металлических спиц, по форме похожее на воздушного змея. Она приобрела его в магазине морского оборудования за двенадцать долларов. Хлипкая конструкция вздрагивала и дребезжала, когда катер подбрасывало на волнах.

Ландер отправил Далию вниз проверить найтовы. Нельзя, чтобы хоть что-то оторвалось и свалилось за борт при виражах и качке, особенно если придется выходить из-под обстрела.

Она проверила взрывчатку на палубе у рубки, затем пробралась в кабину, где Фазиль, хмурясь, слушал радио.

– Пока ничего нового, – сказал он по-арабски. – А зачем радарный отражатель?

– Береговая охрана все равно нас заметила бы, – ответила Далия. Ей приходилось кричать ему прямо в ухо, иначе за ревом двигателей и шумом воды он не услышал бы ее слов. – Когда капитан сторожевика поймет, что погоня пойдет в темноте, он прикажет своему оператору поймать наш сигнал и отслеживать катер на радаре, пока они нас еще видят. Так у них не будет проблем с идентификацией нашего сигнала на экране, когда совсем стемнеет. – Ландер не раз успел объяснить ей все это, длинно и со всеми подробностями. – С этим отражателем мы на их радаре дадим хороший, четкий сигнал, его не спутаешь с помехами от волн. Такой, какой дает обычное судно с металлическим корпусом.

– А…

– Слушай меня внимательно, – сказала она с силой, взглянув наверх, на мостик над их головами. – Ты не должен никоим образом фамильярничать со мной, не позволяй себе даже случайно меня коснуться в его присутствии, понятно? Говорить при нем можно только по-английски. Никогда не заходи на верхний этаж в его доме. Никогда не пытайся застать его врасплох, подойти неожиданно. Ради нашего дела.

Лицо Фазиля снизу подсвечивали лампочки радиошкал, бликами отражаясь в глубоко посаженных глазах. Он ответил:

– Хорошо, товарищ Далия. Ради нашего дела. До тех пор пока он хорошо функционирует, я согласен ему подыгрывать.

Далия кивнула.

– Не станешь ему подыгрывать, сможешь на собственном опыте убедиться, как хорошо он функционирует, – произнесла она, выбираясь назад, на палубу, но порыв ветра чуть было не унес ее слова прочь.

Стало совсем темно. Только на мостике светился слабый, видный лишь Ландеру огонек в нактоузе компаса. Майклу были ясно видны ходовые огни сторожевика – красный и зеленый, и луч мощного прожектора, буравивший ночную тьму. Он рассчитал, что полицейское судно идет быстрее на пол-узла, значит, его катер имеет фору примерно в четыре с половиной мили. На мостик взобрался Фазиль и встал рядом.

– Он дал радио про «Летицию». Вызвал таможенников. Говорит, нас он возьмет сам.

– Скажи Далии – почти пора.

Они быстро приближались к оживленному морскому пути. Ландер понимал, что на сторожевике их не могут видеть, однако стоило ему самую малость изменить курс, как полицейское судно тотчас повторяло его маневр. Ему казалось, он чувствует, как пальцы радара упираются ему в спину. Если бы только им встретился хоть один корабль… Да вот! С левого борта по носу – белые бортовые огни какого-то судна. А через несколько минут стали видны и его ходовые огни. Сухогруз, идет в северном направлении и довольно быстрым ходом. Ландер слегка изменил курс, чтобы пройти у корабля под самым носом. Он ясно представил себе экран полицейского радара: его зеленоватый свет падает на лицо оператора, и на экране – крупно – сигнал, образ сухогруза, сливающийся с сигналом крохотного быстроходного катера. Выбросы сигналов на экране ярко вспыхивают при вращении антенны.

– Приготовиться! – крикнул он Далии.

– Пошли, – сказала она Фазилю.

Фазиль не задавал вопросов. Вдвоем они вытащили плотик с четырьмя поплавками и отнесли его подальше от тюков со взрывчаткой. Поплавки – пятилитровые железные бочонки; в верхней части каждого проделано крошечное отверстие, в днище – обычный кран. Из каюты Далия принесла мачту, с мостика – радарный отражатель. Они укрепили отражатель на верхушке мачты и вставили ее в гнездо на плотике. С помощью Фазиля Далия привязала двухметровый кусок веревки к днищу плотика, укрепив на другом ее конце тяжелое свинцовое грузило. Когда они закончили работу и подняли глаза, огни сухогруза нависли почти над их головами, нос его возвышался над ними, точно скала. В мгновение ока катер проскочил мимо.

Ландер, идя под углом к северу, глядел назад, за корму, стараясь не выйти из-под прикрытия огромного корпуса корабля. Теперь сигналы на экране слились, гигантский сухогруз укрывал суденышко Ландера от импульсов, посылаемых полицейским радаром.

Майкл снова рассчитал расстояние до сторожевика.

– Отверните краны наполовину, – скомандовал он.

Через минуту он заглушил двигатели. Последовала новая команда:

– За борт!

Фазиль и Далия сбросили плотик на воду. Мачта закачалась, описывая беспорядочные круги в воздухе, но вот грузило, словно киль, стабилизировало плотик, и отражатель поднялся высоко над водой. Конструкцию снова качнуло, когда Ландер включил двигатели на полную мощность и помчался на юг, по-прежнему без огней.

– Оператор радара теперь не может с уверенностью сказать, наш ли это сигнал или новый и не идем ли мы за бортом сухогруза, – сказал Фазиль. – Как долго продержится отражатель на воде?

– С наполовину отвернутыми кранами – минут пятнадцать, ответила Далия. – Когда сторожевик подойдет туда, там уже ничего не будет.

– И он пойдет на север – проверить, не укрываемся ли мы за сухогрузом?

– Вполне возможно.

– Он может теперь засечь нас?

– Деревянное судно да на таком расстоянии – вряд ли. Здесь даже краска не на свинцовой основе. Но конечно, какие-то сигналы, отражения от кильватерной струи у него на экране появятся. Шум двигателей тоже может нас выдать – если, конечно, он заглушит свои, чтобы услышать наши. Мы ведь еще не знаем, взял ли он наживку.

Стоя на мостике, Ландер внимательно следил за огнями сторожевика. Ему были видны два белых топовых огня высоко над водой и красный ходовой огонь с левого борта. Если катер повернет вслед за ними, он увидит зеленый ходовой с правого. Далия стояла рядом с ним, и теперь они следили за огнями вдвоем. Виден был только красный, а скоро, по мере того как увеличивалось расстояние между катерами, можно было различить лишь белые топовые огни, а потом – совсем ничего, только время от времени тьму прорезал луч поискового прожектора, отражаясь бликами от опустевших вод.

Ландер не услышал – почувствовал, что на мостике появился третий.

– Здорово сработано, – произнес Мухаммад Фазиль.

Ландер ему не ответил.