Текст книги "Момент истины"

Автор книги: Томас Грессман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

3

Космопорт Тачстоуна, Милос

Сообщество Синь Шен

Капелланская Конфедерация

3 сентября 3061 г.

Двери пассажирского зала Тачстоунского космопорта тихо разъехались, впуская небольшую группу одетых в униформу мужчин и женщин. Сэмюэль Кристобаль наблюдал за прибывшими людьми, пересекающими пустой холл, со своего места, находящегося рядом с большим окном, выходящим на бетонную площадку.

Возглавлял эту процессию мужчина с настолько заурядной внешностью, что он показался очень знакомым, хотя Кристобаль был абсолютно уверен, что раньше он этого человека не видел. Кристобаль часто слышал о легендарных «серых людях», личностях настолько не запоминающихся, что никто не смог бы узнать их в группе людей, даже если бы до этого провел несколько часов в их компании. И сейчас перед ним явилось воплощение легенды.

Мужчина был чуть ниже среднего роста. Его короткие черные волосы имели характерные для высших слоев общества Капелланской Конфедерации азиатские особенности. Он был одет в темную серо-зеленную повседневную военную форму ВСКК. Он носил знаки отличия чжун-шао.Формально, Кристобаль был старше по званию человека, который целеустремленно пересекал холл, но он знал, что эта формальность продержится недолго.

Приколотая к левому нагрудному карману булавка капелланского офицера была в виде крошечного серебряного черепа. Маленькая эмблема, которую легко было не заметить, гласила, что ее обладатель принадлежит к элитным «Коммандос Смерти». Среди лучших воинов Конфедерации, они были, несомненно, самыми преданными. Прежде чем поступить на действительную службу, каждый коммандос давал кровную клятву на верность канцлеру. Ценой за нарушение этой клятвы была смерть от рук своих товарищей. Помимо обычных для остальных вооруженных сил боевых навыков, «Коммандос Смерти» были обучены шпионажу, сбору и анализу информации и другим, менее приятным вещам. Многие были высококлассными пилотами мехов, аэрокосмических истребителей и даже космических кораблей. Кристобаль без слов понял, что этот офицер должен заменить его.

Позади этого «серого человека» шла женщина с голубыми глазами и длинными, до плеч, темно-русыми волосами. Казалось, все это должно было сделать её весьма привлекательной, но по какой-то причине это было не так. Из всей маленькой группы, которую возглавлял офицер «Коммандос Смерти», она была единственной, кто не был одет в форму ВСКК. Мешковатая выцветшая рубаха мелькнула под обычным повседневным жакетом, принятым в Конфедерации. Черные брюки, явно не местного производства, из грубой хлопчатобумажной ткани были заправлены в черные военные ботинки лиранского образца. Эти контрабандные вещи говорили о ней больше, чем компания людей, с которой она шла. Ее, похоже, абсолютно не интересовало, что её вещи относятся к особо запрещенным капелланским законом, и могут послужить причиной больших проблем. Хлопчатый шарф, расписанный в камуфляжный цвет джунглей, был обернут вокруг ее горла. В правой руке она держала тяжелый, черный металлический кейс.

Женщина перехватила взгляд Кристобаля и ответила на него немигающим пристальным взглядом своих безжизненных глаз. Именно тогда он понял, что портило её довольно симпатичную внешность. У нее были такие пустые глаза, каких он еще никогда не видел.

– Сан-шао Кристобаль? Я чжун-шао Чэнь Шао, командир 116-го гарнизонного полка. Я сменяющий вас офицер, сэр. – Офицер «Коммандос Смерти» сделал короткий, резкий поклон.

Кристобаль вздрогнул. Он был настолько поглощен внешностью женщины, что не заметил, как Шао подошел к нему.

– Ах да, – он поспешно взял себя в руки и встал.

– Сан-шао Сэмюэль Кристобаль, «Бронированная Кавалерия Маккэррона», – выпалил он, отчаянно пытаясь сохранить свои манеры и хладнокровие. – Добро пожаловать на Милос, чжун-шао.

Искорка удовлетворения промелькнула в глазах Шао. Как показалось Кристобалю, этот человек намеревался сбить его с толку своим неожиданным появлением.

– Позвольте мне представить моего адъютанта? Это сао-вэй Клаус Базара, – молодой человек с волосами цвета огня вышел вперед, поклонился и протянул свою правую руку Кристобалю, который взял ее из учтивости и необходимости совершить поступок, который восстановит его самообладание. Как и Шао, сао-вэй был одет в форму ВСКК. В отличие от своего командира Базара не носил эмблемы «Коммандос Смерти».

– Рад нашему знакомству, сан-шао, – сказал Базара, широко улыбаясь, – не позволяйте чжун-шао так вас пугать. Иногда я думаю, что ему нравится играть на репутации «Коммандос Смерти» чтобы вселять панику в людей.

Шао тихо застонал и закатил глаза. Этот простой жест, изображающий глубочайшее страдание от такого невоенного поведения его подчиненного, превратил его из объекта потенциальной угрозы в обычного человека. Женщина же по-прежнему казалась не способной на подобные человеческие действия. Она бросила ледяной взгляд на Базару и Кристобаля.

– Мои войска на пути сюда, как мы уже говорили, – сказал Шао, заставляя Кристобаля, снова сосредоточится на деле. – Мы обычный гарнизон, поэтому у нас не так много потребностей. У меня один батальон боевых мехов, батальон танков и батальон мобильной пехоты. Я полагаю, местный гарнизонный форт достаточно большой, чтобы вместить нас?

– Да, сэр, – кивнул Кристобаль. Он был несказанно рад тому, что мог занять себя такими обычными вещами, как количество солдат и необходимой для них жилой площади, а не думать о крутом характере мужчины, стоявшего перед ним. – Гарнизон расположен на северной границе космопорта. Помещений там достаточно чтобы вместить целую бригаду, так что это будет более чем достаточно для ваших скромных потребностей.

– Благодарю вас,сан-шао, – Шао сделал паузу и широко улыбнулся, обнажив свои мелкие зубы. – Послушайте меня сан-шао, это правда, что я «Коммандос Смерти», но я не съем вас живьем. Большинство опытных мехвоинов-командиров нужны на фронте. Когда Милос был объявлен безопасным, они захотели, чтобы я возглавил 116-й, и я это сделал. Моя специализация – работа с местными силами самообороны, тренировка планетарной милиции и тому подобное.

– Хорошо, – сказал Кристобаль с коротким смущенным смешком. – Ну тогда,чжун-шао, я официально передаю командование обороной Милоса вам и вашему 116-му гарнизонному полку. Вы не хотите, чтобы я немного задержался, пока не прибудет ваша пехота?

– Нет,сан-шао, в этом нет нужды, – Шао улыбнулся вновь. – Выдвигайтесь и присоединяйтесь к своим войскам. Мне жаль, что я не могу последовать за вами, я вынужден оставаться на этой позабытой богом скале.

Кристобаль вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь Шао.

– Благодарю, чжун-шао. Наслаждайтесь вашим присутствием на Милосе.

– Спасибо, сан-шао. Удачи вам и победы.

Без лишних слов Кристобаль отвернулся от Шао и быстро пошел к выходу из холла. Как только двери закрылись за ним, он вновь подумал о дружелюбии Чэнь Шао, черте столь необычной у зловещего «Коммандоса Смерти». И тогда Сэмюэль Кристобаль вдруг понял, что независимо от того, как широко улыбался Шао, это не касалось его глаз.

– Болван! – выплюнул Базара, как только двери закрылись за офицером «Бронированной Кавалерии».

– Да, но необходимый болван, Клаус, – согласился Шао. В течение нескольких секунд, необходимых для того чтобы Кристобаль ушел, маска добродушности слетела с обоих мужчин так же быстро, как испаряется хладагент в перегретом охладителе. – Сейчас мы должны приступить к нашему заданию. Что у «Маскировки» есть по диссидентам на Милосе?

На мгновение Базара наклонил голову, как бы прислушиваясь к голосу, который он один мог услышать. Шао знал, что Базара отличался феноменальной памятью. Как оперативник отдела культурного наблюдения разведывательной службы Капелланской Конфедерации, он обладал всеми данными по политической, социальной и культурной обстановке на Милосе. Эта поза с наклоненной головой была признаком усиленных раздумий.

– Чжун-шао, как ни странно, мы обнаружили лишь несколько диссидентов, – наконец сказал Базара. И наверно самый шумный из них – доктор Тачстоунского университета Роли Маркотэн. Он вообразил себя одним из передовых мыслителей на планете, если не всего сообщества Синь Шен. С тех пор как канцлер начал «программу новых успехов Капеллы», доктор Маркотэн постоянно высказывается против Конфедерации. Еще до начала нашей компании по перевоспитанию населения оккупированных нами миров Сент-Ивского Пакта, он выступал против, того, что он называл «милитаризацией границы». Как только кампания по перевоспитанию мятежных планет начала приносить положительные плоды, он уменьшил количество своих выступлений, но интенсивность его риторики возросла. И теперь, когда Милос снова в наших руках, Маркотэн почти перестал выступать на публике. Когда же он это делает, то его ядовитые речи нацелены на Конфедерацию вообще и на канцлера в частности. Все мирные попытки переубедить его терпели неудачу. К тому же, по слухам, довольно хорошо подтвержденным, доктор оказывает помощь и содействие антикапелланским сторонникам.

Шао сел в кресло, в котором до этого сидел Кристобаль, откинулся назад, переплел пальцы рук и закрыл глаза. Несколько минут он сидел неподвижно.

– Несса? – тихо позвал он, не открывая глаз. Блондинка с безжизненными глазами повернулась и посмотрела на командира из «Коммандос Смерти», при этом не сказав ни слова. В этот момент её холодный взгляд как будто смягчился. Ему показалось, что он ощутил её пристальный взгляд и продолжил:

– Я думаю, что доктор Роли Маркотэн представляет явную угрозу для безопасности Капеллы и заслуживает, чтобы вы позаботились о нём. Мы имеем возможность преподать урок для тех, кто имеет смелость совершать необдуманные и предательские действия.

– Да, – тихо ответила женщина. Без единого слова или жеста между ними, она кивнула Шао, подняла свой тяжелый металлический кейс и бесшумно выскользнула из холла.

– Уф, – вырвалось у Базары, как только дверь закрылась за ней. – Чжун-шао, мне не стыдно признаться вам, что эта женщина пугает меня.

– Клаус, – сказал Шао с упреком, – У тебя нет абсолютно никакой причины бояться Нессы Эмент. Она не представляет угрозы ни для тебя, ни для меня, ни для любого другого преданного гражданина Капелланской Конфедерации. – Шао сел повыше и открыл глаза, пристально посмотрев в лицо подчиненного.

– Только те, кто работают против нашего законного повелителя, Сунь-Цзы Ляо, и его мудрой политики, должны боятся её.

4

Космопорт Тачстоуна, Милос

Сообщество Синь Шен

Капелланская Конфедерация

3 сентября 3061 г.

Серый туман поднимался от тщательно ухоженного газона как пар из закипающего котелка. Дождь, который лил на Тачстоун весь день, сейчас поутих, но продолжал накрапывать и после заката солнца. И всё-таки к полуночи он окончательно прекратился. После чего начал подниматься туман, настолько густой, что, казалось, он проникает сквозь одежду и плоть, одинаково замораживая душу и кости.

Несса Эмент не обращала внимания ни на холод, ни на то, что она промокла. Она тихо присела в тени увитой плющом кирпичной арки, отделяющей территорию Тачстоунского университета от остального города. Туман ложился на плечи черного, с капюшоном спортивного костюма, на который она поменяла свой жакет и джинсы. Из-за чего ее волосы стали одного цвета с ее кожей на невозмутимом лице, и одетыми на руки перчатками. Никем не замеченная, предстающая лишь как плод воображения, худое, голодное приведение, рожденное дождем и туманом, и беспокоящее этой ночью.

«Как всегда» – сказала она ночному туману. Те, кто обитали в залах научного сообщества, прятали себя от тех, кого учили. Они прячутся за стенами из кирпича и вьющегося плюща, думая, что настоящего мира не существует, а если и существует, то он населен только такими же, так называемыми, мудрецами, которые живут в башнях из слоновой кости. «Ну что ж, сегодня настоящий мир напомнит о себе», – тихо поклялась она.

Встав, она выскользнула из своего гнездышка в листве и быстро пересекла скрытый туманом газон. Ее ботинки лиранского производства оставили неглубокие следы на мягкой земле. Дом доктора Роли Маркотэна, за которым она терпеливо наблюдала, с тех пор, как проследовала сюда вслед за доктором, оставался тёмным уже несколько часов.

В отдаленной части её разума всплыло, что это большое жилище, покрашенное в белый цвет, выглядело как дом, в котором могла жить счастливая семья. Но она тут же оборвала себя, не додумав. Человек, который жил в этом большом, белом доме, был врагом Капеллы. Он был предупреждён временным правительством о том, что должен прекратить выступать с подстрекательными, бунтарскими и изменническими речами. Но он продолжал. Раз он отказался от увещеваний, его следовало заставить замолчать.

Эмент обошла дом вокруг, тщательно проверяя каждое окно и дверь, каждую щёлку. Во дворике она достала из своей черной нейлоновой сумки, которую повесила на плечо, маленький электронный прибор и включила питание, после чего положила на наружный подоконник. Эта небольшая коробочка, высотой восемь сантиметров, была мощным генератором активных помех. Генератор создавал мощное поле помех, но рассчитан был на небольшой радиус действия. Однако, этого было достаточно для того, чтобы ни одна радиоволна не прошла сквозь это поле.

Задняя дверь была закрыта. Без сомнения, доктор Маркотэн думал, что он в безопасности, но дешевый замок не был преградой для воришек, ни говоря уж о натренированной и решительной хищнице. Эмент достала из черной сумки зачерненный стальной ломик. С щелчком она отжала дверь и задержала дыхание. Внутри дома не было ни звука. Если в доме и была охранная сигнализация, то она была из разряда «бесшумных». Она понадеялась что сигнализация, если она есть, передает свои сигналы по радиочастотам, которые легко глушились генератором.

После быстрого осмотра первого этажа, Эмент нашла в столовой главный пульт управления системой. Красная лампочка «тревога» оставалась темной.

Эмент отбросила прочь все сомнения и вытащила из ножен длинный, широкий нож, который висел рукоятью вниз на спине. И начала подниматься по ступенькам на второй этаж. Она шла, чтобы сделать свою работу.

Это странно, подумала Джулия Парэм, доктор М. никогда не оставляет эту дверь незапертой. Она толкнула заднюю дверь и вошла внутрь, удерживая два больших пакета с продуктами и неуклюже пытаясь положить ключ в кошелек. Она уже пять лет работала домработницей, и она не могла припомнить, чтобы доктор или его жена не заперли дверь, прежде чем идти спать.

Как только Парэм поставила сумки на кухонный стол, она обнаружила еще одну странность. Еще никто из семьи Маркотэнов не проснулся, хотя в это время они всегда просыпаются. Лиза всегда встает в это время, чтобы накормить ребенка. Наверно, таймер сигнализации не сработал, предположила домработница. Наверно, ей тогда надо самой подняться и разбудить их.

Стараясь не шуметь, Парэм стала подниматься по лестнице. Почти на самом верху она заметила светло-коричневое пятно на перилах из белого дуба. Слабый озноб пробежал по ее спине. Что-то стряслось. Слабый запах меди шел от размазанного пятна.

Не обращая внимания на шум, который она может издать, Джулия Парэм быстро побежала наверх. Без стука она распахнула дверь в спальню хозяина.

Первое что она увидела, была кровать. Белое покрывало было испачкано красно-коричневым. Лиза Маркотэн лежала лицом вниз, на полпути от кровати к двери. Ее ночная сорочка представляла собой кровавые лохмотья, вся спина была покрыта глубокими колотыми ранами.

Доктор М. лежал в постели, а его горло было перерезано.

В шоке Джулия повернулась лицом к детской кроватке. Под голубым фланелевым одеялом лежало тельце Джереми Маркотэна. На крошечной подушке лежала его голова, которая была чисто отрезана от его тела.

Над кроваткой Джереми на стене было написано лишь одно слово – ОТМЩЕНИЕ.

Джулия Парэм вышла и закрыла за собой дверь. Она сумела спуститься вниз и вызвать полицию, прежде чем упала в обморок.

– На этом все. Я Альберт Раш с места ужасающего тройного убийства, передаю слово студии. Джек?

Чэнь Шао выключил головид при помощи черного пульта в его руке. Репортер сумел проскользнуть мимо полицейских и начал снимать место преступления во всем его ужасе, прежде чем его выставили на улицу. Этот мужчина был опытным репортером, и картина этой впечатляющей бойни, которая разразилась в семейной спальне Маркотэнов, была снята Рашем во всех мельчайших подробностях. Шао подумал, что зрелище зверского убийства маленькой семьи в своей собственной спальне, послужит хорошим уроком для каждого на Милосе.

Кровавое зрелище не произвело эффекта на Шао. За свою долгую карьеру в «Коммандос Смерти» он видел и совершал вещи и похуже, но он убивал воинов, политических диссидентов и предателей, но не беспомощных младенцев. Он почувствовал новую волну гнева, которая рвалась из нутра. Гнев был не из-за убийства. Он сам приказал убить. Его гнев был вызван общественной реакцией на способ убийства.

Звук льющейся воды из маленькой ванной комнаты стих, через несколько мгновений раздалась мягкая поступь по ковру. Шао не обернулся, когда тонкая рука опустилась на его плечо.

– Ты это видела? – спросил он с резкостью в голосе. – Мы хотели преподать урок Маркотэну. А теперь пресса сделает из него мученика.

Его слова не вызвали отклика. С недовольным шипением он набрал серию команд на экране видеофона, тщательно закрывая крошечный глазок камеры.

– Базара, – пришел ответ, когда связь была установлена.

– Клаус, ты видел новости?

– Так точно, сэр. Собственно, я собирался вам позвонить. Вы насчет этого приказа на убийство?

– Да, – признал Шао. – Как мы сможем это изменить? Как мы можем повернуть ситуацию в нашу пользу?

– Мы используем старейшую уловку, которая описывается в учебниках, – уверенно ответил Базара. Шао не мог отделаться от ощущения, что глава его команды Маскировки обдумывал этот вопрос с момента, когда увидел выпуск новостей. – Мы организуем утечку информации, что Маркотэн на самом деле один из наших двойных агентов, задействованный в наших играх с сент-ивскими и дэвионскими повстанцами. Мы намекнем, что он собирался сдать лидеров местных ячеек сопротивления, за что повстанцы нашли его и убили. Надпись на стене – «Отмщение» полностью подтвердит нашу историю.

– Отлично, Клаус, мы так и поступим, – приказал Шао. – Доложите мне, сразу же, как получите согласие на включение в выпуски новостей нашей версии событий. – Тон, которым он это произнес, не оставлял сомнений в том, что офицер Маскировки вполне сможет убедить репортеров принять выданное им объяснение убийств как непреложную истину. Как только Шао отключил видеофон, он повернулся и, наконец взглянул на женщину, стоящую позади него.

Завернутая только в большое полотенце, Несса Эмент казалась стройнее чем тогда, когда она была одета в свою обычную комбинацию гражданской одежды и военной униформы. Шао взглянул на длинный, зазубренный шрам, который пересекал горло и заканчивался почти на правом плече. Он видел этот шрам много раз, но до сих пор он подпадал под очарование этой широкой волнистой розовой линии. Когда он в первый раз увидел шрам, он предположил, что он был получен в самой жесточайшей битве против врагов Капелланской Конфедерации. Каким прозаическим ему показалось, когда он узнал, что этот уродливый шрам был результатом автомобильной катастрофы в детстве.

Эмент перехватила его пристальный взгляд на отметину и быстро отвернулась. Она очень комплексовала из-за шрама. Она схватила серый хлопковый шарф и обмотала его вокруг своей шеи. Даже в самую жаркую погоду, она носила шарф или неуставной жакет с высоким воротом.

– Несса, – решительно сказал Шао, – я надеялся, что ты будешь немного более осторожной при выполнении задания.

– Я была осторожна, – ответила она спокойно, – Никто меня не видел, ни когда я входила в дом предателя, ни когда выходила. Я выполнила свое задание быстро.

– Быстро, но не чисто, – резко ответил Шао, – Это должно быть простое убийство врага государства, а не кровавая резня. Убийством целой семьи, а тем более младенца в такой шокирующей манере, ты поставила под удар нашу основную миссию. Если население узнает, что мы, их воображаемые спасители, причастны к убийству целой семьи, мы потеряем их поддержку, а канцлер потеряет поддержку Совета Звёздной Лиги. Если это произойдет, мы будем вынуждены отступить с этой жалкой маленькой планеты, а Конфедерация будет вынуждена отказаться от требований на присоединение сообщества Синь Шен, возможно навсегда.

– Чэнь, ты всегда немного драматизируешь, – слегка улыбнулась Несса, – иди ко мне, больше ни слова об этом, по крайней мере, в течение часа или двух.

В течении последующих часа или двух ни Чэнь Шао, ни Несса Эмент не говорили о последствиях.

Несколькими часами позже, другому обитателю Милоса было что сказать о жестоком убийстве семьи Маркотэнов и смену СМИ официальной версии убийства. Большинство того, что он мог сказать, было нецензурным.

– Милостивый Боже, – проклинал тот, – Да за кого нас держат эти проклятые кровавые болваны? Как они могли сказать такое, что сопротивление убило Маркотэна? Неужто они думают, что кто-то поверит, что он был двойным агентом?

Капитан Дана Месснер, командир второй роты первого батальона уланов Черного Ветра, выключила портативный видоприемник, шипя новые проклятия. В течении многих недель, она и уцелевшие бойцы её роты скрывались в холмах к востоку от Тачстоуна, ведя партизанскую войну против капелланских сил, оккупировавших планету. Когда уланы отошли под напором капелланских сил, поддерживающих миротворцев Сил Обороны Звёздной Лиги, понесшая потери рота Месснер была отрезана от космопорта. Майор Николь Эллингс, командир её батальона, отправила бы в руки врага один из немногих уцелевших дропшипов улан, чтобы эвакуировать её разбитое подразделение, но Месснер решила остаться. Если майор прислала бы дропшип, вполне вероятно, что не только вторая рота была потеряна, но и ценный дропшип вместе с мехами и воинами на борту.

С того времени, когда уланы поспешно отступили, она и её люди умудрялись выжить в течении почти года, и вести умеренно успешную партизанскую кампанию. При всей скромности, Месснер пришлось признать, что в этом подвиге было нечто сверхъестественное. К сожалению, кампания потребовала почти весь личный состав первоначального состава роты. Она объединила небольшие группы партизан, помогая им в их борьбе, но этих сил было недостаточно, чтобы бросить вызов мехам гарнизона. Партизанам приходилось довольствоваться только тем, что они устраивали засады на небольшие патрули, стреляли из укрытий по офицерам и иногда совершали налеты на базу наемников для пополнения запасов. Однажды они даже рискнули ввязаться в прямое столкновение с мехами противника, несмотря на их численное превосходство. С тех пор они скрывались в узкой каменной расщелине в холмах восточнее от Тачстоуна, изредка появляясь, чтобы нанести удар по небольшим, легко защищенным целям. Теперь, когда войска «БКМ» заменит гарнизонная часть, пришло время активировать действия.

Глухой металлический лязг отдался эхом по всей каменной расщелине. Месснер развернулась на месте, опустив руку на рукоять «Солнечного луча», тяжелого лазерного пистолета, висящего высоко на округлом правом бедре. Жар коснулся её щек, как только она с трудом сообразила, что этот звук был вызван падением листа брони. Её нервы были на пределе из-за напряженности партизанской войны, да тут еще и эти упреки в адрес её воинов в выпусках новостей.

Несколько мгновений она наблюдала за техниками, как они лазили по лесам вокруг израненного «Энфорсера». Мех среднего класса был поврежден, когда она и её люди устроили молниеносный набег на космопорт Тачстоуна, несколькими ночами ранее. Техники уже заканчивали ремонт. Работа бы заняла всего несколько часов, но её партизанский отряд нуждался буквально во всем, в том числе и в квалифицированных техниках по ремонту мехов. Что-то было умиротворяющее в наблюдении за техниками, осматривающими внутренние механизмы пятидесятитонного стального гиганта. Обстановка выглядела нормальной для их положения.

Месснер была солдатом, натренированным сражаться с противником открыто, с чётко определенной стратегией. Она привыкла воевать только с другими воинами. Но она была вынуждена играть другую роль, к которой её никогда не готовили, роль партизана. Она быстро усвоила, что партизанская война ведется совершено по другим правилам. Как строевой солдат, она была готова к смерти. Как и большинство мехвоинов, она принимала меры предосторожности чтобы избежать жертв среди гражданских. Но как выпуски новостей явно продемонстрировали убийством нон-комбатанта Маркотэна, было неважно, невинный ты или беззащитный. Этот новый стиль войны и его кровавые последствия выбили её из равновесия.