Текст книги "Дитя Регтауна"

Автор книги: Тини Вэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Мама? Мамочка, это правда ты? – Оживлённо воскликнула я.

– Правда, доченька.

– Я уже потеряла всякую веру. Но ты жива, ты всё-таки жива! – Воскликнула я, подбежав и обняв мою мамочку.

Так мы простояли некоторое время.

– Всё это очень трогательно, но…, – начал было мужчина, как я его оборвала.

– Мам, что это за место? И где ты была всё это время? Здесь? И почему всё это время ты не появлялась? Мы ведь все думали, что ты погибла в этом пожаре!

– Клои, это очень сложно. Боюсь, я не смогу тебе объяснить.

– Предоставьте это мне, – сказал темноволосый мужчина. – Меня зовут Седерик Хьюманс. Я являюсь профессором школы стихий Регтауна и деканом факультета земли.

– Регтауна? – Переспросила я.

– Именно. Вам это название ни о чём не говорит? – Уточнил профессор.

– Нет, сэр.

– Место, в котором мы сейчас находимся, является королевством Регтаун. Мы находимся параллельно с вашим миром, можем контактировать с вами, но есть в нас одно отличие: все мы, дети Регтауна, обладаем способностями, что не подвластны обычным людям.

– Я никогда об этом не слышала, – смущённо произнесла я.

– Конечно, ты об этом не слышала, – сказал Этан. – Мы вынуждены скрывать наше существование и особенности. Иначе, вас это напугает. Тебя ведь это пугает, правда, Клои?

– Вовсе нет, – ответила я, стараяясь скрыть своё волнение.

– Ну-ну, – с ехидной улыбкой ответил он, затем серьёзным тоном добавил, – так вот, мы вынуждены быть скрытными. Обычных людей это может напугать, либо…

– Либо люди решат заполучить наши способности. Спасибо, Этан, – перебил его профессор Хьюманс.

– Но почему я здесь? И ты, мам? – Вопросительно посмотрев на неё, спросила я.

– Клои, – нежно произнесла она. – Мы – дети Регтауна.

– Что это вообще значит? – На этот раз раздражённо спросила я.

– Это значит, Клои, что ты одна из нас, – ответил профессор и, видимо заметив моё непонимание, уточнил, – ты родилась здесь.

– Нет, – полностью уверенная в своей правоте, ответила я. – Я родилась в Америке, в небольшом городе Санни дэл, на улице Вотер стрит. Это и в документах стоит. Нет, это точно какой-то бред.

– Это не бред, милая, – положив руку на моё плечо, произнесла моя мама, – ты правда родилась здесь.

– Но… как? И почему я всю жизнь думала, что рождена была там? Мама, почему ты мне никогда об этом не говорила?

– Клои, твоя мама сделала всё правильно, – вмешался профессор. – У неё не было другого выбора. Боюсь, объяснять слишком долго, а ты, вероятно, очень устала. Как ты смотришь на то, чтобы пойти спать? А завтра с утра я тебе всё расскажу.

– Пожалуй, я действительно очень устала, – отозвалась я.

– Мэри, не могла бы ты отвести дочь в её комнату? – попросил профессор Хьюманс.

– Конечно, – ответила она и, обратившись ко мне, мягким голосом сказала, – пойдём, милая.

Подойдя к комнате и убедившись что никого рядом нет, я спросила:

– Мам, может ты мне уже объяснишь, как ты здесь оказалась и почему не появлялась столько времени?

– Я не знаю, как я появилась здесь. Не помню, – ответила она и, почему-то, её ответ показался мне искренним. – Я помню тот день, когда я, поцеловав тебя в макушку, пожелала спокойной ночи и ушла в свою кровать. А потом пустота. Как я ни старалась, не могу ничего вспомнить. Просто заснула там и проснулась уже здесь. Пожалуйста, милая, не тревожь меня больше этим вопросом, мне очень не просто. Если я что-то вспомню, обязательно тебе скажу. Хорошо? – После этих слов, мама протянула мне новенькую пижамку.

– Хорошо, мама, – ответила я, неуверенная, стоит ли рассказывать ей о том, что на самом деле произошло в эту ночь.

Как в детстве, дождавшись, когда я надену пижаму и улягусь в кровати, мама, поцеловав меня на ночь, пожелала спокойной ночи и выключила свет.

– Спи сладко, моя принцесса, – словно мне снова одинадцать, с нежностью в голосе, произнесла она и закрыла за собой дверь.

– Приятных снов, – улыбаясь ответила я.

Проспав, наверно, целую вечность в моей новой мягкой кровати, я не сразу поняла, где же я нахожусь. Несколько минут спустя, окончательно пробудившись, я, наконец, вспомнила весь вчерашний день, как вдруг поняла: моя приёмная семья не знает, где я и что со мной. Меня одолели стыд и тревога. Боже, что же я наделала?

Не тратя время на переодевания, я выбежала из комнаты. Услышав голоса, я направилась в сторону, откуда они доносились, это оказалось гостиной. Завидев меня, все разом умолкли.

Только сейчас я поняла, как нелепо выгляжу. Помятая после сна пижама, растрёпанные волосы и размазанные остатки косметики на моём лице. Но, в данный момент, это не играло для меня большой роли.

– А где моя мама? – Робея спросила я.

– Она присоединится к нам чуть позже, – ответил, ошеломлённый моим видом, Этан.

– Клои, что-то случилось? – Поинтересовался профессор Хьюманс, ни чуть ни менее удивлённый.

– Я должна вернуться домой! – Воскликнула я.

– Но ты не можешь! – Произнёс голос позади меня. Это оказалась моя мама.

– Пока не можешь, – добавил профессор.

– Но как же… – начала я.

– Ты вернёшься туда, только чуть позже, – сказал Этан и затем добавил, – если захочешь. Но пока, тебе придётся находиться тут.

– И в чём, позвольте мне узнать, заключается необходимость в моём присутвии здесь?

– Я объясню тебе, когда позавтракаешь, – спокойным, но властным голосом произнёс профессор.

– Вы не понимаете. Моя приёмная семья, они ведь даже не догадываются, где я и что со мной, в порядке ли я. Господи, Лоррейн там, наверняка, в панике. А мои сёстры? Нет, я должна сообщить им, что со мной всё хорошо, – затараторила я.

– Клои, Клои, успокойся, – спокойно сказал Этан.

Он слегка приобнял меня за плечи и продолжил:

– Об этом я уже позаботился.

– И как же? – Удивлённо поинтересовалась я.

– Правда? – слегка приподняв бровь, спросил профессор.

– Помнишь, ты говорила мне о своей подруге, кажется, её зовут Моника, верно? – Задал мне вопрос Этан.

– Точно, – решив подыграть, ответила я.

– Так вот, проводив тебя, я вернулся в твой город, где нашёл твою подругу и уговорил её сказать твоей семье, что ты проведёшь у неё какое-то время.

– Ты думаешь, Лоррейн на это согласится? – С недоверием в голосе, спросила я.

– Моника обещала, что подберёт подходящие аргументы. Судя по твоему рассказу, она это умеет.

– Очень интересно узнать, как у тебя вышло уговорить незнакомую девушку прикрыть Клои, когда ты, неизвестный ей парень, уводишь её в неизвестном направлении, – усмехнувшись, произнёс профессор.

– К вашему сведению, профессор, с девушками я очень убедителен. Верно, Клои? – Спросил он меня, накручивая пряд моих волос себе на палец.

Профессор усмехнулся.

– Клои, приведи себя в порядок и спускайся завтракать. В шкафу твоей комнаты лежат новые вещи. Надеюсь, они тебе подойдут, – сказала мама.

Сходив в уборную и приведя себя в порядок, я вернулась в комнату и заглянула в шкаф. Выбрав из огромного ассортимента одежды милый розовый свитер и светлые джинсы, я направилась в столовую, где уже сидели в ожидании мама, профессор Хьюманс, Этан и полный, седой мужчина, наш дворецкий.

Я села за стол, после чего, пожелав друг другу приятного аппетита, мы приступили к еде. Этот завтрак будто унёс меня обратно в мои одинадцать. Горячий чай, тосты с джемом, горячие, только со сковородки, оладьи с кленовым сиропом, а главное, мама рядом. Мама, которую я не видела долгих четыре года. Мама, которую я думала что больше не увижу никогда…

Закончив с завтраком и убрав со стола, мама, профессор, Этан и я, переместились в гостинную.

– Ты готова, Клои? – Спросил меня профессор.

– Да, профессор Хьюманс, я готова узнать, наконец, почему я здесь нахожусь.

– Знаешь ли, наш мир устроен не так просто, как ты могла бы подумать. Чуть позже ты всё поймёшь, сейчас мы не распологаем временем на разъяснения. Поэтому, я расскажу тебе вкратце, а ты слушай и не перебивай.

Все люди, родившиеся здесь и имеющие ген стихии, зовутся детьми Регтауна. Все мы живём по ряду законов, нарушать которые запрещено. Небольшие нарушения могут привести к временному изъятию сил, большие же к тюремному заключению, а то и вовсе изгнанию. Да, наказания за проступки могут показаться слегка суровыми, но это помогает поддерживать порядок в государстве. Данное законодательство существует уже на протяжении многих веков. Большинство граждан являются законопослушными, редкий случай выдаётся на небольшие правонарушения, о которых ты узнаешь позже. Государство делало и делает всё возможное для своего народа, обеспечивая нас всем необходимым: крышей над головой, образованием, работой, а самое главное – безопасностью. Но был в нашем мире один могущественный сын Регтауна, носитель гена стихии Земля, который хотел большего. Звали его Хэлзиас, – выделяя ударение на «и», произнёс профессор, – Ему не доставала удовольствия жизнь обычного гражданина. Он жаждал власти.

В нашем мире, Клои, существует много удивительных вещей, скоро ты и сама в этом убедишься. Так вот, один из таких вещей был камень под названием Илитрен. Позже, ты узнаешь о нём побольше. Вкратце могу лишь сказать, что этот камень наделяет нашедшего его огромной силой и бессмертием. Заполучив безграничную силу и свергнув правительство, Хэлзиас завладел нашим миром, подчинив всех детей Регтауна своей власти. Это продолжалось несколько столетий, пока народ не решил перестать прятаться и не восстал против диктатуры и тирании. На дворе стоял 1975 год. Твой дедушка, скоро ты с ним познакомишься, внёс огромный вклад в борьбе за свободу нашего народа. Он не воевал, нет, он сделал это иным способом. Он пошёл на отчаяный шаг. Все знают, скоро узнаешь и ты, что единственное оружие против камня Илитрен – это его брат – близнец, камень Фальсарус. Как и многие до твоего деда, как и многие после, он решил во чтобы то ни стало, заполучить этот камень и свергнуть диктатора. К сожалению, ему так и не удалось достичь желаемого, но во время поисков, он всё же нашёл другой важный артефакт. Это была небольшая старинная шкатулка. Но ценна была не она. Истинная ценность хранилась внутри. Открыв шкатулку, в ней был обнаружен небольшой свёрток, в котором находилось что-то очень важное, дающее нам шанс на спасение. Это было пророчество. Каждый сын и дочь Регтауна знают его наизусть. Оно гласит:

«Однажды, зло покроет волшебный мир. Из года в год дети Регтауна будут страдать и погибать десятками, сотнями, а то и тысячами. Современем, еды станет всё меньше и волшебные твари будут вынуждены добывать пищу всё более и более изощрёнными способами. Природа начнёт угасать, всё стремительнее приспосабливаясь к хищной жизни, пока наконец, жителям не придётся прятаться всё глубже и глубже под землёй, в надежде спастись. Лишь тогда дитя Регтауна, рождённое 23 июня 1998 года, достигнувший свой двадцать пятый день рождения, вернётся, чтобы спасти свой народ.»

– Дитя Регтауна, рождённое 23 июня 1998 года – это я? – Тихо уточнила я, отказываясь верить своим ушам.

– Да, -так же тихо ответила мама.

– Но вы уверены, что я единственный ребёнок, рождённый в этот день?

– Конечно, Клои, мы уверены, – ответил профессор -каждый ребёнок, рождённый в Регтаун, автоматически вносится в наши базы данных. Не забывай, в каком мире мы живём. Никому не удаётся скрыть рождение своего ребёнка. Если только обладателю камня…

И тут я опомнилась.

– В пророчестве сказано: « …лишь тогда, дитя Регтауна, рождённое 23 июня 1998 года, достигнувший свой двадцать пятый день рождения, вернётся, чтобы спасти свой народ». Но мне только шестнадцать.

– Верно, – заметил Этан, – именно поэтому все взамешательстве. Понимаешь, мы были уверены, что увидим тебя не раньше твоего двадцать пятого дня рождения. Но что-то пошло не так и ты оказалась тут сильно раньше времени.

– А что значит, я должна вернуться? Как я вообще оказалась в обычном мире, если рождена здесь, в Регтаун?

– Когда твой дед принёс в школу стихий шкатулку с пророчеством, профессора, под руководством директора школы, приняли решение держать находку в секрете, пока не приблизится тот день. Конечно, никто не знал, кто из женщин родит именно в этот день. Поэтому, чтобы не создавать панику и оградить наш народ от опасности, которая грозила бы, узнай о пророчестве Хэлзиас, четверо профессоров, являющихся деканами по одному из факультетов стихий, вместе с профессором зельеварений и директором, обязались молчать о найденом пророчестве. Но, как выяснилось позже, и у стен есть свои уши. Несмотря на подавляющий любую магию и способности барьер, используемый каждый раз при обсуждении чего-то столь секретного, приспешники Хэлзиаса, сумели раздобыть столь нужную для него информацию. Поняв это, уже не было смысла сохранять это в секрете. Народ итак был ужасно напуган. Не имея другого выхода, узнав о беременности своей дочери, Роберт, твой дедушка, вынужден был сообщить это директору, профессору Аспиду. Посоветовшись лишь с пятью профессорами, которым профессор Аспид мог доверять, было принято решение отправить едва родившую девушку в мир, где нет ни магии, ни опасности для неё и её ребёнка, что и подарило нам всем надежду на спасение.

– Но что-то пошло не так, верно?

– Верно, – ответил профессор на мой вопрос. – Знаешь ли, планировалось, что твоя мама расскажет тебе правду, едва тебе исполнится одинадцать. Но незадолго до твоего двенадцатого дня рождения, твоя мама оказалась здесь, – последнюю фразу он сказал, презрительно посмотрев на неё.

– Я ведь уже объясняла! – Проревела та. – Я ничего не помню и ничего не знаю. Единственное что я помню– это то, что уснула у себя дома, а проснулась уже здесь, в парке неподалёку. И сразу побежала сюда, надеясь что кто-нибудь что-нибудь мне объяснит.

– Мэри, но ты ведь и без этого натворила массу ошибок, – укорительно проинёс профессор. – Во-первых, приближался двенадцатый день рождения двоей дочери. Уже год как Клои должна была готовиться. А потом ты появилась здесь. Ты должна понимать, что Клои упустила шесть лет, которые она должна была обучаться. А она даже элементрных азов не знает. Твоя дочь даже не знала, кто она пол часа назад.

– Я знаю… Да, я натворила много ошибок. Но, Седерик, как ты не понимаешь, она была совсем ещё ребёнком.

– Она не ребёнок, Мэри, как ты не понимаешь? Она – наше оружие против Хэлзиаса.

– Ах, тоесть она оружие? – Воскликнула мама.

– Нет, прости. Я совсем не то хотел сказать.

– Нет, ты именно это и хотел сказать. Она моя дочь. Да, я совершила огромную ошибку не научив тогда Клои элементарным вещам, но что бы это дало? Я не могла предугадать, что произойдёт, думала, наверстаем, но нет, случилось то что случилось, – как на духу, сказала мама.

Немного помолчав, на её глазах блестнули слёзы. Тогда она добавила:

– Я боюсь… Клои совсем не подготовленна. А что, если она погибнет, защищая Регтаун и его жителей? Кто-нибудь подумал о моей дочери? – Произнеся последнюю фразу, мама взглянула на меня. Из её глаз тотчас брызнули слёзы.

Я обняла её.

– Мамуль, успокойся, пожалуйста. Учитывая моё появление здесь на девять лет раньше, у меня ещё много времени на обучение и тренировки. Да, мы много времени потеряли, но ведь в запасе есть ещё немного. Я готова начать учиться прямо сейчас.

– Думаю, другого выхода у нас нет, – произнёс профессор.

– Профессор Хьюманс, – начала я, чуть поддавшись вперёд, – вы сказали, что мама совершила несколько ошибок. Во-первых – моё незнание азов. А что во-вторых? В третих? Мама, извини, но я должна знать.

– Вторая моя ошибка…, – начала мама.

– Вторая ошибка была рассказать иномирянке о своём происхождении, – отрезал профессор.

– И кто эта иномирянка? Мам? – Посмотрев на неё, поинтересовалась я.

– Она была моей лучшей подругой… Да и осталась ей же.

– Лоррейн? – Ошарашенно воскликнула я.– С ума сойти. Так мои опекуны всё знали?

– Только Лоррейн, – ответила мама. – Думаю, поэтому она и забрала тебя к себе.

Шокированная, я плюхнулась на диван. Неужели Лоррейн всё это время знала, кто я и каково моё предназначение?

– А почему она не рассказала мне? В этом случае, я знала бы, к чему мне готовиться.

– Не думаю, что было бы хорошей идеей рассказывать тебе всю правду о твоём рождении и предназначении, – предположил Этан. – Лоррейн, являясь простой иномирянкой, не смогла тебя обучить тому, чему могла бы обучить мама, либо профессора в нашей школе. Поэтому, привыкшая к обычной жизни, ты, в лучшем случае, приняла бы Лоррейн за чокнутую, в худшем же – поверила ей и, не понимая что тебя ждёт, что ты должна знать и как готовиться, жила бы в страхе, изо дня в день ожидая худшего.

– Пожалуй, ты прав, – сказала я Этану, почувствовав, как по всему моему телу поползли мурашки. Страшно представить, как я себя чувствовала, расскажи мне Лоррейн всю правду. Пожалуй, хорошо что она не посчитала это необходимым.

– Когда мы сможем приступить к занятиям? – спросила я.

– Не спеши, – ответил Этан. – Для начала нам стоит продумать план. Ты должна адаптироваться в нашем мире, познакомиться со всем, что окружает нас, чтобы знать, где тебе грозит опасность, а где, наоборот, можно получить помощь. При этом, тебе стоит быть очень осторожной. Хэлзиас не должен знать о твоём присутствии здесь.

– Отлично, – произнёс профессор. – Ты ей и займёшься.

– Что? Ещё я буду тратить время на бездарную девчёнку. Да она даже азов не знает!

– Вот ты её всему и научишь, – требовательным тоном произнёс профессор.

– Чувствую, нахлебаюсь я ещё с тобой, – глядя на меня, прошипел он.

– Вот и прекрасно, – хлопнув в ладони, сказал профессор и, обращаясь ко мне, добавил,-профессоры нашей школы стихий будут рады обучить тебя всему тому, что наши ученики изучают на протяжении шести лет. Конечно, у тебя нет шести лет в запасе, поэтому обучаться ты будешь в ускоренном режиме, по сокращённой программе. Приходить будешь по вечерам. Надеюсь, двух недель вам будет достаточно для подготовки? – Последний вопрос был адресован скорее Этану, чем мне.

Тот, тяжело вздохнув, кивнул, после чего, мама и профессор удалились, оставляя нас наедине.

Глава 5

Просидев некоторое время в полнейшей тишине, Этан решил её нарушить.

– Даже не знаю, с чего начать, – неувернно произнес он. – Хм… Может, у тебя есть какие-нибудь вопросы?

– Шутишь? – С нервной усмешкой спросила я. – У меня есть масса вопросов.

– Выкладывай, – предложил парень.

– Ладно. Итак, что это за школа? Что за ген? Что за законы, нарушать которые запрещено под страхом изгнания? Что за камень… как его…? Когда я познакомлюсь со своим дедушкой? О каких удивительных вещах, с которыми мне предстоит познакомиться, говорил профессор? – Вывалила я на Этана, один за другим, вопросы.

Немного подумав, он ответил:

– Об удивительных вещах и жителях, населяющих Регтаун, лучше не говорить. Я предлагаю тебе прогуляться, и ты увидишь всё своими глазами. Там же, я отвечу на остальные вопросы.

Согласившись, я последовала за парнем.

Надев небольшой голубой рюкзак, он пригласил меня к выходу.

– Зачем он тебе? – указав на рюкзак, поинтересовалась я.

– Никогда не знаешь, что может произойти с тобой, когда находишься вне дома, – ответил он.

– И что же там? – Спросила я.

– Всё самое необходимое для экстренных ситуаций.

– Например?

– Например, вода и лекарства, – ответил он.

Когда сквозь открытую Этаном дверь я увидела, что находится за пределами этого дома, дар речи покинул меня…

– Когда всё это закончится, тебе тут понравится, – произнёс он.

– Шутишь? – восторженно воскликнула я. – Тут чудесно!

– Возможно, – согласился он. – Но ты не знаешь, как выглядел наш мир до того, как тьма поработила его.

– А ты знаешь? – Поинтересовалась я.

– Нет, – с грустной улыбкой ответил он. – Когда я родился, Регтаун уже был захвачен. Но мне довелось увидеть фотографии из старых фотоальбомов и учебников.

Я не могла поверить в то, что когда-либо Регтаун мог быть ещё прекрасней.

Мы вышли наружу, где я внимательно оглядела всё в округе. Улица была усыпанна разными, потрясающей красоты, домами, которые вчера, в темноте, я не сумела разглядеть. Каждый дом имел свой размер, цвет и стилистику, но что-то было в них такое, что объединяло их всех в одно целое.

Дом, в котором ночевала я, выглядел, словно поместье какого-нибудь графа из кино, состоявшего из четырёх этажей, словно в нём жила королевская семья. Потрёпанный от старости, что не мешало дому выглядеть на высшем уровне, он расположился между двумя одинаковыми домами, которые, в свою очередь, на фоне высокого и величественного поместья, выглядели словно два маленьких домика, в которых могли поместиться лишь семейство сказочных гномов.

Напротив расположились четыре, дома, выглядивших, словно разного размера и формы вазы: маленькая и пузатая, высокая, с небольшими округлостями и средняя, по форме напоминавшую тело женщины с фигурой «песочные часы».

Вдоль дороги, дополняя красоту домов, распологались невысокие деревья, листья которых больше напоминали уйму бриллиантов, нежели обычные листья.

Этан повёл меня вперёд. С каждый шагом, я, с замиранием сердца, рассматривала всё, что попадалось нам по пути: фантастического вида деревья, птиц, ранее не видавших в привычном мне мире, милых пушистых зверьков размером с ладонь, с еле выступающими рогами; пчёл, словно выкрашенных в нежно-коралловый, кружащихся вокруг цветов, более походящих на полупрозрачных медуз различного цвета, голубые щупальца которых, словно сплелись и вросли в землю, образовывая стебельки. На стебельках этих распологались небольшого размера листья.

Я доверила Этану вести меня. Не смея помешать мне, он шёл молча рядом, позволяя неторопясь насладиться прекрасным и новым для меня видом.

Некоторое время спустя, мы оказались на прекрасной аллее, обсаженной по обеим сторонам светящимися деревьями сиреневого цвета, листья которого красиво, словно в замедленном действии, падали. Дерево же совсем не лысело, а листья, опускаясь на землю, мгновенно таяли.

– Думаю, ты успела насладиться природой Регтауна,– перебил, наконец, тишину Этан. – Пришло время ответить на твои вопросы. Итак, какой был первый? Ах да, школа. В нашем мире каждый ребёнок осенью, в год, когда ему должно, либо уже исполнилось одиннадцать лет, автоматически зачисляется в единственную школу стихий Регтауна. Достигнув тринадцатилетнего возраста, носитель гена узнаёт свою стихию и переходит в факультет, соответствующий своей стихии, где учится ещё четыре года.

– О, я знаю, существуют четыре стихии: огонь, вода, воздух и земля. Но… Я не понимаю, чему детям учиться с одинадцати лет, если они ещё даже не знают, к какой стихии они относятся. И что можно учить целых шесть лет?

– Ты ведь не думаешь, что попадись тебе, к примеру, вода, ты хотя бы за неделю научишься ею управлять?

– Я думала, да…, – неуверенно ответила я.

Этан закрыл лицо руками, затем, глубоко вздохнув, произнёс:

– Как бы тебе объяснить? Думаю, тебе стоит понять одно – 4 стихии – это фундамент. К каждой стихии относятся различные способности. Об этом ты узнаешь чуть позже, в школе. Все, живущие здесь, имеют свою стихию. Не только люди, каждое создание, населяющее этот мир, относится к той или инной стихии. Но с ними проще. Каждый вид относится к одной стихии. С людьми дело обстоит иначе. Как я уже сказал, дети в тренадцать лет узнают свою стихию. Соответственно, дети и родители могут иметь разные. Это очень сложная наука, именно поэтому её начинают изучать за два года до того, как человек узнаёт свою стихию. Это сделано, чтобы избежать несчастных случаев.

– Несчастных случаев? Он может случайно кого-то убить? – насторожилась я.

– Бывали случаи, когда целые деревни погибали. Подробнее ты узнаешь в школе.

– А законы? Расскажи мне немного об этом, – пропросила я.

– Думаю, профессор Фрост сможет это сделать лучше. Единственное что тебе стоит знать на ближайшие две недели – это то, что любое твоё неверное движение может привести к огромным, ужасным, последствиям. Поэтому, тебе стоит слушаться меня и никогда не ходить одной. Будь максимально аккуратной. Ты поняла меня?

– Ясно, – ответила я, слегка закатив глаза.

– На кону наши жизни и весь мир, Клои, – негромко произнёс он.

Я понимающе кивнула.

– Были ещё вопросы? – уточнил он.

– Да. Когда я встречусь с моим дедушкой? – спросила я.

– Точно не знаю, но, думаю, в ближайшее время.

– А что насчет Моники? – неожиданно громко произнесла я.

– Тише, – прошептал Этан. – Мы тут можем быть не одни.

Я осмотрелась: на аллее были лишь мы.

– Если ты никого не видишь, это ещё не значит что рядом никого нет, – уточнил он. – Ты узнаешь об этом подробнее в школе.

– Узнаешь подробнее в школе, узнаешь подробнее в школе, – передразнила я его писклявым голосом. Затем добавила, на этот раз серьёзно, – Какой толк от нашей прогулки, если ты мне ничего не рассказываешь? Профессор Хьюманс дал тебе задание подготовить меня. Так сделай это, пожалуйста.

– Во-первых, я так не говорю, – сухо произнес он, – а во-вторых, я не теоретик, я практик. Первоначальные знания, которые, заметь, обычно дают родители детям, я тебе дал.

– Этан, – перебила я его, – объясни, будь так добр,причину своего недовольства по отношению ко мне, – потребовала я, едва сдерживая слёзы, готовые вот-вот вылиться от захлеснувшей меня обиды.

На протяжении всей прогулки по аллее, Этан ни разу не посмотрел в мою сторону, даже разговаривая со мной. Но после моих слов, он посмотрел на меня и, увидев поблёскивающие слёзы на моих глазах, приобнял меня за плечи и произнёс:

– Извини меня, я не прав. Я совсем не чувствую недовольства по отношению к тебе. Просто я… все мы… ужасно напуганы. Ты знаешь, что гласит пророчество. Но всё, абсолютно всё пошло не так, как мы рассчитывали. Прости, я совсем не подумал о твоих чувствах. Тебе и самой сейчас очень непросто. На твои неподготовленные плечи и так выпало слишком много.

– Ладно, – вытерев слёзы рукавом своего свитера, сказала я. – Нам, наверно, пора обратно?

– Пожалуй. Обед мы уже пропустили, но, если поспешим, можем успеть к ужину,– посмотрев на свои наручные часы, произнёс он в ответ.

Обратно мы шли уже молча, но, когда почти подошли к дому, меня вдруг осенило.

– Этан, – на этот раз негромко произнесла я, – ты сказал что каждый ребёнок Регтауна в тринадцать лет узнаёт свою стихию. Как это происходит?

– В тринадцать лет, каждый из нас обнаруживает определённую метку на своём теле. Например, на руке, ноге, шее. Меток всего четыре: огонь, ветер, уносящий листья и цветы, волна, принадлежащая к стихии воды, естественно, и веточка дерева, относящаяся к стихии Земля. Тут всё просто, точно не перепутаешь.

И тут я вспомнила, как однажды, на одной из вечеринок, Монику, перепившую слишком много алкоголя, начало выворачивать. Я придерживала её волосы, в то время как она стояла на коленках над унитазом и тошнила. Тогда я заметила татуировку ввиде изящной веточки сакуры, с которой плавно слетают листья. Она у Моники на шее. Обычно, шея у неё всегда закрыта волосами, воротником или шарфом. Теперь я понимаю почему.

– Я видела такую у Моники, – призналась я. – Этан, расскажи, пожалуйста, давно ли ты с ней знаком и что вас связывает. Какая она? Я думала, что и сама её знаю, словно свои пять пальцев, но теперь…

С минуту Этан молчал, смотря куда-то вдаль.

– С Моникой я знаком с самого детства, – начал он. – Помню, нам было по пять, время было не самое лёгкое. Её отец очень переживал и из-за ситуации, царившей тогда и сейчас, не позволял дочери ни с кем общаться, да и в целом выходить из дома. Он боялся за свою дочурку. Но Моника уже тогда была маленькой оторвой. Она всегда находила способ выбраться из дома, оставаясь незамеченной. В один из подобных её побегов мы и встретились. В детстве я очень любил проводить время, наслаждаясь водопадом, я и сейчас провожу там большую часть времени, особенно, когда мне хочется побыть одному. Как сейчас помню, как подошла ко мне заводная, рыжеволосая девчушка с веснушками на её маленьком, курносом носике, что-то пошутив, она уставилась на меня своими огромными голубыми глазами, ожидая мою реакцию. Я засмеялся, в ответ засмеялась она, и вот наш смех разносился по всему берегу. После, мы часто видились именно на этом месте. В год, когда нам предстояло исполниться одинадцать, мы пошли в школу. В один класс. В двенадцать, мы оба получили свои стихии и способности. Но затем её отец, совершенно свихнувшись от страха, решил, что будет лучше, если он с дочерью уедет. Он решил, что лучше будет жить в обычном мире, с иномирянами. Чтоб ты знала, наш закон подобных поступков не одобряет, поскольку наши силы вне Регтауна могут быть слишком опасны. В таких случаях принимаются меры по изъятию сил. Во избежание этого, отец Моники тайком забрал дочь и уехал в мир вне Регтауна.

– Там мы и познакомились…

– Верно, – ответил Этан, сделав шаг в сторону дома.

– Подожди, – остановила его я. – Неужели в Регтауне так просто избежать правосудия?

– Нет, но как это получилось у отца Моники никто незнает. Возможно, если ты спросишь её, то тебе-то она точно всё расскажет.

– Очень в этом сомневаюсь, – произнесла я, а затем хотела задать вопрос, но послышался голос мамы.

– Где вы так долго были? Уже почти полночь, – встревоженно произнесла она.

– Я показывал Клои окрестности, миссис Питтерс, – ответил Этан моей маме.

– В это время уже очень небезопасно, – предостерегла она.

– Извини, мама, – произнесла я. – В следующий раз мы будем лучше следить за временем.

Для ужина уже было слишком поздно, поэтому я сразу пошла в душ и начала готовиться ко сну. Вернувшись в свою комнату, я увидела сидящую на моей постели маму, рядом с которой стоял поднос с тёплым молоком и печеньем.

– Не оставлю же я тебя голодную, – пожав плечами, произнесла она, завидев удивление на моём лице.

Моё сердце расстаяло. Изрядно проголодавшись, поскольку кроме завтрака в мой желудок больше ничего не поступало, я благодарно обняла маму и приступила к своему ужину, после чего, пожелав маме спокойной ночи и надев пижаму, я удобно улеглась в своей кровати и уснула.

Пробудившись утром, я спокойно и неспеша, в отличии от предыдущего дня, привела себя в порядок и уже направилась в сторону столовой, как вдруг, стоило мне выйти из спальни, заметила Этана, прослонившегося к стене возле моей двери.

– Ну наконец-то, – выдавил он.

– Что ты тут вообще делаешь? – Поинтересовалась я.

– Жду когда ты выйдешь, очевидно.

– Я как-раз собиралась на завтрак, – сказала я.

– Очень жаль, но придётся немного потерпеть, – сказал он, приближаясь к моему уху, после чего шепотом добавил, – нам нужно встретиться с Моникой.

– Хорошо, – ответила я, но тут же меня перебили.

– Клои, ты проснулась! – Воскликнула моя мама. – Мы как-раз готовимся завтракать. Спускайтесь оба.