Текст книги "Дитя Регтауна"

Автор книги: Тини Вэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Тини Вэй
Дитя Регтауна

Пролог.

«Страшная трагедия случилась сегодня ночью. На улице Вотер стрит, в городе Санни дэл, произошел пожар, в результате которого девочка тинейджер Клои Питтерс осталась круглой сиротой в свои 11 лет. Лоррейн Уорнер, старая подруга её матери, согласилась приютить бедную сироту», – пестрили заголовки местных газет 5 июня 2010 года.

Полчаса до трагедии.

Я проснулась от сильной жажды.

– Всего два часа ночи,– глянув на часы заметила я. Мне нетерпелось поскорее встретить рассвет, ведь уже утром я должна встретиться с друзьями. Планировался грандиозный праздник – день рождения моей лучшей подруги Ким.

Я встала с кровати и тихонько, чтобы не разбудить маму, направилась в сторону кухни. Дом наш был небольшой, всего две спальни, кухня и гостиная.

Не успела я пройти мимо маминой комнаты, как послышались чьи-то голоса. Они исходили из гостиной. Не сдержав любопытство, я на цыпочках подошла поближе, так, чтобы меня не заметили, но при этом можно было услышать, о чём говорят.

– Ты уверена что нам стоит это делать? – послышался голос мужчины.

– Как ты не понимаешь, Бен? У нас нет другого выхода, мы должны это сделать,– ответил приятный женский голос.

Кто это и что они делают в нашем доме?

Возможно, мне не стоило этого делать, но, позабыв страх, я слегка выглянула в дверь, чтобы лучше увидеть,что за незваные гости находятся в моей гостиной.

Спиной ко мне стоял мужчина,черты лица которого невозможно было увидеть из-за огромной, бесформенной мантии бордового цвета, в которую он был одет, даже цвет волос я не могла рассмотреть из-за отвратительной старомодной шляпы, скрывающей его голову. Кто вообще сейчас такие носит? Рядом с ним, в полоборота, стояла высокая, стройная женщина. Одета она была польностью противоположно мужчине. На ней красовалось чёрное элегантное платье и большая, скрывающая лицо, шляпа.На груди красовалась брошь. Но не успела я её рассмотреть, как женщина повернулась в мою сторону. Я спряталась за стенкой, в надежде, что она меня не увидела.

– Она нас видела. Нам придется от неё избавиться,-послышался голос мужчины.

– Ты серьезно не понимаешь? Ладно, просто оставь её, мы тут за другим,– ответила ему женщина.

Я побежала в комнату мамочки, она спала. Я должна была её разбудить, но только я подошла к кровати, как услышала шаги, напрявляющиеся в эту комнату. Мне ничего не оставалось, как спрятаться по кроватью. С этого ракурса я смогла разглядеть, как к кровати приближаются две пары ног. Только бы они не заметили меня. Незнакомцы остановились возле маминой кровати и о чём-то шептались.

– Ты просто должен ввести эту жидкость, Бен,– послышался разъярённый голос женщины.

– Что вам нужно? – сказала моя мама сонным голосом.

– Бен, быстрей, – прокричала женщина.

Я быстро выскочила из-под кровати и, увидев как мужчина, склонившись над моей мамой, держал шприц с какой-то странной фиолетовой жидкостью, резко дёрнула его за рукав, пытаясь хоть как-то спасти мамочку. Рука мужчины слегка оголилась, и я смогла разглядеть тату в виде огня.

Мужчина отдернул рукав и резким движением выбросил меня за дверь, закрыв на замок изнутри. Так что я смогла лишь увидеть в щели двери, как мужчина направился в сторону моей матери, которую держала та самая женщина. Мужчина, которого зовут Бен, с минуту постоял над моей мамой и уже направился к двери. Я поняла: здесь оставаться нельзя. Я что было сил побежала на улицу. Я не знала, куда бежать, лишь хотела найти помощь. Я добежала до ближайшего дома, где жила милая старушка. Все дети с нашего двора очень любили свою пожилую соседку. Она была очень добрая, всегда читала нам сказки и угощала всех вкусными пирогами. Все, и взрослые, и дети, ласково звали её бабушка Бетти.

Я постучала в дверь. Никто не отвечал, я стучала ещё и ещё, пока не услышала взрыв позади себя. Я обернулась – мой дом горел.В то же время бабушка Бетти открыла дверь.

– Что слу… – начала было бабушка Бетти, как вдруг остановилась. Тут было всё понятно. Несчастный случай, как потом будут говорить все газеты.

– Я… там… мама…, – невнятно бормотала я.

– Бедная девочка, у тебя стресс. Заходи скорее в дом.

Бабушка Бетти проводила меня к креслу, укрыла покрывалом, пообещала принести мне чашку горячего молока с печеньем, и, оставив меня в гостиной, ушла на кухню.

– Да, девочка у меня. Её дом сгорел, девочка в шоке и не может отвечать на вопросы. Вотер стрит, дом 15. Приезжайте скорее, – услышала я спустя мгновение разговор бабушки Бетти по телефону.

Спустя несколько минут, мы с бабушкой Бетти вышли на улицу. Возле моего дома стояли машины пожарной помощи, полиция и скорая. Мой дом… он весь сгорел. А мама? Где моя мамочка?

– Мама! – Дрожащим от ужаса голосом позвала я, но ответа не последовало.

Глава 1

– Мама!

Я проснулась в холодном поту. Мне опять это приснилось. Каждую ночь, после той трагедии, мне снится один и тот же сон, а ведь прошло уже 4 года. Ладно, нужно взять себя в руки и приготовиться к новому дню.

Я подошла к зеркалу. С отражения на меня смотрела стройная, симпатичная девушка с выразительными голубыми глазами. Я люблю свою внешность, считая её достаточно привлекательной. Мне нравятся мои голубые глаза и маленькие, аккуратные губы. Свои длинные волнистые волосы каштанового цвета мне приходится убирать в гульку, чтобы не мешало во время уборки и готовки, но вечером, перед сном, имея возможность распустить свои локоны, я любуюсь своим отражением, после чего готовлюсь ко сну, по традиции любуюсь на фотографию моей мамы и засыпаю.

Сегодня особенный день. Двадцать третие июня, мой шестнадцатый день рождения. Правда, с тех пор, как я живу у маминой подруги Лоррейн, которая приютила меня к себе после… в общем, теперь мне приходится делить этот день с одной из своих сводных сестёр. Рут родилась в тот же день, что и я, только дветясячи первого года и сегодня ей исполняется 13 лет.

Не подумайте, я очень люблю своих сводных сестёр. Рут и Анна прекрасные, не по годам развитые девченки. Проблема в моих опекунах – это Лоррейн, подруга моей мамы, и её муж. Стив… Не подумайте, я очень благодарна их семье за то, что они меня приютили. Но каждый день я чувствую негатив по отношению к себе. Мне кажется, они жалеют, что взяли меня под своё крыло и каждый день пытаются мне это показать. Они хотят избавиться от меня, да и я была бы не против, но понимают, что у них этого сделать не получится, они не могут отдать меня в детский дом, потому что люди перестанут ими восхищаться. Поэтому, они просто превращают мою жизнь в ад.

Я прекрасно помню тот самый день, когда незнакомая мне женщина, представившись старой подругой моей матери, привела меня в этот дом. Это красивый, трёхэтажный коттедж с бассейном и садом на заднем дворике. Мне никогда не приходилось бывать в подобных, я бы даже сказала, богатых, домах. Наша семья была небогатая. Мама пол дня проводила на работе, но всегда старалась всё своё свободное время проводить со мной, какой бы уставшей ни была. Я, конечно, слишком не баловалась. Я всегда понимала, как тяжело маме одной и работать, и следить за домашним уютом, поэтому всегда старалась ей в этом помогать. А что насчет достатка, я, впринципе, всегда была сыта и неплохо одета. Да, мои одноклассники задирали меня иногда по поводу моей одежды, купленной на базаре или в секондхенде, но на то они и дети.

Зайдя внутрь дома, я не смогла сдержать свои эмоции.

– Как красиво! – Воскликнула я.

На стенах, в главном холле, висели профессиональные семейные фотографии. Светловолосая женщина – мама, темноволосый мужчина-папа и маленький белокурый мальчишка лепят замок из песка на море. Мама и папа впервые держат малышку на руках. Маленькая белокурая девочка задувает свечи на свой день рождения.Темноволосая девочка, лет семи, впервые катается на четырёхколёсном велосипеде. Семейное фото: мама, держащая белокурую малышку на руках, папа, указывающий пальцем в камеру, тем самым показывая улыбающейся темноволосой малышке откуда вылетит птичка и белокурый мальчик лет восьми, увлечённо играющий игрушечным самолётиком. Ещё один семейный портрет, ещё один. На всех фотографиях (в холле их висело штук 50, не меньше) были одни и те же дети разных возрастов. Можно было отследить как они росли и как менялись их интересы и предпочтения.

Затем мамина подруга проводила меня по леснице на второй этаж и отвела в комнату. Как только она открыла дверь я охнула. Настолько это красивая и стильная комната.

– Тебе нравится? – Спросила женщина.

– Очень! – Воскликнула я.

– Клои, ты можешь звать меня Лоррейн. Я оставлю тебя ненадолго, привыкай к своей новой комнате,– сказала она и направилась к выходу, но вдруг, что-то вспомнив, добавила, – Ах да, я понимаю что все твои вещи и учебники сгорели в пожаре, но ты не переживай, учебники купим, а насчет одежды…, – она улыбнулась и затем добавила, – загляни в шкаф.

Заглянув в шкаф, я не поверила своим глазам. Все полочки были усыпаны одеждой. Брюки, юбки, джинсы, кофты – тёплые и лёгкие, футболки. Всё так и пестрило разными яркими красками. А на плечиках красовалось несколько блестящих, красивых платьев.

– Ну же, смелее, это всё твоё,– сказала Лоррейн.

– Спасибо! – Только и сумела сказать я, словно потерявшая дар речи от восторга.

– Ты пока обустраивайся, – сказала Лоррейн, – через пол часа спускайся на ужин, – сказав это, она указала пальцем на настенные часы в виде панды.

– Хорошо, спасибо,– ответила я.

Я улеглась на кровать, разглядывая потолок. Меня мгновенно накрыло волной стыда и скорби. Мне было больно от того, что я больше не увижу свою маму. Никогда не почувствую запах её любимых духов. Никогда не принесу ей букет сорванных полевых цветов. Больше никогда не украсим ёлку на рождество и не будем пить горячий какао с маршмеллоу под просмотром рождественского кино. Больше никогда… я заплакала. Мамочка… За что? Почему именно с ней, ангельски чистым человеком, такое случилось? Кто были эти люди и почему они захотели забрать именно её жизнь? Она никогда никому ничего плохого не делала. Боже… А что если… А если мама жива? Может, тот мужчина с женщиной похитили её? Зачем было поджигать дом? Ну, ладно, допустим, это понятно, если эта жидкость– яд, тогда они подожгли дом, чтобы избавиться от улик. Кажется, я видела что-то подобное в одном кино. А если это снотворное? Может они хотели просто похитить мою маму? Точно! Есть шанс что она жива! Нужно рассказать о своих догадках Лоррейн.

Я пулей помчалась вниз по лестнице.

– Ты как раз вовремя. Я уже хотела послать Рут за тобой. Садись за стол, дорогая.

– Лоррейн, – начала было я.

– Нет, нет, нет, милая леди, где ваши манеры? – Воскликнул темноволосый мужчина.

Я уставилась на него вопросительным взглядом.

– Прежде, чем садиться за стол, воспитанные люди сначала моют руки.

Я ушла мыть руки. Мысли в моей голове рождались так быстро, что мне нетерпелось рассказать о них всему свету. Я очень быстро намылила руки, ополоснула их, вытерла о полотенце и побежала, сломя голову, на кухню. Торопясь, я подскользнулась и чуть было не упала, затем быстро шлёпнулась на первое попавшееся место.

– Мда, – протянул темноволосый мужчина. – Нас ждёт огромная работа над её воспитанием и манерами, – глядя на меня, но обращаясь явно к жене, произнёс мужчина.

– Я должна вам кое-что рассказать…

– Не спеши, – мягко перебила меня Лоррейн. – Позволь мне, для начала, представить тебе мою семью. Это Стив, мой муж, – легко дотронувшись до плеча темноволосого мужчины, сказала она, – это мои дочери, Рут и Анна, – поочерёдно, указывая лёгким движением руки сначала на светловолосую девочку, затем на темноволосую, произнесла она, – ну а это мой сын Честер, – указала она на светловолосого мальчика примерно моего возраста. Честер выглядил ненамного старше своих сестёр.

– Очень приятно познакомиться, меня зовут Клои, – быстро протороторила я, сгорая от нетерпения выложить все мысли, крутящиеся у меня в голове. – Я хотела сказать, – начала я.

– Очень приятно, Клои, – невежливо перебил меня Стив.

– Пожалуйста, выслушайте меня, – умоляюще произнесла я.

– Приятного всем аппетита, – сказала, словно не слыша мою просьбу, Лоррейн.

– Это важ…, – начала я, но Стив меня перебил:

– Когда я ем, я глух и нем, Клои, – затем добавил, – как твоя мать тебя воспитала…, – с укором протянул он.

Лоррейн слегка толкнула его логтём.

Я молча начала кушать, но еда совсем не лезла в меня. Я не сдержалась:

– Я хочу поговорить о маме. Это важно. Я видела, что там произошло. Там были мужчина и женщина, они похитили её, потом подожгли дом,– быстро протараторила я.

– Что? – Чуть не поперхнувшись, переспросила Лоррейн. – О чём ты говоришь, Клои?

Я рассказала обо всём, что видела в ту ночь и затем добавила:

– Я думаю, что они могли её похитить. В шприце было снотворное, и они решили похитить мою маму, а пожар устроили для того, чтобы никто не узнал.

– Зачем кому-то похищать твою мать? – Усмехнулся Стив. – За её душой ни гроша. Да и кому она нужна? Не у кого даже выкуп потребовать. Хотя, даже если бы и было…, – тут Лоррейн его перебила:

– Клои, мне очень жаль…

– Она может быть жива! – Воскликнула я и стукнула вилкой по тарелке так, что содержимое разбрызгалось по скатерти.

– Так, всё, вышла из-за стола! – Крикнул Стив.

– Но…, – хотела было возразить я.

– Пошла! – Воскликнул Стив.

К моим глазам подступили слёзы.

Я побежала в свою новую комнату, плюхулась на кровать и зарылась лицом в подушку. Я плакала, мне было так больно. Почему никто не хочет слушать меня?

Пару минут спустя послышался стук в дверь.

– Войдите, – дрожащим голосом произнесла я.

– Клои,– извиняющимся тоном произнесла Лоррейн, входящая в комнату,– мне очень жаль за то, что произошло во время ужина.

Взглянув на неё, я заметила коробку у неё в руках и вопросительно посмотрела на неё.

– Мы хотели сделать это после ужина,– начала Лоррейн, увидев мой интерес. – Знаю, тебе сейчас нелегко, но нельзя застревать в прошлом. Нужно продолжать жить, Клои.

– Но моя мама…

– Мне очень жаль, – начала Лоррейн, но я её перебила:

– Да почему вы меня не слышите? Она может быть жива! Жива! – Кричала я.

– Клои, – успокаивающим голосом произнесла она,-мне очень, очень жаль. Ты не должна была это переживать, но пойми, это случилось. Она умерла, – последнее слово она произнесла очень тихо. На глазах у Лоррейн блеснули слёзы.

– А если нет? – Умоляющим голосом спросила я. – А что, если она ещё жива?

– Милая, нашли тело… Твоя мама мертва.

В моих глазах, так же, как и в глазах маминой подруги, брызнули слёзы. Лоррейн обняла меня, я ответила тем же, и мы сидели какое-то время в объятьях друг друга, плача друг другу в жилетку.

В какой-то момент Лоррейн решила нарушить тишину.

– Точно, у меня ведь кое-что для тебя есть, – вытирая слёзы с глаз, произнесла она и протянула мне небольшую розовую коробочку, украшенную золотой лентой. – С днём рождения.

Я уже и забыла, какой сегодня день. Прошло почти 3 недели после той катастрофы. Всё это время мне пришлось провести в приюте, пока мои новые опекуны собирали недостающие документы и готовились принять нового человека в их семью.

Я открыла коробку. В ней лежал небольшой кулон в виде сердца.

– Открой его, – подсказала Лоррейн.

Я открыла. От увиденного у меня брызнули слёзы. В кулоне была фотография красивой девушки в изумрудном облегающем платье. У неё были светлые волнистые волосы и, несмотря на почти отсутствующий макияж, она выглядела словно девушка с обложки самого модного журнала.

– Мама, – с нежностью в голосе произнесла я.

– Она была так прекрасна в тот день, – сказала Лоррейн, но тут же добавила, – она всегда была прекрасна. И не только внешне. Она очень красива душой.

– Была… – произнесла я, ощущая, как к горлу подкатывает ком и на глазах выступают слёзы.

– Знаешь, любимые никогда не умирают, они живут в наших сердцах. Просто знай, что когда ты счастлива, и когда тебе плохо, она всегда с тобой. Когда ты скорбишь… и даже сейчас, когда мы с тобой разговариваем, я уверена, она рядом.

Я молчала.

– Не думаю, что твоей маме хотелось бы видеть, как ты страдаешь, – добавила Лоррейн.

– Спасибо, – тихо прошептала я.

– Ложись спать, мы уже сильно засиделись.

– Спокойной ночи, – произнесла я.

– Спокойной ночи, – ласковым голосом ответила Лоррейн, выходя из комнаты.

Когда Лоррейн ушла, я достала новенькую пижаму из шкафа. Прислонив её к себе, я подошла к зеркалу, чтобы представить, как она будет смотреться на мне. В зеркале отображалось окно. Внезапно,, я заметила чей-то силуэт, смотрящий на меня из окна. Я обернулась, но там никого не было. Я снова взглянула в зеркало– никого. Поборов страх, я выглянула в окно, чтобы убедиться что это был не какой-нибудь маньяк. Убедившись в том, что там никого нет, я успокоила себя мыслью о том, что мне просто показалось и со спокойной душой, надев свою новую пижаму и взглянув перед сном на единственное фото мамы, пошла спать.

Засыпая, я думала о том, какая замечательная жизнь меня ждёт в новой, любящей семье.

Резкий стук в дверь вернул меня из пучины воспоминаний в реальность.

– Да? – Озадаченно произнесла я.

– Ты уже проснулась? – спросила Лоррейн и добавила суровым тоном, – сегодня вечеринка в честь дня рождения Рут, так что у нас много работы, нужно всё успеть до прихода гостей.

«Вообще – то сегодня и мой день рождения», – подумала я, но:

– Хорошо, – вот что мне пришлось ответить.

Лоррейн очень не любит когда ей перечат. Любое моё слово и начинается: «Какая Клои неблагодарная! Зачем мы тебя вообще приютили?». Знаем, проходили.

Отойдя от зеркала, я направилась к шкафу. Прошло 4 года с моего появления в этом доме, а у меня до сих пор сохранились вещи, которые мне подарили тогда. Конечно, некоторые вещи пришлось выбросить, потому что для шестнадцатилетней девушки они не подходят. Но некоторые вещи, в основном топы и свитера, ещё подходят. Я достаточно стройная, но невысокая девушка, мой рост всего 160, поэтому многие вещи, подаренные мне в тот день, когда мне было всего 12, мне ещё подходят. Я очень аккуратно отношусь к вещам, именно поэтому они и сохранились. Да и выбора у меня нет. Мои опекуны не хотели покупать мне новую одежду, считая это не практичным, если у меня целый шкаф вещей, в то же время называя транжирой, если я случайно испорчу или порву что-нибудь из вещей. Поэтому я просто ждала когда буду вырастать из этой одежды. Конечно, Лоррейн может быть и рада бы купить мне что-то из вещей, но Стив … Каждый раз, когда я просила денег на необходимую мне вещь, он закатывал глаза и с презрением говорил: «Когда я позволил Лоррейн взять бедную сиротку с улицы, я не думал что она будет нас обкрадывать. Ты специально рвешь и портишь вещи, в то время как мы, по доброте душевной, приютили тебя. Ладно бы от тебя хоть польза была, но нет. Ты только требуешь и требуешь. Ты живешь в моем доме, кушаешь мою еду, одеваешься на мои деньги и ещё не благодарна этому. Лучше бы я сказал тогда Лоррейн нет».

Сейчас мне 16 лет, и я подрабатываю в магазине отца моего одноклассника. Зарплата небольшая, но и её забирают мои опекуны, аргументируя это тем, что я живу в их доме и кушаю их еду. Конечно, мне остаётся часть от моей зарплаты, но опекуны считают что таким образом они дают мне карманные деньги.

Одевшись, я поспешила в ванную комнату. Зная, что Лоррейн терпеть не может ждать, я быстро умылась, почистила зубы и поспешила на кухню, где во всю проходило обсуждение предстоящего праздника. Рут, милой белокурой девочке, сегодня исполняется 13 лет. На праздник приглашён весь класс и некоторые девочки из класса Анны.

– Ты чего, застыла чтоли? – резко спросила меня Лоррейн, – у нас много работы.

– Я ещё не позавтракала, – запротестовала я.

– Потом позавтракаешь. Нечего было так долго в постели валяться.

Я посмотрела на настенные часы.

– Сейчас всего 9 утра, – заметила я.

– Я уже с 5 утра на ногах, а ты всё спишь. Всё,хватит, расслабилась слишком.

Лоррейн озвучила список дел на сегодня: забрать заказанное платье у швеи, купить продукты, забрать торт у кондитера, приготовить закуски, убраться в гостинной, на кухне, развесить украшения.

Забрав платье, торт и купив продукты, я пришла домой, даже не представляя, как за оставшиеся 2 часа я успею сделать оставшиеся дела. Как вдруг, домой вернулась Рут.

– Уже дома? Господи, я совсем не успеваю, – простонала я.

– Спокойно, сестрёнка, я пришла тебе помочь, – спокойно ответила Рут.

От её слов на душе стало приятно.

– Мы семья и должны помогать друг другу, – улыбаясь добавила она.

Рут и Анна – единственные в этой семье, кто не считает меня приёмной. Они называют меня сестрой, относясь ко мне, как к родной.

– Ты приберёшься в гостинной, я на кухне, сойдёт? – Предложила Рут.

– Отлично. Как закончим, вместе приступим к готовке, – поддержала я.

Убравшись, мы сестрой встретились на кухне и приступили к готовке.

– И как тебя родители отпустили мне помогать? – Спросила я.

– Никак. Они не знают. Я сделала вид, будто мне позвонила Кейси и пригласила встретиться. Мама знает, что родители ей не разрешили прийти на мой день рождения, поэтому без проблем отпустили.  А Анна осталась с ними, чтобы родители не решили прийти раньше времени домой.

– Спасибо, Рут, – я обняла её.

– Мы ведь сёстры, – ответила она, нежась в моих объятьях, и добавила с грустью в голосе, – к тому же, это наш день рождения…

Раздался телефонный звонок. Рут взяла трубку.

– Анна? Уже? Ты можешь их задержать? Ладно.

Рут положила трубку.

– Родители решили поехать домой. Я прогуляюсь, сделаю вид что только пришла.

– Фартук, – напомнила я.

Она сняла фартук и побежала прочь.

Закуски были почти готовы, только вот комнату украсить так и не успели. Как же хорошо, что у меня есть Рут и Анна, особенно с тех пор, как…

Мои мысли прервали приблежающиеся голоса. Лоррейн, Стив и Анна вернулись.

– Ты так ничего и не сделала? – Только успев ступить на порог, крикнула Лоррейн.

– Я забрала платье у швеи, купила продукты, забрала торт, сделала закуски. Я почти всё сделала,– ответила я.

– А где украшения? Клои, скоро придут гости! – Взвизгнула Лоррейн.

– Она думает только себе, – свойственным ему высокомерным голосом ответил Стив, после чего добавил, – я ведь говорил тебе, Лоррейн, не стоит пускать всякий сброд в наш дом. Проявили доброту – вот, получайте.

– Мам, пап, ничего страшного, на самом деле, всё почти готово. Я помогу Клои повесить украшения и накрыть на стол,– отозвалась Анна.

– А я помогу, – сказала Рут, только что вошедшая в дом.

– Как ты, доченька? Не устала? – взволнованным голосом спросила Лоррейн.

– Нет, мам, я ведь просто гуляла. Мы быстро справимся, – сказала Рут, и Анна кивнула.

– Скажи спасибо, что мы воспитали такую замечательную дочь, которая готова помогать даже таким неблагодарным людям, как ты, – сквозь зубы процедил Стив.

– Пап, хватит, у Клои тоже сегодня день рождения.

– Кстати, тебя хоть кто-нибудь поздравил? Ах да,у тебя ведь нет друзей, поэтому и праздновать тебе не с кем,– язвительно ответил Стив, затем серьёзным, угрожающим тоном, добавил,– ты же понимаешь, почему у тебя нет друзей? Никто не хочет даже общаться с такой мерзкой дрянью, как ты. Поэтому ты завидуешь и пытаешься испортить праздник моей любимой дочери…

– Папа! – Прервала его Рут.

– Нет, дочка,– приказал он строгим голосом и, посмотрев на меня, добавил,– только попробуй испортить праздник.

Но я уже не слушала, мысленно я ушла в пучину воспоминаний. Неужели у меня и правда  нет друзей? От этой мысли, в груди что-то кольнуло.

– Моника… – произнес голос в моей голове.

Август 2010

Первый учебный день.

Я так ждала этого. Всё время, находясь в незнакомом мне доме, привыкая к новой обстановке и новой семье, я всё мечтала о том дне, когда прийду в новую школу и найду много новых друзей, которые помогут мне справиться с моей скорбью и тоской по маме.

Мы ехали в машине. Рут с Анной возбужденно обсуждали свои планы на этот год и то, как им жаль, что они не в одном классе. На тот момент Анна только пошла во второй класс, в то время, как Рут в третий.

Стив, продолжая вести машину, мельком взглянул на меня в зеркало заднего вида и спокойным голосом сказал:

– Веди себя прилично и не смей позорить нашу семью.

Он говорил это так, словно без его наставлений я вела бы себя, как пещерный неандерталец.

Ничего не отвечая, я молча наслаждалась дорогой, стараясь не обращать внимание на неприятного мне Стива и обиду на Лоррейн, которая молча позволяет своему мужу так со мной обращаться.

Никогда не забуду тот трепет и волнение, когда я впервые преступила порог школы. На двери висело напоминание о том, что ученики должны собраться в актовом зале, куда я и направилась. В зале стоял гул. Ученики, столпившись в кучки, активно обсуждали проведённое лето. Я не знала, куда мне подойти. Увидев компапию девочек, моих ровестниц, я направилась к ним.

– Привет, – робея произнесла я.

– Привет, – немного сомневаясь ответили девочки, и после неловкого молчания, немного сдвинулись в сторону.

Мне было неприятно и после этого больше я не предпринимала попыток с кем-либо познакомиться.

Так и простояв в углу, выслушив приветственное обращение от директора, я направилась в свой класс и села за первую попавшуюся парту. После опыта со знакомством в холле, мне совсем не хотелось предпринимать попыток самой с кем-либо заговорить, поэтому я молча села за парту. Я доставала из своего милого розового рюкзака тетрадь и ручку, как вдруг заметила на себе изучающий взгляд, исходящий из последней парты. Повернув голову, я увидела улыбающуюся, глядя на меня, девочку с короткими, слегка завивающимися, волосами рыжего цвета. Её веселые голубые глаза и слегка усыпанное веснушками лицо, напоминало мне что-то светлое.

– Ты новенькая, да? – Спросила меня девочка.

– Угу, – ответила я.

– Я тоже. Меня зовут Моника, – сказала она и протянула мне руку.

– Я Клои, – протянув руку в ответ, сказала я.

***

Голос Рут вернул меня в реальность.

– Клои, ты в порядке?

– Д-да, – заикаясь ответила я, так и не поняв, сколько времени я была в своих мыслях.

– Гости скоро придут, – замявшись начала она и, посмотрев на меня, добавила, – может, отдохнёшь немного? Мы с Анной справимся вдвоём.

– Всё в порядке, – улыбнувшись ответила я.

Втроём мы украсили квартиру и накрыли на стол. Вот уже пришли первые гости. Аниматор, которого наняла Лоррейн, встречал каждого гостя и провожал в холл. Фокусник показывал фокусы, клоун веселил детей, аниматор устраивал дружеские соревнования.

Пришла пора выносить торт. Взяв его в руки, я смогла хорошенько его разглядеть. Это был большой, двухъярусный торт, обёрнутый нежно-розового цвета мастикой, на верхнем ярусе которого красовалась фигурка милой принцессы, 13 свечей и надпись: «С днём рождения, милая Рут». Я улыбнулась. Я очень рада, что у моих сестёр счастливое детство, они этого достойны.

– Ага! Решила сама съесть весь торт и не делиться, – нарушая тишину произнёс голос за моей спиной.

От неожиданности я даже подпрыгнула.

– Честер? – Ошеломлённо произнесла я.

– Ну привет, сестрёнка, – с язвительной усмешкой произнёс он.

Я ожидала кого угодно увидеть, но не его.

–Я думала, ты должен находиться в колледже, – скептически произнесла я.

–Как же я могу пропустить день рождения моей любимой сестрёнки?

Наверно, в моих глазах читалось удивление, поэтому он язвительно улыбнулся и добавил:

– Так где она?

– В холле, – раздражённо ответила я.

– Пойду поздравлю, – уходя, произнёс Честер.

Обиженная, но стараясь не подавать виду, я понесла торт к столу, по пути рассуждая, зачем же он приехал. Сёстры его мало интересуют, но пропустить возможность кольнуть меня как можно сильнее он не мог.

Подходя к столу, чтобы поставить торт, я заметила Честера, уже стоявшего с двумя семиклассниками – одноклассниками Рут, и о чём-то разговоривая. Завидев меня, Честер даже не стал понижать голос, а продолжал говорить так же, чтобы я могла услышать.

– Ты считаешь Клои хорошенькой? – С усмешкой посмотрев на меня, спросил он у одного из парней и затем добавил, – от неё совершенно никакой пользы. Она только и умеет, что жалеть себя и реветь о том, как несправедлив по её мнению мир. Как сейчас помню, прежде чем я переехал в Бостон, все домашние дела и ответственность за моих сестёр лежала на мне. С утра до вечера я мыл посуду за всей семьёй, убирался, делал уроки с Рут и Анной и водил их на танцы. А Клои… – он посмотрел на меня и добавил, – сидела целыми днями и только и делала, что смотрела телевизор. Даже сейчас, я более, чем уверен, она ничем не поможет. А мы её приютили с улицы. Вот она благодарность.

Да как он может такое говорить?

– Ты же сам знаешь, что это неправда, – ответила я, еле сдерживая свои эмоции.

Наконец, поставив торт на стол, я направилась в свою комнату. Запершись, я позволила себе выпустить эмоции. На глазах выступили слёзы. Боль сжигала меня изнутри. Да как он смеет так говорить? Как все они смеют так обо мне говорить? После всего, что я для них сделала?  Я всегда всем во всём помогала. Честер говорит что он мыл посуду, убирался и помогал с сёстрами, когда они были маленькие. Серьёзно? Он ведь сам понимает, что лжёт. Обычная обида превратилась в боль и злость. Я не знала как совладать с ней. Я была зла на всех. Но кто виноват в том, какая у меня жизнь?

Подойдя к зеркалу, я поняла– виновата я. Только я одна. Я поняла, какую ошибку я совершила. Когда Лоррейн меня забрала, меня переполняла благодарность, и захотелось сделать что-то хорошее и для неё. Тогда я впервые помогла Лоррейн. Это был мой второй день пребывания у них в доме. После разговора, накануне вечером, о моей маме и в качестве благодарности за то, что она забрала меня с приюта, я приняла решение стать самой лучшей приёмной дочерью и заслужить её любовь и любовь её мужа.

Лоррейн была занята приготовлением завтрака для всей семьи, я предложила помощь. Мы готовили, разговоривая и шутя на разные темы. Затем накрыли стол и пригласили семью за завтрак. Когда тарелки опустели, все быстро разошлись по своим комнатам. Лоррейн осталась убирать со стола, и я предложила помощь. Затем, однажды, Лоррейн попросила меня помочь Рут и Анне с домашним заданием, что я и сделала. Так как я очень люблю учиться, мне даже понравилось делать домашние задания со своими смышлёнными сестрёнками, поэтому в дальнейшем на просьбы помочь с домашним заданием я отвечала положительно.

Однажды, Лоррейн попросила Честера помочь Анне с домашним заданием по математике, на что он ответил отказом. Тогда Лоррейн пообещала купить смартфон, который так хотел её сынок, на что Честер, конечно же, согласился. Анне очень плохо даётся математика, поэтому Честеру пришлось объяснять как решается заданный пример. Несколько раз объяснив и уже почти потеряв терпение, он предложил сестре попробовать решить пример самой. И он, чтобы проверить правильность решения примера, тоже попытался его решить. Когда Анна закончила и показала Честреру, он сверил со своими ответами.