Текст книги "Возлюбленные-соперники"

Автор книги: Тина Габриэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 5

Белла решила, что будет вести себя так, словно герцога здесь нет и никогда не было. Днем она планировала побеседовать с будущими слугами – кухаркой, горничной, главным садовником и управляющим. А Харриет будет домоправительницей. Поскольку у Беллы не было планов принимать гостей, она решила пока не нанимать дворецкого.

Она расправила плечи, вышла из комнаты и гордо прошествовала вниз по лестнице. Блэквуда нигде не было видно – только приехал еще один экипаж, из которого слуги выгружали вещи.

Как выяснилось, герцог прибыл в дом с четырьмя слугами, которые вежливо представились, но совсем не так, как если бы она была хозяйкой дома. Белла узнала, что Коутс – камердинер Блэквуда, и он, вероятно, считался главным, поскольку отдавал приказы кучеру и двум лакеям, которые носили сундуки в апартаменты герцога. Тут же вертелся молоденький парнишка с огненно-рыжими волосами и улыбчивой веснушчатой физиономией, который работал в конюшне – ухаживал за лошадьми герцога.

Багажа было много. Мужчины с сундуками сновали вниз-вверх по лестнице, словно трудолюбивые муравьи.

Коутс поклонился.

– Простите за вторжение, миссис Синклер, мы скоро закончим. Большинство багажа предназначено для комнат хозяина.

Белла вымученно улыбнулась, втайне подозревая, что ее улыбка больше похожа на гримасу.

– Уверена, что его светлость найдет свои комнаты пригодными для временного проживания.

– Не сомневаюсь, миссис Синклер, – ответствовал Коутс.

Если он и услышал сарказм в ее голосе, то виду не показал.

Внимание Беллы привлек стук дверного молотка. Входная дверь оставалась открытой, поскольку слуги герцога еще не закончили работу. На пороге стоял дородный человек средних лет с мясистыми щеками и широко раскрытыми глазами смотрел по сторонам.

– Добрый день, меня зовут Гиббс, Зигмунд Гиббс. Я ищу место управляющего.

– Спасибо, что пришли, мистер Гиббс, – сказала Белла. – Я миссис Синклер, хозяйка поместья. Мне нужен управляющий.

Проигнорировав любопытный взгляд Коутса, она пригласила Гиббса в гостиную, для чего ему пришлось перелезть через большой сундук, некстати оказавшийся в дверном проеме. Жестом предложив мужчине сесть, она расположилась напротив и вопросительно взглянула на него.

– Скажите, у вас есть опыт работы управляющим, мистер Гиббс?

Мужчина кивнул, и колыхнувшиеся складки кожи, нависшие над туго завязанным галстуком, напомнили Белле морщинистую шкуру слона.

– Есть… небольшой… но не в таком крупном поместье, как Уиндмур.

Белла нахмурилась. Уиндмур-Мэнор – маленькое поместье, во всяком случае, по сравнению с другими. Сто акров окружающих его земель были красивыми и ухоженными, но существовали поместья, раскинувшиеся на несколько тысяч акров, с большим количеством арендаторов. Величина Уиндмура была одним из факторов, привлекших Беллу. Поместье небольшое, так что им можно легко управлять, а арендной платы будет достаточно для его содержания.

– Расскажите мне конкретно, какой вы имеете опыт.

– Ну, я…

Дверь распахнулась, и в гостиную вошел Блэквуд. Его ухоженная внешность воплощала одновременно мужественность и властность. А энергия, казалось, била из него ключом.

– Мне сказали, что вы беседуете с кандидатом на пост управляющего?

Белла улыбнулась. Получилось фальшиво.

– Совершенно верно. В Уиндмур-Мэноре необходим управляющий, если, конечно, вы сами не претендуете на эту должность, ваша светлость.

Герцог расхохотался, и задорные огоньки в его пронзительных синих глазах разозлили Беллу еще сильнее.

– Я бы с удовольствием, дорогая, но в Уиндмур-Мэноре уже есть управляющий.

У Зигмунда Гиббса от удивления раскрылся рот, и он резво вскочил.

– Милорд… я хотел сказать, ваша светлость. Я не хотел проявить неуважение…

– Сядьте, мистер Гиббс, – скомандовала Белла. – Его светлость ошибается. Никакого управляющего здесь нет.

– Определенно есть, миссис Синклер, – с подчеркнутой медлительностью проговорил Блэквуд. – Гидеон Джейкобсон работает здесь управляющим уже двадцать шесть лет.

Белла скрипнула зубами.

– Могу я переговорить с вами наедине, ваша светлость?

– Конечно. – Он обернулся к Гиббсу. – Спасибо, что пришли, мистер Гиббс. Мы дадим вам знать, если у нас появится место для вас.

Зигмунд Гиббс поклонился Блэквуду и бросился вон из комнаты. При этом он оступился и едва не рухнул на мраморный пол.

Как он смеет! Белла кипела от ярости.

– Я имела в виду, что мы могли бы поговорить в другой комнате.

Герцог сел на подлокотник дивана, скрестив перед собой обутые в сапоги ноги.

– Полагаю, мы неверно начали. Пожалуйста, называйте меня Джеймс. Титул – это слишком утомительно.

Белла покосилась на герцога хмуро и с подозрением.

– Это непристойно.

Джеймс изогнул бровь, даже не потрудившись скрыть насмешку.

– А жить вместе пристойно? Вы полны противоречий, Белла.

– Миссис Синклер.

– Это тоже утомительно. К тому же Белла такое красивое имя. И очень вам подходит.

Герцог одарил ее улыбкой, от которой у нее снова чаще забилось сердце. Он все же непозволительно… неприлично красив, а в сочетании с льстивыми речами… Короче, этот человек может быть неотразимым, если захочет. Она представила, как его толпами атакуют лондонские кокетки, и ощутила неловкость, которую попыталась скрыть.

Что за игру он затеял?

Она прищурилась.

– Вы пытаетесь отвлечь меня от дела?

– У меня получается?

– Нет. Как хозяйка дома, я отвечаю за прием на работу слуг.

– Это спорное утверждение, – сказал герцог и тут же поднял руку, чтобы предотвратить возражения. – Пока что я всего лишь прошу вас выслушать меня. Должность управляющего чрезвычайно важна. И мне с трудом верится, что вы сумеете найти человека, имеющего такой же опыт. Гидеон Джейкобсон любит это место и прекрасно выполнял свои обязанности до того, как Редмонд Ривз его несправедливо уволил. Как я уже сказал, он живет здесь двадцать шесть лет. Вы можете сказать то же самое о мистере Гиббсе?

Нет, конечно. Насколько она поняла, у этого человека опыта не было вообще.

Она скрестила руки на груди.

– Вы привезли уже четырех своих людей. А у меня есть только Харриет. Я отказываюсь использовать слуг, целиком находящихся под вашим влиянием.

Герцог беззаботно отмахнулся.

– Не возражаю. Насколько я понял, вы запланировали на сегодня беседы с несколькими претендентами. Оставляю их на ваше усмотрение.

Белла не могла не удивиться его сговорчивости.

– Спасибо, ваша милость.

– Джеймс. Вы не забыли? – Он собрался уйти, но в дверях остановился и оглянулся. – Кстати, вы не поужинаете со мной сегодня вечером?

Он действительно старается очаровать ее. Не выйдет, дорогой.

– В доме нет кухарки.

– Так наймите.

У Джеймса не было времени подумать, примет Белла его приглашение или нет. Стоило ему выйти за порог гостиной, как его перехватил Коутс и сообщил, что прибыли его друзья барристеры и ожидают в библиотеке.

Шагая по холлу, Джеймс слышал их веселые голоса. Он пригласил друзей приехать в Уиндмур-Мэнор еще до отъезда в Хартфордшир. Тогда он ошибочно предполагал, что приобретение небольшого поместья пройдет гладко, и потому с нетерпением ожидал возможности провести время с друзьями вдали от дел и городской суеты. Он не ожидал, что ему придется потратить несколько дней на отлавливание продавца по всему Хартфордширу. Впрочем, последующих событий он тоже не мог предвидеть.

Джеймс открыл дверь в библиотеку, и два его старых друга и коллеги, Энтони Стивенс и Брент Стоун, встали, чтобы поприветствовать его.

– Привет, Девлин, – улыбнулся Энтони. – Или теперь мы должны называть тебя «ваша светлость»?

Джеймс молча закатил глаза. Друзья всегда обращались к нему по фамилии – Девлин, – и он не желал ничего менять.

– Даже не шутите так. Плохо уже то, что я был вынужден оставить работу. – Джеймс не кривил душой. Он никак не мог выполнять обязанности, связанные с унаследованным герцогским титулом, заседать в палате лордов и продолжать работу барристера. – А где Джек?

Джек Хардинг четвертый и самый успешный из друзей-барристеров, единственный из всех был женат. Пять лет назад он потерял голову от любви и женился на красавице Эвелин Дарлингтон, дочери их наставника.

– Джек остался с Эви. У него вот-вот начнется процесс, и они планируют приехать, как только он освободится.

– Они впервые оставят маленького Филиппа, чтобы отправиться в путешествие вдвоем. Подозреваю, это маленькое проказливое чудовище не даст скучать своей новой няне, – сказал Брент.

Джеймс засмеялся.

– Тогда давайте выпьем за ваш приезд. – Он подошел к буфету, налил три стакана виски и раздал друзьям. – Я рад, что вы здесь. Мне нужен совет.

Энтони и Брент опустили стаканы.

– Что случилось? – хором спросили они.

Джеймс сделал большой глоток, прежде чем ответить:

– Я приехал сюда и обнаружил, что дом занят. Некая вдова с острым языком утверждает, что приобрела это поместье на три дня раньше, чем я, у того же хозяина – сэра Редмонда Ривза.

– Ты видел ее свидетельство? – спросил Энтони.

Джеймс кивнул:

– Да, и насколько я могу судить, оно не поддельное.

– Мне это не нравится, – сказал Брент. – Будучи барристером, я, конечно, слышал о подобных случаях. Воры и мошенники всякого рода совершенно обнаглели. Некоторые умудряются продать свою собственность нескольким покупателями за очень короткий промежуток времени и скрыться раньше, чем люди успевают опомниться и призвать их к ответу.

– Я тоже подумал об этом, – сухо проговорил Джеймс.

– Ты зарегистрировал свое свидетельство? – спросил Энтони.

– Да. Она – нет.

Энтони пожал плечами:

– Тогда с точки зрения закона поместье твое.

– Подожди, – вмешался Брент. – Ты говоришь, она приобрела его раньше?

– Да, на три дня.

– И она первой его заняла? – спросил Брент.

– Да.

– Тогда все не так однозначно. Ты же помнишь старое изречение: владеешь – значит, имеешь. Будь я ее барристером, я бы представил ее присяжным милой одинокой вдовой и, полагаю, смог бы добиться решения в ее пользу. Здесь все зависит от мнения судьи и жюри. Иными словами, есть вероятность, хотя и не слишком большая, что в суде ты проиграешь, – заключил Брент.

Энтони сердито нахмурился.

– Ты на стороне дамы?

– Я всего лишь высказываю свое мнение, как служитель закона, – спокойно ответствовал Брент. – А вы оба склонны относиться к женщинам предвзято.

– Что знаешь о женщинах ты, закоренелый холостяк? – усмехнулся Энтони.

Брент раздраженно сжал губы.

– Работа сделала из тебя циника, Энтони. Настанет день, когда женщина одержит над тобой верх.

– Пошел к черту! – рыкнул Энтони.

Джеймс тяжело вздохнул. Брент и Энтони были давними и добрыми друзьями, но это не мешало им при любом удобном случае изводить друг друга.

– Вы бранитесь, как две старые сороки. Может быть, хотя бы в день приезда обойдетесь без потасовки?

Джеймс снова наполнил стаканы и с улыбкой посмотрел на друзей.

Энтони был высоким, мускулистым, широкоплечим мужчиной. Все свободное время он проводил у Джентльмена Джексона. Он был опытным боксером, причем массивная фигура не мешала ему проявлять чудеса ловкости на ринге, и Джеймсу неоднократно доводилось видеть, как Энтони одерживает победы над закаленными бойцами уже в первом раунде.

Что же касается утверждения Брента о том, что Энтони становится циничным и не вполне объективным, когда дело касается женщин, это было чистой правдой. Энтони специализировался на семейном праве, и ему нередко удавалось добиться того, за что другие барристеры даже не брались, – чрезвычайно желательного развода. Поскольку для этого требовался соответствующий парламентский акт, развод был почти невозможен, хотя семейные ссоры были обычным явлением в высшем обществе.

Но Энтони сумел получить развод для трех очень богатых и титулованных джентльменов, доказав измену их жен. Он приобрел известность после первого же дела, стал одним из самых богатых барристеров города, но у его успеха была и оборотная сторона. Он стал резким, циничным и даже слышать не хотел об истинных чувствах и любви.

Брент Стоун был сделан из другого теста. Его рыжеватые волосы и голубые глаза всегда привлекали женщин. Но Брент не проявлял к ним интереса. В работе он специализировался на получении патентных грамот для богатых и нередко эксцентричных изобретателей. Брент редко бывал в суде и проводил долгие часы в конторе, составляя патентные заявки. Джеймсу это занятие казалось невыносимо скучным, но Бренту нравилось.

Джеймс никогда не видел Брента с женщиной. Тот всегда утверждал, что любит прекрасный пол, однако, насколько Джеймсу было известно, у Брента никогда не было подруги или любовницы. Временами из-за разного подхода к женщинам их отношения становились напряженными – у Джеймса всегда было много романов без каких-либо обязательств, а Брент заявлял, что ждет свою единственную.

Мысли Джеймса вернулись к собственным проблемам, и он стал размышлять об аргументах Брента в пользу Беллы Синклер.

Белла могла обратиться в суд. Любой уважающий себя барристер понимает, что итог рассмотрения дела присяжными предсказать невозможно. Уиндмур-Мэнор находится в юрисдикции Хартфордшира, и поэтому любой процесс пройдет здесь, далеко от Олд-Бейли и Лондона, где Джеймс много лет практиковал. Там он знал всех судей Олд-Бейли, их предпочтения и антипатии, но в Хартфордшире был чужаком, и сострадательный судья или жюри присяжных вполне могут решить дело в пользу вдовы.

– Ты говоришь, у дамы острый язык, а как насчет внешних данных? Старая карга? – спросил Энтони.

– Нет, – вздохнул Джеймс. – Молодая женщина и настоящая красавица.

Повисло неловкое молчание.

– У тебя же никогда в прошлом не было проблем с женщинами, – наконец сказал Энтони.

– Не слушай его! – возмутился Брент. – Ты только разозлишь женщину, если используешь свою обычную тактику.

В голосе Энтони зазвучало нетерпение:

– Тогда используй свое недавно обретенное влияние. Теперь ты герцог. Какой судья или присяжные в этой Богом забытой дыре посмеют выступить против всемогущего герцога? В конце концов, если надо, можно подкупить судью. Не думаю, что это будет трудно. Несколько выездов на охоту, и все будет в порядке.

– Значит, вот как ты практикуешь?! – возмутился Брент. – Не всех можно подкупить или принудить. – Брент покосился на Джеймса. – Ты можешь просто возместить ей стоимость поместья.

– Я уже предлагал ей возмещение ущерба, в случае если Редмонд Ривз окажется неплатежеспособным. Она отказалась, – сказал Джеймс.

– Тогда должен быть другой выход.

Брент задумался.

– Есть кое-что еще. Я подозреваю, что миссис Синклер что-то скрывает, какую-то тайну, связанную с ее прошлым, – проговорил Джеймс.

– Ну так попробуй ее разгадать! – воскликнул Энтони.

– Так я и намерен поступить. Ты еще поддерживаешь связь с сыщиком, которого Джек когда-то использовал, чтобы помочь Эвелин?

Лицо Энтони просветлело.

– Конечно. Это весьма ловкий армянин по имени Армен Папазян. Он еще ни разу меня не подвел.

Джеймс знал, что Энтони нанимал сыщика, чтобы выявить тайные связи жен своих клиентов.

В зале суда Энтони мог быть жестким и беспощадным и не испытывал никаких сомнений, вызывая свидетелями любовников, чтобы подтвердить неверность жены своего клиента.

– Я хочу, чтобы он занялся не только женщиной. Необходимо, чтобы он выследил Редмонда Ривза. Как быстро твой сыщик сможет приехать сюда?

– Я пошлю за ним немедленно, – сказал Энтони. – Уверяю, если в прошлом твоей вдовы есть что-то достойное внимание, он это раскопает.

Глава 6

– Надеюсь, вам понравится в Уиндмур-Мэноре.

Белла обращалась к новым слугам, которых только что наняла, – горничной, садовнику и кухарке. Они стояли перед ней в ряд и смотрели на хозяйку преданными глазами.

– Мне хочется поскорее попробовать ваш тушеный окорок и выпечку, – сказала Белла кухарке – низенькой пухлой женщине средних лет.

Миссис О’Брайен сделала реверанс.

– Спасибо, миссис Синклер, я буду стараться.

Оставив слуг устраиваться на новом месте, Белла с облегчением вздохнула. Найти опытную кухарку оказалось совсем не просто. Белла узнала, что Редмонд Ривз отличался чрезвычайной привередливостью и за то недолгое время, что он был хозяином поместья, в доме сменилось три кухарки.

И все же Белла с радостью занималась домашними делами. Пока она была замужем, ей не позволялось нанимать слуг. Роджер безраздельно властвовал в доме, и слуги были преданы только ему. О любой оплошности молодой своевольной жены немедленно докладывали мужу, и следовало наказание. Белла очень быстро научилась быть осмотрительной.

Выйдя из кухни, она решила немного прогуляться – подышать свежим воздухом. Была вторая половина дня, ее любимое время для работы. Она подумала о почти законченном обзоре социальных реформ и фабричного законодательства и улыбнулась. Вот как ей хотелось бы жить – свободно писать свои статьи в надежде, что их когда-нибудь напечатают.

Остановившись, чтобы достать карандаш и блокнот, она мысленно поблагодарила Бога за то, что нигде не было видно ни герцога, ни его людей. И лишь спустившись в холл, она услышала громкий мужской смех и замерла.

Один голос, доносившийся из-за закрытой двери библиотеки, явно принадлежал Блэквуду, остальные были незнакомыми. Пусть делает что хочет, подумала она, но непреодолимое любопытство все же заставило ее подойти к библиотеке. В конце концов, Уиндмур-Мэнор – ее дом.

Почему она не может узнать, кто в нем находится?

Но прежде чем Белла успела постучать, дверь распахнулась, и в холл вышел Блэквуд. За ним шли двое хорошо одетых мужчин.

При виде ее глаза герцога вспыхнули интересом.

– Миссис Синклер, а мы как раз о вас говорили.

Белла застыла. Ей не понравилось, что герцог и незнакомые мужчины говорили о ней.

– Позвольте представить моих хороших друзей и коллег по адвокатской практике мистера Энтони Стивенса и мистера Брента Стоуна, – сказал Блэквуд.

Светловолосый мужчина первым вышел вперед и поклонился.

– Я мистер Стоун и счастлив познакомиться с вами.

Взглянув на его безупречно красивое лицо, на котором сияли кристально чистые голубые глаза, Белла лишилась дара речи. Черты лица Брента Стоуна, идеально симметричные, совершенные, были как у живой модели для одной из мраморных статуй Микеланджело.

Блэквуд громко кашлянул, явно стараясь привлечь ее внимание. Он прищурился и сжал губы.

Белла слегка удивилась, не понимая, что вызвало его недовольство.

Заговорил самый высокий из троицы:

– Герцог рассказал нам о вас, миссис Синклер, но я, честно говоря, до этого момента ему не слишком верил.

Белла подняла глаза на Энтони и невольно содрогнулась. Это был очень крупный мужчина с резкими чертами и коротко стриженными волосами. Но ее испугали не его габариты, а тяжелый взгляд черных глаз. В нем таилась угроза. Женщина подавила желание перекреститься.

Она подумала, есть ли у Энтони жена или любовница, и, если есть, смотрит ли на них этот человек так же, как смотрел на нее Роджер, когда издевался над ней. Но, опомнившись, она постаралась избавиться от неприятных мыслей. При посторонних Роджер был воплощением очарования и доброты, а Энтони похож на скорпиона, изготовившегося нанести удар.

«Он запугивает меня, хочет, чтобы я съежилась, отступила под его взглядом. Зря старается. Больше меня не запугает ни один мужчина».

Белла кокетливо склонила голову и улыбнулась:

– Не хочется даже думать, что вам обо мне рассказал его светлость. Похоже, мне придется воспользоваться услугами барристера. Вы не порекомендуете мне подходящего человека, мистер Стивенс?

Последовало неловкое молчание. Затем Энтони Стивенс коротко хохотнул.

– Клянусь Богом, ей не откажешь в присутствии духа. Думаю, нам пора идти, пока один из нас не предложил ей свои профессиональные услуги.

Мужчины пошли к двери. Откуда-то возник Коутс и подал им пальто и шляпы.

– Мы будем в «Двух баранах», если понадобимся, Джеймс, – сказал Брент Стоун.

Блэквуд улыбнулся:

– Я бы с радостью предложил вам остановиться здесь…

– Это неприлично, – проговорил Брент.

– Да, полагаю, миссис Синклер считает себя вынужденной делить кров с одним холостяком, – сухо сказал Блэквуд, – но три холостяка – это слишком даже для нее.

– Нет никакой необходимости быть грубым, – поспешно вставил Брент и вежливо поклонился. – Я очень рад познакомиться с вами, миссис Синклер. Мы ожидаем приезда еще одного нашего коллеги с женой. Они прибудут через пару дней. Уверен, вы с ней подружитесь.

Белла приветливо улыбнулась красивому барристеру и неожиданно для самой себя сказала:

– С нетерпением жду встречи с ней.

Гости ушли, и Белла осталась наедине с Блэквудом.

– Признаться, я удивлен, – сказал он, закрыв дверь и снова повернувшись к ней. – Вы их очаровали.

– А по-вашему, я не могу произвести впечатление на мужчину?

– Не в этом дело. Энтони Стивенс обычно не считает женщин умными. А женщины, в свою очередь, чаще всего считают его… как бы это сказать… пугающим.

Белла окинула герцога насмешливым взглядом.

– Меня он не испугал.

– Ну а Брент Стоун вполне может стать вашим новым защитником.

– Весьма приятный джентльмен.

Взгляд герцога мог заморозить.

– Вы находите мистера Стоуна привлекательным?

– С чего вы взяли? – удивилась Белла.

Он пожал плечами:

– Мне так показалось. Кстати, куда вы направляетесь?

– На прогулку.

– Превосходно. Мне необходимо обсудить с вами несколько вопросов. Не возражаете, если я к вам присоединюсь?

Белла заколебалась. Ей не хотелось проводить с ним времени больше, чем это было необходимо, но, с другой стороны, если они урегулируют все проблемы, им вообще не придется разговаривать. Поэтому она положила карандаш и блокнот на столик, рядом с вазой со свежими цветами, и сказала:

– Это было бы замечательно.

Герцог открыл дверь.

– Не хотите ли надеть плащ?

– В этом нет необходимости. Погода прекрасная.

Джеймс ухмыльнулся, распахнул дверь и отошел в сторону.

Сердце Беллы пропустило один удар. Улыбка смягчила суровые черты его лица, и женщина с удивлением обнаружила, что украдкой посматривает на своего спутника из-под полуопущенных ресниц.

Они спустились по ступенькам и медленно пошли мимо фонтана. Выложенная плиткой дорожка вела в сад с живыми изгородями из самшита, зарослями азалий и кустами роз. Уже наступила весна, и небо сверкало голубизной; по нему плыло лишь два или три белых облачка. Белла посмотрела вверх, и теплое вечернее солнце приятно согрело лицо. Высоко в небе парил ястреб, высматривая добычу. Как она завидовала его благословенной свободе!

– Расскажите, как вы впервые попали в Уиндмур-Мэнор.

– Нечего рассказывать, ваша светлость. Мы проезжали через Сент-Олбанс и заметили это место. Очень уж здесь красиво. Тогда мы остановились в «Двух баранах» и я навела справки. Оказалось, что поместье продается.

– Должны ли мы обращаться друг к другу так официально? Прошу вас, называйте меня Джеймс. Тем более что мы живем под одной крышей. Да и к титулу я не привык.

Он хотел, чтобы его называли по имени, но это было ужасно непристойно, даже несмотря на то что они волею судьбы делят кров. Кроме того, Белле не хотелось даже мысленно называть герцога Джеймсом. Так она, чего доброго, начнет думать о нем как о человеке, а не как об аристократе, который желает выжить ее из дому.

– Я считаю, что мы вполне можем себе это позволить. Когда мы одни, разумеется.

Теперь у нее вряд ли была возможность отказаться, не показавшись грубой.

– Ну хорошо, но только в отсутствие посторонних.

Они прошли сад и оказались на открытом, заросшем высокой травой поле. То здесь, то там виднелись кустики ярких полевых цветов. Воздух был наполнен их сладким ароматом. Подчинившись неожиданному импульсу, Белла остановилась и нарвала маленький букетик нежных цветов.

Они продолжали идти вперед и вскоре вышли на аллею, по обе стороны которой росли высокие деревья. Их раскидистые кроны сплетались, образуя узорчатый свод. Был теплый летний вечер, и листва создавала желанную тень. Блэквуд точно знал, куда идет, и через некоторое время стал слышен шум воды, иногда заглушавший веселый щебет пичуг.

Выйдя на открытое место, Белла обнаружила, что перед ней вовсе не ручеек, а настоящая река с небольшим водопадом. Она восторженно ахнула, заметив пару лебедей, величаво проплывших мимо. За рекой, насколько хватало глаз, тянулись зеленые холмы.

Решив купить поместье у сэра Ривза, она предполагала, что будет периодически наезжать в ближайший городок – Сент-Олбанс. До замужества ей нравилось гулять по улицам Плимута, наблюдая за людьми. Она записывала свои впечатления об их манерах и речи и потом использовала эти заметки в своих работах.

Отец поддерживал ее замыслы. Он любил читать, в первую очередь книги политические и исторические, и, сколько Белла себя помнила, родительский дом всегда был полон газетных вырезок, где затрагивались социальные темы. Ей были интересны вопросы борьбы нищего люда и рабочих за свои права. Белла изучила законы о детском труде, проанализировала рост преступлений, совершаемых крайне нуждающимися и часто ранеными солдатами, вернувшимися с Ватерлоо, и сама начала писать статьи.

Однажды к отцу явился Роджер Синклер и заявил о своем интересе к Белле. Его уважали в обществе, и он показался юной девушке очень сдержанным и разумным человеком, а когда она упомянула о своем желании писать для лондонских газет, Роджер ее с энтузиазмом поддержал. Потом она узнала, что он в совершенстве владеет искусством обмана.

Вскоре после свадьбы Роджер заметил, что Белла собирается отправить пухлый конверт в «Лондон газетт». Он выхватил бумаги у нее из рук и разорвал на мелкие клочки.

– Моя жена не будет заниматься таким непристойным делом. Сочинительство и политика – удел мужчин.

А когда Белла заспорила с ним, мерзавец немедленно перешел к угрозам:

– Харриет совсем одряхлела. Она уже не может делать всю необходимую работу. Пожалуй, уволю ее без рекомендаций.

Роджер отлично знал, что в таком возрасте Харриет не найдет нового места и будет голодать, а Белла сделает все от нее зависящее, чтобы защитить старую няню. Так Роджер уничтожил надежды жены стать писательницей. Он был искусным лжецом, и его трогательные рассказы о «хрупком душевном здоровье» супруги со временем сделали свое дело. Даже на тех немногих светских мероприятиях, где ей было дозволено появляться, люди смотрели на нее с опаской и старались держаться подальше. Некоторые соседи даже восхищались Роджером, не отправившим свою безумную жену в сумасшедший дом.

Теперь она стала вдовой и владелицей Уиндмур-Мэнора. Она имеет возможность писать политические статьи и даже короткие любовные романы и под псевдонимом отправлять их каким захочет издателям – по своему выбору. Жители Хартфордшира ничего не знают о ее прошлом – это было огромным плюсом Уиндмура, – и она вольна делать что угодно: посещать поэтические вечера, книжные клубы или вступить в церковный хор. Не исключено, что она станет ходить к соседям на чай и не пропустит ни одной деревенской ярмарки.

После кошмарных семи лет брака с жестоким тираном она проживет здесь в мире и покое остаток своих дней. Судьба наконец смилостивилась над ней. Во всяком случае, Белле очень хотелось в это верить.

Она посмотрела на идущего рядом мужчину – живое воплощение властности и мужественности.

Джеймс снял сюртук и бросил на траву.

– Присядем.

Подобрав юбки, она села и положила на колени букетик полевых цветов. Он расположился рядом, вытянув длинные ноги.

– Я уже говорил вам, почему хочу иметь Уиндмур-Мэнор. Но вы ничего не сказали, зачем вам нужно именно это поместье. Почему вы настаиваете на своем?

– Потому что поместье мое, – сказала Белла.

Герцог нахмурился.

– Неужели вы не понимаете, что чем дольше вы остаетесь здесь со мной, тем больше страдает ваша репутация?

– Я вдова, – напомнила она.

– Не важно. Мы не можем всегда жить вместе.

Джеймс поднял круглый плоский камушек и стал вертеть в пальцах. Потом одним резким движением бросил его в воду. Камень весело запрыгал по поверхности, но в конце концов с тихим всплеском ушел под воду.

– Вы всерьез говорили о необходимости посоветоваться с юристом? – спросил он.

Белла уверенно кивнула:

– Да, я намерена нанять барристера.

– Вы имеете в виду солиситора. Между ними есть разница. Если солиситор считает, что дело должно быть рассмотрено в суде присяжными, то связывается с барристером, который ведет дело в суде.

Она знала, что между этими адвокатами есть разница, но, честно говоря, не вполне представляла их функции. У нее никогда не было необходимости обращаться к юристам.

– Вы понимаете, что собираетесь выступить против опытного профессионала? – спросил герцог.

– Да.

– В зале суда я всегда выигрываю, Белла.

Его глаза сверкнули, но Белла не успела понять, какое чувство в них отразилось.

Она промолчала, но его слова не шли из головы. «В зале суда я всегда выигрываю».

Жизнь научила ее, что выживает сильнейший. Неужели ей предстоит это доказывать?