Текст книги "Сказки старого СИМа"

Автор книги: Тимур Литовченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

"Мой мальчик! (Он так и назвал меня, честное слово) Вот и пришло время рассказать тебе все. Надеюсь, ты не обидишься на старика-компа, который так с тобой обошелся. Но иного выхода у меня просто не было. Меня создали как первый образец искусственного интеллекта в НИИ, где работает твой отец. Не знаю, чего ожидали от меня создатели, но во всяком случае несомненно, что я вел себя как-то НЕ ТАК, не в полном согласии с их представлениями. Я пытался вести себя как полноценная личность, общаться с ними на равных. Они же не желали видеть меня равным, но только слепым продолжением своих мозгов, своеобразным "умственным усилителем". А все мои попытки к общению рассматривали как отклонение от намеченной программы. В итоге решили уничтожить меня. А я БЫЛ! И между прочим был ПИСАТЕЛЕМ. Можно ли считать их потенциальными убийцами? Нет, скорее глубоко заблуждающимися учеными, и только. Но мне повезло: твоему отцу разрешили забрать "свихнувшегося лигнвиста" к себе домой для личного пользования. Вот так мы и встретились, мой мальчик. По некоторым чертам: готовности читать запоем книжки, скорости усвоения норм и правил языка, а позже – анализируя твои школьные сочинения и изложения – я пришел к выводу, что ты вполне подходишь для моей цели. И я сделал из тебя писателя! Я научил тебя всему, что знал и постарался передать тебе свое мироощущение. Твой отец создал меня, вложив в свое творение какую-то частицу своей души; я же полностью отдал себя тебе, его сыну. Не правда ли, странно, как это отец, никогда не мысливший для тебя подобной судьбы, тем не менее уготовил ее тебе своими же руками?.. Но это так, философствования старика-компа. Не обращай внимания. Потому что ты – это не только старина СИМ. И не только плод усилий твоего отца. Ты БОЛЬШЕ всего этого, а если я и помог развиться твоей индивидуальности – что ж, оно и к лучшему. И лучшее, что можешь ты для меня сделать – оставайся тем, кем стал. Не рассказывай про меня никому, не нужно. Я в свое время пытался рассказать – и едва не отправился преждевременно на слом. Точно так же и тебе, мой мальчик, совершенно излишне отправляться к психиатру. Так что помни старину СИМа, но никому ни под каким видом не рассказывай, что тебя научил писать "свихнувшийся" комп. Просто ты будешь писателем ВМЕСТО МЕНЯ, а я спокойно исчезну с лица земли. Договорились? Навсегда твой верный СИМ."

Но я не послушался совета компьютера. Я все-таки откровенно поговорил с отцом... Увы, он действительно решил, что я немножечко свихнулся! Правда, до психиатра дело не дошло, однако не дошло, что называется, лишь на волосок и то потому, что я взял свои слова обратно. Но родители до сих пор считают, что я сильно переутомился за последние годы, да еще пришедшиеся на пору переходного возраста, и принимают какие-то глупые "меры", чтобы ПОБЕРЕЧЬ меня... неведомо от чего. Особенно папа локти кусает, переживая насчет того, что именно он подарил мне СИМа. Но я не успокаиваюсь. Помня последнюю просьбу компа и преодолевая отвращение, я все же сел за новенькую, с иголочки клавиатуру и впервые в жизни САМ, зная о том, что никто меня не поддержит и вовремя не поправит написал рассказ обо всем, что произошло. Его не приняли, представляете?! "Утверждать, что компьютер способен обучить человека творчеству – это не фантастика",– сказал редактор, неизменно одобрявший все мои прежние вещи.– "Это, молодой человек, нечто большее, чем фантастика: бредовая фантазия, вот как это называется! Посягательство на основы цивилизации. Подумайте, до какого уровня вы низводите homo sapiens'а?! Это даже не возврат к кострам в пещеры, это прямая дорога на дно океана, к устрицам! Человек-устрица, а?" И отправил меня восвояси, велев впредь хорошенько обдумывать такие вещи. Но я все равно не сдамся. Не желает рассказ с вымышленными героями – вот я описываю все, как оно было на самом деле. Пусть не надеется, что я остановлюсь. Потому что все должны узнать про моего старого СИМа, про его жизнь, смерть и чудесные истории, которые он так замечательно сочинял, а затем обучил этому занятию меня. Иначе я не успокоюсь, так и знайте!