Текст книги "Магия для чайников (СИ)"

Автор книги: Тимофей Юртаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Юртаев Тимофей
Магия для чайников

Пролог

Где я? Что это за место? Везде темно, пусто. Только мелькают какие-то всполохи. Я умер? Кто я такой? Что я такое? Кем я был? Зачем мне это знать? Я хочу это знать? Вроде бы, нет. Может, мне и не надо это знать? Тогда, зачем я это спрашиваю? Странно. Странно и интересно. Интересно? А это как? Столько вопросов. Я могу на них ответить? Можно попробовать. Кто я? М-м-м-м… Не знаю. А что я знаю? Хм…

В голове пронеслись какие-то картинки, образы, запахи и даже чувства. Летающие пласты земли, яркая пирамида, красивейшие закаты, высоченные здания, темные переулки, чье-то лицо… Девушки, кажется. Кто она? Не знаю. Это воспоминания? Когда я ее вспомнил, в груди что-то перевернулось. А? Что это? У меня есть грудь? У меня есть тело? Оглядевшись, понимаю, что у меня ничего нет. Только светящийся комок чего-то. И смотрю-то я как-то неправильно. Я не могу оглядеться, ведь я вижу сразу все вокруг… наверное. Непривычное ощущение. Непривычное, но правильное.

Но почему я вижу вокруг себя, на все триста шестьдесят градусов? О! Триста шестьдесят градусов! Это я знаю! Я знаю, что такое градус, угол, математика… А еще, кажется, знаю геометрию и алгебру. Прикольные воспоминания и странные. И зачем они нужны здесь? Но что-то знать правильно. Именно так, правильно! Можно будет обдумать все, посчитать, прокрутить все знания в голове. Не останусь без занятия. Так на чем я остановился? Точно, откуда я знаю то, что вижу вокруг себя. Это легко! У меня из… тела… Ну того, что можно назвать телом, того, чем я себя ощущаю, исходят щупальца или усики. Называйте, как хотите. Так вот этими усиками я могу двигать, как… руками? Точно! Как руками, пальцами, ногами или конечностями! Что я такое? Зрение ужасно непривычное. А еще эти щупальца… Неужели я стал кальмаром? Кальмар! И опять передо мной пронеслись новые образы с этим существом. Хмм, кальмары же не светятся, ведь так? Может тогда медуза? Хммм… Хорошая теория, но в отличие от нее я не в воде, скорее всего. Да и дышать по идеи нужно, чтобы жить, а я точно не дышу. Но есть хорошая новость – я могу двигаться! Только надо понять, как… Щупальца есть. А что дальше?

Попробую ка я податься вперед… или назад… Куда-нибудь. Только за что бы зацепиться? Вытягиваю усики вперед. Ауч! Попробовал! От этого моего «попробовал» меня начало сильно мутить, а тело будто-то разорвало маленькая бомба! Я что попытался двинуться в разные стороны? Уй, как же больно. Движение – это жизнь! Кто придумал это определение?! А откуда я узнал это высказывание? А что еще знаю? Мыслю, значит существую. Это мне больше нравится. Ладно, попытка номер два. А-а-а-а!

некоторое время спустя

Двигаться тут, как оказалось, не так уж и сложно. Первый эксперимент показал, что ни в коем случае, никогда и ни за что нельзя пытаться вытягивать жгутики в разные направления! Это ни у чему хорошему не приведет. Я не знаю, как это работает, но движение осуществляется, как раз в сторону вытянутых щупалец. Что интересно, я точно знаю, что двигаюсь, но, как это определяется, не могу понять.

Сколько я потратил времени? Сколько пришлось «останавливаться», чтобы отдохнуть. А отдыхать был необходим. Я заметил интересную вещь: когда я двигаюсь, то свечение моего «тела» начинает уменьшаться и выглядит это очень зловеще. Не хочется снова оказаться в темноте. У меня такое ощущение, что если я погасну, то снова все забуду. И откуда только взялось это предположение? В моих испытаниях был один плюс. Когда я сильно тратился в энергии, а такое произошло пару раз, то вокруг тоже появлялись такие же светлячки. Они перемещались, стремились куда-то. Все искорки летели в разные стороны. Может я стал молекулой? Лучше отбросить эту идею. Не хочется мне верить в это. Не хочется! Забыть! За-быть!

Еще какое-то время спустя

Надоело двигаться. Ну, сколько можно?! Двигаешься, двигаешься, а конца и края не видно. Единственное, что изменилось, так это моя скорость, и длинна усиков. Собственно именно из-за удлинения этих усиков, я и начал перемещаться быстрее.

Оппа, а это что такое? Позади меня летела искра. А почему я ее вижу? Ведь не должен же, по идее? Видно, я тоже потратился сильно. Она меня догоняет, что делать? А если за нее зацепиться жгутиками? Я начал слегка притормаживать, не теряя из виду моего преследователя. Ну же, еще чуть-чуть. Я находился в стороне от траектории полета этой искры. О, новое слово! Траектория. Хорошее слово, мне нравится. Иногда я выдаю вот такие вот словечки, а потом вспоминаю, что они означают. Когда отдыхаю, тоже пытаюсь откопать что-нибудь новое. В основном, это бывает что-то из математики, физики, литературы или русского языка. И каждое новое воспоминание отдаёт своим настроением, чувствами. Такие моменты дают понять, что я существую, что я живой.

Пока я размышлял, мой преследователь меня догнал и решил обогнать. Это меня не видят? Ну и ладно, итак, попробуем зацепиться… Оп! Я направил пару жгутов к своей цели и попытался обхватить искру. И уже хотел крикнуть «Покатай меня большая черепаха», как что-то пошло дальше не так. Жгуты сами, без моего ведома, начали… втягивать жертву? Будто я вдыхаю его свечение.

Мы остановились. Конечности моего бывшего преследователя уменьшились, как и его яркость. В то время, как я стал ярче. Как? Что происходит? Странно, вроде бы никакого прилива сил нет. Ничего такого я не чувствовал, только знал, что восстановил свою яркость, да и только.

* * *

Я уже потерял счет тому, сколько искр я высушил. Именно высушил. Они не умирали. Когда их свет заканчивался, то жгутики просто отпускали жертву. А через какое-то время искра снова начинала светиться и уходила восвояси. Специально следил за ними. Ждал, смотрел.

За то время что я провел здесь, я научился видеть остальных даже тогда, когда не отдыхаю. Для этого нужно было «всмотреться» в темноту. Не смотреть вокруг, а именно сосредоточиться на одном месте, тогда становилось видно.

С каждой новой жертвой мое свечение расходовалось дольше, а скорость передвижения уменьшалась, так что я придумал себе игру: догонять какую-нибудь искру, высушить ее и на всех парах снова двигаться, до тех пор, пока не израсходую «свечение». В конце концов, перерывы между охотами сильно затянулись. А удовольствие полностью иссякло, когда свечение не тратилось, сколько бы я не перемещался. Я единственного не мог понять, почему мне не встречаются такие же, как я? В плане охотники. Меня никто ни разу не атаковал! Может, я просто такой удачливый? В любом случае моя охота привела лишь к тому, что новое увлечение мне тоже наскучило. Я двигался намного быстрее многих искр, и никто не хотел на меня нападать. Не могу понять, им что, действительно все равно? Будто в них заложена программа: двигаться нужно туда и только туда, и ничего больше. Шаг влево, шаг вправо – расстрел, прыжок на месте расценивается, как попытка улететь. О! Новое слово! Расстрел! Хмм… не нравится мне такое слово. Хотя, по большей степени, я все равно доволен.

Вообще, все искры различаются. Некоторые двигаются быстрее, у них длиннее жгутики, некоторые медленнее. У кого-то этих жгутиков очень много, а у других раз-два и обчёлся. От этого расход свечения у всех разный. Быстрые искры быстрее всех перегорают, медленные работают дольше, но продвигаются в результате на то же расстояние, что и быстрые. Я в этом плане отличаюсь, выносливости у меня больше. Хотя это не единственное отличие. Во мне присутствует непонятный нарост, который никак не реагирует на мои действия. Я трогал его, тыкал жгутами. Может это паразит какой, или что? Но жить, или точнее существовать, он мне не мешал. Так что я оставил его на какое-то время. А позже и вообще забыл про него.

В общем, мне снова скучно. Может, все-таки раствориться и начать все заново? Двигаюсь я уже быстро, быстрее многих искр. А что? Зато азарт снова появится? А если я разленюсь? И стану очень медленным? Неее… Лучше так не делать. О, а полечу-ка я вон за тем спринтером, который летит на всех парах вперед. Ведь в программе же им задано, куда они летят? Задано. Значит и мне надо куда-то лететь. Вот и полечу!

* * *

Это занятие мне быстро наскучило. Но я упорно продолжал преследование, пока не почувствовал, что впереди что-то или кто-то зовет меня… А меня ли? Нет! Это зовут эту искру, что передо мной! Мне уже было без разницы, что со мной произойдет, потому, я «высушил» моего проводника и сам рванул вперед, не дожидаясь, когда искра наберет силы. Что же это такое? Что? Что может так отчётливо звать? Что?! Другая искра? Она хочет высушить меня? Может, это и к лучшему. Мне уже все надоело. Искра оплетает меня щупальцами, они слабые, я почти не чувствую прикосновения. Даже, как-то обидно. Ничего не выйдет. Искра, видно, то же это поняла, так как отпустила меня, нежно пройдясь по мне своими щупальцами. Но в следующий момент, я понимаю, что не могу двинуться, не могу ничего сделать. Мною овладела паника и я… закричал? Оглядевшись, вижу, что искра, которая звала меня начала тускнеть и улетать в сторону. Неужели? Я пытаюсь открыть глаза, но свет ярко слепит их. Голова от этого раскалывается, и я снова кричу. Единственное, за что мне удалось зацепиться взглядом это за чей-то силуэт. Но боль в груди не дает ничего осмыслить.

Глава 1

Брайтон, Англия, 1990 год

Сегодня мой десятый день рождения. Хорошо, что сейчас выходные и никуда спешить не надо. Тренировку сегодня отменили, сенсей умотал куда-то. Я уже выполнил все, что мне задали и даже то, с чем предложил поработать отец. Не знаю, на что он рассчитывал, давая мне работу с тем анализом данных, но сложного я там ничего не нашёл. Смотреть телевизор я перестал года три назад. А читать что-либо сейчас не хотелось. И даже эта небольшая прогулка в парк, который находился неподалёку, была способом отвлечься. С погодой мне повезло, сегодня солнечно и чувствуется лёгкий ветерок, так что можно даже будет немного попрактиковаться в магии. За эти долгие десять лет многое произошло в моей непонятной жизни. Кем я был? Душой, которая заблудилась Там. А кто я сейчас? Сын человека, который не жалеет средств и сил на моё воспитание и развитие. Сын волшебницы, давшей мне жизнь. Волшебницы, которая позвала мою Искру в этот мир, которая дала мне шанс вырваться из Того места, дала возможность почувствовать, что такое жизнь. Я маг, который знает о магии лишь то, до чего сам смог допереть. И в конце концов простой школьник, которого считают гением, хотя это и неправда. У меня просто хорошая память, которую пришлось развивать с детства, и у меня уже была некая фора в знаниях. Спортсмен и так далее.

Я помню всю свою жизнь и то, что было до нее. Я помню тот полет Там и возвращаться туда у меня нет никакого желания. Первыми моими воспоминаниями в этом мире, мире живых, были попытки открыть глаза, но свет резал похлеще ножа, отчего начинала болеть голова. Так что приходилось осматриваться с помощью искры, как я это делал Там. Не скрою, это было сложно первое время, но восстановить умение удалось. В конце концов, глаза адаптировались, и я смог взглянуть на мир ими, но сильно разочароваться при этом. Все было такое размытое, ограниченное, да, в конце концов, перевёрнутое и, как это ни странно, правильное. Не знаю, как это описать, но я чувствовал, что так и надо. Надо смотреть на мир именно глазами, а не с помощью искры. Но, зная, какие преимущества даёт другое зрение, как-то не хотелось это терять. По этому, я старался чередовать и совмещать эти способы смотреть на мир.

Это не все трудности детства, которые я испытал. Меня начала подводить память, я стал забывать некоторые вещи. Слова, которые я так старательно коллекционировал Там. Слова, которые были для меня отдушиной и спасали от скуки, стали покрываться пылью и откладываться куда-то в подсознание. С одной стороны было весело смотреть на этот мир собственными глазами и пытаться вновь понять то, что говорят женщины, которые кудахтали надо мной. С другой стороны мне не хотелось терять себя. Наверное, я слишком жадный и у меня не было никакого желания терять те знания. Каждый день я снова и снова прокручивал то, что было Там и то, что произошло уже тут. Каждый миг, каждую деталь, каждое слово. И это дало свои результаты. Уже через несколько месяцев я не чувствовал той забывчивости. Но не бросал свои занятия, так как делать все равно мне было нечего.

Но и это не все проблемы. Знаете, каково это, когда вначале чувствуешь себя сильнее и быстрее всех в округе, а потом тебя скидывают с горы, и оказываешься ты в хрупком, слабом теле? Впрочем, конечно же, вы не знаете. Мягко говоря, это очень некомфортно. Да что там, это просто ужасно! Хорошо, что ни искра, ни жгутики не потеряли своей яркости. Правда, теперь все это переросло в одну сплошную систему по передаче энергии в тело и обратно, она была повсюду, во всяком случае, у других людей она выглядела точно также, только не светилась, как у меня. Раньше мои конечности были сильнее, быстрее, опаснее, а теперь? Руки и ноги такие ущербные. Я прекрасно понимал, что это только первое время, что потом я стану сильнее, но в тот момент, мне на стенку хотелось лезть от этой несправедливости.

Стоит ещё рассказать про эту способность: видеть вокруг себя. Как оказалось, я вижу не только искры других людей, но и какой-то туман. Вначале, я подумал, что это просто некая дымка, или что-то со зрением, но с пришествием времени мне удалось с его помощью видеть с закрытыми глазами. Мир преображался, когда я смотрел на него в другом спектре. Я видел сам воздух в виде светло-голубой дымки, землю в виде грязно-зеленого налета, деревья, что были немного светлее земли и так далее. Все имело свой цвет и насыщенность. Одни деревья были ярче, другие тусклее. Что интересно, туман не мешал видеть то, что находится за ним. Я просто знал, что под землёй где-то там течёт вода, что за стеной идет человек и так далее. Ещё стоит заметить, что везде, где бы я ни находился, присутствовала золотая пыльца.

С ней был связан забавный случай, который в дальнейшем сыграл огромную роль в моей жизни. Тот день, я помню, как сейчас. Хотя я все дни могу вспомнить вплоть до минуты, но не суть, об этом чуть позже. Меня задолбало такое времяпрепровождение. Ну что может делать обычный ребёнок? Ладно, ладно, необычный. Но ребёнок же? Ползать? Говорить «агу»? Ходить в туалет? Достало. Изменилось все в один день, когда мне жуть, как хотелось пить. Все бы хорошо, да только бутылочка с молоком стояла на тумбочке, моя сиделка куда-то убежала, и в комнате я остался один. Вначале я попробовал до нее дотянуться. То, что на ногах нормально стоять я не могу, меня не остановило. Вторая попытка была забраться к ней, упираясь в мебель руками. Этот подход был удачнее, но, как вы понимаете, ничего не удалось – ростом не вышел. Я тянулся к жидкости и хотел, чтобы она упала, скатилась или ещё что-то. И, в конце концов, попытался действовать, как когда-то это делал жгутами. И у меня получилось! Жгуты в руках, конечно, не изменилась, но золотая пыльца сконцентрировалась вокруг бутылочки и столкнула её вниз. Радости было много. Подгузник пришлось менять точно. С той поры я учился не только ходить, говорить и есть самостоятельно, но и пытаться управлять этой пыльцой.

Мои старания первой увидела няня. Не стоит её винить, что она грохнулась в обморок. Я бы на вас посмотрел, если бы дитё трех лет, которое оставили на несколько минут в одиночестве, по возвращению держало в руке огонь и при этом весело хихикало? А что тут удивительного, это же здорово! Оказалось, что пыльца может меняться и становиться чем угодно! С тех пор эту женщину я не видел. Она убежала из дома, как ошпаренная. Жалко, няней она была хорошей. Отца я, кстати, видел очень редко, но на то были свои причины. Правда, после случая с няней, он стал чаще меня навещать. И если раньше при виде меня, на его лице я видел грусть и затаённую печаль, то с той поры на его лице можно было увидеть радость, растерянность и… страх, что ли?

Однажды вечером все стало ясно. Отец тогда сидел около моей кровати и его, кажется, прорвало.

– Аст, – да, кстати, это моё имя. Совсем забыл, что оно у меня есть. Меня зовут Астрад Николас Сайкерс, – я не знаю, что мне делать. Ты волшебник, как и твоя мама. Мы не ожидали, что она уйдёт от нас, никто не ожидал. Кэролин была прекрасной девушкой. И что она нашла во мне, не представляю, – мужчина улыбнулся и продолжил, – ты, конечно же, ещё мало что понимаешь, но ты особенный, не такой как все. Я понимаю, что тебе не хватает её, как и мне. Но я постараюсь сделать все, чтобы нам было легче. Но и ты мне помогай, хорошо? Не надо пугать нянек. Хорошо?

Я тогда уже сносно говорил, и многие удивлялись этому, уж слишком быстро я развивался. Но с этим-то как раз все просто, когда я слышу новое для себя слово, то оно прокручивается у меня в голове и в ответ выдаются картинки, ассоциации, воспоминания связанные с этим словом. Так что развитие шло и вправду быстрее. С языком тоже не возникло много проблем. Нет, я точно не знал некоторых вещей, но когда мне показывали, что означает то или иное слово, то появлялся очередной набор картинок, из которых сразу становилось все ясно. Складывалось ощущение, что английский язык для меня не родной, но он очень быстро стал таким.

Так я выяснил, что являюсь магом. Первое, что я сделал, это захотел узнать, а что в моей черепушке, точнее, в моей искре есть по этой теме. Я помнил пару сказок, которые настигли меня Там. Сказки о тёмных волшебниках, магах и колдунах, которые проклинали, пугали, пытали людей… Мда… В общем, пару историй связанных с магами я помнил, а теперь надо было попытаться покопаться глубже. На эти самокопания были потрачены несколько недель, но в памяти всплыло лишь ещё несколько рассказов. То есть ничего. Полагаю там, где я жил, до того как умер (а теперь я убеждён на все сто процентов, что когда-то жил, а иначе, откуда у меня все эти знания?) магов не существовало, и о них писались только сказки. Либо у меня вообще нет никакого представления о магии. От матери же ничего не сохранилось. Только несколько фотографий. По словам отца, она сбежала из своей семьи, перебралась в Англию и оставила свое прошлое. А так как время было смутное, среди волшебников по всему миру начались странные волнения, то затеряться было несложно.

Так что пришлось пытаться понять самому, что такое маг и с чем его едят. И, конечно же, мне не хотелось подставлять отца, потому я не практиковался, когда рядом был кто-то посторонний.

С детьми общение не задалось. Это реально скучно. Можно было бы попробовать притвориться ребёнком. Пару дней я терпел, потом просто начал игнорировать их. Куда предпочтительнее были прогулки, экскурсии, путешествия с отцом. Оказалось, что он заядлый турист и всегда рад вырваться из обычной рутины, если есть такая возможность. А его должность позволяла ему это сделать. Помимо того, что я видел, мне хотелось узнать, а есть ли ещё маги? Есть ли такие же, как я? И в чем вообще отличие мага от не мага? По идее, должно же быть что-то, ведь так? Я полагал, что являюсь волшебником из-за того, что у меня дольше светится искра и лучше развита энергетика. Ну, как лучше – у нее свечение ярче, чем у простого человека, больше ответвлений, она сложнее. Вот и начал отталкиваться от этого. Но такие, как я, мне не встречались. Редко попадались люди, у которых жгутики в правой или левой руке были толще и более развитые. У некоторых людей вся система выглядела сложнее. Во всяком случае, лучше, чем у простых людей. Это и есть маги? Будучи в Австралии с отцом, я подошёл к одному такому человеку.

– Дяденька, дяденька, – я подёргал его за рукав. Он зло на меня посмотрел, более того, с некой брезгливостью, – а вы волшебник? – ох, что можно было прочесть в его взгляде. Растерянность, удивление. Он начал озираться по сторонам.

– Малец, что ты говоришь такое? – держа руку в рукаве, произнёс мужчина, – с чего ты решил, что я маг?

– Вы странный.

В следующий момент он выхватил странную деревяшку у себя из руки, направил её на меня, а потом произнёс слово «обливиэйт». Не знаю, на что он рассчитывал. Все так же поглядывая по сторонам, мужчина развернулся и ушёл. И что это было? Я не хотел беспокоить отца, потому ничего ему не рассказал. К несчастью, я не понял, что хотел сделать маг. Но судя по заклинанию, это что-то должно было заставить меня забыть. Только зачем ему слова, палочка, этот жест? И снова столько вопросов. И вообще сработало ли? Я потом несколько недель смотрел за своей энергетикой и памятью, но ничего не нашёл.

Вскоре, отец рассказал мне, что волшебники очень консервативны, и не любят показываться на людях. А если что-то случится и о них кто-то узнает, то ему стирают память. На то у них есть свои причины. Правда, произнёс он это с раздражением в голосе. Так же он описал их быт, некоторые обычаи, о которых ему поведала в свое время мама. По его словам в одиннадцать лет мне надо будет где-то учиться магии. Это обязательно, иначе могут быть страшные последствия. Так что целью наших путешествий были не только отдых и развлечения, но и изучение обстановки в других странах.

Вы не подумайте, что я так сильно увлёкся миром магов и забыл про мир обычных людей. Просто это реально интересно, и об этом мне почти ничего не известно. Но есть много вещей, которые меня интересовали и в простом мире. Особенно меня заинтересовала работа отца. Он же у меня программист. И занимает высокую должность у себя на работе. Его деятельностью я заинтересовался, когда он оставил компьютер и пошёл расслабиться: выпить кофе, посмотреть новости – последнее время у него не задавалось что-то. Ставить пароль или как-то ограничивать вход он не стал, так что я спокойно мог поглядеть на то, чем он занят. Тут-то меня и застукали.

– Аст! Ты что тут делаешь?

– Хотел посмотреть, чем ты занимаешься.

– Ты ничего не нажимал?

– Нет. Просто смотрел. А что это такое?

– Фух… Это очень важная работа. Подрастёшь – объясню.

– Расскажи сейчас, – иногда я сильно бесился, что являюсь ребёнком, но в этом возрасте есть и свои плюсы.

– Ну, это код – такой странный язык, с помощью которого пишутся программы.

– А что это такое? – показываю пальцем в монитор.

– Тоже код. Описание функций.

–А это?

– Переменная. Число. Это вот слово, это оператор для определения, что эта переменная число.

– Хмм… – отец с интересом смотрел на меня. Он уже давно понял, что я сильно опережаю простых детей в развитии, но даже он не думал, что я что-то понял. – А что эта функция делает?

Так продолжалось на протяжении долгих месяцев. Я подсаживался к отцу, он объяснял мне, что делает та или иная вещь, чего он пытался добиться теми или иным изменениями в программе. Все это мне казалось знакомым. Когда он первый раз объяснял мне основы кибернетики, я уже знал эти вещи, точнее вспомнил некоторые из них. Такое времяпрепровождение нужно было нам обоим. Мне, чтобы не скучать, ему чтобы расслабиться.

В конце концов, отец начал давать мне небольшие задачки, чтобы я не мешал ему работать. Он даже не задумался над тем, что это может быть легко для меня. Задачки были плёвые, ну там переставить местами значения переменных, или отсортировать массив данных. Или ещё что-нибудь похожее. Вначале он думал, что это нормально, что я так легко щелкаю все, что он даёт, а потом начал удивляться. И его удивление росло с каждым днем.

Иногда, он вспоминал, что я как бы ребёнок, и постоянное сидение за компьютером ничем хорошим не закончится, по этой причине отец пытался выгнать меня на улицу. Когда мне исполнилось пять, он отдал меня в спортивную секцию восточных единоборств. Там как раз велся набор моей возрастной категории. И ведь так просто же не отвертишься от этого. Он поставил ультиматум, что я должен тренироваться, а он в свою очередь продолжит заниматься компьютером.

Через пару лет, я прочитал всю научно популярную литературу, что была у нас дома. Ну, правильнее сказать, что я не прочитал, а пролистал и вспомнил, все, что было написано в этих книгах. Аналогично дело обстояло с художественной литературой. Нет, были и интересные истории, которые я не мог вспомнить, вот в такие книги я сразу погружался с головой. Или были другие, которые я помнил, и с этими воспоминаниями приходили ярко выраженные эмоции, будь то положительные и отрицательные, что в любом случае не оставалось без внимания. А дальше, все как у обычного ребёнка, начальная школа, тренировки и общение со сверстниками. Ну, как общение… Ко мне подходили, чтобы попросить домашку, а в остальном я никого не трогал, но и никто не трогал меня.

Хотя были несколько стычек… Один раз меня вывел из себя одноклассник. Мы разругались, и, в конце концов, он нелицеприятно отозвался о моей матери. Он. Оскорбил. Мою. Мать! Такого я не мог стерпеть и накинулся на него, чего парень не ожидал и, запнувшись ногой, он повалился на пол и закрыл лицо руками. Нас не пытались разнять. Нет. Вся ребятня смотрела, подбадривала, скандировала, советовала, что надо делать. Я их не слышал, просто колотил парня, забыв про все уроки, про все навыки, что мне привили в спортивной секции. Я просто бил парня в лицо, сидя у него на груди и не позволяя закрыться руками, пытаясь воткнуть его слова ему в глотку. К счастью, парня я не покалечил, но моего отца, в результате этого инцидента, вызвали к директору. Разборок по сути никаких не было. Мой недавний «противник» быстро сознался во всем, расплакавшись перед директором, приговаривая, что он так больше не будет, и после этого случая ко мне вообще перестали обращаться. Объявили что-то вроде бойкота. Только шушукались за спиной. И когда уже закончится эта школа?

Зато у меня появилось больше времени практиковаться в магии. Волевыми усилиями я старался работать со стихиями (туманом) и магией (золотой пыльцой). К семи годам я уже мог спокойно держать в воздухе несколько металлических шариков, зажигать небольшой светлячок, создавать огонь в руке. Как я уже сказал, магия может делать почти что угодно. То есть с её помощью можно создать огонь, воду, свет, тень. Без разницы. Единственный её минус в том, что золотая пыльца в мире мне встречалась очень редко. А при использовании она быстро рассеивалась. И приходилось снова концентрироваться, чтобы собрать её для работы. Но в наших поездках с отцом, было видно, что от места к месту концентрация магии меняется. Например, в Гималаях её было больше, а в море я её вообще не видел.

Со стихиями же было сложнее. Особенно с землёй. Их никак нельзя было переделать. То есть, например, переделать из воздуха воду у меня никак не получалось. Я многое перепробовал. Единственное, где есть хоть какие-то намётки на результат – это при попытке соединить магию и стихию. Но только в этом случае, происходит какая-то бурная реакция: огонь резко усиливается; вода начинает бурлить, пениться; воздух взрывается и так далее. Хоть в школе и нельзя колдовать, но можно тренировать контроль: выстраивать разные фигуры с помощью магии или воздухом держать несколько предметов так, чтобы было незаметно для других, да хоть те же небольшие шалости над учениками во время урока.

А ещё тренер, увидев мои избитые костяшки, понял все без слов. После того случая, нагрузка на тренировках резко увеличилась. Мой сенсей – невысокий поджарый мужик – сказал, что если я плохо усваиваю занятия, позволяю себе терять контроль и поддаваться эмоциям, значит у меня слишком много нерастраченной энергии, и прописал мне дополнительные упражнения на повышение выносливости, а так же начал учить дыхательным техникам и медитациям, за выполнением которых он неустанно следил.

Вначале я отнёсся к этому скептически. Ну, чем может помочь сидение на полу в позе лотоса? Хотя в памяти у меня и всплыли некоторые особенности по этому поводу. Но я же видел, что мой сенсей не маг. Как же я был неправ. Я полагал, что его чуть более развитая энергетика по сравнению с другими людьми это небольшой дефект или мутация, оказалось, что все это было достигнуто упорными тренировками и теми самыми медитациями, к которым я отнёсся столь скептически. А когда он продемонстрировал работу с внутренней энергией… Я взялся за обучение с большим усердием. И через год уже добился кое-каких результатов.

Конечно, сенсей пытался больше уделить внимания эмоциям, чтобы я не терял голову во время драк, не кидался на всех подряд. А мне больше нравилось работать с внутренней энергией. Всё-таки я уже умел с ней действовать когда-то. Я научился концентрировать энергию в разных частях тела. И быстро перенаправлять куда мне надо. Только при этом приходилось очень сильно концентрироваться на такую работу. Заниматься чем-либо ещё в таком состоянии очень сложно. Заметил одну вещь: если перенести энергию в место с какой-либо травмой, то она быстрее пропадает. Я и раньше знал, что раны на мне заживают, как на собаке. Но теперь, они буквально закрывались на глазах. А о синяках и шишках я вообще и думать забыл.

– Аст! Ты что тут делаешь? – кстати, забыл представить, наверное, единственный сверстник, с которым я могу хоть как-то общаться. Ну, как общаюсь, нас можно назвать соперниками, но нас по какой-то непонятной причине считают друзьями. Адам Роквуд. Его родители пару лет назад переехали в Брайтон. А через некоторое время он записался в ту же секцию, куда ходил и я. Ох, как же мы разошлись, когда нас поставили в спарринг! Он оказался хорош в борьбе, и старался увести бой в партер, а я наоборот, больше любил руко-ногомахание. Вот мы и танцевали. Пока меня что-то не толкнуло в спину прямо на него. В следующую секунду я уже лежал на спине с рукой в болевом захвате. Ну, а я отыгрался. Немного уплотнил воздух под его ногами, от чего тот начал заваливаться как раз в место, куда я бил ногой. В общем, счёт у нас пока равный, – харе спать! – меня слегка пнули в бок, отчего пришлось открыть глаза и посмотреть на нарушителя спокойствия, – Тебя там все ждут, а ты тут валяешься! И не смотри на меня так, а то, как польётся дождь только над тобой! – Придётся вставать, а то ж знаю я его. Он может устроить локальный «дождик». Ведь, почему его семья постоянно переезжала. Все из-за этого шалопая. Бывают моменты, когда вокруг него творятся разные странные вещи, если он чего-то захочет или, наоборот, ему что-то не нравится. Родителей вызывают в школу, чтобы выяснить ситуацию. Объяснить такие вещи, как сломанный стул под учеником, фингал под глазом у кого-нибудь, опалины на одежде, ещё хоть как-то можно. Но все намного сложнее обстоит с событиями, когда во всей школе окна вылетают, на девчонках исчезает, в прямом смысле этого слова, одежда, и в центре всего этого стоит один паренек. По его словам, он сменил пять школ из-за этих случаев.