Текст книги "Беда не приходит одна (СИ)"
Автор книги: Тимофей Печёрин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Начинается, – молвил сэр Ролан.
– По коням, ребята! – в тон ему выкрикнул ведущий одной из шестерок. Опять-таки юнец, но успевший обзавестись командным голосом. А также выражением суровой сдержанности на лице.
– Маски не забудьте… дядечки, – с этими словами один из юнцов-наездников бросил Ролану и Крогеру пару головных уборов, похожих на колпак палача. С той лишь разницей, что к прорезям для глаз крепились небольшие стеклышки. Как на очках или лупах.
Лететь королевскому конфиденту и командиру городской стражи пришлось в разных клиньях. Не говоря уж о том, что при этом подчиняться приказам людей, примерно вдвое младше себя. Но главное, обоим довелось вспомнить, каково это – править хищным наполовину зверем, наполовину птицей. Вместо привычных, вроде бы безобидных, лошадей.
Даже безобидная лошадь могла взбрыкнуть и сбросить неугодного ей седока. Или, изловчившись, куснуть – зубки-то у лошади внушительные. У грифона же вместо зубастой пасти имелся клюв толщиной в две человеческих руки. И способный, если надо, снести голову с плеч. Еще грифон был способен сдуть седока движеньем крыла… просто неосторожным. Или избавиться от ноши очередным кульбитом на высоте в несколько сотен футов.
Но главное – грифон был в первую очередь хищником. То есть существом, кроме силы ничего не понимающим. А поскольку собственные силы седока были ничтожны против существа размерами с льва, в арсенал любого наездника входила зачарованная плеть. От обычной плети она отличалась тем, что била не только сама по себе. Но и маленькой такой, зато весьма ощутимой, молнией. Получив разряд этой молнии по холке, грифон до поры успокаивался. И следовал за сородичами в составе клина-шестерки.
Трудности трудностями, но перед молодой порослью «дядечки» в грязь лицом не ударили. Навыки, некогда полученные, вспомнились на ходу, будто сами собой. Пригодились и маски. Худо-бедно защищавшие лицо и глаза от встречного ветра.
Прорвавшись сквозь туманную завесу, грифоны оставили позади родные горы. И слаженно заскользили по воздуху над равниной. Низкие, наливающиеся темнотой, тучи двигались им навстречу. По направлению к Нэсту. И все чаще закрывали обзор, время от времени озаряясь изнутри тусклым багровым светом.
Сколь ни были молоды в большинстве своем участники вылета, вели они себя на удивление дисциплинированно. Лихачества себе не позволяли. Не пытались срезать путь. И не нарушали принятое клиновидное построение.
Лишь один раз ведущий шестерки Ролана направил своего грифона вглубь очередной тучи. Клин прошел ее насквозь, с затаенным дыханием. Но никакой опасности творение погодной волшбы, как оказалось, не представляло. Невзирая на зловещий вид. Более того, когда шестерка вынырнула наружу, туча выглядела уже не столь грозно. Потускнела, местами истончилась. Да формой сделалась более размазанной. Чем придала отряду наездников на грифонах толику боевого духа.
А на вершине Старшего Брата действо было в самом разгаре. Рабы-мужчины, выстроившись в кольцо, стерегли подступы. Некоторые держали в руках оружие. Прочие же сами по себе были оружием – причем грозным, как не успели забыть Ролан и Крогер.
А в центре круга по ту сторону оцепления замерла группа женщин. Их было, на самом деле, меньше дюжины. Всего-то девять. Простирая руки с растопыренными пальцами к небу, одни стояли на коленях, задрав кверху голову. Другие вытянулись во весь рост. Чем напоминали не то деревья, не то статуи, чей скульптор малость повредился умом.
Руки и пальцы ведьм дрожали. Не иначе, от колоссальной силы, что перетекала через них, пульсируя. Невидящие глаза сверкали безумным блеском…
Первый из клиньев-шестерок, тот, в чьем составе летел капитан Крогер, ринулся на прорыв кольца оцепления. Грифон ведущего на ходу врезался в кольцо, повергнув сразу троих рабов. Первый рухнул, сраженный ударом клюва. Второй получил удар передней лапой с огромными когтями. А третьего отбросило крылом. Буквально смело с пути боевого хищника.
Примеру ведущего последовали и другие бойцы. Рабов сбивали с ног, хватали на лету и разрывали лапами. Как вариант – скидывали с высоты. И как бы ни были сильны прислужники Ковена, а сладить с огромными тварями не могли.
Лишь единственный раз кто-то из них уже знакомым Ролану и Крогеру чудовищным прыжком сумел выбить парня-наездника из седла. Но развить успех не сумел. Лапа грифона, лишенного седока, обрушилась на спину врагу. Да заодно сломала ему шею. Добил же раба Ковена, отшвыривая от себя, уже очухавшийся наездник.
Тем временем второй клин ударил в самый центр круга. Буквально обрушившись сверху на замерших ведьм, как башмак на скопище тараканов. Чтобы прекратить магический ритуал, вообще хватило одного ведущего. Ведьмы повалились на траву – сбитые кто ударом крыла, кто клювом или когтистой лапой.
Прочим грифонам шестерки с их седоками осталось разве что добить их.
Оказавшись на земле, сэр Ролан предпочел действовать более привычным образом. Спешившись, он вынул шпагу. И, не давая ведьмам опомниться, вонзил тонкий длинный клинок в одну, вторую, третью. И при этом изо всех сил старался не думать о своих противницах как о женщинах. И вообще о людях. Помня о схватке со всего одной ведьмой в Сарайке. А также обо всех тех несчастьях, что принес Ковен людям. И ради чего? Одним богам известно…
Поколебаться конфидент позволил себе всего раз. Когда, занеся шпагу для очередного удара, встретился взглядом со своей противницей-жертвой. Заглянул ей в лицо – совсем юное, девичье. И пригожее… Широко, по-детски, распахнутые голубые глаза смотрели на убийцу со страхом и удивлением. А может, даже, и с мольбой. И то, что стояла она на коленях, еще больше усиливало это впечатление.
В нерешительности Ролан опустил шпагу. Подумав, что убивать всех людей Ковена, пришедших сегодня на холм, вообще-то необязательно. Одной ведьме можно и сохранить жизнь. Чтоб потом допросить. Выяснить, где затаились прочие ее товарки-подельницы…
Колебание это чуть не стоило конфиденту жизни. Внезапно ведьма вскинула руку, и из ладони ее, прямо в лицо сэру Ролану, метнулась струя пламени.
А конфидент, к запоздалому стыду своему, не успел даже испугаться. Или удивиться. Потому что удар сбоку опрокинул его на землю. Отбросив прочь с пути огненной струи.
В следующую же секунду вырвавшийся вперед капитан Крогер ударом меча снес вероломной ведьме голову. Вместе с хорошеньким личиком и большими голубыми глазами.
«Благодарить… необязательно», – были единственные слова командира стражи, обращенные к сэру Ролану.
А по небу уже разбегались, рассеиваясь на лету, согнанные чарами Темной Вуали тучи.
Глава четвертая
Конечно, даже после событий на вершине Старшего Брата Ролан не питал иллюзий. Едва ли начавший возрождаться Ковен полег там полностью. И все же сделано было главное. Атака ведьм на Нэст сорвалась. Попытка пополнить ряды за счет детей запуганных горожан не увенчалась успехом. А тяжелые потери, понесенные при этом Ковеном, должны были хотя бы заставить его вести себя поосторожнее. Отступить и затаиться… до поры до времени.
А главное – и королевский посланник, и местные вояки сделали все, от них зависящее. Чтобы преследовать Ковен дальше, требовались силы посолиднее.
«Вернусь в столицу и доложу его величеству, – говорил сэр Ролан губернатору на прощанье, – посоветую прислать сюда армейский полк… а лучше два. Пусть прочешут глухие деревушки, леса и пещеры в предгорьях».
Возвращался в Каз-Рошал конфидент, кстати, не один. Еще на холме предложив Крогеру перейти на службу к нему. До того Ролана впечатлило своевременное вмешательство капитана стражи, спасшее ему жизнь. Второй раз, причем.
«Ох, достопочтенный сэр, – Крогер засмущался как мальчишка, которого только что, при всем честном народе поцеловала красавица-сверстница, – не ожидал… простите. Не надеялся даже дожить… чтоб столицу увидеть. Выбраться из родной глуши…»
Со стороны он при этом выглядел нелепо – немолодой, суровый, тертый жизнью вояка. Но и то хлеб, что отказываться от предложения Ролана не стал.
Родной Нэст Крогер покидал героем. А в день отъезда он и королевский конфидент между делом поприсутствовали на представлении кукольного балаганчика. И мотивы разыгранной пьесы им обоим оказались знакомы.
Вот перед зрителями появляется черная как уголь кукла Проповедника. «Трепещите, жители города! – провозглашает он заунывно-грозным голосом, – поклонитесь моей богине Мордолайке! Принесите жертвы! Отдайте мне ваших деточек! А не то я нашлю на вас болезни и голод!»
Следом выскакивает фигурка Ведьмы – почему-то в остроконечной шляпе. Ведьма хихикает и приговаривает: «ух, я буду деток мучить, а потом сварю из них супчик! Ух, наемся до отвала!» Дрожат как листья от ветра четыре куклы, изображающие горожан. И жалобно вопрошают: «кто же, кто же, кто же нас спасет?!»
Ответ пришел сразу и прозвучал громко, торжественно, радостно. «Конечно же, капитан Крогер! Наш капитан стражи Крогер!» Из-за занавески выскакивает фигурка с мечом и бросается сперва на Проповедника, потом на Ведьму. «О, ужас, это же капитан стражи Крогер!» – поочередно вскликивают кукольные недруги. И скрываются прочь с глаз зрителей.
Снова появляются горожане. И голос за занавесом восклицает: «капитан Крогер сильный! Капитан Крогер смелый! Капитан Крогер спас наш славный город!»
Зрители, по большей части малыши, радостно хлопают и галдят.
– А про сэра Ролана ни слова, – посетовал конфидент, – да и имя так называемой богини переврали.
– Ну… ни к чему детям с малых лет знать это имя, – парировал Крогер, – да и поминать лишний раз. Впрочем… сам-то я тоже от представления не в восторге. Предпочел бы услышать о себе со сцены настоящего театра.
К слову сказать, первому настоящему театру в Нэсте только предстояло появиться. И под него, по иронии судьбы, губернатор обещал приспособить недостроенный храм Урдалайи.
А в Каз-Рошале возвращения Ролана уже ждали. Пока он разбирался с фальшивым культом да с Ковеном и покуда его новый спутник и телохранитель утрясал формальности со сменой места службы, поиски ожерелья принцессы набрали обороты. После чего, похоже, уперлись в тупик.
Нет, успехи, конечно, были. На след виртуоза, сумевшего проникнуть в замок, королевские ищейки напали. Тем более что помощь им оказали городские воры. С любезного согласия своего предводителя Ханнара Летучей Мыши.
Так, один из подручных Ханнара видел человека, в ночь преступления перебиравшегося через ров по натянутому тросу. Перебирался он, правда, уже в обратную сторону. Любопытства ради… а также, надеясь на награду, вор проследил за беглецом до постоялого двора. Где тот, похоже, остановился.
Сведениями этими воришка теперь охотно поделился с Ханнаром. А Ханнар – с Вальдером, лучшим придворным сыщиком. Опять же, принцесса, окончательно оправившись от потрясения, смогла более-менее вспомнить, как выглядел ночной налетчик. И описать его достаточно внятно, чтобы можно было составить хотя бы плохонький портрет.
С этим-то портретом Вальдер отправился на постоялый двор, указанный воришкой. И спросил его держателя о постояльце, что соответствующего числа вернулся среди ночи. А держатель в ответ сначала высказал сыщику, как встали поперек горло все эти гуляки-полуночники.
«Дело молодое, конечно, – по простоте душевной истолковал он позднюю отлучку постояльца единственным образом, – понимаю, сам под окном свою первую любовь караулил. Ночами глаз не смыкая. Но… меру ведь надо знать!»
А вот злополучный постоялец, если верить держателю, с чувством меры был знаком даже меньше, чем с обратной стороною луны. Через пару часов ему приспичило уходить вновь. И на сей раз окончательно. С расчетом и вычеркиванием своего имени из тетради со списком постояльцев.
Само имя это, Руди, звучало как собачья кличка. И потому сыщик счел его вымышленным. А значит, совершенно бесполезным для дальнейших поисков.
Отсутствие собственного дома в столице выдавало в так называемом Руди приезжего. А поспешный выезд с постоялого двора объяснялся, не иначе, желанием скорей убраться восвояси.
Но в тот поздний час, что похититель избрал для бегства, городские ворота закрываются даже в столице. Чья суетливость на других землях королевства уже превратилась в тему для анекдотов. Пропустить, сделав исключение, могли разве что большой караван и за дополнительные деньги. А уж никак не одинокого путника.
Зато морской порт не спал круглые сутки. И именно туда, пораскинув мозгами, отправился Вальдер после постоялого двора. В порту он расспросил грузчиков, других работников и даже попрошаек и шлюх. Собственно, одна из последних и узнала человека на портрете. Запомнила продажная девка и судно, на которое тот садился. Торговый бриг «Элеонора». Который, как выяснил сыщик, отправлялся в ту ночь в Колонию. В город Веллунд на далеком юге.
Делать было нечего. Выслушав доклад Вальдера, король велел сыщику собираться. И ближайшим же по времени кораблем трогаться в Колонию.
В помощь удачливой ищейке Ханнар Летучая Мышь еще отрядил свою дочь, Анику. Юное дарование, успешно шедшее по стопам отца. Она, по замыслу воровского предводителя, должна была с большей легкостью найти общий язык с преступным миром Веллунда. А значит, и узнать, какой такой Руди в действительности дерзнул влезть в королевский замок.
Корабль, увезший сыщика и юную воровку в Веллунд, отчалил от берега. И дальше, как видно, удача от Вальдера отвернулась. Ибо ни ответа, ни привета с тех пор не было ни от него самого, ни от спутницы. Корабль, кстати, возвратился в столичный порт как раз в день приезда сэра Ролана. Причем ни сыщика, ни дочери Ханнара на борту не оказалось. И его величество счел это недобрым знаком.
– Снова нужна твоя помощь, – с такими словами обратился король к конфиденту, подводя черту под рассказом о поисках ожерелья.
– И о чем же вы думали, ваше величество? – не мог не возмутиться в ответ Ролан, – отправить в Колонию одного человека! С девчонкой в компании.
– Ну, при Вальдере были еще два его помощника-телохранителя, – сам того не желая, оправдывался Лодвиг Третий.
– Все равно. Скажем прямо: та территория признает ваше подданство лишь на бумаге. Каз-Рошал далеко, король далеко. А раз так, то Веллунд предпочитает жить, что называется, своим умом. Вернее, по воле местных заправил. Так что бедного Вальдера могло ждать там что угодно. Как и меня. Лучше бы ваше величество пару военных кораблей туда послал.
– Вот если и ты потеряешься – пошлю, – убежденно ответил король.
И ответ такой Ролана, мягко говоря, не порадовал.
* * *
Как бы там ни было, а в явную оспаривать волю короля не вправе даже друг-конфидент. Потому-то и пришлось Ролану отправиться в новый путь. Чтобы спустя несколько дней ступить на каменные плиты причала заморского города под названием Веллунд. В сопровождении новоиспеченного телохранителя – Крогера из Нэста.
Дыхание земель по другую сторону моря оказалось горячим и влажным. Лишь на берегу немного смягчал его бриз. Вдалеке маячила темно-зеленая стена джунглей. А между нею и причалом разместилась сама столица Колонии. Веллунд, он же единственный крупный населенный пункт человечества в этой части света.
Выглядел город необычно. Во всяком случае, на взгляд Ролана. Не говоря уж о его телохранителе – много лет не видавшем ничего, кроме родного Нэста. Привычные подданным королевства здания в два-три этажа, с двускатными черепичными крышами, кирпичными трубами и аккуратными крылечками здесь соседствовали с другими постройками. Ступенчатыми пирамидами, конусовидными башнями, просто одиноко стоящими столбами. С угловатым рельефным орнаментом и каменными стенами, позеленевшими от сырости и мха.
Этим странным сооружениям нынешние хозяева Веллунда так и не нашли полезного применения. Вот они и стояли – полуразрушенные, оплетаемые лианами и нарочито не замечаемые местными жителями. Последние ждали, когда время окончательно доест эти остатки чужой цивилизации. Самостоятельно поднять на них руку не решаясь не то от лени, не то из-за суеверий.
Вполне сведущий в истории, сэр Ролан знал: все эти пирамиды, столбы и башни-конусы достались жителям Веллунда в наследство от дшерров. Племени разумных ящеров, некогда безраздельно владевших землями с этой стороны от моря. И владевших до тех пор, пока полтора столетия назад сюда не явились первые люди.
Причем не был приход людей ни визитом вежливости, ни робкой попыткой напроситься в гости. Ибо не стремление к миру и дружбе их вело. И не бескорыстная любознательность. Но легенды о несметных сокровищах заморских земель.
Потому и снарядилась та, первая, экспедиция соответствующе. Прибыв на трех корветах, с пушками. Да имея в распоряжении по два мастера боевой магии на каждый корабль.
Дшерры, отдать им должное, тоже оказались не беззащитными. Один из корветов не то жрецы их, не то шаманы потопили. Просто сотворив в нужном месте водоворот. Но такова, видимо, человеческая натура – любую невзгоду воспринимать как брошенный вызов. И лишь сильнее бить в ответ… если, конечно, прежде удалось выжить.
Так что в ответ пушки оставшихся кораблей и уцелевшие маги разнесли вдребезги местный храм. Самое высокое строение в городе дшерров. Не один час по побережью разносился грохот орудий. А за разрушением храма и гибелью шаманов-жрецов последовал набег – стремительный и кровавый.
Без волшбы прямоходящие ящеры оказались не более чем дикарями, не знающими железа и пороха. Их копья и стрелы с каменными наконечниками не могли причинить серьезного вреда воинам в кирасах и металлических шлемах. Сами же эти воины были злы из-за гибели товарищей. И потому предались грабежу и резне. Без пощады и даже не пытаясь сдерживаться. Сожжено и разрушено тогда, наверное, было больше добра, чем прихвачено в обратный путь.
Года через три люди вернулись. Приведя к южному побережью уже целую эскадру. Почти вырезанный город успел снова стать обитаемым. Хоть и выглядел лежащим в руинах и изрядно захиревшим.
На сей раз дшерры проявили больше мудрости и благоразумия. Едва паруса замаячили на горизонте, как аборигены… просто собрали пожитки и убрались в джунгли.
Есть легенда, что на прощание местный правитель, а может, верховный шаман сказал адмиралу людей: «хорошо – мы оставляем этот жалкий клочок земли вам. Пусть он послужит достойной наградой за ваше упорство. Но дальше вы не пройдете, как бы ни старались».
Легенда легендой, а развить успех теплокровным захватчикам так и не удалось. Веллунд, основанный на руинах города дшерров, до сих пор оставался их главным достижением. Даже спустя больше века.
Причина была проста: сами джунгли сопротивлялись. Как бы их ни жгли и ни вырубали – они вырастали вновь. Может, не так быстро. Но достаточно, чтобы заново покрыть целые поля и деревни. Губя и людей, и урожай. А там, где не поспевали лианы и вечнозеленые деревья, похожие на гигантские папоротники, свое дело делали вылазки хищных тварей. А также налеты орд здешних, особенных, насекомых, разносящих заразу.
При всем при этом жизнь в Колонии бедственной отнюдь не была. Во всяком случае, не настолько, чтоб отвадить от этого знойного края поселенцев, путешественников и торговцев. Кое-где веллундцы даже преуспели. Например, научились выращивать местный сахарный тростник на плантациях. И из него гнать ром, ставший знаменитым по обе стороны моря. На торговле уже одним этим ромом Колония неплохо зарабатывала. А были еще находки кладоискателей, стоившие целые состояния. Да шкуры, клыки и даже целые чучела диковинных зверей.
Добытчики драгоценностей и охотники на местную живность, кстати, джунглей совсем не боялись. И порой забредали очень далеко. Хотя и живьем возвращались не всегда. Чуть ли не каждый второй из этих искателей приключений просто пропадал без вести. Превратившись сам из охотника в добычу.
Все это вспомнилось сэру Ролану, пока, в компании с Крогером королевский конфидент брел по узким кривым улочкам Веллунда. С непривычки предпочитая держаться тени. И стараясь не обращать внимания на многочисленные торговые лотки, попадающиеся на пути. Да на зазывные голоса их владельцев.
«Вначале постоялый двор найдем подходящий, – пояснил Ролан телохранителю, – вселимся… а потом надо встретиться со здешним управителем. Генерал-губернатор… так звучит его должность».
А пройдя примерно минут двадцать, гости с севера заметили за собой слежку. Точнее, заметил бдительный Крогер. После чего без лишних церемоний толкнул нанимателя локтем в бок. И когда тот обратил внимание, телохранитель сделал еле заметный кивок влево и назад.
Бросив беглый, но цепкий взгляд в ту же сторону, Ролан приметил мальчишку, державшегося на расстоянии около двадцати футов. Но при этом следовавшего тем же путем.
– Только сейчас дошло… тащится за нами от самого порта, – вполголоса пробормотал телохранитель, не сбавляя шага, – прикажете принять меры, сэр?
– Опасаешься мальца, ростом чуть побольше кошки? – съехидничал конфидент, – возможно, я бы и сам справился.
– Не в том дело, – настаивал Крогер, – уж простите, сэр, но вы в страже не служили. И с этой публикой незнакомы. В общем… этот мальчуган – просто наводчик. Его приставили следить за богатыми чужеземцами. Узнать, где они… то есть мы остановимся. И все в таком роде. Чтоб в удобный момент люди постарше смогли нас ограбить.
– Вот как? – понял теперь и сэр Ролан, – ладно, действуй. Но, чур, чтоб без крови.
Привилегия привилегией, но лишних жертв конфиденту не хотелось. Тем более в краю далеком и диком.
– Никакой крови, – успокоил его телохранитель, – хватит и просто попугать… я надеюсь.
С этими словами он положил руку на эфес меча. И решительно зашагал навстречу мальчишке. Ожидая, вероятно, что тот, при виде вооруженного детины обратится в бегство.
Но ничуть не бывало! Напротив, привязчивый малец остановился. И принялся разглядывать Крогера даже с каким-то любопытством. Словно тот был не человеком, а обитателем зверинца.
Это телохранителя и разозлило.
– Ты! Пошел вон! – вскричал он, наполовину извлекая меч из ножен, – слышал? Да поживее!
Но даже такая недвусмысленная угроза не заставила мальца дать деру. Вместо этого он бухнулся перед Крогером на колени и затараторил:
– Нет-нет! Добрый господин! Не губите! Я не сам! Проследить меня просили… если придет корабль из Каз-Рошала… и на нем прибудет один дворянин. С такой черной бородкой… козлиной вроде… да.
Слыша это сбивчивое и сумбурное признание, Ролан не то чтобы обиделся на «козлиную бородку». Но уж во всяком случае, был озадачен. Да, про пункт отправления очередного корабля мальчишка мог расспросить кого-то из матросов. Но вот искомый дворянин… да с таким, скажем прямо, расплывчатым описанием – мало ли кто под него подходит.
Более того. На лбу королевского конфидента точно не было написано, что он благородных кровей. Да и оделся попроще – не на бал, чай, поехал. И по привычке прихватил с собой самый минимум вещей. Чтоб не таскать за собой прислугу с сундуками. И обойтись дорожной сумкой, а главное, кошелем. Ведь если кошель полный, а в пределах досягаемости имеется хотя бы одна лавка, любой недостающий предмет можно купить. Хоть одежду, хоть письменные принадлежности… а хоть и оружие.
Но, видно, в мешке шила не утаить. И даже маленький бродяжка сумел распознать в очередном приезжем знатного человека. По осанке, походке… наверное. Или, что гораздо проще, по шпаге.
Впрочем, еще больше, чем способ распознавания уличным мальчишкой аристократов, сэра Ролана волновал другой вопрос.
– Ты сказал, тебя просили проследить, – начал он, подходя к испуганному мальцу, – не скажешь, кто просил? И зачем?
Оба вопроса были риторическими. И ответил на них мальчишка одновременно. Причем, как и подобает далеко не сытому обитателю улицы.
– Она дала мне серебряную монету и просила сделать это. Вот и все.
– Она? Так значит, здесь замешана женщина, – не без удивления молвил Ролан и потянулся к кошелю, – я дам тебе две монеты, если ты скажешь, кто она… и где ее можно найти.
– Кто-кто… девица одна, – мальчишка алчным взором уставился на поблескивающие серебряные кругляши и только что не облизывался, – не из местных, сразу видно. Но все равно… серьезная такая.
– Такая серьезная, что аж сразу видно, – хмыкнул, передразнивая, Крогер, – где ее искать, тебя спрашивали. Расскажешь? Покажешь?
Несколько секунд мальчишка переминался с ноги на ногу. А глазами завороженно следил за монетами на ладони конфидента. Возможно, он подумывал стянуть заветные кругляши одним резким движением и скрыться в подворотне. Или, может, не прочь был весь кошель умыкнуть. Но узнать, так ли это, ни Крогеру, ни Ролану было не суждено. Поскольку ответил малец в итоге как раз то, чего от него хотели:
– В руинах дшерров ее убежище… я покажу.
– Деньги получишь на месте, – подвел черту под переговорами Ролан. И сомкнул ладонь с монетами.
Пусть хотелось и ему, и Крогеру, сойдя с корабля, сперва отдохнуть на постоялом дворе. Но для человека из благородного сословия имелись вещи поважнее сиюминутных желаний. Долг, например. Или приказ короля. А встреча с таинственной девицей из руин, как надеялся Ролан, могла дать ему ключик к цели этой поездки. Пролить свет на судьбу пропавшего сыщика. И в поисках ожерелья помочь.
Вот поэтому оба гостя с северных берегов скрепя сердце последовали за мальчишкой. Вынуждены были. Хотя шли без слепой доверчивости. Готовые, в случае надобности, и к засаде, и к схватке.
Путь был извилист и пролегал через узкие переулки, полутемные подворотни, а затем и через немощеные улочки, застроенные одноэтажными хибарами. С окнами без единого стекла, похабными надписями на стенах и бельевыми веревками, натянутыми поперек улицы. Преодолевать эти гирлянды с влажными тряпками приходилось, то пригибаясь, а то и присев.
За хибарами последовали сараи из отсыревших и потемневших досок. Где-то невдалеке с лаем грызлись собаки. А рядом с одним из сараев, у распахнутой двери, сидел старик, привалившись к стене. И баюкал в руках бутылку с ромом.
Неподалеку от сараев теснилось кладбище бедняков. Без склепов, памятных обелисков и даже полноценной ограды. Ее заменил покосившийся забор. Половину досок из которого, вдобавок, кто-то успел присвоить. А вот цветы, как ни странно, были. Хоть и не на каждом из могильных холмиков.
Пройдя мимо кладбища, Ролан, Крогер и их проводник вынуждены были продираться через пустырь. Чуть ли не сплошь заваленный каменными обломкам, поросшими мхом. На некоторых еще можно было различить угловатые узоры, столь любимые дшеррами.
Дорога через пустырь окончилась перед высокой, усеченной сверху, пирамидой. С широкими ступенями, неровными от щербин.
– Она там, – пальцем указал мальчишка в направлении вершины, – мы пришли… в общем. Вы обещали…
– Я помню, – холодно отвечал ему Ролан, – но раз ты не хочешь идти дальше… вдруг это обман.
– Что вы! – искренне оскорбился малец, – просто не хочу, чтоб меня видели с вами. Мергасом клянусь!
Ну, уж перед последним доводом не мог устоять даже бывший командир городской стражи. В королевстве Мергаса считали своим божеством-покровителем все бродяги, нищие и воры. Обитатели дна, одним словом. И оскорбив его имя лживой клятвой, мальчишка рисковал своей удачей. И без того не слишком его балующей.
Так что пришлось Ролану расстаться с парой монет. Пускай и с неохотой. Получив обещанную награду, малец-проводник спешно смотался. А конфидент и его телохранитель зашагали вверх по многочисленным ступеням пирамиды.
Кончились ступени у самой вершины… и прямо перед дверью внутрь. Точнее, перед пустым и темнеющим дверным проемом. Осторожно пройдя в проем, Ролан и Крогер оказались в узком коридорчике. Прохладном и освещенном лишь проникающими сюда солнечными лучами.
После зноя снаружи даже здешний воздух, затхлый и сырой, вызывал наслаждение. Однако долго предаваться оному у конфидента и его телохранителя не вышло. Уже через пару секунд до них донесся крик – грубый, гортанный. Мужской. Слов различить ни Ролан, ни Крогер не успели. А за криком последовал девичий визг.
Не сговариваясь, а лишь переглянувшись, оба выхватили оружие. И двинулись вдоль по коридору – осторожно, но без медлительности.
Коридор оказался не столько длинным, сколько извилистым. После третьего или за четвертого поворота он привел в просторную комнату. С целой вереницей узких пустых оконец в одной из стен.
В комнате обнаружились еще три человека. Двое мужчин – в одинаковых кожаных штанах, безрукавках поверх застиранных рубах и широкополых шляпах. В правой руке один сжимал тесак, а другой рукоять волочащегося по полу хлыста. Левыми же руками они удерживали за локти не то девушку, не то девочку-подростка. Точнее сказать было сложно из-за небольшого роста и хрупкого телосложения пленницы. А также от недостатка света.
– Ну! Так что, сучка, – деловито обращался к ней один из мужчин в шляпах, – последний раз спрашиваю… по-хорошему.
– Эй, вы, двое, – окликнул Ролан, делая шаг вперед, – что-то не по-мужски как-то. Вдвоем – и на ребенка.
– Не твое дело, – с подчеркнутым пренебрежением огрызнулся тот, что с хлыстом. И даже головы не повернул.
Напарник уделил пришельцам больше внимания. Развернувшись, он смерил их взглядом и осклабился. Отчего лицо, заросшее черной клочковатой бородой, сделалось еще более отталкивающим.
– Это кто это заговорил про мужество? – вопрошал обладатель тесака, – столичная пташка? О, да я смотрю, ты из благородных!
– Вот те на! – вторил ему человек с хлыстом, похохатывая, – а я слышал, есть люди трех сортов: мужики, бабы и аристократы.
– А вот теперь ты меня обидел, – спокойно сказал Ролан. И со шпагой наперевес двинулся на людей в шляпах.
Крогеру, судя по его молчанию, чувство обиды было чуждо. Но, тем не менее, он и не думал стоять в стороне от намечающейся схватки. Клинок угрожающе блеснул в его руке.
И противникам сразу сделалось не до смеха. Похоже, ничего серьезнее тесака и хлыста эти двое при себе не имели. А, следовательно, против меча и шпаги были по большому счету безоружны.
Вдобавок они сами обзавелись помехой в виде юной пленницы. Удержать которую, одновременно сражаясь, было не очень-то легко. Когда же человек с хлыстом понадеялся на напарника и ослабил хватку… девочка-девушка времени зря терять не стала. Сперва вырвала одну руку. А мгновение спустя обладатель тесака согнулся крюком, получив пинок в живот. Вернее, немного ниже. И с воплем, переходящим в хрип, выронил свое оружие.
Свистнул хлыст… но меч Крогера перерубил его налету. А девушка-девочка уже метнулась прочь от своих недругов. Недалеко, правда. И встала рядом с конфидентом и его телохранителем.
