Текст книги "ЦРУ. Правдивая история"

Автор книги: Тим Вейнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 74 страниц) [доступный отрывок для чтения: 27 страниц]

«Мы въехали во власть на локомотиве ЦРУ»

14 мая 1958 года Аллен Даллес созвал заместителей на регулярное утреннее совещание. Он набросился на Виснера, советуя тому сделать « некоторую переоценку ценностей», имея в виду работу агентства на Ближнем Востоке. На фоне неудачного переворота в Сирии в Бейруте и Алжире начались антиамериканские бунты. Было ли это все частью какого-то глобального заговора? Даллес и его помощники предполагали, что фактически «коммунисты дергают за ниточки своих кукол, управляя ситуациями на Ближнем Востоке, да и во всем мире. По мере нарастания страха перед советским вторжением потребность в создании ряда проамериканских наций на южном «фланге» Советов становилась более острой.

Сотрудники ЦРУ в Ираке получили приказ активизировать работу с политическими лидерами, военачальниками, министрами безопасности и политическими брокерами, предлагая им деньги и оружие в обмен на антикоммунистические альянсы. Но 14 июля 1958 года, когда группа вступивших в заговор армейских офицеров свергла проамериканскую иракскую монархию Нури аль-Саида, Багдадская резидентура спала крепким сном. « Мы были полностью застигнуты врасплох», – сказал посол Роберт К.Ф. Гордон, в дальнейшем политический консультант посольства.

Новый режим во главе с бригадным генералом Абделем аль-Карим Куасимом «раскопал» архивы прежнего правительства. Они отыскали доказательства того, что ЦРУ, подкупив лидеров старой гвардии, тесно сотрудничало с роялистским правительством. Один американец, работающий на ЦРУ по контракту, изображая из себя писателя, состоящего в одной из организаций «Американских друзей на Ближнем Востоке», был арестован в гостинице и бесследно исчез. Сотрудники местной резидентуры разбежались.

Аллен Даллес стал называть Ирак « самым опасным местом в мире». Генерал Касим потихоньку открывал дорогу в Ирак для советских политических, экономических и культурных делегаций. « У нас нет никакого подтверждения, что Касим – коммунист», – известило ЦРУ Белый дом, но, «если не предпринять никаких действий по обузданию коммунизма и до тех пор, пока коммунисты не допустят крупную тактическую ошибку, Ирак, по-видимому, рискует превратиться в прокоммунистическое государство». Лидеры ЦРУ в беседах между собой признали, что понятия не имеют о том, что делать с этой угрозой: « Единственной эффективной и организованной силой в Ираке, способной противостоять коммунизму, является армия. В настоящее время наша разведка не может дать надежных сведений по поводу ситуации в иракской армии». ЦРУ, проиграв одно сражение в Сирии, а другое – в Ираке, не находило себе покоя, терзаясь раздумьями о том, что же сделать, чтобы помешать Ближнему Востоку окраситься в «красные» тона.

После иракской неудачи Ким Рузвельт, шеф ближневосточного подразделения ЦРУ с 1950 года, ушел в отставку, чтобы попытать счастья в качестве частного консультанта американских нефтяных компаний. Его сменил Джеймс Кричфилд, много лет служивший связующей нитью агентства с генералом Рейнхардом Геленом в Германии.

Кричфилд сразу заинтересовался партией Баас (партией Арабского социалистического возрождения) после того, как ее головорезы попытались убить Касима. Но покушение провалилось. Сотрудники Кричфилда участвовали в другом неудачном покушении. Здесь был использован отравленный носовой платок, а идею именно такого убийства поддержали на всех уровнях ЦРУ. Потребовалось еще пять лет напряженной работы, но агентство наконец смогло организовать успешный государственный переворот в Ираке во имя будущего американского влияния в регионе.

« Мы въехали во власть на локомотиве ЦРУ», – сказал Али Салех Саади, партийный министр внутренних дел партии Баас в 1960-х годах. Одним из пассажиров этого поезда был многообещающий террорист по имени Саддам Хусейн…

Глава 15
«Весьма странная война»

Представление США о мире от Средиземноморья до Тихого океана было черно-белым: твердая американская рука была необходима в каждой столице от Дамаска до Джакарты, чтобы ни одна из значимых «фигур» не выпала из игры. Но в 1958 году усилия ЦРУ по свержению правительства Индонезии обернулись такими неприятными последствиями, что привели к возникновению самой крупной коммунистической партии в мире за пределами России и Китая. Чтобы одолеть такую силу, понадобилось бы развязать настоящую войну, в которой погибли бы сотни тысяч людей.

После Второй мировой войны Индонезия боролась за освобождение от голландского колониального правления и добилась своей цели в конце 1949 года. Соединенные Штаты поддерживали независимость Индонезии при ее новом лидере, президенте Сукарно. Эта страна оказалась в поле зрения ЦРУ после корейской войны, когда в агентстве поняли, что у Индонезии имеется «всего ничего» – около 20 миллиардов баррелей неиспользованной нефти, а вдобавок к этому лидер, не склонный идти на сближение с Соединенными Штатами, и крепнущее коммунистическое движение.

В ЦРУ сначала подняли тревогу по поводу Индонезии. Она сквозила в донесении, отправленном Совету национальной безопасности 9 сентября 1953 года. Выслушав мрачный отчет ЦРУ о ситуации, Гарольд Стассен, в то время директор Агентства взаимного обеспечения безопасности [17]17
  Агентство взаимного обеспечения безопасности – ведомство, сменившее Администрацию экономического сотрудничества в 1951 г. и продолжившее осуществлять программу возрождения Европы до 1953 г.; предшественник Агентства международного развития.


[Закрыть](организации военно-экономической помощи, которая фактически пришла на смену плану Маршалла) посоветовал вице-президенту Никсону и братьям Даллес «хорошенько подумать о мерах, которые следует предпринять правительству, чтобы свергнуть новый режим в Индонезии, поскольку очевидно, что он никуда не годится. Если он настолько пропитан коммунистами, как это представляется ЦРУ, было бы более разумным избавиться от него, нежели поддерживать». Но когда Никсон инструктировал сотрудников ЦРУ в Вашингтоне через четыре месяца после встречи с Сукарно во время своего кругосветного турне, он сообщил, что индонезийский лидер обладает «огромным влиянием на людей; кроме того, его никак нельзя отнести к коммунистам; нет сомнения, что именно он – главный «козырь» Соединенных Штатов».

У братьев Даллес слова Никсона вызвали сомнения. Сукарно объявил, что не участвует в холодной войне, а, по их мнению, нейтральных сторон в таком деле быть не может.

Весной 1955 года ЦРУ всерьез рассматривало вопрос о покушении на Сукарно. « Такая возможность планировалась, – вспоминал Ричард Бисселл. – Но этим планам не суждено было сбыться, их так и не довели до этапа практической оценки. Трудность заключалась в самой невозможности ситуации, в которой потенциальный агент-исполнитель получит доступ к цели».

«Диверсия с помощью избирательных бюллетеней»

Пока ЦРУ размышляло над возможностью покушения, Сукарно созвал международную конференцию с участием двадцати девяти лидеров Азии, Африки и арабских государств. Они предложили народам во всем мире выбирать собственный путь развития, не советуясь ни с Москвой, ни с Вашингтоном. Через девятнадцать дней после окончания конференции в Бандунге ЦРУ получило от Белого дома новую директиву NSC 5518 о проведении еще очередной секретной операции. Детали этого приказа были рассекречены в 2003 году.

Агентству предписывалось использовать « все пригодные секретные средства и методы», включая взятки, для подкупа индонезийских избирателей и политических деятелей, средства политической войны, чтобы привлечь к себе как можно больше сторонников и ослабить потенциального противника, а также военные средства, чтобы воспрепятствовать Индонезии встать на путь левых.

Получив исчерпывающие инструкции, ЦРУ в 1955 году, во время национальных парламентских выборов, проводящихся впервые в постколониальной Индонезии, «закачало» в казну наиболее сильных политических противников Сукарно, партии Машуми, около 1 миллиона долларов. Операция, однако, не привела к успеху: партия Сукарно одержала победу, Машуми заняла второе место, а Коммунистическая партия Индонезии – лишь четвертое с 16 процентами голосов. Эти результаты встревожили Вашингтон. ЦРУ продолжало финансировать избранные политические партии и « ряд политиков» в Индонезии, вспоминал Бисселл.

В 1956 году «боевая тревога» была объявлена вновь, когда Сукарно посетил Москву и Пекин, а также Вашингтон. В Белом доме застыли от удивления, когда Сукарно заявил, что восхищается американской системой государственного управления. Но потом США почувствовали себя преданными, когда оказалось, что Сукарно не собирается принимать западную демократию в качестве модели для управления Индонезией.

Этот огромный архипелаг, состоящий почти из тысячи густонаселенных островов, растянулся более чем на 3 тысячи миль. В населении страны, преимущественно исламском, выделялось тринадцать главных этнических групп. Индонезия с ее 80 миллионами жителей занимала в 1950-х годах пятое место в мире.

Сукарно был талантливым оратором; он выступал по три-четыре раза в неделю. Стремясь объединить страну, он сплачивал людей своими патриотическими речами. Те немногие американцы, которые работали в Индонезии и понимали местный язык, сообщали, что в один день Сукарно мастерски цитировал Томаса Джефферсона, а во второй – излагал принципы коммунистической теории. В ЦРУ так до конца и не поняли Сукарно. Но полномочия агентства в соответствии с директивой NSC 5518 были настолько широки, что можно было оправдать практически любое действие против него.

Новому руководителю Дальневосточного подразделения ЦРУ Элу Алмеру нравилась такая свобода. Вот за это он и любил ЦРУ. «Мы расхаживали по всему миру и делали то, что хотели, – сказал он сорок лет спустя. – Видит Бог, мы весело проводили время».

Алмер, по его собственным словам, во время своего длительного пребывания на посту резидента ЦРУ в Афинах жил на широкую ногу, занимая положение где-то между звездой Голливуда и главой государства. Он помог Аллену Даллесу завести роман с королевой Греции Фредерикой и вдоволь насладиться катанием на роскошных яхтах с местными судовыми магнатами. Пост шефа Дальневосточного подразделения ЦРУ стал для него наградой за старания.

Алмер заявил в интервью, что, когда вступал в новую должность, почти ничего не знал об Индонезии. Но, главное, ему целиком и полностью доверял Аллен Даллес. И он прекрасно помнил беседу с Фрэнком Виснером в конце 1956 года, незадолго до психического расстройства последнего. Виснер заявил тогда, что пришло время разобраться с Сукарно и хорошенько «поджарить ему пятки».

Резидент Алмера в Джакарте сообщил ему, что Индонезия готова для коммунистической подрывной деятельности. Этот резидент, Вэл Гуделл, являлся магнатом каучуковой отрасли и закоренелым колониалистом. Суть его неистовых телеграммиз Джакарты была передана в заметках, которые Аллен Даллес брал с собой на еженедельные совещания в Белом доме в первые четыре месяца 1957 года: «Ситуация критическая… Сукарно – подпольный коммунист… Вышлите оружие. Мятежные армейские офицеры на острове Суматра – ключ к национальному будущему». « Жители Суматры готовятся к борьбе, – телеграфировал в штаб Гуделл, – но сильно нуждаются в нашем оружии».

В июле 1957 года, результаты выборов в местные органы власти показали, что коммунистическая партия вошла в тройку самых влиятельных политических сил в стране, покинув прежнее четвертое место. «Сукарно настаивает на участии коммунистов в правительстве Индонезии, – сообщил Гуделл, – потому что 6 миллионов индонезийцев проголосовало за коммунистическую партию». ЦРУ охарактеризовало такой рост как «впечатляющее достижение», давшее коммунистам «огромный престиж». Повернется ли теперь Сукарно лицом к Москве и Пекину? Ни у кого не было ни малейшего понятия.

Шеф местной резидентуры категорически не согласился с мнением уходящего в отставку американского посла в Индонезии, Хью Камминга, который предположил, что Сукарно все еще открыт для американского влияния. С самого начала Гуделл был на ножах с новым послом Джоном M. Эллисоном, который раньше служил американским посланником в Японии и заместителем госсекретаря по Дальнему Востоку. Правда, оба в своем непримиримом противостоянии быстро зашли в тупик.

Используют ли Соединенные Штаты дипломатическое влияние или насилие в Индонезии? Никто, казалось, не знал, что в данный момент может выкинуть внешнеполитическое ведомство Соединенных Штатов. 19 июля 1957 года заместитель директора Центральной разведки Чарльз Пирр Кейбелл «рекомендовал директору вновь предпринять попытку выяснить стратегию Государственного департамента в отношении Индонезии, – записано в протоколе совещания руководителей ЦРУ. – Директор согласился это сделать».

Для оценки ситуации Белый дом и ЦРУ направили в Джакарту своих эмиссаров. Аллен Даллес послал Эла Алмера, президент Эйзенхауэр – Ф.М. Дирборна-младшего, своего специального помощника по вопросам безопасности. Дирборн неохотно сообщил Эйзенхауэру, что почти все союзники Америки на Дальнем Востоке крайне ненадежны и сомнительны. Чан Кайши возглавил «диктатуру» на Tайване. Президент Дьем запустил собственный «бенефис» в Южном Вьетнаме. Лидеры Лаоса глубоко коррумпированы. Южнокорейский президент Ли Сын Ман крайне непопулярен в стране…

Но проблема Сукарно в Индонезии совсем иного свойства, доложил посланник президента: это « диверсия с помощью избирательных бюллетеней» – одна из опасностей партисипаторной демократии [18]18
  Партисипаторная демократия – демократия, основанная на участии граждан в политике; исходит из универсальной демократической организации жизни во всех сферах, когда граждане участвуют не только в выборе своих представителей, но и непосредственно в политическом процессе.


[Закрыть].

Эл Алмер полагал, что должен отыскать самые мощные антикоммунистические силы в Индонезии и поддержать их американским оружием и деньгами. Он и Гуделл целыми днями яростно спорили на эту тему с послом Эллисоном на веранде американского посольства в Джакарте.

В ЦРУ не принимали тот факт, что почти все руководство индонезийской армии оставалось лояльным действующему правительству, которое, с одной стороны, было настроено антикоммунистически, а с другой – во многом соответствовало американским представлениям. В ЦРУ считали, что поддержка мятежных офицеров может спасти Индонезию от коммунистического «поглощения». С помощью агентства они могли бы сформировать «отколовшееся» индонезийское правительство на Суматре, а затем, со временем, взять в свои руки столицу страны. Алмер возвратился в Вашингтон, осуждая Сукарно как политика «без надежды на исправление», а Эллисона – как «мягкотелого на коммунизм». Он смог-таки повлиять на мнение обоих Даллесов.

Несколько недель спустя, по рекомендации ЦРУ, посол Эллисон, один из самых опытных представителей Государственного департамента, был смещен с занимаемого поста и, в соответствии с кратким уведомлением, направлен в Чехословакию.

«Я испытывал большое уважение к Фостеру и Аллену, – отмечал Эллисон. – Но они не слишком хорошо знали азиатов и всегда были склонны судить их по западным стандартам». По вопросу Индонезии «оба проявляли большую активность и настаивали на том, чтобы сразу действовать». По донесениям резидентуры они были убеждены, что коммунисты подрывают и контролируют индонезийскую армию, и в том, что агентство способно сорвать их гнусные планы. ЦРУ само себе выписало приглашение к мятежу.

«Верные сыны Эйзенхауэра»

1 августа 1957 года на заседании Совета национальной безопасности донесение ЦРУ спровоцировало настоящий взрыв. Аллен Даллес заявил, что Сукарно « переступил роковую черту» и «теперь запоет под коммунистическую дудку». Вице-президент Никсон поддержал тему и предложил, чтобы «Соединенные Штаты действовали через военную организацию Индонезии, чтобы мобилизовать оппозицию против коммунизма». Фрэнк Виснер заявил, что ЦРУ по силам поддержать восстание, но он не может гарантировать «абсолютный контроль», как только оно начнется: «Всегда возможны неожиданности». На следующий день он сообщил коллегам, что «осложнение ситуации в Индонезии рассматривается со всей серьезностью в самых высоких кругах американского правительства».

Фостер Даллес целиком и полностью окунулся в подготовку государственного переворота. Бывшего посла Хью Камминга, пять месяцев назад вернувшегося из Индонезии, он назначил ответственным за комитет, возглавляемый сотрудниками ЦРУ и Пентагона. 13 сентября 1957 года группа представила свои рекомендации. И в итоге побудила Соединенные Штаты оказать тайную военно-экономическую помощь рвущимся к власти армейским офицерам.

Но все это также подняло и немаловажные вопросы о последствиях американской секретной операции. Вооружение мятежных офицеров «могло увеличить вероятность расчленения Индонезии, – страны, которая была фактически создана с помощью американцев, – отметили члены группы Камминга. – Так как США сыграли весьма важную роль в создании независимой Индонезии, разве не очевидно, что наша страна сдаст немало позиций в Азии и остальной части мира, если Индонезия рассыплется на части, тем более если станет известно, что мы сами приложили к этому руку?» Вопрос так и остался без ответа.

25 сентября президент Эйзенхауэр приказал ЦРУ принять срочные меры по Индонезии. Он поставил три задачи. Во-первых, обеспечить «оружием и оказать иную военную помощь» «настроенным против Сукарно военачальникам» на всей территории Индонезии. Во-вторых, «укрепить решимость, волю и единство» офицеров мятежных войск на островах Суматра и Сулавеси. В-третьих, поддержать и «стимулировать к действию, отдельно или совместно, не– и антикоммунистические элементы» среди политических партий на главном острове Ява.

А всего лишь три дня спустя индийский информационный еженедельник «Блиц» – издание, которое контролировалось советской разведкой, – опубликовал длинную статью с провокационным заголовком: «АМЕРИКАНСКИЙ ЗАГОВОР ПО СВЕРЖЕНИЮ СУКАРНО». Индонезийская пресса энергично подхватила тему. Оказалось, что секретная операция оставалась таковой всего около трех суток…

Ричард Бисселл организовал полеты U-2 над архипелагом и разработал маршруты поставки оружия и боеприпасов мятежникам морским путем и по воздуху. Прежде он никогда не управлял военизированными операциями и не составлял военные планы. Новое занятие он нашел весьма увлекательным…

Планирование операции заняло три месяца. Для непосредственной подготовки операции Виснер отправился из северной части Суматры через Малаккский пролив в резидентуру ЦРУ в Сингапуре. Алмер учредил командные посты на авиабазе Кларк и военно-морской базе в заливе Субик на Филиппинах, двух самых крупных американских базах в регионе. Джон Мейсон, оперативный шеф Дальневосточного подразделения во главе с Алмером, собрал небольшую военизированную команду на Филиппинах; многие из ее состава были ветеранами военных операций ЦРУ в Корее. Они вступили в контакт с горсткой индонезийских мятежников на Суматре и контингентом местных командиров, стремящихся к власти на острове Сулавеси, к северо-востоку от Явы. Мейсон работал в тесном сотрудничестве с Пентагоном, чтобы собрать партию автоматов, карабинов, винтовок, гранатометов, минометов, ручных гранат и боеприпасов, достаточную для вооружения и экипировки 8 тысяч солдат, и планировал снабжать мятежников на Суматре и Сулавеси морским путем и воздушным путем. 8 января 1958 года первая партия оружия вышла из залива Субик на военном корабле США «Томастон» ,взявшем курс на Суматру. Мейсон следовал за судном на подводной лодке «Блюджилл» .На следующей неделе оружие прибыло в северный порт Суматры Падангу, приблизительно в 225 милях к югу от Сингапура. Разгрузка произошла без всякого намека на секретность. И привлекла к себе внушительную толпу.

10 февраля индонезийские мятежники бросили вызов Сукарно с недавно установленной при поддержке ЦРУ радиостанции в Паданге. Они потребовали, чтобы в течение пяти дней было созвано новое правительство, а коммунизм – объявлен вне закона. Не получив никакого ответа от Сукарно, который развлекался в гейша-барах и банях Токио, они объявили об учреждении революционного правительства, министром иностранных дел которого являлся полковник Малудин Симболон, англоговорящий христианин, специально выбранный для этой цели и оплаченный кандидат ЦРУ. Зачитывая свои требования по радио, мятежники предупредили, чтобы иностранные державы не вмешивались во внутренние дела Индонезии.

Тем временем ЦРУ готовило новые партии оружия из Филиппин и ждало первых признаков общенационального народного восстания против Сукарно.

Резидентура ЦРУ в Джакартесообщила в штаб, что ожидается длительный, медленный и довольно вялый период политического маневрирования, в котором «все фракции будут стремиться избегать насилия». Но восемь дней спустя, 21 февраля, индонезийские ВВС разбомбили в пух и прах радиостанции революционеров на Центральной Суматре, а индонезийский военно-морской флот блокировал позиции мятежников вдоль побережья. Индонезийские агенты ЦРУ и их американские советники отступили в джунгли.

Оказалось, что агентство не приняло во внимание такой немаловажный факт, что некоторые из самых влиятельных военачальников индонезийской армии проходили обучение в Соединенных Штатах и именовали себя « сыновьями Эйзенхауэра». Армия во главе с антикоммунистами находилась в состоянии войны с ЦРУ.