Текст книги "Все, чего они хотели (ЛП)"
Автор книги: Тиффани Райз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Гриффина.
Гриффин схватил Микаэля за шею, и кожаный ошейник впился в его кожу. Еще
несколько выпадов бедрами, Гриффин глубоко проник и кончил с хриплым рычанием.
Микаэлю пришлось приложить все усилия, чтобы сдержаться и не кончить
одновременно с ним. Его бедра ощущались тяжелыми и напряженными. Он застыл на
грани оргазма, все что угодно могло толкнуть его через эту грань.
– Проси, – сказал Гриффин, медленно выходя из Микаэля.
– Пожалуйста, Сэр, – начал Микаэль и ему не надо было имитировать
потребность в голосе. – Пожалуйста...
Гриффин отстегнул лодыжки Мика от распорки, перевернул его на спину, и
потащил на край кровати. Гриффин налил смазки на обе руки. Стоя на полу, Гриффин
прижал бедра Мика к его груди и снова вошел в него пальцами. Пока пальцы
Гриффина жѐстко проникали вМика, свободной рукой он обхватил его член и гладил.
– Боже, Мик, ты такой красивый, – сказал Гриффин, и Мик изогнул спину. Он
хотел что-то ответить, хотел сказать Гриффину как сильно его любит, как сильно
любит принадлежать ему, что это Гриффин, а не он, был красивым, но удовольствие
переполнило его и украло последние слова.
– Пожалуйста, – все, что мог произнести Микаэль.
– Кончай, – приказал Грифф, Микаэль ахнул и освободился во влажную руку
Гриффина. Короткими быстрыми толчками Грифф вдалбливался в него, пока Мик
кончал.
Медленно Микаэль восстановил дыхание и Гриффин лег сверху на него и
посмотрел вниз.
– Ты мокрый, – подразнил Гриффин, опустил голову и поцеловал его.
– Знаю, – признался Микаэль. – Я будто принял ванну из смазки и спермы.
– Так и есть. А теперь иди в душ. Скоро ужин.
– Я не могу спрятаться здесь? И не встречаться с твоей семьей?
12
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
Гриффин покачал головой: – Ты моя собственность, и мне нравится показывать
тебя. Иди.
Слишком хорошо обученный, чтобы спорить, Микаэль направился в душ. К
счастью в их спальне была отдельная маленькая ванная, и ему не пришлось бы идти
через весь коридор, выглядя, будто ему только что вытрахали весь мозг. Он принял
душ, оделся и проводил пальцами по волосам до тех пор, пока они не начали
выглядеть специально неряшливо, а не случайно взъерошенными.
Десять минут спустя он вышел из ванной. Ангел увидел Гриффина у камина.
– Я готов. И все еще не хочу идти, – сказал Микаэль.
– Я понимаю. Но мы идем. Во-первых – потому что тебе надо поесть. Во-вторых -
потому что мама может в любую минуту прийти в себя и извиниться. И в-третьих – я
чертовски голоден. Моему члену нужно восстановить силы.
Гриффин обхватил Мика за шею и потянул его к двери.
– Боишься? – спросил Гриффин.
– Адски.
– Все будет хорошо. А если нет, мы всю неделю можем прятаться в кровати.
– Это я переживу.
В коридоре две крошечные девочки-близняшки, в дополняющих друг друга
рождественских платьях побежали к ним, выкрикивая "Дядя Гриффин, дядя
Гриффин"!
Гриффин отпустил руку Микаэля и подхватил обеих девочек на руки.
– Пайпер? Скайлер? Что вы здесь делаете? – спросил Гриффин, целуя их в щеки.
– Бегаем. Я победила, – сказала одна из девочек.
– Нет, – вторая возразила.
– Думаю, я выиграл, – ответил Гриффин.
Наконец девочки заметили Микаэля. Они изучали его огромными голубыми
глазами.
– Ты кто? – одна из них спросила.
– Я Микаэль. А тебя как зовут?
– Скайлер. Это Пайпер. – Она ткнула пальцем сестре в ухо.
– Привет, Пайпер.
– Ты мальчик, – сказала СкайлерМикаэлю.
– Да, он мальчик, Пайпер, – вмешался Гриффин, очевидно пытаясь не улыбаться.
– И ты мальчик, – сказала маленькая девочка Гриффину.
– Да, – ответил Грифф. – Это Микаэль. Он мой парень.
Казалось, обе девочки обдумывали это.
– Он симпатичный, – сказала СкайлерГриффину.
– Еще бы, – ответил Гриффин.
В конце лестницы красивая рыжеволосая женщина забрала девочек из рук
Гриффина.
– Рада за тебя, Грифф, – сказала она и поцеловала его в щеку.
Она подмигнула Микаэлю и ушла по коридору.
– Видишь? Это просто моя мама, – сказал Грифф. – Не переживай. Все остальные
уже любят тебя.
– Все? Ты уверен?
– Ну.
– Что ну? – спросил Микаэльшепотом и они остановились у двери в столовую.
– Ну, все кроме моего папы. Но не переживай. На самом деле он никого не любит.
– Нора сказала, что она ему понравилась.
– У Норы есть сиськи, – напомнил ему Грифф.
13
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
– Значит я в пролете?
– Во всех возможных смыслах, Мик. Но посмотри с другой стороны.
– И что же там?
– На ужин подают дорогой сыр.
Затем Гриффин поцеловал его и нараспашку открыл дверь.
Глава 4
Ужин
Войдя в столовую, они обнаружили, что та была забита, по крайней мере, двумя
дюжинами людьми.
– Гриффин? – позади них раздался твердый мужской голос.
– Привет, пап, – сказал Гриффин, поворачиваясь и обнимая седоволосого
красавца, на вид которому было около шестидесяти лет. – Это Микаэль.
– Здравствуйте, Сэр, – нерешительно сказал Микаэль.
Отец Гриффина осмотрел Микаэля с головы до ног, изогнул бровь и
присоединился к матери Гриффина за столом.
– Все прошло так, как и ожидалось, – прошептал Грифф, пока они занимали свои
места.
– Я не хочу, чтобы твои родители ненавидели меня.
– Они не ненавидят тебя, – прошептал в ответ Гриффин. – Просто дай им минутку,
чтобы привыкнуть. Да, и мама делает все, что ей скажет папа. Так что, если тебе
удастся расположить к себе папу, ты будешь золотым мальчиком.
– Подсказки будут?
– Ни одной.
Перед ним развернулось пиршество эпических размеров. Нервозность украла
аппетит Микаэля, поэтому он только набрал себе еды. Гриффин, казалось, не
воспринимал любопытство и некоторые неодобрительные взгляды членов семьи,
продолжая игриво разговаривать с кузенами, сводными родственниками, дядями и
тетями.
– Микаэль, как же вы познакомились с Гриффином? – возник вопрос посреди
затишья в разговоре. Все за столом затихли.
Микаэль замер. Вопрос был от мистера Фиске, патриарха семьи.
Гриффин опустил руку под стол и успокаивая сжал колено Микаэля
– Эм, – начал Микаэль и сделал глубокий вдох. Вся семья Фиске, чье состояние в
общей сумме составляло порядка миллиарда, теперь смотрела на него. – Нас
познакомил друг.
– Друг? – спокойно спросил мистер Фиске. – Кто?
Микаэль кашлянул: – Нора Сатерлин.
– Та Нора Сатерлин? Эта сумасшедшая секс-писательница, с которой дружит
Гриффин? – это сказала клевая сводная сестра Лили.
Микаэль кивнул: – Да. Мы ходим в одну церковь.
– Церковь? – скептически повторил отец Гриффина.
– Нора и Микаэль католики, – ответил Гориффин, его глаза светились весельем.
– Католики? – эхом повторила мать Гриффина. – Нора Сатерлин католичка? Ты
католик?
Даже дети в комнате не издали ни звука.
– Да, мы католики, – ответил Микаэль, и громко сглотнул. Он поднял голову и
увидел, что взгляды всей семьи обращены на него. – Очень ярые католики.
14
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
Тишина продлилась еще одну секунду, прежде чем отец Гриффина улыбнулся. И
за улыбкой последовал смех, который распространился по всей комнате.
– Надеюсь, ваш священник широких взглядов, – все еще улыбаясь, сказала Лили.
– Очень, – ответил Гриффин, – Он чпокает Нору.
Микаэль повернулся к Гриффину с широко распахнутыми от потрясения
глазами. Но Лили только рассмеялась. Так вот как Нора избегает убийства. Она всем
говорит правду, но правда такая дикая, что никто в нее не верит. Гриффин подмигнул
и поцеловал его в губы на виду у всех. Беседа продолжилась и внезапно аппетит
Микаэля вернулся.
После ужина они расположились в гостиной с высокими потолками,
разговаривая с младшими родственниками у самой высокой рождественской ели в
частном доме, которую Микаэль когда-либо видел. Микаэль чувствовал себя немного
странно из-за того, что племянница Гриффина была его возраста. В другое время и
месте, Микаэль впал бы в кому от страха, если бы его заставили разговаривать с
девушкой из богатенькой частной школы, коей была племянница Гриффина. Но
сейчас, Микаэль был объектом тайного очарования. Для Эйвери ничего не значило то,
что у него нет ни гроша за душой. Она хотела знать все – какой была Нора Сатерлин,
каково быть парнем Гриффина, каким был колледж Йорка... Затем она начала искать
его на «Фейсбуке» и Микаэль решил, что возможно пора спать.
Гриффин остался внизу со своей семьей, и Микаэль не был против этого.
Прошло несколько месяцев, прежде чем они оба привыкли к противоположным
мировоззрениям друг друга. Гриффин от рождения экстраверт, любил быть среди
людей, в то время как Микаэль был самым счастливым наедине, или только с
Гриффином. Но как только они обсудили это, Микаэль научился оставлять свою
ревность за порогом, когда Гриффин хотел потусоваться с другими людьми, и
Гриффин давал ему достаточно времени, чтобы он побыл наедине и зарядился.
Микаэль сидел в кресле у окна с блокнотом и работал над рисунком. Он рисовал
несколько часов, пока, наконец, его рука не устала, и он не закрыл блокнот. За окном
снова начался снегопад. Он наблюдал, как снежинки кружатся за окном, и позволил
себе утонуть в красоте снега, лунного света и его дыхания на запотевшем окне. В это
же время в прошлом году, он был выпускником школы без друзей, парня или девушки,
без больших семейных праздников, и тех, кому покупают подарки. Только он, мама и
сестра Эрин, сидевшие в гостиной и молившиеся, чтобы не появился отец и не
испортил их Рождество. А сейчас, лишь год спустя, у него был Гриффин, друзья в
Йорке, хорошие отношения с мамой, и еще больше любви и счастья, о которых он
когда-либо мечтал. Он считал свои блага со снежинками, пока не заснул в кресле. Он
почти проснулся, когда Гриффин полу-тащил полу нес его на кровать, стянул его
одежду, обнял его и крепко прижал к себе.
Через несколько часов Микаэль проснулся среди ночи и осторожно выскользнул
из-под руки Гриффина. Он оделся в темноте, натянул джинсы и рубашку. В свете
затухающего камина, Микаэль тихо порылся в спортивной сумке и вытащил цилиндр,
завернутый в серебристую бумагу. Тихо, чтобы не разбудить Гриффина, Микаэль
проскользнул в коридор и босиком пошел в гостиную. К счастью комната оказалась
пустой. Все Фиске отправились спать. Микаэль поставил цилиндр под горящей елью.
На мгновение он замер и посмотрел на нее. Он ожидал, что рождественская ель
миллионеров будет украшена бриллиантами и жемчугом. Но на ветках висела
гирлянда из попкорна, а половина игрушек выглядели как школьные поделки.
Микаэль прикоснулся к гирлянде снежинок, пожелтевших от возраста.
15
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
– Ее сделал Гриффин, – позади него раздался голос. Микаэль повернулся и
увидел, как в комнату входит великолепная мама Гриффина. – Думаю, ему было около
восьми.
– Он отлично справился, – сказал Микаэль.
– Он был в школе. В государственной школе, когда сделал ее. Отправить его в
государственную школу была моей большой потрясающей идеей. Думала, что вырасти
он сыном мультимиллионера в итоге станет тщеславным и поверхностным. Я видела,
как деньги портили детство стольких моих друзей. Я думала, что была умной мамой,
отправляя его в школу наряду с детьми на социальном пособии. Какой же идиоткой я
была, – вздохнув, сказала она.
Микаэль переминался с ноги на ногу: – Почему? – спросил он, хотя и не был
уверен, что хотел знать ответ. Он и сам был никем в государственной школе.
– Я была одной из тез тупых богатеньких детишек, которые идеализируют
бедных. Благородный рабочий класс, превосходивший тех, кто родился с серебряной
ложкой во рту. Гриффин был самым богатым ребенком в школе. Богом. Неважно, как
сильно он лажал, напивался или накачивался наркотиками... Он не мог поступить
неправильно. Даже учителя все спускали ему с рук. Не хотели злить очень важного
отца Гриффина.
Теперь Микаэль понимал.
– Гриффин не винит вас в его проблемах. Или отца. Он никого не винит, кроме
себя, миссис Фиске.
Она улыбнулась: – Можешь называть меня Алексис. От Миссис Фиске я
чувствую себя старой.
– Алексис, – повторил Микаэль и кивнул. – Гриффин называет меня Миком, но
остальные обращаются ко мне Микаэль. Кроме Норы.
– И как же называет тебя печально известная Нора Сатерлин?
– Ангел. Понятия не имею почему.
Алексис улыбнулась: – Думаю, я знаю почему. – Она указала на цветной рисунок
снеговика, висящий на ветке. – Гриффин и его сделал. Думаю, в садике. Столько
малышей в семье, у нас заканчивается елка. Но я не могу выкинуть поделки своих
детей.
– Моя мама тоже хранит мое старье.
– Вы с мамой хорошо ладите?
– Да. Сейчас намного лучше, благодаря Гриффину. Он и мама типа близки. И это
забавно.
– Ей правда нравится мойГриффин?
– А кому не нравится Гриффин? – спросил Микаэль. Она рассмеялась.
– Несколько лет назад его маме он не нравился. Его мама жила в кошмаре, где ее
сын постоянно обещал прекратить принимать наркотики и который нарушал обещание
пару сотен раз.
Если бы сердце могло сжиматься от боли, то сердце Микаэля сжалось при
упоминании о Гриффине на наркотиках. Они не говорила о его прошлых проблемах с
наркотиками лишь потому, что Гриффин хотел быть сосредоточенным на настоящем,
а не на прошлом. Но иногда с языка Гриффина кое-что соскальзывало, история,
признание, то время, когда он пропустил похороны его любимой тети, потому что
слишком обдолбался накануне.
– Сейчас он чист, клянусь.
– Я никогда не устану слышать это. Могу я рассказать тебе историю? Маленькую.
– Расскажите мне все, что хотите, миссис... то есть, Алексис.
16
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
– Как я и сказала, мне было четырнадцать, когда я попала на обложку
французского Вога. Я потеряла свою девственность с фотографом. Не говори этого
моему сыну. Он думает, что я девственница.
Микаэль усмехнулся: – Хорошо. Не расскажу.
– Говорю тебе об этом лишь по одной причине. Этот фотограф использовал меня
и бросил. И на следующей неделе он спал с новой девочкой. Тогда я поняла, что люди
в этом бизнесе холодные и жестокие, а я должна быть сильной, если не хотела, чтобы
меня уничтожили. Я очень быстро повзрослела в модельном бизнесе. К тому времени,
как я встретила отца Гриффина, тогда мне было девятнадцать, я чувствовала себя на
девяносто. Думаю, большое влечение ко мне, помогло Джону вытащить меня из
бизнеса.
– Я не осуждаю вас. Похоже, это было очень тяжело.
– Я работала с тринадцати до девятнадцати. Замужество и рождение ребенка
было отпуском по сравнению с тем, что я прошла за те годы. Насколько это безумно?
Это чистое безумие. Ты можешь сказать, что это безумие.
– Это определенно безумие.
– Я просто... – Алексис подняла руку. – Я ненавижу мысль о том, что кто-то
слишком быстро расстается с детством. Мой сын бывший наркоман и ему через две
недели исполнится тридцать. А твоя жизнь лишь только начинается. Первокурсник
колледжа? Микаэль, ты ребенок. Ты просто ребенок. И ты должен наслаждаться
юностью. Она совсем скоро пройдет.
Микаэль глубоко вдохнул. Он позволил ее словам проникнуть в него. В былые
времена, до Норы, Микаэль бы кивнул и ушел. Но не сейчас. Он провел целое лето с
женщиной, не способной на генетическом уровне закрыть рот и уйти. Он перенял от
нее несколько трюков. Поэтому вместо того, чтобы заткнуться и уйти, он подвернул
рукава рубашки.
– Микаэль?
– Вот, – сказал он. – Потрогайте.
Он протянул руку, ладонями вверх, и обнажил запястья.
– Милые татуировки, – сказала она. – Крылья ангела?
– Да. Прикоснитесь. Я знаю, что это странно, но доверьтесь мне.
Она прижала кончики пальцев к крыльям. Ее глаза округлились от удивления.
– Что ...
– Шрамы, – ответил Микаэль. – После того, как я рассек свои запястья в
четырнадцать. Я почти умер. Мой священник спас меня.
– Шрамы... – Она взяла руки Микаэляв свои. – Почему?
Микаэль пожал плечами: – Мой отец ненавидел меня. Ненавидит. Он хотел сына
как он сам, а получил меня. До вчерашнего вечера у меня были волосы ниже плеч.
Папа любил называть меня "принцессой" или своей "другой дочкой".
– Зачем ты обрезал волосы?
– Чтобы выглядеть старше, чтобы никто не упрекал Гриффина за свидания со
мной.
– Ты должен простить меня. Я слишком хорошо натренирована. Мне было
тринадцать, когда из меня делали двадцати пятилетнюю. Я знаю приемы. Хотя дуришь
всех остальных. Мой муж думает, что тебе двадцать один, двадцать два.
Микаэль убрал руки и застегнул манжеты рубашки: – Думаю, очень мило с
вашей стороны, что вы переживаете за мою юность или девственность, которыми я
жертвую ради Гриффина. Но я почти умер в четырнадцать, я потерял свою
девственность, не с Гриффином, в пятнадцать. И несколько месяцев назад, я и
Гриффинвыперли моего отца из моей жизни навсегда. Во мне нет ничего невинного,
17
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
чтобы я мог потерять. И я знаю, что молод, и знаю, что Гриффину почти тридцать, но
я так же знаю, что он самое лучшее что происходило со мной. Знаю, что нам хорошо
вместе. Он дает мне все, что нужно и даже больше. И я так сильно люблю его, что это
дико. И дико в хорошем смысле.
Алексис кивнула и впервые широко, открыто и искренне улыбнулась. Микаэль
увидел девушку с обложки, которой она когда-то была, и теперь она стояла перед ним.
– Он никогда никого не приводил домой на Рождество. И я очень рада, что у него
есть тот, кто любит его.
Она погладила его по щеке, по-матерински. Затем она протянула свою руку.
– Рукопожатие? – спросил Микаэль, принимая ее руку.
– Это от мужа. Мы годами знали, что Гриффин был... ну, что женщины были не в
его интересах. Мужу понадобилось немного времени, чтобы свыкнуться с этой
мыслью. Он извиняется за то, что не пожал тебе руку перед ужином.
– Передайте ему спасибо. И я сам все еще привыкаю к тому, что мы с Гриффином
вместе.
– Компания моего мужа была первой причиной выбора однополых партнеров.
Это было его рук дело. Просто... когда это твой собственный сын...
– Все хорошо. Он был милее со мной, чем собственный отец.
– Этого не должно было произойти с тобой. Несмотря на все те страдания, что
нам с мужем принес Гриффин, мы ни разу не били его. Хотя, мне это приходило на ум
пару раз, – сказала она, улыбнувшись и смахнув слезу со щеки.
– Он может выводить из себя. Особенно, когда слушает Бьорк в душе и подпевает
ей. Он ведь не знает исландский, верно?
– Нет.
– Так и думал. Тем не менее, мне жаль, что он не рассказал вам, что я младше его.
Как я и сказал, я не был каким-то невинным подростком, когда мы встретились.
– Насчет этого я не сомневаюсь. Любой друг Норы Сатерлин...
Микаэль усмехнулся: – Серьѐзно. Но я должен вернуться в постель, пока он не
начал гадать, куда я ушел. Просто притворяюсь Сантой.
– Что у тебя? – спросила Алексис, указывая на тубус, который Микаэль положил
под елку.
– Подарок для Гриффина, – сказал Микаэль. – Хотите посмотреть?
– Не знаю, – осторожно сказала она. – Можно?
Микаэль улыбнулся и полез под елку. Он открыл верхушку оберточной бумаги
на конце тубуса и откинул крышку. Осторожно, он вытащил скрученный листок
бумаги.
Он разгладил бумагу и протянул ее на свет.
– Боже мой, – ахнула Алексис. – Это ферма.
– Я нарисовал ее, – ответил Микаэль. – Гриффин любит этот дом. Думал, ему
понравится рисунок.
– Он восхитителен. Безупречный. И ты очень талантлив.
Микаэль немного покраснел: – Спасибо. Я люблю рисовать.
– Ты можешь и мне нарисовать? Я выросла в этом доме. Я заплачу.
– Нет, – ответил Микаэль. – То есть "да", я нарисую. И нет, платить вы мне не
будете.
Микаэль свернул рисунок и аккуратно засунул его в тубус. Он заклеил верхушку
и положил его под дерево.
– Спокойной ночи, Алексис, – сказал Микаэль. – Увидимся утром.
– Спокойной, Микаэль. Спасибо тебе. О, и счастливого Рождества.
Микаэль улыбнулся и впервые с приезда в этот дом, он ощутил дух Рождества.
18
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
– Счастливого Рождества.
Глава 5
Счастливого Рождества
Микаэль взлетел вверх по лестнице и проскользнул в их комнату. Он быстро
разделся и залез под одеяло. Гриффин зашевелился и притянул его к себе.
– Куда ты пропал? – сонно спросил Грифф.
– Санта заставил меня отсосать ему, прежде чем отдал мои подарки. Он слишком
старый. Целую вечность не мог кончить.
– Что ж, главное ты получил подарки, – ответил Гриффин и потерся носом о шею
Микаэля.
– На самом деле, я разговаривал с вашей мамой. Она клевая.
– Она может ей быть, – согласился Гриффин. – И роскошная, особенно для ее
возраста.
– Знаю. Ваша мама красотка.
– Так вот откуда это? – спросил Гриффин, и провел рукой по эрекции Микаэля.
– Ваша мама самая милая, но это для вас. Простите. Я знаю, вы хотите спать.
– Я уже не сплю.
– Мне надеть ошейник? – спросил Микаэль, его сердце бешено забилось.
– Не смей покидать кровать.
– Да, Сэр.
– Ложись на спину. Время распаковать один из твоих подарков.
– Круто.
Микаэль сделал, как приказал Гриффин и перекатился на спину. Гриффин
выбрался из кровати чтобы достать что-то из чемодана. И с этим вернулся в постель.
– Что это Сэр?
– «Трость страданий». – Гриффин дьявольски улыбнулся, и кровь Микаэля
закипела от ожидания. – Выглядит достаточно невинно, да? Просто тонкий длинный
металлический прут и тяжелый шарик на конце. Но если сделаешь так... -
Гриффинотогнул кончик стрости и опустил его на бедро Микаэля. Сначала он ощутил
боль, по силе сравнимую с "ой". Но затем боль увеличилась, проникла глубже, и
распространилась до самой кости.
– Иисусе, – ахнул Микаэль.
– Не просто так же она называется тростью страданий. Хочешь еще?
– О, Боже, да.
Гриффин еще раз щелкнул. Микаэль вздрогнул и ахнул снова. Гриффин
опускался ниже по его бедру, оставляя красные следы в форме сфер. Боль, словно
резонирующий звон колокола, разносилась по его телу. Флаггеляция была
болезненной, порка тростью мучительной, но Микаэль испытал новую боль от
«Трости страданий». Он держался за изголовье, пока нижняя часть его туловища
извивалась в агонии. С каждый ударом трости он становился все тверже и тверже.
– Гриффин... – ахнул он. – Я...
– Знаю. Оттягивай его. Не кончай, пока я не разрешу.
Микаэль кивнул, слишком возбужденный, чтобы говорить. Гриффин был
поражен тем, что Микаэль может кончить лишь от одной боли. Обычно Гриффин
уклонялся от причинения боли до такой степени. Но в конце концов, сейчас же
Рождество.
19
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
Как только Гриффин оставил двадцать следов на левом бедре Микаэля, он
перешел к правому.
– Считай со мной, – сказал Гриффин. – На десяти можешь кончить. Один.
– Один. – Микаэль выдавил сквозь зубы слово.
Гриффин щелкнул по мягкому месту над коленом.
– Два, – сказал Микаэль и Гриффин ударил на дюйм выше. Он чувствовал, что его
член взорвется, если как можно скорее не кончит.
– Три. – В его бедрах нарастало напряжение.
– Четыре. – Его голова металась от потребности в разрядке.
Микаэль едва замечал удары от пяти до девяти. Он потерялся в боли, полностью
растворился в ней. Он больше не был в кровати. Не был в комнате. Не был в доме. Он
был в боли. Сейчас он жил в боли.
– Десять, – прошептал Гриффин. Трость ударила по внутренней части бедра,
возле бедренной кости. Микаэль перекатился на бок в явной агонии. Гриффин обернул
руку вокруг члена Микаэля и один раз провел вниз. Микаэльсодрогаясь кончил и
уткнулся лицом в подушку, чтобы заглушить крик. Спазмы разрывали его спину, и все
тело Микаэля захватил один из самых сильных оргазмов, которых он когда-либо
испытывал.
Медленно он вернулся из тумана своей кульминации. Гриффин медленно
ласково гладил его по спине.
– Понравилось? – прошептал Гриффин.
– Я... – сказал Микаэль. – Это все, что могу сказать.
– Этого достаточно. Лежи. Расслабься. Теперь моя очередь.
Гриффин поцеловал его в губы, медленно, чувственно, прежде чем опуститься
вниз по дрожащему телу Микаэля.
Гриффин опустил руку между ногами Микаэля и проник кончиком пальца в него.
Он снова нашел особую точку Микаэля и медленно нажал на нее.
– Ты нужен мне, – сказал Гриффин.
– Трахните меня, – ответил Микаэль и ощутил, как твердый член Гриффина
прижимается к его животу. – Пожалуйста.
Гриффин схватил смазку со столика и выдавил себе на пальцы. Быстро, грубо и
почти трясущимися руками Гриффин подготовил Микаэля.
Медленно Гриффин проник в Микаэля. Гриффин редко трахал его чаще одного
раза в день. Он не хотел повторять ту ночь, когда был слишком груб с ним и вызвал
небольшое кровотечение. Но Микаэль был истощѐн после собственного оргазма,
мягкий и податливый, все его тело было открыто расслаблено.
– Больно? – спросил Гриффин.
– Нет, – заверил Микаэль. – Потрясающе.
Гриффин начал проникать в Микаэля медленными и жесткими толчками.
Кровать скрипела под ними и Микаэльзадумался слышит ли сейчас их весь дом. Но в
этот момент ему было наплевать.
Микаэль приподнял бедра, чтобы принять Гриффин глубже. Он закинул ноги ему
на поясницу. Потянувшись назад он снова ухватился за изголовье, чтобы удержаться.
Трение между их животами быстро вернуло Микаэля к грани. Он дышал через
нос, пытаясь успокоиться. Но Гриффин прижал голову Мика к своей груди, а вторая
рука поддерживала его спину. Гриффин в последний раз вонзился и кончил в Микаэля
с рваным криком и потоком теплой жидкости.
Гриффин покинул его и взял член Микаэля в свой теплый рот, лаская его языком.
Микаэль тайно верил, что даже если он позволит каждому человеку на этой планете
сделать ему минет, никто не сделает это лучше Гриффина.
20
Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.
Микаэль застонал, когда Грифф массировал губами всю его длину от основания
до головки и затем обратно. Он глубоко заглотил Микаэля и жестко сосал, пока
ласково не поцеловал в самую головку.
– Сэр, я...
– Кончай, – приказал Гриффин. Миаэль расслабился и снова кончил в рот
Гриффина. Он дрожал от оргазма, на этот раз мягче, но не менее сладкого.
Гриффин перекатился на спину. Хотя у него и ушли последние силы, Микаэль
забрался на Гриффина и растянулся на его широкой груди. Лениво, кончиками
пальцев он водил по татуировке на бицепсе Гриффина.
– Боже мой, – прошептал Микаэль. – Думаю это самый лучший секс, который был
у нас.
– Блядки счастливого Рождества, – сказал Гриффин. – Буквально.
– Я не могу двигаться. – Микаэль совсем обмяк на Гриффине. Грифф перекатил
его на спину и поцеловал в губы.
– Засыпай, саб. – Гриффин закрыл тюбик со смазкой и убрал. – Завтра
насыщенный день. Подарки, лыжи, сон, поглощение какао, доведение до истерики
натуралов семьи...
– Очень насыщенный, – согласился Микаэль, прижимаясь к Гриффину. Боже, что
может быть лучше, чем лежать голым рядом с его хозяином? – Но мы можем
пропустить подарки.
– Пропустить подарки? – повторил Гриффин, шутливо ужаснувшись. – Почему?
Микаэль прижался спиной к груди Грифина и тот прижал его ближе.
– Я уже получил все, что хотел.
Гриффин поцеловал Микаэля в плечо.
– Мы оба, Мик.
Конец
21
