Текст книги "Семнадцать двадцать девять (ЛП)"
Автор книги: Тея Лав
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Майки выпускает вздох вместе с дымом.
– Я всегда рад новым лицам. Ты, как никто другой вписываешься в эту атмосферу.
– Спасибо, Майки.
Он кивает.
Черт, они так быстро и завуалировано обсудили мою измену Спенс.
Все пялят на Линдси свои заинтересованные взгляды. Рядом со мной присаживается Кэрол и через меня протягивает руку.
– Мы еще не познакомились. Я Кэрол.
Линдси с подозрением пожимает ей руку, но не говорит своего имени. Иногда меня удивляет ее характер и поведение. Она кажется милой и стеснительной, но в то же время может смотреть на тебя, как на ничтожество. Эта девочка таит в себе множество секретов.
Именно так она сейчас смотрит на Кэрол. Меня забавляет эта ситуация.
– А твоя новая игрушка настоящая стерва, – шепчет мне на ухо Кэрол.
Она намеревается встать, но я резко дергаю ее к себе и злобно шепчу в ухо.
– Будь осторожней со словами.
Не веря своим ушам, Кэрол бросает на меня обиженный взгляд и уходит. Я ловлю вопросительный взгляд Майки и отрицательно качаю головой.
Это было лишним, не пойму, почему так сорвался. Думаю, Кэрол не станет держать обиду.
Еще позже, когда Линдси пробует кальян, она начинает жаловаться на жару. Встав с дивана, она снимает свою куртку. Мой взгляд упирается в ложбинку ее соблазнительных грудей. Член наливается сталью.
– Я могу пойти потанцевать? – спрашивает она, глядя на меня сверху вниз.
Я поднимаю голову и изучаю ее лицо. Ее кожа горит под моим взглядом.
Да, крошка. Я хочу смотреть, как двигается твое тело.
Встав на ноги, я тоже снимаю куртку и достаю из кармана наши банданы. Когда она на наших лицах, мы выходим за дверь. Я сразу вижу злобные взгляды «К». Молли стоит рядом с Алроем и даже не смотрит в нашу сторону. Думаю, она решила воспользоваться моим советом. Очень на это надеюсь.
Но стоящая рядом со мной Линдси, не дает мне сосредоточиться ни на чем, кроме нее.
– Я пойду, – говорит она, приблизившись ко мне.
– Ты будешь танцевать одна? – спрашиваю я, вдыхая ее аромат.
– Да. – Она смотрит на меня и спиной идет к танцполу. Затем отворачивается и теряется в толпе.
Мне не хочется терять ее из виду, так что я подхожу к барной стойке Тайлера и встаю на возвышение, на котором оно находится. Но вижу Сэда и Бекса, которые выходят из подсобных помещений и замечают меня. Сэд дает мне незаметный кивок, и я киваю в ответ.
Но я не могу думать даже об этом. Глазами я ищу Линдси. И наконец-то вижу ее прямо перед собой. Она стоит, тихонько раскачиваясь под музыку и закрыв глаза. Танцовщицы извиваются на своих шестах рядом с ней, но я смотрю лишь на эту девушку, которая не обращает ни на кого внимания. Красная бандана с оскалом на ее лице контрастирует с ее волосами. Лучи прожекторов бороздят ее тело. Я опираюсь спиной на барную стойку и упираюсь локтями.
Станцуй для меня.
Начинает играть песня Леди Гаги «Heavy Metal Lover», и Линдси распахивает свои глаза. Она видит меня, и вокруг все исчезает.
Только она.
И эта песня.
И ее движения.
Для меня.
Я забываю, как дышать. Не вижу ничего вокруг.
Эти глаза.
Не знаю, сколько проходит времени, пока я наблюдаю за ней. Но эта песня еще играет, когда я медленными шагами иду в ее сторону. Мой тело цепенеет от одной мысли, что я снова прикоснусь к ней. В ее движениях столько грации и секса. Это видят и другие. Вокруг нее уже собирается кучка парней в различных масках, но она не обращает на них внимания. Ее глаза прикованы ко мне.
Я словно охотник. Нет, я чертов хищник. Хотя думаю, что в этом случае я буду жертвой.
Я могу стать твоей девушкой,
Но ты бы любил меня, если я бы я правила миром?
Каждое слово песни читается в ее глазах и движениях.
Если бы мог, я бы ответил прямо сейчас, но не знаю ответа.
Но я согласен. Она правит миром. На данный момент этим миром. Моим.
Линдси поднимает голову, когда мои руки касаются ее талии. Медленными движениями я забираюсь ей под майку и закрываю глаза от невероятных ощущений. Ее кожа горит. Нет, она полыхает под моими руками. Я помню ее вкус и хочу еще.
Ее пальчики порхают по моей груди, пока мы движемся в едином ритме. Когда ритм музыки замедляется и слышится лишь сексуальные стоны певицы, я останавливаюсь и смотрю в глаза Линдси.
Это нереально. Я схожу с ума. Как я так мог вляпаться? Что же она делает со мной?
Песня постепенно набирает обороты, и музыка снова резко возвращается в привычный ритм. Все вокруг нас начинают скакать и извиваться, резче обычного. А я срываю бандану сначала с себя, затем с нее и впиваюсь в ее губы. Вибрация проходит по нашим телам от совместного стона. Она впускает мой язык, и я яростными движениями исследую ее рот. Мой член уже стоит как солдат и упирается ей в живот. Руки непроизвольно ползут в ее джинсы. Линдси приподнимается на цыпочки и запускает пальцы в мои волосы, притягивая еще ближе к себе.
Нужно бы остановиться. Но я не могу. Я целую ее сладкие губы, которые страстно отвечают мне. Так сладко.
Вокруг нас, кажется, начинается суматоха, потому что музыка резко прекращается. Мы все еще не отрываем друг о друга губ, когда возле нас появляется Бекс и трясет меня за плечо.
– Клэй, пора уходить. Копы.
Я отпускаю губы Линдси с громким звуком и непонимающе смотрю на Бекса.
– Что?
– Кого-то слили. Нужно валить, скоро будут копы.
Реальность моментально ударяет мне в мозг. Я хватаю Линдси за руку и тяну сквозь суетящуюся толпу.
– Что случилось? – запыхаясь, спрашивает она, когда мы находим моих друзей и начинаем все вместе проталкиваться к выходу.
– Кого-то поймали с коксом, – отвечает Холл. – Здесь это обычное дело. Поддельный скупщик или что-то еще. Нужно сваливать.
На самом деле, все не так просто. Редко кого ловят за этим. Клуб закрытый и Тайлер соблюдает все меры предосторожности. Но случается, что кто-то, например обиженный в цене, стучит копам и случаются такие вот ситуации. Тайлер мигом вычисляет стукачей. Что с ними случается, я даже думать не хочу. Но клуб всегда продолжает свою работу, потому что Тайлер умеет отмывать деньги и выкручиваться из любых ситуаций. К тому же, ну в каком клубе не бывает барыг?
Мы выскакиваем на улицу. Вой сирен пугающе близко. Я тяну Линдси за руку, и мы быстро бежим на стоянку. Там суматоха и паника. Открывая дверь, я запихиваю ее в машину и замечаю улыбку.
– Что смешного? – спрашиваю я, заводя мотор.
Она пожимает плечами.
– Это весело.
Я посылаю ей улыбку и смотрю на распухшие от моих поцелуев губы.
– Да, это весело.
Дверь машины открывается, и заваливаются Сэд и Холл.
– Гони, малыш, – говорит Холл, бросая наши куртки на сиденье. – Майки и Бекс уже уехали.
Я выруливаю на дорогу и жму на газ, все дальше удаляясь от никогда не спящего бульвара.
***
Приехав в кампус, мы решаем, что Холл поедет на моей машине домой, так как я, Линдси и Сэд живем в кампусе. Я знаю, что Спенс тоже здесь, в своей комнате, и я должен пойти к ней. Но мое желание к Линдси никуда не пропало. Я хочу ее. Хочу в любом месте.
Выходя из машины, телефон в джинсах вибрирует, и я достаю его, чтобы прочитать сообщение. Это Майки.
Спенс у нас. Кажется, она приготовила ужин и уснула.
Закрыв глаза, я прислоняюсь лбом к своему внедорожнику. Это не досада от того, что я не займусь сексом с Линдси. Это вина, которая накрывает тело ледяной волной. Спенс готовила мне ужин, пока я целовал другую.
– Ты в порядке, Клэй? – спрашивает Холл.
Я поднимаю голову и вижу любопытные лица. В глазах Линдси сомнение, она поняла, что я не останусь с ней.
– Мне нужно ехать к вам, – сухим голосом отвечаю я, глядя на нее.
Сэд прощается и предлагает проводить Линдси. Она кивает ему и, бросив на меня еще один испытующий взгляд, уходит.
– Давай, малыш. Поехали, – устало говорит Холл, забираясь на переднее сиденье. – Завтра гребаные занятия еще и тренировка.
Когда мы входим в дом, я сразу чувствую знакомые запахи. Спенс любит готовить. Я снимаю куртку и прохожу в гостиную. Она спит на диване, свернувшись клубочком.
Майки стоящий, позади дивана прожигает меня взглядом. Я знаю, о чем он думает. Меня злит, что он стал следить за моей нравственностью. Раньше его это не особо волновало.
– Прекрати, – злобно говорю я другу и подхожу к дивану. Осторожно взяв Спенс на руки, я несу ее наверх, в спальню.
Она открывает глаза, когда я кладу ее на постель.
– Ты вернулся, – сонно говорит Спенс. Она тянется к моим губам, но я отстраняюсь. На мне вкус другой девушки. Не могу целовать Спенс прямо сейчас.
– Мне нужно в душ.
Я срываюсь под ее любопытным взглядом и закрываюсь в ванной комнате. Горячие струи обжигают мое тело, и я делаю воду еще горячее, чтобы физическая боль вытеснила мысли. Мое сознание, душа и все не телесные виды человеческой сущности разрываются. Я не могу ничего поделать с тем, что чувствую к Линдси. Но Спенсер для меня многое значит. Я влюблен в нее слишком давно.
Кое-как найдя в себе равновесие, я выключаю воду, надеваю боксеры на мокрое тело и плетусь к кровати. Спенс тихо посапывает, и я ложусь рядом, глядя на ее лицо. Сколько еще я могу делать ей больно?
Она вздыхает, чувствуя мое присутствие, и тянется руками ко мне.
– Ты мокрый, – хихикает она.
– Засыпай, Спенс, – тихо говорю я.
– Все в порядке? – Она нежно целует меня в плечо.
– Да.
Я засыпаю, обнимая любимую девушку, но беспрерывно думая о другой.
ГЛАВА 15
Иэн
На следующее утро Спенс уходит рано и явно обиженная на мое дерьмовое поведение по отношению к ней. Я трус. Я не могу признаться ей, что меня влечет к другой, при этом боясь потерять Спенс. Это никуда не годится. Майки был прав, предупреждая меня, что наверняка мне придется выбирать. Ненавижу это.
Но есть одна деталь. Я ума не приложу, что чувствует ко мне Линдси. То, что мы хотим затрахать друг друга до смерти, это очевидно но… Стоит ли это того, чтобы потерять Спенс?
Боже…
Я был с ней так долго. Она прощала мне все обиды, была терпеливой и понимающей…
Так стоп.
Почему я говорю в прошедшем времени? Мы вместе. Может, это просто испытание. Оно ниспослано мне в виде самой горячей и сексуальной девушки, которую я когда-либо видел.
Это бред. Полней бред.
Я занимаю свое привычное место в аудитории, и уже жду, когда появится Линдси. Меня тыкает в бок Рассел, парень из бейсбольной команды и интересуется нашей следующей игрой. Пока мы обсуждаем футбол, я не сразу замечаю, что Линдси уже здесь. Но у меня охрененное боковое зрение. Черт возьми, я же квотербек.
Она садится на ряд ниже, не глядя на меня. Рядом с ней как обычно крутится этот странный парень в очках. Кстати о нем. Пусть на меня прямо сейчас свалится вагончик с тухлыми яйцами, если он ее не хочет. Вся эта дружба, поездки домой, да только идиот будет дружить с девчонкой, не пытаясь к ней подобраться. Это такая тактика.
Я по-идиотски таращусь на высокий потолок, ожидая хрени, которую сам только что выдумал. Но серьезно. Этот…э-э…Вэл молодец. Но нужно быть чертовски терпеливым для такой тактики. Пусть это грубо, но я уверен, когда этот парень хочет передернуть, он думает о Линдси. Все просто. Он мужчина. А с такой как Линдси невозможно дружить, и я имею в виду не ее характер. В этом она загадка, я не могу порой понять весело ли ей или же все равно.
Как и сейчас. Вэл наклоняется к ней и что-то шепчет. Она осторожно перекидывает волосы и улыбается ему загадочной улыбкой. Затем она осторожно приглаживает волосы и продолжает кивать своему без умолку болтающему дружку. Что у нее за фетиш такой? Она все время поправляет волосы и старается, чтобы они были идеальны. Даже если на ней рваные джинсы и не по размерам футболка, ее волосы всегда выглядят как с рекламы шампуня.
Я стараюсь сосредоточиться на уже начатой лекции. Записываю что-то в тетрадь, а что-то закрепляю в ноутбуке. Обожаю электронную систему обучения. Нет ни одного класса, где бы тебе не пригодился компьютер или какой-нибудь гаджет. Даже на английской литературе мы скачиваем электронные книги. Тогда зачем нам эти огромные пыльные полки в библиотеке? Все, что тебе нужно у тебя всегда с собой. Многие со мной поспорят, но я за технологии.
Говоря о них. Я вытаскиваю с кармана джинсов свой телефон и ищу номер Линдси. Она даже не посмотрела на меня сегодня, и я должен убедиться, что она не злится на счет вчерашнего. Мой палец замирает над ярлычком письма над ее именем, и я задумываюсь.
Дерьмо.
Конечно, она злится. Кому понравится, когда тебя целуют, а потом едут к другому человеку. Еще никому не нравится, что кто-то приезжает и ложится в твою постель, предварительно целовав другого человека и еще думав о нем всю ночь.
Я запутался.
И я дерьмовый человек. Мне нужно разобраться со всем этим как можно быстрее.
Пока печатаю, стараюсь не думать. На хрен все. Нажав «отправить», смотрю на Линдси. Она немного шевелится, очевидно, ощущая вибрацию своего телефона. Не думать не получается, я думаю о вкусе ее киски и вкусе ее губ… Черт, я попробовал и сделал все только хуже.
Линдси читает сообщение, затем смотрит вперед, явно меня игнорируя. Я начинаю злиться, поэтому пишу снова.
Обернись.
Она читает и на этот раз делает, как я прошу. Взгляд ее серых глаз скользит по всему моему телу. Я не чувствую себя дерьмом под ее взглядом. Будто все мои противоречия и гроша ломаного не стоят. Ее серая футболка скатывается с левого плеча, оголяя белоснежную кожу. Сглотнув слюну, стараюсь не возбудиться. С трудом отрываюсь от ее глаз и перевожу взгляд на экран телефона.
Нам нужно поговорить.
Вижу, как она печатает ответ.
Я никому не расскажу.
Что? О чем она? Она думает, что…
Дерьмо. Но ведь это логично. Я обдумываю свой ответ. Мне нужно дать ей понять, что я не жалею о том, что между нами произошло и на вечеринке, и в клубе. Но так же донести, что мои отношения со Спенс тоже очень важны. Мне нужно узнать, ЧТО она думает на этот счет. Была ли для нее это просто интрижка?
Ты не поняла. Я не смогу так объяснить. Нам просто нужно встретиться и спокойно поговорить.
Ровно три минуты я жду ответ, глядя на нее. Она отвлекается на Вэла, затем все-таки отвечает:
Хорошо. Когда?
Я попал. Прости Спенс. Прости вселенная! Я мудак.
Сегодня у меня тренировка, поэтому я буду выжат как лимон, так что не самое подходящее время.
Завтра. Встретимся в восемь, возле того самого сквера, где этот мудак говорил с тобой об отце.
Она отвечает быстро:
Договорились.
Едва ли можно назвать облегчением, то тепло, которое медленно растекается по моему телу. Скорее это предвкушение. Не могу быть уверенным, что наша встреча закончится сексом, но я на это надеюсь. Во мне говорит похоть и желание, ждущее освобождение. Если смотреть на вещи реально, сексом я все только запутаю и без того запутанный клубок из своих противоречивых чувств. Я отчаянно хочу трахнуть Линдси, и при этом не желаю терять Спенс, к которой привык.
Это н е н о р м а л ь н о.
И так не будет. Такого выбора нет.
***
Этот день проходит быстро. В основном, потому что сразу после занятий мы с Майки закупаем несколько пицц в «Пицца пай» и едем домой к парням, чтобы поиграть в «Dota». У нас мало вечеров, когда мы можем позволить себе просто поиграть в видеоигры и повалять дурака.
Бекс привозит нам ящик «Бад’а», а сам ретируется наверх с какой-то цыпочкой. Остальные парни тоже заняты, так что мы с Майки снова остаемся одни.
Весь вечер мы рубимся в игру, поедая пиццу и выпивая безалкогольного пива, так как наш тренер надерет нам наши задницы и выбросит из команды, если почувствует на тренировке запах.
Мне это действительно нужно. Чисто мужская компания и ноль намека на сиськи. Только рев, гул и восторг от игры. А так же пивная отрыжка и кусочки маслин на паласе.
Следующий день мне приносит неприятный разговор с отцом. Ну, хотя это громко сказано. Мне просто нужно приехать после занятий в Санта-Монику, домой. И повидаться с мамой. Папа сказал, что она говорила обо мне все утро и прашивала, где ее «ангел».
Меня пугает мысль, что я увижу ее так близко. Она уже не прежняя, мне еще сложно принять это. Но отец прав. Мои отговорки закончились, и я должен посмотреть правде в глаза и принять то, чего невозможно изменить.
Встретившись со Спенс за ланчем в открытом кафе возле библиотеки, я заметно нервничаю.
– Какие планы на сегодня? – интересуется она.
Я поднимаю на нее глаза и протягиваю руку через стол, чтобы убрать маленькую крошку от лаймового пирога в уголке ее рта. Она немного дергается от моего прикосновения.
– Ты можешь поговорить со мной? – нервным голосом требует она. Ее голубые глаза наполняются слезами.
Мне должно быть ее жаль и так и есть, но плакать… Нет, не сейчас.
– Прошу тебя, – говорю я, наклонившись вперед. – Спенс, не плачь.
Она душит в себе всхлип и закусывает губу. Ее слезы убивают меня, бывало время, что я не мог их перенести, чем провоцировал на их еще большее их количество. Это низко так думать, ведь ты любишь человека таким, каков он есть. Но порой мне бы хотелось, чтобы она была более сильной и непробиваемой. Вырастив ее в бесконечной опеке, ее отец и братья не сделали из Спенс стальную женщину, которая знает, как за себя постоять. Все вышло наоборот. Хотя вряд ли тут кто-либо виноват. Просто она слишком уязвима.
– Что происходит, Иэн, – дрожащими губами спрашивает она. – Я не понимаю… Ты так холоден со мной. Я что-то сделала не так?
Я беру ее руку в свою, и крепко сжимаю.
– Ты ни в чем не виновата. Мне, – я замолкаю на секунду. Ее лицо сосредоточено на мне, ожидая оправданий. – В общем, дело не в тебе.
– Все дело с этим клубом, да? – еще тише спрашивает она. – Там проблемы? Иэн, ты ведь обещал что…
– Не думай об этом, – быстро перебиваю ее я. Спенс многого не знает, но есть то, в чем мне пришлось однажды признаться. – Вообще выбрось это из головы. – Моя хватка становится сильнее. – Если я обещал, значит, так оно и есть.
Она кивает и накрывает свободной рукой наши сцепленные руки на столе.
– Хорошо. Я просто волнуюсь за тебя, и меня убивает то, что ты даже не хочешь поговорить со мной.
Проклятье. Она права.
– Прости, Спенс. Но дело не в тебе. – Это правда, ведь дело совсем не в ней. – Я немного забегался… Скоро снова игра, а у нас новички еле держат мяч.
Футбол. Да, достойное оправдание.
Спенс заметно расслабляется и дарит мне свою милую улыбку, в которую я влюбился однажды. Я и сейчас люблю эту улыбку.
– Я уверена, вы натаскаете их, – заверяет она, расслабившись. – Кстати, игра ведь в пятницу?
– Да. – Щурясь, я смотрю на Спенс. – Ты снова будешь занята?
Она виновато поджимает губы, но через мгновение широко улыбается.
– Нет. В пятницу я свободна. И если вы победите, а вы победите, я буду тусоваться с тобой на вечеринке и всю ночь мы будем заниматься любовью.
Обычно я бы игриво исправил ее – «детка, мы будем бешено трахаться», а затем бы любовался ее пылающим лицом. Но в этот раз я наклоняюсь через стол и просто целую ее в щеку.
– Это здорово, Спенс.
Я спокоен, не огорчен, а просто спокоен. Просто я не могу на это реагировать, ожидая сегодняшней встречи с Линдси. И гадая, к чему она приведет.
***
Я намеренно опоздал, сказал отцу, что приеду ровно в пять, но приехал на полчаса позже. До восьми осталось совсем мало времени, и он знает, что в восемь мне нужно быть в кампусе, чтобы встретиться со своим преподавателем. Но это ведь ложь. В восемь у меня встреча с Линдси.
Сегодня тренировка прошла раньше обычного, поэтому мое тело все еще ноет, когда я выхожу из машины и иду к дому. Сара видит мою скорченную рожу и качает головой. В детстве я постоянно дрался. Где бы ни был: в школе, на семейном отдыхе и даже в яслях, я всегда находил себе врагов. Если в детстве меня можно было просто назвать «задирой», то сейчас я был для Сары отпетым хулиганом.
– Это тренировка, Сара, я не дрался.
Она сердито оглядывает меня с головы до ног. На моих еще мокрых после душа волосах сидит капюшон от толстовки, на лице приличная щетина.
– Ладно, – смягчается она. – Сначала на кухню.
Я делаю, как велит моя старая няня, потому что Сара авторитет в этом доме. Забудьте, что мой папа заколачивает деньги в финансовом мире, ее это не волнует. Если ты не помыл руки перед едой, никакие миллионы не спасут тебя от гнева Сары.
Перед дверью в комнату мамы я замираю. Слишком долго я избегал с ней близкого контакта. Толкнув двери, все же нерешительно вхожу внутрь. В нос ударяет тяжелый запах медикаментов. Мама сидит на кровати, а женщина-сиделка расчесывает ей волосы. Они обе поворачиваются на звук моих шагов, и мамино лицо приобретает знакомое выражение: смесь счастья и обожания. Ее золотисто-карие глаза сверкают, когда она рассматривает меня с ног до головы.
– Мой Ангел, – шепчет она. – Ты вернулся.
Мое сердце сжимается в болезненный комок. Моя мама.
– Мама, – осторожно произношу я.
Ее выражение лица меняется, она, словно пытается понять слово, которое я только что произнес.
– Миссис Клэй, – наклонившись, говорит сиделка елейным тоном. Как с ребенком. – Это ваш сын.
Мама разглядывает меня и улыбается. Мне становится жутко. Я ведь понимаю, что она меня не узнает, и эта улыбка не настоящая. Это улыбка больного человека. Но я должен быть сильнее своих страхов.
– Мама, – снова говорю, присаживаясь рядом на стул. – Как ты себя чувствуешь?
– Мне хорошо, – отвечает она. – Все хорошо.
Сиделка, видимо удовлетворенная ее поведением, говорит, что подождет за дверью и быстро выходит. Когда мы с мамой остаемся наедине, мне становится жутко, но я быстро подавляю в себе это ненужное чувство.
– Как ты, мой Ангел? – интересуется мама, склонив голову набок.
Она сильно похудела. Хотя, мне это может лишь казаться. Круги под глазами это не самое заметное, что в ней изменилось. Я думаю, что болезнь вообще меняет людей.
– У меня все хорошо, мама.
– Тебя так долго не было, – с болью в голосе произносит она.
– Я жуткий эгоист. – Я не смотрю на нее, потому что мне стыдно.
– Ты хороший, – более бодрым тоном говорит она.
Не могу понять, помнит ли она меня или просто отталкивается от того, что ей сказала сиделка. Скорее всего, второе.
Мы обмениваемся еще несколькими фразами, прежде чем я замечаю изменения в ее поведении. Она начинает озираться и часто моргать темными ресницами.
– Мама, все хорошо? – осторожно спрашиваю я.
Она смотрит на меня отсутствующим взглядом. Я понимаю, что это один из ее приступов, мне нужно позвать кого-нибудь прежде, чем я стану этому свидетель.
К счастью, сиделка оказывается в комнате раньше, чем я смог среагировать.
– Ну-ну, – успокаивающе приговаривает она. – Не волнуйтесь, все хорошо.
– Нет, – упорствует мама, сильно качая головой из стороны в сторону. – Я не хочу больше лекарств. И… уведите его. – Она враждебно стреляет в меня глазами. – Он что-то хочет от меня, уведите его.
Это невозможно. Все ведь было нормально. Как такое возможно?
Я все еще сижу, прикованный к стулу и пораженный ее агрессией.
– Мистер Клэй, – осторожно говорит сиделка, хватая за руки маму. Мама тяжело дышит и озирается. – Вам лучше уйти.
Но я не слушаю ее. Вместо этого я встаю со стула и делаю шаг к маме.
– Мама. Мама это ведь я.
Но она не реагирует, она лишь снова мотает головой, от чего ее каштановые длинные волосы выбиваются из резинки.
– Не хочу, не хочу таблеток! – кричит она. – Умоляю, – она смотрит на сиделку. – Уведи этого человека, он заставляет меня пить таблетки.
Я все еще стою в комнате, убитый этим зрелищем.
– Иэн. – Строгий голос отца выводит меня из ступора. Я оборачиваюсь и вижу его в дверях. Он жестом показывает мне выйти, и я делаю так, как он велит.
Папа закрывает двери, за которыми слышны крики и проклятия мамы.
– Я ведь ничего не сделал… просто сидел там, говорил с ней, – начинаю бессвязно бормотать.
– Знаю, знаю, – перебивает меня папа и кладет руку на мое плечо. Он мягко подталкивает меня подальше от этой комнаты, чтобы не слышать крики и плач. – Это стало случаться все чаще, ты здесь абсолютно не причем.
– Что это значит? – спрашиваю я, поняв на него глаза. Я стал выше отца, поэтому ему приходится немного задирать подбородок, чтобы смотреть мне в глаза.
– Значит, состояние ухудшается, – отвечает он. – Ей становится все труднее и труднее. – Со вздохом он добавляет: – Как и нам.
– Сколько это может длиться? – Я боюсь спросить, сколько ей еще осталось.
Папа снова смотрит на меня, и я вижу боль в этом взгляде.
– Я не знаю, сынок. Но мы будем бороться до конца.
Я хочу спросить, какой в этом смысл? Но больно кусаю себя за щеку изнутри, чтобы эти слова не успели сорваться с языка. Болезнь не излечить, но никто не может отнять у нас веру и желание бороться.
– Я приеду еще, – взяв себя в руки, говорю я.
Папа, видя мою решимость в глазах, притягивает меня к себе и крепко обнимает. Я чувствую себя ребенком, хочется расплакаться в его крепких руках и рассказать о своих страхах, но я хороню в себе это желание, потому что я мужчина. Я должен быть сильным и принимать верные решения.
Этот внутренний диалог снова наводит на мысли о Линдси. Да, я должен принимать верные решения и не поддаваться ничем не объяснимым порывам. Мое будущее – это Спенс, я больше не могу метаться.
***
Звонок от Холла застает меня врасплох. Из головы все еще не выходит пугающий образ мамы, когда я возвращаюсь в кампус. Холл не объясняет ничего по телефону, просто говорит приехать к ним на Хилл Драйв, но по голосу я соображаю, что случилось что-то серьезное. Прибавив скорости, я вливаюсь в поток машин.
Я захожу в дом и первое что вижу, это Бекс. Он стоит с сигаретой прямо в коридоре и что-то тыкает в телефоне.
Отмахнувшись от дыма, я продолжаю свой путь на голоса. В гостиной вокруг дивана собрались Холл и Майки, Сэд лежит, свернувшись калачиком.
— Что случилось? – спрашиваю я.
– Только не психуй, малыш, – успокаивающе говорит Холл. Он просит Сэда поднять голову и когда тот подчиняется, я на подкошенных ногах падаю в кресло.
Его лицо больше не напоминает молодого Киану Ривза. Оно сплошной синяк фиолетового цвета. Кровоподтеки под глазами создают эффект очков, черные волосы прилипли ко лбу засохшей кровью.
– Кто это сделал? – слышу свой голос.
– А как ты думаешь? – Бекс входит в комнату и прикладывает к лицу Сэда лед, завернутый в тонкую ткань.
– Но…
– Алрой сказал, чтобы мы больше не путались под ногами. Он знал, кого бить, – угрюмо говорит Сэд.
– Он не мог напасть на тебя одного. Мы и до этого дрались, – возражаю я, не веря тому, что Алрой подловил Сэда. Его явно избили толпой.
– Это угроза, – Холл качает головой. – Сколько еще он знает?
Его взгляд падает на Майки. Тот напрягается, но молчит.
– Это по-скотски, – шиплю я и соскакиваю с кресла. Отличный сегодня у меня денек.
– Тихо. – Майки тут же оказывается рядом. – Мы встретимся с ним. Нам это все на хер не нужно. Нужно положить этому конец.
– Простите ребята. – Сэд кряхтя, поднимается и садится, прижимая к лицу лед. – Это я вас во все втянул.
– Забудь, – говорит Бекс. – Мы все оказались замешаны в этом. – Вместе и будем разгребать.
Я киваю на его слова и достаю телефон. Мне нужно отменить встречу с Линдси, потому что нужно решить сначала эту проблему, а затем уже снова погрязать в своих любовных неудачах.
Я не могу сегодня встретиться с тобой. Напиши мне, что сможешь завтра.
Пока мы приводим Сэда в порядок и проверяем на наличие переломов, я краем глаза смотрю на телефон, но Линдси не отвечает. Слава богу, нет необходимости Сэда вести в больницу, ему просто нужно отлежаться несколько дней дома.
Проходит час, но она молчит. Я не могу об этом думать сейчас, поэтому стараюсь не придавать ее молчанию большого значения.
ГЛАВА 16
Иэн
Алрой игнорирует наши просьбы о встрече за пределами клуба. У меня нет его номера, но у Сэда есть номер парня, через которого можно с ним связаться. Но это ни к чему не приводит. «Икс» закрыт, так что придется ждать до завтра или ехать в Комптон. Последняя неудачная идея.
Утром я еду в кампус и читаю все непрочитанные сообщения от Спенс. Но от Линдси ни одного. Что ж, надеюсь, мне удастся поговорить с ней где-нибудь в кампусе.
Ни черта не понимаю. Почему она молчит?
Я решаю ничего не говорить Спенс, хотя она могла бы помочь нам, так как знает, как быстрее свести синяки с лица. Со мной она это делала тысячи раз, но мое лицо никогда не было таким, как у Сэда в данный момент. Так что, это ее напугает, не стоит ее посвящать во все это дерьмо.
В кафетерии я ловлю злобные взгляды Вэла и не вижу рядом с ним Линдси. Это меня удивляет, они всегда вместе. Как только я хочу встать и подойти к нему, как рядом со мной появляется Хейли. Запах ее духов собьет с ног любого аносмика. Сначала Хейли накручивает белую прядь волос на палец, глядя на Бекса, потом обращается ко мне.
– Эй, ты не видел Линдси?
– Что? – удивляюсь я. – Я хотел спросить бы это у тебя.
Она совсем отвлеклась от разговора. Бекс тянет блондинку к себе на колени, она хихикает и запускает пальцы ему в волосы.
Твою мать.
Я встаю из-за стола и иду в сторону Вэла, который уже доел свой ланч и просто сидит, скрестив руки на груди, злобно глядя на Хейли.
– Привет. – Я сажусь напротив него.
– Привет, – нехотя отвечает Вэл.
– Так, то, что ты меня не перевариваешь, это я уже понял. – Вэл ухмыляется от моих слов, но я продолжаю: – Но мне нужно знать, почему Хейли спрашивала о Линдси, разве ты не знаешь, где она?
По лицу Вэла пробегает тень.
– Я думал она с тобой.
– Черт, нет. Ты звонил ей?
– Естественно, – саркастично отвечает Вэл. – Ее телефон отключен.
Это странно.
– Ну, она не могла уехать куда-нибудь? Например, к родителям?
Вэл задумывается.
– Нет, она бы сказала.
Меня сбивает это с толку. Хотя… я ведь ничего не знаю о Линдси. Может, она гуляет с кем-то другим и не хочет, чтобы ее беспокоили. Мысль о ней и другом парне заставляет мое тело сжаться от бессмысленной ревности.
Перебирая в голове причины ее отсутствия, я вспоминаю машину и мужчину, с которым я видел ее в парке. Она говорила, что у него разногласия с ее отцом, и он пытался надавить на нее. Не мог же он ее похитить? Если только ее отец не мафиози.
Это уже смешно. Буду надеяться, что она появится в скором времени.
Я ничего не говорю Вэлу, потому что его явное нежелание разговаривать со мной очевидно. Молча поднимаюсь из-за стола и иду в направлении своих ребят.
***
На тренировке я сам не свой. Пропускаю много пасов и часто оказываюсь в горизонтальном положении. Тренер орет на меня как потерпевший, ратуя, что в пятницу наша игра в Пасадене станет первым стартом в турнирной таблице.
Но мои мысли витают не здесь. Мама, Алрой, Спенс и Линдси, я не могу сосредоточиться на игре. Получив жесткий нагоняй и десятиминутную лекцию, я плетусь в душ и смываю с себя грязь и пот.
