Текст книги "Экспресс в рай"

Автор книги: Терри Стюарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Она улыбнулась и перестала сморкаться в платок. Обычно она была такой гордой, так владела своими чувствами, а теперь дрожала, как маленькая девчонка, и все это из-за меня. Можете себе представить, как я был взволнован!

Бен покачал головой, вздохнул и положил подбородок на руки, сложенные на коленях.

– Видите ли, Маат, Сандра стала необходимой мне. Я любил приходить к ней, видеть ее насмешливые серые глаза, ее шелковистые волосы. Я любил вдыхать ее запах – теплый и нежный. Она была частью меня, а я ведь знал ее не так уж долго.

Я был спокоен, когда находился рядом с ней, потому что знал: она скажет слова, которые утешат в тяжелые минуты моей жизни... Иногда нервы мои были так натянуты, что я чувствовал: они вот-вот лопнут... И были бесконечные ночи...

Она любила меня, но я так и не понял, почему? Когда мне было плохо или виделся какой-то кошмар, она всегда находила средство вывести меня из этого состояния. Были моменты, когда я боялся остаться один, мне хотелось выть на луну. Я кусал подушку или часами бродил вокруг... Она слышала, она чувствовала, как я волнуюсь, и всегда успокаивала меня своей нежностью и теплотой.

Бен на мгновение закрыл глаза, улыбнулся и продолжал:

– Возможно, она уже сталкивалась с такими, как я, не знаю. И тем не менее я делал все ради нее, не жалея сил, не имея ни гроша, если не считать тех двух тысяч долларов, которые я получил за Монка Сэлто. Я работал бесплатно и часто не в свое удовольствие. Но это позволяло мне возвращаться к ней. Я говорил себе: она терпит меня, потому что я защищаю ее, убиваю – чтобы уберечь ее. Я нуждался в ней.

Надо мной всегда была туча, полная трупов и смеющихся лиц. Дора в глубине Оук Ривер, Брэдди и его мозги, плывущие по лицу, Сэлто в простреленной рубашке, изувеченный Ханрахан... И другие, убитые мной и тихо ждущие в своем углу, когда я посмотрю на них: Карла и ее бешеные глаза, Хилька в кровати со сломанной шеей, простреленная Фиона с безвольно мотающейся головой... Как это было тяжело! Иногда мне казалось, что я не выдержу. Я боялся сойти с ума, и если бы не Сандра, я бы точно свихнулся...

Мне было трудно расставаться с ней. Праздник окончен, Маат, вот что это значило...

Бен усмехнулся и с иронией взглянул на Маата:

– Вам мои рассуждения покажутся, возможно, совсем непонятными. Но ведь сейчас модно говорить о себе. Газеты пишут о так называемых комплексах... Вы ведь хотели знать обо мне, не так ли? Так что не жалуйтесь.

– Я и не жалуюсь, – сказал Маат. – Вы чертовски заинтересовали меня.

– Отлично. Итак, я начал с того, что снял квартиру в Ист-Сайде. Район отвратительный, но спокойный, и как раз там, где нужно. Мне оставалось только раскрыть уши, чтобы интересующие меня вещи сами попадали туда. Никто не обращал на меня внимания, и мне было забавно слышать о Черном Ангеле от тех, кто его никогда не видел. Однако у меня были свои заботы: я искал сведения о Рэйнзе, который уехал из дома в Шью Пойнте.

Я часто наведывался к Ма-Це-У, китайцу, который держал бар и потихоньку приторговывал опиумом. И вот однажды я услышал имя Брента Моффета. Это был осведомитель Чарли Рэйнза, и Фэтти говорил мне о нем.

Я узнал, что после той истории с бензином Моффет и Чарли повздорили и разбежались в разные стороны. Моффет отошел от этого дела. Он часто приходил к Ма-Це-У покурить опиум. Так что мне нужно было приложить все силы, чтобы использовать его на всю катушку. Я пошел к китайцу и положил перед ним сто долларов. Он сразу понял, что мне нужны какие-то сведения или услуги.

– Чем я могу быть полезен вам? – спросил он с азиатской вежливостью и застывшей улыбкой на лице.

– Это касается Брента Моффета, – ответил я. – Мне бы хотелось, чтобы вы лишили его на некоторое время опиума.

– Это трудно, очень трудно, – сказал он задумчиво. – Господин Моффет хороший клиент, и я не знаю, могу ли я помешать ему курить в моем доме. Несколько жалких долларов не покроют моих убытков...

– Так что, ста долларов мало? – Этот узкоглазый начинал нервировать меня.

– Этой суммы явно недостаточно, чтобы заплатить за услугу, которую вы от меня требуете. Если вы добавите еще пятьдесят долларов, то я, может быть, смогу позаботиться о здоровье г-на Моффета.

– О'кей. Вот твои деньги.

Он улыбнулся еще шире, когда мои бабки исчезли в его широком рукаве.

– Теперь, – сказал я, – не вздумай надуть меня. Я этого не люблю. За это я тоже плачу, но не долларами. Держи Моффета на крючке и постарайся помешать ему отовариваться в другом месте. Пусть твои дружки поддержат тебя и тоже не продают ему. Ты понял, желтая твоя душа?

– Можете рассчитывать на мое беспрекословное подчинение, – поклонился он.

Для того чтобы держать Моффета, большего не требовалось. Я выждал четыре дня, а потом решил, что пора поговорить с ним о том, что меня интересует. И вот однажды вечером я встретил его в баре Ма-Це-У. Он был очень бледен. Я видел, что нервы его на пределе, и заговорил с ним, чтобы завязать знакомство. Вы ведь знаете, за бутылкой знакомятся легко.

Мы быстро стали друзмми. Поскольку это входило в мой план, я решил наведаться к нему домой. Он жил недалеко – только пересечь улицу. Когда я пришел, он лежал на кровати, выкурив столько сигарет, что в комнате стоял дым, как туман в ноябре.

– Что с тобой, Брент? – спросил я. – Ты не заболел? Тебя что-то не видно.

Он сел на кровати. Его руки дрожали, а пальцы были желтые от табака. Уставившись на меня горящим взглядом, он тяжело дышал, будто ему не хватало воздуха.

– Ма-Це-У не дает мне опиума! – закричал он. – Я не могу больше терпеть!

– Подожди немного, – пытался я успокоить его. – Для тебя это не так уж плохо, заодно сэкономишь немного денег.

– Какая экономия? – снова закричал Моффет. – Ты издеваешься надо мной? Где уж тебе знать, что это такое, черт возьми! Мне плохо, я подыхаю! Так что заткнись или говори о чем-нибудь другом.

– А почему он не дает тебе опиума? – спросил я.

– Эта скотина говорит, что я слишком много болтаю и что из-за меня приходили легавые и задавали ему вопросы о его курилке. Но это не правда, я никогда ничего не говорил!

Он соскочил с кровати и стал рыться в ящиках, выбрасывая все на пол.

– Что ты ищешь? – поинтересовался я.

– Паяльник... Легавым я не болтал. Ты ведь знаешь, я никогда не сделал бы этого. Он не верит мне и не хочет поэтому продавать свое контрабандное зелье, будь он проклят!

– Успокойся, – спокойно сказал я, надеясь, что это выведет его из себя окончательно.

– Как бы не так!.. Я разорву эту скотину на части! Не знаю, почему я так долго ждал.

Как он размахивал руками! А в какой-то момент едва не грохнулся на пол.

– Успокойся, – повторил я. – Скорее всего, Ма-Це-У просто боится тебя. Он подскочил ко мне и рассмеялся в лицо:

– Боится? С чего бы это? Нет, здесь что-то другое... У него нет причин бояться меня.

– Я сейчас объясню, и ты все поймешь. Он думает, ты водишь компанию с Чарли Рэйнзом. Ты понимаешь, он боится именно этого. Он достает наркотик у своих соплеменников, которые привозят его из Сан-Франциско. Ты, видимо, знаешь – у Чарли монополия на опиум в Нью-Йорке, и конкуренции он не потерпит. Ма-Це-У считает, что Чарли хочет сыграть с ним злую шутку и поэтому отправил тебя шпионить за ним.

– Все это чепуха! – закричал Моффет. – Вот уже несколько месяцев я порвал с Рэйнзом, и мне наплевать на их дела с контрабандой. Мне нужна моя трубка, понимаешь? Нет трубки – нет человека. Поэтому я пойду приведу в чувство этого узкоглазого.

– Не будь идиотом, Брент, – просил я. – Не заводись. Убив Ма-Це-У, ты свои проблемы не решишь. Послушай меня: ты бросил Чарли, почувствовав, что он не завалит Бена Свида, который за ним охотится. Это правда?

– Да, – признался он. – Откуда ты знаешь?

– Ты сам сказал мне. Не помнишь?

Он почесал в затылке с недовольным видом.

– Возможно, я говорил тебе это. Да, я ушел от Чарли после той истории с пожаром и бойни в Бруклине. Он слишком крутой, этот Свид, и Чарли с ним не совладает. Я это кожей чувствую.

– Ты знаешь Бена Свида? – спросил я.

– Что ты хочешь этим сказать? – он удивленно посмотрел на меня.

– Я спрашиваю, ты знаешь Бена Свида? – повторил я.

– Ты с ума сошел! Я никогда не видел его!

– Это я!

Лицо его перекосилось, и он с трудом сглотнул слюну.

– Ты – Черный Ангел? Ну и ну! Тогда почему тебя зовут здесь Бэдфорд Рэнсон?

– А ты туго соображаешь, – сказал я. – Тебе не приходило в голову, что на это есть причины? В "Индиана Рекорд" все, кому не лень, могли видеть мою физиономию.

– Это не местная газета, – ответил Моффет. Я показал ему свою фотографию, вырезанную из газеты. Увидев ее, он едва не упал.

– Чего ты добиваешься? – тихо спросил он.

– Если ты имеешь в виду себя, ничего. Но у меня, возможно, есть средство помочь тебе и уладить дело между тобой и Ма-Це-У. Так что слушай меня внимательно.

Ему было страшно, он волновался. Я заговорил снова:

– Я хорошо знаю Ма-Це-У. Если я приведу серьезные аргументы в твою пользу и докажу, что ты не имеешь никакого отношения к Чарли, он послушает меня.

– Это очень просто сделать, – сказал Моффет. – Я работаю на Рэндалла и каждый день отмечаюсь у него. Ма-Це-У может проверить это.

– Хорошо, – согласился я. – А Чарли?

– Я знаю о нем все. Он уехал из старого дома из-за тебя. Он все еще разыскивает Сандру Эбботт и хочет отомстить, потому что очень дорожил Карлой. Это ведь по ее приказу наемный убийца уничтожил Карлу и Сэлто.

– Наемный убийца! Ну, ты и выражаешься, Моффет. Где Чарли? Он пожал плечами и сел на кровать:

– Не знаю, не мое дело совать в это нос. Тогда я подошел к нему, положил левую руку ему на плечо и сжал...

– Рожай, пока не поздно!

Он посмотрел на меня, и то, что увидел в моих глазах, сразу убедило его в необходимости говорить:

– Чарли сейчас живет на 12-й Восточной улице. Дом выходит окнами на улицу, номер 3604. Я заходил к нему на прошлой неделе, чтобы получить часть денег, которая причиталась мне. Собираешься к нему?

– Вполне возможно, – ответил я. – Сколько человек у него осталось?

– Сейчас он набирает новых, – объяснил Моффет. – С ним их пятеро, плюс Анна Хилтон.

– А это кто такая?

– Подруга Портера Нилберга, – ответил он. – Этот всегда оказывается без оружия, когда у него проблемы с полицией. Его пушка у Анны. И если его обыскивают, не могут обвинить в том, что он носит оружие. Когда же возникает необходимость, Анна отдает ему пистолет, и он готов в одну секунду. Это хороший трюк, и давно испытанный.

Теперь я понял, почему Гарри Рэншоу сказал, что Сандра могла быть моей подругой. Никогда не поздно узнавать полезные вещи.

Этой Анны Хилтон я тоже должен опасаться. В трудных переделках она наверняка не теряет присутствия духа... Моффет рассмеялся.

– Почему ты смеешься? – спросил я.

– Вот уже много недель, как вы с Рэйнзом враждуете, но ни разу не видели друг друга. Это похоже на драку негров в темном туннеле.

– Не твое дело, – буркнул я. – Скоро познакомимся. Когда я кого-нибудь ищу, нахожу обязательно.

– Ну, что ж, тогда будь осторожен, – ответил он. – От твоих проделок Чарли просто сходит с ума. Не надейся, что он уступит. Если захочет, он может собрать сотню человек.

– Теперь не соберет, – сказал я сухо.

– Почему?

– Потому что есть такой Черный Ангел, ты понял, кусок дерьма?.. Расскажи мне об остальных. Кто они? Он начал считать на пальцах:

– Кен Хэллоу, его специалист по наркотикам; Вигорито Даноцелли, сицилиец, который делает ему бомбы;

Топека Браун – бывший грабитель поездов из Нью Гемпшира, и еще двое, о которых я тебе рассказал. Это все крутые ребята, сливки, я бы сказал. На всю банду набежит лет двести тюрьмы. Так что думай сам!

Я рассмеялся ему в лицо, на меня это не произвело никакого впечатления, и сказал:

– В тюрьму я их отправлять не собираюсь.

– Как хочешь, – ответил он. – Несомненно одно:

Сандра Эбботт сорвала приличный куш, когда встретила тебя.

В заключение Моффет хорошо описал мне всех из той банды. Всех, кроме Рэйнза. Мне хотелось оставить сюрприз для себя. И я оказался не прав: это едва не погубило меня.

А вскоре мне довелось узнать, до какой степени Чарли был зол и злопамятен...

– Не забудь предупредить Ма-Це-У, – сказал Моффет, когда я уходил.

– Сделаю это завтра, сегодня вечером я занят. Я ушел и сразу же направился туда, где жил Чарли. Начинало темнеть, но на улицах было еще много прохожих. Остановив машину у тротуара напротив входа в дом, я стал рассматривать всех, кто входил и выходил. Никого из знакомых я не увидел. Остановилось такси. Меня это удивило, поскольку такси в Ист Сайде – вещь довольно редкая, это квартал бедняков. Симпатичная девушка вышла из дома с овчаркой. Лицо у нее было необычным. Глаза замечательные: большие и голубые. Шея тонкая и белая, как раз такая, как я люблю. Она была небольшого роста, совсем молоденькая и одета тщательно, но без излишеств. Копна золотистых волос падала ей на плечи. Она прошла возле машины, и все это время я не отрывал от нее взгляда. У собаки был смешной ошейник, который переходил в длинный поводок. С ней поздоровались дети, она улыбнулась им.

И тогда я увидел одного типа, коренастого и черноволосого, который шел по тротуару. Кремовая, шляпа скрывала его лицо. Я вышел из машины, догнал и положил руку на плечо.

– Вы Даноцелли? – спросил я. Он посмотрел на меня маленькими блестящими глазками:

– Тебе это мешает?

– Совсем наоборот! – ответил я ему с довольным видом и, держа руку в кармане, дал ему почувствовать дуло своего пистолета.

– Иди со мной, мне нужно кое-что сказать тебе. Я втолкнул его в машину и застрелил в тупике поблизости. Я сделал это очень быстро, потому что не хотел, чтобы он кричал, – ведь итальянцы способны на это. Мой план был прост: взять Чарли в гнезде вместе со всем его стадом. Было уже темно, я не надеялся на чудо.

– Это был весьма рискованный шаг, – подал голос Маат. – Я бы сказал, что вам повезло.

– Что правда, то правда, – ответил Бен. – Даноцелли сказал мне, что все они там. Так что случай был слишком хорош, чтобы упустить его.

Я подъехал к дому Чарли около десяти часов. Без труда вошел в нижний холл, держа Даноцелли за талию и закинув его руку на шею. Он был не тяжелый, но сильно вонял. Думаю, в последний момент он-таки наложил в штаны. Это иногда случается перед смертью. Я делал вид, что разговариваю с ним, как с пьяным. Наверху я прошел по коридору и, никого не встретив, позвонил в квартиру Чарли. Кто-то посмотрел в глазок, но, как я это предвидел, перед ним "оказалась физиономия Даноцелли. Он сразу открыл дверь и сказал:

– А вот и Даноцелли! Ну и пьян же он!

Я резко бросил труп и схватил этого парня за горло. Оно сразу же хрустнуло, как стекло, так сильно я сжал. Готов!

Прямо перед собой я увидел троих парней в рубашках вокруг стола и девчонку, которая пилила ногти, сидя на ручке кресла. Все были в сборе. Я знал, что удивление их будет длиться недолго, и решил сразу показать, как я решаю такие проблемы.

Я прижал того, которого только что задушил, к себе, а свободной рукой показал свою пушку.

– Салют приятной компании. Бен Свид жмет вам руки. Руки на стол!

Один из парней вскочил, сильно побледнев. Сосед силой усадил его на место.

– Кто здесь Чарли Рэйнз? Я давно хочу посмотреть на его морду.

Парень, который только что пытался встать, открыл рот, но Анна Хилтон опередила его.

– Это он, – сказала она, кивая подбородком на высокого блондина, который явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Рад видеть тебя, Чарли. Наконец-то мы встретились. Видишь, я принес тебе Даноцелли. Ты ведь знаешь, себе я ничего не оставляю и подарков не принимаю.

Рэйнз молча смотрел на меня. Он забывал затягиваться сигаретой. Я подумал, что для мерзавца, каким он был, он не производит впечатления.

Он заговорил:

– Тебе не нужно было душить Топоку Браун, чтобы представиться. Могли бы поговорить все вместе. Про Даноцелли ничего не говорю...

– Хватит, – сказал я. – Я не мог предположить, что у вас замедленная реакция. Кто здесь Кен Хэллоу?

– Это я, – ответил худой, который все время моргал, будто свет резал ему глаза. – Что ты хочешь?

Он сразу узнал это: моя пуля снесла ему половину черепа, и он упал на стол, забрызгав все вокруг. Тогда тот тип, который вскочил при моем появлении, встал.

– Я здесь совершенно ни при чем! – закричал он резким голосом. – Я зашел сыграть в карты. Вы должны позволить уйти мне. Это не мое дело, говорю вам!

– Не твое дело? Сядь и умолкни. Но он двинулся в мою сторону, весь покрывшись потом от страха.

– Я совсем не из банды Чарли! Вы мне верите?.. Я пришел сыграть в карты... Послушайте, я вам скажу правду: Чарли...

Больше он ничего не сказал: раздался выстрел, и он схлопотал пулю в спину. Его лицо исказилось, он согнулся, раскрыв рот. Он попытался что-то сказать, но получил еще две пули. Из-за этого придурка, медленно оседающего на пол, я ничего не видел. Я не мог понять, кто стрелял, и начал сомневаться, что это для меня хорошо кончится.

Наконец он упал к моим ногам, а тот, кого я держал, получил пулю в живот. Несмотря на дым, я увидел, что стреляла Анна. Почему она убила этого типа? Момент был не самый подходящий для размышлений, тем более, что еще один шарил в кармане пиджака, висящего на спинке стула. Я убил его с первого выстрела.

Меня охватила бешеная радость. Черт возьми, Маат, они падали, как подкошенные! Помните, я вам говорил, что медлить нельзя? Здесь раздумывать некогда: стрелять! Стрелять быстро!

Палец Бена нажимал на воображаемый спуск. У Маата раскраснелись щеки.

– Рэйнз лежал на полу, – продолжал Бен, – оставалась только Анна. Она укрылась за угол шкафа, и я услышал, как она меняет обойму. Я выстрелил в ее сторону. Пуля отколола кусок дерева, а Анна рассмеялась:

– Зачем так волноваться, Черный Ангел! Если хочешь поговорить, давай поговорим. Твоя жизнь против моей, недоносок.

Едва закончив фразу, она выстрелила. Пуля пролетела совсем рядом: я почувствовал, как шевельнулись волосы... Игра не на шутку! Она знала свое дело, эта малышка!

Мне надоело удерживать Брауна. Я стал подыскивать какой-нибудь угол, потом выстрелом сбил лампу. В темноте я полз, прикрывшись телом Брауна. Анна стреляла в меня, но вреда не причинила. Она нервничала и обозвала меня кучей добрых слов, которые вызвали столько же шума, как ее пушка, но и столько вреда.

Я не отвечал, терпеливо ожидая, когда глаза мои привыкнут к темноте. На Анне было черное платье с белым воротником. Я сказал себе, что когда увижу воротник, смогу выстрелить наверняка.

Дым от выстрелов сжимал горло, и Анна беспрерывно кашляла. Краем глаза мы следили друг за другом, и никогда я не испытывал такого желания убивать. Ах, старина Маат! Это было непреодолимо!

Наконец, мне показалось, что я увидел белое. Быстро прицелившись, я выстрелил. Она вскрикнула, ее пистолет упал на пол. Я бросился к ней, чтобы не дать возможности поднять его и в упор выстрелить в меня. Когда я навалился на нее, она немного подалась вперед, и я едва успел отбросить ногой пистолет подальше. Она коленом ударила меня в живот, а ногтями впилась в лицо. Я наносил удары стволом своего пистолета, не зная, куда они попадают. Она тяжело дышала, и мне все-таки удалось попасть ей в висок. Захрипев, она осела. Я схватил ее за шею и за ногу и – в стену! Она перестала двигаться. Моя рука и лицо были залиты кровью. Я вытер их и немного отдышался.

Почувствовав себя обессиленным этой борьбой в темноте, я открыл окно и закурил сигарету. Горло горело от жажды. На столе стояла бутылка бурбона. Я отпил хороший глоток, чтобы восстановить силы. Наконец-то с Чарли было покончено...

И вдруг за спиной раздался слабый шум. Я был не настолько глуп, чтобы сразу повернуться, и посмотрел в зеркало шкафа, держа бутылку в руке. В комнате кто-то был.

– Добрый вечер, Свид, – услышал я насмешливый голос. – Надеюсь, ты будешь вести себя спокойно. Ты хотел объясниться с Чарли Рэйнзом, я здесь.

Я чувствовал пистолет, направленный мне в спину, и видел силуэт в зеркале. Я сказал:

– Рэйнз мертв. Кто ты?

– Я – Чарли, а не его призрак, – ответил он смеясь. Анна обманула меня. Когда я пришел, Чарли здесь не было. Я вспомнил, как протестовал тот тип, который говорил, что пришел поиграть в карты. Эта сволочь Анна не растерялась. Она наудачу подставила кого-то из друзей, может быть. Портера Нилберга, и была уверена, что Чарли возьмет меня сзади. Именно это и произошло, только с небольшим отставанием во времени.

Мой мозг лихорадочно работал, в то время как Чарли подходил ко мне. Я продолжал стоять, не двигаясь, чтобы не давать ему повода прикончить меня сразу же. Как бы я выстрелил сейчас на его месте!.. Вспыхнул свет: он включил маленькую лампу в углу. Через секунду он вытащил мой 45-й и забрал бутылку.

– Теперь, – сказал он, – можешь повернуться. Мы посмотрели друг на друга. Он был не очень высок, худ, щеки покрыты морщинами. Его светло-серые глаза изучали меня с холодным любопытством и не упускали ни одной детали. Он усмехнулся:

– Ну что, петушок, ты и есть Черный Ангел?

– Да, – сказал я, – и пришел за твоей шкурой. Его рот перекосился в улыбке, напоминающей лезвие бритвы.

– Возьми ее, – сказал он тихо.

Я окинул взглядом комнату, не отвечая ему. Мне хотелось отвлечь его, но знал, что сделать это нелегко. Картина вокруг была живописная: трупы во всех углах и облака дыма над паркетом.

– Ты хорошо поработал, – сказал он, присвистнув сквозь зубы. – Тебе не повезло, что упустил меня. Это погубит тебя, тем более, что недавно я отыскал один симпатичный домик в Лонг-Айленде. Может, он знаком тебе? Мне бы хотелось еще раз съездить туда.

Черт! Эта акула нашла-таки Сандру!

– Ну что ж, – сказал я, – думаю, Сандра уже получила свое?

– Еще нет. Я не эгоист и хочу, чтобы и друзья получили свою долю. Я надеялся, что и ты окажешься поблизости. Видишь, я уважаю тебя, как никого не уважал до сих пор.

Я посмотрел на часы.

– Ты боишься опоздать на свидание? – спросил он.

– Возможно.

– Ты уже не сумеешь прийти, даже если назначишь свидание на завтра или через полтора месяца.

Сделав вид, что замечание не касается меня, я спросил:

– Ты сам нашел дом Сандры?

– Почти. Один из старых друзей подсказал мне. Ты, как будто, задавал ему много вопросов обо мне. Он не захотел, чтобы я по-предательски попался, и рассказал мне много интересного.

– Брент Моффет? – спросил я.

– Совершенно верно. Кстати, ты хорошо взял его в оборот через этого Ма-Це-У. А ты не знал, что наркотик поставляю ему я?

– Конечно, знал, – ответил я, – но сделал это, чтобы Моффет раскололся. Так что мы с тобой пользуемся одними источниками.

Глаза Чарли наполовину закрылись:

– Да? Он рассказал тебе обо мне. Здесь все ясно. Короче, он одинаково боялся и тебя, и меня. Надо будет заняться им, когда я покончу с тобой.

Он удобно расположился в кресле, направив на меня пистолет.

– А сейчас, Черный Ангел моей души, я скажу тебе, что собираюсь сделать с Сандрой Эбботт. Ты знаешь штучку с зубочистками? Их вводят под ногти, а потом поджигают... Говорят, не очень приятное ощущение.

Он говорил это спокойным тоном, и я знал, что он способен на все. На лице его было мечтательное выражение, которое говорило, какое удовольствие он предвкушает.

– Ты умрешь, прежде чем сумеешь сделать это, – сказал я ему. – Ничто не может спасти тебя.

– Умру? – удивился он.

– Ты попался, как крыса в ловушку, Чарли.

Говоря это, я смотрел на часы и в окно. Он наблюдал за мной, и его уверенность постепенно исчезала.

– Почему ты все время смотришь на свой будильник? – спросил он нервно. Пытаешься обмануть меня?

Я опять посмотрел в окно. Выругавшись, я рассмеялся:

– Никто не убьет Моффета! Никто не убьет Сандру! Чарли, легавые уже внизу!

Он подскочил к окну. Я схватил бутылку со стола и бросил в него изо всех сил. Он обернулся слишком быстро и получил бутылкой прямо в лоб.

– Скотина! – прорычал он.

В тот же миг я бросился ему под ноги; Он выстрелил, и пуля ударила в паркет рядом с моим лицом. Я опрокинул его, но он видел мое движение – я не смог схватить его за горло. В то время, как я цеплялся за все, что мог ухватить на нем, мне удалось дотянуться до бутылки. Я хотел ударить его по лицу, чтобы ослепить. Потом вцепился зубами в его руку, которая оказалась на моем лице. Он попытался встать, а я придавил собой его пистолет. Но прежде чем успел выстрелить, он сильно ударил меня ногой в грудь.

Он бросился к двери. Я выстрелил, не целясь, но бесполезно: он уже выскочил и захлопнул меня в квартире. Усталость помешала мне опередить его утомительно убивать слишком многих в один прием: реакция становится не такой быстрой от слишком большого напряжения.

Маат отметил точность наблюдения.

– Конечно, вы поняли, что никакой полиции не было, – продолжал Бен. – Это был блеф, но вполне вероятно, что они могли прибыть сюда. Надо было уходить.

И тут я вспомнил о Сандре. Чарли должен лететь к ней, это наверняка! Я схватил кресло и с силой бросил его в дверь. Без толку. Я растерялся. Пуля в замок – вот что нужно было делать...

Через двадцать секунд я был на улице. Спускался по пожарной лестнице, внизу были слышны голоса. Дом сразу наполнился полицейскими. Оставаясь незамеченным, я обогнул здание и забрал свою машину прямо из-под носа у двух легавых, которые сторожили вход. В глубине коридора открылась дверь.

– Как, – удивился Бен, – уже время ужинать? Завтра я много чего расскажу вам, Маат. Я говорил долго, но с вами время проходит незаметно.

– Завтра приду, – пообещал Маат. – Спрячьте сигареты.

– О'кей. Скоро никто не сможет рассказать вам то, что осталось узнать.

Маат покачал головой и закрыл за собой стальную решетку.

"Вот кто счастливчик!" – подумал Бен.

Глава 6

– Вы можете представить себе, как я спешил в Лонг-Айленд. Меня беспокоили две вещи, одинаково важные. Во-первых, Чарли опережал меня, а во-вторых, я знал, что легавые идут за мной по пятам.

Я не рассчитывал, что приеду в Уайтстоун первым. В лучшем случае я мог бы приехать одновременно с Чарли, и это было бы удачей... Я вел машину, и разные чувства одолевали меня. Я был готов отказаться от убийства Чарли, только бы приехать вовремя и увезти Сандру. Мне хотелось покончить с этим, помириться и зарыть топор войны. Я был так огорчен, что не понимал: между мной и Чарли не может быть мира, пока оба мы живы... А через минуту я уже представлял, что сделаю с Чарли, когда он окажется в моих руках...

В довершение ко всему испортилась погода. Я ругал себя за то, что терял драгоценные минуты, когда пытался выломать дверь креслом. Въехав в полосу тумана, который появился совершенно неожиданно, я вынужден был снизить скорость. Вести машину было очень трудно. Что можно представить хуже! Из-за тумана я продолжал терять минуты, но Чарли тоже был где-то в этом молоке!

Бен замолчал, пока доставал из пачки сигарету и прикуривал.

– В кино, – наконец сказал он, – погони всегда идут на неимоверных скоростях. Герои так проходят повороты, что можно подумать, резина соскочит со всех четырех дисков, а проскочить между машинами они умеют так, что не заденут и крыла. Это красиво, и народ любит это зрелище. Чем глупее оно, тем больше вызывает переживаний.

Попробуйте представить эту настоящую погоню, в замедленном темпе, когда ни черта не видно. Я чувствовал, как закипаю от злости, и непроизвольно трогал ногой педаль газа. Все было бело, мне не хотелось врезаться в переднюю машину, учитывая возможный результат. Изо всех сил я надеялся, что с тем подонком что-нибудь случится. Я представлял, что он застрял в куче разбитых машин и поджаривается, как поросенок... Но мне не повезло.

Приехав на место, я тихо подошел к дому Сандры. Он едва был различим в тумане и темноте. Возле ограды машины не было. Никого... Мне не нравилась эта тишина – только туман и вдали слабый шум Ист Ривер. Из предосторожности я достал свой 45-й, бегом пересек сад по краю лужайки. Я не рискнул идти по гравию дорожки. Возле стены остановился и посмотрел через окно в гостиную. Туман, казалось, проник и в дом. Меня угнетало отсутствие движения. Я подошел к входной двери и бесшумно открыл ее своим ключом. Проскользнул внутрь и клянусь, что почувствовал себя грабителем! Туман волнами вкатывался вслед за мной...

Силы почти покинули меня, когда я приблизился к комнате Сандры. Я знал, что кто-то раньше меня входил сюда, потому что внутри уже плавал туман. Возле двери мое сердце забилось сильнее: я заранее знал, что находилось за ней... Я вошел и включил свой карманный фонарик.

Сандра лежала в кровати с открытыми глазами, с руками под одеялом... Как Хилька Рэнсон... Мне показалось, что она мертва, но ее ресницы дрогнули. Я медленно подошел к ней и опустился на колени возле кровати.

Ее губы шевельнулись, и в горле возник какой-то шум, как дыхание, которому мешает препятствие. С виду ей было не очень больно или она не показывала этого, но я знал: это очень серьезно. Только сейчас я увидел отверстие в одеяле, которое находилось напротив груди. Как будто его разорвали специально...

– Сандра, что у тебя болит?

Она повернула голову ко мне, и кровь потекла у нее изо рта. Большая черная капля медленно стекала по шее. Я стер каплю пальцем, но кровь продолжала течь.

– Это работа Чарли?

Ее ресницы утвердительно дрогнули. Я отвел луч фонарика и откинул одеяло. Широкое темное пятно расплылось у нее на груди. Это был удар ножом, Маат... Я смотрел на Сандру, и что-то теплое полилось у меня из глаз. Ее взгляд встретился с моим. Он был невероятно глубок... Я понял все, что хотели сказать ее глаза... Я не могу передать вам, это невозможно: для этого нет слов... Сандра подняла руку и поднесла к моим волосам. Тогда, зарыдав, я упал ей на грудь... Во мне все кипело: "Слишком поздно, Бен, ты приехал слишком поздно. Ты всегда приезжаешь слишком поздно..."

– Она умерла, Маат.

Бен выбросил сигарету, подошел к умывальнику и ополоснул лицо. Потом вернулся к кровати и сел. Он начал обкусывать ноготь, глядя куда-то в пустоту. Внезапно его глаза заблестели, как, должно быть, они блестели в тот вечер.

– По потолку что-то стукнуло. Почти неслышно, как будто наверху упала пуговица. Я схватил пистолет и бросился к лестнице, уже не заботясь о том, чтобы не шуметь. "Подонок! Подонок!" – кричал я. Задыхаясь, остановился перед дверью комнаты, которая находилась над комнатой Сандры. Раньше здесь спал я... Нажал на ручку: закрыто. Я начал стрелять в дверь и понемногу приходить в себя.

Я вел себя, как дурак, и Чарли наверняка смеялся, слыша весь этот шум. Вставив новую обойму в пистолет, я на этот раз выстрелил в замок, держась немного в стороне. Кусочки свинца долетали до моего лица. Дверь сдвинулась на петлях, и я помог ногой. Вытянув руку, выстрелил. На мой выстрел ответили двумя... Он был здесь! Потом тишина. Я выстрелил еще раз, и мне показалось, услышал звук сдвигаемой рамы. Посветил фонариком и увидел руку, которая держалась за выступ окна. Я тут же выстрелил в эту руку. Чарли взревел и исчез в пустоте, оставив палец на выступе, отрезанный, как ножом.