Текст книги "Негаснущий свет любви"

Автор книги: Терри Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

4

– Как я выгляжу? Мне ведь идет эта туника, правда? – оглядевшись по сторонам, Ева весело покружилась возле столика, затем стремительно села на высокий стул, вопросительно глядя на Винченцо.

– Она словно сшита специально для тебя, – с восхищением в голосе подтвердил он. – И вообще, весь твой наряд просто сногсшибателен. Ты даже сама не представляешь, как ты в нем очаровательна.

Ева мягко улыбнулась.

– Старалась для сегодняшнего вечера. – Хорошо, что сегодня в ресторане немного народу и никто не обратил внимания на мое хвастовство, – добавила она, вновь оглядываясь по сторонам.

– Может, ты так же постаралась и по поводу положительного ответа? Я очень хочу услышать, что ты согласна отправиться со мной во Флоренцию.

Улыбка вмиг исчезла с лица Евы, и она разочарованно развела руками.

– Я бы и сама этого хотела, но, к сожалению, тебе придется поехать одному. Иначе этот француз непременно наябедничает и своему папаше и, что еще хуже, моему шефу.

– Может мне стоит самому поговорить с ним? Думаю, я смог бы уладить эту проблему.

Ева протестующе замотала головой.

– Что ты, и речи быть не может! Ты даже не представляешь, что это за человек! Он уверен, что за деньги своего папочки может поступать с окружающими так, как ему взбредет в голову. Ни в коем случае не унижайся перед этим самодуром.

– Он и вправду настолько избалован? – насторожился Винченцо.

– Не то слово. И ко всему прочему еще и непроходимо глуп. Знаешь, что он мне сегодня выдал? Что резиденция Папы, по его мнению, располагается на одной из римских улиц, а между обелиском и башней нет абсолютно никакой разницы.

Винченцо рассмеялся.

– Возможно, он слишком занят и у него нет времени для самообразования, – предположил он. – Ведь производство фарфора, да еще такого, который пользуется во многих странах неизменной популярностью, требует большого труда и концентрации.

– Концентрации, – иронично хмыкнула Ева. – Этот бездельник сконцентрирован только французском рэпе.

– В самом деле? – удивился Винченцо.

– Он сам мне так сказал.

– Да, действительно оригинальный представитель рода человеческого, – вновь рассмеялся Винченцо. Затем окинул Еву внимательным взглядом. – Я надеюсь, он не посмел тебя хоть чем-нибудь обидеть? – уже серьезно поинтересовался он.

– Несмотря на мою кажущуюся мягкость, я ему этого не позволю, – уверенно ответила Ева. – Хотя за некоторые его выходки я отомстила ему как раз мягко и деликатно.

– Принесла же его нелегкая в такой неподходящий момент, – бросив на нее сочувственный взгляд, посетовал Винченцо. – Мы бы так прекрасно могли провести время во Флоренции.

– Да, обидно, – уныло согласилась Ева. – Но так уж вышло. Что поделаешь?

К их столику подошел официант и зажег свечи в виде высоких бокалов.

– Синьорина, синьор, желаю вам приятно провести время, – приветливо улыбаясь, сказал он.

Ева и Винченцо многозначительно переглянулись.

– Что ж, проведем его хотя бы здесь, позабыв о проблемах, – понизив голос, проговорила Ева. – Кстати, только сегодня я наконец смогла рассмотреть цвет твоих глаз. Они темно-карие.

– А твои пронзительно голубые, – тихо проговорил Винченцо, наклонившись к ней через стол.

– Вы уже успели заглянуть в меню? Может, вам нужен совет? – деликатно отступив в сторону, поинтересовался официант.

– Еще нет, – поспешно ответил Винченцо. – Мы увлеклись беседой и пока не решили, какие блюда будем заказывать.

– Понимаю. Я подойду к вам чуть позже, когда вы сделаете выбор, – вновь сверкнув приветливой улыбкой, проговорил официант и направился к соседнему столику.

– И в самом деле, за разговором об этом лиможском госте мы даже забыли заглянуть в меню, – спохватилась Ева.

– Выбор за тобой. А я пока ознакомлюсь с картой вин. Да, кстати, еще несколько слов о госте. Может, он все-таки уберется из Рима до того, как я уеду во Флоренцию? Это будет, вероятнее всего, через два дня.

– Думаю, нам не стоит рассчитывать на подобное чудо, – возразила Ева. – Шеф сказал, что вернется из Генуи только через шесть дней, возможно и позже. И все это время я должна неотлучно находиться рядом со своим подопечным. Так что он, вероятно, приехал сюда надолго.

– Жаль, ведь я приготовил тебе сюрприз. Романтическую картинку из лучей света. Я включил ее в свое шоу специально для тебя. Она бы тебе понравилась, – тихо проговорил Винченцо, с нежностью глядя на Еву.

– Правда? – Ева смущенно потупилась, делая вид, будто изучает меню. – И что же это за сюрприз?

– Если я расскажу тебе о нем сейчас, он уже перестанет быть сюрпризом. Раз уж ты не можешь поехать со мной во Флоренцию, то я продемонстрирую его тебе здесь, в Риме, как только вернусь.

– Ничего, я подожду следующего шоу.

– Нет, эта картинка предназначена для тебя. Для тебя одной. И я сделаю так, чтобы ее могла видеть только ты. Как тогда, в первую нашу встречу, в Болонье, – почти шепотом проговорил Винченцо.

Ева нерешительно подняла на него взгляд.

– Знаешь, я часто потом вспоминала те золотые кустарники роз и порхающих над ними бабочек, – тоже понизив голос, призналась она. – Особенно в те минуты, когда мне было тоскливо.

– А меня? Меня вспоминала?

Ева немного помедлила, затем утвердительно кивнула.

– Вспоминала. Хотя и сама не знала почему.

– Простите, но вот этот молодой человек утверждает, что вы с ним знакомы, – услышали они вдруг рядом голос официанта. – Он хотел бы присоединиться к вам.

Ева удивленно обернулась и увидела Марселя Вернье. Точнее, сначала ей показалось, что это всего лишь его лицо, существующее отдельно от самого француза, наподобие улыбки Чеширского Кота. «Фарфоровый отпрыск» был облачен в шикарный белый костюм, черную рубашку и белый галстук. Выступив вперед, он отвесил легкий поклон Винченцо и поцеловал руку Еве, пристально глядя в ее округлившиеся от изумления глаза.

– Добрый вечер, синьорина Дженнаро, – негромко проговорил он. – Надеюсь, вы меня представите вашему спутнику? Простите, что я помещал вашей беседе, но мне было совершенно необходимо увидеться с вами. Вы позволите ненадолго присоединиться к вам?

Ева продолжала изумленно смотреть на него снизу вверх, не произнося ни слова.

– Поверьте, я ненадолго, – явно наслаждаясь произведенным эффектом, продолжил Марсель и, не спрашивая больше разрешения, расположился за столиком между ней и Винченцо.

Официант, бросив вопросительный взгляд поочередно на всех трех посетителей, поинтересовался, не обращаясь ни к кому конкретно:

– Так что же, вы еще не готовы сделать заказ?

Ему ответил Винченцо.

– Прошу вас, дайте нам еще немного времени, – откашлявшись, проговорил он. – Мы вас позовем, как только узнаем о предпочтениях этого синьора.

– Если уж говорить о моих предпочтениях, то я бы предпочел, чтобы вы обращались ко мне «месье», – сказал Марсель, когда официант удалился.

– Так вы француз? – догадался Винченцо.

– Верно. Я живу в Лиможе. Слышали, наверное, о таком городе?

– Да, приходилось. Он ведь знаменит фарфором. – Винченцо бросил осторожный взгляд в сторону Евы, но она по-прежнему продолжала изумленно взирать на своего подопечного.

– А еще больше он знаменит нашей фамилией, – с гордостью сообщил Марсель. – Ведь мы являемся его производителями уже в шестом поколении и знаем о фарфоре абсолютно все. Вот, например, эта тарелка… – он взял в руки отливавшую глянцевым блеском, безупречно белую тарелку, стоявшую напротив Евы, – она изготовлена методом калибровки, а кофейник вон на том столике – методом отливки и расписан платиной при помощи подушечки для нанесения краски.

Ева наконец обрела дар речи.

– Вы что же, попробовали мимоходом эту роспись на зуб? – с недоброй иронией поинтересовалась она. – Или целый день спешно зубрили учебные пособия?

– Вы вновь мне не рады, – понимающе качнув головой, проговорил Марсель. – А между тем меня вверили вашим заботам.

– Можете мне об этом не напоминать, – раздраженно оборвала его Ева. – Я еще очень долго не забуду сегодняшнего служебного задания шефа, даже если буду прилагать к этому старания. Познакомься с моим подопечным, – обратилась она к Винченцо, делая жест в сторону Марселя. – Месье Вернье собственной персоной.

– Так вы тот самый… – Винченцо осекся, устремив в замешательстве взгляд на Еву.

– Да, я тот самый Марсель Вернье, о котором вам наверняка уже успела рассказать синьорина Дженнаро, – непринужденным тоном подхватил тот. – Признайтесь, ведь она уже познакомила вас заочно с моей личностью? – с любопытством поинтересовался он.

– Да, немного.

– Я так и полагал. Впрочем, поскольку мы уже успели близко познакомиться, я буду ее называть синьориной Евой. Вы не возражаете? – все тем же непринужденным тоном спросил Марсель у Винченцо.

Тот неуверенно пожал плечами, по-прежнему не отводя взгляда от своей спутницы.

– Так вот, синьорина Ева удивительно талантливая рассказчица, – продолжил Марсель, адресовав ей ослепительную улыбку. – У меня сегодня было немало возможностей убедиться в этом. Слышали бы вы, как вдохновенно она рассказывала об истории Колизея. Прогуливаться в ее компании по улицам Рима одно удовольствие. И даже тот небольшой инцидент, в результате которого она испортила мои брюки, ничуть не испортил моего впечатления о прогулке. – Он хитро покосился на Еву.

– Это официант пролил сок на ваши брюки, – встрепенулась она, ответив Винченцо взволнованным взглядом.

– Да, но только после того, как вы толкнули его в мою сторону, – шутливо погрозив ей пальцем, возразил Марсель.

– Но вам же известно, что я сделала это не нарочно.

Марсель вновь погрозил ей пальцем.

– Ох уж эти женщины. Никогда не знаешь, что они придумают в следующий момент.

– Послушайте, месье Вернье, не знаю, на что вы намекаете, но ваши слова мне не нравятся, – решительно заявила Ева. – Можно узнать, зачем вы сюда пожаловали? Мало того что я вынуждена была провести в вашем обществе целый день, так теперь вы хотите еще и вечер мне испортить! – Она повысила голос, возмущенно жестикулируя, и случайно задела прозрачный бокал, который едва не упал на фарфоровую тарелку, которую несколько минут назад разглядывал взглядом профессионала Марсель.

Тот укоризненно покачал головой.

– Это же фарфор. Я вам только что о нем рассказывал. А вы чуть было не разбили об него бокал. Если бы вы знали, сколько людей трудились над производством этой тарелки, то не относились бы к ней так небрежно.

Ева смерила его насмешливым взглядом.

– Можно подумать, что слово «труд» имеет для вас хоть какое-то значение.

– Не какое-то, а очень большое, – наставительным тоном поправил ее Марсель.

– Ну все, довольно разыгрывать очередной спектакль, – нетерпеливо потребовала Ева. – Говорите, зачем вы сюда явились, и убирайтесь подобру-поздорову.

– Мне было совершенно необходимо обсудить с вами нашу завтрашнюю экскурсию, – серьезным тоном проговорил «фарфоровый отпрыск». – Вы должны были сообщить мне о запланированных маршрутах, но так и не сделали этого.

Ева несколько секунд смотрела на своего подопечного неподвижным взглядом, затем медленно наклонилась ближе, словно плохо расслышала.

– Вы хотели обсудить со мной завтрашнюю экскурсию?! – со все возрастающим гневом переспросила она. – И для этого решили прийти сюда, в ресторан, зная, что здесь у меня назначена встреча?

– Деловая, – подняв вверх указательный палец, с преувеличенно серьезным видом подчеркнул Марсель.

– Так, мне все ясно. Вы надо мной издеваетесь! – запальчиво проговорила Ева.

– Послушайте, месье Вернье, ваше появление в этом ресторане, равно как и в этом городе, не входило в наши планы, – вступил в принимающую скандальный оборот беседу Винченцо. – Мы с Евой собирались через несколько дней отправиться во Флоренцию, но ваш приезд…

– Лишил вас прелестей романтической поездки, – перебил его Марсель. – Понимаю.

– Раз так, то, может, мы придем с вами к взаимовыгодному соглашению? – осторожно проговорил Винченцо.

– Взаимовыгодному? – Марсель удивленно вскинул брови. – И что же вы можете мне предложить? Неужели деньги? – с нескрываемой иронией поинтересовался он. – Если так, то не трудитесь. Подобные предложения меня не интересуют.

– Чем же в таком случае можно вас заинтересовать? – не отступал Винченцо.

Марсель обвел задумчивым взглядом полутемный зал ресторана.

– Знаете, а мне уже интересно, – внезапно проговорил он. – Интересно остаться здесь, с вами, на ужин. Тем более что по вине синьорины Евы я был лишен сегодня обеда.

Услышав это заявление, Ева и Винченцо молча обменялись бессильными взглядами.

– Вижу, вам моя идея тоже пришлась по вкусу, – как ни в чем не бывало продолжил Марсель. – А раз так, не будем больше откладывать заказ, – с любезной улыбкой обратился он к Еве. – Мои пожелания все те же: каннелони по-римски и бокал «фраскати».

– Прости, я и предположить не могла, что этот Марсель явится в ресторан, – виновато понурившись, проговорила Ева, когда они с Винченцо уже стояли возле ее дома. – Когда я разговаривала днем с тобой по мобильному, он случайно оказался рядом, именно поэтому ему и стало известно, в каком ресторане мы встречаемся. От этого болвана нигде не спрятаться. Ему все-таки удалось испортить нам вечер.

– Ну, все не так уж плохо, – с легкой улыбкой сказал Винченцо, поправляя ей челку, упавшую на глаза. – Ведь если бы не присутствие этого знатока фарфора, я бы не мучился сознанием того, что, сидя за одним столом с тобой, не могу сказать тебе все то, что хранил в душе со дня нашей первой встречи. Возможно, ужин вдвоем как раз и лишил бы меня смелости и ты так бы и не услышала того, что услышишь теперь.

Ева вся обратилась в слух.

– Знаешь, после той встречи в Болонье, я впервые увидел тебя здесь, в Риме, уже две недели спустя возле небольшого магазинчика на улице Четырех Фонтанов. И с тех пор каждый день наблюдал за тобой, не решаясь начать разговор. Это продолжалось до вчерашнего дня. Пока я не увидел тебя с подругой на площади Испании.

– Ты наблюдал за мной все эти месяцы?! – не веря своим ушам, пролепетала Ева. – Но зачем? Вернее, почему? Почему ты столько времени прятался? Почему ни разу не заговорил со мной?

Винченцо некоторое время задумчиво смотрел ей прямо в глаза, не говоря ни слова, потом осторожно прижал ее к своей груди.

– В тот вечер, в Болонье, ты показалась мне такой ранимой и одновременно решительной, что я думал, ты меня прогонишь. И еще меня почему-то не покидала уверенность в том, что ты обязательно догадаешься о моем предыдущем романе. О том, что после знакомства с тобой я расстался со своей девушкой.

Расстался с девушкой? Из-за меня? Вот так признание! – мысленно поразилась Ева. Выходит, сразу после того, как один мужчина расстался со мной из-за своей начальствующей дамы, другой сделал то же самое из-за меня. Правда, я не знаю наверняка, была ли она начальствующей, но такой поворот событий сильно настораживает. Думаю, нужно ему рассказать, по какой причине я оказалась в тот вечер в Болонье и какой разговор предшествовал нашей с ним встрече. Хотя нет. Массимо теперь в далеком прошлом, среди древних пирамид. И пускай себе остается там. Ведь если говорить честно, то все эти месяцы я думала не столько о нем, сколько о Винченцо. Хотя и пыталась убедить себя, что это всего лишь воспоминания о красочном представлении. Вот о чем я должна ему рассказать.

Но почувствовав на своих губах нежный и пьяняще долгий поцелуй, она поняла, что сегодня ей это сделать уже не удастся.

Ну и ладно. Что за беда. В конце концов, кому нужны объяснения в том, что понятно и без слов, только и успела подумать Ева.

На этом ее мысли закончились, оставив лишь длинное многоточие, многоточие, пролетающее, словно яркая вспышка сквозь ночь. Каждый огонек этой вспышки был только предвестником нового, неизбежно следующего за ним. Непроглядная тьма ночной комнаты, жаркие прикосновения ладоней, тихий шепот губ. И вместо мыслей яркая череда многоточий. Шелест падающей на пол туники, волнующие поцелуи на загорелой коже. Новая череда многоточий. Разметавшаяся по подушке волна волос, шелк простыни. И вновь многоточие…

Ева проснулась от задорных звуков рок-н-ролла, доносившихся откуда-то из-за стены. Они долгое время прыгали из угла в угол, проникая в комнату через полуоткрытую дверь, и наконец стихли, уступив место сонному голосу Винченцо.

– Да, Бернардо, я слушаю тебя. Ну конечно, ты меня разбудил, что за глупый вопрос? Нет, я сейчас не дома. Вернее, дома, но не у себя, так что приехать к тебе через десять минут не смогу. А к чему такая спешка? Что случилось? Во Флоренцию? Сегодня? Вот черт! На какое время ты забронировал билеты? Ладно-ладно, не паникуй, не будет никаких опозданий. Уже мчусь. Жди меня возле моего дома.

Ева широко раскинула руки, блаженно потягиваясь.

– В чем дело? С кем ты сейчас разговаривал? – пробормотала она, не открывая глаз.

– Это художник по свету, Бернардо. Мы сегодня срочно уезжаем во Флоренцию, – скороговоркой объяснил Винченцо.

Услышав это неожиданное сообщение, Ева сразу же распахнула глаза, вновь увидев яркую вспышку, на этот раз утренних лучей солнца.

– То есть как сегодня?! – взволнованно проговорила она, усаживаясь на постели. – Ты ведь говорил, что уедешь только через два дня.

– Я и сам так думал. Но планы устроителей шоу вдруг изменились, – озабоченно откликнулся Винченцо, поспешно застегивая пуговицы рубашки. – Но ты не огорчайся. Ведь теперь я вернусь на два дня раньше.

Он подобрал с пола пачку сигарет и зажигалку и опустил их вместе с телефоном в карман пиджака. Затем присел на краешек постели и обнял Еву, успокаивающе погладив по растрепанным волосам.

– Ну что ты, я же не навсегда уезжаю. Это всего лишь обычная командировка. Вот увидишь, неделя пролетит незаметно. Конечно, при условии, что ты не будешь так сильно скучать, – шутливым тоном добавил он, легонько дотронувшись пальцем до кончика ее носа. – Ты ведь мне пообещаешь, что не будешь скучать, правда?

Ева плаксиво опустив уголки губ, уткнулась в его плечо.

– У меня не получится, – тихо прохныкала она.

– Ну нет, это никуда не годится, – с упреком протянул Винченцо. – Что значит – не получится? У тебя ведь есть подруги, к тому же еще куча дел на работе. Да, а как же твой подопечный? Ты что, уже забыла о нем? Вы ведь должны сегодня пойти в галерею Боргезе.

При напоминании о «фарфоровом отпрыске» Ева захныкала еще сильнее.

– Я его терпеть не могу. Он законченный олух. Да еще и наглец.

– По-моему, ты немного преувеличиваешь, – с улыбкой возразил Винченцо, взяв Еву за подбородок и заглядывая ей в глаза. – Вчера он не показался мне таким уж безнадежно глупым. Его рассказ о производстве фарфора был одновременно лаконичным и познавательным. Правда, в нем присутствовала некоторая доля нахальства, но, по-моему, это только игра. Просто не воспринимай его выходки всерьез – и все будет в порядке. – Он поцеловал Еву на прощание и направился к двери. – Будь умницей, не скучай, – проговорил она на ходу. – Я буду часто тебе звонить, обещаю. – Послав через распахнутую дверь воздушный поцелуй, он скрылся в коридоре.

Ну вот, наш роман и впрямь начался не очень удачно, подумала Ева, откинувшись на подушки. После первой же проведенной вместе ночи он мчится в другой город. Да и вообще, в последнее время вокруг меня образовывается какая-то неестественная пустота. Массимо в Египте, Джемма в Ферраре, шеф ни с того ни с сего укатил в Геную. Родителей и тех нет в городе. Хотя они уже уехали отсюда давно. А вот теперь еще и Винченцо. Определенно всем моим родственникам и знакомым не сидится на месте. Не дает им покоя тяга к путешествиям. Которая, кстати, мне самой всегда была неведома. И, наверное, зря. Почему бы мне тоже не умчатся куда-нибудь в другой город или даже страну. Вот так спонтанно, без раздумий. Хотя моя последняя поездка в Болонью не принесла мне ничего, кроме горького разочарования и депрессии. Так что будет благоразумнее с путешествиями повременить. Да, кроме того, у меня ведь теперь на попечении не кто иной, как сам месье Марсель, с иронией напомнила она себе. А один день, проведенный с ним в Риме, не уступит двум неделям, проведенным в дебрях Амазонки.

Ева поднялась с постели и, закутавшись в простыню, подошла к зеркалу. Между прочим, надо признаться, что вчера в наших негласных соревнованиях победу одержал именно он, продолжила она мысленную беседу со своим отражением. Причем не просто победу, а победу с разгромным счетом. Думаю, десять – два, не меньше.

Ева взяла с туалетного столика розовую помаду и вывела ею на зеркале эти цифры.

Совершенно необходимо хоть как-то исправить положение, сказала она себе. Не сдаваться же на милость победителя. Тем более что эти соревнования наверняка отвлекут меня от невеселых мыслей и тоске по Винченцо.

Еще издали завидев у дверей отеля щуплую фигуру в неуклюжих, по-клоунски широченных штанах, Ева сразу же приготовилась дать отпор своему подопечному в очередной схватке объявленной ими друг другу войны.

– Доброе утро, месье Марсель, – поприветствовала она своего противника. – Надеюсь, вы хорошо выспались? Ведь на сегодня у нас запланирована очень насыщенная культурная программа.

Вместо ответа Марсель с демонстративной строгостью посмотрел на наручные часы.

– Синьор Манчини предупредил меня о том, что вы не терпите опозданий, – успокоила его Ева. – Так что я решила выйти из дома пораньше.

Марсель смерил ее насмешливым взглядом.

– Надеюсь, вы тоже неплохо провели ночь, синьорина Ева? – с нарочитой вежливостью поинтересовался он.

– Просто великолепно, – сделав вид, будто вовсе не заметила его насмешки, искренним тоном ответила Ева. Затем, немного помолчав, добавила: – Особенно после того, как вы оставили нас в покое.

– Я решил, что вы заслужили небольшую передышку, – с любезной улыбкой откликнулся он. – К тому же меня разморило от выпитого вина.

– Нисколько не сомневалась в том, что вы хлипкий не только внешне, – непринужденно проговорила Ева. – Хотя ваши костюмы, видимо, должны свидетельствовать об обратном. – Она окинула безразличным взглядом его черно-белый прикид и заметила на футболке надпись: «Impertinent».

– Дерзкий, – усмехнувшись перевела Ева. – Это что же, ваш сегодняшний девиз?

– Не сегодняшний, а постоянный, – с достоинством поправил ее Марсель.

– Вот как? Ну что ж, тогда для начала дерзните отправиться со мной в галерею Боргезе. Насколько я помню, вам вчера вечером не терпелось узнать план предстоящей экскурсии.

Марсель неопределенно пожал плечами.

– Ну не то что бы… Просто я чувствовал себя потерянным без вашей опеки, – с преувеличенным смирением проговорил он.

– Бедняжка, – сочувственно протянула Ева. – Не стоит так переживать. Теперь вы вновь нашлись, так что все в порядке. Но вы мне так и не ответили, что вы думаете по поводу посещения Галереи.

– Галереи? – неуверенно переспросил Марсель. – Даже не знаю. А что там можно увидеть интересного?

– Очень многое, уверяю вас. Например, большое количество скульптурных шедевров. Одна только Афродита с яблоком в полуобнаженном виде чего стоит. Особенно для вас, как для любителя неприкрытой женской натуры.

– Ах, так это Афродита полуобнаженная, – с притворной догадкой проговорил Марсель. – А я поначалу не совсем понял. Думал, вы яблоко имели в виду.

Очень смешно, с издевкой подумала Ева. Шут фарфоровый. Считает себя гениальным остряком. Ну ладно, мы еще посмотрим, кто кого.

– В этой скульптуре обнажены все: и Афродита, и яблоко, – с легкой улыбкой проговорила она. – Так что вы останетесь довольны.

– Сомневаюсь, – озабоченно нахмурившись, ответил Марсель. – Что-то у меня сегодня настроение для этого неподходящее.

– Жаль, ведь эту даму лепили когда-то с самой сестры Наполеона, Паолины Боргезе, – ничуть не смутившись, сказала Ева. – Но раз ваше настроение не позволяет вам сегодня оценить этот шедевр, то, может, отправимся в Музей античного искусства?

Марсель немного подумал.

– У меня есть другое предложение, – наконец сказал он. – Более прозаическое.

– В самом деле? Было бы интересно его услышать.

– Давайте просто прогуляемся по магазинам.

– По магазинам? – удивленно переспросила Ева. – Вы что же, хотите сделать какую-то покупку? Или просто удовлетворить праздное любопытство?

– Скорее всего, второе.

– Вот как? И что именно вас интересует: одежда, книги, мебель, бытовая техника? Хотя, погодите, я, кажется, догадалась. Вы хотите взглянуть на лиможский фарфор. Понаблюдать за тем, какие именно изделия пользуются наибольшим спросом. Я права?

Марсель отрицательно покачал головой.

– Нет, к сожалению, вам никак не удается угадать ни одно из моих желаний. Я хочу просто мимоходом взглянуть на витрины. На правах беспечного туриста.

Ева равнодушно пожала плечами.

– Витрины так витрины. В конце концов, мне ведь абсолютно все равно, по какому маршруту вас сопровождать. Предлагаю начать с виа Венето. Уверяю, вы не будете разочарованы.

Они молча прогуливались по одной из самых шикарных улиц Рима, разглядывая элегантные фасады отелей, изящные вывески кафе и привлекающие внимание известными марками витрины магазинов.

– Посмотрите, светильники, – вдруг оживилась Ева, показывая на заставленную всевозможными лампами и абажурами и купавшуюся в их ярком свете витрину. – Мы очень кстати оказались сегодня на этой улице. Я обещала маме купить новый ночник, взамен того, что разбила неделю назад.

– С чьей помощью? – незамедлительно поинтересовался Марсель.

– Что вы имеете в виду? – не поняла вопроса Ева.

– Ну кого вам пришлось усиленно подтолкнуть, чтобы превратить эту лампу в мелкие осколки? – невинным тоном уточнил Марсель.

– Если это намек на тот случай в траттории, то должна сказать, что все это – и с лампой, и со злополучным виноградным соком – произошло совершенно случайно.

– А вы никогда не пытались сделать случайно что-нибудь хорошее?

– У меня было такое намерение в тот день, когда я решила поехать с Винченцо во Флоренцию. Но ваш приезд все испортил, – холодно проговорила Ева и, оставив его посреди улицы, вошла в магазин.

Марсель некоторое время стоял неподвижно, рассеянно оглядываясь по сторонам, затем, бросив обеспокоенный взгляд в сторону расположенного неподалеку кафе, суетливо последовал за ней.

– Да, эта лампа-ракушка, смотрится неплохо. Но я остановлю свой выбор на той, справа, в виде апельсина. Нет-нет, на той, что полкой выше, рядом с темно-сиреневой. – Ева с азартом следила за действиями продавца, когда вдруг в салоне раздался оглушительный звон стекла и сочувственные возгласы покупателей.

Удивленно оглянувшись, Ева увидела на полу разноцветные осколки плафонов, разлетевшиеся в разные стороны, и распластанного на них Марселя. Все еще до конца не понимая, что же такое с ним произошло, она медленно приблизилась к нему и только тогда заметила кровавые ручейки, стекавшие на осколки с его левой руки.

– Боже мой, Марсель, что с вами?! – испуганно пролепетала она, опускаясь рядом с ним на корточки. – Вы поранились? Я сейчас же вызову «скорую».

«Ничего страшного, эти порезы не опасны», вспоминала Ева слова врача, глядя на бледное лицо Марселя, неподвижно лежавшего на диване, обитом тканью светло-бежевого цвета.

Цвет его лица и эта ткань почти сливаются в одну гамму, подумала она. Какое неприятное зрелище. И почему в роскошных апартаментах «Патриция» такая блеклая обивка?

Ева прошлась по застланной толстым, опалового оттенка ковром гостиной и остановилась возле высокого окна, выходившего на шумную, залитую солнечным светом улицу.

Вот тебе и поединок. Даже не понять, кто на этот раз выиграл, а кто проиграл, думала она, разглядывая посетителей расположенной напротив террасы кафе. Врач уверял, что он быстро придет в себя. Но прошло уже столько времени, а он еще даже не пошевелился. Может, опять вызвать «скорую».

Но не успела Ева завершить мысленные размышления, как услышала голос Марселя:

– Синьорина Ева, вы здесь?

– Слава богу, наконец-то вы очнулись! – обрадовалась она, подбежав к дивану. – Вы даже представить себе не можете, как я перепугалась. С чего это вдруг вы упали на полки с лампами? Вам что, стало плохо? У вас сейчас ничего не болит? – забросала она вопросами своего подопечного.

Марсель слабо улыбнулся.

– Теперь я верю, что вы тогда толкнули официанта не нарочно, – тихо проговорил он.

И напрасно, мысленно ответила ему Ева. Вслух же весело заметила, разведя руками:

– Для того чтобы проверить мое утверждение, вовсе не обязательно было разносить вдребезги целый магазин.

– Целый магазин? – удивился Марсель. – Неужели я разбил все, что в нем было?

– Ну, не совсем. Я немного преувеличила. Хотя те полки, на которые вы имели несчастье упасть, были сплошь заставлены разными светильниками и плафонами. Причем самой модной сегодня марки Лоредано.

– Боже мой, вам, наверное, пришлось заплатить за них кучу денег, – забеспокоился Марсель, пытаясь приподняться на диване.

– Вовсе нет. Владелец магазина пришлет вам счет завтра утром, – «успокоила» его Ева, укладывая обратно на подушку. Потом, сообразив, что сказала бестактность, поспешно добавила: – Сумма вряд ли будет такой уж огромной. Самое главное, что все обошлось и вашему здоровью ничто не угрожает.

– И все это благодаря вам, – с улыбкой заметил Марсель.

– Ну что вы, я только вызвала «скорую». В данной ситуации так поступил бы любой, даже совершенно посторонний человек.

– Не отрицайте, я обязан вам своим спасением, – возразил Марсель. – Вам пришлось сильно поволноваться из-за меня. Да к тому же еще и та лампа, которую вы собирались подарить маме. Вы ведь ее так и не купили?

Ева развела руками.

– После вашего падения мне было не до нее. Думаю, я теперь долго не осмелюсь дарить кому бы то ни было подобные вещи. Лучше выбирать что-нибудь менее травмоопасное, – добавила она, показав выразительным взглядом на его забинтованную руку.

– Например, бумажные фонарики, – рассмеялся Марсель.

– Ну, все же не стоит так злоупотреблять осторожностью, – с улыбкой ответила Ева. – Как, кстати, и вашим гостеприимством. Я уже провела здесь довольно много времени, и теперь мне пора.

– Нет-нет, не уходите, – встрепенулся Марсель. – Мне все еще нехорошо. И в любой момент может понадобиться ваша помощь. Я здесь совсем один.

– Успокойтесь, прошу вас. Доктор сказал, что ваша травма не опасна и порезы быстро заживут. «Скорая» приехала довольно быстро, так что вы, к счастью, не успели потерять много крови. К тому же вы здесь вовсе не один. В отеле полно персонала, и, если вдруг, не дай бог, с вами что-то случится, они обязательно придут на помощь. Да и телефон у вас под рукой. Даже целых два. – Ева кивнула в сторону городского аппарата. – Если я вам понадоблюсь, стоит только набрать мой номер. Да, чуть не забыла. Я должна записать его в ваш мобильный.